Слюна с табачным вкусом

Вечерний Барнаул за окном шумел кронами деревьев и близкой дорогой, а в приоткрытую форточку задувал прохладный ветер. В Васиной комнате было холодно и слегка темновато — перегорела одна из лампочек — а сам мальчик сидел, сжавшись, на своей постели с энергетиком и остатками приготовленного с утра мамой пирога. Вчера он так перемерз под дождем и перестрессовал из-за Гоши, что сегодня принял волевое решение никуда не идти и проваляться весь день в постели, не желая видеть ни Зенкова, ни Сашу, ни кого-либо еще. Однако, вопреки его планам, после занятий Саша сам напросился к нему домой под предлогом того, что им нужно было поговорить. И Звездкин весь вечер ожидал самого худшего, думал о том, не мог ли он когда-то спалить свои чувства, не делал ли он в последнее время чего-то ужасного. Но, как оказалось, разговор был вообще не о том, о чем он мог ожидать. — Вы с Алисой решили… Чего?! Васины руки нервно задрожали, из-за чего полупустая банка флеша едва не выпала из них на постель, а глаза испуганно расширились. Он поднял шокированный взгляд на сидящего напротив него в кресле Сашу. Беличенко выглядел немного смятенным и взволнованным, неловко мял в руках края своей толстовки, чуть помятой и усыпанной псиной шерстью. Вася давно не видел его таким одновременно серьезным и неуверенным в себе. — Ну… Мы решили остаться друзьями, — вздохнув, повторил друг, неловко пожимая плечами. Звездкин от греха подальше поставил банку с энергетиком на стол и все так же шокировано уставился в свои колени, поджимая их еще ближе к груди. Он действительно не ослышался, а Беличенко действительно сказал это, хоть осознать все это было тяжело. Саша умудрился всего за четыре слова полностью сломать такой привычный Васин мир. В этом мире он был хоть и влюблен в друга, но никак не действовал, не желая мешать его отношениям и не желая обижать Алису. А сейчас все вдруг перевернулось с ног на голову, и Звездкин испуганно уткнулся подбородком в колени. — Кажется, я больше не верю в любовь, — драматично пробормотал мальчик, слепо смотря куда-то перед собой, — Как так вообще? Саша устало вздохнул. Он вдруг поднялся из кресла и завалился лицом вниз в Васину постель, прямо возле него. Звездкин ничего не понимал. Они же так друг друга любили, у них были такие теплые отношения, они так друг другу подходили. Ведь еще недавно все было так хорошо, да и никаких конфликтов между ними не было. Что же тогда случилось? Звездкин не представлял, что такого могла Алиса сделать Саше, да и Беличенко тем более ее бы пальцем не тронул. Васе казалось, что все это — просто какая-то глупая шутка. — Пообещай не смеяться, — неожиданно ранимо прошептал Саша в подушку, жалобно скосив на мальчика глаза. Беличенко будто бы знал, куда надо давить, как делать Васе еще больнее и как заставлять его сердце сжиматься от жалости. Звездкин вздохнул и тоже упал на кровать, ложась с другом лицом к лицу и неловко поджимая губы. — Конечно же, — пробормотал мальчик, готовый услышать и принять, наверное, что угодно. Друг прикрыл глаза. — Я таким идиотом себя чувствую, — начал Беличенко подрагивающим голосом, — Я, блять, только спустя полгода понял, что путаю дружескую любовь с романтической. И Вася едва не удержался от того, чтобы не сдержать обещание и не усмехнуться. Но не из злорадства. Просто Саша почти точь-в-точь озвучил его, Васины, мысли и чувства по отношению к другу. Вот только у Звездкина все было в точности наоборот — он до последнего надеялся на то, что его любовь исключительно платоническая. Они же с ним всегда учились в одном классе, начиная еще с пятого, и Вася плохо помнил, почему именно в седьмом они наконец-то обратили друг на друга внимание. То ли из-за того, что именно тогда оба начали увлекаться музыкой, то ли из-за того, что вдруг сошлись их интересы в книгах — но в итоге уже через месяц после начала того учебного года их с Сашей было не разлучить. Они вместе сидели в школе, вместе ходили гулять, вместе учились у репетитора по матеше, вместе читали книги, слушали музыку и смотрели фильмы. Саша был всегда рядом. И у Васи, наверное, не было никаких шансов не влюбиться. Он, кажется, даже не сразу и заметил, как его простой интерес перерос в крепчайшую привязанность, потом в какую-то почти братскую дружбу, и, наконец, в любовь, которую он до последнего пытался отрицать. Вот только против себя не попрешь — чувства в итоге взяли свое, и сил прятаться от себя уже совершенно не было. Поэтому Звездкин, как никто другой, понимал мальчика. — Ты точно уверен в этом? — осторожно уточнил он спустя пару минут тишины. — Да, я… Я просто наконец понял, в чем дело, — пробормотал Саша себе в подушку, — Мне не хотелось никогда всяких нежностей, поцелуев, я к ней больше как к сестре относился. — с каждым словом Беличенко, Вася понимал, что все это действительно было очень заметно со стороны, — Я просто взял, как правило, что девушку можно только в романтическом плане любить, что мне нужны отношения, а не дружба.  — И почему ты передумал? Беличенко вдруг смутился и отвел взгляд, зарываясь носом в подушку. Вася непонимающе нахмурился, подкладывая ладонь под голову.  — Ну… Не важно. Короче, мне как-то неприятно стало, как будто я ее обманываю, — уклончиво пояснил мальчик, устало потирая глаза, — Лучше уж мы друзьями останемся. Звездкин со вздохом перевернулся на спину, бессмысленным взглядом смотря куда-то в потолок. У него не укладывалось все это в голове. Он не представлял уже, как Алиса с Сашей могут быть не вместе, и что теперь делать ему. Неужели теперь их компания из трех человек не будет такой, как прежде? Но внезапно на мальчика навалилось еще и другое волнение — волнение за подругу. Она была… достаточно чувствительной девушкой, и Звездкин не представлял, каково теперь ей.  — А что Алиса-то говорит? — взволнованно глянул на друга Вася. Саша поджал губы и подвинулся в кровати ближе к нему, устало укладываясь на край его подушки. Звездкину мучительно сильно хотелось мягко провести пальцами по его лицу, зачесать за ухо упавшую на лицо темную челку, слегка поцеловать в лоб и запустить вторую руку под толстовку, чтобы плотнее прижать друга к себе за талию. Вася почувствовал, что он как обычно краснеет, а во рту становится чересчур сухо. Мальчику с каждым днем все сильнее казалось, что он куда-то проваливается, что его жизнь ломается, что рушится все, к чему он привык. Сначала эта глупая влюбленность в Сашу, потом плохая компания, наркотики и алкоголь, а теперь еще одно потрясение. Васю пугало, как быстро и неожиданно события сменяли друг друга. Ощущалось это так, будто бы земля разъезжалась под ногами, и чертовски хотелось хоть за что-то ухватиться. Теперь у него был Никонов, но Звездкин все равно ощущал себя крайне шатко. Он зажмурился и незаметно подвинулся еще ближе к другу.  — Ну, мне она сказала, что все нормально, — пробормотал Саша, вздыхая, — Я ее не заслуживаю, серьезно. Вася сложил руки на груди, устало смотря в потолок. Он правда волновался и надеялся, что с Алешиной все было хорошо, но Саша, лежащий совсем рядом, погрустнел и вновь уставился вниз, куда-то на свои руки. Звездкин мялся еще пару секунд, а потом, не дав себе времени, чтобы передумать, быстро подался вперед, заключая мальчика в объятия. Напряженные плечи Беличенко в чужих руках тут же немного расслабились, и Вася потянул несопротивляющегося друга на себя, мягко прижимая к груди и пытаясь спрятать глупую улыбку. Саша сам обнял его, утыкаясь носом куда-то в плечо и устало вздыхая.  — Хочешь, я с ней поговорю? — предложил Вася, едва заметно поглаживая чужое плечо, — Спрошу, что она думает?  — Да, пожалуйста. Звездкин чуть улыбнулся, слегка касаясь подбородком чужой макушки. После третьего урока на первом этаже школы было жутко шумно: у началки была столовая, а все остальные классы выбегали на большую перемену. Вася тащился, пробираясь через толпу четвероклассников, в сторону спортзала, хоть по расписанию у него и стояла химия на третьем этаже. На химию Звездкину, если честно, было глубоко наплевать, а престарелая учительница вряд ли вообще заметит его отсутствие, поэтому мальчик не особо волновался. Десятый соцэкономический уже стоял перед дверьми физкультурного зала, и Вася вытянул шею, выглядывая среди толпы подростков нужную ему ярко-розовую голову. Он не понимал, как они с Алешиной попали в разные классы — ему ведь тоже нужно профильное обществознание — но постоянно предлагал девушке перевестись к ним в универсальный. "А" класс не очень любил Алису, равно как и Беличенко, однако, у Васи в нем было довольно много приятелей. Звездкин вообще плохо понимал, по какому принципу они выбирали объекты симпатии, ведь в общении он был раз в сто менее приятный, чем та же Алешина.  — Звездкин, здорова, — обернувшись на мальчика, добродушно усмехнулся одноклассник Алисы. Вася, даже не глядя, протянул руку для пожатия сначала ему, а потом еще двум стоящим рядом парням. Он плохо помнил их имена, да и было это не так уж важно. Один из приятелей хлопнул его по плечу, и Звездкин немного осоловело улыбнулся.  — А Алиса в школе? — спросил он, не найдя девочку среди ее класса. Стоящий рядом парень усмехнулся.  — Ты опять за телкой Беличенко бегаешь? — насмешливо ответил он, убирая руку с чужого плеча, - В раздевалке Алиса. - Ни за кем я не бегаю, - закатил глаза мальчик, пытаясь не показать своё омерзение. Вася неприязненно одернул рукав, за который брался его знакомый, и тут же вынырнул из небольшой компании парней, сворачивая к входу в спортзал. Если бы он задержался, наверняка бы и дальше посыпались мерзкие шуточки про их с Алисой взаимоотношения. Слухи и смешки ходили уже давно, и Васе было от них жутко неприятно, наверное, как и самой девушке. Мальчику просто хотелось покоя, чтобы его никто больше не трогал. Пройдя по шумному коридору, он громко постучался в женскую раздевалку. В ней притихли громкие девичьи голоса, и только тогда мальчик неуверенно заглянул внутрь небольшого помещения. Девочки не переодевались, лишь сидели по лавочкам и удивленно на него смотрели. Алешина достала из уха один наушник.  — Привет, — мило улыбнулся Вася девочкам, а потом кивнул Алисе, — Алис, можем поговорить? Девушка удивленно нахмурилась и, отложив в сторону книжку, поднялась с лавочки. На ней была школьная юбка и оверсайз футболка джейн эйр, и Вася уже чуть более радостно улыбнулся, невольно разглядывая подругу. Он шумно прикрыл за ними дверь в раздевалку.  — Что-то случилось? — спросила девушка, комкая в руках наушники и ведя друга в противоположную от зала сторону. Алиса уверенно дернула ручку двери в туалет и, пропустив Звездкина внутрь, закрыла за ними дверь на щеколду. В тесном туалете физкультзала стоял лишь один единственный унитаз и длинный низкий комод с моющими средствами, на который села Алешина. В этом коридоре туалет был единственным местом, где можно было уединиться и нормально поговорить вне шума от сразу трех классов, занимающихся здесь одновременно.  — Ну… Саня мне сказал, что вы расстались, — неуверенно начал мальчик, неловко садясь рядом с подругой и смотря куда-то в пол. Девушка вздохнула и, пожав плечами, кивнула.  — Ты вообще как? Всё нормально? — спросил Вася, поджимая губы и кидая на Алешину сочувствующий взгляд. Девушка выглядела, в принципе, нормально. Она не была грустной или измученной, лишь под глазами как обычно залегли темные синяки от недосыпа.  — Не знаю, — чуть улыбнулась она, поднимая на мальчика взгляд, — Думаю, да. Надеюсь только, что мы с ним сможем снова стать друзьями.  — Но ты не обижаешься? Алиса закатила глаза, улыбаясь еще шире и роняя голову на плечо друга. Её всклокоченные на затылке волосы тут же защекотали шею, и Вася смешливо зажмурился, рукой убирая чужие пряди.  — Тебя же Саша попросил разузнать? — усмехнулась девочка, вытягивая ноги и почти касаясь носочками противоположной стены.  — Не, я просто за тебя волновался, — ответил Звездкин, — Хочешь я Беличенко по лицу пиздану?  — Надо будет — сама пиздану, — рассмеялась Алиса, обнажая ряд щербатых зубов.  — Договорились. Но если что — предложение всегда в силе. Вася закинул руку на чужое плечо и прижал к себе тихо смеющуюся девочку. На улице стоял влажный утренний мороз, а высоко в небе громко кричали летящие клином птицы. Погода постепенно становилась чуть ближе к зиме, но Вася, несмотря на это, продолжал ходить в тонкой олимпийке и протертых черных джинсах, подрагивая от холода и пряча по карманам руки. На часах было всего-то около семи утра, а он уже торчал на холодной лавке у воркаута в увядающем парке на краю микрорайона. Все равно ночью он так и не смог нормально уснуть, а идти сегодня никуда не надо было — наконец-то наступил его единственный выходной на неделе. На площадке людей больше не было — лишь они, двое парней, на самом ее краю. Наверное, в этом районе из зожников-идиотов был только один, и Васю как-то угораздило водиться именно с ним. В любом случае, если бы он сейчас продолжал отсыпаться, то, вероятно, никогда бы не узнал, что Никонов бегал тут по утрам. Не то, чтобы это была его страшная тайна, однако, Васю это сильно удивило. Да, мальчик не придумал ничего умнее, чем напроситься домой к Максиму с самого раннего утра, и именно тогда узнал, что тот был в парке. Васе не была понятна такая тяга к спорту, однако, Звездкин невольно зауважал друга — сам бы он никогда не встал по собственной воле в воскресенье раньше одиннадцати часов. Макс, немного потный и уставший, стоял перед его лавкой и пил что-то — кажется, совсем не воду — из своей бутылки. Вытерев тыльной стороной ладони губы, мужчина закрутил крышку и немного недовольно глянул на школьника сверху вниз. Вася сонно и бессовестно залипал на мужчину, лениво за ним наблюдая. Сейчас он определенно был прекрасен.  — У тебя че-то случилось опять? — вздохнул студент, опираясь плечом на стоящий рядом тренажер непонятного назначения.  — С чего ты взял? — неловко поджал губы мальчик, зажимая ладони между ляжками.  — Да ты бы иначе не приперся ко мне, — пожал плечами Никон, бросая бутылку в руки смутившемуся другу.  — Справедливо, — задумчиво нахмурился Звездкин. Макс усмехнулся и под удивленный взгляд мальчика подошел к ближайшему тренажеру. Легким и довольно плавным движением он закинул ногу на перекладину, находившуюся едва ли не на одной высоте с его шеей, и потянулся к носку, делая растяжку. Васю, никогда всерьез не занимавшегося никакими упражнениями, впечатляло то, как легко парень тянулся.  — А ты на шпагат можешь сесть? — спросил мальчик, заворожено следя за чужими уверенными движениями.  — Могу, на продольный, — пожал плечами Максим и, опустив правую ногу обратно на землю, закинул на перекладину левую.  — Круто, — улыбнулся Вася, откровенно пялясь на мужские ноги, — А меня на танцах так и не научили растяжке.  — Ты ходил на танцы? — удивился Никонов, бросая взгляд на мальчика, задумчиво рассматривающего его задницу.  — Маман в детстве заставляла. Макс усмехнулся и продолжил делать упражнение, все выше поднимая ногу. Вася немного залип, приоткрыв неосознанно рот и облапив взглядом чужие напрягшиеся мышцы. Они были сильными и упругими, и это чертовски завораживало, несмотря на то, что накачанные мужчины были не в его вкусе. Поэтому и все волнения по поводу Саши с Алисой отошли ненадолго на второй план, вытесненные прекрасным видом на Максима.  — Так что ты рассказать-то хотел? — наклоняясь к носку стоящей на земле ноги, спросил мужчина. Его голос заставил вздрогнуть и немного смущенно отвести взгляд. Никонов стоял к скамье спиной, поэтому его взглядов не видел, хотя впрочем, Вася бы перед ним и не стеснялся — кажется, они были достаточно близки, чтобы не краснеть от неловких взглядов. Звездкин усмехнулся и поджал к себе одну коленку. — Беличенко с девушкой расстался, — пробормотал мальчик, уныло вздыхая. Макс чуть обернулся на него, удивленно приподнял бровь, а затем развернулся лицом, вновь кладя на перекладину правую ногу. — И что с того? — Ну… как бы, — Вася смутился и отвел взгляд, — Я боялся ему признаться в основном из-за того, что у него девушка была. А теперь не знаю, чё делать. Никонов закатил глаза и, встав двумя ногами на землю, засунул руку в карман за пачкой сигарет. Он выглядел, по меньшей мере, уставшим, и Звездкину совершенно не хотелось нагружать своими глупыми проблемами, однако, ему хотелось поделиться своей тревогой хоть с кем-то. Все-таки Вася был счастлив, что они с Максом нашли друг друга. Студент прикурил свою сигарету и, запихнув пачку обратно в карман, уселся на лавку рядом с мальчиком. Звездкин спрятал замерзший нос в вороте олимпийки, заинтересованно смотря на курящего друга.  — Ну, значит, расскажи ему всё, — наконец пожал плечами парень, откидываясь на спинку скамьи. Вася цокнул языком и обреченно уткнулся лбом в колено. — Мне стрёмно, — пробормотал он, — Это пиздец, как сложно. Никон задумчиво прищурился, стряхивая на землю пепел и почесывая одной рукой заросший подбородок. Он развернулся вполоборота к Звездкину, придерживая губами сигарету и раскручивая крышку бутылки. — Зато легче потом станет, — рассудил Максим, — Если окажется, что у тебя совсем никаких шансов, то хоть дергаться перестанешь. Вася вздохнул и уронил голову на мужское плечо. Никонов был прав — продолжать жить в этой неопределенности было уже нельзя. Если Саша его прямо отвергнет — в чем Звездкин был абсолютно уверен — он хотя бы обретет спокойствие и перестанет глупо на что-то надеяться. Но так просто все было только на словах, а на самом деле, Вася с ужасом представлял свое признание. Наверняка он будет дрожать, заикаться и плакать, а потом, когда Саша его пошлет, впадет в сильнейшую апатию. Так ли ему это было нужно? — Все равно стремно, — надув губы, пробормотал мальчик, вызывая чужой вздох, — Я так устал. Максим одной рукой приобнял его за плечи и, выкинув в траву окурок, приложился губами к бутылке с пивом. — Можешь позвонить, если чё-то не так пойдет, — предложил парень, улыбаясь раскисшему школьнику. Никон потрепал его рукой по макушке и кратко поцеловал куда-то в темечко. Вася смущенно улыбнулся, прижимаясь к чужой груди и чувствуя заполняющую его благодарность вперемешку с восторгом. Макс был, наверное, лучшим мужчиной в его жизни. — Чувак, я люблю тебя, — счастливо улыбнулся мальчик, но потом немного смутился, — Ну, в смысле, как друга. — Сане это говорить будешь, — закатил глаза Максим, тем не менее, улыбаясь. Вася рассмеялся, забирая из чужих рук бутылку пива и жмуря глаза, когда чужие пальцы вновь зарылись в густые волосы. На ночь Звездкин так и остался у Никона. Родителям было, в принципе, всё равно, где он — они отпускали его, куда угодно и позволяли достаточно многое, лишь бы только он учился нормально и дома убирался. Возможно, именно из-за этой фактической беспризорности у Васи и появились многие из его проблем. Если бы отношения в их семье были другими, он не смог бы уходить на пьянки, не смог бы ночевать, где попало, не смог бы познакомиться и с половиной отрицательных людей из своей компании. А возможно, он просто искал себе оправдания. В любом случае, сегодня мальчик был благодарен родителям за то, что он смог так просто остаться у друга. Они с Максом весь вечер смотрели аниме. Это был первый сезон Стального Алхимика, а еще у них была одна пачка чипсов и одна большая бутылка пива на двоих. Вася лежал головой на чужой груди и с неожиданно сильным интересом смотрел в экран стоящего на столе ноутбука. Они периодически лениво целовались, и Звездкину уже практически не было грустно, вот только где-то в груди все равно тянуло неприятным волнением. Никонов уснул ближе к часу ночи. Он скатился во сне вниз по спинке кровати, укладываясь на спину из полусидячего положения, но Вася остался досматривать сезон, а потом еще долго пялился на безмятежное спящее лицо Максима. Пиздецки красивое лицо, вот только, к сожалению, не любимое. Вася стоял в маленькой ванной комнате в чужой квартире и, опираясь руками на раковину, внимательно смотрел в зеркало. В доме давно воцарилась сонная тишина, однако, мальчик не мог заставить себя также пойти спать. Он давно не разглядывал свое лицо настолько внимательно, и из-за этого сейчас был сильно разочарован. Под глазами собрались лучи глубоких морщинок, синяки стали еще темнее, а кожа выглядела слишком сухой и какой-то уставшей. Васе казалось, что за это лето и неполный семестр десятого класса он постарел сразу на пару лет. Звездкин провел пальцами по складке нависшего века и устало вздохнул. Он подался вперед и прижался щекой к холодной поверхности зеркала. Вася не считал себя уродом, однако, собственная внешность ему совершенно не нравилась. Как же он хотел быть красивым и всеми любимым, чтобы не чувствовать неуверенность от каждого кусочка еды и от каждого хоть немного косого взгляда. На глаза медленно стали наворачиваться слезы, и Вася бы определенно разревелся, если бы не услышал заставивший вздрогнуть чужой хриплый голос откуда-то из темной глубины квартиры. — Вась, ты в ванной? — спросил, видимо, только-только проснувшийся парень.  — Да, — быстро отлипнув от зеркала, крикнул школьник.  — Пизда. Тебе дать чё-нибудь переодеться? Звездкин вытер нос и влажные глаза рукавом кофты и в последний раз бросил взгляд на свое отражение. Скривившись, он нервно растрепал волосы и, выключив свет, быстро вышел из ванной.  — Да, давай. В спальне горела только тусклая лампа на прикроватном столе, и Вася не сразу смог привыкнуть к полутьме и разглядеть копающегося в шкафу студента. Звездкин сощурился и подошел ближе. Под теплым светом лампы еще сильнее бросались в глаза чужие бледные сильные бедра, и мальчик немного смущенно отвел взгляд от друга, стоящего в боксерах и футболке  — На, держи, — Никонов протянул ему сверток своей кофты и шумно захлопнул дверцы шкафа. Вася развернул, кажется, какой-то пуловер непонятного в темноте цвета. Впрочем, мальчик даже не стал приглядываться — просто небрежно стянул свой свитер и надел чужую кофту, одергивая вниз края. Не став заморачиваться, Звездкин скинул джинсы прямо на пол и устало упал на постель, тут же закутываясь в одеяло и подкатываясь ближе к Максу, видимо, ставящему на утро будильники. От него пахло крабовыми чипсами, мужским дезодорантом и чем-то горьким, и Вася улыбнулся, расслабленно растекаясь по постели.  — Тебе во сколько в школу? — сонно спросил мужчина, откладывая телефон на подоконник и выключая неуклюжим движением свет. Вася недовольно простонал и прижался к груди студента своей спиной, чувствуя задней стороной шеи его колючую щетину. Никонов по-хозяйски обнял его со спины, прижимая мальчика к себе и аккуратно поправляя одеяло на чужих плечах.  — Я, наверное, не пойду завтра, — решил Звездкин, — У меня родители в десять уходят из дома, так что вместе с тобой выйду, ладно?  — А мамка ругать не будет? — усмехнулся Максим куда-то в его макушку.  — Не, не будет. Вася прикрыл глаза, чувствуя чужое горячее дыхание в волосах и еле сдерживая широкую улыбку. Никон был таким теплым, понимающим и по-своему заботливым другом, и с ним Звездкин всегда чувствовал себя чуть более счастливым. Но внезапно в голову вернулись навязчивые мысли: а нравится ли самому Максиму находиться с ним рядом? Не неприятен ли ему Вася? Мальчик резко распахнул глаза, громко вдыхая ртом.  — Макс? — неуверенно позвал он, сильно прикусывая нижнюю губу, — Слушай, я стремный? Никонов еле слышно цокнул языком и чуть сильнее сжал руки на чужом худом животе, притягивая мальчика ближе к себе.  — Ты милашка, — усмехнулся студент ему в макушку, — Мечта сорокалетних педофилов.  — Ну, спасибо, — недовольно закатил глаза Вася. Он слабо пнул смеющегося Никона ногой.  — Нет, что поделать, если это правда? — воскликнул мужчина, — Просто лично мне больше нравятся высокие и бородатые мужики.  — А мне — Саши Беличенко, — пожал плечами Звездкин.  — Ну-у… У всех свои извращения, — протянул Макс. Вася улыбнулся, прижимаясь щекой к чужому плечу и устало закрывая глаза. Чужие руки сжимали его талию со спины, а сонное тихое дыхание шевелило волосы, вызывая мелкие мурашки на загривке. Но Звездкин даже сейчас не мог перестать думать о Саше. Это было какое-то издевательство: прямо рядом лежал такой замечательный мужчина, а Вася думал только о том, как было бы классно сейчас увидеть своего одноклассника. Мальчик чувствовал себя отвратительно. Он вздохнул и, вывернувшись в мужских руках, уткнулся носом в чужую щетину. Никонов приоткрыл устало глаза, вопросительно смотря из-под тяжелых век, и Вася чуть улыбнулся ему, мягко касаясь губами шеи. Чужое горло немного вздрогнуло. Звездкин целовал горячую, щетинистую ближе к подбородку, кожу, и Максим даже не отталкивал его, лишь откинул голову немного вбок. Звездкин целовал его плечи, шею и ключицы, а потом забрался руками под чужую тонкую футболку, сжимая пальцами пресс. Подняв глаза, он столкнулся взглядом с чужим, пронзительным и недовольным.  — Чего ты от меня хочешь? — тихо вздохнул Макс, запуская руку в чужие волосы и оттягивая за них Васину голову.  — Я не знаю, — пробормотал Вася, а потом с нервным всхлипом сжал бедра, — Ты мог бы уже давно меня поиметь. Никонов усмехнулся, а потом оттолкнул мальчика от себя. Звездкин неудовлетворенно поджал губы, смотря на устало садящегося в постели Максима. Студент напряженно откинул голову на стену.  — Все-таки ты пиздюк еще, Звездкин, — наконец вздохнул мужчина, лениво хватая со стола пачку сигарет, — Ты нихуя не понимаешь ответственности за свои слова. Вася нахмурился, снизу вверх смотря на закурившего студента и все так же сжимая ноги.  — Это еще почему? — не понял мальчик, мерзляво заворачиваясь в одно на двоих одеяло. В тусклом ореоле сигаретного дыма Никонов выглядел непривычно печально, устало и слишком по-взрослому. Он затянулся и медленно потер пальцами щеку.  — Да потому. Тебе вообще плевать на чужие чувства, — пожал плечами Никон, забирая с подоконника банку-пепельницу, — Ты можешь хоть обдолбанный прийти ко мне, хоть реветь вдруг начать, хоть опять на меня лезть, и тебе похуй, что я при этом чувствую. Разве не так?  — Это… это неправда, — надулся Звездкин, пряча взгляд где-то в потолке.  — Правда. Ты не понимаешь, что твои действия за собой что-то влекут. — продолжил мужчина, медленно затягиваясь дымом, — Вот ты предлагаешь мне секс. Нахуя? Ты ведь даже не подумал о том, как себя будешь после этого чувствовать, что будет с нашими отношениями? Вася нервно вздохнул. Никонов был прав. Мальчик, наверное, часто делал что-то, не думая о последствиях, однако, только сейчас ему вдруг стало настолько за себя стыдно. Пожалуй, он действительно был херовым другом. Впрочем, он всегда об этом подозревал.  — Ты прав, извини, — нехотя прошептал Звездкин, пряча лицо в теплых складках одеяла. В комнате повисла неуютная тишина, разбавляемая лишь тихим шуршанием ветра у окна. Максим задумчиво глянул на сжавшегося мальчика, потушил сигарету и улегся обратно под одеяло, раскапывая Васю из-под груды тяжелого пледа. Он сдернул с чужой лохматой головы одеяло, с ухмылкой смотря в чужие глаза. Звездкин сглотнул, когда чужая рука пригладила его волосы. Мальчик надулся, стыдливо пряча взгляд, чем вызвал лишь тихий мужской смех. Никон притянул его поближе к себе, вновь обнимая.  — Я иногда такой дурак, — вздохнул Вася, вжимаясь носом в чужое плечо. Максим улыбнулся, ободряюще гладя его лопатки.  — Прости, я правда за тебя переживаю, — прошептал мужчина, прижимаясь щекой к макушке, — Тебя так легко к себе привязать и на что-то развести.  — Да знаю. Я брошу закидываться, и все станет лучше.  — Надеюсь. Звездкин умиротворенно улыбнулся, крепче зажимая мужчину в объятия и, наконец, чувствуя себя спокойно.