Один вздох перед вечностью. Часть 1.

Он отпустил ее руку, только когда они добрались до места и встречи. Леголасу нравилась эта терраса. Она была похожа на ту, что была в Лихолесье. Аранен устало оперся спиной об одну из колонн. Нимерия не смела приблизиться к нему. Всего на мгновение ему показалось, что все прожитые тысячелетия грузом надавили на плечи, заставили его сгорбиться и даже его вечно молодое лицо казалось в разы старше. И все равно в его небрежности была еле заметная королевская величественность, присущая только Владыкам. — Это было сложнее, чем я думал. — по его губам скользнула усмешка, а пальцы потерли виски. Нимериэль так и стояла, не говоря ни слова. Ей хотелось подойти и утешить, сказать, что он сделал все, чтобы она осталась с ним, но где-то в глубине души что-то диктовало ей оставаться на месте. Леголас вглядывался вдаль. Лунный свет скользил по его волосам и буквально терялся в серебристых переливах, освещая будто застывшее лицо статуи такое же точеное и неподвижное. — Иногда… — начал он. — Я жалею, что прожил слишком много. Моя зрелость не позволяет мне действовать безрассудно, как бы желало мое сердце. Ты же — другое дело. Митрандир прав, говоря, что ты слишком юна и следуешь порывам своей души. Скажи, как мне справиться с желанием запереть переменчивый ветер в своем замке? — Леголас холодно улыбнулся и хлестнул взглядом по ее лицу. — Я бы мог украсть тебя, похитить, заковать в оковы и быть единственным, кто мог бы коснуться твоих волос. И ты вечность утопала бы в моих объятиях и сгорала в своих страстях. Может, это было бы менее жестоко, чем то, что предрекают тебе мудрейшие? — А ты не любишь проигрывать… — тихо отозвалась она, наконец-то поднимая на него глаза, проницательно вглядываясь в черты его лица. — Но все же повиновался предназначению. — Повиноваться — значит дать тебе уйти. — он устало расстегнул верхние пуговицы камзола. — И ты уйдешь… И будешь уходить, каждый раз оставляя меня в огне, а потом возвращаться и опять покидать. Не обязательно обладать даром предвидения, чтобы знать это наверняка. — Я хотела бы остаться… — начала Нимерия. — Но не останешься. — он оборвал ее, не дав договорить. — Потому что в глубине души ты хочешь уйти, я прав? — Нет! — ей ничего не оставалось кроме того, как попробовать объяснить. — Все не так! — А как?! — Леголас впервые повысил голос. — Это выглядит, как жалкая попытка сбежать от меня, от моих чувств. Отвергнуть все, что нас связывает! — его слова утонули в вязком вечернем воздухе, и между ними повисла удушающая тишина. Голубые глаза встретились с серыми. Он смотрел на нее сверху вниз, а она не отводила взгляда. Они будто могли общаться без слов. А может, просто между ними одномоментно образовалась пропасть? Их сердца были в смятении, их одолевали до сих пор неизведанные чувства. Леголас боялся, что он ошибся, а Нимерия боялась, что он разочаровался в ней. Только сейчас они поняли, насколько опасна их любовь, непредсказуема и непонятна. — Прости… — первым сдался Аранен, отводя глаза. Его отрешенный голос разрезал ночную тишину. Еле заметная дрожь пробежала по ее телу. — До сих пор не могу поверить, что ты так быстро сдалась. Почему ты решила, что можешь так просто оставить меня? — Это не мое решение. — с каждым словом она будто глотала осколки стекла. Одно за другим. — Тьма неизбежно поглотит тебя вместе со мной. Неужели я могу допустить, чтобы мой свет погас? Неужели я позволю тебе сгореть вместе со мной? — из глаз наконец-то брызнули слезы. — Я знаю, что мой путь будет труден. — черты ее лица стали жестче. — Да все мне твердят об этом! Проклятое дитя, которое родилось, чтобы свершить великую судьбу Средиземья! Мне нельзя любить тебя, Леголас! Я способна только бороться за то, о чем я еще и сама толком не знаю… — Нимерия беспомощно улыбнулась сквозь слезы. — Но ты же любишь? — его глаза блеснули в темноте. Он ждал, когда его эллет начнет говорить искренне. — Сквозь ураган… — она решительно сделала шаг навстречу к нему. — Сквозь землетрясение… — еще шаг. — Вечную зиму… — шаг. — Сломленный дух… — она оказалась совсем рядом с ним. Ее глаза блестели от слез, но были решительными как никогда. — Моя любовь не перестанет дышать. Горячее дыхание обожгло губы. Леголас буквально подхватил ее за талию, второй рукой привлекая ее за затылок к себе. Его сердце готово было разорваться от счастья и сожаления одновременно. Ему было бесконечно жаль, что такая печальная судьба ожидает его возлюбленную. Но счастье от того, что она любит его, было сильнее, жарче, всепоглощающе. Как-то отец обмолвился, что любовь девы сильнее всей магии эльфов древности. — Если ты будешь падать во тьму… — он тяжело дышал, стирая с ее щек дорожки от слез. — То я пройду все огни Моргота, но верну тебя. Мы пройдем твой путь вместе. — их лбы соприкоснулись. — Ныне и впредь ты моя, а я твой. Пусть Эру высечет эти слова на наших сердцах. — Леголас… — она уткнулась лицом в его камзол, чувствуя, как он крепко обнимает ее. — Мне было так страшно, что я могу навсегда потерять тебя. — тихие всхлипы доносились до его чуткого слуха. — Тише, милая. — его рука успокаивающе скользнула по ее волосам. Он подхватил ее, садясь на скамью, увлекая Нимериэль к себе на колени. — Не плачь о том, чему не суждено сбыться. — тихий мелодичный голос Аранена заставлял плечи эльфийки вздрагивать реже. — Я не могу сказать, что все позади. Нет, наоборот. Наша история только начинается, и мы напишем ее вместе, подобно Лютиэн и Берену. Хоть я и не люблю эту историю, но она тоже наполнена страданиями и великой любовью. Я спою тебе их песню, и ты заснешь на моих руках. Голос Лихолесского принца тихо возвысился над потоками ночного воздуха. Мягкий и нежный тембр заставлял Нимерию закрыть глаза. Это были отголоски древней магии, которой ее обучала Галадриэль? Или ей показалось?