***
Юнги никогда особо не интересовался тем, что случилось у людей, почему им плохо и тем, что они чувствуют. Он также не любил и общение, грезил одиночеством, предполагал и о том, что оно навечно будет в его сердце. И что теперь? Время скоротечно — это факт, как и факт, что люди меняются с течением этого времени. Мин тоже поменялся. Куда сильнее это заметно в моменты, когда он рядом с Паком. Мальчишка, не имея перед собой какой-либо цели, просто так смог растопить холодное сердце, а оно и правда таковым было. Чимин был открытым, искренним, весёлым, по-детски активным, добрым. Он и сейчас такой, но в меньшей степени. Из-за чего — Юнги не знает. Омега не рассказывает, скрывает и именно это отталкивает наследника и Пака друг от друга. Мин начал ценить, ценит сейчас и будет ценить до конца своих дней ту самую искренность, которую показывал Чимин. Она действительно бесценна. А Пак теряет свою ценность. «Люди меняются. Всегда. Либо в малой степени, либо в большой; либо в хорошую, либо в плохую сторону. Знаешь, что делаешь ты?» — как-то сказал Юнги, смотря на младшего, что стоял около, поглаживая кобылу Мина. «Знаю. Меняюсь. И, видимо, не в ту прекрасную сторону, о которой ты сказал. И что мне делать, хён?..» — спросил омега, догадываясь о том, в чём может быть его проблема. Тогда он был слишком спокоен, сдержан и не эмоционален, говоря размеренно и смотря прямо в глаза, иногда даря старшему лёгкую улыбку:«У всех должны быть свои тайны. О них никто никогда не должен узнать. У меня есть такая. И ты о ней не должен знать, хён. Когда-то я расскажу тебе, но точно не сейчас». Мин был не менее спокоен, но только снаружи:«Я нетерпеливый. «Когда-то» может стать поздно». «Но… Ты ведь сможешь немного потерпеть ради меня? Всё скоро пройдёт. Я смогу спокойно рассказать тебе этот секрет, потому что сейчас… Не думаю, что ты будешь рад услышать его». Юнги спорить не стал. Очень хотел, но не стал. Мин, как можно было понять, не любит секреты, тайны. В большинстве случаев такие «утайки» не приводят ни к чему хорошему. С Чимином, если честно, всегда было достаточно сложно. Парень умел легко вывести из себя, а потом также легко успокоить, сказав какую-то глупость. Для Юнги стало слишком сложно злиться на него, потому что в голове всегда возникало напоминание, кто Пак такой — мальчишка. Свободный, весёлый, добрый и целеустремлённый мальчишка, красивый и очаровательный. К такому, как он, сам того не замечая, начинаешь тянуться. Но в тот раз, когда омега попросил дать немного времени, Юнги разозлился. Ему сложно объяснить, дать точную причину, потому что он сам толком её не знает. Чимин не такой, каким должен быть. Не такой, каким привык его видеть альфа. Этот дурацкий секрет, который не даёт покоя омеге, теперь не позволяет и отдохнуть Мину. Выходит, старшего теперь заботит то, что не даёт покоя Пак Чимину. Он и правда поменялся. Смог открыться и привязаться. Полностью погрузившись в свои мысли, наследник отключился от мира, поэтому даже не заметил, как к нему подошли, становясь рядом и составляя компанию. Юнги смотрел на воду всё того же пруда, на поверхности которого покоились те лепестки сакуры, растущей на самом берегу. На улице холодно. Изо рта выходит еле заметный пар, когда альфа позволяет себе тяжёлый вздох, наполненный усталостью и чем-то ещё, таким непонятным для самого наследника, но обременяющим. Небо пасмурное с самого утра, готовое подарить столице лёгкий снегопад. Сильного ветра нет, лишь лёгкие дуновения, совсем слабо задевающие тонкие ветви деревьев. На ум Юнги почему-то лезут недавние радостные слова Чимина: «Я совсем недавно познакомился с прекрасными людьми. Они танцоры. И, представляешь, теперь я танцую вместе с ними. Мне сложно, но я стараюсь. И они говорят, что у меня отлично выходит». Пак быстро учится. Верховая езда — отличное этому подтверждение. Эта причина, по которой Юнги и сомневаться не смеет в том, что у Чимина отлично выходит. — Вы выглядите как-то тоскливо. — раздаётся сбоку. Мин поворачивает голову, замечая около конюха. Хосок смотрит с немного приподнятыми уголками губ, как делает это обычно. Юнги лениво оглядывается и вновь смотрит на парня. — Разве тебе разрешено расхаживать по территории дворца? — юноша смотрит на Чона, скрепив руки за спиной. Хосок же наблюдает за спокойной водой, пожимая плечами. — Думаю, запрещено. — спокойно отвечает конюх, — Сейчас вернусь. Просто устал сидеть только среди своих верных друзей. Хотелось человеческого общения. — Тебе стоит искать его не здесь. — подмечает Юнги, отворачиваясь. — Больше, к сожалению, негде. — с ноткой грусти отвечает Хосок и качает головой. На минуту повисает тишина, в течении которой Юнги почти вновь погружается в себя, но конюх рядом не позволяет, — И всё же, Вы выглядите как-то слишком тоскливо. Что-то беспокоит? В ответ он минут пять ничего не слышит, лишь молча стоит рядом, верно дожидаясь, пока юноша что-то надумает. А Мин и правда активно думает о том, стоит ли говорить. Хосок ни с кем не общается, не считая Намджуна, но с ним они, кажется, не особо близки. Рассказывать ему некому, да и нечего, если Юнги будет сдержан в словах. Да и что рассказывать? О том, как он злится на неизвестного никому, кроме него самого омегу за утаение чего-то, что действительно не даёт покоя? Стоит прямо так и сказать? — Разве тебе действительно не с кем поговорить? — Ну, господин Ким в последнее время очень занят. Видимся мы с ним крайне редко. А так, разве что слуга, но с ними разве есть о чём говорить? — задаёт риторический вопрос парень и тяжело вздыхает. — А я тебе что? Со мной ты о чём поговорить собрался? — Вас что-то беспокоит — по лицу видно. Не хотите это обсудить? — предлагает Хосок. — Здесь нечего обсуждать. — спустя пару минут молчания, отвечает Юнги, а затем поворачивается всем корпусом к конюху, оглядывая его, — Тебе лучше вернуться обратно. — Эх, ладно, как скажете. — нехотя соглашается парень и поклонившись, уходит прочь, оставляя наследника одного. И правда, что здесь обсуждать? Одними обсуждениями не понять той причины, в которой всё дело. Они в этом случае бессмысленны. Так считает Юнги, поэтому провожает Хосока взглядом, после вновь даря внимание воде и покоящимся на её поверхности лепесткам. Вновь надолго погрузиться в себя не выходит, да и желания особого больше нет. Поэтому Мин, тяжело вздохнув и последний раз оглядев пейзаж вокруг, покидает сад, направляясь в сторону своих покоев, где, уверен, его найдёт Намджун, хотя бы для того, чтобы убедиться, что наследник во дворце, а не за его пределами. Юнги спокойно ступает, на полпути замечая Ильхёна, что направляется в его сторону. Тем не менее, это Мина не останавливает и он продолжает путь, пока его не перехватывает господин Ким, останавливая и давая понять, что Юнги предстоит услышать серьёзную новость. Плохая или хорошая — это будет зависеть только от самого наследника и его отношения к этому. — В чём дело? — Юнги не питает особой любви к неожиданным новостям, но говорит спокойно, серьёзно, показывая, что интереса не испытывает, так как никакого настроения для чего-то подобного нет. Юноша слышит и видит, обернувшись на пару секунд, как позади недалеко останавливается Чхве, склоняя голову. — Скажу прямо и кратко: сегодня господин Чхве Ильхён станет Вашим наложником. Следует ли отдать приказ, чтобы его подготовили к сегодняшней ночи? — Намджун заканчивает говорить, повисает тишина. Юноша молча стоит и смотрит на Кима несколько секунд, а потом пускает недобрый смешок, разворачиваясь на позади стоящего омегу, оглядывая его с ног до головы. — Подготовьте. — отвечает он, а после вновь смотрит на Намджуна, — Я иду к отцу.***
Юнги входит к императору сразу, как только его оповещают. Он проходит, останавливаясь напротив мужчины, что сидит за небольшим столом, укладывая на него руки и смотря прямо на сына. Мин младший спокойно кланяется, показывая уважение к отцу, и ненадолго выпрямляется, после садясь на колени и укладывая на них руки, готовясь говорить. Парень не поднимает глаз, не произнося не слова и дожидаясь, когда Чжеук сам спросит причину прихода наследника. Не проходит и десяти секунд, прежде чем мужчина начинает говорить. — Что же, что привело тебя ко мне? — начинает говорить мужчина, перемещая руки на свои колени. — Разве я не могу прийти, чтобы просто увидеть и поговорить с тобой? — говорит парень, смотря на пол перед собой. Император недолго молчит, а после Юнги слышит довольный и короткий смешок. — Можешь. В таком случае, давай выпьем чаю. — отвечает Чжеук и отдаёт приказ слуге. Юнги послушно ждёт, пока пройдёт достаточное количество времени, чтобы слуга накрыла небольшой круглый стол, подготовив всё к недолгому чаепитию. И вот, Мин теперь сидит чуть ближе к своему отцу, смотря на горячий чай перед собой, пока император делает небольшой глоток, ставя посуду обратно на стол. Молчать долго Юнги не собирается, для чего-то же он пришёл. Но его успешно опережает Чжеук, начиная непринуждённую беседу, которая позднее обязательно коснётся каких-то важных императорских дел. — Не думал, что ты просто придёшь поговорить со мной. — проговаривает мужчина, оглядывая своего сына. Юнги выглядит спокойным и достаточно серьёзным. Юноша не поднимает глаз, слушая отца и пока не собираясь ничего говорить, — Тебе уже сообщили, что Ильхён теперь наложник? — Да. Господин Ким сказал мне сразу. — Проведи с ним хотя бы одну ночь. — скорее просит, но в голосе чувствуются нотки строгости, что походит на приказ. Мужчина продолжает смотреть на Мина младшего, пока сам юноша отпивает чаю. — Как-то я говорил, что и в сторону его не посмотрю. Не думаю, что с тех пор прошло много времени. Тем не менее, я хочу забрать свои слова обратно. — говорит Юнги, на что император хмыкает и легко кивает. — Ты до сих пор продолжаешь покидать дворец… — Увы, но я и продолжу так делать. Здесь, во дворце, слишком… Душно и тесно. — на это Чжеук низко смеётся пару секунд, а Мин младший продолжает: — Рано или поздно, но мне придётся покончить с этим, когда наступит время. — Оно всё ближе. — подмечает мужчина, а затем немного кашляет, — Моё здоровье подводит меня в последнее время. Юнги ставит посуду на стол, наконец поднимая глаза и заглядывая в чужие. На несколько секунд повисает тишина, а затем юноша вздыхает, оглядывая наряд отца. — Тебе следует быть осторожнее. — Не переживай, императорский лекарь часто навещает меня. — несколько раз кивает мужчина, легко улыбаясь…***
— Переживаете? — разносится добрым и нежным голосом сбоку. Ильхён поворачивает и немного приподнимает голову, смотря на милую девушку, одетую в одеяние служанки. Она убирает руки от волос юноши, опуская голову и легко улыбаясь. — Мне не стоит? — спрашивает он, слегка приподнимая брови и продолжая наблюдать за служанкой, что до этого укладывала его волосы, подготовляя к предстоящей ночи. Девушка нервно выдыхает, ещё сильнее склоняя голову и отступая на шаг. — Вы выглядите превосходно. Его Высочество будет полностью очарован. — проговаривает она, после прикусывая губу. Ильхён молчит, но недолго, отворачиваясь обратно. — Думаешь? — Конечно. — отвечает она и вновь приступает к волосам Чхве, аккуратно укладывая их. Парень опускает глаза в пол, становясь чуть увереннее. Он принял душистую горячую ванну, очистив кожу, а после его начали полностью готовить к предстоящему событию. Он был шокирован, когда впервые узнал, кем стал, и уж точно не ожидал, что Юнги отдаст приказ подготовить его. Ему казалось, что их отношения немного охладели, поэтому надежды связанные с Мином младшим постепенно таяли, а разговоры с императором становились тяжелее. Но Чжеук сделал огромное одолжение, хотя скорее подарок, который позволит Ильхёну и Юнги сблизится куда сильнее и быстрее. Чхве этому безумно рад, несмотря на то, что в груди до сих пор непрерывно быстро бьётся сердце от какого-то страха и дикого волнения. Ильхёна одели в красивое и лёгкое шёлковое одеяние, прилегающее и аккуратно скрывающее нежное тело. Губам парня придали розоватый оттенок, стараясь сделать их более яркими. Ильхён выглядит безумно красиво, слишком невинно. В голове неурядица, а на лице спокойствие, лишь лёгкая дрожь в руках. Неизвестно, что его будет ждать, когда он переступит порог чужих покоев. В животе беспокойно летают бабочки, щекоча кожу и вынуждая нервно легко прикусывать губу. Ильхён громко выдыхает, когда волосы уложены и пора идти в покои наследника, чтобы ожидать его там. Юноша ненадолго опускает голову, а затем вновь поднимает её, поворачивая к девушке, что недавно вела с ним короткую беседу. Она стоит молча, скрепив руки и опустив голову. Чхве позволяет себе потянуться и осторожно взять её за руку, смотреть так, словно маленький ребёнок, ищущий поддержки в глазах родителя. Девушка немного напугано поднимает глаза от неожиданности, после приподнимая уголки губ. — Вы прекрасно выглядите, не переживайте. Его Высочество будет без ума от Вас. — проговаривает она, а Чхве дарит ей ответную еле заметную улыбку, после направляясь в покои наследника.***
Чимин выглядит очень счастливым, когда сейчас стоит перед Юнги, наклонив голову и широко улыбаясь, отчего глаза превращаются в совсем маленькие месяцы. Парень поднимает плечи, сжимая кулаки, и подходит ближе, без какого-либо стеснения крепко обнимая Мина. Пак скрепляет руки за чужой спиной, укладывая голову на плечо альфы, и осторожно покачивается из стороны в сторону. Юнги же стоит с лёгкой улыбкой на лице, приподняв голову к небу и продолжая держать руки просто сцепленными за своей спиной, как обычно. Чимин тихо смеётся ему на ухо, прижимаясь и не отпуская. — Хё-ё-ён, обними меня. Я соскучился. — тянет он и встаёт на носочки, опуская свою руку и пытаясь расцепить чужие. Мин старается не поддаваться, но быстро сдаётся, всё-таки обнимая в ответ. Пак довольно хмыкает и шмыгает носом. — Неужели настолько сильно? — спрашивает юноша, когда Чимин со всей силы, что у него есть, пытается сжать альфу, заставив задержать дыхание. — Ты даже не представляешь. — признаётся младший и отстраняется, продолжая улыбаться, но уже менее широко. Парень делает шаг назад, после заглядывая за спину альфы, — Привет, красавица. Чимин обходит Юнги и прикасается к лошади, ведя по её шее и после осторожно обнимая её. Мин поворачивается, наблюдая за действиями омеги и невольно выше приподнимая уголки губ. Пак отстраняется от кобылы, а затем начинает тихо что-то говорить ей, с какой-то искренней добротой и заботой смотря на неё. «Мин мог бы сравнить его с ангелом». Сейчас он выглядит также невинно, красиво и аккуратно, словно действительно сошёл с небес. Не хватает только крыльев за спиной. Омега поворачивает голову и немного хмурится. — Почему ты смотришь на меня так? — Как? — спрашивает альфа и подходит ближе. — Вот так. — Чимин полностью поворачивается к старшему, на пару секунд опускает голову, облизывает губы и поднимает глаза, начиная смотреть в чужие и растягивая губы в лёгкой улыбке. Выходит слишком по-доброму, с любовью. — И как это? — приподнимает брови старший. — Красиво. — Юнги хмыкает, подходя ещё ближе и укладывая руку на морду кобылы. — Больше не буду. — Эй, нет. — тут же протестует Пак и в миг становится немного грустным, — Делай так чаще. Пожалуйста. Ладно? Мин не отвечает, не придаёт этому никакого значения, начиная гладить лошадь по морде. Чимин ответа не просит, но и улыбка на его лице вновь не появляется. Парни сохраняют молчание, в течении которого вместе уделяют внимание Име. Но Юнги надолго не хватает. Пак уходит в себя, как делает обычно в последнее время. Альфа это не любит. Именно такие моменты с Чимином он терпеть не может. А младший словно чувствует, мысли читает, поэтому резко начинает говорить. — Ты помнишь, я рассказывал тебе о том, что теперь танцую? — спрашивает он, смотря на Юнги, — Они, другие танцоры, продолжают хвалить меня. Я не особо им верю, но мне приходится слишком часто слышать добрые и подбадривающие слова от них, поэтому я иногда невольно начинаю воображать, что действительно умею красиво танцевать… — Я не сомневаюсь в их словах. — проговаривает Мин, — Ты быстро научишься. В тебе есть сильное желание. Этого больше, чем достаточно, чтобы делать успехи. Не для всех, но для тебя точно. — Думаешь? — спрашивает Пак, а после продолжает: — Однажды, ты обязательно должен будешь посмотреть наше выступление. — Однажды посмотрю. — кивает альфа, а Чимин отрицательно мотает головой. — Пообещай мне. — просит младший, а Мин моментально хмурится. Паку известно, что Юнги не любит давать обещаний, но его это не останавливает, как и не останавливал тот факт, что альфа не любил болтать и слушать его болтовню, когда они только познакомились. Чимин протягивает руку, показывая свой мизинец, — Дай мне обещание. Я хочу, чтобы ты правда однажды увидел нас. — Чимин-а… — начинает старший, но тут же заканчивает, ибо Пак смотрит с надутыми губами, стараясь упросить. Выходит ли? Да, но только потому, что у Юнги появилось желание, — Я… Дам тебе обещание, но взамен ты должен будешь дать ещё одно мне. Договорились? — Договорились! — совсем по-детски радуясь, восклицает омега. Мин поднимает руку и скрепляет мизинцы, давая обещание, а после сразу требует ответа. — У тебя лишь две недели, Чимин-а, прежде чем ты должен будешь ответить мне, в чём дело. — Что? — Пак не понимает, честно, поэтому задаёт вопрос, смотря в чужие глаза, приподняв брови. — Я говорил тебе, что нетерпелив. Как и говорил, что не люблю секреты. У тебя всего две недели, прежде чем я должен узнать эту тайну. — Чимин напуган. Это отлично читается по его глазам, приоткрытому рту и сбившемуся тихому дыханию. Юнги видит, но не сдаётся. — Нет, хён, давай что-то другое? — просит Пак, начиная часто моргать. — Нет. — Пожалуйста. — Я сказал тебе. — наследник понижает голос, а Чимин замолкает, чувствует себя обманутым дураком, поэтому лишь опускает глаза и даёт тихое обещание.***
«Что мне делать? Я такой дурак, Тэхён-и». С этими словами Чимин пришёл к Тэхёну, лёг на кровать рядом с ним, крепко прижался, уткнувшись лицом в чужую грудь, и сжал ночное бельё младшего омеги. Ким не знал, что делать, в чём проблема, поэтому просто обнял в ответ, стараясь успокоить лучшего друга и его бесконечные слова о собственной глупости и наивности. Ему вполне хватило десяти минут, после чего он усадил Пака, вытер слёзы и попытался вытащить информацию о том, что произошло. Чимин поддавался легко. Он рассказал всё как есть, в итоге получив от друга ещё одни успокаивающие объятия, после которых начались долгие разговоры, по большей части затрагивающие именно Юнги и его поведение, отношение к Паку.***