Новый Свет - новые традиции

Джордж нервно сглотнул. В первую очередь он понимал, что ему конец. Бесславный и скорый. Во-вторых, понимал, что Лесли, привыкший идеально держать лицо при людях, убьёт его с особой жестокостью за то, что сорвался при всех. В-третьих, если даже Лесли его не убьёт, то Джордж умрёт сам, от отсутствия интимной жизни, в которой любовник ему только что недвусмысленно отказал. Нужно было что-то делать. Правда, в голове не было ни одной мысли. Но ничего, импровизация — наше всё. — Я уверен, что мы сможем сократить сроки строительства, Лесли. Пока обустроим временное жильё, хорошо, что готов фундамент для особняка, это уже половина дела. Я постараюсь договориться о срочных поставках, если нужно — буду ездить сам. Ты только не волнуйся. — Я абсолютно спокоен, — безжизненно ответил ему лорд Корнуолл, прикидывая в уме, где лучше закопать труп. — Надеюсь, что ты уволишь всех бездельников, что оставили нас без крыши над головой. Хотя я здесь никого не вижу. — Наверняка управляющий поехал по делам, он же руководит строительством, Лесли. Прошу тебя, не переживай. Смотри, какой симпатичный деревянный дом, уверен, что мы там сможем временно разместиться. — Вшестером плюс управляющий? Ладно, его скоро не будет, но как мы будем жить в хижине? Боже, Джордж, у нас даже вещи в неё не влезут, не говоря уже о людях. Лесли смотрел на поле перед собой и отчаянно хотел назад в Англию. — Подожди, дом не такой уж маленький, к тому же я уверен, что при должном старании можно быстро поставить ещё какое-то временное жилище, где мы отдельно разместим слуг. Пожалуйста, только не нервничай. — Джордж растерянно оглядывался по сторонам, в поисках поддержки, и нашёл, правда не совсем такую, как рассчитывал. — Лорд Сеттрингтон, я на место в доме не претендую, сейчас тепло, меня не затруднит поспать в повозке. Если нужна будет помощь в строительстве, я также готов участвовать, но, к сожалению, в этом я не специалист. — Джастин видел, как Джорджу отчаянно нужна поддержка, и пытался сделать всё, чтобы её оказать. Лесли безучастно посмотрел на Джастина и махнул рукой на всё. Он боялся именно этого, когда отправлялся в Новый Свет за Джорджем. Мысли плавно перенеслись в уютное гнёздышко в поместье, где были абсолютно все удобства для спокойной жизни. Но разве Джордж умеет спокойно жить? Ему во всём нужен накал страстей, преграды и трудности. Ну раз так, то он их получит. Лесли хлопнул себя по коленям и резко встал: — Значит, так: все припасы в дом. Думаю, стоит достать оружие на всякий случай, ибо я не знаю, что за вор тут работал. И придётся нанимать работников заново. Жаль мы у Де’лофе никого не сманили, там наверняка были толковые люди. — Но, быть может, управляющий просто не успел? — Джордж пытался найти оправдание человеку, который за полгода не смог построить ничего, кроме фундамента. — Лесли, здесь недавно была война, может быть, проблемы с поставками? Любовь моя, пожалуйста, давай мы просто успокоимся, всё можно наладить. Джордж пошёл следом за Лесли, попытавшись взять его за руку, но разозлённый любовник не дался. Джастин расстроенно смотрел на ссору господ и в очередной раз думал, что лорд Корнуолл слишком мало поддерживает своего любимого и излишне суров с ним. — Ска, скажи, пожалуйста, ты умеешь строить? Или может быть знаешь людей, которые могли бы помочь? — Я построил свой дом, бельчонок, — с прищуром ответил индеец. — Кажется, твоему господину нужно будет помочь. — Спасибо, Ска, ты наше спасение. — Джастин не успел подумать, прежде чем выпалил это, потому тут же стушевался, покраснел и принялся излишне активно помогать с разбором вещей. Он кивнул сам себе и продолжил наблюдать за лордами. Они выглядели как самая настоящая семейная пара и были забавны со стороны. Однако лорд Корнуолл быстро остыл и занялся полезным делом. Поторапливая слуг, он занял единственное укрытие от ненастья и провёл инспекцию. — Судя по всему, тут никто не живёт уже с неделю. Завтра ты и Ска отправитесь в ближайший город за информацией. Я хочу знать, что тут произошло и кто в этом виноват. Заодно наймёте людей для строительства. Чем раньше начнём, тем лучше. Для всех. — Как скажешь, Лесли. Я готов на всё, чтобы загладить вину. Сейчас сам здесь приберу, осторожно сложу чужие вещи, чтобы мы не выглядели варварами. Джордж подозвал одного из слуг и вместе с ним принялся за уборку в чужом доме. Здесь было всего две комнаты, помещение для принятия ванной и уборная, но если облагородить всё, можно было надеяться, что Лесли примет это, как временное жилище. Внутри клокотала необузданная энергия, и Лесли решил сдержать её до выяснения всех обстоятельств. Завтра Джордж и Ска займутся насущными проблемами, а он с остальными сделает объезд и осмотр. Пора брать хозяйство в свои руки. Ближе к вечеру, когда им удалось разобрать часть вещей, а Джордж с помощью Джастина устроил в одной из комнат уютную постель для Лесли и приказал нагреть воды, настало время для разговоров. Совершенно уморившийся и не евший весь день Лесли сидел на крыльце и всё таким же безучастным взглядом смотрел вдаль. Джордж опустился рядом и обнял любимого за плечи. — Прости, что так вышло, я не знал… — Да, я понимаю, Джордж. Найти доверенного человека в наше время непросто, кругом одни проходимцы да любители погреть руки на чужом добре. Но мы действительно не знаем, что тут произошло и почему стройка стоит. Мне просто отчаянно хочется кого-нибудь придушить. Я стремился в это место, чтобы наконец-то выдохнуть, а выходит, что придётся строить всё самим. И да, ты как знаешь, а я настаиваю, что следить за всем буду сам! — Лесли остановился, чтобы перевести дух. — Любимый… — Джордж сжал ладони Лесли и принялся покрывать подрагивающие пальцы поцелуями. — Мы будем следить вместе и справимся, я тебе обещаю. Пойдём в ванную и спать? День был долгим, а я хочу, чтобы ты расслабился. — Она хотя бы чистая? — устало спросил лорд Корнуолл и вздохнул. — Как-то не очень приветливо встречает нас Новый Свет, Джордж. Я не суеверен, но мне неуютно. — Да, мы с Джастином всё привели в идеальный порядок и постелили бельё, что мы взяли с собой. Лесли, прошу тебя, не огорчайся раньше времени, мы справимся с этими неприятностями и сможем покорить эту страну. Мужчина грустно проводил солнце глазами, но смог стряхнуть с себя оцепенение. В конце концов, он устал, как и все остальные, но пока они с Джорджем не лягут, и другие не смогут нормально отдохнуть. — Да, идём. Но я не шутил о двух годах, любимый. Считай, что с этого момента мы оба монахи, — и не дав любовнику возможности возразить, Лесли встал и вошёл в дом. Джорджа передёрнуло от мысли о том, что Лесли в самом деле будет отказывать ему в близости. Он надеялся, что любовник отойдёт, смирится и простит ему оплошность. Но для этого, очевидно, было нужно постараться… *** Утро началось с первыми лучами солнца. Лесли не чувствовал себя счастливым, но и убитым горем тоже. Первая апатия из-за шока прошла, и он решил, что так даже лучше. Неизвестно, какой бы им тут дом построили, а теперь он сможет полностью контролировать процесс и построит такое, что у всех вытянутся лица и они будут восхищаться его творением. Уж кому, как не ему задать в этой дыре хороший тон? Джордж подскочил сразу же, как почувствовал возню рядом. Валяться в постели, когда Лесли так нервничал, было плохой идеей. Сегодня слуги и Ска спали все вместе в соседней комнате, но если Джордж хочет получить прощение Лесли, этот вариант не подходит. У них должно быть личное пространство. — Поедем в город, и я всё узнаю. Возможно, будет проще ездить на стройку оттуда. — Отправь, пожалуйста, письмо дяде и Клариссе, что мы добрались. Я написал, — Лесли передал лист бумаги, сложенный вчетверо. — Не стал описывать им всю картину, но весточку подать нужно. — Лесли… — Джордж нахмурился. Настроение любовника его совершенно не радовало. — Поехали в город, купим там дом и будем ездить сюда, чтобы следить за стройкой. Что угодно, лишь бы тебе стало лучше! — К чему такие траты, Джордж? Мы и тут прекрасно сможем жить. Тем более, что понятия не имеем, есть ли свободный дом в ближайшем городе. Нет, езжайте, как и планировали. А мы пока здесь владения осмотрим. — Любые траты, лишь бы тебе было комфортно. — Джордж снова принялся целовать пальцы Лесли, надеясь прогнать из его глаз тоску, хоть ненадолго. — Умоляю, любовь моя. Позволь всё исправить. — Ты ни в чём не виноват, Джордж, прекрати, мне уже неловко, — Лесли попытался выскользнуть из объятий. — Я вполне нормально отношусь к этой ситуации, не нужно драматизировать. Спать здесь, конечно, не предел моих мечтаний, но жить можно. Давай доедай завтрак и езжай. Чем больше информации, тем лучше. — Лесли, чёрт возьми. Прекрати быть настолько отстранённым, ты как стену между нами выстроил. Я всё узнаю, но хочу сделать лучше прямо сейчас! Лорд Корнуолл вздохнул и посмотрел в карие глаза напротив. Ему очень хотелось донести до любимого всё, что он думал и желал, но тот его не слышал. — Ты хочешь, чтобы я начал бить фарфор? Так тебе привычнее? Увы, Джордж, его тут нет, а доставать свой из сундука я не буду. Говорю тебе ещё раз. Я в порядке. Езжай в город и сделай хоть что-нибудь, пожалуйста. — Ладно. Я понял, Лесли. Сделаю всё что необходимо. — Джордж с трудом подавлял детское и глупое желание обидеться. В конце концов, это он был виноват перед любовником, и рассчитывать на снисхождение было глупо. Есть больше не хотелось и Джордж пошёл искать индейца, чтобы выехать немедленно. Лесли вздохнул с облегчением и полез за бумагой и пером, чтобы составить список неотложных дел и покупок. Ему требовалось привести чувства в порядок и разложить эмоции по полочкам, чтобы нормально дышать и думать. — Как думаешь, Ска, как быстро можно построить хороший дом? Лесли сердится на меня и я правда виноват. Хотел бы загладить вину, но сам строил очень мало, только помогал уже на последних этапах, а не с самого начала. И теперь растерян. Они уже подъезжали к городу, и Джордж решил поделиться своими переживаниями хотя бы с индейцем. Быть может, он сможет помочь. — Я могу помочь с подбором людей, но большие дома не строил. Для начала заедем в таверну и тех, кого там встретим, брать не будем. А потом поищем вашего управляющего. *** Найти управляющего, как и предсказывал Лесли, оказалось невозможно. Знающие люди сказали, что недавно он получил крупную сумму и принял решение переехать, и Джордж прекрасно знал, от кого этому жулику достались деньги. Всё же хорошие рекомендации не всегда оказываются верными, когда речь идёт о приличных деньгах. После нескольких поездок в город Джордж с помощью Ска смог подобрать хорошую команду строителей, а у их с Лесли соседа, прибывшего из Франции, получил выгодную рекомендацию на поставку материалов. Они с партнёром недавно строили особняк, и Лесли остался доволен осмотром. Так что постепенно жизнь налаживалась. Вся, кроме интимной — Лесли держал слово и извёл Джорджа абсолютной холодностью и неприступностью. Лесли наводил относительный порядок в вещах и утлом жилище, что досталось им от прежнего хозяина. Внутри клокотал гнев, и он велел объявить этого вора в розыск, впрочем, не надеясь, что висельника поймают. Джордж взялся за стройку в утроенном темпе, но приходилось ждать материалы, что раздражало их обоих. Лорд Корнуолл выглянул на задний двор, где появился уютный вигвам индейца, и окрикнул Джастина, чтобы тот помог ему с теплыми вещами. Их следовало просушить на солнце и проветрить. Дальше по плану был обед, и тут им помогала нанятая кухарка из города. Иной раз Лесли ощущал себя не лордом, а поварёнком, ибо миссис Милли Смит плевать хотела на его титул и постоянно гоняла то за морковкой, то за картошкой. Но он мужественно терпел и только молился, чтобы удалось построить дом к зиме. Джордж заканчивал с отделкой ванной комнаты. Понимая, что поместье не будет построено в ближайшее время, он делал всё, чтобы улучшить условия жизни для Лесли. В той комнате, что они заняли с любовником, всё давно было сделано по высшему разряду, оставалось решить вопрос с местом омовения, что так ценил Лесли, и тогда, возможно, он сменит гнев на милость. Слуг они разместили во временном, на скорую руку построенном домике, оставив себе дом беглого управляющего. Комнат было всего две, но, к счастью, имелась ещё и просторная кладовая, которую Джордж и переделывал сейчас для Лесли. Джастин, который предпочёл поселиться вместе с индейцем, поглядывал на сидящего у порога Ска, заканчивая с поручением лорда Корнуолла, когда из дома раздался вскрик и грохот. Быстро закончив с тёплым плащом лорда, юноша поспешил в дом. Он знал, что там сейчас работают лорды, и заволновался. Полка, куда Лесли пытался пристроить кастрюли и прочий скарб, чтобы освободить место под свой фарфор, рухнула и погребла под собой его бренное тело. Он ругался сам на себя и радовался, что не успел достать хрупкий фарфор. Джордж едва не заехал себе по пальцам молотком и подорвался с места, бросившись к любимому, чтобы поднять полку и освободить Лесли. С рухнувшей посудой будто обрушилась плотина, за которой прятались переживания последних месяцев и, прижав Лесли к себе, Джордж шепнул ему на ухо. — Мы уезжаем в город, сейчас же. В лучшую гостиницу, ото всех подальше! У лорда Корнуолла не было ни сил, ни желания возражать. Он устал от этого места, от попыток устроить быт, от того, что он у всех на виду и нужно держать себя в руках. Он стал замечать, что у него почти всегда дурное настроение и Джордж его скорее раздражает своей заботой, нежели вызывает желание. В гостинице они сразу же велели греть воду и заняли два смежных номера. — Это только на два дня, Джордж, — в который раз выговаривал он любовнику. — Мне нужно отдохнуть и сменить обстановку, но мы вернёмся и продолжим. — Мы здесь на столько, на сколько потребуется, чтобы отдохнуть. Джастин всё проконтролирует, прошу, расслабься. Смотри какая здесь хорошая ванная, большая, мы поместимся оба. А после я помассирую тебе плечи и икры, расслаблю тебя, и мы наконец сможем думать только друг о друге. Лесли устало улыбнулся и присел на кровать в номере, который предлагалось занять ему. Пока им таскали воду, они с Джорджем разделились, чтобы не вызывать ненужных слухов и сплетен. Лесли достал из холщовой сумки смену белья, ароматные масла и был готов к банным процедурам. Джордж дождался, пока Лесли приготовится, а лишние люди оставят их, принеся горячую воду, и распахнул перед любимым дверь в ванную комнату. — Прошу вас, лорд Корнуолл, следуйте за мной. Сегодня я буду вам прислуживать и сделаю всё, чтобы вы остались довольны. Лесли с улыбкой потрепал Джорджа по волосам, отсыпал в кипяток немного соли и масла, а затем принял помощь, когда сбрасывал с плеч халат. Приятные запахи окутали его и он с огромным удовольствием опустился в воду. Хотелось отрешиться от всех проблем и забот, прикрыть глаза и представить, что они в поместье, где можно быть самим собой и нет никаких строительных работ и неустроенного быта. Нет громких криков рабочих, зычного голоса кухарки и бесконечного стука молотков. Тишина, пение птиц или треск поленьев в камине. Ему так не хватало привычных, упорядоченных ритуалов, как чай в пять вечера, но Новый свет устанавливал новые традиции. Джордж плеснул на ладонь масло с лёгким лавандовым ароматом и подошёл к Лесли со спины. Из воды немного торчали острые плечи, которые хотелось покрыть поцелуями, но вместо этого Джордж принялся разминать их, нежно, но сильно. — Ммм, Джорджи, чуточку посильней, — Лесли с удовольствием принимал ласки любимого и шевелил пальцами ног в воде. — Ты чудо, любовь моя. И я так счастлив, что мы сбежали от всех. — Я тоже, у меня силы были на исходе. Давай останемся здесь подольше? Джастин приглядит за стройкой, мы ждём мрамор и можно не торопиться. А судя по тому, как настроен хозяин, нам будут давать всё, что попросим. Я так соскучился… — Джордж выдохнул это в ухо Лесли, продолжая разминать плечи и чувствуя, как мышцы расслабляются под пальцами. — Ммм, мрамор… — Лесли прикрыл глаза. — Я тоже соскучился, Джорджи, но прежде, чем мы ляжем в одну постель, я должен спросить тебя кое о чём. Тут лорд Корнуолл поднял лицо и посмотрел на возлюбленного, что так и стоял позади него. Ему очень хотелось изгнать из отношений холод и недопонимание, что царили из-за обманутых ожиданий. Джордж пытался искупить свою вину, которая заключалась в излишней доверчивости. Но это раздражало Лесли. Джордж нахмурился. Он ожидал любого подвоха, Лесли в последнее время был ледяным, как вино из погреба. Но отнюдь не таким вкусным. — О чём? — О том, в каком виде я должен отпустить твои грехи, — лукаво подмигнул Лесли. — Прямо так или поискать сутану и плеть? Даже стона облегчения сдержать не получилось. Джордж будто впервые с момента прибытия на их земли вздохнул полной грудью. — Я уверен, что смогу найти и то и другое, святой отец, хотя моё нетерпение так велико, что мне хватит прозрачной рубахи и вашей ладони. — Да будет так, сын мой. Займись отмыванием моего тела, но не распускай руки, я думаю, что ты ещё не заслужил снисхождения. Взяв губку, Джордж приступил к тщательному омовению тела «святого отца». Сдержать порывы облапить Лесли получалось плохо, за что лорд Сеттрингтон был нещадно бит по рукам. Смыв с прекрасного тела пену и подав Лесли руку, Джордж ополоснулся сам, торопливо, но тщательно приготовив себя к тому, что его ждёт. Близости хотелось до дрожи и было уже не важно, как именно всё будет. Главное — с кем. Лесли встретил его в белой, почти прозрачной рубашке, что едва прикрывала его интимные места. Сам он уже успел расчесать волосы и перехватить их лентой. Он задумчиво вертел в руках расчёску и она показалась ему вполне удобной, чтобы провести экзекуцию. — Опустись на колени и положи голову на ковёр, Джорджи. Думаю десяти ударов будет достаточно. Резко выдохнув, Джордж подчинился приказу. Он вышел из ванной совершенно голым и, опускаясь на колени, заворожённо смотрел на тяжёлую костяную расчёску в изящных руках Лесли. Такие удары будут болезненными, но это именно то, чего он хочет. Именно то, в чём они оба нуждаются. Припав щекой к ковру, Джордж прогнулся в спине, подставляя зад и ожидая экзекуции: — Я готов, святой отец. Накажите меня так, как я заслужил. — Даже не сомневайся, мой мальчик, — Лесли подошёл ближе, разглядывая покорного любовника. — Но не указывай мне, что делать. Я сам решаю, и ты должен это понимать. Он обошёл Джорджа и остановился около его привлекательной задницы. Тугой анус манил его, но Лесли сдержался. Он придвинул стул, присел на него и закинул ногу на ногу. Болтающейся ступней он провел по поджатой мошонке и постучал расчёской по раскрытой ладони. Джорджа вело, как будто он блудливый кот, налакавшийся выжимки валерианы. Он дышал часто и поверхностно, а член, уже полностью вставший, покачивался и дёргался при каждом касании Лесли. Было немного страшно, но больше возбуждающе, желанно, сладко. — Прошу вас… — Тсс, молчи. Ты слишком много разговариваешь, я запрещаю тебе говорить до тех пор пока не закончу. Можешь только кричать, но тоже не громко. Не хочу, чтобы к нам весь город сбежался. Лесли провёл пальцами ноги повыше и надавил большим на анус, который манил его нереально. Хотелось приласкать любимого и трахнуть, но он прекрасно знал, что пока Джордж чувствует вину — нормального секса у них не будет. Джордж сильнее вжался щекой в ковёр и задышал чаще. То, что вытворял Лесли, будоражило и будило в нём жадного до ласки и наказания безумца. Прогнувшись в пояснице ещё сильнее, Джордж вильнул бёдрами в надежде, что изголодавшийся любовник сорвётся быстрее. Лесли зашипел, видя как неймётся лорду Сеттрингтону и убрал ногу, чтобы наградить его заслуженным шлепком по заднице. Эффект получился ошеломляющий — Джордж вскрикнул, а Лесли ощутил насколько это удобно. Расческа оставила яркий отпечаток на бледной коже и он растёр его пальцами. Не удержался и скользнул ими по расщелине и ниже на яйца. Он соскучился по развратным ласкам не меньше Джорджа. Именно это подтачивало его изнутри и заставляло мучить их обоих. Джордж тут же двинул бёдрами навстречу, попытавшись загнать пальцы Лесли себе в дырку и застонав от разочарования, когда не вышло. — Пожалуйста… пожалуйста, хочу, чтобы вы взяли меня, хочу, чтобы наказали. Джордж вертел задницей, понимая, что откровенно нарывается, но ему хотелось этого, всего, что Лесли может ему дать. — Какой непослушный отрок, — покачал головой лорд Корнуолл и цокнул языком. — Мне придётся быть с тобой жёстче, если ты не понимаешь моих приказов, Джорджи. Пятнадцать ударов. Ещё раз позволишь себе заговорить, и их станет двадцать. Лесли с наслаждением отвесил ещё один удар, но уже по другой ягодице и сам застонал от желания. Оно приливало к паху и приятно щекотало нервы. Он потер звёздочку ануса и попробовал насухую вставить туда палец. Ничего не вышло, но Джордж засопел ещё громче. Лорд Сеттрингтон вытерпел без криков восемь ударов. Задница пылала огнём, расческа оказалась жёстким ударным инструментом, а нежная кожа, разгорячённая после мытья, такого обращения не терпела, краснея и начиная ныть. Ныл и Джордж, тихонько, себе в сгиб локтя, уже не желая уговаривать Лесли, чтобы не получить на пять ударов больше. Экзекутор опустился на колени и подул на горящие от ударов ягодицы: — Хороший мальчик, послушный. Ещё пять ударов, Джорджи, и ты будешь прощён. Лесли не утерпел и опустил голову, чтобы подуть на разгоряченную от ударов кожу и на звёздочку ануса, а затем лизнул её, попутно погладив член любовника рукой. Лорд Сеттрингтон совершенно неподобающим образом взвыл, колени разъехались, будто сами собой, а бёдра начали мелко дёргаться, совершая фрикции определённого характера. Хотелось снова начать умолять, Джордж уже открыл рот, но тут же захлопнул его, чтобы не нарваться на новое наказание. Очень сильно хотелось наплевать на установленные самим же правила, но Лесли сдержался. Обласкав любовника языком, он снова взялся за расчёску и мягко провёл тыльной стороной по красным следам. — Ты такой открытый, любовь моя, такой доступный. Интересно, на что ты готов пойти ещё, чтобы заслужить мой член? Лесли встал с колен и обошел любовника, останавливаясь около его головы. Ему хотелось поклонения от Джорджа, такого, как нет ни у кого в этой варварской стране. — Я хочу чтобы ты поцеловал мои ступни, — сообщил он любовнику и замер. Джордж вскинул на Лесли поражённый взгляд, но увидев твёрдость в глазах любовника, снова опустил голову, обласкивая взглядом изящные ступни, наклоняясь и принимаясь выцеловывать на них узоры. Лесли пах ароматными маслами и Джордж увлёкся, уже не просто касаясь его ног губами, а вылизывая пальцы, скользя языком между ними и, когда они начали поджиматься, обхватывая большой палец губами и принимаясь сосать. Лесли повело, он и не думал, что подобное воодушевит его настолько сильно, но факт оставался фактом. То, с каким рвением Джордж ласкал его ступни, вызывало трепет в паху. Он опустил руку на член и провёл пару раз вверх-вниз, наслаждаясь всеми ощущениями сразу. Его стон только усилил эффект и он откинул голову назад, закрывая от удовольствия глаза. Джордж всхлипнул и поднял голову, глядя на Лесли умоляюще. Его умный мальчик всё понял сразу и отошёл к стулу, опускаясь на него и давая полный доступ. Теперь Джордж держал в руках узкие ступни Лесли и откровенно вылизывал их, задыхаясь от безумного возбуждения. Сдерживаться не было никаких сил и лорд Корнуолл плевать хотел, как выглядит со стороны. Джордж, в конце концов, его и не таким видел. Поэтому он полностью отдался удовольствию и только пережимал время от времени основание члена, чтобы не кончить. Даже от себя лорд Сеттрингтон не ожидал подобного сумасшествия. Но, очевидно, он любил Лесли всего, без остатка, от макушки до кончиков пальцев, которые сейчас сосал так, будто это желанный член любимого. Когда Лесли заметался и принялся стонать в голос, Джордж позволил себе вольность и переместился выше, наконец обхватив губами плоть Лесли. Это было нарушением всех планов, это немного царапало его стремление во всём соблюдать порядок, но Лесли не мог сейчас призвать Джорджа вести себя согласно роли. Слишком хорошо было в жадном и горячем рту, слишком усердно лорд Сеттрингтон вымаливал прощение. Лесли не удержался и заставил Джорджа взять поглубже, надавив ему на макушку. Немного отвыкнув, Джордж едва не закашлялся, но сдержался ради того, чтобы Лесли было хорошо, расслабил горло и пропустил любимого глубже, давая ему засаживать до предела, ходить туда-обратно словно собираясь достать до желудка. Джордж чувствовал пульсацию в члене, задница поджималась и хотелось получить всё, сразу. От жадности лорд Сеттрингтон сжал губы ещё плотнее и сделал несколько глотательных движений, надеясь довести Лесли до оргазма. Пришлось дёрнуть любовника за волосы, чтобы привести в чувство. — Ай-яй-яй, ваша светлость, — прохрипел Лесли и строго посмотрел в карие глаза. — На пол, лицом вниз. Ещё пять ударов. И чтобы хоть немного прийти в себя, впился в малиновые губы Джорджа страстным поцелуем. Джордж застонал жалобно и просительно, но тут же забыл о всех бедах, целуя Лесли до головокружения, обнимая его так, что было даже больно. Когда воздух закончился, а Лесли немного успокоил себя, Джордж снова оказался на полу — вниз лицом и кверху задницей, часто прерывисто дыша, желая этого наказания, как никогда. — Просто пять ударов, Джорджи. А потом я смажу твою дырку маслом и ты получишь то, что так отчаянно желаешь. Считай. Лорд Корнуолл не стал медлить, но и силы удара не снижал. Никакого снисхождения, ведь тогда Джордж не почувствует, что его по-настоящему простили и по-прежнему трепетно любят. Громко вскрикивая на каждом ударе, Джордж считал, задыхаясь от желания и боли, ощущая, как из него выходит весь тот яд, что отравлял жизнь и сознание с момента прибытия в их с Лесли отсутствующий дом. С последним ударом Джордж почувствовал, что на глаза навернулись слёзы, а ловкие пальцы Лесли, скользнувшие по маслу внутрь, только добавили остроты. — Лесли, давай так, хочу тебя, сил нет, никаких… Джордж откровенно задыхался и специально сильно сжимал Лесли внутри, почти желая причинить ему боль, разозлить и получить то, чего им обоим не доставало. — Я не хочу рвать тебя, Джорджи, — пришлось шлёпнуть любовника ладонью по красным следам. — Ты как необъезженный мустанг, детка. Но потерпи капельку. Видя, что Джордж практически готов умолять, Лесли приставил наскоро смазанный член к его дырочке и надавил. Было узко, слишком узко, но лорд Корнуолл не сдавался. Плавно, медленно, вытаскивая и снова вставляя, он растягивал проход и мечтал оказаться внутри. Заскулив, как брошенный пёс, Джордж завертел задом. Он часто дышал и пытался расслабиться, но выходило плохо, всё же в нижней позиции он не был слишком давно. Но Лесли терпелив, нежен и ласков, а потому вскоре смог втиснуться до конца и замереть, вцепившись тонкими пальцами Джорджу в бёдра и загнанно дыша. — Нужно делать это чаще, Джорджи, ты просто неприлично узок и я долго не продержусь, — Лесли начал медленно двигаться и стонал, от нереального удовольствия. — Да-а, пожалуйста, чаще… — Джордж всхлипнул, разводя ноги ещё сильнее и плавно двигаясь навстречу Лесли, насаживаясь на его крепкий член и дрожа от напряжения и долгожданной близости. Всё же они идеально подходили друг другу как любовники, и Джордж чувствовал это с каждым ударом по простате, вскрикивая и двигаясь навстречу. Видя такое желание, Лесли потерял всякий контроль. Он вколачивался так резко, как только мог и чувствовал, что уже на грани. Загнав член поглубже, он отпустил себя и позволил забыть обо всём на свете, кончая глубоко внутри Джорджа. Дрожь Лесли, его стоны, семя внутри и частое хриплое дыхание — это всё было слишком, больше, чем слишком. Джордж поскуливал, додрачивая себе и слыша, как с пошлым хлюпаньем выскальзывает из его тела любовник, чувствуя, как по бедру течёт перемешанное с маслом семя. Ноги не держали лорда Корнуолла и он осел прямо на пол, благо тот был устлан шкурами каких-то животных. Этого было мало, и он лёг на спину, приказывая себе не отключаться. — Такое ощущение, что у нас года два целибат и длился. — А у нас день за неделю, любовь моя. Я отсюда никуда не двинусь, пока мы не утолим жажду. Иначе наброшусь прямо там и при всех, я уже был готов. Джордж повалился рядом с Лесли и зарылся пальцами в его шикарные светлые локоны, сейчас изрядно растрепавшиеся. — Я заплатил им так, что они будут греть воду каждый час, если нужно. И не вспомнят ни о чём, что здесь было. — Я не доверяю людям, Джордж, особенно чужим. Мы не должны привлекать внимание, но поверь, скоро оно к нам прилипнет. Любое общество обожает совать нос в чужие дела, а мы сейчас самые интересные в этой округе инвесторы. Но ты прав, отсюда мы должны уехать полностью утолив голод. Поэтому предлагаю тебе принять ванну и не торопиться. У меня есть для тебя небольшой сюрприз. Чувствуя себя мальчишкой, которому отец пообещал подарить лучшего скакуна, но ещё не сказал, какой тот масти, Джордж бросился в ванную, обмываясь остатками остывшей воды и едва не подпрыгивая от нетерпения. Лесли был прав, во всём, но сейчас хотелось забыть о проблемах и отдаться в любимые руки без остатка, что Джордж и намерен был делать, хотя бы пару дней. *** — Как думаешь, они уехали надолго? Вечером, после отъезда лордов, так и не нашедший себе места от волнения Джастин, весь день загонявший себя работой, присел на шкуры рядом с индейцем и вздохнул. Лорд Сеттрингтон не дал ему ответа, когда они с Лесли вернутся, и с каждой минутой, что тянулась, как вечность, Джастин ощущал всё большую потерянность и ненужность. Раньше лорд обязательно взял бы его с собой, но теперь что-то неуловимо изменилось и терзало Джастина. Быть может, дело в том, что лорд Сеттрингтон совершенно перестал уделять внимание его нуждам, или это изменившееся к нему отношение самого Джастина. Он давно нашёл выход для себя и уходил подальше от людей, нагревая на костре нож и раз за разом взрезая кожу на левой руке, всё глубже и глубже. Это немного помогало удерживать своих демонов внутри, но Джастин замечал, что с каждым повреждением чувство вины приходит всё раньше, а резать требуется всё глубже. — Думаю, что на несколько дней, — ровно ответил Ска, но внимательно присмотрелся к Джастину. — Им нужно побыть наедине, как и всем, кто влюблён. Джастин невесело усмехнулся. Знать бы ему, каково это — когда кто-то влюблён в тебя. Он сам не давал шанса тем, кто смотрел в его сторону, жил своими мечтами о несбыточном и жестоко страдал от ревности. — Ты думаешь, что лорд Корнуолл простит лорда Сеттрингтона? Он был так холоден с ним. — Но они всё равно спали вместе, а когда любящие друг друга люди делят одну постель… — Ска многозначительно замолчал на пару минут. — Любовь это благо и проклятье, не так ли? — Для каждого что-то своё, верно, Ска? Я бы сказал проклятье. Что происходит, когда любящие люди делят одну постель? Ты любил когда-то, делил постель с тем, кого любишь? Каково это? — Джастин посмотрел на индейца грустно и также внимательно. Он хотел хотя бы отчасти прикоснуться к тому хорошему, что было в жизни у Ска, потому что собственная казалась совершенно беспросветной. — В моей жизни было место любви и страсти, и да, я делил постель с тем, кого, казалось, люблю всем сердцем. Но его сердце принадлежало не мне. Когда я родился, старая ведунья, мать нашего шамана, предсказала мне три пути. Первый путь лежал в долину предков, и я должен был умереть в тот день, когда меня изгнали из племени. Второй путь должен был привести меня к славе и почёту, но я никогда не желал его. Тут индеец надолго замолчал. В памяти шевелились так и не остывшие со временем воспоминания, и он прислушивался к ним, как к единственным своим советникам. — Третий же мой путь лежал через нашу страну под палящими лучами рыжего солнца. И только этот путь ведунья назвала роковым. Ни смерть, ни почёт, а неизведанный путь к счастью. Я не знаю, как мне удалось выбрать именно этот, верный на мой взгляд путь, но вот я здесь, в лучах заходящего солнца, и мне грустно, что оно ослеплено не мной. Ска посмотрел на горизонт, где действительно садилось солнце и его лучи так красиво блестели в рыжих волосах собеседника. Джастину показалось, что мир вокруг замер. Он слышал только оглушительный стук сердца и не чувствовал, как по щекам текут слёзы. Ска он тоже не видел, глядя на него и как будто сквозь, или нет — внутрь, в самую душу, которую сейчас открыл перед ним индеец. Горло завязалось узлом и Джастин не мог произнести ни слова. Не мог сказать, как жестоко ошибся Ска, как принимает за своё солнце жалкий огонёк свечи, что вот-вот потухнет. Он не заслужил, даже одного слова Ска не заслужил, не то что такого признания. Он обязательно всё испортит и просто не сможет дать такому человеку то, что ему нужно. Джастин с трудом поднялся на ноги, пошатнувшись. Хотелось броситься Ска на шею и не отпускать его, но именно от этого Джастин бежал, надеясь спасти от себя индейца. Видя, что юноша не в адекватном состоянии и зная, на что тот способен, индеец поймал его за руку и рванул на себя, обнимая так крепко, чтобы не вырвался. — Думаешь, я не знаю твой секрет? Джастин чувствовал, как его захлёстывает истерика, ему нужно было куда-то выплеснуть энергию, как-то избавиться от удушающего чувства вины, осознания собственной никчёмности и страха поверить в слова Ска. Дыша с надрывом и держа лицо из последних сил, он замотал головой и остановился, только когда сильные пальцы Ска стиснули его подбородок, заставляя посмотреть в глаза. — Я знаю, что ты делаешь со своим телом, Джастин. И я должен сказать тебе, что этот путь никуда не ведёт. Ты не усмиришь духов, что разрывают твою душу на части, причиняя себе боль. Джастин попробовал замотать головой снова, но Ска держал крепко и не пускал. Сморгнув пару раз слёзы и поняв, что он не может больше сдерживать себя, Джастин вцепился в плечи индейца, оставляя следы. — А что мне делать? Я не знаю, Ска, не понимаю, зачем я на этом свете и что мне делать с собой. — Жить, глупое ты бледнолицее солнце. Перестать жалеть себя и осмотреться вокруг повнимательнее. Ты живёшь жизнью своих господ, ревнуешь, злишься, на что-то надеешься. Зачем? Ты молод и красив, бельчонок, но почему-то не видишь этого. Всхлипнув, Джастин уткнулся носом в шею отпустившему его подбородок Ска и прошептал так тихо, что едва услышал сам себя: — Я не умею. Ты меня научишь?  А может быть, дело было во всё ещё сильном шуме в ушах. Потому что когда индеец крепко прижал его к себе, стало ясно — он услышал. — Я научу тебя слушать свое сердце, если ты дашь мне хотя бы луч надежды. Джастин обнял Ска ещё сильнее и кивнул, размазав по его плечу слёзы. Индейцу не требовалось слов, достаточно было того, как доверчиво юноша прижался к нему и как искренне рыдал, отпуская свою боль.