Один вздох перед вечностью. Часть 1.

— Нимериэль, на сегодня все. — высокий эльф махнул рукой своей ученице.  — Но мы еще не отработали навыки на мечах! — закричала девочка, с досадой глядя на своего наставника.  — Я должен быть с Владыкой Элрондом, когда прибудет делегация Лихолесского принца. — спокойно произнес он, снимая тренировочные перчатки.  — Это несправедливо. — от досады девочка чуть не заплакала. — Охтарон, зачем он вообще приезжает?! — сетовала Нимерия, рассекая воздух перед собой тонким деревянным мечом.  — Тебе точно это знать рано. — усмехнулся начальник стражи Элронда. Он встал на одно колено перед маленькой эльфийкой, поправляя ее шлем. — Обещаю, что через неделю мы продолжим тренировки в полном объеме. Пока что ты можешь попрактиковать квенья. Насколько я помню, ты только вчера мне жаловалась, что госпожа Арвен была достаточно настойчива в попытках обучить тебя языку твоих предков.  — Да знаю, знаю. — вздохнула она. — Арвен такая красивая и добрая, если дело не касается учебы. — Нимериэль поморщилась, чем вызвала смех у своего наставника.  — Будь умницей. — сказал он и отправился в сторону дворца.  — Легко сказать. — пробурчала девочка, собирая тренировочные стрелы на поляне. Прошел год, как Гэндальф привез Нимерию в Ривенделл. За это время девочка успела пошатнуть моральное спокойствие Элронда. Даже Арвен Ундомиэль, всегда спокойная и чуткая, иной раз чувствовала, как начинал дергаться глаз от изречений их гостьи. Все началось с того, что Нимерии сказали, что она не дунадан, а эльф, и ее корни исходят от великих предков древности. Девочка была так возмущена, что ее три дня ловили в садах Ривенделла и не могли снять с дерева, пока Элронд самолично не включился в это увлекательное занятие. Дитя пытались обучить обычаям и манерам эльфов, но она яростно сопротивлялась и не хотела даже пробовать говорить на эльфийском языке. Между тем Арвен была терпелива и настойчива и раз за разом побуждала Нимериэль сдаться и выучить пару слов на синдарине. Пожалуй, дочь Элронда была одной из немногих, кто мог найти общий язык со взбалмошной бунтаркой. Однако Элронд начал замечать страсть девочки к оружию, и тогда назначил Охтарона ее наставником. Охтарон был относительно молодым эльфом, ему было всего три с половиной тысячи лет, но он привязался к странному дитя. В поселении ее сторонились из-за необычной внешности и непредсказуемого характера. Нимерия чувствовала себя одиноко, и ее любимым занятием стало обучение искусству воина. Вопреки эльфийской врожденной способности прекрасно стрелять из лука, Нимериэль из рук вон плохо осваивала данное ремесло. Держать в ладонях меч ей удавалось куда лучше. Охтарон удивлялся, но все продолжал обучать ее умению держать в руках лук, направлять стрелу и правильно становиться в стойку. Наверное, в другой ситуации любого эльфийского ребенка стали обучать искусству воина намного позже, но пока что это было единственное средство управления одиннадцатилетней девчонкой.

***

 — Нимерия, скажи, как на квэнья будут звучать звёзды, а на синдарине? — малышка передразнивала Арвен. — Нимерия то, Нимерия это. — шипела она себе под нос, шатаясь в саду с деревянным мечом. Так и не сняв шлем с тренировки, девочка не могла придумать, чем себя занять. В полдень прибыли эльфы из Лихолесья, и все, кто мог скрасить ее досуг, были заняты. Вечером планировался прием в честь приезда гостей. Все эллет Ривенделла сходили с ума в попытках понравиться Аранену Лихолесья. Нимериэль это было не интересно, несмотря на то, что Арвен приготовила для нее милое платье в ее комнате. Солнце еще было достаточно высоко, а из дворца уже доносились песни. Огибая раскидистый ясень, Нимерия остановилась. У его корней сидя дремал эльф. На нем была незнакомая ей одежда, хотя по цвету девочка догадалась, что это цвета Мирквуда. Она тихо, словно кошка, подошла к нему ближе, нависая над ним, вглядываясь в черты его лица. Он был очень красив. Бледная кожа, точеные черты лица, высокие скулы и длинные волосы, которые по цвету напоминали сияние Элендиля. Девочка нагнулась над ним еще ниже, прикусив нижнюю губу, будто зачарованная тем, что видела впервые. По мере приближения она могла уловить едва заметный запах скошенной травы и ежевики. Нимериэль уже могла рассмотреть, как слегка дрогнули его ресницы, и незнакомец открыл глаза. Голубые, как лазурь, и теплые, как весеннее солнце. Пару секунд ее темные серые глаза, вспыхнувшие искрами, ошарашенно смотрели на эльфа. Затем резко отскочив, так, что шлем съехал ей на лицо, она вытянула впереди себя своё единственное оружие — тренировочный меч.  — Не двигайтесь! Иначе я закричу! — ее глаза ничего не видели, но она упрямо продолжала, твердо стоя на ногах.  — Сначала поправьте шлем, юная госпожа. — голос эльфа звучал мелодично, спокойно и с насмешкой. Он улыбался.  — Вы кто? — спросила она, одной рукой поправляя шлем, открывая один глаз.  — Меня зовут Леголас. Не думал, что в Ривенделле такие храбрые воины. — он поджал под себя ногу, расслабленно опираясь на неё рукой. В его глазах был интерес и какая-то необычная радость. — Страж Имладриса, назовись и ты мне.  — Нимериэль, — девочка недоверчиво посмотрела, но меч опустила, делая шаг по направлению к Леголасу. — Мне больше нравится Нимерия, но Арвен… — она запнулась. — То есть, я хотела сказать Леди Арвен, говорит, что это не по-эльфийски, так сокращать свое имя.  — Тогда я буду звать тебя Нимерия. Твое имя означает «дочь глубокой зимы». Ты родилась зимой? — спросил он, чуть склоняя голову на бок.  — На Севере. Хоть Владыка Элронд и говорит, что я эльф, но я дунадан! — гордо произнесла девчушка, вскидывая аккуратный носик кверху, чем вызвала улыбку у своего нового знакомого.  — Разве мать и отец не говорили тебе, кем ты являешься?  — Я сирота, а Гэндальф ничего не говорил. — пробурчала она себе под нос. Леголас перестал улыбаться и пытливо взглянул на Нимерию.  — Подойди сюда. — прозвучал его голос. Храброе дитя Севера колебалось. — Не бойся. — донесся до нее тихий голос. Слегка нахмурившись, но все-таки осторожно зашагала к Леголасу и остановилась сбоку от него. Даже сидя можно было оценить его высокий рост. Светловолосый эльф кончиками пальцев снял ее тренировочный шлем. Волосы цвета графита рассыпались по плечам девочки, а косички по бокам открыли острые ушки. Леголас невольно застыл. За всю свою жизнь он впервые видел такой цвет волос в совокупности с необычными глазами.  — Нимерия, такие красивые девочки могут быть только эльфийками. — он тепло улыбнулся, прикасаясь к кончикам ее волос, как бы невольно проверяя настоящие ли они.  — Все говорят, что мои волосы странные и напоминают светлый графит, а глаза и вовсе пугают. Особенно нашего повара. — она быстро тараторила, не двигаясь. Ее щечки порозовели от слов сказанных Леголасом. — Однажды ночью я пробралась на кухню. Было темно, и я не знала, что он там. Узнала, только когда он закричал, что в замке зверь, всех перебудив. Все из-за этого. — она тонким пальцем указала на золотистые прожилки в радужке. Леголас рассмеялся от того, как забавно девочка рассказывала о своих приключениях.  — А вы из сопровождения Аранена Лихолесья?  — Да. — усмехнулся он. Почему-то ему не хотелось говорить о том, что он сын Трандуила. Ребенок так непринужденно разговаривал с ним, что эльфу отчаянно хотелось поговорить в таком ключе еще.  — Из-за вашего принца Охтарон не сможет тренировать меня целую неделю! — недовольно проговорила она, убирая меч за пояс.  — Хочешь, завтра я потренирую тебя? — Леголасу нравилось его предложение, наверное, даже больше, чем самой Нимериэль.  — Правда? — глаза девочки вспыхнули задорными огоньками. Она явно была счастлива, однако, кинув недоверчивый взгляд, спросила, — а вы хороший воин?  — Пока что Аранен не жаловался. — усмехнулся принц Лихолесья, вставая с земли. — Мне нужно возвращаться. Если ты примешь мое предложение, то жду тебя завтра здесь, на этом же месте и в тоже время. На прощание он улыбнулся, оставляя воодушевленную юную воительницу позади, под деревом. Ему самому было интересно, что принесёт это неожиданное знакомство.