Сломанные алгоритмы

Магнус пристёгивается с таким обиженным видом, что Алеку стоило бы испытать муки совести, но он лишь усмехается. Нечего вставать у него на пути. Рафаэль может сколько угодно скрипеть зубами, но ему нечего противопоставить Алеку, пока он официально не признается в своих чувствах, а интуиция подсказывает Алеку, что он никогда этого не сделает. — Что ты сказал Рафаэлю, что он буквально растерял весь свой запал? — Алек выруливает с парковки. — Что вы из правительства и вам нужна моя помощь. Зачем вы сказали моему другу, что у нас свидание? — Если у тебя есть другие определения для нашего совместного завтрака, то можешь мне их озвучить. Я ими обязательно воспользуюсь в следующий раз. Почему ты так боишься этого слова? Магнус начинает стремительно краснеть, но Алек не собирается ему помогать. — Просто это будет означать, что мы встречаемся, — наконец, выдавливает из себя Магнус, и Алек как можно спокойнее интересуется. — Рафаэль — гомофоб? Он откажется от дружбы с тобой, если узнает, что тебе нравятся и мужчины тоже? — Нет, Рафа не такой, — уверенно отвечает Магнус, а Алек делает себе мысленную пометку, что Магнус так и не опроверг его предположение о том, что ему нравятся мужчины. — Почему ты так считаешь? Он показался мне весьма суровым. — Рафа — асексуал, он, конечно, не ходит на гей-прайды, но и свою ориентацию особо не скрывает. — Асексуал? — Алек едва заметно сжимает руль. — Но при этом романтик*? — Не знаю. Я не уточнял, а Рафаэль не акцентировал на этом внимание. Он обычно не рассказывает о своих отношениях. Алек кивает и сильнее сжимает руль. Должно быть тяжело понимать, что человек, в которого ты влюблён, испытывает потребность в сексе, а ты не можешь ему это дать. Дружба — отличный выход, но ревность никто не отменял. Не испытывать сексуального влечения совсем не означает не чувствовать любви. Алек притормаживает возле небольшого кафе и решает больше не поднимать эту тему. Магнус должен сам разобраться, а пока достаточно того, что он настоял на своём и не поехал с Рафаэлем. Но тот, видимо, не оставляет попыток испортить им свидание. Магнус морщится и отвечает на звонок, знаками показывая Алеку, чтобы заказывал на двоих. — Рафа, это не то, что ты подумал, — Магнус волнуется и повышает голос, и Алек невольно прислушивается. — Он остался, потому что я попросил. Алек чувствует, что этот разговор сворачивает не туда, когда голос Магнуса начинает звенеть от напряжения, а сам он нервно сжимает салфетку. — Потому что мне было страшно, ты это хотел услышать? Алек не слышит, что говорит Рафаэль, но, по всей видимости, что-то не имеющее особого значения для Магнуса, который стоит возле одного из столиков, устремив взгляд в одну точку. — Мне нужно идти, — произносит Магнус, отключаясь, и замечает стоящего рядом Алека. — Я могу обнять тебя? — Алек медленно отсчитывает секунды, не зная, получит ли он разрешение, но Магнус кивает, и время замедляет свой ход, когда Алек чувствует, как Магнус обнимает его в ответ. Глубокий вдох, и Алек отстраняется, отходит на достаточное расстояние, чтобы Магнус не испытывал дискомфорта от слишком близкого соседства. Завтрак проходит в полном молчании, но Алек не торопится и наслаждается тем, что имеет. Даже если Магнус наотрез отказывается ехать вместе с ним на работу. — Вам нужно домой, я возьму такси, — упрямо повторяет он, и Алек покоряется. А когда приезжает в офис, старается быстро разгрести самые срочные дела и после обеда с широкой улыбкой заходит к админам на огонёк. — Привет, Себастьян. Мне нужен Магнус, срочно. Ходж хрюкает в углу, а Себастьян упрямо поджимает губы. — Что на этот раз, Алек? — Секрет. — Ты понимаешь, что поступаешь совершенно непрофессионально? Какой пример ты подаёшь сотрудникам? — Исключительно положительный. О, а вот и Магнус. Ты мне нужен. — Зачем? — Вот видишь, Себастьян, это не я подаю плохой пример, а ты. Это ты их научил не уважать начальство и забывать о своих обязанностях. Я забираю его до завтра, или на чуть подольше. Всё будет зависеть от него. Алек победоносно улыбается и удаляется с Магнусом, а Себастьян не успевает скрыться от язвительного голоса Ходжа. — Лайтвуд совсем не стесняется. Интересно, какие такие игрища они устроят в кабинете нашего альфа самца? Тебе не интересно, Верлак? Нет? А я бы посмотрел. Говорят, Лайтвуд горазд на выдумки. Как говорится, фантазией господь бог его не обделил. Я слышал, что у него целый шкаф игрушек, а ещё, что он любит пожёстче. Себастьян разворачивается как раз в тот момент, когда Магнус возвращается с горящими от предвкушения глазами. — Бас, тебе паяльная станция не нужна? Я видел её в архиве. Не против, если я её заберу? Магнус оглядывает своих коллег и хмурит брови. — Что-то не так? — Неа, — отвечает Себастьян, сдерживая улыбку. — Забирай, конечно. Повеселись, как следует. — Ага, — отвечает абсолютно счастливый Магнус и забегает в архив. — Пожёстче, говоришь, Старквезер? Ну, может быть, тебе лучше знать. Всё ещё хочешь поглядеть на их забавы? — Иди в задницу, Верлак. — Бас, а можно я ещё заберу паяльник и паяльную кислоту, ну и флюс с припоем, конечно? — доносится из архива, и Себастьян прикладывает палец к губам, призывая всех сохранять спокойствие. — У тебя карт-бланш, Магнус. Тащи всё, что сможешь. Мне тут Старквезер поведал, что у Лайтвуда богатая фантазия, поэтому всё что угодно для твоего удовольствия, — отвечает Себастьян, наслаждаясь недовольным лицом Ходжа. — Ты лучший. Магнус выходит из архива, пыльный, обвешанный проводами и с огромным пакетом в руках. Он кивает коллегам на прощание, и как только за ним закрывается дверь, они разражаются громким хохотом. — Ну всё, Ходж, теперь нам всем будут сниться мокрые сны о том, как Лайтвуд использует паяльник, флюс и припой, — посмеивается Грег, а потом делает испуганное лицо. — Нет. У него же богатая фантазия, а Магнус забрал паяльную станцию. — Идиоты, — ворчит Ходж, но больше не предпринимает попыток позлить Себастьяна, и день идёт своим чередом, пока в своём кабинете Алек ёжится от пристального взгляда Магнуса. — Не смотри так на меня, Магнус. — Вы сказали, что у вас техническое образование. Вы в курсе, что вы варвар? — Ты сказал, что поможешь. — Это было до того, как я пришёл и обнаружил это бедствие. Зачем вы запустили сюда свои руки? — Ну мы тогда с тобой на время прекратили общение, я решил тебя не доставать и сделать всё сам. — И заодно угробить подарок для своей сестры. Когда у неё день рождения? — В эту субботу, — признаётся Алек, и его комнату оглашает стон боли. — Да ладно тебе. Ты просто преувеличиваешь. В следующие десять минут хмурый и злой Магнус дотошно перечисляет все последствия, которые Алек вызвал своим вмешательством в работу. — Я понял, понял, — Алек поднимает руки в знак поражения. — Ты сможешь исправить? Вместо ответа Магнус хмыкает и раскладывает свои инструменты, и Алек тихо садится в своё кресло. Тихие ругательства в его адрес, которые то и дело доносятся со стороны Магнуса, убеждают Алека в правильности выбранной стратегии. Магнус быстро переключается на помощь другим, а если эта помощь связана с техникой, то и вовсе забывает о своих проблемах. Правда, обидно, что теперь он считает Алека безруким идиотом, но в любом случае, так оно и есть на самом деле. После трёх часов непрерывной работы Алек решает, что должен прервать тесное общение Магнуса с доисторическим монстром, поэтому подходит ближе. — Вовремя, — бросает ему Магнус. — Мне нужна помощь. Эти провода хрен вытянешь. Кто-то у нас умеет великолепно паять, надёжно, я бы сказал, на века. — Не ругайся на меня. — Это комплимент, — тихо бурчит Магнус. — Просто перепаивать после вас сложно. Я буду греть с этой стороны, а вы попробуйте вытянуть. Может быть горячо. Алек пробует выдернуть, но Магнус тихо шикает на него и продолжает греть плату с сосредоточенным видом. Провода медленно поддаются, и Алек решает приложить силу. — Дёрните, и я засуну паяльник вам в задницу, — мрачно обещает Магнус. — Просто прилагайте постоянное усилие, и чем дальше, тем меньше. Здесь много олова, может обжечь. — Твои угрозы — музыка для моих ушей, — отвечает Алек, но ослабляет хватку и через пять секунд вытягивает пучок проводов из гнёзд. — Пошли есть. — Тут работы непочатый край, — отзывается Магнус, склоняясь над кулером. — Именно поэтому ты должен быть живым, чтобы её выполнить. Алек демонстративно выключает паяльную станцию и протягивает Магнусу руку. — Короткий перерыв на кофе. Ты же почти ничего не ешь. Как тебе удаётся держать такую форму, ума не приложу. Магнус пожимает плечами, но послушно поднимается и следует за Алеком на крышу, а затем весело хохоча сбегает обратно вниз, когда на Алека обрушивается шквальный ветер с дождём. — Себастьян научил издеваться над боссом? — Алек откидывает мокрые волосы со лба и осуждающе смотрит на весёлого и довольного Магнуса. — Нет, просто ваше лицо, когда вы поняли, что попали прямо в эпицентр шторма. Я его на всю жизнь запомню. Вот такое. Магнус корчит забавную мордашку, и Алек не может удержаться от смеха. — Я бы на тебя посмотрел, если бы тебе в лицо швырнули тонну воды. Сам то успел спрятаться за моей широкой спиной. Посмотри на меня, я весь вымок. Где твоё сочувствие? — Осталось на крыше. Но вам действительно нужно переодеться. Магнус тактично отворачивается, чтобы Алек мог сменить одежду, но Алек коварен. Он присаживается на край стола и начинает игру, цель которой — Магнус. — Мне нужна помощь, — жалостливо просит Алек и протягивает Магнусу полотенце, наслаждаясь его растерянным видом. — Я повредил руку, а мне нужно высушить волосы. — А рубашку почему не надели? — спрашивает Магнус, подходя ближе. — Пока волосы не высушу, это бесполезно. Видимо, этот ответ помогает Магнусу смириться с обстоятельствами, поэтому он послушно забирает полотенце из рук и начинает осторожно промокать волосы, стараясь не прикасаться к полуобнажённому мужскому телу прямо перед ним. — Если я тебя смущаю, можешь закрыть глаза, — советует ему Алек, но Магнус сразу опровергает его догадки. — Нет, всё в порядке. Просто непривычно быть так близко. — Тебе противно? Магнус задумывается, прислушивается к своим ощущениям, а его руки зависают в неподвижности. — Нет. — Тогда почему бы тебе не подойти ближе? — Мне и так удобно. — Магнус возвращается к своему занятию, но Алек не собирается так просто отступать. — Нет, не удобно. И ты это знаешь. Пользуйся моментом, Магнус. Я очень стеснительный мужчина и просто так не обнажаюсь. — Да неужели, — фыркает Магнус, делая шаг вперёд, оказываясь между чужих ног. — Видишь, я забочусь о тебе, — Алек практически мурчит от удовольствия, пока Магнус колдует с полотенцем над его головой. — Вам просто нужен человек, который поправит ваши косяки, — мягко упрекает Магнус и придирчиво осматривает результаты своей работы. — Я закончил. — Нет, — Алек категорически не согласен отпускать Магнуса так быстро. — Ещё немножко. — Вам нравится массаж головы? — Думаешь, я заслуживаю порицания и осуждения за свои пристрастия? Но Магнус только пожимает плечами и продолжает механически перебирать пряди, осторожно прикасаясь подушечками к коже и бережно разминая её круговыми движениями. А Алек старается не стонать от удовольствия. Когда же он успел позабыть радость, которую могут доставить такие простые прикосновения. Магнус вздрагивает, когда чувствует, как Алек обнимает его и притягивает ещё ближе, но ничего не говорит ему. Люк сказал попробовать и узнать, как далеко могут завести желания. Магнус прислушался. Короткий стон теряется между волокнами ткани, когда изящные пальцы добираются до шеи, и Магнуса выбрасывает из оцепенения. Он отскакивает и сжимает руки, а Алек корит себя за несдержанность. — Прости, пожалуйста. Просто у тебя волшебные руки, и это было приятно. Я не хотел тебя пугать. Давай я оденусь, и мы спустимся, чтобы перекусить. Магнус кивает, но никак не может отделаться от мысли, что приятно было не только Алеку. Они спускаются в кафетерий, и Алек внимательно наблюдает за тем, как Магнус скользит равнодушным взглядом по полупустым прилавкам. — Скажи мне, чего ты хочешь, и я это достану. — А мне вы никогда такого не говорили, — обижается материализовавшийся из пустоты Ричи и приветливо улыбается Магнусу. — Соглашайся, когда босс предлагает угостить, надо пользоваться этим на всю катушку. — Что ты тут делаешь? — Наблюдаю, как вы изменяете нам с сисадминами, — отвечает Ричи и усмехается, когда Алек закатывает глаза. — Ричи, — Магнус внезапно подключается к разговору. — Ты же сейчас ничем особенным не занят. Можешь помочь? Мне нужно, чтобы ты прозвонил пару контактов. Если честно не пару, а гораздо больше. — Если босс не против, то почему бы и нет? — Хочешь перевалить ответственность на других? Магнус, Магнус, — Алек с укором смотрит на Магнуса, но тот уже полностью составил план работы. — Так мы точно успеем, мистер Лайтвуд. — Ты босс, тебе решать. Алек забирает у доставщика кучу коробок с пиццей, оставляя щедрые чаевые, и оглядывает свой кабинет, который оккупировали немного повёрнутые на старой технике люди. Ричи пошёл за мультиметром к Грегу. Как оказалось, мультиметр идёт только в комплекте вместе с Грегом, поэтому их маленькая команда пополнилась сразу двумя новыми членами. Потом на огонёк забежал Джимми, впоследствии прихвативший с собой пару ребят из отдела разработок. В конце концов, Себастьян решил узнать, куда пропали двое его работников, и тоже оказался втянут в Бермудский треугольник. Каким образом их компанию внезапно решили разбавить Марта, Алин, Хэлен и пара девчонок из бухгалтерии, Алек уже не интересовался, а просто заказал пиццу на всех. — Внимание, — голос Магнуса перекрывает гомон, и все поворачивают головы к нему. — Первый пробный запуск. Все замирают, но ничего не происходит, поэтому спустя минуту гомон возвращается, и сразу несколько голов склоняется над системным блоком. Алек присаживается на диван, и Алин тихонько толкает его под руку. — Никогда бы не подумала, что Магнус умеет так руководить и организовывать работу. Даже Грег снял с себя полномочия и слушается его. — Я рад, что он общается с ребятами, — отвечает ей Алек, и секретарша смотрит на него с лёгкой улыбкой. — Ой, да ладно тебе. Просто он заслуживает того, чтобы у него было много друзей. И вообще, что ты тут делаешь? Рабочий день почти закончился. — Я претендую на бесплатную пиццу от самого щедрого босса на свете. Говорят, на свете нет ничего вкуснее. Алек пытается придумать остроумный ответ, но второе испытание проходит успешно, и толпа разражается радостными возгласами, в числе которых громкое восхищение Джимми: — Он работает. Это старьё работает! Грег молниеносно отвешивает ему подзатыльник, и Себастьян показывает своему заместителю большой палец. Будут тут ещё всякие молокососы оскорблять святая святых. Джим показывает язык своим начальникам и сбегает, чтобы спрятаться за Магнусом, который немного растерянно глядит, как Себастьян начинает охоту на наглого сотрудника. Алек пожимает плечами, когда Магнус адресует ему взгляд, умоляющий о помощи. Себастьян и Джимми носятся вокруг Магнуса, весело хохоча, пока остальные делают ставки на победителя. Но Магнус рушит все планы. Он просто делает быстрый шаг в сторону, оставляя Джима и Себастьяна лицом друг к другу. — Предатель, — хрипит Джимми, которого Себастьян показательно душит. — Я умираю молодым, во цвете лет из-за тебя, Магнус. Как ты мог бросить меня на растерзание этому жестокому человеку? — Себастьян, ты его так душить до утра будешь, — с видом знатока комментирует Ричи, уминая второй кусок пиццы. — Почему, Магнус? — патетически вопрошает Джим, изображая умирающего. — Пицца, — коротко поясняет Магнус, присаживаясь рядом с Алин, которая щедро делится с ним куском. — Ты продал меня за кусок пиццы? — Как минимум за два и стакан колы. — А, ну тогда ладно, — смиряется Джим и с надеждой спрашивает у своего босса. — Может, мы тоже присоединимся? Обещаю свято чтить всю рухлядь от которой вы, старички, без ума. — Не давать этому наглецу ни кусочка, — выносит свой вердикт Себастьян, и Грег салютует ему бумажным стаканом. — Магнуууус! — Джим подбирается вплотную к своему другу и умоляюще смотрит на него щенячьими глазками. — Ты же поделишься со мной? — Нет. — Почему? — Ты назвал меня старичком, который без ума от рухляди. Такое не прощают. — Да ладно тебе. Я люблю тебя и обожаю, ну, пожалуйста. Джим знает, как надавить. Магнус, посмеиваясь, отдаёт ему кусок, а потом мгновенно напрягается, когда Джим заключает его в объятия. Алек вовремя замечает, как Себастьян подрывается с места и останавливает его, придержав за руку. — Дай ему возможность самому справится, — тихо просит он, и Себастьян понимающе кивает. — Я пожертвую тебе два куска, если ты перестанешь накидываться на меня с объятиями, — торгуется Магнус, и Джим сразу же отлипает. — По рукам. Вечер проходит в дружеской атмосфере, а Алек старается держаться от Магнуса подальше, чтобы не мешать ему общаться с другими людьми. Пока Магнус больше слушает, изредка вставляя короткие реплики, но это только начало. — Дождь закончился, — радостно возвещает Джим и торжественно предлагает. — Кого подвезти? Сразу несколько рук взлетают вверх, и начинается шумное распределение на водителей и пассажиров — О нет, — Алин охает, когда глядит на часы. — Хэлен, отвезёшь меня? Магнус, помоги мистеру Лайтвуду с уборкой, я в долгу не останусь, — просит она Магнуса, и тот кивает головой, начиная собирать коробки. — Спасибо, что помог, — Алек выжидательно смотрит на Магнуса, зная, что в голове у того вертится сразу несколько вопросов. — Тебя отвезти? — Мы можем поговорить? Алек улыбается и кивает, садится на небольшой диван и ждёт. Он знает, что его поведение должно было вызвать вопросы, и он готов на них ответить. — Почему вы не позвонили в полицию, зная, что в моём доме хранится оружие, на которое у меня нет разрешения? Алек вздыхает. С Магнусом всегда так. Никаких компромиссов, только по делу, только о самом главном. Никаких мыслей об отношениях, только нужные и сложные вопросы. — Я не собираюсь сдавать тебя, — Алек отвечает, тщательно взвешивая слова, но наталкивается на вполне ожидаемое. — Почему? Это преступление. Вы меня мало знаете, откуда вам знать, что ночами я не превращаюсь в серийного убийцу. Вам настолько наплевать на других людей? — А это так? — Не имеет значения. Я могу солгать вам. — Я знаю, что тебе это нужно и ты не используешь пистолет во вред, — Алек хочет закончить этот разговор прямо сейчас, но Магнус подходит совсем близко. — Не знаете, — тихо говорит он. — Знаю, — голос Алека дрожит, и тяжёлые воспоминания накрывают его с головой. — Иззи почти три года спала с ножом под подушкой, я знаю. Я видел, что тебе снятся кошмары, понял, что ты боишься, поэтому попросил остаться. Я уже проходил через это, Магнус. Я уже сидел ночами в комнате сестры, я спал вместе с ней в одной кровати, держа её за руку, я сам купил ей нож, чтобы она чувствовала себя спокойнее. И если бы она попросила пистолет, я бы нашёл и его. Потому что я был виноват, я так виноват перед ней. Алек всхлипывает и внезапно чувствует, как его обнимают сильные руки. Магнус сидит рядом и ласково касается губами виска. — Прости, я не должен был. Но Алеку нужно высказаться, чтобы воспоминания не сожрали его заживо. — Мне было пятнадцать, я был влюблён в красивого мальчика по соседству, я был взрослым, а ей было десять. Всего десять. Мы гуляли в парке, когда я увидел Джордана. Они бросали фрисби, и я поймал эту жёлтую тарелочку с красными надписями, а потом оставил Иззи, чтобы вернуть Джордану фрисби. Я оставил её всего на пять минут в парке, полном народу. Но когда я вернулся, её нигде не было, никто не видел, как маленькую девочку похитили. Я оставил её одну, подвергнул опасности ради красивой мордашки. Взрослые, которые были в парке, помогли мне: сразу позвонили в полицию, моим родителям. Начались поиски, но Иззи нигде не было. Потом пара свидетелей рассказала, что её увела высокая черноволосая женщина, но подробнее описать не смогли. Отец поднял на ноги всех своих знакомых, а я сидел и ничем не мог помочь. Я помню, когда рассказывал эту историю полицейскому ещё раз, отец подошёл ко мне, развернул к себе лицом и сказал: «Запомни, Алек, что бы не случилось — это не твоя вина. Ты должен быть сильным, но ты не виноват. Если кто виноват, то это я». Алек замолкает, и Магнус удобнее устраивает его на своей груди, поглаживая по волосам. — Иззи появилась у входа в парк через два с половиной часа. Она сжимала в руке нож и ничего не говорила. Никто не мог вытянуть из неё ни слова. В больнице, куда её отвезли, сказали, что повреждений нет. Просто она испытала сильное эмоциональное потрясение. Цела снаружи, сломана внутри. А потом начался ад. Иззи постоянно кричала по ночам, не могла заснуть. Родители нашли хорошего психотерапевта, и мы начали ходить к нему всей семьёй, чтобы заново научиться общаться. Тот нож, который был у неё, полиция забрала в качестве улики, поэтому я купил ей новый. Он лежал у неё под подушкой, она ходила с ним по дому, принимала с ним душ. Родители были против, но психолог убедила их, что это правильный ход. Постепенно Иззи рассказала, что произошло. Красивая женщина, чьего лица она не запомнила, сказала, что её сыну плохо и попросила посидеть с ним, пока она сама сходит за лекарствами. Иззи согласилась, её завели в безлюдную часть парка, скрутили и сунули в фургон. Потом её занесли в какое-то помещение, там было много людей, они все кричали и плакали, было достаточно темно. Ей было очень страшно. Иззи привязали к стулу, она закрыла глаза, но кажется, там кого-то пытали. Иззи сидела тихо, как мышка, даже не пискнула. А потом к ней подошёл какой-то мужчина, у него была густая окладистая борода, он отвязал её, взял на руки, прижал лицом к груди и вынес на улицу. Иззи слышала гудки машин, обрывки разговоров, но не поворачивала головы. Он нёс её на руках, не говоря ни слова. Иззи не знает, сколько. В конце, концов, он поставил её на асфальт, сказал досчитать до ста, а потом бежать. А ещё он дал ей нож и сказал, что если кто-то схватит её, то она должна со всей силы воткнуть в этого человека нож, в живот, и бежать. Иззи сделала так, как он ей приказал. Она досчитала до ста, открыла глаза и побежала к парку. Там стояли полицейские, которые её сразу узнали. Они позвонили родителям, мы сразу приехали. Расследование длилось полгода, но никого не нашли. Я до сих пор не знаю, кто была та женщина, кем был тот мужчина, который спас Иззи, что вообще произошло. После этого я пошёл к тренеру по кикбоксингу. Мы смогли преодолеть это, смогли выбраться. Иззи сейчас спокойно общается с людьми, она немного замкнута, но уже не боится. Всё нормализовалось, просто изредка я думаю, что, если бы в тот день думал о сестре, а не о мальчике, всё могло быть по-другому. — Нет, — уверенно говорит ему Магнус, — не было бы. Отец правильно сказал тебе. В этом не было твоей вины. Ты такая же жертва, как и Иззи. Алек вздыхает, прикрывая глаза. Кто знал, что день закончится таким образом. Он почти лежит на Магнусе, устроив голову на его груди, и впервые за долгое время действительно расслаблен и спокоен. Магнус никуда не уходит, и Алек позволяет себе провалиться в лёгкую полудрёму. А Магнус рассеянно поглаживает его по волосам, стараясь не двигаться, чтобы не нарушить хрупкое равновесие, которое у них сейчас есть. Даёт себе время, потому что как только они встанут с этого дивана, всё изменится. Высокий смуглокожий мужчина с окладистой густой бородой. Рашид. Верный приспешник Мамочки Лили, один из её главных подручных, был найден почти пятнадцать лет назад с раздробленной головой на окраине Нью-Джерси. Один из самых жестоких людей. Его сгубили принципы, которые он озвучил однажды полиции во время очередного обвинения в разбое: «Я могу убить мужчину, могу запросто врезать женщине, многие из них заслуживают этого, но я никогда не обижу ребёнка, офицер, и никому не позволю. Дети — это святое». *Романтик — асексуал, который может испытывать романтичные чувства по отношению к другому человеку, но при этом не желать с ним интимной связи.