Протокол допроса Паскаля Фауле доктора медицины 23 сентября 1277 года
Сержант Б. фон Коржик: Паскаль Фауле доктор медицины, у Вас кабинет в Сиротках, я правильно всё сказал? П. Фауле: Совершенно верно, уважаемый. Сержант Б. фон Коржик: Сиротки — не слишком престижный район для практики. Если я не ошибаюсь, среди Ваших пациентов есть весьма высокопоставленные особы, не говоря уже о владельцах крупных виноделен и торговых факторий… П. Фауле: Это далеко не исчерпывающий список. Моими пациентами также являются цеховые мастера, крестьяне, докеры, проститутки и иногда бродяги. И как-то ни один из них не высказывал мне недовольства по поводу расположения кабинета. Сержант Б. фон Коржик: У меня записано, что до 1275 года Ваше заведение называлось «Фауле и сын»… П. Фауле: Не хорошо! Не хорошо, уважаемый, притворяться менее осведомлённым, чем Вы есть на самом деле! Я старый человек и привык играть открыто. Мой сын, талантливый юноша, блестяще закончивший университет, подававший большие надежды в медицине, увлекся радикальными идеями, связался с ганзой фон Виттена. Вам ли этого не знать? В 1274 году он был пойман и повешен! Повешен за то, что лечил мятежникам раны… Сержант Б. фон Коржик: Капрал, воды! П. Фауле: Пейте сами свою воду, уважаемый! Вы же хотели знать, так что слушайте! Меня самого, посчитав пособником, схватили и неделю я проторчал в каталажке. До сих пор хромаю от вашего гостеприимства. Позже обвинения сняли, но этого оказалось достаточно, чтобы от нас отвернулись все родственники и знакомые. Соседи начали смотреть косо, здороваться перестали. Даже дверь дёгтем вымарали. Моя бедная жена не смогла пережить смерть сына. Я начал злоупотреблять алкоголем, забросил практику, влез в долги… Сержант Б. фон Коржик: Я прошу, примите мои соболезнования, уважаемый доктор Фауле. Закон суров, но давайте называть вещи своими именами, банда фон Виттена — это шайка отъявленных головорезов, державшая в страхе весь Туссент… И Вы не совсем правильно меня поняли, я только хотел спросить, почему с недавнего времени Вы сменили вывеску на «Фауле и сыновья»? П. Фауле: Вы меня тоже простите, молодой человек. Просто я подумал, что опять под подозрением. Это стариковское. А сыновья — Луи и Жак, мальчики из приюта в Сан-Себастьян. Моя гордость и отрада. Сержант Б. фон Коржик: Давно они живут с вами? П. Фауле: Около двух лет. После Ночи Длинных Клыков осталось много детей-сирот. Городские больницы переполнены и их всех свозили в приют к госпоже де Буа. Меня позвали осмотреть несчастных. Знаете, у многих были такие страшные раны… Сержант Б. фон Коржик: Простите, что перебиваю, Вас позвала попечительница приюта госпожа Ориана де Буа? П. Фауле: Нет, меня пригласила госпожа де'Эрбьен. Помнится, между дамами возник конфликт. Госпоже де Буа не понравилось вмешательство в дела приюта, не понравился доктор с дрожащими руками, не понравилось, что лечение оказывалось всем маленьким пациентам. По её мнению заниматься нужно было только теми, кто имел высокие шансы к выживанию и не тратить время на остальных. Мой Жак был среди остальных. Родители мальчиков погибли в огне. А дети, спасаясь от пожара, выпрыгнули со второго этажа. Оказалось так, что Луи упал на брата. Вот какая судьба. У Жака сложнейшие переломы, у Луи пара ссадин… Сержант Б. фон Коржик: У Вас несомненно доброе сердце, доктор Фауле… Я так понимаю, что Ваше финансовое положение было весьма плачевным, когда Вы приняли решение усыновить детей? П. Фауле: Вы правы. Даже не знаю, как я дал себя уговорить… Сержант Б. фон Коржик: Вас уговорили? Госпожа де Буа? П. Фауле: Нет, госпожа Амантина. Она сказала, что мне просто необходимо о ком-то заботиться. Сержант Б. фон Коржик: Простите, а почему госпожа де'Эрбьен позволила себе давать Вам подобные советы? И почему позвала именно Вас? Вы были знакомы ранее? П. Фауле: Да, когда-то очень давно я пользовал её мужа. Но, к сожалению, я не смог ему существенно помочь… А то, что она позвала именно меня, в этом нет ничего удивительного. Думаю, в царившей суматохе, она просто не нашла другого свободного и одновременно трезвого медика. Сержант Б. фон Коржик: Позвольте-позвольте, Вы говорите, что не смогли помочь господину де'Эрбьену. Но люди, встречавшиеся с ним совсем недавно, утверждают, что он был абсолютно здоров. П. Фауле: Я только сказал, что именно я не смог ему помочь. Видимо, с этой задачей справились время, благодатный горный воздух Туссента и трогательная забота госпожи Амантины. Сержант Б. фон Коржик: Доктор Фауле, Вы лично встречались с господином де'Эрбьеном после его волшебного исцеления? П. Фауле: Да. Примерно пару месяцев назад. Сержант Б. фон Коржик: Вам не показалось, что он сам на себя не похож? П. Фауле: Конечно! Всё-таки больной человек разительно отличается от здорового. И если бы не его остаточная бледность, я бы решил, что это вовсе не господин де'Эрбьен, а некий здоровяк, что не знал недуга страшнее занозы. Сержант Б. фон Коржик: Очень любопытно, доктор. Прошу Вас, рассказывайте. П. Фауле: Нечего рассказывать. Мы с господином де'Эрбьеном с того раза больше не виделись. Но я очень рад, что молитвы госпожи Амантины были услышаны. После приюта у нас с ней возникла взаимная приязнь. Эта несчастная женщина чуть собственное здоровье не подорвала, пока ухаживала за мужем. Сержант Б. фон Коржик: Что Вы этим хотите сказать? П. Фауле: Мне не хотелось бы распространяться… Строго говоря, это врачебная тайна… Сержант Б. фон Коржик: Я понимаю Вас. Будь моя воля, я немедленно отпустил бы Вас к детям. Вот только мое руководство намерено получить необходимую информацию любыми средствами… П. Фауле: Уважаемый, Вы угрожаете мне? Сержант Б. фон Коржик: Предупреждаю, как неравнодушный человек. Если будете упорствовать — то Жак и Луи могут лишиться своего опекуна. Доктор Фауле, я всецело на Вашей стороне. Но мое частное мнение не имеет никакого веса, поэтому я вынужден настаивать. П. Фауле: А о причинах любопытства Вашего руководства к здоровью госпожи де'Эрбьен мне будет позволено узнать? Сержант Б. фон Коржик: Нет. П. Фауле: И тоже, разумеется, из-за заботы о благополучии моей семьи? Сержант Б. фон Коржик: Разумеется. Я рад, что мы достигли взаимопонимания. П. Фауле: Что же, извольте. С некоторых пор госпожу де'Эрбьен начали мучить сильные мигрени. Она приглашала меня в Корво Бьянко для консультаций и лечения. Сержант Б. фон Коржик: В чём заключалось лечение? П. Фауле: Стандартное лечение при её диагнозе. Солевые ванны, охлаждающие компрессы, обезболивающие настои, кровопускания. Госпожа Амантина — весьма послушная пациентка, но болезнь преследовала её больше года и отступила лишь, когда её муж поправился. Сержант Б. фон Коржик: И как часто ей требовались кровопускания? П. Фауле: Примерно каждые две-три недели… Вы ведь в курсе, что после того как произошла эта неприятная история с госпожой де Буа, госпожа Амантина учредила открытый патронат над приютом, куда вошли многие уважаемые жители Боклера, в том числе Ваш покорный слуга? Так вот, несмотря на свой недуг госпожа де'Эрбьен принимала живое участие во всех делах. И в чем бы не подозревало бедняжку Ваше руководство, она — воистину святая женщина! Можно мне воды?***
— Рутта, нет! Амантина не помнила как выбралась из ванны. Она услышала свой собственный запоздалый крик, уже когда, поскальзываясь на мокром полу, в три прыжка преодолела купальню и вцепилась в девушку. — Знала я, что полюбовников по шифоньерам прячут, но такого не ожидала… — растерянно прошептала Рутта. Она повернула к госпоже де'Эрбьен застывшее в ужасе лицо и очень тихо сказала: — У него когти как сабля. Амантина, у тебя в шкафу сидит чудище! Госпожа де'Эрбьен согласно кивала и гладила плечо девушки. В этот момент Детлафф дёрнулся. Рутта взвизгнула и захлопнула створки. Она хотела броситься вон, но Амантина преградила ей дорогу. В мозгу госпожи де'Эрбьен выстроилась цепочка: Рутта поднимает на уши всю винодельню, люди пытаются прикончить вампира, и итог — всё с оглушительным треском валится в тартарары. Нет! Рутту нельзя было выпускать. Легко сказать! Девица была плотнее и на голову выше госпожи де'Эрбьен. — Ты что удумала?! — прошипела Рутта. — Госпожа ты дурноголовая! Бежать нужно, а это место спалить дочиста! — Рута-Берта Туве, здесь абсолютно безопасно, — Амантина постаралась, чтобы её звенящий от напряжения голос звучал убедительно. — Ты видела, он беспомощен. Но Рутта упрямо теснила её к выходу. — Да посмотри же! — Амантина бросилась к ящику, раскрыла его и сунула руку в дыру основательно истрепанного савана, прижав ладонь прямо к мертвенно-серому животу чудовища. В ответ чудовище зашлось в сдавленном рычании, в котором, если прислушаться, можно было угадать отборные ругательства. Рутта, готовая в любой момент сорваться с места, настороженно заглянула внутрь ящика. Амантина сдернула кусок рогожки, прикрывающий голову узника. — Вот же страховидло поганое? — выдохнула Рутта. — Кто ж это ему морду так намесил? Госпожа де'Эрбьен подняла глаза. Да уж, такого можно испугаться. Грязная, изжеванная мешковина, клочки сена, торчащие из клыкастого брызжущего слюной рта. — Это повязки. Просто повязки, — поспешила успокоить девушку Амантина. — Ансель хотел залить ему глаза и уши воском, но мы обошлись повязками. — Первая здравая мысль, — сказала Рутта спокойнее. — Его всего надо бы в воск, а лучше в железо и на четыре аршина под землю. — Возможно мы так и сделаем, — согласилась госпожа де'Эрбьен. — Но перед этим мне нужно переговорить с ним. Детлафф вытолкал изо рта сено. — Когда я выберусь, от тебя не останется даже костей! Немедленно выпусти меня!!! — рявкнул он что есть силы. Рута втиснулась за кресло. — Оно говорит! — Ещё как говорит, — кивнула Амантина, снимая повязки, все, кроме той, что была на глазах. — Дерзости в основном, говорит… Здравствуйте, господин ван дер Эретайн, — обратилась она к своему пленнику. — Вы сегодня очень неплохо выглядите. Вместо ответа вампир оскалился и злобно зашипел, словно гигантский кот, пойманный в мышеловку. Его длинные когти замелькали в воздухе, бессильно вспарывая пустоту. — Видишь, он ничего не может нам сделать, — сказала Амантина, с облегчением чувствуя, что паника Рутты потеряла опасный градус. — Но тебе необходимо оставаться у выхода. Вот здесь. Чуть левее… Госпожа де'Эрбьен указала то место, где узник не смог бы увидеть девушку. Рутта недовольно поджала пухлые губки и шагнула в указанную сторону. — Я попробую поговорить с нашим гостем, — неуверенно сказала Амантина, оборачиваясь к Детлаффу. Сегодня она как могла оттягивала этот момент, и вот он настал. Рутта, выглянув из своего укрытия, укоризненно прошептала: — Моя госпожа, после того как ты взялась вести дела с мсье Поже, ты совсем перестала думать о репутации и безопасности… Хотя бы оденься. Амантина быстро глянула на себя. Точно, всё это время она расхаживала в чём мать родила. А что если показать вампиру его излюбленное блюдо в натуральном, так сказать, виде? Особый случай — особые меры. Попробую выбить чудовище из колеи и получить своё преимущество. Женщина улыбнулась. Она снова испытывала азарт, который обычно ощущала, когда наклёвывалось прибыльное дельце. Амантина быстро набросила халат и, подойдя к ящику, решительно сняла с глаз вампира повязку. — Отпусти меня! — рыкнул Детлафф. Амантина не удостоила его ответом. Вместо этого она принялась изучать кушанья, приготовленные Марленой: ароматное конфи из кролика, розовую с перчёным бочком ветчину, золотистые шарики молодого картофеля, божественный рулет с вишней, сыр разных сортов с фруктами и зеленью. Наконец, отщипнув от кроличьего бёдрышка кусочек мяса, женщина удивленно спросила: — Зачем? Мне дорога собственная жизнь и жизнь моих людей. Так что не будем торопить события. Амантина окунула картофелинку в соусник со сметаной, засунула её в рот и тщательно прожевала. Затем, продолжая игнорировать вампира, она аккуратно наполнила кубок. — Выпусти меня, — приглушенно повторил Детлафф. — Для начала давайте кое-что обсудим. Вам ведь удобно, господин ван дер Эретайн? — вежливо поинтересовалась госпожа де'Эрбьен, отпивая вино маленькими глоточками. Дождавшись пока Детлафф перестанет изрыгать проклятья, она скинула халат и занесла ножку через край ванны. Вода уже была довольно прохладная, а на её поверхности дохлой медузой плавала простыня. Вампир затих. Госпожа де'Эрбьен спиной чувствовала его настороженный взгляд. — Негодница, ты что творишь?! — тоненько пропищала Рутта. — Всё в порядке. Оставайся на месте, — ответила ей Амантина. — Но почему? — недоуменно прошептал Детлафф. — Что почему? — спросила госпожа Де'Эрбьен. «О боги, еще немного и я начну стучать зубами от холода», — подумала она, широко улыбаясь. Амантина грациозным движением согнула колено, подвинув к себе дрейфующую простынку, чтобы та хоть немного прикрыла обнаженную грудь. Вампир к маневрам женщины остался равнодушен. Он просто молчал и с ненавистью таращился на неё. — Вы спрашиваете, почему не действует гипноз? — прервала гнетущее молчание госпожа Де'Эрбьен. Она сделала большой глоток, приподняла острый подбородок, демонстрируя движения стройной шеи. Детлафф злобно ощерился. — Я проконсультировалась у специалиста по Вашему племени. Можно сказать, у лучшего специалиста из существующих. И вот что он мне присоветовал, — Амантина показала матово поблескивающее колечко. — Теперь мы можем говорить на равных. Детлафф узнал металл, из такого же были сделаны его оковы. Снова люди его провели! И больше всего вампира уязвляло, что он всецело зависел от капризов очередной человеческой женщины, пахнущей словно пряник на зимний Солтыций, тщедушной, слабой, получившей свою власть обманом и хитростью. — На равных!!! — взорвался он. — Ты держишь меня в ящике! — Совершенно справедливо замечено. Мне тоже категорически не нравится такое положение, — посочувствовала ему Амантина. — Но иначе Вы вряд ли стали бы меня слушать. Детлафф не желал её слушать. До ноющей боли в клыках, до спазмов в онемевших пальцах он хотел одного — убить её, насадить жалкое человеческое тельце на медный жёлоб, торчащий из стены, и наполнить её кровью ту самую ванну, в которой сейчас плескалась незнакомка. Однако вампир понимал, у него нет шанса вырвать свободу силой. Пока нет. А значит, придется ждать удобного случая, позволяя женщине уверовать в свою победу. Он попытался взять себя в руки. Незнакомка, глубоко задышав, причудливо изогнулась. Сначала Детлафф решил, что у неё от сидения в холодной воде судорогой свело мышцу. Но болезненные ощущения женщину явно не беспокоили. Она глотнула из кубка и жадно слизала с губ винные капельки, затем медленно провела розовыми полированными ноготками по шее, оставляя на покрытой мурашками коже влажные следы. Странные поступки женщины озадачили вампира. Чего она пытается добиться? Зачем ей понадобилось оголять спину, на которой острый глаз вампира зацепил множество побелевших шрамов. Зачем выставлять на показ свой зад? Она что, пытается его соблазнить??? — Ради чего Вы затеяли это представление? — презрительно прохрипел вампир, удивляясь безграничной глупости и самоуверенности женщины. — Не уж-то Вы планировали таким образом произвести на меня впечатление? Амантина, прикрываясь руками, поставила кубок на бортик ванны и взглянула на вампира прямо, без недавних сладострастных ужимок. — Честно говоря, да, планировала, — улыбнулась она. — Но, кажется, это напрасное занятие. — Вы просчитались! — рявкнул Детлафф, стараясь за яростью скрыть удивление. — Вам нечем меня прельстить! Он лукавил. Было в ней кое-что, вызывавшее в нём мучительное желание, нечто бьющееся под тонкой кожей, гонимое частыми толчками слабенького сердечка. Привыкший за время своего заточения получать человеческую кровь Детлафф судорожно сглотнул. Женщина права, он убил бы всех. Её в первую очередь. Опустошил, капля за каплей… На сей раз вампир рванулся с такой силой, что чуть не уронил свой ящик. Амантина, пристально наблюдавшая за ним, охнула, а Рутта принялась громко молиться. Нет! Так он ничего не добьется. Детлафф закрыл глаза, убрал когти, с трудом вернул лицу человеческие черты. И когда он снова открыл глаза, взгляд их был холоден. — Не нужно было вытаскивать меня из Тесхам Мутна, — произнес Детлафф бесцветным голосом. — Я хотел умереть. Я уже был мёртв. Я чудовище, и место мне либо в аду, либо с такими же чудовищами. Госпожа, я никогда не буду Вашей игрушкой. Так что либо постарайтесь убить меня, либо откройте замки, и я уйду. Даю Вам слово, что никто из Ваших людей не пострадает. Вы никогда не услышите обо мне… — Я запомню Ваше обещание, — сказала Амантина очень серьёзно. — Вы отпустите меня? — не поверил Детлафф. Может быть, он все-таки оставит её в живых… — Простите меня, господин ван дер Эретайн, мне необходимо было удостовериться… — Амантина оборвала фразу и загадочно улыбнулась. — Как говорят на Скеллиге «Сражайся всем, что у тебя есть». — Удостовериться в чём?! — спросил Детлафф, едва сдерживая раздражение. — Помнится, в день нашего знакомства Вы отращивали огромные когти, когда я невзначай к Вам прикасалась. Мне необходимо было удостовериться, что сейчас Вы способны контролировать себя. Амантина поднялась, прижимая к груди простыню. Ткань, ставшая от воды тяжелой, сопротивлялась, пузырилась, липла к её обнажённому телу. Рутта, забывшись, выступила из-за своего укрытия, чтобы подать хозяйке халат. — Приставь нож к её горлу, — велел Детлафф. Рутта, скользнув голыми пятками по мрамору, резко свернула к накрытому столику и подобрала узкий ножичек с деревянной ручкой, лежавший на блюде с ветчиной. — Госпожа, это не я! — испуганно оправдывалась девица, наступая на хозяйку. — Как Вы это делаете? — спросила Амантина. Она не сдвинулась с места, с интересом разглядывая Детлаффа, будто никакой угрозы не существовало в природе. — Это всё его колдовство! — обличающе воскликнула Рутта и дрожащей рукой приставила нож к горлу госпожи де'Эрбьен. — Чтоб он сгинул аспид! Я же тебе говорила, сжечь его надо было проклятущего! — Замолчи, — приказал Детлафф не в меру болтливой служанке. Рутта, хоть и затихла, подчиняясь его воле, но принялась судорожно всхлипывать, содрогаясь всем телом. Так что вампиру пришлось контролировать её руку, чтобы девушка не отправила свою хозяйку на тот свет раньше срока. — Вот теперь мы на равных, — удовлетворённо сказал Детлафф. — Немедленно отопри чёртов ящик. — Нет, — твёрдо ответила Амантина. — И примите к сведению, никто кроме меня не знает, где лежит ключ. Вы слишком ценны, господин ван дер Эретайн, чтобы просто так Вас отпустить. Нож в руке Рутты заходил кругами. Он то прислонялся к шее, то лез вниз, сдвигая острым кончиком мокрую простыню, которой прикрывалась женщина. Детлафф никак не мог определиться со своими желаниями: перерезать негодяйке горло или всадить лезвие в сердце по самую рукоять. — Госпожа, у Вас не будет ручного вампира, — наконец произнес он глухо. — Смиритесь. Вы зря потратили время и деньги. Я плохое вложение, ибо я мёртв. Я умер когда… Он хотел сказать, что его несчастная жизнь закончилась, когда его рука пронзила грудь единственной возлюбленной, коварной Рен, но Амантина бестактно перебила его: — Я способна дать Вам смысл жить! — пользуясь замешательством Детлаффа, женщина продолжила говорить: — Вы наверняка не спросили Сильвию-Анну, почему, после многих лет вполне благополучного турне по Империи, она вдруг объявилась в Туссенте с маниакальным желанием мстить? Настоящее имя возлюбленной резануло Детлаффу слух. — Вы… Не смейте упоминать её! — прорычал он, едва удерживая руку Рутты. Тонкая алая струйка, побежала вниз по коже женщины, смешиваясь с каплями воды, окрашивая розовым мокрую ткань. Но Амантина словно не заметила этого. Она удивленно приподняла бровь и спросила: — Почему нет, господин ван дер Эретайн? Разве опальная княжна была святой? Разве Ваше неведение можно назвать счастливым? Детлафф напряженно молчал. Тогда женщина продолжила: — Меня смущает множество фактов в истории Сильвии-Анны. Возможно, Вы не в курсе, но Сианна была изгнана единогласным решением Тайного совета Туссента. Однако, при всём этом, почему-то основной виновницей своего изгнания она назначила сестру. Хотя Анна-Генриетта была в те времена совсем ребенком и никак не могла влиять на решение правительства. Наконец, почему полуодетую четырнадцатилетнюю девушку, бродящую по лесу, вдруг принимает банда отморозков? Хочу заметить, не убивает, не пускает по кругу, а совсем наоборот, наделяет некой видимостью власти. Вам не кажется, что это не совсем правдоподобно? Правительство Туссента? Тайный совет? Герцогиня? Слишком много людской суеты! Рен предала его, только это существенно. Детлафф не верил женщине. Все они одинаковы. И эта хочет его обмануть, запутать, заставить действовать в своих интересах. Всё же он приказал служанке: — Отпусти её. Рутта в ужасе отбросила нож и заревела в голос: — Я не хотела… Оно само… в моей голове… Амантина, наконец, выбралась из ванны, быстро схватила халат и натянула его. — Тише… тише… Рутточка, хорошая моя, тише… Всё закончилось… — увещевала она девушку. Госпожа де'Эрбьен усадила рыдающую служанку на диванчик и наполнила для неё кубок. Девушка отпила немного, громко клацая по узорчатому краю бокала зубами. Неожиданно для вампира она утянула с тарелки и сунула себе в рот кусок жёлтого, пористого сыра, при этом не переставая жалостно всхлипывать. Амантина, решив что Рутта в компании с едой утешится как-нибудь сама, обернулась к Детлаффу. — Говори, — милостиво позволил вампир. Он неотрывно следил за женщиной. Рано или поздно неосторожным словом, действием или взглядом, но она непременно выдаст расположение ключа. А пока пусть думает, что обманула его. Женщина поёжилась, будто ей было холодно и плотнее укуталась в свой халат. Коротковатые пальчики нервно мяли сатин глубокого винного цвета, на котором беззаботно резвились вышитые золотой гладью попугаи. — Должен был существовать кто-то, кто способствовал возвращению Сильвии-Анны, — продолжила Амантина свой прерванный монолог, недоверчиво поглядывая на вампира. — Кто-то обладавший большими возможностями. Кто-то в тени, дергавший за ниточки и её, и Вас. — Кто же он?! — поинтересовался Детлафф, едва сохраняя человеческий облик. Женщина знает как его зовут, знает про Рен, наверняка пронюхала обо всём, что с ним случилось. Маленькая дрянь хочет расправиться с кем-то его руками. — Я непременно скажу, — пообещала Амантина. Она подошла вплотную к ящику, где сидел вампир. — Я скажу и даже сейчас отпущу Вас… Детлафф ждал, его дурманил запах крови исходивший от женщины. Глупышка. Она даже не догадывается о своей участи. — Если мы выйдем отсюда как Филлип де'Эрбьен, профессор Оксенфуртского Университета, и его жена Амантина де'Эрбьен, — она испытующе посмотрела на ошарашенного вампира. — Это еще зачем? — спросил Детлафф, удивленный внезапным поворотом. — Не беспокойтесь, — ухмыльнулась Амантина, поправляя обрывки савана на груди вампира, — я не посягаю на Вашу невинность. Какого дьявола, она позволяет себе смотреть на него как на свое удачное приобретение?! Детлаффу это категорически не нравилось. — Так будет проще ввести Вас в нужное общество, — пояснила она. — Хоть Вы и умерли, но ещё пару лет назад у каждой бродячей собаки был Ваш гончий лист, а на каждом столбе Боклера висели Ваши портреты. Не хотелось бы, чтобы у кого-то возникли опасные ассоциации. А так Вы благородный муж состоятельной и уважаемой дамы. И всё герцогство знает о Вашем чудесном исцелении… — У Вас есть доказательства, что за действиями Сианны кто-то стоял? — раздраженно прервал Детлафф её рассуждения, пока женщина окончательно не увязла в радужных фантазиях о благородном муже и уважаемой даме. — Неопровержимые, — Амантина растянула слово, будто оно было сладким на вкус. — Но пока я не удостоверюсь в Вашей лояльности, я не смогу их открыть. — А в чём Ваш интерес? — спросил Детлафф. — Скажем так, — голос госпожи де'Эрбьен стал холодным и злым, — у меня тоже есть повод ненавидеть этого субъекта. А враг моего врага — мой друг. Давайте подружимся? Амантина с надеждой взглянула на вампира. — И Вы, конечно, дадите мне слово, что раскроете имя и представите доказательства? — поинтересовался Детлафф, усмехнувшись. О, нет! Он больше не попадется на пустую болтовню, как это было с Рен. Не раскрыв ни одного факта, не приведя ни одного доказательства, женщина требует слепо подчиняться ей. — Учитесь на своих ошибках? Это правильно, — Амантина одобрительно кивнула, она услышала иронию в его интонации. — Господин ван дер Эретайн, я принадлежу к купеческой гильдии и моё слово не пустой звук. Я никогда не обещаю того, что не входит в мои планы, и всегда исполняю то, что обещала. Детлафф смерил Амантину взглядом, на мгновение задержался на ранке на её шее, которая всё еще кровоточила и медленно произнёс: — Когда человек лжёт, его кровь становится на вкус как кислое вино… Вы позволите? Маска самоуверенности слетела с лица госпожи де'Эрбьен. — Это Вы сейчас так пошутили? — Нет, — улыбнулся Детлафф. Его улыбка произвела на женщину нужное впечатление. Она нахмурилась и спросила: — Моего слова Вам недостаточно? — Нет. Дипломатический арсенал госпожи де'Эрбьен был довольно широк. Когда того требовала ситуация, она легко переходила от тактичных уговоров к более грубым, но не менее действенным методам, например, к угрозам. — Вы понимаете, что я могу держать Вас в ящике до бесконечности? В конце концов я просто забуду про Ваше существование, — холодно сказала Амантина. — Понимаю, — ответил вампир. — Но Вы приложили столько усилий, чтобы заполучить меня. Значит я Вам очень нужен. Детлаффу было любопытно, насколько далеко может завести женщину её прихоть. Мгновение Амантина напряжённо размышляла. Её взгляд прыгал по лицу вампира, а губы беззвучно шевелились, точно она решала в уме математическую задачку. — Он мне не верит… — наконец прошептала госпожа де'Эрбьен. — Ни единому слову… Не успел Детлафф разочароваться, как женщина сказала: — Хорошо. Я согласна. «Так просто!» — удивленно подумал Детлафф. От предвкушения его взор затянуло красной дымкой, а рот наполнила слюна. Женщина отщёлкнула обод, сдерживающий голову вампира. Детлафф почувствовал, как стремительно зарубцевались и исчезли ожоги на лбу. Скоро! Очень скоро он будет свободен… — Госпожа! – встревожилась Рутта. — Не нужно! Я Анселя позову! Да что же это делается?!! Ансель! Сюда! Ансель!!! Девица бросилась к выходу, по дороге перевернув кресло и раскидав по полу подушки из персикового стёганого атласа. Амантина не к месту улыбнулась и спросила: — А Вы дадите мне слово, что не убьёте меня сейчас? Её голос предательски дрогнул, да, и улыбка вышла жалкой. Она боялась. Что там, женщина была в ужасе. Детлафф видел это по расширенным зрачками, по бешеному пульсу. — Только если Вы сказали правду, — ответил он с досадой. Почему она согласилась?.. Да, с какой стати его волнует этот вопрос?! — Идёт, — Амантина заправила выбившиеся пряди за ухо и подставила вампиру свою шею. Детлафф торжествовал. Он заманил её в ловушку! Теперь можно впиться в эту нежную плоть зубами и разорвать артерию, затем заставить глуповатую служанку и Анселя, которого она приведёт, выпустить его. Детлафф был уверен, секретарь знает, где лежит ключ. Вампир прижался губами к порезу. Женщина, словно прочитав его мысли замерла, опасаясь шевелиться. Он чувствовал её осторожное прерывистое дыхание. Какого черта она согласилась?! Зачем играет со смертью? Она ведь разгадала его ложь. Будь человек отъявленный мерзавец, не сказавший в жизни слова правды, или праведник, свято чтящий заповеди, качество его крови зависело совсем от других причин. Но кровь этой женщины была такая знакомая. Оглушающе знакомая. Именно она питала вампира, не давала кошмарам пробраться в его сны и погружала его в сладостную эйфорию все месяцы заточения. Внезапно Амантина отстранилась. А под подбородок Детлаффа ткнулось лезвие. Вампир предупреждающе зарычал. — Ансель! Оставь его! — крикнула госпожа де'Эрбьен, которую грубо оттолкнули в сторону. Ансель медлил с исполнением приказа. Наоборот, он слегка надавил на свое оружие и надрезал кожу на горле Детлаффа. Всё, что сейчас мог видеть вампир — это взъерошенные черные волосы, и маленькие угольки-глазки, жгущие его лютой ненавистью. Остальное заслоняла мощная рука, державшая нож, практически вскрывший гортань Детлаффа. — Он ничего мне не сделал. Пожалуйста, оставь его, — повторила свою просьбу Амантина. Ансель нехотя убрал зазубренное лезвие от горла вампира, но всё же пока не торопился отправлять его в ножны. Охотничий нож с ручкой из кабаньего копытца не был единственным оружием великана. На перевязи вампир заметил еще три литых метательных ножа, а на поясе широкий кастет, охранные руны которого почти стерлись из-за частого использования. Детлафф с жадным любопытством изучал противника. Секретарь госпожи де'Эрбьен оказался весьма колоритной личностью. Если бы не планшет с желтоватой бумагой, обмотанный бечёвкой с огрызком карандаша, его можно было принять за матёрого уличного бандита. Это впечатление усиливал кривой, неудачно вправленный после перелома нос и мясистый шрам, поддёрнувший верхнюю губу, навсегда сделавший выражение лица Анселя презрительным. А, в общем, мнение, сложившееся у Детлаффа от заочного знакомства с секретарём оправдалось. Ансель был необычайно крепок и высок ростом. Для человека. Посмотрим, сколько он продержится в бою с Высшим вампиром. Детлафф не забыл свои обиды. — Я тебя оскальпирую, — сообщил он Анселю, как только зарастил поврежденную гортань. Громила усмехнулся и продемонстрировал Детлаффу жест, отлично знакомый всей боклерской гавани. Вампир захлебнулся от злости. — Человек! Я обе твои руки оторву и скормлю тебе по кусочку. Рутта прятавшаяся за Анселем громко зашипела: — Отвезем его до Сансретура. Камнями шифоньер набьём, да с моста вместе с гадиной скинем. Амантина, как можно было это в дом притащить??? Госпожа де'Эрбьен выскользнула из-под локтя Анселя и преградила ему путь к ящику. — Довольно!!! — осадила она поднявшийся гвалт, — Мой секретарь повел себя недопустимо. Я, как хозяйка, приношу за него извинения. Больше такое не повторится. Амантина сделала ударение на последней фразе и гневно взглянула на гиганта. Ансель упрямо сжал челюсти. Даже для Детлаффа было очевидно, что женщина выдает желаемое за действительное. — Однако, — продолжила Амантина, переходя на обычный воркующий тон, — хочу напомнить, господин ван дер Эретайн, Вы дали слово не трогать моих людей. — Когда? — опешил Детлафф, но он уже вспомнил ненароком сорвавшееся обещание. — Вы мастерски извратили контекст, — почти что восхитился вампир. — Нисколько. Да, Вы докучливо просили выпустить Вас, но слово все же дали без всяких условий. Женщина обернулась к секретарю и приказала: — Ступайте в дом. Господину Фоулти непременно понадобится помощь с картинами. Видимо, клятвам вампира она доверяла с оговорками. Ансель метнул в Детлаффа уничтожающий взгляд. Расчётливо-медлительным движением он убрал нож, и направился в сторону выхода. Несмотря на внушительные габариты в выверенных движениях его тела читалась ленивая грация весьма опасного хищника. Ансель поднял оброненное Руттой кресло и уселся в него широко расставив ноги, всем своим видом демонстрируя, что дальше не сдвинется с места. — Рутта?! — Амантина призвала на помощь служанку. — Ансель, — девица тронула громилу за плечо, — ненаглядный, идём. Госпожа придумала как ей самоубиться хитрым способом, а нам еще деток поднимать. Идём… Поняв, что ничего не добьется Рутта обратила свой гнев на хозяйку. — Мужа загубить мне решила? Кормильца… Она не успела договорить. Ансель поднялся и хмуро указал жене на выход. Та обидчиво хлюпнула носом, укусила себя за кулак, но не ушла. — Ладно. Хорошо. Пускай будет так, — сказала сама себе госпожа де'Эрбьен. Детлафф, которому совершенно иначе представлялись принципы субординации в человеческой стае, изумлённо взирал на странные взаимоотношения троицы. — Вы удовлетворены? — неожиданно спросила его Амантина. Вампир непонимающе уставился на женщину. — Вы могли сразу убить меня, но не убили, — пояснила она. — Из этого могу заключить, что проба была успешной, и я не лгу. Отличный метод! Жаль, не применим в коммерции, — госпожа де'Эрбьен дотронулась до ранки и нервно хихикнула. Детлафф молчал, кляня себя за досадную нерешительность. Даже если на мгновение предположить, что женщина сказала правду, вампир не желал иметь с людьми ничего общего. Он сам найдет тех, кто стоял за Рен. Ему поможет Регис, лучше разбирающийся в человеческих делах. Воспоминание о друге, как недавнее отсутствие конечностей, отозвалось болезненной пустотой. Нет. Регис предал его. Значит Детлафф справится сам! Амантина, опрометчиво приняв молчание вампира за согласие, сказала: — Теперь уже я, господин ван дер Эретайн, потребую от Вас слова. Обещайте, когда Вам станут известны все детали, Вы не броситесь сразу вершить возмездие, а послушаетесь меня. — Я даю слово, что выслушаю Ваш план, — согласился Детлафф. Ему нужно было узнать, кто виноват в его бедах. Он уступит этой человеческой женщине. А потом, когда всё закончится, он решит жить ей или умереть. — Нет, так не пойдет, — покачала головой Амантина. Её почему-то не устроили великодушные уступки Детлаффа. — Хорошо, — повторил вампир свою клятву. — Я даю слово, что выслушаю Ваш план и обдумаю его. — Это мне подходит, — согласилась Амантина, и уточнила: — И когда понадобится сыграете Филиппа? — Хорошо, — процедил сквозь зубы Детлафф. — Я согласен. — А когда враг падёт, каждый из нас отправится своей дорогой, — улыбнулась женщина. — С нетерпением жду этого часа. — Ну, вот и славно, — обрадовалась Амантина. — С Вами приятно иметь дело! Детлафф почувствовал, как она вложила свои пальцы в его прикованную ладонь и крепко пожала её. Если он выпустит когти, женщина лишится руки. Детлафф замер. Амантина смотрела ему в глаза. — Сейчас я отпущу Вас, — сказала она. — Пожалуйста, помните о данных обещаниях. Рутта испуганно прижалась к Анселю. Великан не шелохнулся. Сохраняя загадочный вид, Амантина пересекла купальню и присела на бортик ванны. Оглянувшись на Детлаффа, она опустила руку ко дну и выудила ключ. Вампир тихо выругался. Ключ всё время находился у него под носом. Когда последний замок был открыт, Детлафф спустился на пол. Он стоял, ощущая босыми ступнями прохладу камня, прислушиваясь к своему телу, отодвигая необходимость сделать первый шаг. — Сколько прошло времени? Сколько я восстанавливался? — спросил Детлафф, рассматривая свои руки. Всё срослось отлично. Там где когда-то поработал топор палача, не осталось даже следов. — Один год одиннадцать месяцев девять дней, если сегодня тоже считать, — ответила госпожа де'Эрбьен без запинки, будто отмеряла каждый сутки. Детлафф обвёл людей в купальне тяжёлым взглядом и остановился на Амантине. Внезапно он пошёл в её сторону, от неожиданности женщина попятилась. Красная дымка стремительно пронеслась мимо неё, всколыхнув под парусиновую крышу шлейф её халата с резвящимися попугайчиками. — Дьявол! — не сдержалась Амантина. — Сбежал! Увидев лица Анселя и Рутты, она резко развернулась. Детлафф сидел, погрузившись в её собственную ванну. Грязная тряпка, когда-то бывшая его саваном, валялся на полу. — Вам понадобится новая одежда. У нас все подготовлено, — произнесла Амантина сдержанно, стараясь скрыть свое волнение. Она передала саван Анселю и отправила обиженную Рутту за сменой одежды. — Вероятно, вода совсем остыла? Ванну можно наполнить заново, — предложила она, стоя на почтительном расстоянии. — Если бы Вы предупредили… — Сражайся всем, что у тебя есть, — Детлафф с усмешкой повторил её слова. — Что? — переспросила Амантина, удивлённо взглянув на него. Детлафф поманил её к себе, и когда женщина приблизилась сказал: — Если ты попытаешься меня обмануть, я тебя убью, несмотря на всё, что у тебя есть.