Все тайное становится явным!

      Оба противника вышли на поле и встали друг напротив друга на расстоянии десяти метров. Прозвенел громкий, звонкий гонг, который говорил о начале поединка. Не успел начаться бой, как в самом его начале раздался взрыв.       Грохот поднял на уши всех, он был слишком неожиданным и не был вызван одной их техник соревнующихся противников. Судья и его команда помощников напугались. Отступники быстро пришли в себя и стали высматривать угрозу. От Конан и Ната не было никаких вестей, они не вернулись на трибуны, находясь в самом эпицентре событий, посреди облака дыма.       Когда он рассеялся, все увидели шиноби скрытой Травы. Их выдавали протекторы с символом деревни. Взгляд налётчиков был полон презрения, эти убийцы, в хладнокровности не уступающие нукенинам, пришли по головы отступников двух группировок. Особый отряд охотников из Травы невероятно силён и является скрытым оружием деревни. Их с самого детства тренировали, готовя стать лучшими во всех начинаниях, эти тренировки чем-то напоминали методы Корня АНБУ Конохи. Власти забирали из семей совсем маленьких детей, жестоко и безжалостно убивая их родителей. С детства их сопровождал заках трупов, слёз и боли. Порой жизнь в скрытых деревнях была не лучше сгорания в агонии. Эти шиноби учились убивать быстро, потому что мучились сами.       Большая группа, больше десяти хорошо обученных ниндзя. От них исходило Ки силы и уверенности, охота за нукенинам была их призванием, этому их учили с самого детства. С самых первых дней их пребывания в тренировочных подвалах своей деревни их память постепенно угасала, а рассудок переставал различать добро и зло, им врали так же профессионально, как и внушали, что они предназначены для убийств. Морочили голову, погружали в ложь о судьбе их семей, говорили, что без мести за них жизнь не будет иметь смысла. И так на протяжении многих лет.       Пока отступники вновь собирались в строй, а рефери был в лёгком шоке и не до конца понимал происходящее, отряд Травы напал. Они искусно владели клинками, в скрытой Траве мастера меча владели особым стилем боя. Их движения были ловкими и имели цель запутать врага. Мастера меча двигались так, будто качались на ветру, не чувствуя своего веса. Ветер словно был их помощником.       Группа из пяти человек направилась в сторону Дейдары, Итачи и Кисаме. Все они — искусные бойцы, но и отступники не далеко от них ушли. Да, все шиноби — убийцы, но нукенинам гораздо важнее иметь чувство самообладания, потому что их ошибки в сражении стоят гораздо дороже.       Сакура видела, как тяжело её напарникам, она редко встречала настолько сильных шиноби, как эти нападавшие. Девушка лихорадочно соображала, как ей помочь Акацуки и среди своих путаных мыслей вытащила на свет фразу, которую когда-то сказал ей Какаши: сперва успокойся и оцени противника.       Харуно решила потратить немного времени, чтобы понаблюдать за силами Травы. Дейдара старается зацепить врага с дальнего расстояния; Кисаме борется против своей же родной стихии, причём у вражеской группы владение Суитоном выходит особенно хорошо: Хошикаги едва ли не уходит под тонны воды; двое всё же достали Итачи и навязали тому ближний бой. Да, с Шаринганом у него все шансы на победу, пока он может уклоняться от ядов. Трава знаменита своими токсичными составами для натирки оружия, сама Сакура пользовалась ими во время службы в АНБУ, этот яд перебивает ток чакры в каналах и накладывает много ограничений для пользователей доудзюцу.       Она рванула в центр арены, хотела помочь своим друзьям и команде соперников, но остановилась и больше не могла сдвинуться с места, её ноги будто приросли к земле. Глаза увидели, как в окончательно сошедшем на нет тумане упали израненные Конан и Натаниэль. Кровь стекала с их лбов, однако они быстро встали на ноги и продолжили сражаться, не замечая саму Сакуру, которая стояла совсем рядом с ними.       Луи. Он сражался бок о бок с Вэнсом, не давая тому погибнуть от рук охотников. Вдвоем они сражались на равных, помогая друг другу избежать гибели. Вэнс всё ещё был ранен после поединка с Тсукури, но теперь на кону была его жизнь, а не какой-то бой за командные очки, поэтому парень закрывал глаза на свои раны и не опускал кунай в своих руках.       Перед зелёными глазами резко размазалось изображение, и куноичи начала падать на землю. Её веки закрылись. В следующий раз, когда она открыла глаза в незнакомом месте, то увидела перед собой клинок судьи. Сакура резко тряхнула головой и ногой оттолкнула от себя мужчину, вставая в защитную стойку.       — Очнулась! — мужчина злобно оскалился. — А я думал ты сдохла от такого количества яда в твоём теле.       -— О чём он говорит?       — Судя по всему, в той дымке, в которой ты стояла, был яд. Пока ты валялась баз сознания, я поняла, что он был специально изготовлен для тебя, чтобы обезвредить или в худшем случае убить.       — Когда успел?!       — Во время твоего боя, ты застыла на месте не просто так.       — Чёрт, какие ещё у него свойства?       — Меньше чеши языком, девчонка, иначе на самом деле помрёшь! Аккуратнее, он нападает!       — Знаешь, хвостатый тебе не поможет, — ухмыльнулся судья. — Так же, как и сила твоих глаз.       — О чём ты… — голос девушки не дрогнул, она всеми силами старалась скрыть своё удивление. Следующий миг вернул ей боевой настрой. — В прочем, давай проверим! — Сакура рывком вытащила кунай из подсумка и, перехватив его поудобнее, активировала Хайшинганн. Точнее, попыталась. От того, что этот мужик оказался прав, Харуно почувствовала себя оскорблённой. Да она без доудзюцу, как без рук!       — Не можешь, — гордо резюмировал противник и стал медленно надвигаться на девушку, словно хищник на свою добычу. — Без своей биджуу и без глаз ты — ничто, Сакура Харуно. — его слова были пропитаны ядом не хуже отравляющего тумана, отчего куноичи стало не по себе. — Для последней из клана Харуно ты ничтожно слаба!       Это стало последней каплей, и Сакура, потеряв остатки самообладания, напала на Акихиро. Мужчина не растерялся, отбив её удар своим мечом, которым владел не хуже тех ребят из Травы. А кем был он сам? За парированием последовал быстрый удар, нацеленный в тонкую женскую шею, он мог легко перерезать артерию. Но Харуно благодаря рефлексам вовремя увернулась, занося ногу для удара в сухожилие, соединяющее плечо и руку. Ей нет смысла целиться в мышцы, даже вкладывая туда свою чакру. Пробьёт, но не обездвижит быстрого убийцу. Сперва стоит обездвижить цель, чтобы у куноичи появились шансы расправиться с ним. Сейчас они ничтожно малы, последствия парализующего яда всё ещё дают о себе знать. Ток чакры медленно, но верно приходит норму, ей нужно выиграть чуть больше времени.       Акихиро с невероятной скоростью наносил многочисленные удары, которые девушка с трудом, но отбивала, он не давал ей возможности для ответной атаки. Мужчина был сильнее и быстрее её, но Сакура терпеливо копила силы так, как могла, не забывая про свои козыри. Когда враг немного отвлёкся на звуки, доносящиеся снаружи, куноичи ударила кулаком по земле, создав огромную энергетическую волну, которая вызвала землетрясение. Эта атака оглушила нападавшего, и пока он приходил в себя, Сакура нанесла удар в лицо, откидывая врага от себя. Почувствовав, что ситуация выходит из-под контроля, Акихиро заговорил.       — Я знал твоих родителей, — от его слов Харуно замедлилась, и это стало её самой главной ошибкой. Мужчина проткнул её плечо насквозь, пригвоздив к стене. Прикусив губу от боли, она незамедлительно стала себя лечить. — Медик? Не плохо, но твоя мать была лучше. — он будто знал, что слова о семье ранили наследницу погибшего клана больнее меча. — Её я знал ещё с детства.       Акихиро схватил девушку за грудки и, вытащив своё оружие, отбросил не сопротивляющуюся куноичи в сторону другой стены. На его губах застыла лёгкая улыбка, отчего Сакуре стало по-настоящему жутко. Наверно, вспоминал своё беззаботное детство в такой-то момент.       — Нам было по четыре года, когда мы познакомились. Увидел её с разбитыми до крови коленками и сломанной рукой после падения с высоты. До сих пор помню эти дрожащие руки, губы и слёзы, которые скатывались по румяным щекам, — мужчина с садистским удовольствием описывал эту картину, искоса наблюдая за реакцией своей жертвы. Он видел, как от его рассказа в глазах Сакура разгорается пламя, отчего этому шиноби становилось лишь веселее.       Приблизившись к раненой девушке, он воткнул кунай в её кисть. Крик, полный боли, разрезал помещение, эхом отдаваясь в ушах. Акихиро продолжил.       — Я отнес её к врачам, чтобы те помогли ей. Провел рядом с ней сутки, пока меня не выгнали из-за того, что я сбежал из приюта. У меня не было родителей с самого рождения, в деревне сказали, что они мертвы, так что я жил в детском доме. Из-за этого доброго дела мне целую неделю запретили выходить на улицу. Представляешь, какая досада, Харуно? — он вновь усмехнулся. — Я волновался за Мебуки, а когда собрался сбежать, она сама ко мне пришла. Вот такое начало дружбы. Мы были вместе в Академии, в одном классе, а потом в одной команде. Команда номер два. Я, Мебуки и Кизаши Харуно. Угадай, кто из нас был лишним элементом. — его вопрос не требовал ответа, Акихиро не давал Сакуре вставить и слово. — Твоя мать сразу же влюбилась в него и перестала обращать на меня внимание. Если и заводила разговор, то обязательно о Кизаши. Это чёртово имя я слышал от неё чаще, чем приветствие! Нет, она не бегала за ним, просто наблюдала издалека. Я видел, как она страдала от безответной любви, а я всегда был для неё на втором плане, несмотря на то, что старался о ней заботиться. В прочем, теперь я не думаю, что она была достойна моих чувств. В шестнадцать, когда эти двое начали встречаться, я узнал, что такое ревность. Знаешь об этом чувстве девчонка? — Сакура медленно кивнула, не прерывая человека, которого считала теперь настоящим психопатом.       — Да какой нормальный убийца будет рассказывать своей жертве всю свою подноготную?! — прикусив язык от боли, она думала, что уже бредит.       — Тихо, тут такая драма! Пусть трындит, пока моя чакра гоняет твою по каналам. Заточку бы ещё вытащить…       — Обида может глубоко ранить сердце. — он смотрел на истекающую кровью руку Сакуры и не переставал улыбаться. — Однажды мне понравилась девушка, она помогла моим чувствам к Мебуки остыть, и я отпустил её. Но этот порочный круг неразделённой любви замкнулся. Сора любила Кизаши всей душой, а он на моих глазах разбил ей сердце, сказав, что любит другую. В тот вечер я пришёл к ней, чтобы поддержать, но из-за отказа она покончила с собой. «Сора» означает «небо». Я держал её мертвое тело на руках, смотрел в её безжизненные глаза, которые напоминали это самое безоблачное небо. В день падения клана Харуно я бы устроил праздник! Настолько мне было приятно знать, что со сволочами, играющими с чужими чувствами, покончено. — мужчина смаковал каждое слово, вкладывая в него всю свою ненависть и желчь. Увидев слёзы в изумрудных глазах, он искренне рассмеялся.       — Закрой рот! Ты не имеешь права так говорить о них! — голос Сакуры срывался, он больше походил на крик души.       — Не смей прерывать старших. — он вновь приблизился и вновь нанёс удар. От ноющей боли она больше не могла кричать, сорвала голос. Алое пятно стало расползаться по её одежде.       — Я лично видел их глаза перед смертью. Удивление, страх, злоба. Видел непонимание твоей матери, неподдельную ярость, не думал, что та Мебуки, которую я знал, на такое способна. Она сказала, что верила мне, назвала предателем, — Бьякуган Акихиро, казалось, смотрел на девушку насмешливо. — Таковы были её последние слова. А Кизаши обещал мне расплату за мои деяния. Представляешь? До чего смешно! Где они, а где я, а?! — он в открытую издевался над Сакурой, причиняя ей душевную боль. Как ни странно, волна доселе незнакомого чувства, медленно поднимающегося внутри, помогала заглушать физическую. Пустота пожирала её душу. — Твои родители были настолько жалкими и никчёмными, что не заметили никаких изменений в том, с кем провели столько времени в команде. Им обоим было плевать на меня. Смотрю, дочь у них такая же. — он взял её за больную руку и, вновь выдернув своё оружие, отбросил девушку к другой стене.       Сакура не упала, она ровно присела на ногах, избавляясь от раны в руке. Харуно подняла свою голову, в её взгляде застыли давно забытые чувства. Больше она не остановится. «Прости, Какаши, я вновь нарушаю обещание. Но в этот раз я буду действовать осмысленно». Сила наполняла тело, чакра быстро текла по каналам, собираясь в небольшой ромбик, который вспыхнул проявлялся на её лбу. «Спасибо вам, Цунаде-сама». — она медленно встала, глядя в глаза мужчины.       — Не может быть, — в его шёпоте промелькнули нотки страха. — Этой техникой владеет лишь один человек в мире. Снимай эту иллюзию, ты всего лишь медик, который копирует одну из трёх великих Саннинов Сенджу Цунаде!       — Не произноси имя моей наставницы своим грязным ртом! — услышав о приёмной матери, голос Сакуры наполнился презрением к своему врагу. — Я покажу тебе ещё одну технику, которой она меня научила.       Девушка встала ровно и без страха и капли сомнения прошла вперёд.       «Правило ниндзя-медика первое» — она сложила пальцы для активации печати. — «Медик никогда не сражается на передовой. Правило второе — ниндзя-медик будет бороться за жизнь товарищей, пока те ещё дышат. Правило третье — ниндзя-медик умирает последний. Но есть ещё одно правило: четвёртое — все предыдущие правила могут быть нарушены лишь в одном случае, если ты овладел запретной техникой регенерации клеток. Я и моя наставница — единственные медики, которые могут вступать в ближний бой!» — кулак Сакуры, наполненный чакрой, врезался в вихревой щит Акихиро.       Харуно отскочила назад, регенерируя. Когда пыль осела, она увидела в глазах мужчины активированный Бьякуган. «Беспризорник с доудзюцу, знающий техники клана Хьюга?! Какого чёрта?!». В прочем, теперь ей плевать. Имея такую поддержку в виде Бьякуго-Ин, девушка легко сравняла свои счеты с Акихиро, несмотря на его физическое преимущество. Уходя от его мягкого кулака, Сакура пыталась нанести ответный удар, но у нее всё ещё не выходило, он перехватывал её руку до треска костей. Техника дробила их, однако куноичи больше не обращала внимание на свою боль, позволяя регенерации делать своё дело. Ей хотелось проверить ещё кое-что.       — Я не знаю, способна ли техника восстановить мои каналы чакры, если вдруг он выбьет мне все точки. Не хотелось бы испробовать это на себе, если честно.       — Да ты псих, милая моя.       После звучного голоса Каори её джинчуурики вдруг услышала тихий голос своей матери: «Сакура». Это на миг замедлило её, и Акихиро воспользовался промедлением — выбил тенкецу. Харуно распласталась на земле, ожидая момента, когда сможет заново встать, но сразу же поняла, что печать будет долго восстанавливать каналы. Противник не будет ждать, он уже летит к ней, и его удар целится в сердце.       «Не сдавайся, вставай!» — слова отца, его голос, прозвучавший на грани подсознания, придали Сакуре уверенность в своих силах. Полосы с её тела начали пропадать, Бьякуго-Ин больше не восстанавливала повреждения, уступая место другой технике. Через боль и слёзы Харуно посмотрела в фиолетовые глаза без зрачка, которые были совсем близко.       «Захлебнись».       Мужчина остановил руку, занесённую для удара, и повалился на землю. Он задыхался от собственной крови. Режущая боль охватила глаза девушки, и она потеряла сознание.