На ступнях и копытах

      Когда Имир удалось нагнать друзей и оставить не выплеснутой половину воды в аквариуме, кентавры закрепляли багаж на крыше дилижанса.       — Любопытно, мы в нём не спечёмся? — критически изучая транспорт, с сомнением поинтересовалась Виви.       — Зато романтика! — не унывала Леоля. — Извините, господин Акташ, а ехать до Шайко долго?       — Нет-нет, совсем недолго! Не успеете насладиться красотами, как приедем! — подозрительно бодро ответил мужчина, услужливо открывая дверь.       — Мы не против наслаждаться красотами, но больно жарко. У нас в Швенто-Вису сейчас осень и прохладно. Когда уезжали, лил дождь.       — Ну, дождей здесь в скором времени не предвидится, могу вас заверить. В наши края холод приходит самым последним на Западе. Днём пока жарко, но вот ночью температура падает. Советую вам одеваться вечерами потеплее. Скоро и морозы могут ударить.       — Морозы?! — не поверила своим ушам Леоля. — Они у вас, в самом деле, бывают?       — Само собой! До ваших им, разумеется далеко, а про Север и говорить нечего! Но становится зябко, поднимается сильный ветер, а земля покрывается тонкой ледяной коркой. Но вы ведь до зимы отбудете?       — Да, наша командировка от силы рассчитана на три месяца. Больше институт не смог нам предоставить. Хочется верить, что мы успеем выполнить всё задуманное, — ответила госпожа Сытклю, садясь первой.       Девушки не спешили следовать примеру руководителя. Их мучило любопытство. Дилижанс не был запряжен лошадьми. Спрашивается, как ехать? Ответ на немой вопрос не заставил себя долго ждать. Закончив закреплять багаж и убедившись, что он не слетит, разнорабочие прошли вперёд дилижанса и ловко помогли друг другу запрячься в сбруи.       — Ой, они нас повезут?! А им не тяжело будет? — забеспокоилась Леоля, одновременно с ужасом и восторгом наблюдая, как мужчины застегивают последние ремни.       — Ну, что вы! Они крепкие ребята!       — Господа тяжеловозы, так ведь? — выглядывая из окна, заметила женщина.       — Верно! Они работают на лесопилке. Перевозят леса. Вас они точно утянут, не волнуйтесь, барышни! — посмеялся господин Акташ.       Имир внимательно посмотрела на коренастые ноги с большими копытами и длинными, густыми щётками. Попона не позволяла оценить всю крепость ладных тел, но такие ноги могли принадлежать лишь существам, созданным для тяжёлой физической работы.       Утонув в своих размышлениях, аспирантка на заметила, что продолжает пронзительно и хищно изучать кентавров-тяжеловозов. Теперь пришел черед смущаться дюжим мужчинам.       — Имир, хватит господам глазки строить, тем более так устрашающе, поехали! — окликнула подругу Виви.       — Прошу прощения, — виновато кивнула ветеринар, поспешно залезая в дилижанс.       — Давай помогу! — Виви перехватила у девушки аквариум с аксолотлем.       — Ага, благодарю.       — Знаешь, я правда думала, что ты его посеешь!       — Я же не Леоля, — нахально усмехнулась Имир.       — Эй! А что сразу Леоля?       — Но были моменты, когда он и правда вылетал у меня из головы.       — Главное, что не из рук! — здраво заключила Виви, захлопывая за подругой дверцу.       Как только все расселись, дилижанс неспешно двинулся с места. Суэ вновь начало раскачивать. Имир всерьёз опасалась, что аксолотль не переживёт долгого путешествия и сдохнет где-нибудь в дороге, всплыв брюхом кверху. Но зверь мужественно терпел все тяготы и невзгоды, и ласты склеивать не собирался.       Брать в командировку настолько непрактичное животное было не гуманно как по отношению к Суэ, так и к самой Имир. Аспирантка давно поставила себе диагноз «больной на всю голову», с годами лишний раз находя ему подтверждения. Но тогда причиной бед послужила другая больная голова. Да, именно мать Имир была ключевым звеном всех нынешних мытарств девушки с аксолотлем. Именно мать когда-то принесла его в дом.       Аспирантка хорошо помнила тот злополучный день. Госпожа Блесс вернулась домой с рынка. Имир была у себя в комнате, когда звонкий голос матери разлился по квартире:       — Имир, я тебе подарок принесла!       Девушка вздрогнула. Она всегда ожидала подвоха от этого самого дорогого, но коварного человека в мире. Она недоверчиво выглянула из комнаты и мигом уткнулась носом в холодное стекло.       — Смотри, какая прелесть, вылитый ты!       Отлипнув от аквариума, Имир ошарашенно уставилась на белого, точно поганка, головастика-переростка с торчащими из головы тремя парами наружных ярко-красных жабр и несползающей улыбкой. Позже она узнала, что это за чудо-юдо и с чем его едят.       — Я?!       Девушка при всем своем больном воображении не могла уловить сходство между собой и этой насмешкой природы.       — Ну да! Такой же бледный и с красными дредами! — не моргнув глазом пояснила госпожа Блесс. Не успела Имир сформулировать и высказать своё возмущение, женщина оценивающе посмотрела на аксолотля и добавила: – Нет, не вылитый. Он всегда улыбается, в отличие от некоторых.       Аспирантке оставалось одно:       — Мам!!!       Вот так в доме Имир появился новый член семьи, который вскоре получил имя Суэ и стал жить на обеденном столе. Позитивный аксолотль одаривал сияющей улыбкой всех зашедших на кухню. А когда девушка пребывала в плохом настроении и ходила с кислой миной (почти всегда, нужно заметить), её мама шла сюсюкаться с Суэ, нахваливая вечно довольного и прожорливого зверька, щедро кидая тому лакомства. Аксолотль улыбался все шире и круглел всё больше. Глядя на эту идеалистическую картину, Имир неволей переживала за свою генетику. В целом аксолотль оказался неприхотлив и проблем почти не доставлял. До недавнего времени, когда её мама в очередной раз решила отличиться.       Провожая дочь на вокзале, она триумфально вручила ей аквариум с Суэ. На вопросительный взгляд Имир, а потом и на возмущенные вопли: «Ты серьёзно? Я его с собой не повезу! Да что мне с ним там, по-твоему, делать?!» женщина невозмутимо сообщила, что она сегодня же вечером уезжает на море. А что? Дочери несколько месяцев дома не будет, чего ей одной в городе киснуть? Лучше она в санатории отдохнет! Увы, Суэ с собой взять никак нельзя. С животными не заселяют. Сама, дочь, понимаешь, выбора нет.       Разумеется, выбор был. Отдать на время аксолотля соседке, подруге, да кому угодно, кто согласится за ним присмотреть! Но госпожа Блесс никогда не была сторонницей лёгких путей. Аспирантка давно подозревала, что взаимную любовь к трудностям она унаследовала именно от матери. Засунув аквариум под мышку и ворча себе под нос, Имир отправилась в путешествие с вечно улыбающимся аксолотлем и хихикающими, а потом во весь голос ржущими подругами. Хорошее начало, ничего не скажешь!       Но это было несколько дней назад, а по ощущениям - и целую вечность. Сейчас Имир, измученная долгой дорогой и жарой, откинувшись на сиденье, бездумно смотрела в окно на медленно плывущий пейзаж и слушала неумолкающего господина Акташа, шедшего рядом с дилижансом. Кентавр ответственно подошел к роли экскурсовода и со знанием дела рассказывал чуть ли ни о каждом камне и кусте, мимо которого они проезжали.       Спустя пятнадцать минут зелёные леса, прораставшие сквозь скалы, сменились только скалами, а потом и вовсе пустыней. Вокруг оранжевая земля да неприлично голубое небо. И никаких следов цивилизации. Воздух стал жарче, а дышать стало труднее. Случайный ветер не приносил облегчения, а неприятно обдавал горячей пылью. Леоля в скором порядке опустошила сумку, вынув оттуда половину содержимого и три ближайшие вселенные, но всё же смогла отыскать солнцезащитные очки и глазные капли. Виви пыхтя, целеустремленно расстегивала пуговицу за пуговицей. Благо под рубашкой у девушки была майка. При желании аспирантка могла остаться в ней одной. Судя по всему, к этому и шло. Капли пота, неприятно щекоча, текли по спине Имир и спускались к пояснице. Рубашка в том месте успела намокнуть. Аспирантка давно перестала соображать, куда и зачем их везут. Казалось, нет ни конца, ни края этой бесплодной пустыне.       — Господин Акташ, а Шайко, что, находится в пустыне? — со скверным подозрением поинтересовалась Виви.       — О, ну что вы! Город окружен плодородными прериями. Местная растительность легко переносит засуху и морозы, поэтому именно там пасётся скот и располагается большинство фермерских хозяйств и скотопромышленников. Они-то и будут вашими основными клиентами и пациентами. С одной стороны, город, правда, заслоняют скалистые горы, но в здешних краях без скал никуда, они везде. У некоторых особенно занятных есть даже названия. Скажем, посмотрите направо, перед нами возвышается гора Башня Бога!       Компания послушно устремила взоры на возвышающийся из земли божественный горный пик с закругленной вершиной. На пару минут дилижанс погрузился в отбрасываемую им тень.       — Ее действительно называют «Башня Бога»?       — Ну, на самом деле, здешние именуют её немного иначе. — Впереди дилижанса раздался сдавленный смех. Господин Акташ смущенно откашлявшись, продолжил: — Но я бы предпочел использовать данную вариацию.       Подруги многозначительно промолчали, воздержавшись от комментариев. Да и неприлично их высказывать, когда рядом сидит госпожа Сытклю. Потом обсудят. Наедине.       — А это скала Молот.       Скала Молот не позволила усомниться в своем названии. На длинной тонкой «ножке» только, наверное, одной Башне Бога известно как, держался огромный прямоугольный кусок глыбы. Имир бы ни за что не рискнула пройти под ней. Того и гляди, вот-вот шлёпнется. Встречающиеся им дальше скалы были величественны, но не поражали затейливостью форм.       Имир вновь начала скучать. Однотипность пейзажей наводила на ветеринара дрему. За окном мелькали кактусы, перекати поле, да камни… Внезапно аспирантка ожила.       — Остановитесь, пожалуйста!       От неожиданности господин Акташ споткнулся, дилижанс резко встал, а аквариум с Суэ едва не слетел на пол. В последнюю секунду его чудом успела поймать проворная Виви. Имир, не обращая внимание на устроенный ею хаос, распахнула дверь и выбежала из дилижанса.       — Ничего себе приспичило! Я, на самом деле, тоже хочу, но думала дотерпеть. Кустиков же нигде нет, — призналась Леоля, приподняв солнцезащитные очки и глядя в след подруге.       — Может, её укачало?       Имир быстро вернулась, заставив подруг отказаться от своих догадок. С непроницаемым лицом, но с сияющими глазами аспирантка гордо тащила огромный рогатый череп. Невозмутимо пройдя мимо поражённого господина Акташа, она уселась обратно на место.       — И что это? — смотря на череп на коленях Имир, поинтересовались девушки.       — Сувенир.       Аспирантка давно мечтала повесить череп какого-нибудь копытного у себя дома над кроватью. А лучше - пустить через пустые глазницы лампочки, сделав оригинальный светильник. Немного жутковатый, но несущий в себе эдакий апофеоз жизни. К сожалению (а для большинства - к счастью), в Швенто-Вису коровьи черепа не валялись по среди улицы. Было время и ветеринар подумывала прихватить один из анатомички родного института (уж на кости ветеринарный институт не обеднеет!), но после стольких поколений студентов черепа, мягко говоря, утратили свой товарный вид, ровным счетом как и некоторые части. Имир была вынуждена отказаться от подобной идеи.       — Дай посмотреть! — потребовала Леоля, плотоядно нацелившись на ближайший к ней рог.       — Обойдёшься, найди себе свой.       — Мой всегда при мне!       — Какой-то он немного странный. Это точно корова?       — Бизон, — посмотрев на находку подопечной краем глаза, сказала госпожа Сытклю.       — Круто! Дай и мне посмотреть!       — Кыш, падальщики! Мой череп!       — Ой, кто бы обзывался, сама вон как на кости припустилась!       — И на твой мы не претендуем. Нам нужен бизоний. Жалко тебе, что ли?       — Жалко.       Делёж черепа давно почившего бизона готовился перерасти в настоящую битву. Госпожа Сытклю устало вздохнула и спокойно обратилась к пока окончательно не пришедшему в себя мужчине:       — Господин Акташ, мы можем ехать дальше. И пожалуйста, если вдруг вы заметите какие-либо кости, постарайтесь их объехать. В противном случае мы и до вечера рискуем не добраться до Шайко.       — Леоль, у меня глюки или там в самом деле дома?       Виви безотрывно пялилась в окно полчаса. За прошедшее время ей успело привидеться многое из того, о чём девушка решила тактично промолчать. Но сейчас мираж казался вполне правдоподобным.       — Ой, я их тоже вижу!       — Глюки же парами не ходят, верно? Имир, а ты их видишь?       — Нет.       — Глаза открой!       — Зачем?       Аспирантка недовольно открыла ближайший к окну глаз. Хм, и впрямь, какая-то цивилизация.       — Господин Акташ, мы приехали? — взволнованно обратилась Леоля к кентавру.       — Вынужден вас разочаровать, барышни, но увы, нет.       — А эти дома…       — Просто местная лесопилка. Но город находится уже за тем холмом. Осталось немного.       — «Немного» нам обещали в самом начале поездки, — сквозь зубы проворчала Виви и, без видимого энтузиазма достав из чехла фотоаппарат, сделала несколько снимков.       В то время, как сумки Леоли лопались от различной дребедени, радующей женское и ветеринарное сердце, в багаже Виви можно было обнаружить целый арсенал фотографа-маньяка. Километровые рулоны плёнки, бачки для обработки этих же плёнок, пачки фотобумаги, кюветки для проявления фотобумаги, колбы с реактивами, съёмные вспышки, объективы, сумасшедшее разнообразие кисточек и щёточек и уйма всего сверху, чему Имир не знала ни названия, ни применения. Виви твёрдо решила увековечить их поездку для потомков и развивающегося склероза. Фотографировала она помногу и часто именно тогда, когда подруги меньше всего этого ждали. Имир с содроганием представляла свои перекошенные и убитые лица на памятных снимках.       Стоило дилижансу спуститься ниже с холма, как в нос ударил запах свежеспиленной древесины, а на первый взгляд жилые дома приняли очертания хозяйственных построек. Закопчённые трубы торчали из их крыш то там, то сям. Пирамиды срубленных деревьев поднимались над зданиями и, казалось, подпирали небо. До ушей стал доноситься звук льющейся воды, гомон и монотонное жужжание. Сверху дороги крытые деревянные мосты, соединяющие один дом с другим, огибали плотины и небольшую речушку, по которой справляли деревья, и напоминали затейливый лабиринт. Имир тщетно щурилась, пытаясь рассмотреть работающих внизу кентавров, но какое-то копошение она смогла отметить. Страшно представить, как можно работать на таком солнцепёке. Безусловно, когда ты родился и вырос в данном климате, то все его «прелести» воспринимаешь куда легче случайно приезжих. Но всё равно уму непостижимо. С другой стороны, кушать хочешь — будешь работать. Везде и во все времена кормят только рабочих лошадок.       Имир потянулась и почесала исколотые бизоньим черепом ноги. Удивительно, какой костлявой и угловатой может быть черепушка. Ранее разбушевавшаяся борьба за сей чудный трофей закончилась перемирием и игрой в «определи в каком возрасте почил бизон». Доступных метода было два: по зубам и по роговым кольцам. Каждый из обоих методов не гарантировал стопроцентной точности и имел свои подводные камни. Заглянув в рот корове или быку, ветеринарному врачу или тому, кто по наивности решил поиграть в него или зубного (а больше никто не дался), следовало обратить внимание на то, произошла ли смена молочных зубов на коренные. Какие зубы сменились, а какие нет? Какие прорезаются? В зрелом возрасте у животного начинают оценивать степень стирания зубов и форму, которую они приобретают.       Для более брезгливых и желающих остаться с полным комплектом пальцев существовал второй метод определения возраста - по роговым кольцам. Нюанс - работал он исключительно на коровах, так как кольца образовывались после отёлов.       Загвоздка в том, что все показатели зависели от рациона питания и содержания животного. Болезнь, нехватка питательных веществ и многие другие патогенные факторы могли изуродовать зубы до такого состояния, что по ним молодое животное можно было легко принять за старое и чисто из гуманных соображений пустить на убой. С такими зубами при любом раскладе не жизнь, а сплошная мука. Роговые кольца могли возникать также после тяжелой болезни или бескормицы. В итоге, самым верным способом узнать возраст животного являлось посмотреть документацию. Но в данном случае бизон не мог предоставить свое свидетельство рождения и смерти. Пришлось играть в «угадайку», коротая время в пути.       У ветеринаров закономерно получились разные цифры. К общей гордости погрешность вышла небольшая — в год-два. Горячие научные споры позволили девушкам отвлечься от монотонной поездки, но, когда череп был изучен вдоль, поперек и немного внутри, аспирантки опять заскучали. Всем не терпелось поскорее приехать, помыться, переодеться и упасть желательно на что-нибудь мягкое. О предстоящей масштабной работе, ради которой компания, собственно, сюда притащилась, думать пока не хотелось.       — И кому, интересно, пришла столь гениальная идея располагать вокзал на таком удалении от города? — раздраженно полюбопытствовала Имир, украдкой потирая отсиженное место.       — Господин Акташ! — тотчас обратилась к мужчине Леоля. — А почему вокзал находится так далеко от Шайко? Неужели вам удобно постоянно тратить столько времени на дорогу?       — Признаюсь, удобства мало. Но мы, кентавры, привыкли к длительным прогулкам. Для нас они не столь утомительны в физическом плане, как для людей. Правительство города давно подумывает продлить железную дорогу до самого Шайко. Долго вопрос висел открытым. Но они наконец-то смогли договориться, и работа началась. Бог даст, в следующем году получим новый железнодорожный вокзал и путь. Правда, по-моему личному мнению, в удалённой железной дороге тоже есть свои плюсы.       — Правда, и какие? Живописные прогулки под палящим солнцем?       — Нет. Безопасней оно для местных жителей, — неохотно ответил кентавр.       — В смысле? — не поняла Леоля.       — Подождите минутку, не хотите ли вы сказать, что в Шайко промышляют грабители поездов? — с недоверчивым прищуром осведомилась Виви.       — К несчастью, хочу.       — Самые настоящие?! — с горящими глазами переспросила Леоля, чуть не выпрыгнув из окна. Имир лишь заинтересованно приподняла бровь.       — Ещё какие! — усмехнулся господин Акташ. — Знаете, когда они свою стрельбу и грабежи затевают, где подальше жителям спокойней. Кому приятно смотреть на разбои под самым носом? Всем жить хочется. Как ни крути, а свои плюсы и минусы есть в любой затее, — глубокомысленно произнес мужчина.       — И прям каждый день грабежи и набеги происходят?! Выходит, нам сегодня повезло!       — Ну, не прям каждый день. Благо ценные грузы перевозят не часто. И не беспокойтесь, на обычные пассажирские поезда они не покушаются. Но вот, например, совсем недавно, и месяца не прошло, случилось крупное ограбление, да. Грабителей до сих пор ищут.       — А что украли? Золото?       — Э, не совсем. Партию алмазов. Поставка Юга, — пояснил господин Акташ, заметив непонимание на лицах аспиранток. — Юг в одном скачке от нас. Граница нас разделяет, а железная дорога объединяет. Первым западным городом на пути с Юга является Шайко.       — И много алмазов украли?       — Я, барышни, к сожалению, а возможно и к счастью, точными сведениями не владею. Но сдаётся мне, немало.       — Ничего себе! Грабители, должно быть, давно за границей сидят и жизни радуются с таким добром.       — Исключено! — категорически покрутил головой кентавр. — Они не могли покинуть пределы Шайко. На всех въездах и выездах постоянно дежурят. Местные службы и службы ближайших городов проинформированы о случившемся. Никто не сможет пересечь ту или иную границу, не пройдя таможенный досмотр.       — Да, мы убедились на собственном опыте. Леолю практически повязали, — с легкой издевкой напомнила Имир.       Леоля возмущенно пыхтя, пнула подругу ногой. Девушка не осталась в долгу и попыталась надеть ей на голову бизоний череп. Потасовку прекратила Виви, быстро рассадив всех троих (Имир, Леолю и череп) по разным углам дилижанса.       — Незаметно перевезти партию алмазов через границу, когда каждый пограничник спит и видит, как он задержит злоумышленников — сдаётся мне, задача не из лёгких, — продолжил господин Акташ, тактично не обращая внимания на возню людей. — Умельцев много, особенно на чёрное дело, но даже они терпят неудачу. Я уверен, грабители до сих пор здесь. Затаились. Хотят переждать, пока стихнет суматоха. Вечно их искать не станут. Припрятать добычу и скрыться самим в наших краях не составит труда. Бескрайние прерии и малоизученные пустыни. Захочешь — вряд ли кого отыщешь. Удача, если сам выберешься оттуда живым.       Компания задумчиво посмотрела на простирающийся точно апельсиновый океан горизонт пустынных земель. Кто в здравом уме рискнёт туда пойти по собственной воле? Пусть у тебя будет хоть мешок алмазов, он не спасёт от испепеляющего солнца, невыносимой жажды, съедающего изнутри голода и полного одиночества. Но грабители не дураки. Они ищут лёгкой наживы, дабы жить в своё удовольствие. Да, у них точно должен быть план. Любопытно узнать - какой.       — Да-а-а, только представьте — море бриллиантов! И эти ворюги сейчас в нем купаются! Везёт же некоторым. Эх, я тоже хочу! — мечтательно протянула Леоля, вздыхая.       — Недурно. Но я бы в нём утонула, — внесла свой скептицизм не умеющая плавать Имир.       — Зато ты утонула бы в море бриллиантов! Какая смерть!       — Несомненно, — кивнула аспирантка. — Представляю радость патологоанатомов, проводящих моё вскрытие. На извлечённые из лёгких драгоценные камни они смогут сразу уволиться с работы и уйти на шикарную пенсию.       — О-о, и они будут пить коктейли с маленькими зонтиками на золотых песках под пальмой?!       — Красиво жить не запретишь, — пожала плечами Имир.       — Девчонки, а я дома вижу! — прервала Виви радужные размышления подруг про гипотетическую судьбу разбогатевших патологоанатомов на утопленном в бриллиантовом море трупе Имир.       — Снова? По-моему, ты перегрелась.       — Да, правда, дома! Вон! Блин, неужели мы доехали? Господин Акташ, это он?       — Совершенно верно. Добро пожаловать в Шайко, барышни!