***
Ошарашенные старосты опомнились и кинулись наводить порядок. Перекрывая гам, над факультетскими столами пронёсся усиленный сонорусом голос директора: — Тихо! Мгновенно наступившая тишина ударила по нервам. Все застыли, уставившись на преподавательский стол, возле которого стояли разгневанные учителя и непривычно хмурый Дамблдор. Директор обвёл притихших учеников сердитым взглядом и сурово сказал: — Мистер Уизли, будьте любезны озвучить для всех ваши претензии к мистеру Поттеру. Рон побагровел и молча уставился в пол. — Я крайне разочарован, — в обычно спокойном и невозмутимом голосе директора звучал гнев. — Хогвартс — ваш дом, вы все здесь одна большая семья. Вы должны поддержать товарища, а вы… Недопустимо вести себя подобным образом. За возмутительное поведение я снимаю с Гриффиндора сорок баллов. Тихий стон пронёсся над гриффиндорским столом, но директор не обратил на это никакого внимания: — Ещё десять баллов персонально с вас, мистер Уизли, как с зачинщика скандала. Дополнительное наказание вам определит ваш декан. Слизеринцы оживились. Рон злобно глянул на их стол, но Гермиона дёрнула его за рукав, и он промолчал.***
Пока Дамблдор наводил порядок и разбирался со скандалистами, Снейп не сводил глаз со слизеринского стола. Поттер явно чувствовал себя хуже некуда, однако Снейп с удовлетворением отметил, что его змейки не оставили мальчишку: Драко сидел, прижимаясь плечом к плечу Гарри, Маркус стоял возле него, заслоняя от гриффиндорских выскочек. Остальные старшекурсники замерли рядом со старостой, готовые в любой момент дать отпор. Дамблдор закончил отчитывать сошедший с ума факультет и призвал всех сесть за стол и позавтракать. Однако взбудораженным ученикам кусок не лез в горло. Пуффендуй и Когтевран тихо переговаривались, поглядывая поочередно на гриффиндорцев и слизеринцев. Змеи старались приободрить совсем поникшего Поттера. А Гриффиндор кипел, как котёл с зельем, раздосадованный потерей полусотни баллов и злящийся из-за этого на рыжего скандалиста. Гермионе и Невиллу пришлось защищать уже Рона от разозлённых гриффиндорцев.***
Я чувствовал себя совсем пришибленным неожиданным выступлением Рона. За что он так ополчился на меня? Почему весь Гриффиндор выступил на его стороне? Разве они не понимают, как это мелочно и гадко — завидовать другому человеку? Да и чему завидовать? От занятий меня освободили не за здорово живёшь. Как сказал декан, я могу стать сквибом. Этому Рон позавидовал? Вяло ковыряясь вилкой в тарелке, я не мог заставить себя проглотить ни кусочка: горло сжалось от спазма. Глаза жгло от подступивших слёз, мне было больно и обидно. Вдруг чья-то рука легла мне на плечо, над головой раздался знакомый бархатный голос: — Пойдёмте со мной, Поттер. Не поднимая головы, я встал из-за стола и побрёл за деканом к выходу из Большого Зала. Мне было всё равно, куда идти, лишь бы подальше отсюда, от этих людей, от этого места. Я плохо запомнил, что было, когда мы пришли в кабинет декана. Едва я переступил порог, истерика накрыла меня с головой. Снейп сгрёб меня в охапку и держал, поглаживая по спине, пока я задыхался от слёз, уткнувшись лицом в его мантию. Потом я обнаружил себя уже в кресле, укрытым мягким пледом и с кружкой травяного чая. Я пил ароматный напиток мелкими глотками и постепенно успокаивался, изредка непроизвольно всхлипывая и сгорая от смущения под внимательным взглядом чёрных глаз.***
— Вам легче, Поттер? — тихо спросил Снейп, внимательно глядя на Гарри. Тот молча кивнул, пряча глаза. — Не смущайтесь, глупый ребёнок! Ваш срыв — вполне естественная реакция на стресс. Пейте чай, он поможет вам успокоиться, — заваривая чай, Снейп подлил в кружку Гарри щедрую порцию усовершенствованного зелья и теперь с любопытством наблюдал за мальчиком. Того четыре года поили различными зельями, и, по сути, он мог распознать добавку в чае, однако Снейп был собой доволен: он модифицировал укрепляющее зелье, чтобы оно приобрело вполне сносный вкус, так что Поттер не сумел определить «начинку» своего напитка, и это облегчало задачу профессора по лечению ребёнка. — Вы достаточно пришли в себя, чтобы выслушать меня? — забирая у мальчика пустую кружку, спросил профессор. — Да, сэр, — Гарри опустил голову и чуть слышно прошептал: — Простите… — Объяснитесь, Поттер, за что вы просите прощения? — удивлённо приподняв брови, потребовал зельевар. — Я плохо себя вёл, — сбивчиво пробормотал Гарри. — Я… я плакал… — голос мальчика задрожал. Снейп замер. Мерлин! Что за чушь несёт этот невыносимый ребёнок? — Посмотрите на меня, Поттер! — велел профессор. Гарри сжался в своём кресле. Снейп смягчил голос: — Не бойся, Гарри, просто посмотри мне в глаза.***
Я не хотел, чтобы он опять залез ко мне в голову, как в прошлый раз. Мне было так плохо, хотелось спрятаться, стать невидимым, чтобы никто не мог ко мне приблизиться. Но Снейп был настойчив. Я с трудом заставил себя поднять голову и тут же провалился в тёплую манящую глубину чёрных глаз. Душившие меня обида, тревога, отчаяние отошли куда-то на задний план. Я думал, что опять увижу картинки из своего прошлого, но ничего подобного на этот раз не было, просто стало тепло и спокойно. Снейп легонько встряхнул меня, и я словно очнулся. — Теперь лучше? — спросил декан, отпуская мои плечи. — Как вы это сделали? — я больше не чувствовал ни боли, ни страха, вообще ничего, только удивление и любопытство. Снейп усмехнулся: — Легилименты умеют не только мысли читать, Поттер. Сейчас я просто запер ваши эмоции глубоко внутри вашего подсознания. — Сэр, то, что вы сделали… — я запнулся. — Ну, что вы заперли мои эмоции… Я больше ничего не буду чувствовать? — Вы всё будете чувствовать, — усмехнулся Снейп. — Просто не так остро, как прежде. — Но если вы умеете так делать, почему раньше не сделали? — Видишь ли, Гарри, — Снейп опять заговорил тёплым, внушающим доверие голосом. — Такая магия не совсем безопасна. Малейшая ошибка легилимента, и человек, к которому эту магию применили, может сойти с ума. Я вздрогнул: — Значит, и я… — Я был осторожен, — мягко сказал декан. — Когда вы немного окрепнете и научитесь лучше владеть собой, я сниму блок. А пока будете лечиться и учиться. — Но мне ведь нельзя колдовать, вы сами так сказали, — нерешительно пробормотал я. — Есть достаточно занятий, на которых магия либо не нужна, либо используется в ничтожно малых дозах, — фыркнул Снейп. — Та же травология, например. Или зельеварение, — тут он внимательно посмотрел на меня. Я вздрогнул, но прежней паники не ощутил, беспокойство разве что, лёгкую тревогу, не более того. — В конце концов, вы можете навестить Хагрида с его магическими существами. Правда, уход за ними начнут преподавать только со второго курса, но я, пожалуй, позволю вам освоить эту дисциплину уже сейчас. Я повеселел: всё-таки болтаться без дела по коридорам Хогвартса, пока все сидят на занятиях, не самое интересное развлечение.***
— Кстати, завтра утром у вашего курса будет первый урок полётов на метле, — сообщил декан, лукаво блеснув глазами. — А мне… мне можно? — Поттер даже дыхание затаил, глядя на Снейпа с такой мольбой, что профессор фыркнул: — Разумеется, вам можно, даже нужно: физические упражнения на воздухе вам только на пользу пойдут. Но у меня есть два условия, — он выжидающе посмотрел на мальчика. Тот горячо закивал: — Я согласен, на всё согласен. — Вот как? — усмехнулся декан. — Вы же не знаете, что я потребую. Беспокойная тень мелькнула в глубине зелёных глаз и пропала, Поттер улыбнулся: — Вы ведь не попросите сделать что-нибудь плохое, правда, сэр? Я так хочу научиться летать! — Неудивительно, — хмыкнул Снейп. — Ваш отец практически не слезал с метлы.***
— Мой отец? — удивился я. — Он магл. Разве маглы умеют летать на мётлах? — Ах, да, — досадливо поморщился декан. — Я и забыл, что вы — это вы, а не… — он замолчал. Я тоже притих. Значит, у здешнего Гарри Поттера отец был волшебником и летал на метле. — Скажите, Поттер, а ваша… э-э-э… мать тоже магла? — Нет, сэр, мама была волшебницей, — живо возразил я. — Была? — Снейп нахмурился. Я прикусил губу и, низко опустив голову, чуть слышно прошептал: — Она… её убили… — Кто? Тёмный Лорд? — Нет, сэр, вы. — Я? — удивился Снейп. Я бросил на него быстрый взгляд и смущённо пояснил: — Не вы, а тот, другой вы. — Понятно, — Снейп потёр подбородок. — А ваш отец? Он жив? — Нет, сэр, — я покачал головой. — Тёмный Лорд давно убил его. — Значит, вы сирота, — заключил Снейп. Я молча кивнул, не совсем понимая, зачем ему знать о моих родителях.***
Зельевар несколько минут молчал, потом посмотрел на мальчика: — Что ж, Поттер, обсудим мои условия допуска вас к полётам? Гарри встрепенулся, но промолчал, только в зелёных глазах за стёклами очков ясно читалось тревожное ожидание. Снейп не стал его томить: — Первое условие — ни при каких обстоятельствах вы больше не будете пропускать приём пищи! — Я не пропустил сегодня! — запротестовал Гарри. — Не пропустили, — согласился профессор. — Однако не проглотили ни кусочка. Поттер, я всегда наблюдаю за своими учениками, в том числе и за вами. И я знаю, когда вы нормально едите, а когда отлыниваете. — Ну, мне просто не хотелось есть, — смутился Гарри. — Вы слишком маленький и худой для вашего возраста, — строго сказал декан. — Вам нужно нормально питаться, чтобы догнать ваших ровесников. — Хорошо, сэр, — мальчик вздохнул. — Я буду есть, даже если мне не захочется. — Я думаю, захочется, — усмехнулся Снейп. — Если вы побольше будете бывать за пределами подземелий. Именно для этого я и разрешаю вам ходить к Хагриду. Он лесник, так что свежего воздуха у вас будет более, чем достаточно. Естественно, я предупрежу его, чтобы не подпускал вас к опасным существам, но в остальном вы будете ему помогать.***
Я не смог сдержать восторженного возгласа — у Хагрида всегда было столько интересного! — Второе условие, — напомнил Снейп. Он выглядел строгим, но не сердитым. Я умерил свои восторги и приготовился слушать. — Вы должны понимать, что ваше лечение будет включать, помимо всего прочего, приём зелий, — Снейп испытующе посмотрел на меня. Я вздрогнул: — Зелья? Мне нужно будет пить зелья? — Вы же не думаете, что сможете восстановиться без лекарств? — Но… — я умолк. Меня не душил страх, как бывало раньше, но всё равно стало не по себе, едва я подумал, что Снейп вручит мне один из своих пузырьков. — Хорошо, с зельями мы можем немного подождать, — внезапно сказал профессор и усмехнулся. — Однако рано или поздно вам придётся это сделать, поэтому постарайтесь уложить эту мысль в своей голове. Поняв, что прямо сейчас мне зелья не грозят, я с облегчением кивнул. — В таком случае, я вас больше не задерживаю, — Снейп показал мне на выход, разрешая уйти.***
Глядя на закрывшуюся за Поттером дверь, Снейп задумчиво водил пальцем по подбородку. Мальчишка обрадовался предстоящим занятиям с Хагридом, но абсолютно не принял предложение о приёме зелий. Значит, придётся по-прежнему поить его «чаем». Хотя бы больше не паниковал при одном только намёке на зелья, и то уже хорошо. Нужно будет постепенно приучать его к этой мысли. Да и блок на его подсознании долго держать нельзя — детский разум ещё такой незрелый, а негативных эмоций у Поттера слишком много, он должен научиться справляться с ними самостоятельно. Снейп запечатал их достаточно надёжно, но если вдруг произойдёт непредвиденное, и они вырвутся из-под контроля… Зельевар покачал головой. В ближайшие дни с Поттером предстоит серьёзно поработать, и ментально, и физически. Теперь нужно переговорить с Хагридом, дать леснику чёткие указания, чем можно заниматься с Поттером, а что мальчишке категорически противопоказано. Однако сначала стоит зайти к директору и рассказать ему о предпринятых мерах для лечения Гарри.***
Выйдя из кабинета декана, я зашёл в комнату за пергаментом и отправился в библиотеку, намереваясь до обеда написать эссе по чарам: колдовать мне было запрещено, однако теорию никто не отменил. Выбрав несколько подходящих книг, я расположился в укромном уголке между стеллажами, но не успел написать и пары строчек, как к моему столу подошли Гермиона и Невилл. — Гарри, — со смущением в голосе начала Гермиона. — Гарри, мы… Я смотрел на них настороженно, стараясь сообразить, что им от меня надо. Хотя они и защищали меня в Большом Зале, но обида, нанесённая гриффиндорцами, была слишком сильной, а эти двое ведь тоже с Гриффиндора. Блок декана не позволял чувствовать пережитое утром чересчур остро, тем не менее я это чувствовал, и мне не особо нравилось такое ощущение. — Гарри, мы хотим извиниться, — быстро сказал Невилл. — Да, — подхватила Гермиона. — За Рона. И за всех остальных. Они не должны были так поступать. Я молча кивнул, принимая извинения. Гермиона облегчённо выдохнула и, сев рядом со мной, с любопытством заглянула в моё эссе: — Ты занимаешься? Я думала, тебя освободили. — От практики — да, — неохотно ответил я. — А теорию всё равно писать надо. — Так это же здорово, Гарри! — воскликнула Гермиона. — Ты совсем не отстанешь от остальных, просто потом больше практически потренируешься, и всё. К нашему столу подошёл Драко, недовольно покосился на гриффиндорцев: — Что вам тут надо? — Мы извинились, — примиряюще сказала Гермиона. — За всех наших. — Я рад, — хмыкнул Драко. — Гарри, крёстный велел, чтобы я за тобой проследил за обедом. — Зачем? — удивилась Гермиона. — Тебе какая разница? — огрызнулся Драко и сел рядом со мной. — Ты не завтракал, так что обедать придётся по-любому, я не хочу отвечать за тебя перед Снейпом. — Я пообедаю, — пообещал я, невольно улыбаясь. Забота Драко, декана и этих двоих гриффиндорцев согрела душу и прогнала обиду и боль. Я чувствовал себя почти счастливым, когда писал своё эссе под молчаливое одобрение неразговорчивого Невилла и ленивую перебранку Драко и Гермионы.