Один вздох перед вечностью. Часть 1.

Летняя ночь всегда была волшебным временем для влюбленных. Кто-то находил в ней счастье, а кто-то разочарование. Кто-то находил любовь вновь, а кто-то прощался с ней навсегда. Леголас остановился перед входом в зал, переводя дыхание и надевая дежурную улыбку. Стоит отметить, что в этот раз она удалась слишком холодной и отстраненной. Темные глаза скрывали бурю в сердце. Аранен Лихолесья не знал почему он разозлился настолько, что прекрасным эллет предпочел бы сейчас десяток отрубленных орочьих голов. Разумеется, причиной его негодования была Ривендельская бестия или Лориенская фурия. Сейчас назвать ее Нимерией у него не поворачивался язык даже в мыслях. Он абсолютно не понимал, почему все так обернулось. Загадкой оставалась и бурлящая кровь венах. На чашах весов были она и его здравомыслие. Она перевешивала все, заполняя голову мыслями о ней. О том, как она научилась рушить душевное равновесие мужчин всего за пять минут! Своими едкими речами, непредсказуемыми поступками, бессовестной красотой и зачаровывающим, словно колдовством, голосом. Вернувшись за стол к Владыкам, он с досадой обнаружил, что Келеборн танцует, а Леди Галадриэль улыбается так же, как его отец, когда читает чужие мысли. Леголас устало вздохнул, отпивая вино из кубка. Хотелось забыться и скорее завершить этот злосчастный вечер. Краем глаза, он заметил, как пристально за ним наблюдает Светлейшая. Ее улыбка очаровывала, а глаза заставляли тонуть в своей синеве. Если бы его сердце было свободно, то он принял бы это за наваждение. — Аранен… — ее голос был мягок и тих. — Владыка Трандуил рассказывал вам, почему он так сильно любил вашу матушку? — Леголас оцепенел, не ожидая такого личного вопроса. Со времени гибели его матери все разговоры о ней были под запретом. Отец лишь когда злился говорил как сильно он похож на нее. — Нет, Леди Галадриэль. — его голос был спокоен, но еле заметные дрожащие нотки выдавали волнение. Женщина грациозно встала и зайдя за его стул, наклонилась к его уху. — Потому что она заставляла его сердце сходить с ума. — по телу Леголаса пробежала мелкая дрожь, заставляя его буквально задержать дыхание от изумления. Она знала! Она знала, что случилось в саду! Тем временем Леди Галадриэль удалилась из зала, улыбаясь так, будто насладилась одним из самых зрелищных представлений в своей жизни. Ей было жутко интересно чем же закончится история трех беспокойных сердец, которые были сбиты с толку, обезоружены. Для того, чтобы посмотреть продолжение из первого ряда, они должны были помириться. Зная Нимериэль, Владычица решила, что если у них самих не получится, то она им поможет. И помириться, и обручиться, если нужда заставит. Прошла неделя со дня, как трое столкнулись в саду. Леголас пропадал на военных советах, Охтарон в казармах, а Нимерия бродила по лесу. На приемах она старалась не привлекать к себе внимание и уходила, как только представлялась возможность. Аранен присутствовал до конца, но весь его вид говорил о том, что он не в настроении. Галадриэль скучающе наблюдала за происходящим, понимая, что пришло время вмешаться самой обворожительной и прелестной посланнице любви всего Средиземья. Времени осталось немного до того, как Лориен и Лихолесье отправятся в поход оттеснять орков от границ Заповедного Леса, поэтому действовать нужно было незамедлительно. Золотой Лес славился тем, что дарил покой, а не раздирал душу на части.

***

Нимерия проснулась рано, когда лучи восходящего солнца едва коснулись высоких крон деревьев. Умывшись, она собралась опять на вылазку в лесную чащу. Находиться в Лотлориене не было ни малейшего желания, учитывая, что в любой момент она могла встретить либо Охтарона, либо Леголаса. Если с Охтароном она практически не разговаривала вообще, чувствуя неловкость после его извинений и просьб подумать над его предложением после случая в саду, то с Араненом приходилось учтиво здороваться и улыбаться, что выбивало из колеи на целый день. Выходя на улицу, девушку застал врасплох Халдир. — Вы подкрадываетесь тише кошки. — подозрительно посмотрела на него Нимерия. — Буду считать это комплиментом. — он учтиво кивнул головой, передавая ей записку. — От Леди Галадриэль. — спокойно произнес он, разворачиваясь в другую сторону. — Халдир! — окликнула его эльфийка. — Поход через неделю? — Да, но ты не пойдешь. — отрезал он. — Почему?! — возмутилась она. — Так решили Владыки. — скучающе произнес эльф. — Ты настолько неуправляемая, что твое нахождение в Лориене приходится обсуждать на военном совете. — пробурчал он, спешно спускаясь по лестнице, оставляя Нимериэль закипать от негодования позади. Вечером Нимерия опаздывала. На Лотлориен опустились сумерки и зажглись первые звезды. В записке Галадриэль говорилось о ночной практике в одном из подземных залов дворца. Насколько помнила темноволосая эльфийка в нем находился винный погреб. Забегая за дверь, она быстро спустилась по ступеням в обширный зал с камином. Чуть поодаль стояли стеллажи с бутылками, а около стола стояли… Охтарон и Леголас. — Добрый вечер. — выдавила она из себя, стараясь не открыть рот от удивления. — Вас Госпожа позвала? — Да. — отозвался Охтарон. — Я получил записку от нее, как и Аранен. — И давно вы ее ждете? — осторожно поинтересовалась она, зная что сама опоздала на полчаса. — Примерно два часа. — хмуро произнес Леголас, не отрывая глаз от огня в камине. Дело пахло жареным. Нимериэль сразу же поняла, что она не придет, поэтому ловкими движениями метнулась к тяжелой двери наверху лестницы. Было не удивительно, что она оказалась заперта с другой стороны. Девушка почувствовала, как начинает злиться. Впрочем, такие выходки были в стиле Владычицы. Однако Нимерии совсем не хотелось находиться в одном помещение с мужчинами, которые ненавидели друг друга, а ее собственные отношения с ними были сложными и запутанными, как и чувства, которые она испытывала. Переведя дыхание, девушка медленно спустилась вниз, неспешно проходя к полкам с бутылками. — Леди Галадриэль не придет. — произнесла она, вчитываясь в нашкрябанные года и названия на бутылках. — Почему? — отозвался Охтарон. — Потому что дверь заперли снаружи. Я проверила. — тонкие пальцы крутили в руках бутылку красного вина. — Возможно ее можно открыть. — сказал Леголас, отправляясь к двери. За ним последовал Охтарон. Нимериэль лишь вздохнула, садясь на стул и открывая бутылку. Красное вино не было ее любимым, особенно сухое, но без него она эту ночь не переживет. Налив себе бокал, она покрутила его в руках, сделав глоток. Пока мужчины пытались справиться с тем, на что она даже не стала тратить время, пошел уже второй бокал. Наконец-то они вернулись и тяжело вздохнув, сели на стулья рядом с ней за столом. — А ты, смотрю, зря времени не теряешь. — усмехнулся Охтарон. — И вы не теряйте! — Нимерия подняла бокал. — Выпьем за ночь, которую мы проведем вместе! — сказала она, допивая залпом вино. Леголас обеспокоено покосился на нее. Аранен старался избегать ее целую неделю, а Галадриэль взяла и обвела его вокруг пальца! Как наивно. Он потянулся к бутылке, наливая себе выпить. Переведя взгляд на эллона рядом, он вздохнул и налил ему тоже. — Интересно, о чем думала Владычица, закрывая нас здесь. — меланхолично произнес он, рассматривая содержимое бокала. — О том, чтоб мы напились конечно же. — улыбнулась девушка, чувствуя, как начали загораться щечки от вина. — Иначе зачем запирать именно в винном погребе? Мест других что ли мало? — ей становилось весело. — Наверное ты права. — недоверчиво произнес принц, украдкой поглядывая на нее. — Предлагаю поиграть во что-нибудь. — Нимериэль вскочила со стула и вернулась с двумя бутылками. — Правда или ложь, например. Если угадываем правду, то тот, кого спрашивали выпивает, если нет, то тот, кто задавал вопрос выпивает сам. Идет? — Нимерия, ты опять за свое? — устало покачал головой Охтарон. — В прошлый раз все закончилось плохо. — Не будь занудой. — девушка умоляюще посмотрела на эльфа. — Я согласен. — решительно сказал Аранен, сверля девушку взглядом. Он понял, что она бросает им вызов. Его глаза азартно заблестели. Сегодня он выведает все ее тайны. Эльфы Лихолесья славились своей стойкостью к любому алкоголю. — Хорошо, я тоже согласен. — обреченно вздохнул Ривендельский воин. В прошлый раз он не играл, а вот Нимерию пришлось искать ближе к Бри. — Прекрасно! — оживилась эльфийка, сузив глаза и задумчиво закусив нижнюю губу. — Аранен, вы первый. — обратилась она, улыбаясь. — Каждая вторая девушка Лихолесья мечтает выйти за вас замуж! — Ты была близка. — Леголас ухмыльнулся, отпивая вино. — Каждая первая, но я сочту это за правду. — Нимериэль чуть не задохнулась от негодования. Вот это самомнение. Еще больше сузив глаза, она решила, что сегодня принц трезвым не будет. — Ты любишь холодное оружие больше, чем лук. — Что правда, то правда. — девушка сделала глоток. — Охтарон, твой отец сватал тебе дочь кузнеца, потому что хотел меч в качестве приданного. — Ну что у тебя за разговоры такие… — пробурчал он, отпивая. — Ты испортила древнюю книгу Лорда Элронда и сказала, что ее своровали гномы. — Это не честно вспоминать такое. — девушка рассмеялась, опрокидывая бокал залпом. — Аранен, вы любите ежевику. — Правда. — светловолосый эльф улыбнулся, отпивая. — Хоть твое имя и означает дочь глубокой зимы, твое любимое время года весна. — Нимерия молча налила себе вина и выпила пару глотков. — Верно. — девушка внимательно посмотрела на мужчину, он почти не знал ее, но будто угадывал, что ей нравится. — Ты любишь игру на флейте Лориэль. — сказала она, глядя на Охтарона. — Нет, больше арфу Мириэль. — он усмехнулся, заставляя девушку выпить. К концу подходила вторая бутылка. Когда по столом было уже семь пустых бутылок, а в глазах троих эльфов стоял туман, то вопросы начались более личные. — Я был твоей первой любовью. — медленно сказал Леголас, наблюдая как Нимерия медленно потягивает вино. — А вы думали обо мне сто лет. — парировала она, наблюдая как, мужчина, вздохнув, пьет вино. — Охтарон, ты не решался поцеловать меня пятьдесят лет. — О Эру. — он рассмеялся, выпивая вино. — Это было так очевидно? — Ага, еще как. — Нимерия криво улыбнулась, чувствуя, что ее надолго не хватит. — Я тебе нравлюсь. — произнес он. Его глаза горели, глядя на нее. И да, она сделала глоток. Леголаса передернуло. — Нимерия, ты не ответила на предложение Охтарона согласием. — слащаво сказал он, чувствуя, как эллон рядом готов взорваться. — Это против правил! — запротестовал он. — Игра есть игра. — развел руками Аранен. — Ничего личного. — Она ничего не ответила! Так что пьете вы! — не унимался Охтарон. — Нимерия, скажи…- он замолк, глядя как девушка посапывает, положив голову на руки, которые скрестила на столе. — Ну вот, а ведь сама предложила поиграть. И что с ней прикажете делать? — мужчина улыбнулся, глядя на мирно спящее создание Эру. — Скажи ты давно решил жениться на ней? — внезапно спросил Леголас, скользя глазами по лицу девушки. — Да. — отозвался Охтарон. — И если бы вы не появились, то скорее всего она бы согласилась. — в его голосе звучала горечь. — Почему ты не уверен, что она не ответит согласием позже? — голубые глаза остановились на длинных темных ресницах девушки, вздрагивающих от еле заметного сквозняка. — Потому что где я, а где Аранен Лихолесья. — язык мужчины заплетался. — Будучи сыном менестреля я не самая завидная партия. — Ошибаешься, это твое преимущество. — грустно усмехнулся принц. — Быть Араненом не так просто как кажется. — Да ну? — недоверчиво произнес Охтарон. — Если бы вы захотели, то уже завтра собирали бы свадебный кортеж. — Возможно. — Леголас улыбнулся шире. — И любая эллет была бы не против провести со мной не одну тысячу лет. — Вот видите! А когда я пытался сделать предложение, вы чуть не задушили меня. — эллон Ривенделла сверлил глазами принца. — Ты был груб. — Аранен устало потер глаза. — Я бы не стал вмешиваться, если бы видел, что Нимериэль согласна с твоими действиями. И вообще, если ты собираешься… — Вы просто влюблены. — прервал его Охтарон, заставляя поднять на него глаза. Почему-то Леголас не хотел об этом думать и его слова напугали его. Будто он и сам не понимал этого. Где-то в глубине души он знал, что Нимерия плотно засела в его сердце, но глубину ее нахождения там он пока измерить не мог. — Это не имеет значения. — глухо отозвался он. — Почему? — не унимался эльф. — Потому что у тебя больше шансов. — усмешка Леголаса говорила о многом. Он вспомнил то, что случилось неделю назад и его накрыла досадное чувство несправедливости. Все должно было быть не так. Светловолосый принц давно не злился на нее. Он просто не знал, как лучше сделать и решил пустить все на самотек, отвлекаясь от грустных мыслей. Иногда эльф предполагает, а Эру располагает. Поэтому Аранен не мог знать наверняка имеет ли он право на ту, кто заполнила его сны красками. — Охтарон, ты же в курсе, что через неделю мы идем в поход? — Да. — глаза эльфа были еще более стеклянными чем раньше, в то время как Леголас начинал трезветь. — Обещай, что Нимериэль не будет на поле боя. Не при каких условиях. Она, конечно же, ослушается приказа остаться в Лориене, поэтому, ты должен быть рядом с ней. — приглушенно проговорил он. — Я хочу быть ее мужем, а похоже так и останусь нянькой. — эллон хрипло рассмеялся. — Аранен, я обещаю, что ни один волос не упадет с головы моей невесты. — Возлюбленной. — поправил его Леголас, скривившись. — Я убью тебя, как и обещал, если с ней что-то случиться. — Не стройте из себя больше, чем есть на самом деле. — голос Охтарона похолодел. — Я знаю, что делать и как уберечь Нимерию не только от поле боя, но и от вас. — Чудно. — улыбнулся Леголас, наблюдая за тем, как эльф примостился к столу так же, как и Нимериэль, закрывая глаза. Аранену оставалось лишь наблюдать, как в камине горит огонь и его блики играют в графитных волосах, разукрашивая их искрами. Через десять минут Охтарон окончательно уснул, и светловолосый эльф коснулся тыльной стороной ладони щеки девушки, поглаживая, любуясь. К его огорчению, она была ледяной. Осмотревшись вокруг, он увидел, что недалеко от них стоит что-то вроде тахты. Тихо передвинув ее поближе к камину и подбросив туда побольше дров, мужчина аккуратно перенес хрупкое тело девушки. Что-то пробурчав, она сильнее прижалась к нему, обвивая тонкими руками. — Ежевика… — тихо прошептала она. Леголас не смог оставить ее одну. Это было сильнее его. Он вспомнил как она уснула у него на руках под ясенем. Такая маленькая и худенькая, напоминающая птенца, который не научился толком летать. Сейчас ее оперение было ярким и насыщенным. Птичка выросла, и он не знал в чьих силах летать с ней наравне. Покрепче обняв ее руками, согревая, Леголас почувствовал, как внутри него мирятся противоречия и наступает покой. Это было странно. За все время пребывания в Лориене он еще не чувствовал себя настолько счастливым.