Один вздох перед вечностью. Часть 1.

      Ривенделл — удивительное место. Когда живешь здесь, то кажется, будто находишься в своеобразном вакууме, где каждый день похож на другой. Много раз листва опадала с тех пор, как я в последний раз видела лазурные глаза своего лихолесского друга. Время утекало, словно вода, но для меня это означало лишь то, что я выросла. Мои ноги стали крепче, длиннее, выносливее. Руки всё крепче держали клинок. Тело становилось ловчее, гибче и маневреннее. Я чувствовала, как наступает рассвет моей безудержной юности. Каждый день мы с Охтароном проходили новыми тропами на патруле, считывали следы. Приходилось учиться владеть острым эльфийским слухом, зорким взглядом и проницательным чутьем. Заходя в долину, я каждой клеточкой ощущала, что происходит вокруг меня. Иной раз казалось, что даже взмах крыльев трясогузки мог пробудить меня ото сна.       Со временем учишься не обращать внимание на колкости местных эллет. Даже спустя года, они не изменили своего мнения обо мне, а я не старалась как-то склонить их на свою сторону. Меня забавляла их зависть моей свободе. Той самой, которой они не могли похвастаться, сидя в своих светлицах, закутанные в расшитые платья. В моих волосах гулял ветер, а в глазах – сотни приключений, которые мне предстояло пройти. И лишь одно заставляло меня внимать не только военное ремесло, но и светское. Обещание данное Леголасу.       И я правда старалась. Арвен даже похвалила меня однажды, когда я рассказала ей стихотворение сначала на синдарине, а потом на квэнья. Даже Владыка Элронд отметил мои манеры, хотя и добавил, что бунтарский нрав не скроешь ни одним шелком в мире.       Я росла в мечтах о далеких краях, путешествиях и Мирквуде. Карты, найденные мною у Владыки Элронда, были изучены вдоль и поперек. Не знаю, как в них не образовалась дырка! Арвен говорила, что меня нужно было назвать северным ветром. Он такой же непокорный, непредсказуемый, всегда спешащий и сбивающий с ног.       Охтарон был с ней полностью согласен. Наверное, за все это время он никогда не получал столько выговоров за службу, как со мной. Я всегда понимала, что роль няньки ему не особенно нравилась, но он с достоинством исполнял её, будучи мне наставником, другом и братом. Если б не он, то я бы зачахла в прекрасных садах Ривенделла, как дикая крапива, которой не рады в этом буйстве красок.       Моя импульсивность была не понятна степенным эллет, и они сторонились меня. Наверное, я вообще не была похожа на типичную эльфийку Имладриса, и поэтому вызывала непонимание. Начиная с моей внешности и заканчивая характером…всё было им чуждо. Если бы я только знала, от кого во мне столько духа противоречия! Сколько бы я не спрашивала у Лорда Элронда, кто мои родители, он молчал, говоря, что я всё узнаю в своё время. И я узнаю, но ожидание сводит меня с ума. Нетерпение грызет изнутри. И я бы дальше точила себя сомнениями, если бы на моё пятидесятилетие не вернулся он…       Летнее солнце шпарило сквозь кроны деревьев. Молодая эльфийка ловко пробиралась по веткам вперёд. Иногда ей казалось, что скоро она превратится в белку, если не оставит передвигаться по гибким веткам. Нимериэль своим зорким глазом осматривала дорогу, ведущую к Ривенделлу. Её зона патруля всегда была безопасной и близкой к долине. Арвен не нравилось, что она ходит в патруль, но Лорд Элронд, вопреки ожиданиям, позволил ей уходить в дозор. В такие моменты она чувствовала свободу и даже могла бы убежать при желании, но предавать доверие Владыки Имладриса ей не хотелось. Стоит отметить, что Нимерия скрывалась, словно иголка в стогу сена. Её природная ловкость позволяла ей быть незаметной даже в присутствии самых наблюдательных и чутких эльфов. Пожалуй, это было в крови. В её неизвестной крови.       Вглядываясь в даль, она на секунду застыла. Чувствуя, как радость волной подходит к горлу.       — Гэндальф… — успела выдохнуть она прежде, чем рванула навстречу тому, кого не ожидала увидеть. Её ноги были быстры, а руки перехватывали ветки деревьев с поразительной ловкостью. И вот перед её глазами уже виднеется остроконечная шляпа, из под которой плавно пускаются клубы дыма. Нимерия сделала ещё пару широких шагов и спрыгнула с ветки, сделав кувырок в воздухе, приземляясь прямо перед повозкой серого странника. Маг только и успел, что дернуть поводья, чтобы лошадь остановилась. Девушка стояла, как застывшая, но резко повернулась:       — Ты обещал приехать скоро! Сорок лет, по-твоему, скоро?! Даже для моей бесконечной, как оказалось, жизни эльфа, — Нимерия намеренно сделала упор на последнее слово — это просто бесконечность! — прокричала она, прожигая Гэндальфа взглядом.       Маг поперхнулся дымом, когда услышал такую запоминающуюся тираду от девушки, которую оставил совсем ребенком.       — Нимериэль, я тоже рад тебя видеть… — со всей непосредственностью сказал Митрандир. — Ты так выросла и… — он оглядел её. — похорошела! Жизнь в долине пошла тебе на пользу!       — Гррр… — прорычала бунтарка, её буквально трясло от негодования. — Жаль, я не умею плеваться огнем! Хм! — девушка резко сложила руки на груди и вздернула носик, прикрывая глаза и глядя краем глаза на старика. Нимерия почувствовала, с какой добротой и радостью он смотрит на неё. Обреченно вздохнув, эльфийка сменила гнев на милость и подходя к магу, криво улыбнулась:       — Я рада, что ты наконец вернулся. — тихо сказала она, глядя в мудрые глаза. У неё было столько вопросов и ни одного ответа. Нимериэль ждала, когда Гэндальф утолит её любопытство в том, что Элронд не мог ей рассказать. Ждала, когда Митрандир успокоит её изменчивое сердце и принесет мир в беспокойную душу.       — Путешествие?! — взволновано переспросила Нимерия. — Гэндальф, это замечательный подарок на моё пятидесятилетие! Наконец-то я увижу ещё что-то кроме Ривенделла… — тихо проговорила она, чувствуя на себе взгляд Элронда.       — Нимериэль, мы поедем в Лориен к Галадриэль. Пришло время тебе погостить у неё. Попутно, проедем через Владения Трандуила. Мне необходимо посетить его библиотеку.       — Гэндальф, ты хочешь сказать, мы посетим Лихолесье? — восторженно прокричала девушка, не сумев сдержать своей радости. — Я пойду собирать вещи! — кинула она, выбегая из зала.       — Тебе не кажется, что она как-то слишком обрадовалась, когда услышала про Лихолесье… — спросил маг эльфа, озадаченно глядя в проём, где только что исчезла Нимерия. — один Эру разберет, что у неё в голове.       — Я думаю, она хочет повстречать снова Аранена. Он приезжал к нам через год, как Нимериэль поселилась у нас, и тогда они прекрасно провели время вместе. — спокойно проговорил Элронд. — Жаль, что её ждет разочарование. Я до сих пор не вижу её судьбу, но для некоторых очевидных вещей не обязательно видеть будущее.       — Хммм… — задумчиво протянул Гэндальф, уже понимая опрометчивость своего решения ехать через вотчину Трандуила.

***

      Они выехали на следующий день. Нимериэль была вне себя от счастья, когда они пересекли границу Ривенделла, без умолку рассказывая серому магу о том, как ей жилось у Элронда. Она нисколько не жалела, но постоянно сетовала на то, что Охтарон не мог поехать с ними. Он стал ей почти родным за всё время, которое они провели вместе. Долина Имладриса запомнилась ей яркими красками и теплотой улыбки Арвен. Она оставляла там своё детство и счастливые мгновения нежданной встречи под ясенем.       Их путь был не близким, но они проделали его легко. На многочисленные вопросы Нимерии Гэндальф отвечал уклончиво, а о её родителях и вовсе говорил, что объяснит всё в Лотлориене. Все, что ей удалось узнать, это то, что он странствовал и не мог вернуться раньше. Ей казалось, что старик намеренно не желает ей раскрывать детали своего путешествия и причину, по которой он оставил её в Ривенделле на столь продолжительный срок.       Во время путешествия, Гэндальф наблюдал за молодой эльфийской девушкой, отмечая, что её характер не из простых. Она была, словно быстрая горная речка, такая же неутомимая и непредсказуемая. Несмотря на это, дитя было светлым, а её душа отдавала искрами благодати, что не могло не радовать Митрандира. Через некоторое время они добрались до границы Лихолесья.       Гэндальф знал, что лес небезопасен, но, с другой стороны, от проклятых земель можно было пройти без приключений. Когда до замка оставалось всего ничего, неугомонная эльфийка подскочила на ноги и решила, не дожидаясь разрешения мага, отправиться самостоятельно исследовать местность.       — Гэндальф, я осмотрюсь, буду неподалеку. — бросила Нимерия, спрыгивая с повозки и скрываясь в лесу.       Маг даже не успел возразить. Вообще за время путешествия возражения были не в почете. У него было стойкое ощущение, что Элронду можно было только посочувствовать, и Владыка наконец-то вздохнул спокойно, когда бестия отправилась в дорогу.       Тем временем Нимериэль пробиралась через густые заросли можжевельника, который рос вдоль дороги. Затем девушка решила, что ей нужно забраться на дерево и осмотреть всё с высоты птичьего полета.       Добравшись до резной верхушки клена, она ахнула, когда её взгляду открылась невероятная картина, венцом которой была Одинокая гора. Мирквуд был именно таким, каким ей описывал его Леголас. Она часто представляла, как гуляет по неизведанным тропам вместе с ним и наслаждается свободой. К сожалению, время сделало туманными детские воспоминания. Она смутно помнила лицо своего лихолесского друга, но отчетливо в её память врезались его удивительные глаза, мелодичный голос и запах. Конечно, Нимерия помнила, что он был сказочно красив, где-то на подсознательном уровне.       Итак, ловко перескакивая с ветки на ветку, девушка добралась до тропы, ведущей к замку с небольшой опушкой. Где-то в стороне была дорога, которой ехал Гэндальф. Эльфийка решила уже возвращаться к магу, когда при очередном прыжке что-то звякнуло позади. Обернувшись, она увидела, что подарок Леголаса, каким-то чудесным образом, отстегнулся от ремешка на поясе. Сдвинув тонкие брови, девушка вернулась и хотела было спуститься, как услышала спешные шаги. Её накрыла паника, когда она поняла, что сюда приближаются воины Лихолесья и, конечно же, увидят её пропажу. Но затем тревога сменилась ликованием, когда первым из них шел высокий стройный эльф, чьи волосы цвета лунного света отдавали солнечными бликами, которые пробивались сквозь кроны деревьев. Несомненно, это был Леголас, и сегодня он был в тысячу раз прекраснее, чем тридцать девять лет назад.       Нимериэль сразу откинула идею появиться перед ним в дорожной одежде, растрепанной, с перьями в волосах. Одним словом, абсолютно не похожей на эллет Ривенделла. Но оставалась нерешенная проблема — кинжал, который лежал на середине тропы, и опытный эльф его заметит, а значит её рассекретят. Они приближались к месту падения кинжала. Девушка старалась думать быстро, прокручивая варианты, как можно остановить их. Шаг, ещё шаг, и вот, Леголас уже почти под веткой, на которой она стоит. Решение пришло внезапно.       Нимерия бесшумно вытащила из кармана желуди, которые по счастливой случайности остались у неё ещё из Ривенделла. Они с Охтароном ходили в патруль и по дороге дурачились, пытаясь попасть в друг друга желудем. Не стоит уточнять, чья была идея такой игры и как трудно было отвязаться от навязчивого дитя. Тем временем эльфийка ловко кинула желудь в дерево за ними. Мужчины резко развернулись, остановившись.       Леголас напряженно вглядывался назад, а его спутники достали луки, почти бесшумно вкладывая в них стрелы. Двое медленно пошли назад, всматриваясь в чащу. Он же стоял на месте, ещё мгновение и он делает шаг к своим спутникам, но… Сапог соскальзывает, а девушка только успевает ловко обхватить ветку ногами, попутно зацепившись плащом за сук. Нимерия оказывается к верху ногами, за спиной принца, чувствуя, как с грохотом за спиной падают стрелы из колчана. Однако это беспокоит её меньше всего. По замыслу Эру, повиснув на ветке, она подалась чуть вперед, и ее губы встретились с губами Леголаса, который обернулся, услышав шум за спиной.       Казалось, что время остановилось. Даже кровь в жилах застыла, а сердце спотыкалось на аккордах волнения. То ли кровь прилила к лицу, то ли тёплые губы друга сводили с ума, но Нимериэль покраснела, как нарядное платье Арвен. Ей показалось, что они стояли так минут десять, не меньше. Бедное глупое дитя!       Когда Леголас отстранился на неё уже было направлено два лука, а глаза эльфа были ошарашенными, темными и полными недоумения. Да уж, не так она представляла себе встречу с ним! Пять секунд позора и ветка, на которой она висит опасно трещит, что ей приходится ослабить ноги, в то время как плащ с треском рвется под тяжестью её тела. Наверное, она сломала бы себе шею, если бы ловкие руки мягко не поймали её в фатальной близости от земли. Она невольно зажмурилась, ожидая, что её вечная жизнь прервется прямо сейчас, но почувствовав давно забытое тепло рук, недоверчиво открыла глаза. Ее темно-серые с золотистыми искрами встретились с лазурно-голубыми.       Лихолесский воин внимательно смотрел на неё, не отрываясь. На его лице была снисходительная улыбка. Она обезоруживала и вызывала желание убежать обратно в Ривенделл. Ещё мгновение и Нимериэль, словно дикая кошка, вывернулась из его рук, схватив кинжал с земли, бросилась прочь в чащу. Двое хотели побежать за ней, но были остановлены ладонью Леголаса.       — Аранен?       — Я думаю, это гостья, о которой мне говорили. — улыбнулся принц, понимая, что снова встретился с девочкой из своих снов.       Девушка летела со всех ног, пока не оказалась в прекрасном саду. Там было тихо и безлюдно. Красивые фонтаны, щебетание птиц и умиротворение, сквозившее повсюду. Она дала себе минуту, чтобы перевести дыхание. Это несомненно был Леголас, и её обещание обрести безупречные манеры было покрыто позором и осталось висеть на том суке, где остался клок её плаща. Хотелось плакать от досады, но Нимериэль решила, что сначала необходимо найти Гэндальфа, а потом уже разрыдаться у себя в комнате.       — Дитя, ты слишком шумишь… — услышала она голос за спиной. Вздрогнув от властного голоса, эльфийка медленно повернула голову и увидела в беседке, обвитой плющом, фигуру мужчины. У него были длинные светлые волосы, в точности как у Леголаса, точеные черты лица и статная осанка. Он был одет в дорогие одежды и по всей видимости, был не последним человеком в Лихолесье. Нимерия почувствовала, как к горлу подступает комок. И зачем она только спрыгнула с повозки?