Полет Феникса: Деймон

I'm sorry — It's all that I can say. You mean so much, And I'd fix all that I've done, If I could start again. I'd throw it all away To the shadows of regrets, And you would have the best of me. ___________________ Прости меня! Это все, что могу я сказать. Ты так много значишь для меня, И я бы исправил все, чтобы загладить свою вину, Если б мог начать сначала. Я бы отбросил все это прочь В сумрак горьких сожалений, И ты бы увидела во мне только лучшее. Sum 41 — «Best of Me»

      «Вирусная инфекция. Зашибись просто. Надо было водяру пить, тогда бы ко мне проспиртованному никакой вирус не рискнул прицепиться… Черт, пока не забыл, надо написать боссу, что у меня этот самый… больничный. Пусть только попробует кипишевать, это первый за все время.       Ближайшая аптека напротив дома, а Моцарта нет уже минут пятнадцать. Наверняка решил и себе взять пару пилюль за компанию. Аптекари они такие, умеют навешать одно на другое — и ведь все только «нужное» и «самое необходимое»! И, конечно, дорогое. Надеюсь, Моцарт не оставит в аптеке полсостояния, мне ему еще бабло возвращать.       Хах, черт, ну и рожа у него была, когда Дарси безапелляционно всучила ему медкарту и отправила в аптеку. Я-то сдержался, а пьяная Лис чуть под стол не покатилась! Их величество если и посылали куда-то, то на три буквы. Но в аптеку — это уже слишком!       А Дарс эти двое даже не смутили. Сразу ощутила себя хозяйкой положения. Есть в моей девочке стержень, еще какой! Еще и сразу мне приказала принять упор лежа на кровати и накрыла пледом по горло. Хорошо хоть градусник не сунула в рот. Зато чаек с малиной мне сварганила — красота! Уже было подумал, болезнь — это финиш. Но, оказывается, все не так паршиво, когда за тобой ухаживают. Да еще и любимая девочка…»       Пока Даша готовила малиновый чай, байкер поспешил набрать Дениса.       — Эй, ты еще в аптеке?       — Тут очередь, так что не ной, — нетерпеливо отозвался Калленберг.       — Спроси ту херню, что ты брал, когда бросал курить.       — Старик, ты что, чаем, мать его, перегрелся?       — Моцарт, без комментариев. Просто купи, если будет.       — Жевательную резинку, что ли?       — Да, которая без рецепта. Не хватало еще снова к наркологу соваться…       — Без проблем, Деймон, — простодушно согласился парень и сразу перешел в режим ехидны: — Че, решил перед Дарси выпендриться?       Не ответив, байкер сбросил звонок и кинул усталый взгляд на спящую в кресле Лизу:       «А Лис больно мало продержалась. Слишком быстро отрубилась. Уверен, это хорошая примета. При всей признательности и тому подобное, поскорее бы Калленберги свалили и оставили нас с Дарси вдвоем. Только бы она осталась, только бы…»       — Купил «акустику»? — сев на краю Диминой кровати, вполголоса (чтобы не разбудить спящую в кресле бомбу) поинтересовалась Даша. Девушка с любопытством разглядывала темно-коричневую акустическую гитару у стены, выделяющуюся на привычном фоне Диминой комнаты.       — Ту не имело смысла реставрировать, — негромко ответил Дима и поднялся на подушке, начав потягивать теплый чай с малиной.       Мужчина невольно вспомнил, при каких обстоятельствах запустил прежнюю гитару в стену напротив — до сих пор осталось «напоминание» на обоях. Давно его не пробирал такой отчаянный гнев, как тогда…       — Ты не упоминал, что Аня уехала, — разумно перевела тему Даша.       — А ты соскучилась? — поинтересовался Дима с полуулыбкой.       Девушка неопределенно пожала плечами.       — Да, немного. Она классная.       «Как и ты, дружок».       — А по мне не соскучилась? — поддел Дашу байкер, плутовски улыбаясь из-за черной полулитровой кружки.       — Ты не заслужил, — совершенно серьезно заявила девушка, не поднимая глаз с красно-черных переплетений татуировок на правой руке Димы.       — Знаю, детка, — без шуток согласился он, отставив чашку в сторону, и Даша вопросительно взглянула мужчине в глаза, словно пытаясь прочесть, о чем он думал. Смотрела смело и пристально, и ее лицо было настолько открытым, как никогда раньше.       Дима замер, завороженно поглощая взглядом эту чистую энергию, которую излучали молочно-карие глаза, обрамленные веером длинных ресниц, время от времени порхающих вверх-вниз.       «Она хоть понимает, насколько прекрасна? Насколько она очаровательна и несравнима с окружающими? Конечно же нет. А я бы так хотел, чтобы хоть на несколько секунд Даша увидела все моими глазами. Увидела себя. Тогда бы она снизошла до меня. Гребаного меня, который и внимания ее не достоин. А Дарси приехала выручать меня. Несмотря на то, что в ее глазах я показал себя предателем прошлой ночью».       Медленно поднеся ладонь к лицу Даши, байкер убрал за ухо выбившуюся из ее колоска прядь волос и погладил по бархатистой щеке тыльной стороной пальцев. Девушка слегка прикрыла глаза и, вздохнув, сжала губы, подавляя легкую улыбку.       Под внимательным взглядом мужчины Даша мягко отстранила его ладонь от своего лица и мягко сжала, что повторил и Дима, задержав теплый взгляд на тонком серебряном браслете у нее на запястье.       — Ты мне дорог, Деймон, это правда, — тихо проговорила девушка, опустив занавес ресниц.       Мужчина поднял спину от подушки и, приблизившись к Даше, свободной рукой нежно провел по волосам подруги, опускаясь к ее шее.       — Я знаю, детка, — томно повторил Дима над ее ухом, ощущая знакомый огонь, яростно воспламеняющий его вены и испепеляющий все тело от желания.       «Дарси тоже чувствует меня, эту истому… Невыносимо хочу сорвать с нее эту огромную бесформенную толстовку, что скрывает под собой такое сокровище! А эти губы… Черт, я так хочу их. Адски!»       Диме не хотелось думать, что прошли всего сутки после того, как он разделил ложе с другой, но Даша, по всей видимости, об этом и подумала. Закусив свои сахарные уста, пряча их от байкера, она мягко прикоснулась к его сухим губам большим пальцем. Дима не преминул тут же его поцеловать и спрятать лицо в Дашиной ладони, нежно прижимая к своему лицу и лаская губами каждую линию.       Поддавшись чувствам, девушка опустила голову на обнаженное плечо байкера и, скользнув пальцами по его небритой щеке, запустила их в густые темные волосы Димы, отчего тот приглушенно заворчал от удовольствия. Взяв девушку в охапку, он усадил ее себе на ноги и уткнулся носом в теплую шею, где под тонкой кожей неистово пульсировала жилка.       — Будь моей, Дашенька, прошу, — с придыханием прошептал Дима, прижимая к груди такое дорогое тело.       — Деймон…       — Я не тороплю тебя, дружок, — коснувшись ее лба своим, проговорил байкер, дав волю чувствам. — Не тороплю. Ты привыкнешь ко мне такому. Детка, ты не пожалеешь…       — Не надо, — слегка мотнула головой Даша, прикрывая его рот подушечками пальцев. — Не надо больше ничего обещать, я все услышала, Деймон. Я сейчас здесь, с тобой.       «Со мной…»       Девушка хотела добавить еще что-то, но, услышав звук открывшейся входной двери из коридора и короткий собачий лай, встрепенулась и попыталась выскользнуть из объятий Димы, но тот, наоборот, еще крепче прижал ее к себе.