На ступнях и копытах

      Виви с размаху закинула запачканную землёй лопату и пустые канистры в кузов грузовика, едва не пробив прогнившее деревянное дно. Сев в машину и громко хлопнув дверью, девушка злобно ударила ладонями по рулю. Руль жалобно завибрировал, но на креплении удержался. «Какой козёл!», — выругалась про себя аспирантка, потирая ушибленные руки. Отбитые ладони пульсировали болью. Раздражённо содрав с себя чепчик и маску, она небрежно бросила их на соседнее пустое сиденье. Виви повернула ключ, машина глухо зарычала и тронулась с места. Грузовик ехал быстро, злобно подпрыгивал на кочках и совершенно бессистемно срезал углы на поворотах. Настроения аспирантки отражалось на её езде. Девушка готова была рвать и метать и попадись ей сейчас кто-нибудь под колёса, она бы, не задумываясь, его переехала. И задний ход не поленилась бы дать, чтоб наверняка!       Совсем недавно Виви поправилась и перестала напоминать ходячий труп. Работы за время её больничного закономерно накопилось. К огромной досаде Леоли санитару пришлось экспроприировать в единичное пользование машину, на которой она разъезжала по ранчо и фермам с утра до вечера. На первых порах разгрести завал дел подруге помогала Имир. Виви была ей очень признательна. Одна бы она просто повесилась. Потом госпожа Сытклю подкинула той какую-то кропотливую под стать паразитологу работу, и девушка лишилась помощника. Тут-то она осознала, насколько хреново работать в одиночку.       Работая в паре, Виви неизменно вкалывала за двоих. Спортивная девушка выполняла всю самую трудную и тяжёлую физическую работу. Имир со своей аристократической худобой даже при всём желании была в деле почти бесполезна. Аспирантка не каждый раз могла поднять нагруженную сумку с пола, чего говорить о перетаскивании бочек с дезинфицирующими растворами, канистр с нефтью и туш павших животных. Зато Имир отлично давалась работа парламентёра, чего нельзя было сказать о Виви.       Порой вынужденное общение с особо дубовыми клиентами приводило к тому, что у санитара напрочь сносило крышу. Пока девушка никого не прибила, но неоднократные попытки совершала. В то же время Имир переносила грубость, претензии и откровенный идиотизм с завидной непрошибаемостью. Виви куда с большей охотой десять скотомогильников саморучно выкопает! Мышцы накачает, да нервы сбережет.       Сейчас подруги рядом не было, и аспирантка кипела. Чудесное утро ветеринарно-санитарного врача началось на небольшом ранчо. Хозяин, особо отталкивающий на вид кентавр, судя по комплекции - тяжеловозной породы, не соизволив даже поздороваться с врачом молча ткнул толстым пальцем в покоящуюся посреди поля корову. Животное лежало на боку, неестественно вытянув ноги.       Виви вежливо поинтересовалась, чем болело животное, дабы понять, подходить ей близко к трупу или нет. И какие действия предпринимать. Неизвестный труп нёс в себе опасность по определению. Хозяин буркнул нечто вроде того, что корова на днях разродилась, да роды были тяжёлыми, а потом само животное было как-то не очень, ну и сегодня ей стало окончательно не очень. Девушка вновь глянула на труп. Глаза коровы были открыты и выглядели остекленевшими. По ним бесцеремонно ползали мухи. М-да, определенно не очень. Но вопрос Виви вызывал ли фермер ветеринара, кентавр пренебрежительно сплюнул на землю, ответив, что коровы у него не первый год рожают, и обойдётся он без посторонней помощи. У аспирантки нехорошо зачесались руки. Сколько животных погибло из-за таких вот самоуверенных ослов, не сосчитать! Управы на них нет, ух!       Ветеринарно-санитарный врач встряхнула головой и принялась за работу. Обойдя по кругу труп на относительно безопасном расстоянии и не обнаружив для себя никаких видимых признаков инфекционных болезней, девушка немного успокоилась. Роды прошли с патологией. Неизвестно, какие повреждения у коровы могли произойти, но не исключено, что животное скончалось от внезапно открывшегося кровотечения. Судить Виви не бралась. В её обязанности не входило патологоанатомическое заключение. Хозяин на проведение вскрытия согласия не давал, а значит, для неё сейчас главное исключить гибель коровы от особо опасного инфекционного заболевания. Иначе действовать придётся по совершенно другому протоколу и к обеду она домой точно не вернётся.       Аспирантка сообщила, что тушу надо убирать. В Шайко не был предусмотрен ВСУЗ, но был местный живодёр. К нему-то и отвозились вся павшая не по хозяйской нужде скотина. Обычно, живодёр сам забирал трупы, но во время командировки Виви для набора опыта исполняла роль перевозчика.       Предложению девушки мужчина почему-то не обрадовался. Похоже, они с живодёром были на ножах. Чёрт дернул санитара заикнуться о том, что она и на месте может утилизировать тушу. Правда нужно будет вырыть крестообразно две траншеи и потребуется много дров, на что мужчина равнодушно кивнул: «Валяй» и удалился. Виви осталась стоять одна наедине с печально умершей коровой. Ни тебе помощи, ни сочувствия. Работа — есть работа, но ё мое, она, что, должна в одиночку выкапывать «рвы»?! Кто, в конце концов, за здоровьем своей скотины не досмотрел, а ей теперь разгребай?!       Ярость, кипевшая в Виви, помогала ей копать с энтузиазмом землеройки. Правда, сперва девушке пришлось изобразить дятла и поработать ломом. Земля в Шайко была отнюдь не чернозёмом. Страшно представить, сколько у аспирантки ушло времени на выкапывание двух траншей соответствующей по ГОСТу длины, ширины и высоты. К счастью, дрова ей рубить и таскать не пришлось. Тут хозяин ранчо смилостивился и послал своих разнорабочих в подмогу. И где они, интересно, прятались, пока Виви вручную снимала пять слоёв горной породы?! Корову закатить в яму тоже помогли. И на том спасибо. Канистры с нефтью девушке вновь пришлось нести самой. Замечательная сегодня вышла тренировка! Вечером можно лечь спать с чистой совестью, пропустив приседания.       После того, как туша полностью прогорела и Виви засыпала траншеи обратно землей, она, совершенно убитая, но довольная подвигом, предъявила кентавру заслуженный счёт. Мужчина долго и флегматично его изучал, а потом внаглую заявил, что у него нет таких денег, да и вообще она тут ему пастбище попортила и дымом весь дом прокоптила и это он может смело предъявить ей счёт за доставленные неудобства!       У ветеринара не нашлось подходящих слов, чтобы выразить чувства. Вернее, ни одного печатного. Покидая неблагодарное ранчо, аспирантка понимала, что ещё одного можно вычеркнуть из списка постоянных клиентов. Да и чёрт с ним!       Машина подпрыгнула и Виви немного отрезвела. Она гнала совершенно в неизвестном направлении, только лишь подальше от ранчо. Сейчас девушка начала потихоньку остывать и подумала, что не помешает заехать на вокзал и пополнить запасы горючего. Заправок в самом городе, разумеется, не было. Мотаться за топливом для машины и работы приходилась на железнодорожную станцию.       Когда ветеринарные врачи добирались от вокзала до Шайко, казалось, тот находится на другом конце материка — столько времени ушло на преодоление пути. Позже выяснилось, что их возничие просто никуда не торопились. Частями разваливающийся грузовичок покрывал дорогу за час. Виви не успела и опомниться, как мимо неё пронеслась местная лесопилка, затем скала Молот, а потом Башня бога. Апельсиновые краски больше и больше разбавлялись зелёными. Осталось немного.       Припарковавшись на заправке, девушка взялась выгружать канистры. Для нефти - в одну сторону, для бензина в другую. Не хватало для полного счастья их потом перепутать. Кого и чем сжигать непринципиально, а вот грузовик и без того ехал на честном слове. Поезда сюда ходили редко. Куда чаще без остановки через город и сразу на Юг. Ловить в Шайко, откровенно говоря, было нечего. Обычный провинциальный город на самом краю Запада. Нечем ему было похвастаться, кроме своих четвероногих жителей. Тут тебе и никаких полезных ископаемых, неисчерпаемых природных ресурсов, ни на худой конец достопримечательностей. Сюда по собственной воле перебирались разве что изгои, люди в бегах, да аскеты. Или ветеринары в командировке.       Железная дорога двумя серебряными змеями уходила в непроглядную даль. Аспирантка то и дело подсознательно пыталась услышать гудок подъезжающего локомотива, но он не звучал. Лишь топливо журчало ручейком, медленно наполняя ёмкости. Вокзал безмолвствовал. Живые существа благоразумно попрятались по тёмным и прохладным местам. Одна Виви торчала на перроне, в душе надеясь, что горючее не перегреется, и она не взлетит на воздух.       На ржавом крюке мирно покачивались огромные часы. Циферблат давно не протирали, пыль залепила некоторые цифры, но остроглазая санитар смогла распознать, что сейчас три часа дня. Замечательно! Обед она прощелкала! Понятное дело, дома её покормят в любое время дня и ночи, да Имир будет долго ворчать, ломаться и в тарелку не постыдится плюнуть. В последние дни она продолжала тихо кипеть на подругу.       Во время болезни деятельная натура Виви изнывала от скуки. Аспирантка не знала, куда ей податься и чем себя занять. Блуждая в простыне точно призрак утопшей невесты, она успела допечь всех домочадцев. В особенности Имир. Леоля пряталась в клинике или носилась по вызовам, а госпоже Сытклю из-за её статуса доставалось меньше всего. Суэ на любые изгаляния девушки улыбался и молчаливо, но настойчиво требовал пожрать, а вот тихая паразитолог, возившаяся со своими гадами, стала прекрасной жертвой.       Виви часами сидела в закутке вместе с Имир, пытаясь ей чем-то помочь. Аспирантка чувствовала себя крайне старательной, а, по мнению Имир, от неё было больше вреда, чем пользы. К счастью девушки, больной подруге вскоре наскучило. Но счастье длилось недолго. Виви решила разобрать отснятые плёнки и в её светлую голову пришла идея взяться за проявку снимков. Первым делом неуемная фотограф-любитель отправилась на поиски подходящей под проявочную комнату. Забраковав ванную и туалет по весьма понятным причинам, Виви положила глаз на домашнюю лабораторию. Места там хватало, окно можно было с лёгкостью завесить, а освещение сменить. Идея гениальная, жаль с главным работником девушка не удосужилась поговорить.       Одним утром по обыкновению сонная и недовольная Имир стукнулась лбом о закрытую дверь собственной лаборатории. Сон с неё как рукой сняло, а недовольство, напротив, прибавилось. Поправив очки, аспирантка раздраженно уставилась на прикрепленный к двери листок. На том от руки было размашисто написано: «Идёт проявка снимков. Просьба не беспокоить». Виви и всякие милые рисуночки вокруг слов нарисовать не забыла.       — Виви, открывай! — заколотила кулаком паразитолог, но тут же отдернула руку, зашипев от боли. Деревянная дверь оказалась не в пример тверже и прочнее руки. — Что ты там учудила?       — Извини, я не могу открыть дверь! У меня проявка в самом разгаре. Зайди попозже! — нахально сообщил голос подруги.       — Попозже? — не веря своим ушам, переспросила врач. — Но это моя лаборатория! И мне надо работать! Приём, ты меня вообще слышишь?       — Приём, приём! Слышу. Но я никак не могу тебя впустить. Иначе у меня снимки засветятся! Обидно будет. Работа не койот, в пустыню не убежит. Твои дохлые глисты тем более не уползут!       — Знаешь, я плохо ору, — неожиданно вкрадчиво начала Имир с опасной ноткой в голосе, — поэтому слушай внимательно. Либо ты меня немедленно впускаешь, либо я выбиваю окно к чертовой бабушке! Выбирай.       Несколько секунд Виви молчала.       — Ты слишком нервная, — заговорила она, наконец, с укором. — Но ты не того человека пугаешь. Я-то знаю, что вандализм совершенно не твой уровень. Это мы с Леолей расписывали стены в туалете, пока ты, укоризненно пыхтя, стояла на стрёме, а потом старательно делала вид, что с нами не знакома. Но раз тебя непреодолимо прёт работать, я не буду мешать.       — Хочу заметить, ты мне сейчас мешаешь.       — Вовсе нет! Я для тебя давно всё приготовила.       — Прости?       — Там на столе. Можешь начать заниматься своими делами. Удачи!       За дверью загромыхало и залязгало. Девушка недоуменно обернулась. Позади Имир на широком столе и в самом деле стоял её микроскоп, коробка со стёклами, пробирки, реактивы, банки с матриксом и прочие инструментарий паразитолога.       Аспирантка потёрла голые предплечья, кинула многозначительный взгляд в сторону закрытой лаборатории и ушла наверх за шалью.       Фотографии вышли хорошие, не беря в расчет, что на тех редких снимках, где была запечатлена сама Виви, Имир исхитрилась и подрисовала ей усы. Надо заметить, нарисовано было чем-то легко смывающимся и без вреда для фотографий. Похоже, девушка опасалась, что подруга захочет переделать снимки и повторно оккупирует её лабораторию.       На вокзале вдруг стало многолюдно. Точнее, многокентавро. Откуда не возьмись, на перрон высыпалась разношерстная толпа. Молодые кентавры громко разговаривали, что-то обсуждали, дурачились, гоняясь друг за другом и разминая застоявшиеся ноги. Виви знала, что это была группа студентов железнодорожного инженерного корпуса. В зависимости от дня недели пары у тех проходили то в городском институте, то на самом вокзале. Господин Акташ в своё время выдал ветеринарам расписание занятий Джаста, чтобы они были в курсе и в случае чего знали, где того разыскивать.       Ушастого знакомого среди безухих (но не то чтобы совсем) незнакомцев Виви не заметила. Жаль. Девушка надеялась, что он поможет загрузить ей обратно полные, а от того тяжеленные канистры. Джаст язва под стать Имир, но в помощи никогда не отказывал. Кентавр, несомненно, прожужжал бы Виви уши о том, что он маленькая лошадка, которой живётся несладко, а злые люди эксплуатируют его и в хвост, и в гриву, но сделал бы, о чём просят. Имир, когда не молчала, чаще всего стенала, ворчала или огрызалась. Аспирантка на подобные заскоки давно перестала обращать внимание. Но великий страдатель никак не появлялся, а санитару пора было собираться.       — Дебильный день, — вздохнула Виви, примеряясь к одной из канистр. Если ей удастся вернуться в Швенто-Вису, не захватив с собой в качестве сувенира грыжу, можно смело ссылаться на чудо.       Сбоку что-то глухо стукнуло. Девушка удивленно обернулась. Белые ноги с россыпью серых пятен приветливо притопнули.       — Я могу помочь? — дружелюбно улыбнулся Прум, похлопывая рукой по канистре, которую только что загрузил в кузов.       — О, да! — тут же повеселела Виви.       Кентавр понятливо кивнул и с поразительным энтузиазмом принялся тягать тяжести.       С Прумом ветеринары впервые познакомились, когда тот нежданно-негаданно возник на пороге их дома и, переменно сменяя красноту на бледность, попросил Имир. Подруги слегка оторопели. За пять лет знакомства каждая немного да знала о личной жизни другой. За Леолей вечно носилось целое стадо парней и мужчин разных возрастов, национальностей, видов и классов. Больных на голову среди них хватало с избытком. Каждый считал себя единственным и неповторимым, а девушку - любовью всей своей жизни. Леолю подобное внимание льстило и откровенно забавляло, но порой ей было вовсе не до смеха, и она не знала, куда спрятаться от чрезмерно настойчивых ухажёров. Виви с Имир давно заметили, что Леоля — настоящая мечта маньяка. Всякие сомнительные и пугающие личности к ней так и липли. Был период, когда девушка не выходила из дома без скальпеля в сумке.       Виви, нужно заметить, тоже не была обделена мужским вниманием. Не настолько бешеным, как у Леоли, но заметно более адекватным. Имир же на их памяти ни разу не интересовалась противоположенным полом, а он закономерно не интересовался ею. Страдать девушка от этого не страдала, а напротив - жила спокойной и сытой жизнью. Периодически помогая подругам отбиться от особо настойчивых ухажеров. Те почему-то не рисковали к ним приставать, когда в компании была Имир.       Не удивительно, что аспирантки были, мягко говоря, в шоке, обнаружив, что аристократическая внешность и характер с перчинкой (а по факту - целой перечницей) их чопорной подруги начал пользоваться спросом среди кентавров. Но, как свойственно многим людям, они поспешили с выводами.       Имир вышла к Пруму и оценивающе осмотрела того от кончика хвоста до безухой (в отличие от Джаста) макушки. Похоже, в конечном счете, она его опознала. Далее у них состоялся весьма загадочный разговор. До прильнувших к двери любопытных девушек доносились обрывки о речке, пиявке, молоке и прочем бессвязном бреде. Стоило Имир распахнуть дверь - и Виви с Леолей едва на пропахали носами землю, вывалившись наружу. Ветеринар укоризненно хмыкнула и, сунув им коробку помадки, полученную от кентавра, скрылась у себя в лаборатории. Вернулась аспирантка оттуда с мутным пузырьком неподписанных таблеток. Имир с непроницаемым лицом вручила их Пруму, что-то коротко пояснив. Парень вновь покраснел, горячо её поблагодарил и поспешно удалился, стараясь не смотреть в сторону жадно провожающих его врачей. Имир и в самом деле пользовалась спросом среди местного населения. Но не как противоположный пол, а исключительно как паразитолог, ведь санитарные нормы в Шайко были весьма далеки от международных стандартов.       После Прум стал нередко наведываться к ветеринарам. Иногда он заменял занятого Джаста, а порой просто составлял тому компанию. Прум оказался приятным, обходительным и добрым кентавром, с которым каждому было тепло и уютно. Девушки общались с ним с удовольствием, и Виви тщетно ломала голову, как такой по всем параметрам хороший парень мог дружить с невыносимым Джастом. Временами дружба в своих предпочтениях куда загадочней любви.       — Готово! — сообщил Прум, закидывая последнюю канистру.       — Спасибо, ты меня спас! Я уж подумывала вешаться.       — Тяжёлый день? — сочувственно спросил кентавр, глядя на измученное лицо аспирантки.       — Тяжёлая жизнь, — с раздражением брякнула девушка, припоминая утренний инцидент. — Почему нелюди такие сволочи, а?! — не выдержав, взорвалась она.       Прум испуганно сжал ремень тубуса, болтающегося у него на плече и невольно отошёл на шаг. Внезапная вспышка ярости Виви застала его врасплох.       — П-прости? — опасливо переспросил парень.       — Нет-нет, я не имею в виду, что одни нелюди! — Вытянувшееся лицо кентавра натолкнула санитара на мысль, что фраза вышла довольно неоднозначной. — Люди тоже! То есть… ну, как бы объяснять… В общем, да, день и правда выдался тяжёлым, — сдалась девушка.       Прум понимающе кивнул, хотя, скорее всего ничего не понял. Главное, его не собирались бить за весь кентаврин род, и на том спасибо.       — Ты сегодня без ушастого друга? — поостыв меж тем, поинтересовалась Виви.       — Джаст вынужден задержаться.       — Что, у него проблемы?       — Смотря с чем. — Парень перекинул тубус на другое плечо. — С учёбой — нет. Он лучший в группе. А что касается общения с одногруппниками и преподавателями…       — Он, что, катит бочку на преподов?! — одновременно ужаснулась и восхитилась аспирантка. Ну, Джаст дает!       — Я бы не сказал, что бочку. Но сейчас он занят именно тем, что объясняет преподавателю по металловедению, почему тот не прав. И это обычно надолго, — виновато улыбнувшись, сообщил кентавр.       — Сильно! — присвистнула ветеринар. — И что, Джаст до сих пор лучший студент? Странно, разве он не успел нажить себе врагов среди «высшей власти», которые жаждут его завалить?       — Успел, — обреченно вздохнул Прум. — Но без толку. Дело в том, что, когда Джаста пытаются поставить на место, он лишь сильнее заводится и с такой яростью вгрызается в учебники, что порой и в самом деле знает по предмету больше самого преподавателя.       — Не думала, что он такой ненормальный, — протянула Виви. — Держать рот на замке не пробовал? Жилось бы проще.       — Не в его случае. Джаст всегда говорит, что думает, прекрасно при этом осознавая последствия своей чрезмерной откровенности. Бесконечные стычки и ссоры — его обычные способ общения. Но он не умеет льстить или лицемерить, даже когда необходимо. Джаст честный парень. И добрый. На него можно положиться. В детстве он меня всегда защищал, — признался кентавр.       — От кого?       — Ото всех, — неопределенно покрутил головой парень, — я всего боялся и, разумеется, за это получал. Джасту доставалось ничуть не меньше, но он умудрился навалять по самое не могу и за себя, и за меня.       — А его за что гнобили? Или он с детства был такой колючий?       — Нет, скорее детство сделало его таким. Причин для издёвок над Джастом хватало с лихвой. Его дразнили за вторую пару ушей, смеялись над нелепым окрасом, освистывали за мать-человека. Но, в отличие от меня, он не плакал. Огрызался, дрался, а потом вовсе стал держаться от всех в стороне и никого к себе не подпускал. Нападение для него превратилось в защиту. Джаст, сам того не осознавая, пытается задеть всех первым, опасаясь, что ему причинят боль. На самом деле он лает, но кусается в крайних случаях, — пошутил Прум. — Он хороший друг.       Виви задумчиво убрала выбившуюся прядь волос за ухо. Внутри неприятно заскребло. Её детство решительно отличалось от детства Прума и Джаста. Девушку никто никогда не дразнил. Не посмел бы. Она сама пребывала в числе тех, кто превращал чужую жизнь в ад. Просто так, от скуки. От жестокой детской натуры. Забавно довести кого-то до слёз. Смотреть на чужую боль, отчаяние. Безумно легко. И казалось, ничего не стоит. И сейчас, смотря на Прума, чьё детство по вине её подобных вряд ли повернётся язык назвать светлым, Виви было стыдно.       — Прости, — тихо вымолвила она.       — За что? — изумился парень.       — За то, что не успела пока натворить!       — А у тебя большие планы? — посмеялся кентавр.       — Сейчас мой самый большой план добраться до дома живой, — предельно честно призналась аспирантка, усаживаясь за руль. — Ты со мной? Я поеду медленно.       Прум неожиданно хитро прищурился.       — А давай быстро и наперегонки? Скажем, до Башни Бога?       — Ты серьёзно? — не веря своим ушам, опасливо спросила врач. Пусть грузовик и разваливался прямо на ходу, но под его капотом покоилась точно не одна лошадиная сила. И как Прум собирается с ней соревноваться?       — Вполне, — решительно кивнул парень, — согласна?       — Ну-у-у, — замялась Виви, — а что будет победителю?       — Что-нибудь хорошее, — пожал плечами кентавр.       — Ясен пень, что неплохое! — пошутила девушка, но на ум ей, тоже, ничего не приходило. — Ладно, определимся на финише, — наконец решила она.       Ветеринар захлопнула дверцу и повернула ключ. Мотор запыхтел. «Что же, не подведи, отечественный автопром», — пристегиваясь, подумала аспирантка, и покрепче сжала руль.       «Безумие!», — точно камень, выскочивший из-под колес и угодивший прямо в лобовое стекло, ударила мысль в голову Виви. Машина в очередной раз подлетела и с жутким грохотом приземлилась обратно на дорогу. Будь сейчас рядом с девушкой Имир, ту бы хватил удар. Аспирантка не переносила быстрой езды. Она ничего не говорила, но каждый раз, когда Виви жала на газ, та судорожно впивалась пальцами в сиденье. После нескольких совместных поездок на высоких скоростях пассажирское кресло получило боевые борозды, выцарапанные ногтями. Когда гнала Леоля, наступала очередь Виви рвать обивку салона.       Здешние дороги, а вернее, направления давно оставили на ягодицах ветеринаров неизгладимый след. После очередной поездки девушки каждый раз обнаруживали на себе новые синяки. Дороги были утоптаны, но с кучей ямок и камней, на которых чёрт ногу сломит! А кентавры не ломали. Виви никогда не могла понять, как бегают лошади. Вернее, как они так быстро бегают и ничего себе при этом не ломают. Одно дело - четвероногие звери, у которых, во-первых, были подушечки, во-вторых пальцы, а в-третьих когти. Но скакуны на своих длинных тонких палках да плюс ко всему копытах не внушали ей никакого доверия.       Зря санитар недооценила Прума. Парень на своих палках-скакалках прыгал с кочки на кочку куда проворней, чем девушка тряслась на грузовике. Ну, точь-в-точь горный козлик, а не кентавр! Говорить не стоит, преимущество в скорости, разумеется, было на стороне Виви. Но пока аспирантка тратила время и силы на то, чтобы удержать и выровнять машину, которую беспощадно заносило и кидало из стороны в сторону, кентавр ловко оббегал самые коварные места и вырывался вперёд. Башня Бога стремительно приближалась. Разумней всего было махнуть рукой, успокоиться и наконец убрать онемевшую ногу с педали газа. Но когда мы поступали разумно? Коктейль из адреналина и чувства азарта бурлил в крови Виви, и та в очередной раз послав подальше голос разума, резко повернула влево. Природный ландшафт мог не только вредить, но и сыграть на руку. Главное - грамотно им воспользоваться.       Примеченный ранее плоский выступ — идеальный трамплин. Стоит с разгона на него заехать, а дальше дело физики, которую девушка не помнила, на что сдала. Грузовик взревел, и ветеринар с целеустремленностью самоубийцы понеслась на встречу к победе.       «Слабоумие и отвага!», — девиз, которым когда-то нарекла Имир подругу после их катания с горки. Сани несли о-го-го! А тормозили ай-ай-ай. У Имир после неделю не поворачивалась шея, а Виви снились подозрительно яркие сны и единороги.       Но Виви не была бы Виви, если бы жизнь её чему-нибудь да научила. Ощущение полёта непередаваемо, к слову, как и приземления. Аспирантку тряхнуло с такой силой, что в голове что-то покатилось, заранее сцепленные, дабы не откусить язык, зубы застучали трещоткой, а желудок, казалось, остался где-то далеко позади на пару с позвоночником. По тормозу удалось попасть с третьего раза. Машину резко развернуло. Руль в руках прокручивался и прежде, чем остановиться, врач совершила несколько крутых виражей. Спустя пару бешеных ударов сердца грузовик встал. Девушка толком и не поняла, что всё закончилось, как вдруг машина завалилась на правый бок. Просто так. Раз и лежит.       Прум, не помня себя, сбежал вниз с холма. Полёт шмеля в исполнении Виви на грузовике произвёл на него неизгладимое впечатление. На мгновение кентавр забыл, куда и зачем бежит, с открытым ртом уставившись на пролетающий по небу грузовик. Низко летел. Должно быть, к дождю. Когда ветеринар приземлилась, земля содрогнулась, а сам Прум едва устоял на ногах. Парню было ужасно страшно. Грузовик ни с того ни с сего завалился и Виви не показывалась. А вдруг она пострадала? Ударилась головой и потеряла сознание? Сломала ногу и не может выбраться? Или она испугалась до такой степени, что не в состоянии пошевелиться?       Прум не знал, что именно случилось с аспиранткой, но знал, что нужно как можно скорее её оттуда вытащить. Чтобы добраться до двери кентавру пришлось встать на дыбы и упереться об раму передними ногами.       — Виви, ты цела?! — распахивая дверцу и с замиранием сердца заглядывая в кабину, обеспокоенно спросил Прум.       На первый взгляд девушка не пострадала. Никаких следов крови или неестественно выгнутых конечностей парень не заметил. Удерживаемая ремнём безопасности она сидела подозрительно прямо, продолжая держаться за руль и… смеялась. Кентавр не знал, была ли то истерика или ещё что, но Виви хохотала во весь голос и до слёз. Успокоиться санитар явно не мог.       — Аха-ха-ха!       — Виви? — осторожно позвал Прум, хохочущую девушку.       — Ха-ха, ох, да?       — Ты в порядке?       — Я? Нееет!       — Нет?!       — Дааа!       — Я запутался, да или нет?       — Не знаю, сама не разобралась, ха-ха-ха!       — Ясно, — протянул парень, склоняясь к тому, что у Виви столь своеобразно проявляется шок. — А давай я тебе вытащу, хорошо?       Ветеринар возражать не стала. Осторожно отстегнув ремень и подхватив аспирантку, Прум поднял её и поставил на землю рядом с собой. К тому моменту она поуспокоилась или просто устала смеяться.       — И что теперь делать? — отдышавшись, поинтересовалась Виви, критично изучая грузовик.       — Перевернём его, — предложил парень, и, заметив недоумение на лице девушки добавил: — Вернее, я переверну.       — Один? Да он же неподъёмный!       — Сейчас посмотрим.       Кентавр подошел к машине, ухватился за бортик кузова, уперся копытами и поднатужился. Вначале ничего не происходило. Виви подумала пойти помочь, непонятно правда, чем, но тут грузовик понемногу начал поддавать и опустился на четырёх колесах. Парень шумно выдохнул и потер напряженную спину. Аспирантка восхищенно присвистнула. Прум залился краской и быстро принялся собирать вылетевшие из кузова вещи.       Санитар по-хозяйски обежала грузовик, осмотрев его на наличие повреждений. Правая дверца слегка помялась, а от деревянного бортика отлетел небольшой кусок. Машина и раньше выглядела не очень презентабельно. Новые вмятины почти не отличались от старых, особенно, если не присматриваться. Сойдёт для сельской местности! Их краев - тем более.       — Я закончил, — сообщил Прум, подходя к Виви, — надеюсь, ничего не забыл подобрать.       — Ага, спасибо. Вроде драндулет на ходу. Не хотелось бы топать до города пешком.       — Виви, прости.       — А?       — Из-за меня ты чуть не убилась, — сказал кентавр виновато, печально опустив темноволосую голову.       — Ты с ума сошёл? — неожиданно прямолинейно, спросила девушка. — Я чуть не убилась из-за отсутствия мозгов! При том своих, а не чужих. Не накручивай себя. Ты не виноват.       Парень неуверенно улыбнулся. Заявление Виви его не особо утешило.       — Мне знаешь, что больше волнует, — тем временем продолжила та, — кто в итоге победил? Я?       Несколько секунд Прум не знал, что и сказать. Совсем недавно аспирантка возможно побывала на волоске от смерти или больничного, а её волнует только, кто пришел первым?! «Люди. Интересно, они все такие?», — мимолетно подумалось кентавру. Он был без понятия, кто победил и его это совершенно не волновало. Но с другой стороны, вдруг Виви захочет взять реванш? Пруму теперь казалось, что она способна на всё.       — Ты. Точно ты!       — Здорово! И какой приз? — как ни в чем не бывало, деловито поинтересовался ветеринар.       — Ну-у-у… хочешь, я тебе мороженое куплю?       Прум понимал, что приз, откровенно говоря, не стоил подобных подвигов. Скорее, кентавру нужно возвести статую Виви в полный рост из деталей её грузовика. Но предложить подобное он постеснялся (может ведь и в самом деле согласиться) и ляпнул первое пришедшее на ум. Аспирантка, тем не менее, ничуть не расстроилась дешевизне приза.       — Я согласна! Поехали?       Девушка готова была сесть в кабину, как парень быстро схватил её за руку.       — Погоди! А ты уверена?       — Да я и от лимонада не откажусь, в случае чего.       — Я имею в виду ты только что, ну… побывала в аварии и сейчас снова хочешь сесть за руль. Может не стоит?       Врач серьезно посмотрел на кентавра.       — Хорошо. Тогда ты поведёшь?       Прум на мгновенье оживился, а потом резко погрустнел, осознав безвыходность всей сложившейся ситуации. Виви улыбнулась и ободряюще похлопала его по плечу.       — Не переживай. Я дважды за день не убиваюсь! Поедем медленно, как черепашки. Договорились?       — Хорошо, — неохотно согласился парень, — но я буду идти рядом. И в случае чего…       — Повезёшь меня на своей могучей спине и грузовик заодно под мышкой понесёшь! — рассмеявшись, договорила аспирантка за растерянного кентавра.       «А приятно, когда о тебе так трепетно беспокоятся. Особенно кто-то противоположенного пола. И симпатичный. И сильный. И пофиг, что с копытами! Главное, не с рогами!» — заключила Виви, захлопывая дверцу. Пожалуй, командировка в Шайко начинает ей нравиться. Да, как мало девушкам порой для счастья надо: разбить машину, да встретить кентавра мечты. Скромно и со вкусом.