Новая жизнь

Проект школы Райн доделал весьма быстро, по его мнению. Вообще, работу можно было бы и затянуть, но демон счел это полной глупостью. Зачем тормозить процесс, когда в мире есть еще столько всего интересного и не построенного? Сделал он все как для себя. Представляя себя молодым, а то и вовсе юным, Райн старался угодить детям именно тем, чего не хватало ему самому. Широкие спортивные площадки со специальными тренажерами, большой спортзал, отдельный тренировочный зал для упражнений с оружием, просторные классные комнаты, две игровые комнаты — для детей до десяти лет и для тех, кто постарше. Он начертил большие окна, чтобы детям всегда было светло, а также добавил в проект много ярких светильников, вспоминая, как сам корпел над фолиантами из родовой библиотеки при слабом огоньке, который едва-едва мог сколдовать когда-то очень давно. Так пусть другие дети учатся при хорошем освещении. Пусть у них будет много места для движения и игр, пусть они будут счастливы хотя бы здесь… Райн спроектировал отдельное библиотечное крыло для тех, кто жаждет знаний, с просторным светлым читальным залом и большим количеством мест. Также отдельное крыло столовой, рядом с которой расположилась одна из игровых комнат. Какими бы ни были эти дети, они все равно захотят поиграть после занятий. Отдельно он поставил требуемое общежитие на пять этажей с большим количеством комнат, с игровыми помещениями и с таким же тренировочным залом. Дети этого мира умеют постоять за себя, но для подобных умений им нужны места для тренировок. Так почему бы не дать им возможность вдосталь двигаться и отрабатывать все приемы в свободное время? Для этого и дана школа — чтобы учиться всему, а не только скучным наукам. Не сказать, что Райну так уж не пригодились его занятия, но учился он по большей части сам, пока родственники воевали или травили друг друга, занимаясь интригами и сплетнями. Средний сын в большой семье особой ценности не представлял, будучи четвертым по рождению и самым последним в очереди на место главы рода. О месте главы клана мечтать даже не приходилось. Так что Райн по большей части был предоставлен самому себе. Торстен школу одобрил. Шеф долго и внимательно вглядывался в чертежи и зарисовки, рассматривал примерные наброски витражей на первом этаже, изображения божеств для огромной тяжелой входной двери, призванной защищать всех, кто оказался в школе, от возможных нападений, цокал языком при виде странных рисунков на стенах… — Не, дружище, рисовать богов в школе мы не будем, — констатировал гном, отложив пару набросков Райна. — Дети должны научиться думать сами, без богов. Захотят верить — сходят в храм, благо их много. Не захотят, значит, не захотят. Давай лучше попросим художников нарисовать разные профессии, чтобы дети смогли выбирать, чем им заниматься в будущем. Магов, целителей и лекарей, строителей, писателей, художников, ремесленников… Это будет весьма неплохо… Гном задумчиво листал бумаги в папке, разглядывая проект Райна, пока демон согласно кивал. Да, ступил маленько, не додумался до такой свободы воли здесь. Ишь ты, дети выбирают веру. Или неверие. Подумать только — они могут здесь что-то выбирать! — Проект я одобряю, — гном достал из ящика стола массивную печать и шлепнул на папку солидный зеленый оттиск. — Пойдет в разработку, иллюзионисты уже проверили много таких школ, ничего необычного тут не случится. Вот общежитие проверить они обязаны, все же у тебя тут много чего настроено. Ишь ты, навыдумывал… А вообще хорошая идея, пожалуй, поставлю ее на рассмотрение как типового проекта. — Шутите? — вырвалось у Райна. Его зарисовки — и в типовой проект? — Нисколечко, — усмехнулся в рыжую бороду Торстен. — Эта работа очень хороша, чего бы ей не быть достойной стать типовым проектом? Ты пойми, такие вещи я вижу и стараюсь выделять. Зачем продвигать плохие постройки, которые завалятся через несколько лет, если можно что-то качественное построить на века? Райну оставалось только кивнуть. Он был польщен и обескуражен. Одно дело, когда ему дают трудновыполнимое задание, чтобы посмотреть размах фантазии и способность к работе, и совсем другое — когда его работа становится не просто лучшей. Она будет основой для многих других проектов. Для жителей других миров. Для еще чего-то такого головокружительного и сногсшибательного. — Теперь о другом. Как на личном фронте? — осведомился гном, отчего демон тот час посмурнел. — Никак, — он пожал плечами, показывая, что ничего не изменилось. — Девчонку не обижаешь? — гном деланно насупил брови. Если бы этот парень и правда обидел Астари, то ему, конечно же, доложили бы в первую очередь. Да и сама ведьма может пожаловаться. Но раз молчит и тихонько работает, значит, все в порядке. — Вообще не трогаю, пытаюсь кормить, — честно отчитался Райн и решил пойти в наступление: — А почему вы не следите, что ваши сотрудники почти ничего не едят? Гном крякнул и сморщился от такого заявления, но все же решил ответить на подобный выпад: — Помилуй, я заведую всем этим дурдомом, если хочешь правду. Слежу, чтобы каждый раздолбай вроде тебя выполнил работу в срок, а если не выполнит сам, то чтобы ему помогли другие. Обеспечиваю вас всем необходимым от карандашей до туалетной бумаги, которую, кстати, некоторые граждане пытаются своровать. Райн прыснул со смеху, представляя себе какого-нибудь эльфа, втихую прячущего под полой куртки рулон туалетки. Выглядело это крайне уморительно. — Вот ты смеешься, а мне не смешно ни капли. У вас есть столовая и напротив куча магазинов и кафе, где можно поесть. У вас есть законный перерыв на еду. Я уже не говорю о том, что практически все едят еще и в кабинетах в рабочее время, только и слышно шелест бумажек и чавканье. И вам никто ничего об этом не скажет, лишь бы работали и работали хорошо. Я ведь не мамка каждому в рот заглядывать и горшки проверять — ел или не ел этот гражданин Шаалы, работающий под моим началом. Райн понятливо кивнул, мол, принял к сведению. Действительно, Торстен Хонтадсен занимался ведь не только курированием проектов и присмотром за сотрудниками Архитекторского бюро, но и поставками продуктов в ту же столовую, заказом всего необходимого на предприятиях, той же бумаги, которую они все изводили кипами, поскольку знали, что она все равно пойдет на переработку и снова станет чистой бумагой. Тех же карандашей, ручек, линеек, цветных карандашей, которые все получали без малейшей заминки, стоило подойти к секретарю со списком необходимого на свое имя. А еще он принимал заказы на проекты, выслушивал требования тех, кто хотел всего и сразу, наверняка спорил до хрипоты — зная характер большинства гномов, можно предположить, что Торстен ни за что не уступит ни монетки, если это ему выгодно, и будет сбивать с заказчиков столько денег, сколько нужно для работы, а не сколько те хотят заплатить. — Я понял, буду следить за этим сам, — наконец решился демон, осознавая, что и правда слишком многого хочет от шефа. Тот ведь и правда не нянька, следить за тем, поела ли Астари и если не поела, то почему. — Вот и умница. Премию получишь вместе с зарплатой, — вздохнул гном. — А еще тебе положено три дня отгулов за хорошую работу. Возьмешь, когда тебе будет удобно. Хоть с завтрашнего дня. Как раз вон погода хорошая, погуляешь… Спорить Райн не стал — погода действительно была хорошей. После прошедших дождей небо очистилось, воздух хорошо прогрелся, лето вступало в свои права в полную силу. Стоило отдохнуть, пока есть возможность… Так что он тут же со спокойной душой написал заявление на три дня отгулов, положенных в связи с хорошей работой, и получил одобрение гнома. Пожалуй, стать неплохим работником и сделать карьеру здесь было намного легче, чем где-то еще… Вернувшись в кабинет в весьма приподнятом настроении и с мыслями о предстоящем отдыхе, демон взглянул на как всегда кислую Астари, медленно дорисовывающую еще одну статую. Для него все ее статуи были одинаковыми или же это ведьма рисовала одну и ту же статую неделями, доводя их до совершенства, а шефа до бешенства… — Мне тут выходные дали за хорошую работу. Школу доделал, — не зная для чего, сказал он, встав рядом с Астари и заглядывая в ее бумаги. — Поздравляю, — равнодушным тоном произнесла ведьма, не поднимая взгляда от рисунка. — Может тебе помочь доделать? — наконец решился Райн, глядя на ее потуги с некоторым сожалением. — Ну… — Астари неловко отодвинула лист и вгляделась в свою статую с легким прищуром. — Мне шеф говорит, что заказчику не нравятся лица. Мол, они все на одно лицо. Но они же разные! Райн аккуратно вытащил из ее пальцев лист и тоже вгляделся в лицо статуи. Пожалуй, лицо и правда было несколько странноватое — немного скривленное, будто бы изображенный на рисунке деятель страдал от легкой зубной боли. Вроде бы и не так уж сильно беспокоит, чтобы идти к целителю, но все равно неприятно. Глубокая морщинка пролегла между бровей, взгляд грозный и суровый. Черно-белый карандашный набросок вызывал не самые приятные ассоциации. — Давай сделаем ему лицо немножко проще? — предложил демон, начиная представлять себе этого гражданина с легкой улыбкой вместо скривленного лица. — У тебя есть его фото или портрет? — Есть иллюзия, но она у меня плохо открывается, — пожаловалась Астари и извлекла из ящика стола крохотный кристалл размером с ноготь. Райн не стал уточнять, что иллюзия не открывается из-за слабости ведьмочки, а не из-за плохого качества. Просто взял кристалл, подержал пару мгновений в ладони, напитывая силой, и активировал заклинание. Над его рукой развернулось изображение немолодого уже человека в темном классическом сюртуке и темно-вишневой, не подходящей по цвету рубашкой, который стоял за трибуной и что-то говорил в сторону мага, записавшего изображение. Увы, звука не было. — Это мэр города Арикшавен на южном материке, — объяснила Астари, рассматривая иллюзию. Действительно, изобразить такому человеку улыбку будет трудно, но попробовать стоит. — Он заказал памятник самому себе? — недоуменно спросил Райн, откладывая кристалл на стол. Иллюзия погасла без подпитки силой. — Нет, он наоборот не хотел никаких памятников. Это подарок от благодарных жителей города на память, как они выразились. Они хотят таким образом показать, как много он сделал для них. — Не помню я такого города, ну и боги с ним, — вздохнул Райн и вытащил из своего стола пачку бумаги. — Давай я тебе нарисую этого хрена с горы, а ты просчитаешь пропорции. Быть может, если мы управимся до вечера, то Торстен и тебя отпустит домой на выходные. — Мне не надо, — отмахнулась Астари и достала еще один лист с изображением уже другого разумного — тонкокостного изящного эльфа в полный рост с приветственно поднятой рукой. — Хочешь сказать, что ты не против киснуть тут дни и ночи напролет, рисуя эти рожи? — Райн скривился, представляя себе эдакую постную жизнь. Так и с ума сойти недолго. Хотя… кто сказал, что Астари уже не поехала крышей от такой смерти и новой жизни? — Я хочу сказать, что мне ни к чему лишние выходные дни, — тихо пояснила ведьма, дорисовывая тонкие черточки лица эльфа. — Здесь я хотя бы чувствую себя полезной и нужной, у меня есть занятие и дело, которое мне нравится. А дома… дома просто наваливаются стены и… память. Последние слова она произнесла почти неслышно, если бы Райн был человеком, то ни за что бы их не разобрал. Но чуткий демонический слух позволил ему понять, что же хотела сказать ведьмочка. Ей больно помнить. Ей страшно и одиноко. И поэтому она затягивает работу — чтобы сидеть в тихом теплом кабинете, рисовать или чертить что-нибудь важное и чувствовать себя необходимой этому миру. Чтобы не грызть себе руки от боли в одиночестве, чтобы не чувствовать той дикой болезненной пустоты и мертвенности внутри, в душе… Демон уронил карандаш, понимая, что прямо сейчас он чувствует то, что чувствует Астари. Ее потаенные желания, ее страхи, ее боль. Кажется, их связь зашла слишком далеко в плане соединения душ. И прекратить это было невозможно. Он отложил набросок, медленно подошел к девушке и опустился на корточки, позволяя ей быть выше его. И, стараясь не отвлекать ее, спокойно и ровно произнес: — Знаешь, если тебе некуда пойти, приходи ко мне. Я живу на улице Зеленый участок — кажется, так правильно переводится, тридцать шестой дом справа, там такое дерево смешное, с большими малиновыми цветами размером с лопух… Ты не подумай ничего плохого, я к тебе даже не дотронусь… Говорить это было больно. Да, сочувствовать девчонке, которая не нравится и не симпатизирует, тоже очень тяжело. Будто бы он принимал на себя ее бремя, всю тяжесть того, что ведьма носила на душе. Но иначе было нельзя. Ее безумие могло бы передаться и ему, а этого Райну не хотелось совершенно. Он не желал сойти с ума и потерять все, что начал наживать в этом мире только потому, что судьба посмеялась над ним и подсунула эту глупую девчонку в качестве истинной спутницы жизни. Но ведь… что-то в ней определенно есть. Что-то такое, что заставляет уже не брезговать ею, а понимать ее и сочувствовать. — Это слишком… щедрое предложение… — Астари махнула рукой и закусила губу. Райн успел заметить крохотные слезинки, выступившие в уголках ее глаз, прежде чем ведьмочка отвернулась и шмыгнула носом. Будто бы оттолкнула его, чтобы он не стоял над душой. — Тогда давай хотя бы доделаем этих твоих хренов с горы и пойдем домой. Скоро вечер, и мне не хотелось бы ночевать здесь… Торстен, конечно, заплатит, но это не отменяет самого факта… — Я почти все доделала, точнее, переделала уже в который раз, — Астари тут же сменила тон на деловой и извлекла из ящика стола толстую папку. — Остался только этот вон… и шеф даст новое задание. Опять… Она грустно вздохнула и погрузилась в свои мысли, перебирая собственные рисунки и расчеты пропорций статуй. Пожалуй, Райн был согласен с ней в этом плане — как только он выйдет на работу, гном тут же всучит ему очередное сверхважное и необходимое задание, которое он ну никак не может дать другим тупоголовым гражданам. Но была еще одна приятная мысль, гревшая сердце демона — сидя в кабинете шефа, он увидел большую коробку с деталями — похоже, Торстен будет собирать макет его дворца. Ну… почти его дворца. Общественного дворца с подачи Райна Тарсани. Звучит смешно, но ведь доделали-то этот дворец все. А значит, он — творение всего бюро архитектуры, а не лично Райна. Так-то вот… …До самого позднего вечера Райн пытался нарисовать того, о ком практически ничего не знал. Уже давно прозвенел сигнал окончания рабочего дня, уже Астари откровенно зевала и дремала за столом, а он все пытался нарисовать лицо неизвестного ему человека, слушая бубнеж информатория о жизни и деяниях этого Грандиса Мистро. Грандис родился в далеком техническом мире, где и умер от отравления чем-то ядовитым с непроизносимым названием. А новую жизнь пожелал начать в излюбленном фэнтези мире, пусть даже и придется его поднимать с колен. Этот человек, зная, что проживет не так уж и долго — умерев в пятьдесят лет, он и воскрес в таком же возрасте — постарался сделать все, чтобы новый мир процветал. Несмотря на сопротивление аборигенов, заложил новый город, первым строил дома и защитную стену, договаривался с магами и эльфами о магической защите города, искал и приглашал новых жителей, пытался сделать все как можно лучше, за что его и сделали мэром сразу, как только новое поселение получило статус города и все городские права. И ведь всего за каких-то полтора года смог сделать из куска никому не нужной пустыни современный зеленый город лесного типа со всем необходимым. В общем, неплохой человек, жаль, что его срок быстро заканчивается. Еще с десяток лет в лучшем случае, а после — все… смерть. Райн смотрел на свои наброски. Получалось у него примерно то же самое, что и у Астари — суровый мужчина в возрасте, смотрящий прямо перед собой. Решив не издеваться над образом, демон добавил ему легкие «гусиные лапки» вокруг глаз — пусть хотя бы глаза его улыбаются, раз губы крепко сомкнуты. Пусть взглядом он показывает, как любит всех тех, кто переживет его на многие годы, а то и на века… — Так намного лучше, — из-за плеча Райна выглянула Астари, рассматривая получившийся результат. — Ты угадал, так действительно будет лучше… — Держи, сдашь Торстену… завтра уже, — демон покосился на часы и тяжко вздохнул. Ну ничего, выспится завтра. — Тебя домой провести? — Не стоит, я с патрулем, — отказалась ведьмочка, шустро забрасывая в сумку свои пожитки. Демон пожал плечами — не хочешь, как хочешь — и тоже стал собираться. Впрочем, он не баба, у него всех сборов — взять свою барсетку, поправить кинжалы и помахать в прощальном жесте. Так что он ушел, оставив ведьму на работе. Хотя для приличия подождал за углом, убедился, что Астари вышла, попрощалась со стражами и пристала к ближайшему патрулю, состоящему из человеческой магички и крупноватого для своего вида гнома, пробасившего что-то вроде: «А вот и наша крошка-трудоголик пожаловала!». Честно говоря, его уже давно мучила мысль проследить за патрулем и Астари и узнать, где же она живет. Но совесть подсказывала, что если ведьма заметит слежку, то тогда дружбы не жди, не то чтоб еще чего-то большего. Наверняка решит, что он ее преследует и желает затащить в какие-то ближайшие кусты. Было б что тащить… Вздохнув, Райн отправился домой, решив, что любовь приходит и уходит, а спать надо даже демонам.