***
— На старших курсах мы будем в других теплицах заниматься, а сейчас нас только в одну пустят, в которой нет опасных растений, — Гермиона просто не в силах была сдержать поток информации и при каждом удобном и неудобном случае вываливала на нас целый ворох различных сведений, почерпнутых ею в хогвартской библиотеке. Драко это безумно раздражало, и он старался держаться от гриффиндорцев подальше, время от времени сцепляясь с Роном: у них была взаимная неприязнь, и они то и дело шпыняли друг друга. А мне нравилось работать с Невиллом. Он очень много знал о растениях и охотно делился своими знаниями. Сегодня профессор Стебль, маленькая, похожая на колобка, в испачканной мантии и помятой конусообразной шляпе, объявила, что мы будем готовить землю для пересадки мандрагор. — И пересаживать тоже будем? — тут же выскочила с вопросом Гермиона: не было ни одного занятия, на котором не слышно было её звонкого голоса. — Нет, пересаживать мандрагоры будут ученики второго курса, — добродушно сказала Стебль. — Вы только подготовите почву. — Ну конечно, для чего ещё нужны первокурсники? Только в грязи ковыряться, — пробурчал у меня за спиной недовольный голос Рона. Его тут же одёрнула Гермиона, призвав к порядку. Я невольно улыбнулся: эта девочка не давала спуску своему рыжему другу. Отвлёкшись на гриффиндорцев, я пропустил мимо ушей объяснения профессора Стебль и едва ли смог бы правильно подготовить почву, если бы не сообразил пристроиться к Невиллу. Тому, похоже, никаких объяснений не надо было: не успела Стебль закончить говорить, как он уже споро насыпал в горшок мелкие камушки. Я взял другой горшок и стал повторять всё, что делал Невилл. Положив на камушки белый мох, я засыпал его сероватой землей, подлил какой-то тёмной жидкости из протянутой Невиллом зелёной бутылки и вопросительно посмотрел на Лонгботтома. — Пока всё, — ответил Невилл на мой безмолвный вопрос. — Теперь второкурсники пересадят сюда молодые мандрагоры и польют водой. Мы взяли следующие горшки. До конца урока мы подготовили с десяток горшков. У остальных дело шло не менее быстро, всё-таки перемешивать землю — это не превращать спичку в иголку.***
После травологии у нас было немного времени, чтобы принять душ и переодеться перед обедом. Драко мрачно молчал по дороге к Большому Залу, но, усевшись за стол, он не выдержал и зашипел не хуже разъярённой змеи: — Когда-нибудь я прокляну этого рыжего недоумка! И Грейнджер заодно: у меня голова раскалывается от её болтовни. — Она просто много знает и хочет поделиться с нами. Что в этом плохого? — примиряюще сказал я, хотя в душе был согласен с Драко: Гермиона иногда меня тоже утомляла своим всезнайством, а рыжий Уизли часто раздражал чисто гриффиндорской манерой — сначала делать, потом думать. Драко возмущённо фыркнул и уткнулся в свою тарелку. Я пожал плечами и тоже отдал должное обеду. Уже приступая к десерту, вкуснейшему пирогу с патокой, я посмотрел на преподавательский стол, поймал внимательный взгляд декана, вспомнил, ЧТО мне предстоит сегодня, и настроение резко испортилось. Отодвинув тарелку, я встал из-за стола. Всё ещё шипя от раздражения на гриффиндорцев, Драко последовал за мной.***
Снейп проводил ребят внимательным взглядом. Ему не понравилось выражение лица Поттера. Похоже, мальчишка опять впадает в панику, хотя и старается держать себя в руках. Надо быть с ним сегодня помягче. Как он вообще выдерживает такое психологическое давление? Жить в постоянном страхе — что может быть хуже? После обеда зельевар закрылся в своём кабинете, чтобы спокойно продумать, как лучше провести занятие с Поттером, чтобы не потерять те крохи доверия, что уже возникли между ними.***
Кое-как отсидев чары и криво улыбнувшись в ответ на восторги Гермионы по поводу удачного освоения заклинания Вингардиум левиоса, я поплёлся в подземелья. Драко догнал меня на лестнице, хлопнул по плечу: — Гарри, не бойся, всё будет нормально. — Я не боюсь, — сквозь зубы процедил я. Драко ухмыльнулся: — А то я не вижу! У тебя такое лицо, словно ты с драконом биться идёшь, а не на занятия. Я махнул рукой и стал медленно спускаться. Драко был прав. Как бы я ни убеждал себя, что мне нечего бояться, что Снейп ведь обещал не работать сегодня с зельями, но я чувствовал себя натянутой до предела струной. До боли стиснув зубы, я постучал и, услышав приглашающий голос Снейпа, вошёл в кабинет зельеварения.***
— Садитесь, Поттер, — Снейп кивнул на один из столов, а сам присел на край другого и внимательно наблюдал за идущим к своему месту мальчиком. Бледный, мечется взглядом по сторонам, явно опасаясь подвоха со стороны зельевара. Что ж, он не так уж не прав. Снейп мысленно усмехнулся, дождался, пока Поттер усядется на стул, спрятав подрагивающие руки под столешницу, и шагнул в сторону. Мальчишка замер, впившись глазами в стол, на краю которого только что сидел декан. Снейп сделал вид, что не заметил его напряжения, и стал расспрашивать о прошедшем дне. Поттер отвечал невпопад и не мог оторвать взгляда от злополучного стола. Там аккуратным рядком стояло несколько пузырьков с зельями. Профессор прошёлся по классу и словно невзначай остановился прямо перед Поттером. Гарри вынужден был посмотреть на зельевара. Сглотнув, он прошептал: — Вы же обещали… — Обещал, — согласился декан. — И ничем не нарушаю своего слова, если вы об этом. — Но… — Разве я заставляю вас что-то делать с этими зельями? — поднял бровь Снейп. — Они просто стоят там, и всё. Гарри сжался и низко опустил голову, стараясь смотреть только на свои коленки. Снейп вздохнул и подошел вплотную: — Гарри!***
Я почувствовал, как сильная тёплая ладонь легла мне на затылок, и вздрогнул. Снейп соврал мне, когда сказал, что тут не будет зелий. Значит, он мог врать и в другом, в том, что не причинит мне вреда. Мне стало совсем плохо, я с трудом дышал. — Гарри, — профессор заставил меня поднять голову. — Успокойся, нет причин для паники. В конце концов, это ведь кабинет зельеварения, было бы глупо отрицать наличие здесь зелий. Расслабься, просто послушай меня. Я опять ощутил странный обволакивающий эффект этого бархатного голоса. Он словно затрагивал внутри меня какие-то струны, ласково оглаживая взвинченные нервы.***
— Дыши, ребёнок, и ничего не бойся, — усмехнулся Снейп. — Я не обижу тебя. Зельевар поражался самому себе: никогда и ни с кем он не был так мягок, как с этим мальчиком. Строгого, временами даже сурового декана слизеринцы уважали и любили за справедливость и заботу, за то, что всегда защищал своих змеек перед всеми, не боялся пойти даже против Дамблдора, если считал, что дело того стоит. Но ни один из учеников, даже Драко, не мог сказать, что Снейп был ласковым и добрым человеком. Он скупился на похвалу, хотя всегда ясно давал понять своё одобрение отличившемуся ученику. Провинившихся же наказывал достаточно сурово, в зависимости от степени их вины, и не брезговал иной раз уложить кого-нибудь на свои колени или на диван и всыпать по первое число. Пожалуй, один Поттер знал, насколько терпеливым и человечным мог быть декан Слизерина. И как раз Поттер боялся его.***
Я сидел тихо. Тёплая рука на затылке успокаивала, но я всё равно едва сдерживал дрожь, когда натыкался взглядом на пузырьки с зельями. Смогу ли я когда-нибудь спокойно взять в руки один из таких пузырьков? Сумею ли преодолеть себя и сварить какое-нибудь зелье? Я судорожно вздохнул. Трудно было перестать шарахаться от Снейпа, но с зельями оказалось еще хуже! В надежде избавиться от мучительной тревоги и опять почувствовать себя в безопасности, я прислонился головой к мантии профессора. Снейп не возражал, обнял меня за плечи, крепче прижав к себе. Постепенно я успокоился и перестал дрожать.***
Снейп понял, что его объятия утихомиривают панические атаки Поттера, и решил пользоваться этим в дальнейшем, когда мальчишке придётся заниматься зельями, брать в руки флаконы, готовить ингредиенты и стоять у котла. Профессор не сомневался, что сумеет вытащить Поттера из его страхов. В конце концов, они ведь добились уже немалых успехов: ребёнок стал искать утешения в объятиях человека, от которого всего неделю назад шарахался, как от бешеной мантикоры. Понадобится ещё много сил и терпения, Снейп понимал: из мальчика вырастет сильный волшебник, если он не зациклится на своих проблемах. И если ради этого понадобится сменить привычную строгость на ласку, зельевар готов был это сделать.***
Наконец Снейп отпустил меня. Чувствуя себя бесконечно уставшим, я пришёл в библиотеку, где уже дожидались Гермиона и Невилл. Драко не было, видимо, он решил, что на сегодня с него достаточно общения с гриффиндорцами. Гермиона долго растолковывала мне основные принципы трансфигурации спички в иголку. Теоретически я всё понимал, но как только взял палочку и попытался применить заклинание на практике, у меня опять ничего не получилось. Я пробовал снова и снова, однако проклятая спичка упрямо не желала изменяться. В конце концов Гермиона сжалилась надо мной и предложила продолжить завтра. Я охотно согласился. Измученный донельзя, я с трудом добрался до гостиной Слизерина и просто повалился на один из диванов, стоявших у камина. Здесь никого не было, и я решил немного отдышаться перед тем, как пойти спать. Пригревшись и расслабившись, я сам не заметил, как задремал.