***
Воспользовавшись тем, что девушка отвлеклась, чтобы прочитать пришедшее сообщение, Хайд бесшумно зевнул, прикрыв ладонью рот. Скучно, очень скучно. Ответив на чье-то сообщение, Лотти продолжает болтать до тех пор, пока не приносят заказанный ею салат. Лоулесс обходится простым кофе и мысленно жалеет, что пришел сюда, а не остался спать до обеда. Он прекрасно знает, что у Лотти таких как он — десятки. Но она хороша внешне, а значит подходит Хайду (и, по крайней мере, никогда не докучает своими "хотелками"). С Лотти Лоулесс знаком недели две, встретив ее в библиотеке своей сестры. Польстившись на то, что девушка выбирала книгу из репертуара Шекспира, Хайд пригласил ее прогуляться, что в последствии повторилось еще пару раз. И за эти разы, если честно, она успела надоесть. — Хмф, слу-ушай, — тянет Хайд, нарочно глядя не на блондинку, а на проходящую мимо официантку, — я думаю, что нам стоит расстаться. Не буду говорить, что дело не в тебе, а во мне, ты и сама все прекрасно понимаешь. Девушка негромко фырчит. — Ты прав, я отлично знаю, в чем дело, — она убирает телефон в блестящую сумку и смотрит на Хайда в упор, — я была недавно в "400 ежей" и видела тебя там возле кофейной стойки. Не рассчитывай, что Лихт так быстро клюнет на твою удочку, если будешь просто крутиться рядом со своим нелепым флиртом. Пару секунд Хайд смотрит на девушку недоуменно, а после усмехается: — Ошибаешься, милая, он уже клюнул. Но с Тодороки у меня серьезно. Он мой соулмейт, а ты, думаю, понимаешь, что я не хочу умирать. — В жизни не поверю, что у тебя с кем-то серьезно — за эти пару недель убедилась. Он надоест тебе уже через месяц, — Лотти поднимется из-за стола и накидывает теплое пальто, — и если хочешь знать мое мнение: проблема только в тебе. В любом случае, желаю удачи. Пока-пока, Лоулесс. — И тебе не хворать, — мрачно отзывается Лоулесс ей вслед. Его не может не беспокоить факт того, что Лотти отзывается о Лихте так, будто они знакомы лично — это точно не говорит ни о чем хорошем. "Стоит попробовать выяснить это у самого Лихта", — думает блондин, глядя на закрывшуюся за девушкой дверь, — "Ну или у Махиру, может, он знает".***
— Опаздываешь, бестолковый демон, — недовольно отмечает Тодороки, садясь на соседнее сиденье в машине Хайда, — я уже надеялся, что ты врезался в какой-нибудь столб по дороге. — И не мечтай, ангел, от меня ты так легко не отделаешься, — Хайд фырчит, но скорее насмешливо, чем недовольно. Разговоры с Лихтом в какой-то степени забавят. (Особенно если идет упоминание смерти самого Хайда, ага, да, конечно). — Все равно, мог бы и побыстрее, — продолжает ворчать Лихт, — я тут вообще-то не молодею. — О-о, не переживай, я всегда успею сорвать твою прекрасную розу.. Кстати! Хотел спросить! — воскликнул блондин, не позволяя Лихту возмутиться по поводу очередного неоднозначного намека, — кто такая Лотти? — М-м.. Героиня из "Принцесса и Лягушка"? — Чт.. — воспользовавшись запрещающим движение сигналом на светофоре, Лоулесс уставился на Тодороки — странный, очень странный человек достался ему в соулмейты, — нет, я сейчас не о диснеевских мультиках. У тебя разве нет знакомой с именем Лотти? — Не-а, не припоминаю.. А кто это? — Да так, блядина какая-то. Наплела мне, что хорошо с тобой дружит, то, се, — искривил правду Хайд — не мог же он сообщить брюнету правду о том, что.. Ревнует? Лоулесс еще не до конца разобрался с тем, почему его так задевает мысль о том, что Лихт может иметь с кем-либо какие-нибудь отношения. Но честно пообещал самому себе, что подумает над этим позже. Тодороки пожимает плечами и, помолчав пару минут, интересуется: — Кстати, куда мы едем? — Увидишь, ангел, это сюрприз.***
— Каток? Серьезно? — иронично спрашивает Лихт, сложа руки на груди, — в следующий раз тогда можем сразу на детские горки ехать. Ничего получше придумать не сумел, еж? — Хватит тебе ворчать, пошли, — Лоулесс затаскивает парня в помещение, убеждая его в том, что будет весело (где-то Лихт уже слышал эти слова, а потом напился и едва не переспал с парнем, да-а). Лихт же отвечает, что весело будет только в том случае, если Хайд позволит зарезать себя коньками. Ну или хотя бы разобьет свою "пустую голову" об бортик. Хайд в который раз поражается бесконечной доброте своего соулмейта и ведет его в гардероб. В детстве Тодороки не особо любил каток, но нередко родители водили его туда, чтобы "повеселиться". Со временем ничего не изменилось, только родителей Лихта сменил неугомонный Широта, отчего-то любящий это место всем сердцем — как недавно выяснилось, из-за того, что ребенком он довольно часто ходил туда с мамой. Кататься одному Махиру не хотелось, Куро было легче убить, чем привести в подобное место, Мисоно здоровье не позволяет, Лили не пойдет без Мисоно.. В общем, так вышло, что Лихт стал главной и единственной жертвой для подростка. Жертвой, которую с трудом, но все же удавалось "затащить на лед". Так что у брюнета был довольно неплохой навык в этом. Чего точно не скажешь о Хайде — кататься он не умел от слова "совсем", а на лед не выходил уже больше восьми лет: за это время и себя забыть можно, что уж тут говорить об умении кататься. Жаль, что об этом Лоулесс вспомнил уже выйдя на лед, а до этого наивно положился на совет Махиру. Нашел, кого слушать, ага. — Ну и чего ты там жмешься? — громко интересуется Лихт, глядя на то, как блондин с трудом сохраняет равновесие, держась за поручень у бортика. Сам Тодороки за это время успел сделать один тренировочный круг по залу, Хайд же продвинулся сантиметра на три. И то, назад, — только не говори, что ты позвал меня на каток, не владея коньками? — Я не стану это говорить только по той причине, что ты сказал это за меня, — тихо бормочет Лоулесс, пытаясь собрать разъезжающиеся в разные стороны ноги, — я на катке не был лет девять, чего ты от меня хочешь.. Лихт закатывает глаза и делает себе мысленную заметку больше никогда не доверять Хайду выбор места их "свиданий" (да, Тодороки тоже окрестил эту встречу свиданием, ибо, почему бы и нет), а затем подъезжает к Лоулессу и берет его за руку. — Перестань дрожать и даже не вздумай падать, — приказывает он, не обращая внимания на восхищенно-пораженный взгляд Хайда, — у тебя какая рабочая рука? — П-правая, — запнувшись, отвечает блондин, отчего-то непроизвольно краснея. У Лихта невероятно горячая ладонь, да от него самого будто веет жаром (точно только из огня вынули). Получив подробное указание о том, что и как делать, Хайд покрепче сжимает ладонь соулмейта своей и наконец отпускает поручень. Хайд падает. Много-много раз. Иногда он в добавок ухитряется уцепиться за толстовку Лихта и уронить его вместе с собой, за что потом получает (несильные) подзатыльники со стороны самого Тодороки и недоуменные взгляды со стороны окружающих. И сидя на холодном льду и глядя на то, как демонстративно сердится Лихт, поднимаясь на ноги (а еще на то, как от смущения у него краснеют кончики ушей), Лоулесс громко смеется, в этот момент ощущая себя по-настоящему счастливым. И плевать, что ночью все тело будет ныть от непривычки, главное, что сейчас ему действительно хорошо.***
Махиру нередко становился участником отношений между своими друзьями. Так он когда-то уговорил Мисоно поучаствовать в его школьной сценке, благодаря чему познакомил с Лили (а потом свидания им устраивал, как хорошая сваха). Вот и сейчас Широта был в курсе того, что происходило между Лихтом и Хайдом. К слову, это он предложил Тодороки написать Хайду сообщение, а самому Лоулессу, как мы знаем, пригласить Лихта на каток. Так что этим вечером Махиру получил по сообщению-"отчету" от своих друзей: Сообщение от "Лихт": Свидание с Хайдом — это просто пиздец! Мало того, что он потащил меня на злополучный каток, так еще и оказалось, что он не умеет кататься. Он упал раз сто, а меня уронил раз пятьдесят. Хорошо хоть пожрали за его счет. Сообщение от "Хайд": Свидание с ангелочком — это просто сказка! Он не только меня научил кататься, но еще и за руку держал, чтобы я меньше падал :3 Мы потом еще и в кафе зашли, это был прекрасный вечер!!! — Такие разные версии произошедшего, — усмехается Махиру, показав оба сообщения Куро, — интересно, а если опросить окружающих людей, то какую версию выдадут они? — Я предпочитаю не думать об этом... — Ты предпочитаешь не думать вообще, Куро. Может тебя тоже на каток сводить, чтобы развеялся? А то ты уже пылью покрываешься, как мне кажется.. — Я живым не дамся, — проворчал СлиппиЭш. — Я Хайда попрошу мне помочь. А вместе мы сила. — Жестокий мальчишка.. — Куро утыкается носом в изгиб шеи подростка и, кажется, сейчас замурчит от того, насколько ему комфортно. Ну точно довольный кот, пригревшийся на груди хозяина. Махиру фырчит и в шутку ерошит волосы на его голове. К слову, Куро и не против даже.***
Лоулесс снимает очки и, устало потерев глаза, смотрит на свое отражение в зеркале — огромные синяки под глазами (похлеще, чем у Куро), даже удивительно, как Лихт упустил возможность поиздеваться на этот счет. Борясь с каким-то внутренним непреодолим желанием закричать, Хайд старается ни о чем не думать и протирает свои очки краем футболки. А затем неожиданно начинает давиться. Изо рта густым потоком вытекает что-то черное, образуя под ногами лужу. Оттуда тянутся цепкие руки и утаскивают парня в эту грязь, словно в болото, из которого не выбраться, не спастись. С криком Хайд просыпается. По лбу течет холодный пот, светлые и темные волосы спутались, ну а в ушах громко колотится пульс. Какие-то мысли закрутились в голове Хайда. Но не его мысли, чужие. Словно липкая паутина они впутывались в разум Лоулесса, заставляя его склониться на их сторону и думать так, как желают они. Думать о бесконечных плутаниях по темноте в поисках малейшего луча света, такого нужного и спасительного, думать о чем-то разрушительно-прекрасном. Мысли звенят, доламывая и без того покалеченный разум парня. Легкие словно спирает крепкой рукой, не позволяя сделать и глотка воздуха без острой рези. В панике взгляд Лоулесса мечется по комнате в поиске того, за что можно зацепиться, на что можно отвлечься, но выхватывает из темноты лишь ненужные тумбочки и жуткие пустые углы. Через силу Хайд вдыхает, что мгновенно отдается болезненным спазмом в груди, начинает кашлять, а после — снова задыхаться. Лоулесс просыпается снова (в этот раз по-настоящему) и стаскивает с себя душащее одеяло. Конечно же, это была "отличная" идея — накрыться им с головой, чтобы не мерзнуть, а на деле едва не убить себя. Опять. Хайд стирает пот со лба и вдыхает воздух уже свободно. Пугают лишь засевшие по углам тени, как признак чего-то жуткого и неизбежно-фатального. Блондин ежится, берет телефон с тумбочки и, обув ноги в тапочки, уходит из квартиры, не забыв после этого надежно ее запереть. Звонит в соседнюю дверь. Ему ведь не должны отказать?