Дорога домой

Полтора года до описываемых событий, загородное имение Гроттеров Обосновавшись в дальнем углу гостиной, Бейбарсов распивал виски в компании своего тартарианского товарища. К Игнату, кстати, тут относились куда лучше — в отличие от Глеба, он скрывал свое происхождение и не демонстрировал открытого пренебрежения к местным жителям. — Засмотрелся на первую красавицу Буяна? — хмыкнул Гломов, — на такую грех не засмотреться. Только ну ее к чертям! Характер у Таньки не сахар. Они с Гробкой друг друга стоят. Только Гробка — это… Это… — глаза мужчины стали восхищенными и мечтательными. Предмет любовных воздыханий гиганта носила милое прозвище «Гробыня Склепова». Девушки, и правда, составляли воистину гремучий дуэт. Татьяна отличалась куда большим цинизмом и упрямством, а Морозова — специфическим черным юмором, вполне соответствующим семье, которая владела большей частью ритуальных контор Буяна. Парочка подруг-вертихвосток — остроумных и языкастых — в данный момент развлекала себя тем, что гоняла по собственным прихотям почти всех собравшихся юношей… И Игнат отчаянно боролся с желанием передушить хотя бы половину из них. — Не полюбоваться красивой женщиной — страшнейший из грехов, — ответил Бейбарсов, пресекая дальнейший разговор на эту тему. Татьяна вполне мило заговорила с одним из своих наиболее пылких ухажеров — Иваном Валялкиным. И на секунду гигант прочитал в глазах друга такую жгучую ревность, что чуть не выронил стакан… — Гуня! Вы меня бросили?! — капризно произнесла Анна и тот, позабыв про все, побежал к объекту поклонения.

***

— Ну, теперь можно устроить «девишник», — сообщила Анна, едва всадники и экипаж Бейбарсова скрылись за поворотом, — возрадуемся! — Эх, Склепа… Справила мужа, и в загул, — насмешливо укорила ее Шито-Крыто. В разномастных глазах отразилось возмущение. — Но-но! Разве что в культурный! Я верная жена! Проводив мужчин, девушки шли по саду. — Значит, ты и вправду уехала в Тартар, — утвердительно произнесла Таня, — и там вышла замуж. — Извини, не предупредила. Я совершенно внезапно решила предаться безумной любви с Гуней и совершить с ним тайный побег… А там война началась… Девушки дружно фыркнули. Свидетелями бурного романа Гломова и Морозовой стали представители всего высшего света обоих стран… Побег был настолько тайным, что половина народу узнала о нем еще в процессе — не в курсе оказалась только Гроттерша, умотавшая в очередной раз в лес. А что касается безумной любви… Безумной любви они предавались с таким вкусом, что кровать в доме молодоженов пришлось ремонтировать три раза. — Чем будем заниматься? — вопросила Рита. Шито-Крыто была за любое безумие, кроме голодовки и воздержания. — Я планирую залечь в ванную часа на два… — протянула Жанна, — имею право. Организацией свадьбы брата занималась именно она, и за последние полторы недели, что называется, вымоталась полностью. Ее «финт» с Ургом отчасти и был вызван усталостью — лучшего средства для снятия усталости человечество пока не придумало… — Отлично. Пока Жанетта топится, мы гоняем повара и культурно устраиваемся в гостиной… Повар у вас как? А, хотя да, у кого я спрашиваю… Вечерело. Шито-Крыто целеустремленно вскрывала бутыль вина — и почти вскрыла, но в гостиную постучались. — Мадемуазель Жанна и мадемуазель Рита, — на пороге возникла мадам Ржевская — экономка Бейбарсова, — к Вам прибыли двое господ. Они весьма настойчиво приглашают Вас на конную прогулку… — Нас двоих? — переспросила Рита. Ржевская закивала. — Они нижайше просят простить за поздний визит, но уверяют, что после произведенного на них впечатления просто не могли… — женщина всхлипнула, — нет, это так красиво! Дамы, Вы просто обязаны их выслушать… — А как они выглядят? — осторожно вопросила Жанна. — Они были вчера на свадьбе господина. Один с ожогом на шее, другой без левой руки… Но именно искалеченный, так великолепно изъясняется на языке любви… Он говорит, что хочет любоваться закатом в компании другого солнца, возникшего в его жизни… Утирая слезы, женщина удалилась. — Тузиков и Ург… Гломова хохотала на всю комнату, а тартарианки сидели довольные, как два слона. Были у них ухажеры и повиднее, да уж больно льстило внимание двух забывших о патриотизме буянцев! — Одолжи платье поинтереснее, — обратилась Шито-Крыто к Морозовой, и та махнула рукой. — Все, Гроттерша… Вышла замуж — и прощай поклонники… Видишь, сразу сбежали… Анна продолжала икать. Кузя — ладно, но Ург! — Отлично! Раз уж так пошло, можно обсудить все спокойно и откровенно… Подскочив к оставленной бутылке, Морозова за десять секунд сделала то, что не смогла сделать Рита на протяжении получаса, а именно — вскрыть пробку. — А теперь, Гроттерша, рассказывай, — Анна проникновенно уставилась в изумрудные очи подруги, — как ты умудрилась окольцевать самого завидного жениха в Тартаре?! Когда я уезжала, ты упорно по Валялкину сохла! — В общем… Я ничего не делала, — подытожила девушка, — он сам. На подробный рассказ об их отношениях у нее ушло почти два часа. Нужно отдать должное — Склепова слушала достаточно внимательно и не перебивая, и, когда подруга завершила, только хмыкнула. — Что могу сказать… Как сказали сестры, Бейбарсов, и правда, любит самое лучшее, а ты соответствуешь его вкусам: красивая, не дура, с необычными пристрастиями, с прекрасной родословной. Чем не лучшая кандидатуры на роль любовницы? Для человека с его положением… — Но он мне сразу брак предложил, — возразила Таня. — Сразу, как с тобой пообщался. А вот жрать тебя взглядом с дальнего угла зала он начал с момента появления в Буяне. Да ладно, тебя все жрут, чего ты… Нет, Гроттерша, ты его зацепила, и зацепила неплохо. Будь это иначе, он бы попросту удовлетворился постелью. Но нет — Глебушек мало, что смирил своего дружка в штанах, так еще и женился. Можешь быть спокойна, любят тебя вполне искренне. — Он и правда считался самым завидным женихом в Тартаре? — полюбопытствовала Таня. Морозова закусила губу. — Семья у него весьма… влиятельная. В Тартаре он тут же получал любую женщину, которую хотел — не только из-за своей внешности, но, главным образом, из-за перспективы этих отношений. За его внимание дамы горло себе перегрызали, а он на всех смотрел, как на мусор. Кстати… Если тебя заинтересует, с переездом на Буян он и перестал спать со всеми направо и налево. Так что думай сама, Гроттерша. Интересно, какую еще информацию удастся получить от Склеповой? Временами Таня ощущала, что ей старательно чего-то не договаривают, причем все и сразу — вот только происходило это так элегантно, что придраться не выходило возможным. Год до описываемых событий Глеб неслышно шагал по утреннему лесу Гроттеров. Лео сам предложил ему охотиться — и грех было пренебречь таким приглашением. Застроенные территории Тартара по сравнению с Буяном столь грандиозными лесными массивами не обладали… Как можно было отказать себе в самом обычном удовольствии? Бейбарсов выехал еще затемно, и привязал Грота пастись где-то на окраине. Конная охота предполагала гончих — а тартарианец на дух не переносил шум и запах псины. Рассвет только занимался над лесом. Глеб долго пробирался через чащу, — а потом его глазам открылась достаточно интересная картина. Под огромным деревом, разложив на земле покрывало, спала молодая рыжеволосая особа. Рядом с потухшим костром лежали ее вещи, — и тартарианец припомнил давешний разговор Софьи Гроттер с ее мужем: женщина отчаянно требовала запретить дочери «шататься по лесу в одиночку» днями и ночами. Здравая мысль, черт возьми! Для буянца Лео отличался излишней мягкостью в вопросах воспитания. Понюхав валявшуюся рядом пустую бутыль, Глеб хмыкнул. Вино было слабенькое, но недурное. Около пустой емкости оказался брошен учебник по военной стратегии и тактике. Похоже, кое-кто знал вкус в «культурном отдыхе»… Выхлестать в одиночку бутылку «Эдемского»! А ведь дочь одного из богатейших людей Буяна и наивоспитаннейшей леди. Мужчина присел рядом. На приемах Гроттера он часто ловил себя на том, что не может отвести от молоденькой вертихвостки взгляда — настолько привлекательной казалась ее яркая внешность. Но прежде Татьяна всегда была в другом конце помещения, а теперь, вдруг, оказалась на расстоянии полуметра. Рыжие волосы в беспорядке разметались по всему покрывалу. Расстегнувшийся ворот мужской рубашки демонстрировал тонкую шею, ключицы и приоткрывал небольшую грудь. Вид у спящей был до ужаса невинный и мирный. Надо же… Почти девочка, пусть и со всеми давно оформившимися женскими атрибутами. В совершенстве познавшая, как управлять мужчинами посредством собственного шарма, неглупая и рассудительная: несколько раз он слышал ее громкие высказывания по тем или иным серьезным вопросам. И при этом, несмотря на характер Татьяны, от нее не веяло испорченностью или пороком, непременно присущим всем красивым женщинам, которых он знал. Младше его на десять лет. Будь она хоть немного повзрослее или поопытнее, Бейбарсов не сомневался бы, что делать — вся ситуация недвусмысленно на это намекала. В конце концов, Гроттер сама и осталась бы виноватой — в лесу, ночью, да одна… Нет, у него были дамы и моложе. В Тартаре ложились в постель намного раньше, и не видели в этом ничего противоестественного — но он был не на своей родине. От бывшей любовницы здесь просто так не откупиться, да еще и от насильно взятой… Здравый смысл и уважение к Леопольду — все, что останавливало искушенного тартарианца. Или не все? Да, он украдкой наблюдал за Гроттер. И, без сомнения, испытывал к ней физическое влечение — настолько сильное, что другие женщины попросту перестали его интересовать. Эта девчонка прямо-таки въелась в его подсознание: вот уже год рука тартарианца сама собой выводила на бумаге ее портрет. Его пальцы скользнули по огненным волосам, а затем Глеб поправил плед, сползший к поясу девушки. Длинные ресницы дрогнули и вновь замерли, а затем она вздохнула во сне и перевернулась на бок. Стараясь не обращать внимание на нестерпимое напряжение в чреслах, Бейбарсов еще раз взглянул на первую красавицу Буяна и направился прочь. Подальше от греха.