***
На улице, к приятному удивлению Эммы, её ждал Грэм, который в честь удачного завершения этой истории предложил угостить её поздним обедом, ну, или ранним ужином, в закусочной. Так как Эмма была еще не готова встретится с Голдом, она без колебаний согласилась. К тому же, почему бы и нет? Грэм был весьма неплохой компанией, а ей не помешает отвлечься, да и голодная она была уже просто жуть. — Горячий шоколад с корицей? — переспросила Руби, когда они уселись за столик. — Забавно, ты первая, кто кроме Мэри Маргарет заказывает подобное. Это невинное наблюдение против воли, словно острой иглой пронзило сердце Эммы. Понимание, что это не просто её причуда, а черта, которая досталась ей от матери… Будучи маленькой девочкой, Эмма могла только гадать на кого она похожа, от кого ей достался её характер или только отдельные его черты, а может она совсем не была ни на кого похожа, а теперь… Господи, она в такой растерянности! В данный момент, ей как никогда в жизни захотелось на кого-то опереться, просто спрятаться за чьей-то сильной спиной, и ни о чем не беспокоится! Чтобы кто-то другой решил проблемы и защитил её и сына… Она же не идиотка, Эмма прекрасно понимала, что сейчас просто затишье перед бурей, и что мадам мэр аки Злая Королева рано или поздно примется за неё, ведь Эмма своим присутствием портит все её планы! И почему думая об этом мифическом защитнике, мне мерещится некий антиквар, который не антиквар, запакованный в «Армани»? Дурочка! Ты же читала истории, пусть даже только их часть, и как никто должна понимать, что Голд далеко не положительный персонаж! Точнее сказать Румпельштильцхен… Но… сердце, её упрямое, глупое сердце продолжало желать несбыточного и трепетать от одного только имени его настоящего, истинного и необычного имени… — Эмма?.. — вырвал её из мыслей тихий голос Грэма. — Ты в порядке? Эмма встряхнула головой. — Да, прости, — сказала она, заправляя за ухо прядь волос. — Просто за последнее время всего столько навалилось… Грэм только сочувственно посмотрел на неё, и заметив краем глаза приближающуюся к ним Руби, бодро сказал: — О, а вот и наш заказ. Дальнейший разговор потек в более легком ключе. Грэм оказался довольно веселым парнем, и знал много забавных историй, правда они были в основном связаны с его работой и основным постояльцем камер в участке — Лероем, тем самым, что её чуть не сбил, но Эмме было не важно, самое главное, что компания шерифа и дружеский разговор с ним, хоть ненадолго отвлек её от реальности. Грэм уже и не помнил, когда ему было так… легко, будто у него открылось второе дыхание, вырывая его из страшной трясины однообразия и равнодушия. Все его эмоции, обычно такие приглушенные, словно стали острее, более… настоящими что ли, а серость его будней взорвались небывалыми красками, правда большая часть этих изменений становились более яркими рядом с девушкой, что сейчас сидела напротив. С приездом этой блондинки, Сторибрук как будто ожил. Она как глоток свежего воздуха, которого не хватало этому городу. А еще его почему-то неопределимое тянуло к ней, ему хотелось ее беречь и защищать… Нет, Эмма не интересовала его в романтическом смысле, хотя она без сомнения была красивой девушкой, но для него она была, как… как младшая сестра, которой у него никогда не было. Но у этих изменений была и обратная сторона. Кошмары. Почти каждую ночь и не только, едва ему стоило закрыть глаза, как он видел эти сны, строго говоря, они были не совсем кошмарами, но порой они были настолько странными, что невольно пугали его. Особенно те, в которых ему вырывали сердце. И с каждым днем они становились все интенсивнее и интенсивнее. А еще волк… Его буквально стало преследовать, не только во сне, но и наяву, видение белого волка с разными глазами. Каждый раз тот словно его куда-то звал. После таких снов, Грэм уже пару раз обнаруживал себя не в тех местах, где засыпал. В последний такой сон, что приснился ему буквально вчера, он проснулся посреди кладбища, неподалеку от склепа Миллсов. Реджина Миллс… Это было еще одно изменение в его жизни. Грэм не понимал, почему вообще спал с мэром. Раньше его как-то это не волновало. Но сейчас… сейчас, честно говоря, стоит ему только вспомнить о тех моментах, которые он провел с ней, как его накрывала непреодолимая волна отвращения и стыда. Стыда оттого, что как бы ему было неприятно, стоит только ей позвать его обратно и он пойдет. У неё была странная власть над ним, которой он не мог сопротивляться. И как бы безумно это не звучало, Грэм думал, что все дело в сердце. В его снах именно она вырывала его ему из груди, но при этом он не умирал, а против воли выполнял все её приказы. Это был полный бред, но что-то внутри него подсказывало, что это не просто сны, а он привык доверять своему шестому чувству. А оно буквально вопило, что Реджина с ним что-то сделала. За этот месяц он как мог старался её избегать, к счастью, мэр Миллс в последнее время была озабочена чем-то другим и не искала его компании. Но помимо всего прочего, его шестое чувство также подсказывало, что Эмма, эта с виду хрупкая девушка, но с огненным духом и решимостью в зеленых глазах, была именно той, кто может помочь ему избавится от этих цепей, которыми его опутала мадам мэр. Закончив есть, Грэм вызвался проводить Эмму до особняка, но девушка, несмотря на темнеющие за окном небо, все еще не хотела возвращаться домой. Они вышли из закусочной, и когда Эмма хотела уже было вежливо отказать Грэму, настояв, что сама дойдет, шериф замер как вкопанный, смотря ей куда-то за плечо. — Грэм? — нахмурившись позвала она, проследила за его взглядом, и вздрогнула. Там в проулке, куда столь пристально смотрел шериф стоял белоснежный волк, сверкая из тени разными глазами. — Ты видишь его? — с надеждой в голосе тихо спросил Грэм, не отводя взгляда он животного. — Да, — также тихо ответила Эмма. — Значит, все же не просто сны… — едва слышно пробормотал шериф себе под нос. Тут зверь отвернулся от них и неторопливой трусцой пошел прочь. Грэм вздрогнул, словно испугавшись, что волк уходит, кинулся за ним. — Грэм? Грэм! — крикнула в след шерифу Эмма, растерянно оглядываясь вокруг. — Черт! Топнув от бессильной злости ногой, она настолько быстро насколько могла отправилась следом.***
К радости Эммы, волк, как и следующий за ним шериф, бежали не столь быстро, и она вполне успешно могла следовать за ними. Но они плутали уже около часа, и Эмма уже и так порядком утомленная этим суматошным днем, стремительно стала сдавать позиции. Попытки хоть как-то дозваться до словно впавшего в транс шерифа провалились. К тому моменту, как дома, так и любые здания исчезли из зоны видимости, и теперь их странная компания брела по какой-то лесистой местности. Тут в сумерках дня, на их пути появились кованые ворота, ведущие, как мгновенно поняла Эмма на местное кладбище. — «Потрясающе, просто фантастика!» — несчастно думала она, и сделала еще одну попытку окликнуть Грэма, но он все также не обращал на нее внимание, и как загипнотизированный следовал за волком, который едва войдя за ворота резко перешел на более быстрый бег. Шериф, естественно, последовал за ним. Эмма попыталась догнать их, но она так устала. Так что было неудивительно, что уже через пять минут она потеряла их из виду. Я застряла посреди кладбища, в темноте и одиночестве. Зашибись! Без надежды повертев головой, Эмма против воли вскрикнула, когда вдруг её руки коснулось что-то холодное и мокрое. Она медленно обернулась, прижимая руку к сердцу, и увидела сидящего перед ней волка, который как игривый щенок вилял хвостом, вывалив язык. — Блин! Ты напугал меня! — от страха крикнула Эмма, даже не понимая, что она кричит на огромного хищника, который в любой момент может без проблем порвать ей горло. Тот только еще сильнее завилял хвостом, и поразительно аккуратно и нежно для такого большого зверя, схватил её за рукав и потянул за собой. Эмма вздрогнула, но безропотно пошла следом за ним, надеясь, что он приведет ее к шерифу, а не к своей стае, чтобы они могли её сожрать. Ей повезло и её не сожрали. Волк привел в самый центр кладбища, где стоял единственный, как она могла заметить, склеп, чьи ворота сейчас были широко распахнуты. Волк отпустил её и улегся неподалеку от входа. — Я так понимаю, Грэм там? — чувствуя себя дурой спросила Эмма зверя, на что-то только зевнул, и уложил свою большую голову себе на лапы. — Ясненько… С опаской приблизившись к склепу, она медленно вошла внутрь. Грэм и вправду оказался там. Он словно безумец метался по небольшому помещению, где стоял лишь один единственный каменный саркофаг, и ощупывал стены. Если честно, это все начинало довольно сильно пугать Эмму. Собравшись с силами, она сделала робкий шажок в сторону спятившего шерифа, и смогла различить, как-то едва слышно бормочет себе под нос: — Где же оно… Где?.. В его голосе при этом было слышно столько отчаяния, что ей стало невыносимо жаль его. — Грэм?.. — еле слышно позвала она его. — Что ты ищешь? В первый за это из небольшое рандеву, он наконец обратил на нее внимание, и лихорадочно блестя глазами, тихо сказал: — Сердце, она украла мое сердце… Так где оно?.. И вновь начал осматривать каждый закуток, опять словно забыв об Эмме, которая услышав его слова, замерла как истукан. Сердце?! Он ищет… свое… сердце?.. Тут она кое-что вспомнила. В истории о Белоснежке упоминалось, что её мачеха любила вырывать сердца, но благодаря магии жертва не умирала, а начинала выполнять все приказы, отдаваемые мучителем. И что таких сердец у Злой Королевы было целое хранилище. А мы сейчас как раз находимся в склепе мадам Миллс аки Злая Королева… Неужели… Неужели Грэм тоже начал что-то вспоминать?.. А конкретно, что ведьма вырвала ему сердце?.. — Грэм… — уже куда более твердо позвала его Эмма, и сделала еще один шаг ему навстречу. Но мужчина вдруг остановил свои безумные поиски, и, разочарованно вскрикнув, пнул каменный саркофаг, со словами: — Его здесь нет!.. Но внезапно они оба услышали странный скрежет, и одновременно посмотрели на источник звука. Каменный гроб от пинка Грэма сдвинулся, и открыл небольшую щель, из которой теперь доносился тихий вой сквозняка. Господи, этот день сегодня вообще кончится?.. Грэм с куда уже более осмысленным взглядом, секунду поколебавшись, положил обе руки на каменную крышку и вновь толкнул. С небольшим усилием с его стороны гроб сдвинулся с места и теперь Эмма отчетливо могла видеть лестницу ведущую вниз. Зловещий подвал злой ведьмы, скрытый за крышкой гроба в склепе посреди кладбища?.. Какое клише. Эмма подняла взгляд на Грэма, который наконец пришел в себя и теперь с таким же шоком, как и она смотрел на лестницу. — Эмма… Я думаю, тебе стоит уйти, — сказал Грэм, доставая с пояса фонарь, ясно показывая, что он сам никуда не торопится, и более того собрался спуститься в подвал дьявола. Эмма закатила глаза. — Куда? — с сарказмом спросила она, выразительно разведя руками. — Уже ночь на дворе, а ты меня сюда отнюдь не на машине привез… Грэм виновато посмотрел на нее, и сказал: — Ладно, только не отходи от меня далеко, хорошо? И выйдя вперед он стал медленно спускаться вниз. — «Как в той песне поется?.. Дорога в ад, прямо в ад…* Только в нашем случае это лестница…» — с мрачноватым юмором подумала Эмма и пошла следом. * — песня ACDC — Highway To Hell