Слюна с табачным вкусом

Этим утром над Барнаулом вновь лился дождь. Он стучал по крышам и козырьку подъезда, размывал побитый жизнью тротуар и заливал своей непрерывной стеной окна. Тяжелые грязные тучи заслонили все небо, нависая над городом и никак не давая пробиться солнечному свету. Вася безрадостно смотрел на подернутые бензиновой пленкой дождевые лужи и лениво думал о том, так ли сильно он хотел сегодня выходить на учебу. Нет, определенно не хотел, однако, родители были еще дома, так что просто так вернуться в квартиру было нельзя, несмотря на то, что очень даже хотелось. Мальчик обреченно вздохнул и, поправив выпадающие наушники, накинул капюшон и вышел из-под крыши над подъездом. Кеды, волосы и ветровка тут же промокли под потоком воды, и Звездкин скривился, ускоряя шаг. Ноги неприятно хлюпали по лужам, утопая в них и разбрызгивая капли. В наушниках играла слишком уж веселая для такой ситуации музыка, и Вася нахмурился, стараясь не обращать внимания на окружающий его мир. Все тело болело и дрожало от холода и просто жутко хотелось спать. А еще и биология стояла первым уроком, так что идти на учебу расхотелось совершенно. Вообще ходить туда уже давно не хотелось, и единственное, что радовало — возможность видеться с друзьями и хоть как-то заставлять себя держать нормальный режим дня — просыпаться по утрам и ложиться не позже часа ночи, относительно часто выходить на улицу. Историю и общество для ЕГЭ он все равно учил в основном дома, а тратить силы на другие дисциплины, даже на обязательные, уже совершенно не хотелось. Вася раздраженно поправил на плечах ручки портфеля и хмуро натянул еще ниже тонкий капюшон, пытаясь закрыть от воды нестриженные волосы. Он, уже весь дрожащий, вышел из дворов на широкую улицу, вдоль которой тянулись трамвайные пути. По тротуарам быстро семенили ноги прохожих, закрытых зонтами, и Звездкин в очередной раз вздохнул, подумав, что не стоило сегодня вообще выходить из дома. Можно было подняться на верхний этаж в подъезде и просидеть там, пока родители не уйдут на работу, можно было притвориться с вечера больным и остаться сегодня в постели. Однако думать об этом было уже поздно — проще было дойти уже до школы и отмучиться свои положенные шесть часов. Но, когда он уже хотел свернуть в сторону трамвайной остановки, чтобы не идти эти пятнадцать минут до школы под ливнем, и встал у обочины дороги, на парковку прямо возле пешеходного перехода припарковалась какая-то машина. Водитель несколько раз просигналил, заставляя Васю невольно оглянуться по сторонам. На светофоре он стоял совершенно один, а никто из бегущих мимо людей на машину даже не оборачивался. Вася думал уже пойти дальше — благо, загорелся зеленый — но из-за открывшейся водительской дверцы машины вдруг высунулась до боли знакомая голова. — Звездкин, блять, — крикнул, заглушаемый шумом дождя, Игорь, — В машину садись, довезу. И Вася, ни о чем особо не думая, скинул со спины рюкзак и быстро влез на переднее сидение чужой старенькой машины, наверняка пачкая его своей промокшей курткой. Он бросил свою мокрую сумку на пол между передними и задними сидениями и облегченно вздохнул, откидываясь на спинку кресла и поворачивая голову на приятеля. Звездкин не помнил уже, где они с Игорем впервые увиделись, кто привел его в их компанию, но знакомы они с парнем были уже больше полугода, видясь все это время в основном на совместных попойках и прогулках. Они никогда не были особо близки, но часто общались, когда приходилось оказаться рядом. Шевелеву было за двадцать, у него была работа, машина, отдельная квартира, и из-за этого рядом с ним Вася чувствовал себя немного неловко. — А ты что тут делаешь? — удивился мальчик, скидывая капюшон и приглаживая одной рукой намокшие волосы. Игорь, даже не смотря на него, завел машину и осторожно вырулил из кармашка парковки у магазина. — Да мимо тут ехал, — бросил парень, смотря на дорогу перед собой. Вася кивнул и со вздохом апатично уставился в окно, вытягивая вперед ноги. Шевелев вообще-то жил и работал в совершенно другой части города, поэтому мальчик не понимал, как тот мог проезжать мимо, но разговаривать об этом не хотелось совершенно. Разговаривать с утра в принципе не хотелось, а уж тем более попусту. Звездкин просто удобнее откинулся на сидении и уставился в потолок. Проблем и без этого было предостаточно. Сегодня денег у него не было совершенно — хватило бы разве что на проезд — и Вася совсем не знал, как будет расплачиваться с Гошей. Кредит чужого доверия, кажется, был уже исчерпан, и казалось, что девятиклассник вот-вот перестанет давать ему что-то в долг, а потом такими темпами вообще перестанет с ним общаться. Доводить до этого как-то не хотелось. Да, Вася начал понимать, что что-то идет не так, только когда стал влезать в долги перед Зенковым. Началось это, когда ему не хватало несколько рублей по мелочи, потом это накопилось до нескольких сотен, и как-то вышло, что сейчас он был должен больше нескольких тысяч. Для него, подростка практически без карманных денег, это было нереально много. Возможность вернуть долг была только одна — с денег, которые подарят родственники на Новый год или же с какой-нибудь подработки. На самом деле, сейчас мальчик уже понимал, что лучше бы потратил все это на что-то действительно полезное и хорошее, но ничего поделать было нельзя. Как оказалось, Гоша вообще больше никому не давал товар в долг, и на всю школу Вася был единственным, кто был ему должен, и от этого становилось только неудобнее и неприятнее. Поджав губы, Звездкин все же отвлекся от разглядывания черного потолка машины, и перевел взгляд на окно. Мимо проносились многоэтажки, деревья и магазины, а вдали показалась черная труба завода. Машина ехала в совершенно другую от нужной ему сторону и явно не в школу. Вася вздохнул, а потом лениво перевел взгляд на сидящего рядом водителя. Игорь продолжал смотреть на дорогу, расслабленно сжимая руль и чуть щуря уставшие глаза. Звездкин оглянул салон, улицу вокруг и чуть нахмурился. — Машину останови, — грубо буркнул он, сильно дергая за ручку заблокированной двери, — Прямо сейчас. — Не истери ты, — чуть раздраженно бросил мужчина, больше никак не реагируя на своего пассажира. Вася еще пару раз нажал на ручку и раздраженно бросил ее, откидываясь на спинку сидения. Оглянувшись вокруг, он на всякий случай дернул ручку задней двери, но она была также закрыта. Игорь не обращал внимания на его метания и продолжал уверенно вести автомобиль. Звездкин достал было из кармана телефон, но тут же запихнул его обратно. Мальчик не знал, кому мог бы написать — ничего особо страшного с ним не происходило, а рассылать сообщения «Мой приятель Игорь запер меня в машине» всем друзьям было бы крайне странно, поэтому он решил, как обычно, не делать ничего. В конце концов, ну, он хотя бы попытался. Звездкин уже спокойнее откинулся на сидение и скучающим взглядом уставился в окно. Вся ситуация его бесила, но сильнее всего бесила неизвестность и то, что Игорь продолжал молчать. Тем не менее, уже через пару минут на все это стало как-то безразлично. Шевелев водил довольно аккуратно, и Вася даже чуть не уснул, убаюканный мерным покачиванием машины и мелькающими за окном дворами. Они проехали площадь, проехали рынок и свернули куда-то в незнакомый район на окраине. Дворы многоэтажек сменились частными домами и заборами, и Игорь, петляя по грунтовой дороге, наконец остановился где-то на пустынном отшибе. Звездкин глядел в лобовое стекло с безразличием, но, только они затормозили, перевел взгляд на парня, надеясь наконец понять, что происходит. — Я щас, подожди немного, — спокойно, будто бы все было нормально, улыбнулся Шевелев и тут же вылез из машины. Вася раздраженно закатил глаза, непонимающим взглядом провожая приятеля, ушедшего куда-то в посадку. Дверь была все так же закрыта — Игорь поставил машину на сигнализацию — поэтому мальчику не оставалось ничего, кроме как просто сидеть и ждать его. Он ждал минуту, две, пять, и в итоге все же потянулся к телефону, но вновь не для того, чтобы кому-то написать, а просто, чтобы пролистать ленту. Игорь был типом пугающим, которому в голову могло прийти абсолютно что угодно, но Васе уже было как-то наплевать на то, что могло бы с ним случиться. Однако, зайдя в вк, он увидел новое сообщение, которого не было еще во время поездки. Открыв уведомление, Вася против собственной воли широко улыбнулся, моментально краснея и покрываясь частыми мурашками. Александр Беличенко 8:06 Ты сегодня не придешь что ли? Вася Звездкин 8:10 Сам не знаю, у меня тут какая-то хуйня происходит Звездкину, как ни странно, вдруг захотелось в школу, к Саше, на скучнейший урок биологии. Тело вновь прошибла дрожь — обогрев, видимо, выключался вместе с двигателем — и Вася прижал руки к груди, крупно трясясь и кутаясь в мокрую куртку. По капоту все еще мерно стучал дождь, и мальчик даже не представлял, какая грязища была сейчас в посадках, куда уже почти десять минут назад ушел Шевелев. Звездкин вздохнул, сгибаясь пополам, прижимаясь грудью к собственным коленям и укладывая голову на приборную доску. Он скучающе слушал звуки дождя, то усиливающиеся, то стихающие, и смотрел куда-то в сторону, раздумывая о чем-то своем. Таким образом, мальчик даже не заметил, как к машине прошлепали тяжелые мокрые шаги, и вздрогнул, когда на весь салон пропищал сигнал, оповещающий о снятии сигнализации. Вася мог бы, конечно, тут же открыть дверь и, пока Игорь садился в машину, выскочить наружу, но смысла в этом было ноль. Он даже не знал, где они находились, да и Шевелев при желании с легкостью бы его догнал.  — Замерз? — усевшись на водительское кресло чуть более оживленным, спросил парень. Вася чуть кивнул, разглядывая Игоря. Он был полностью промокшим, с водой, стекающей по волосам и куртке, с грязными брызгами по середину голени на джинсах. Мужчина, стараясь не касаться подошвами днища машины, стянул с себя ботинки с налипшими пластами грязи и бросил их в большой пластиковый пакет. — Убери назад, пожалуйста, — попросил Шевелев, протягивая пакет мальчику. Звездкин со вздохом взял его и, неуклюже перегнувшись через сидение, забросил куда-то назад. Говорить все еще не хотелось, как не хотелось уже ничего, и Вася продолжал просто ждать, пока произойдет хоть что-нибудь. Он сел обратно, наблюдая, как Игорь уже зашнуровывал на себе чистые черные кроссовки, взятые непонятно откуда, и недовольно скрестил руки на груди. Понятное дело, что приехали они сюда за закладкой — на приборной панели лежал мокрый от дождя плотно завязанный черный пакет — вот только Звездкин совершенно не понимал, зачем здесь был нужен он. Наконец-то Шевелев обулся, откинулся спиной на свое кресло и все же обратил на пассажира внимание. — Короче, смотри, — вздохнул парень, хватая пакет. Он аккуратно развязал его, укладывая на свои мокрые колени. Внутри лежали сразу несколько зиплоков — какие-то порошки, таблетки и большой конверт с засушенными грибами. Вася даже не представлял, сколько тысяч рублей находилось сейчас в чужих руках. Он нахмурился и вопросительно глянул в чужие глаза. — И что ты этим хотел сказать? — Это все нужно передать Гоше, — объяснил Шевелев, уверенно вытаскивая из бардачка пустой ланчбокс и аккуратно перекладывая в него пакетики. Звездкин удивленно вскинул на него взгляд, еще сильнее сжимая губы. — Какого черта? Сам передать не мог? Нахуя было меня сюда тащить, долбоеб? — переходя на визгливые нотки, возмущался Вася, ударив рукой по креслу. Мальчик ничего не понимал — почему его мнения никто не спросил, почему вырвали из школы, зачем вообще все это нужно? Он не хотел никак связываться с наркотиками, не хотел их даже трогать, а уж тем более куда-то везти. — Тихо ты, не ори, — цокнул на него Игорь, — Во-первых, тебе проще в школу попасть, верно? Во-вторых, мне оно нахуй не надо со всем этим возиться. — А мне, значит, надо? — начал закипать Звездкин. — Гоша сказал, простит тебе половину долга, — успокоил его мужчина, и Вася действительно от этих слов немного расслабился, будто бы это и не он сгорал от злости пару секунд назад. В принципе, да, его было просто подкупить. — Так че ты сразу не сказал? Когда только подобрал меня? — вздохнул Звездкин, откидывая голову назад. — Ну-у, тогда ты бы мог отказаться, — пожал плечами Игорь. Он уложил в ланчбокс все пакетики, кроме одного с порошком, который он выложил себе в бардачок. Закрыв коробочку, парень протянул ее Васе, которому пришлось боязливо и неуверенно перенять ее. — А… Я не знал, что Гоша принимает… Такое, — неловко пробормотал Звездкин, дрожащими руками укладывая ланчбокс в свой рюкзак под кучу учебников. — А это и не для него, — улыбнулся Игорь, вновь заводя двигатель, чтобы его прогреть, — Ты думаешь, тут все так просто? Зенков в большинстве случаев — просто посредник. — Звучит… Довольно серьезно, — нахмурился Вася, ощущая себя крайне паршиво. — Конечно же, — хмыкнул мужчина, включая печку, — Мальчик ввязался в плохую компанию. Звездкин задумчиво уставился в мокрое окно, прислоняясь к нему виском. Его все еще потряхивало, поэтому пришлось обхватить себя за плечи и крепко сжать уже подсохшие ляжки. Было немного страшно. В его рюкзаке, где-то между учебником по алгебре и тетрадкой по обществу, лежало несколько тысяч рублей, возможно, даже больше десятка, в наркотиках. Это было слишком для мальчика. Он никогда не хотел связываться с чем-то настолько серьезным, но его раз за разом все сильнее утягивало на дно. Вася понимал, что ни к чему хорошему это не приведет, что дальше будет только хуже. Очевидно, надо было бросать все свои зависимости и засунуть в жопу тягу к экспериментам, вот только сделать это было легко лишь на словах. Звездкин отчаянно вздохнул, провел рукой по лицу и вновь мрачно нахмурился. — То есть, как я понял, вы все получите за это деньги, а я — хуй без масла? — пробормотал Вася, недовольно прожигая водителя взглядом. Игорь чуть сильнее сжал руль и так же раздраженно глянул на мальчика. — Блять, Звездкин, радуйся и хую, — фыркнул мужчина, тоже постепенно вскипая и нервно хмуря брови, — Еще хоть слово недовольное скажешь — им тебе рот и заткну. Вася аж покраснел от злости, но все же промолчал, складывая руки на груди и резко отворачиваясь от парня, прижимаясь к двери машины. Шевелев его пугал и бесил. Он вел себя странно, странно говорил и поглядывал слишком недобро. Мальчик не сомневался, что тот мог выполнить любую свою угрозу — мужчина был для этого достаточно сильным и отбитым. Звездкин действительно пока не мог понять, зачем были все эти сложности, почему Игорь не мог сам довезти Зенкову его закладку, но что-то подсказывало, что дело было не только в том, что его не пустят в школу. Он бы вряд ли стал тратить столько сил на то, чтобы уговаривать Васю, везти его куда-то и объяснять — можно было просто попросить Гошу выйти за ворота на перемене. Здесь было что-то другое, но Звездкин никак не мог понять, что, и зачем на самом деле он был нужен. Вася хмуро смотрел на проносящиеся мимо многоэтажки знакомого района. Кажется, они действительно уже были недалеко от школы. Но машина резко завернула в сторону и затормозила, совершенно точно не на школьной парковке, заставляя Звездкина встрепенуться. — Тебе еды купить? — как ни в чем не бывало спросил Игорь, опуская окошко и вытаскивая из бардачка кошелек. Вася нахмурился и глянул в лобовое стекло. Перед ними полосой стояло несколько машин, ожидая своей очереди в макавто. Звездин вздохнул. — Ну, давай. Доедал свой хэппи мил Вася уже на стоянке возле школы, откинувшись на мягкое сидение и лениво потягивая через трубочку холодный апельсиновый сок. Игорь в соседнем кресле задумчиво помешивал свой кофе пластмассовой палочкой и лениво смотрел куда-то в сторону школьных ворот. Третий урок кончался через пять минут, и Звездкин считал, что ему некуда торопиться. Он спокойно доел чизбургер и, вытерев руки салфеткой, вытянул с задних сидений свой так и не просохший тяжелый рюкзак. Дождь на улице уже успокоился — о нем напоминали лишь тяжелые серые тучи и разлившаяся вдоль дороги вода — и Вася уверенно вылез из машины, одергивая края олимпийки. Шевелев лишь молча махнул ему рукой на прощание из-за лобового стекла и вновь завел мотор машины. Звездкин вздрогнул на ветру и медленно поплелся в сторону входа в здание. Он продумывал отговорки, почему его не было на трех уроках, пока привычно пролезал в дырку в заборе, но на самом деле мысленно был где-то не здесь. Последнее, что сейчас волновало — это учеба и гнев классной руководительницы. Он успел сдать куртку в гардероб как раз со звонком на перемену, и тут же пошел на ватных ногах вверх по лестнице — искать свой класс. Звездкин не знал, как будет оправдываться перед Сашей. Он не знал, стоит ли рассказывать ему хоть что-то из сегодняшних событий. Вася переживал даже не по поводу того, что друг мог кому-то разболтать чужие тайны, а исключительно из-за нежелания его разочаровывать. Звездкин все-таки очень его любил и хотел максимально оградить от всего этого, старался не повлиять на Сашу отрицательно и не стать ему отвратительным. Впрочем, даже это у него не всегда выходило. Мальчик натянул широкую улыбку, заходя в класс истории, поздоровался со всеми сидящими в нем и, пройдя мимо пока пустующего учительского стола, упал на как обычно свободный стул рядом с Беличенко. Саша, до этого что-то писавший, удивленно встрепенулся. — Вася? Я думал, ты уже не придешь, — непонимающе пробормотал друг, закрывая свою тетрадь. — Я что-то пропустил? — осоловело смотря вглубь раскрытого портфеля и лениво копаясь в нем в поисках тетради, спросил Звездкин. — Да нет. А что у тебя случилось-то? Вася вздохнул и поджал губы, пряча взгляд в недрах своей сумки и суетливо вытаскивая из нее принадлежности. Он не хотел ничего объяснять, хотел лишь обнять Сашу и устало-отчаянно уткнуться носом в его грудь, чувствуя его холодные пальцы в волосах. Хотел, чтобы друг сжал его в руках так крепко, как только мог, чтобы погладил по голове и позволил лежать так столько, сколько бы Васе понадобилось. Звездкин сейчас отдал бы все на свете за эти объятия, и он бы даже, отбросив смущение, бессовестно накинулся с ними на друга, если бы они вдвоем оказались наедине. Гудящие одноклассники были хуже гиен — они бы засмеяли, засняли на телефон, назвали бы пидорами, насколько бы невинны не были их нежности. И если Вася уже давно привык к такого рода унижению, то Сашу подставлять совершенно не хотелось. — Я хочу обнять тебя, — тихо, еле слышно прошептал мальчик, не отрывая бессмысленного взгляда от парты, и даже не смотря на друга. Ему было очень тяжело от осознания того, что бросать все эти вредные привычки надо было срочно. Что его затягивало в это болото все сильнее, что сам он уже не справлялся. Ему просто нужна была помощь, но адекватно попросить ее Вася не мог. — Все плохо? — так же шепотом, наклонившись ближе к парте, спросил Саша. — Да. Беличенко вздохнул и, незаметно для окружающих нырнув рукой под парту, крепко сжал в ладони Васину ладонь, лежавшую до этого на стуле возле бедра. Мальчик шмыгнул носом и, чуть подумав, развернул руку и переплел в замок их пальцы. От ног до загривка бегали горячие мурашки, а лицо смущенно покраснело, но это отлично помогло отодвинуть на второй план чувство отчаяния. Звездкин прикрыл глаза, по-влюбленному глупо улыбаясь. Со звонком Саша одернул руку, но, не успел Вася вновь расстроиться, схватился за нее обратно, но теперь левой рукой. Правую он положил на парту, со спокойным лицом хватая со стола ручку. Звездкину хотелось прижаться к парню еще ближе, и он подвинулся на стуле левее, соприкасаясь с другом коленями и неловко улыбаясь. Все переживания отошли на второй план, и мальчик благодарно сжал чужие пальцы, смущенно скашивая на спокойно улыбающегося Сашу глаза. Они сидели, взявшись за руки, почти что все сорок минут урока. Возможно, Беличенко и хотел убрать свою ладонь, но Вася держал ее так крепко, что тот даже не пытался вырвать руку из его хватки. Мальчик только делал вид, будто писал конспект, но на самом деле сегодня история мало волновала его, несмотря на то, что этот предмет был его любимым. Учительница рассказывала что-то о Первой мировой, а Вася просто глупо улыбался от того, как Саша рассеянно гладил теплыми пальцами его ладонь. Возможно, сегодняшний день был не таким уж и отвратительным. В столовой Саша пытался позвать его за их с Алисой стол, кажется, ему нужно было сказать что-то важное, но Васе пришлось отказаться и, схватив свою тарелку, занять пустующее место рядом с Гошей. Обычно возле Зенкова сидела большая компания, занимающая все место за столом, однако, сегодня он был совсем один. Звездкин шумно поставил на стол свою тарелку и стакан чая, уселся на холодную табуретку и поставил на свои колени рюкзак. Гоша, до этого печатавший что-то в телефоне, вскинул голову и чуть улыбнулся мрачноватому приятелю. — Ничего не хочешь у меня забрать? — напряженно спросил Вася, обнимая одной рукой портфель и отпивая глоток остывшего чая. — Ты принес? — уточнил девятиклассник, понижая голос так, что его стало плохо слышно за шумом столовой. Вася кивнул, разламывая вилкой сосиску, — Окей. Короче, мне помощь нужна. Сможешь после школы ко мне пойти? Звездкин нахмурился, непонимающе смотря на мальчика. — А это еще зачем? — Нужно быстро всё по разным пакетикам разложить, — тихо объяснил Зенков, вновь утыкаясь в экран телефона, — Я сам потом куда надо отвезу, но мне нужно до трех часов расфасовать. А это надо точно по граммам делать, я сам не успею. Вася возмущенно поджал губы, вновь раздражаясь. Кажется, именно поэтому Игорь и не захотел возиться с этим. Вот только Васю почему-то никто о его мнении не спросил. — С хуя ты вообще решил, что я тебе с этим помогать буду? — разозлено прошептал мальчик, наклоняясь ближе к Гоше и сжимая в руке граненный стакан, — Зачем меня, блять, в ваши дела втягивать? Зенков раздраженно вздохнул, кладя на стол телефон и тоже пригибаясь ближе к приятелю. Краем глаза Вася заметил на себе обеспокоенный Сашин взгляд. Кажется, они с Гошей выглядели крайне подозрительно — оба сердитые, недовольные и напряженные. В глазах Зенкова Вася будто бы видел отражение своих — они были такими же уставшими, злыми и покрасневшими от недосыпа. — Хуле ты ноешь, я не пойму? — неожиданно тихо и серьезно сказал мальчик сквозь зубы, — Не хочешь мне помочь — окей. Но больше тогда ко мне вообще не подходи, ни с просьбами, ни за товаром. Заебал. Вася мрачно уставился вниз, в свою тарелку. Он не ожидал такого давления со стороны Зенкова, которого, в принципе, считал своим другом. Все-таки он не мог так сразу отказаться от снюса, травы и лирики, не мог просто так испортить с Гошей отношения. Выбора особо не оставалось. — Это шантаж? — вздохнул Звездкин, делая большой глоток остывшего чая. Гошин взгляд сделался уже не таким злым, каким был раньше, Зенков устало потер глаза и вздохнул, роняя голову на стол. — Прости, но да. У меня и без того куча проблем, и ты меня, честно говоря, бесишь сегодня. — Взаимно, — цокнул языком Вася, без особого аппетита кладя в рот вилку гречки. Гоша усмехнулся и лениво пожал плечами. И Вася вновь вздохнул, понимая, что придется сегодня все-таки сделать все, что он просит.