На ступнях и копытах

      Двумя стержневыми городами на Западе считались Крушица и Швенто-Вису — бывшая и нынешняя столицы страны. Крушица — один из старинных городов, возведенный в тяжёлые времена, когда большая часть Запада страдала от регулярных землетрясений. Благодаря своим находчивым и упёртым жителям город пережил капризы природы и стоит, не шатаясь, несколько веков. Тем не менее, за последние годы в его стенах открылось Западное отделение гренадеров — правительственная организация, предоставляющая частным лицам и организациям широкий спектр услуг, начиная с прочистки канализации и заканчивая охраной высокочтимых персон. После его основания город приобрёл не только новую государственную значимость, но и очередной способ выражения капризов природы. На сей раз - через людские руки.       Пару раз Имир случалось замечать сих сомнительных служителей Правителя на улицах Швенто-Вису. А один раз девушке даже довелось побывать в самой исторической столице Запада. Они ездили туда вместе с мамой на выходные. Именно там Имир стала невольной свидетельницей разговора двух старых кошёлок, которые, не стесняясь, высказывали своё «непредвзятое» мнение, касающееся местной «конторы».       — Ходят эти молодчики туда-сюда. Развелось стервятников в городе, — проворчала сморщенная бабка в широкополой шляпе с перекинутым через плечо боа из перьев, над которым поработало не одно поколение пухопероедов, презрительно смотря в спины прошедшим мимо гренадерам. Предварительно, разумеется, не забыв поклониться.       — А? Кого? Наёмников что ли? — глуховато переспросила её подруга в паровой каталке, чей возраст захочешь угадать, всё равно ошибешься на десяток, а то и сотню.       — Какие наёмники?! Карга ты старая! — накинулась на неё старуха помоложе. — Они теперь себя гренадерами величают, вот! Тьфу, падальщики всегда останутся падальщиками!       — Это те, что ль, которые в ПОГе работают?       — Да не в ПОГе, глупая калоша, а в ЗОГе! Отделении ихнем. Ну, то здоровенное здание, подле него такие страшные стату́и волкодавов стоят, ну помнишь? — Бабка старательно попыталась передать устрашающий оскал «стату́й». Как ни парадоксально, с беззубым ртом вышло куда страшнее любого клыкастого волкодава.       — А, знаю-знаю. Говорят, у тех стату́й по ночам глаза мерцают, жуть! А чем они занимаются то, как их, гренадеры эти?       — Да всё тем же, не иначе, как грабежом и убийством!       — Да ты что, свят-свят!       — Только они теперь на поводке у нашего Правителя, чтоб его артрит скрутил! Якобы работают легально на простой люд. Давай деньгу, и они тебе любую работу исполнят! Раз и готово! О-фи-ци-ально, между прочим. Трёп! Не иначе, с подачки нашего великого грязными делишками и промышляют. Псы правителя. До чего противно! Я тебе, что скажу, как ты волка не корми, а он в собаку не превратится. Хоть ты ошейник на него напяль. Попомни мои слова, эти гренадеры покажут нам свои клыки!       Столица Запада Швенто-Вису — сердце культуры и экономики страны. Здесь вам и парламент во главе с Правителем; здесь наибольшее число университетов, академий и институтов; здесь превалирующее количество банков, контор, музеев, театров и прочих заведений, обогащающих умы и опустошающих карманы. И, безусловно, именно Швенто-Вису — колыбель технологического прогресса. Едва ли вы сумеете найти другой город на Западе, где бесчисленное количество паровых машин будут рассекать по улицам, а в небе, словно воздушные киты, - парить дирижабли. Прогресс развивался быстро и неутомимо. Старая-добрая конка заменялась паробасом, пугающим престарелых дам и радующим детей. Телеграфные столбы росли точно грибы после дождя. Провода паутиной окутывали город. Швенто-Вису грохотал, пыхтел, жил.       Подобно опухоли, технологические новшества переходили от одного города к другому, заполняя собой улицы и дома. Имир не сомневалась, что пройдёт совсем немного лет и на Западе с трудом можно будет отыскать место, которое не коснётся их всеобъемлющая рука. Но пока дикие места встречались. И довольно часто.       Это города, о которых все слышали. Города, которые все знали. А что насчет Шайко? Многим ли он знаком? И много ли о нём известно? Что можно сказать о городе, расположенном в одном из самых суровых климатических областей страны? Раскалённая земля, палящее солнце, дикие звери. И на тысячи километров неоткуда ждать помощи. А что можно сказать о его жителях? - крепких, выносливых, способных претерпевать любые тяготы и невзгоды. Они родились и выросли в этих суровых краях, их тела, их физиология в гармонии с окружающим миром. Что мог сказать городской человек, кому безмятежность прерий и головокружительная бесконечность неба над головой заменил ботанический сад с его стеклянным куполом? Только одно — это вам не Швенто-Вису.       Затаив дыхание, девушки высунулись из окон дилижанса. Виви и Леоля с нескрываемым восторгом крутили головами. Виви не забывала неустанно нажимать на кнопку своего фотоаппарата. Лицо Имир оставалось невозмутимым, но сердце бешено билось, а руки мгновенно вспотели и жара здесь была ни при чем. Столько кентавров, немыслимо! До сегодняшнего дня живьём ей посчастливилось лицезреть всего одного — на практическом занятии в институте. Кентавр являлся натурщиком и из года в год служил наглядным пособием то на занятиях в художественной академии, то в их ветеринарном институте. Как и подобает натурщику (или анатомическому пособию), кентавр выступал на парах обнажённым. Для студентов ветеринаров, осчастливленных проводить на клинической диагностике ректальное исследование крупного рогатого скота, находясь внутри коровы по самый локоть и выше, нагой кентавр не открыл ничего нового и шокирующего. Напротив, он представлял собой довольно классическую и банальную иллюстрацию к сборнику народных фольклоров и мифов. Ему только колчана с луком за спиной не хватало для полноты картины. И, как подобает большинству мифов, сей внешний облик нёс в себе мало истины.       Если вам когда-нибудь посчастливится повстречать на улице нагого кентавра, не сомневайтесь — он нудист. Или его бессердечно обокрали. Подобно людям, кентавры носили одежду. И понятие приличия у них тоже было схоже с человеческим. Прошли те далекие времена, когда люди без опаски угодить в психушку носились по лесам и степям в чем мать родила. Кентавры развивались параллельно. Им было открыто и дано всё то, что и двуногим. Тенденции моды в том числе. Пиджаки, рубашки, блузки, жилетки, водолазки, корсеты, макинтоши и прочие портные изощрения всевозможных расцветок, тканей и покроев надежно укрывали человеческую часть тела, дабы не смущать особо впечатлительных. Но и это не конец. Вопреки расхожему мнению лошадиная часть тела также одевалась. Попона являлась неотъемлемой частью гардероба любого кентавра независимо от социального положения и погоды за окном. Кентавр без попоны равносилен человеку без штанов в комплекте с трусами. Стыд и позор! И тут уж местные модельеры смогли оторваться по полной! Коням Правителя и не снились подобные изыски. Какие только попоны не попались ветеринарам на глаза! Моду, по обыкновению, задавали представительницы женского пола. Попоны различных фасонов, цветов и стилей пестрели по немощёным улицам Шайко. Кружева, бантики, рюши — выбирай, не хочу. Особо пышные попоны, подобранные исключительно под цвет чепчиков, напоминали человеческие кринолины. Им даже встретились особые модницы без комплексов с соблазнительными разрезами на спине и передних ногах. Для людей лошадиные пикантные места выглядели довольно спорно, но на кентавров, несомненно, производили положенный эффект.       Проезжая мимо характерного заведения, а именно - салуна, предназначенного для отдыха мирных и не очень граждан не самых высоких моральных устоев, где те могли выпить, закусить, пообщаться друг с другом и расслабиться, аспирантки заметили, что работающие в его стенах барышни, призванные скрасить и утешить мужское общество, и вышедшие на перекур, привлекали посетителей особым буйством цветов и всяческих рюшечных и перьевых излишеств своих нарядов. Одна из них, выпустив кольцо дыма, с лукавым прищуром послала Леоле воздушный поцелуй. Артериальная гиперемия была той обеспечена. Моментом распустившись маковым цветом, девушка с пристыженным ойканьем под издевательский смех подруг и неодобрительное хмыканье госпожи Сытклю поспешила скрыться в дилижансе. А говорят, в больших городах упали нравы, ну-ну.       Мужские попоны, как и подобает, были сдержанны, просты и функциональны. Украшением на них могли служить разве что щегольские ремешки с блестящими бляшками, да стеганые карманы. Расцветка приглушённых цветов, а весь узор - клеточка, да тонкая полоска. Несмотря на богатое разнообразие нарядов, аспирантки смогли отметить, что единственной особенностью всех моделей попон, как женских, так и мужских было то, что они в обязательном порядке надежно закрывали круп и все прилегающие к нему интимные места. Кроме хвоста, разумеется. Весьма логично, но, зная физиологию, не понятно, как кентавры ходят по своим делам. Вопрос животрепещущий, но слишком смущающий, чтобы задавать господину Акташу. Ветеринарам оставалось продолжать изнывать от любопытства и строить гипотезы.       — А это городская площадь. Главная часовая башня. Пятнадцать лет назад вследствие городских беспорядков она была разрушена, но сейчас её восстановили. Занимательный момент - даже будучи погребёнными под обломками, часы не остановились. Говорят, за время существования города они ни разу не останавливались. Слева от башни располагается библиотека, а справа здание суда. — Стоило им въехать в город, и господин Акташ начала рассказывать всё больше, и махать руками всё чаще. Девушки едва поспевали вертеть головами. — На параллельной нам улице находится рынок и всевозможные продуктовые и бакалейные лавочки. Там вы сможете покупать продукты. Сейчас мы проезжаем мимо участка шерифа. Он суровый, но справедливый кентавр, если вас, барышни, не дай бог, постигнет беда, незамедлительно обращайтесь к нему. Но я очень надеюсь, что за время вашего пребывания в Шайко он вам не понадобится. О, а это должно быть вам особенно интересно — единственная и незаменимая ветеринарная клиника в Шайко! Она же, по совместительству, является медпунктом и для наших жителей. К великому сожалению и стыду, у нас в городе нет госпиталя или больницы. Первую помощь оказывают в этих стенах, а тяжелобольных госпитализируют в ближайший от нас человеческий шахтёрский город Руд. У них есть врачи и оборудование, только, к сожалению, они не всегда представляют, как лечить нашего брата, — мужчина печально вздохнул, — но, к счастью, мы крепкий народ и болеем редко! Во всяком случае, серьёзно. Ветеринарную клинику вы сможете посетить и познакомиться с её главным и единственным врачом, который неоднократно спасал всех нас, чуть позже. Вначале мне бы хотелось доставить вас до вашего нового дома и позволить отдохнуть после длительной дороги.       Кентавр болтал и болтал, а город тем временем они проехали почти насквозь, выехав на его окраину. Дома и зелень кончилась, девушек вновь окружила рыжая пустыня, да одинокие кактусы. Аспирантки занервничали. Куда же их везут подальше от цивилизации?       — Эм, господин Акташ? — не выдержав первой, обратилась к мужчине Виви.       — Да?       — Мы ведь выехали из города?       — Разумеется!       — «Разумеется»?!       — О, не волнуйтесь, вам не придется вновь пересекать пустыню, — поспешно успокоил кентавр, — мы уже приехали. Вот ваш новый дом!       Дом, милый дом. Или милые развалины. Четыре пары глаз изумлённо уставились на представшее перед ними нынешнее место жительство. Здания имело Г-образную форму, и его основная правая половина была почти полностью разрушена. Крыша сложилась, черепица разбита, окна без стёкол, штукатурка со стен падала на землю. Левая небольшая пристройка сохранилась в лучшем виде, но не сильно внушала доверия. В воздухе повис общий немой вопрос, который традиционно и незамедлительно озвучила Виви.       — Я не поняла, какого хрена?       Господин Акташ недоумённо повернул голову. Вытянутые лица и хмуро сдвинутые брови не предвещали ничего хорошего. Сердить женщин себе дороже. Сердить женщин ветеринаров - и того пуще. У них не заржавеет наглядно продемонстрировать на вас все существующие способы кастрации. Мужчина моментом покрылся холодным потом.       — Мне понятно ваше, эм…удивление. Здание старое и часть его давно пришла в негодность, но хочу вас заверить, вторая половина сохранилась в целости и сохранности! Там всё починили, навели порядок и подготовили к вашему приезду. В доме имеется электричество, вода, телефон, кухня. Удобства и ванная, к сожалению, располагаются снаружи. Сейчас я вам покажу, пройдёмте!       Господи Акташ поспешил открыть двери, и ветеринары задумчиво стали выходить наружу. Они настолько погрузились в изучение жилища, что не сразу заметили незнакомого кентавра, стоящего в арке дома. Господин Акташ, похоже, тоже про него совсем позабыл, тому пришлось негромко кашлянуть, привлекая к себе внимание.       — Ой, боже мой, совсем забыл! Госпожа Сытклю, барышни, разрешите представить вам господина Джаста Финней. Он студент железнодорожного инженерного корпуса Шайко. Господин Джаст очень ответственный молодой кентавр и он будет всячески вам помогать. Если вам понадобится что-то узнать, привезти, отвезти или какая-либо другая помощь, не стесняйтесь, смело зовите его! Контактные данные я оставил рядом с телефоном.       Молодой кентавр снял широкополую ковбойскую шляпу и поклонился. Аспирантки с замиранием сердца уставились на его непокрытую голову. Ветеринары в них ликовали. Смелая стрижка полубокс, как ни странно шедшая физиономии парня, сама по себе невольно привлекала внимание. Пшенично-светлая шевелюра сверху заметно контрастировала с бритыми под ежик волосами на висках и затылке. Красился кентавр или выгорал - сказать трудно. Но суть не в том. По обеим сторонам от невыбритой «дорожки» взъерошенных волос торчали самые настоящие лошадиные уши.       — О-у-у! — восторженным хором протянули аспирантки. Парень поспешно надел шляпу обратно. Не спасло. Сквозь специально проделанные дыры уши тотчас выскочили на божий свет, напряженно подёргиваясь. Новые возгласы экстаза.       — Кхм, день добрый, — сконфужено поздоровался кентавр.       По статистике в преобладающем большинстве случаев у кентавров в комплекте к человеческому верху «прилагались» самые обыкновенные, ничем не примечательные «стандартные» уши. Но иногда встречались кентавры с необычной генетической особенностью, заставлявшей их носителей рождаться со вторым лошадиным комплектом органов слуха. У «ушастых» кентавров человеческие уши служили рудиментами, а всю слуховую функцию брали на себя лошадиные. Лошадиноухие кентавры - настоящая редкость. Пять процентов от общей численности вида. Встретить такого для интересующихся всем и вся ветеринаров - настоящий подарок судьбы.       У кентавра, похоже, имелось другое мнение на этот счёт. Парень довольно сдержанно и напряженно смотрел на людей. Повернув голову в сторону не менее нестандартной в выборе причёски Имир, он вздрогнул. Девушка стояла, держа под мышками аквариум и бизоний череп и алчно прожигала его макушку стеклами очков. Джаст резко осознал, насколько он погорячился, когда сдуру предложил свою кандидатуру в помощь.       — Может быть, вам помочь? — с равнодушной любезностью осведомился парень, наклонившись к Имир. Аспирантка оторвалась от изучения его ушей, соблаговолив посмотреть в глаза. Внутри кентавра невольно что-то болезненно сжалось.       В лице девушки, бескровном и вытянутом, с тонким переломанным носом, смешалась крайняя апатичность и некая аристократическая невозмутимость. Неожиданно пухлые губы казались неуместными к общим острым линиям и таили в своих углах едкую усмешку. Но больше всего Джаста ошеломили укрытые под низко опущенными веками голубые холодные глаза. В них сверкал незатуманенный интеллект. Он не позволял усомниться в том, что его обладательница умела пользоваться мозгами, но одновременно горящая в глубине опасная искра вызывала оправданные подозрения в безобидности их использования. Кентавр не удивился бы, окажись она чокнутым учёным, фанатично помешанным на науке или хладнокровным подпольным доктором, оказывающим свои услуги разным криминальным авторитетам. Такая искра могла с лёгкостью зажечь любой из огней. Парень сразу представил Имир, режущую трупы тёмной ночью в заброшенном подвале. Вот она своими тонкими руками достаёт органы и почему-то складывает в банки из-под просроченных консервов. Картина вышла настолько реалистичной, что Джасту даже подкатило к горлу. Нет, друзьями они не будут. Увы и ах. Подобных знакомств лучше избегать — дольше проживёшь. Неплохо будет свести контакт до минимума.       — Спасибо, не нужно, — ответила ветеринар, сдержанно улыбнувшись. Остальное лицо в то время осталось неподвижным.       «Скальпель в спину воткнёт и не поморщится», — хмуро подумал Джаст, ощутив неприятное покалывание между лопатками. Не успел парень выпрямиться, как прямо в его руки полетели крупногабаритные сумки. Кентавр погнулся в обратную сторону.       — Спасибо, мы не откажемся! — весело отозвалась Леоля. — Меня зовут Леоля, это Виви, а хмурая вредина — Имир. Не обращай на неё внимания, она почти всегда такая, но кусается в редких случаях. Да отдай ты этот череп! Или ты с ним сроднилась?       С силой отобрав череп у стреляющей молниями подруги, Леоля победно увенчала им верх возведённой в руках Джаста пирамиды. Копыта кентавра начали проседать в землю.       — Друзья мои, пройдёмте внутрь, господин Акташ хочет нам всё показать! — позвала своих подопечных госпожа Сытклю, проходя во внутренний двор. Бодро помахав покачивающемуся из стороны в сторону кентавру, аспирантки с чистой совестью скрылись под аркой. Имир на секунду обернулась и, полюбовавшись злобно пыхтящим парнем, язвительно усмехнулась.       — Зараза, — сквозь зубы бросил Джаст ей в след.       Одна восточная поговорка гласит: знакомство может начаться и с пинка. А дружба - с взаимной ненависти.