Серп и Молот над Вестеросом

…Последние приготовления к схватке с противником, подобного которому мы ещё не знали, шли в лихорадочном темпе. Никто из нас не знал, когда мертвецы нападут, и никто не знал, что и когда понадобится для отражения этой атаки. Поэтому мы создавали линию обороны, протянувшуюся с запада на восток, густо оснащённую артиллерией и подкреплённую авиацией и флотом. Мы знали, к каким потерям привело прошлое такое нашествие – но мы рассчитывали, что нам, с нашим опытом ведения как манёвренной, так и позиционной войны, удастся выйти из этого сражения с лучшими результатами. Но в том, что наша возьмёт, что именно за нами останется поле битвы, даже тогда почти никто не сомневался. Это придавало нам надежду… И.Д.Черняховский, Маршал Советского Союза. Битва за жизнь. М.: Воениздат, 2000

Простор, развалины Хайгардена, 25 дня 8 луны 298 года (25 августа 1942 года)       - Замок нам не восстановить, - горестно вздохнув, сказал Уиллас Тирелл, лишь вчера прилетевший из Москвы с двумя пересадками. – Это пожарище проще снести, чем отстраивать заново.       Бывшее родовое гнездо Гарденеров, а после Тиреллов, выгоревшее дотла после испытания на нём дикого огня, больше походило не на замок, а на груду камней, коей, собственно, и являлось. В некогда прекрасных садах не росло даже травинки, стены, когда-то сверкавшие белизной камня, теперь были угольно-чёрными, закопчёнными, а в немногих уцелевших покоях и коридорах стоял стойкий запах гари, который не удалось вывести даже сейчас, через более чем три луны после пожара. О мебели, посуде, оружии или книгах не стоило и говорить – ничто из того, что могло гореть, после штурма не уцелело. Так что развалины столицы Простора сейчас могли представлять интерес лишь для случайного путешественника, или туриста – Уиллас, когда лечился в Москве, слышал о таких любителях путешествий по местам ближним и дальним.       - Но ведь земле нужна столица, что ты планируешь делать? – спросила его леди Оленна.       - Пока я был в Москве, я изучал там, как в Союзе Советов строят города. Им не нужны высокие стены, они прекрасно обходятся без сторожевых башен и крепостных рвов.       - Но ведь это непременная традиция, чтобы каждый Великий Дом обладал собственным замком…       - Бабушка, о каких традициях ты говоришь? Даже если не принимать во внимание подписанное мной же, хоть и заочно, решение Великого Совета, по которому все титулы прежнего мира уже три недели как потеряли силу, то положение Великого Дома мы сохранили лишь чудом. Сколько нас осталось? Ты, мама, я, Гарлан и Леа, да Мардж… и всё. А сколько домов погибло из-за измены Тарли? Нынешний Простор – лишь бледная тень себя прежнего. Так что нам сейчас не до жиру – построить бы хоть какие-то жилища для людей, а уже потом можно будет говорить о чём-то другом. И проще всего – построить дома так, как строят по советским правилам.       - Ох, Уиллас, это я по старой памяти, - улыбнулась леди Оленна. – Но как ты собрался строить город?       - В Москве со мной охотно поделились проектами и чертежами. А нашу казну, увы, придётся потрясти, чтобы расплатиться со строителями. Но это ничего, из того, что вложили, мы вернём всё до последнего гроша.       - Как же?       - Сейчас проходит передел земли – всё то, что отнято у сторонников самозванца, раздают землепашцам. Я вложу в этот проект и наши земли, хоть мы их и сохранили, но нам они теперь ни к чему – наша семья просто не может сама обработать столько полей.       - Это почему?       - Потому что нанимать батраков запретили всем, даже тем, кто сохранил верность присяге. Землёй теперь каждый вправе владеть лишь той, что может вспахать он сам. Жить с чужого труда отныне запрещено законом.       - Но как же ты намерен вернуть потраченное?       - Мы оставляем за собой сбор с землепашцев продовольственного налога зерном и мясом – такой налог собирают в Советском Союзе, и им зерна хватает на все их нужды. Этим же зерном, что мы соберём, мы расплатимся с Советами за трактора и удобрения.       - Хватит ли тебе этого зерна?       - Попробуем сеять по-новому. Среди тех книг, что я привёз из Москвы, есть нужный учебник. Там, за морем, так как мы, никто уже не сеет – даже трёхполье там считается устаревшим. Там теперь в ходу оборот в шесть или даже восемь полей, что помогает защитить землю от истощения. Сеять не только пшеницу, но где-то клевер, где-то ячмень, а где-то распространённый за морем «картофель». И никогда не сеять дважды подряд одно и то же. Кроме этого, Советы умеют вносить в землю удобрения, которые помогают земле давать урожай. Кое-что я закупил за морем, с ближайшим кораблём нам это привезут.       - Уиллас, и откуда у тебя такой разум? Ты всё продумал до мелочей!       - Я не мог блистать с мечом на ристалище – вместо этого поневоле пришлось стать книжником. И сидя за книгами, много чего понял, особенно сейчас, за это лето. Если мы хотим вырасти сильными, восстановить порушенный сад и снова расцвести, нам придётся вести дела с умом. Рыцарству конец – а книжники всегда были нарасхват. В Союзе Советов учёные входят в число лучших людей тамошнего общества, многие напрямую вхожи даже к их правителю Сталину. Избавившись от никчёмных бездельников, которые составляли большинство в тамошней аристократии, там вывели на первые места учёных и специалистов – и посмотри на то, что им удалось достичь! Разве мог бы Тарли разрушить Простор, делай мы так, как поступили русские?       - Возможно, изменник даже не родился бы.       - Возможно. А если бы и родился, то ему не дали бы проявить себя так, как он это сделал у нас. До этой войны Простор, как и остальные королевства, даже не имел единого войска – лишь поместное ополчение лордов, каждый из которых имел полное право не повиноваться приказу Лорда-Хранителя, если дело касалось его земель и людей. Что и получилось в итоге. Больше преуспели Север и Дорн – они ведь ещё при Роберте начали сколачивать из ополчений единое войско, и у Тихого Волка и Красного Змея всё получилось, Винтерфелл и Солнечное Копьё встречали их как героев, с победой.       - Из чего же соберёшь войско ты? Простор разорён и выпотрошен, и самое большое войско, кроме нашего, теперь у Флорентов. А там всего две тысячи мечей и копий.       - Остатки нашей гвардии и войска Флорентов, Фоссовеев и других малых домов, поддержавших нас, я сведу в будущую армию. Сейчас большое войско нам всё равно не прокормить, да и не нужно это. А потом – если другие наши планы увенчаются успехом, то это не станет проблемой. Пусть и воевать нам теперь отныне лишь с разбойниками и остатками войск мятежных лордов, тех, кого не перебили уже русские… *** СССР, пионерский лагерь «Артек», 26 августа 1942 года       Известие о том, что возвращение домой откладывается на неопределённый срок в связи с угрозой из-за Стены, стало для детей-отдыхающих с Севера весьма неприятным удивлением. Более того – всех, кто застрял в «Артеке», до поры пристроят в одну из московских или ленинградских школ. С целью объяснить это в пионерский лагерь приехал маршал Будённый.       - Вот что, детвора, - объявил он. – Которые тут из-за моря. Наше командование постановило, что вам придётся погостевать у нас ещё. Там, у вас, к войне готовятся, говорят, мёртвые скоро нападут. По этой причине всех детей оттуда поручено увезти к нам. Сам ваш товарищ Старк такое решение принял, а наш товарищ Рокоссовский подтвердил. Семьи военнослужащих переводят на Большую Землю, а следом и ваши матери к нам сюда поедут. Вы же остаётесь в Советском Союзе, по крайней мере, пока там не успокоится.       - Но почему, тов…варищ маршал? – вскинулся Робб Старк. – Если там каждые руки на счету, а ведь мы можем носить оружие!       - Цыц! – цыкнул на наследника Винтерфелла старый маршал. – Ты ещё поучи батьку детей делать! Оружие он возьмёт! Много с тебя пользы там будет? Ты, вообще, винтовку в глаза видел?       - Н…нет… но я обучался бою на мечах, и думаю, что смогу что-то сделать.       - Чего-о-о-о? – опешил Семён Михайлович. – Как это тебе поможет? Из того, что мне сообщали о ваших мертвяках, сходиться с ними в лаве – верная смерть. А ты поперёд батьки в пекло лезешь. С шашкой в лаве – и то не всякого мы брали в своё время. Но с тех пор двадцать годов минуло, и воюют нынче совсем по-другому. Так что не говори глупостей, парень. Лучше научись уму-разуму сначала. Как тебя там?       - Робб Старк, товарищ маршал. Сын Эддарда Старка, наследник Винтерфелла.       - Тем более. Тебе потом отцу наследовать, а ты в лаву с шашкой наголо собрался, - проворчал товарищ Будённый. – Такой же лихой, как и твой брат.       - Т…товарищ маршал, Вы знаете Джона? – удивился Робб.       - Конечно, знаю. Он у нас в Москве учится, сам у него занятия по тактике веду. Тоже всё напролом норовил поначалу, еле его научил, что с шашкой наголо у нас уже не воюют. А тебе это ещё предстоит. Ну да ничего, в Гражданскую на Конной тяжелее бывало…       Когда маршал ушёл, в пионерском лагере моментально разразился шум и гам. Все обсуждали внезапно свалившиеся новости – на Север идёт война, мертвецы идут к Стене, мобилизация и эвакуация… а всех детей срочно увозят туда, куда мёртвое войско, не приведи Старые Боги ему прорвать Стену, дойдёт не сразу. Лишь бы армия удержалась… *** Валирийский берег, 30 августа 1942 года       Вулканы молчали уже давно – перенос по соседству Советского Союза как следует встряхнул все окрестные земли и воды. Поэтому пепел, висевший над землёй, рассеялся, будучи прибит к земле зимними и весенними дождями. Рассеялась серая мгла, четыре столетия висевшая над водами моря и преграждавшая путь кораблям – весной здесь уже побывали эсминцы, спасшие Гериона Ланнистера, несколько лет влачившего существование Робинзона Крузо. А сейчас, в конце лета, уже даже появилась возможность высадиться и на сам берег островного архипелага, в который превратилась древняя Валирия.       Катер с эсминца «Строгий» причалил к берегу близ древних развалин, обозначенных на картах как Миса Фаэр. Когда-то это был большой город на берегу моря – сейчас же оставались лишь бесплодные, выжженные руины, местами залитые потухшей лавой. Однако матросская команда, выделенная на обыск, смогла пройти в полуразрушенные дома, оставшиеся ещё более-менее целыми, и даже собрать там кое-какие трофеи – мечи, кинжалы и элементы доспехов, беспорядочно разбросанных на полу. Оружейное железо удалось опознать только лишь оттого, что его не тронула ржавчина – прочая железная утварь давно рассыпалась в прах. Все бывшие в домах предметы из благородных металлов – серебра или золота – расплавились от постоянного жара, превратившись в бесформенные куски, блестевшие на солнце. И это наводило на подозрения, что найденные трофеи составляли ту самую валирийскую сталь, о которой по здешнему миру ходило столько легенд. Мечи, которые невозможно затупить или сломать, доспехи, которые не брали ни меч, ни копьё, ни стрела – а вот насколько они окажутся стойкими против пуль? Да и как такую сталь выплавлять?       Отчёт о первых трофеях ушёл командованию в тот же день, но для моряков работа ещё только начиналась. Скоро к Миса Фаэр выйдет географическая и археологическая экспедиция Академии наук, и учёные, включённые в её состав, уже выехали из Москвы поездом в Одессу. Флотские гидрологи, заведующие промером глубин, тоже снаряжали свой корабль с целью составления подробной карты побережья – где, как и чем можно там пройти, где пройдёт линкор, а где и эсминцу мелковато. Географам предстояло составить насколько возможно подробные карты бывшей Валирии, археологам же – обшарить мёртвые города и селения на предмет наличия там уцелевших реликвий времён расцвета валирийской державы. А может быть, удастся пролить хоть какой-то свет на причины таинственного катаклизма, погубившего это государство и этот народ. Кем на самом деле были эти валирийцы, на что претендовали и каких высот достигли… от них ведь остались только легенды о давно сгинувшем крае драконов, не пора ли их проверить? *** Полуночный Край, близ Чёрного Замка, 4 дня 9 луны 298 года (4 сентября 1942 года)       Здесь, у подножья Стены, лета никогда не было, и, даже несмотря на то, что по календарю только-только началась осень, близ Чёрного Замка мела метель и стоял устойчивый мороз.       После роспуска Ночного Дозора освободившиеся помещения замка заняли наблюдатели советской Третьей армии, оборудовавшие на вершине Стены свои посты с прожекторами и дальномерами. Длинная цепь наблюдательных постов протянулась с запада на восток от Дозора-у-Моста до Дозора-у-Моря, но везде открывалось одно и то же – лесные завалы на два километра от Стены, щедро усыпанные минами, снаряжёнными обсидиановым крошевом. Ещё одна такая стена из поваленных и заострённых брёвен поднималась на километр от Стены, а между ними усилиями сапёров вырыли несколько десятков канав, заполненных бензином и смолой для удобства поджога. Такие же канавы сейчас копали и от ближней засеки до Стены, чтобы выжечь мертвецов, рискнувших подойти слишком близко.       За Стеной же занимали боевые позиции шести- и восьмидюймовые гаубицы, боекомплект которых тоже составляли снаряды с обсидиановой начинкой. Сейчас для снаряжения этих снарядов использовали весь обсидиан, который могли найти, как из месторождений на юге СССР, так и в Полуночном Крае, а также на Драконьем Камне. Станнис Баратеон, осознавая опасность прорыва мёртвого войска к Стене, разрешил брать с острова, составлявшего теперь полноправную часть его владений, столько драконьего стекла, сколько удастся достать.       Также в дополнение к гаубицам оборудовали позиции реактивных миномётов на танковом шасси – по здешней погоде гусеничные машины оказались куда полезнее колёсных. Реактивные же снаряды во время испытательной поездки показали себя действенным оружием даже против белых ходоков. Дальности же полёта в десять-двенадцать километров перелётом через Стену вполне должно было хватить для того, чтобы превратить примыкающий к первой линии препятствий участок Зачарованного Леса в огненный ковёр.       Ещё у Стены развёртывались штурмовые полки, снаряжаемые бомбами и реактивными снарядами – вряд ли мертвецы смогут среагировать на быстро летящую машину, высыпающую им на головы окончательное упокоение. Таких полков сюда перелетело уже восемь, и ещё столько же ожидалось вскорости, как на Ил-2, так и на Су-8, а также морских на двухмоторных машинах Ил-6.       Но главным козырем наземной линии обороны были пусковые установки для самолётов-снарядов типов КР-2 и КР-3. Эти изделия со дня на день ожидались на войсковые испытания, которые постановлением наркомата обороны решили проводить именно здесь, в забытой всеми богами местности. Для начала – хотя бы для того, чтобы установить предельную дальность полёта, ибо от этих результатов придётся плясать при пусках этих же изделий, но уже в модификации СН.       Далеко в тылу, километрах в ста от Стены, сооружали стартовые позиции и для более серьёзного ответа Иным – баллистических ракет Р-2 и Р-3. Результаты полигонных испытаний сочли вполне удовлетворительными, и первые изделия сейчас везли через море на грузовых кораблях, чтобы они успели встать на дежурство до того момента, как первые толпы мертвецов войдут в прямую видимость со Стены. Дальность в тысячу километров тоже считалась вполне подходящей для этой цели – только бы авиаразведка не сплоховала, а ракетчики сработают. Специальную «начинку» для этих ракет тоже нарабатывали. Обогатительные комбинаты близ Ходжента и Степногорска и реакторные установки в Дубне и Красноярске-26 работали без остановок в три смены, чтобы изготовить достаточное количество делящегося вещества, пригодного к снаряжению головных частей ракет. Работы вели сразу по двум вариантам, урановому и плутониевому, с мощностью зарядов от двадцати до пятидесяти килотонн.       В Восточном Дозоре-у-Моря тоже кипела работа – там строили стоянки для авианосцев и взлётную полосу для нескольких сотен истребителей и штурмовиков сразу. Всё же взлетать с твёрдой земли куда удобнее, чем с качающейся палубы корабля, да ещё и в шторм, который зимой неминуемо разыграется. Там же размечали и якорные места для линкоров – их шестнадцатидюймовые пушки с гарантией уничтожат всё живое на сорок два километра вглубь. Скоро флот придёт сюда на зимовку – а зимой ведь как раз и ждут незваных гостей… *** СССР, Улан-Батор, 9 сентября 1942 года       Генерал-полковник Георгий Константинович Жуков, командующий Шестой армии, регулярно получал данные авиаразведки с облёта границ и приграничного пространства. А они не радовали – дальняя разведка показывала, что в городе, размещённом среди бескрайней степи в четырёхстах километрах от советской границы, между зонами ответственности Шестой и Тринадцатой армий, накапливаются вооружённые люди и развевается множество оранжевых флагов, густо исписанных иероглифами, отдалённо напоминающими китайские. Вооружённых людей за год наблюдений стало больше в несколько раз, как пеших копейщиков, так и всадников. Говорить о том, куда именно пойдёт вся эта орда, не приходилось – вероятнее всего, на север, на территорию СССР. Не впервой уже, в двадцать девятом и тридцать первом уже воевали тут, когда защищали Маньчжурию от войск Гоминьдана. Тогда помогало, что набежавших в те края ханьцев уже успели большей частью выдавить обратно за Стену – Заамурский край был нужен самим. Набегали и в тридцать шестом, на Монголию, только-только вошедшую в состав Союза, и на Семиречье. И вот сейчас намечается снова. Хоть теперь по ту сторону границы уже и не чанкайшистский Китай вовсе, а Золотая Империя И-Ти, но, сопоставив всё то, что о них известно, с тем, что помнилось по не так уж и давним событиям, Георгий Константинович сделал вывод, что как свинью не называй, а всё пятачок торчит. А раз так, то орду нужно держать под контролем, и, стоит им сдвинуться на север, вбить их в землю превентивно, не дав подойти к нашим границам. Тринадцатая армия и казаки-семиреченцы тоже наверняка уже обо всём догадываются. Да и здесь, в Монголии, уже отдан приказ о переходе к повышенной боеготовности.       Товарищ Сталин уже предупреждён об угрозе нападения, и «добро» на превентивный удар от него получено. А потому, когда авиаразведка установит, что орда кочевников двинулась на север, части Шестой армии, усиленные монгольским ополчением, а также даурскими и уссурийскими казаками, двинутся вперёд – давать врагу отпор. Пускай незваные гости знают, что ходить сюда со злом себе дороже. *** Дорн, Солнечное Копьё, 15 дня 9 луны 298 года (15 сентября 1942 года)       Первый поезд проехал сегодня до городка Божья Милость, где через реку Зеленокровную строили длинный железный мост. Здесь дорога разойдётся в две стороны – одна линия пойдёт к городу Тор и дальше вдоль берега Дорнийского Моря к Айронвуду и проходу через горы у Могилы Королей, другая же направится к нефтяным скважинам Вейта, Солёного Берега и Адского Поместья, чтобы после выйти к Звездопаду. Но всё это произойдёт уже после войны…       Да, да, быть ещё одной войне, на этот раз – войне живых с мёртвыми. Старк не устаёт передавать, что за Стеной собирается большое мёртвое войско, и быть великой битве, которая затмит собой предыдущую Долгую Ночь, случившуюся восемьдесят столетий тому назад. Мертвецы, которые ходят, оказались отнюдь не фигурой речи и не древними, забытыми сказками из тех времён, о которых уже никто не помнит. Поднятого мертвеца видел Тихий Волк, видел его и посланник Советского Союза товарищ Громыко, а других мертвецов видели советские танкисты, обкатывавшие за Стеной новую технику. И не просто видели, а лично истребили не одну их сотню. Даже белого ходока видели и развоплотили его, засыпав своими огненными стрелами, от которых нет спасения.       Что всё это означает? Это означает, что туда, к Стене, нужно отправлять как можно больше войск, дабы они смогли остановить полчища нежити. Вот только кого туда отправлять? Дорнийцы не привыкли воевать в снегу – это среди песка и камней они непобедимы, просачиваясь подобно змеям во вражеские порядки и не скупясь на яд. На Севере, да ещё против мертвецов, к ядам нечувствительных, так воевать не получится. Так что уроженцы пустынь и предгорий, пожалуй, останутся в казармах, только если горнострелковый полк из Звездопада отправить – в Дорне пока только одно такое соединение, второй же полк, который формируется на базе Чёрной Гавани, ещё предстоит создавать почти с нуля, только командир да несколько офицеров и есть. Зато на Север рвутся все те, кто верует в Красного бога. Вот, пожалуй, и нашёлся ответ на вопрос, кого отправлять к Стене. Штурмовой батальон под командованием майора Тороса из Мира отправится к Чёрному Замку и докажет, что Владыка Света не оставил его даже там. А заодно стоит написать их предстоятелю Бенерро в Волантис, чтобы не жалел людей для последнего боя за право людей жить под этим солнцем. Тут уже вариантов два, либо живые победят – либо погибнут все. Третьего не дано.       Маршал Дорна Оберин Мартелл поставил свою подпись на очередной бумаге с гербом государства и сам с собой согласился. Да, да, всех тех, кто выживет в том деле, будут потом прославлять как героев… а мёртвые сраму не имут, как говорят русские. Но какая радость быть мёртвым? *** Железные Острова, Пайк, 19 дня 9 луны 298 года       Родрик Харлоу, известный в миру как Чтец, впервые вошёл в тронный зал Пайка как полновластный хозяин Железных Островов. Хотя лично его заслуг здесь была самая малость – скорее все те, кто поддерживал Старый Путь, путь пиратства и грабежей, бесконечной войны с зелёными землями во славу Утонувшего Бога, наконец-то отправились к богу в гости. И скорее тут поработали «руски», давно уж взявшие за правило топить всех пиратов без разбора. А в результате целые рода, жившие только грабежом и насилием, погибли все до последнего. Из некогда правивших Грейджоев остались только всё так же сидящий на Севере Теон да пребывающая в плену у «руски» Аша – о её судьбе Харлоу всё же узнал, когда прилетели известия с Великого Совета. Даже жрец Утонувшего Бога Эйерон Мокроголовый – и тот сгинул, пытаясь навести божий гнев на подошедший слишком близко к островам плавучий замок и погибнув под его снарядами, когда тот принялся обстреливать Пайк. От попадания всего лишь одного снаряда корабль Мокроголового разлетелся в щепки, а о каких-либо живых из его команды даже говорить после этого было неуместно.       От всего некогда могучего флота Железных Островов не осталось почти ничего. Личный корабль самого Харлоу оказался самым крупным из уцелевших, а так почти всё то, что могло отойти достаточно далеко от своих берегов, было разбито, сожжено, превращено в плавающие обломки несокрушимыми плавучими замками «руски». Бывшим повелителям морей оставили лишь рыболовецкую и каботажную мелочь, которая могла лишь ползать рядом с островами, не выпуская их из виду, и под внимательным присмотром дымящего серого корабля, маячащего в отдалении.       Теперь некогда гордым пиратам разрешалось лишь ловить рыбу и продавать её зелёным землям, обменивая дары моря на то, что нужно для жизни на островах. Остальное запрещалось весьма суровыми законами. За пиратство – смерть! За рабовладение – смерть! За работорговлю – смерть! За нападение всей ватагой на одного – смерть! За грабёж мирного люда – смерть! За убийства мирных – смерть! За изнасилование – смерть! Причём как именно будет исполнен этот приговор, сомнений не было – вон они, плавучие замки, стоят, стерегут, чтобы никто из Железнорождённых не выходил в море дальше своих прибрежных вод. Расстреляют и потопят в два счёта, и не будут брать пленных.       Чтец Харлоу был реалистом и отдавал себе отчёт, что «руски» стали фактическими хозяевами всего Вестероса. Если они повергли во прах Железный Трон, если сокрушили грозного и всесильного Тайвина Ланнистера, если им понадобилось всего лишь несколько лун, чтобы завершить Войну Четырёх Королей полной победой и провести Великий Совет на своих условиях, если они полностью истребили всех морских пиратов во всех окрестных водах, то вставать у них на пути не захочется никому, кроме самых отпетых головорезов. А такие как раз уже и беседуют с Утонувшим Богом, так сказать, лично. При этом Север и Дорн, государства, чьи отношения с «руски» сложились наиболее удачно, теперь процветают, а решивший отсидеться в стороне Простор сейчас оправляется от раскола и предательства большей части лордов. Закатные же Земли разорены и разделены между победителями.       На глазах у многих весь мир перевернулся, и то, что родилось на его обломках, совершенно не похоже на прежнее положение дел. Люди с зелёных земель сказывают, что там теперь отменены титулы, земля же роздана землепашцам, ибо жить за чужой счёт отныне тяжкое преступление. Ну, а тому, что осталось от Железных Островов, которые веками пожинали посеянное другими и с того жили, теперь придётся привыкать к новым правилам игры и учиться торговать, не обманывая, и соседствовать, не умышляя зла. Иначе «руски» не будут сдерживаться, и не остановятся, пока не сожгут дотла и всё то немногое, что осталось… *** Полуночный Край, Винтерфелл, 24 дня 9 луны 298 года (24 сентября 1942 года)       Семьи офицеров гарнизона начали эвакуацию – женщин и детей отвозили автобусами и самолётами в Белую Гавань, куда за ними придёт лайнер из Ленинграда. Туда же, за море, Эддард Старк с огромной охотой отправил бы и свою жену с младшим сыном, но она легла в окружной госпиталь на сохранение – близился срок родов, и врачи уже обещали, что примерно через месяц новые дети рода Старк придут в этот мир. Так что отправлять их в безопасное место придётся уже потом, когда дети увидят небо. Как назло, в Риверране, бывшем замке Талли, сейчас жить пока было нельзя – сожжённый ещё его покойным хозяином, замок только начали отстраивать, причём явно по остаточному принципу, ибо куда больше требовалось жильё для людей. Так что ни Кэт, ни Роббу с Элис там пока что делать было нечего.       Расширение штатов армии Полуночного края продолжалось. Вдобавок к уже имеющимся частям, показавшим свою выучку во время похода к Ланниспорту, формировались новые полки и батареи, и уже не только из северян, но и из уроженцев Речных Земель и Долины, как земель, вошедших в состав нового государства. Хотя, конечно, этим всем новым полкам придётся начинать с азов, с учебной роты и строевой подготовки, с приёмов «сено-солома» и упражнений с деревянным ружьём, прежде чем они смогут показывать хотя бы то, что умели северные полки перед началом наступления. При всём при этом обучение нужно провести как можно скорее, ибо мертвецы могут пожаловать уже этой зимой, а воевать с ними старыми дедовскими способами означает наверняка загубить больше половины войска. Советские товарищи научили воевать, не входя в прямую схватку с врагом один на один – теперь это умение нужно передать всем новобранцам.       Прежняя дивизия развёртывалась до полноценной армии. Ещё за победу над самозванцами Эддард получил звание генерал-лейтенанта, а его командиры полков стали генерал-майорами. Теперь они сами становились командирами дивизий, формируемых из прежних полков. Батальоны развёртывались в полки, роты укрупнялись до батальонов за счёт нового призыва и бывших уцелевших дружин тех домов, что сохранили верность присяге и пережили Войну Четырёх Королей. Дивизию из жителей Долины формировали вообще с нуля, и её командиром назначили Бронзового Джона Ройса, получившего сразу генеральское звание, хотя и было за что. Всех солдат и офицеров новых полков пришлось наскоро обучать приёмам войны по-русски – с огнестрельным оружием, пушками, танками, наступлением в рассыпном строю и обороне в окопах и траншеях.       Необходимость учиться военному делу по-новому новобранцы, в каком бы звании ни пребывали, оценивали по-разному, но большинство, особенно выходцы с Севера и Речных Земель, учились с большой охотой, ибо преимущества такой войны видели явственно. Хотя, конечно, нашлись и упорствующие, и были они в основном в Долине. Но если Бронзовый Джон Ройс, поучаствовавший в штурме Чаячьего Города, уже кое о чём знал и учиться согласился, то Бринден Талли по прозвищу Чёрная Рыба никак не мог понять, чем же именно новые приёмы ведения войн помогут победить немёртвое войско. Старому рыцарю, проведшему в походах и стычках всю свою сознательную жизнь, никак не хотелось признавать, что эпоха рыцарей закончилась, она отжила свой век, и что нет больше ни королей, ни лордов, ни владетелей. Да и Железный Трон уже стоит не в Красном Замке, а выставлен на обозрение публики на выставке посреди советской столицы города Москвы. Несговорчивого рыцаря Эддард уговаривал очень долго, но в конце концов всё же уговорил. Хотя, конечно, будучи вынужденным сидеть за партой и слушать лекцию о военном деле в исполнении Советского Союза, Чёрная Рыба дулся на мужа своей племянницы ещё очень долго.       По следам уезжающих в Белую Гавань женщин и детей советских офицеров потянулись на юг и жёны и дети северян, кто в Белую Гавань, а кто за Перешеек, в Речные Земли. Война – не место для женщин, а тем более детей, и если можно убрать их с будущего поля битвы, то это нужно сделать. Даже если погибнет кто-то из мужчин, дети продолжат их род, а жёны смогут родить новых детей.       Навстречу тянувшимся к Белой Гавани и Близнецам потокам беженцев на Север шли нескончаемые колонны военной техники и грузовиков с солдатами и припасами. По сообщениям Вимана Мандерли, у него в Белой Гавани не успевают разгружать один пароход из-за моря, как уже пришвартовывается другой. На помощь Третьей армии с юга идут Пятая и Двадцать третья, а также из-за моря сюда перебрасывают Первую и Двадцатую.       На аэродроме близ Винтерфелла тоже вдруг стало тесно – сюда сели огромные советские бомбардировщики. А ещё доставили кое-что очень важное – настолько важное, что пять грузовиков, приехавших третьего дня из Белой Гавани, имели охрану не меньше батальона мотопехоты при бронеавтомобилях, и ценный груз поместили под охрану сотрудников НКГБ. Как шепнул Эддарду по секрету маршал Рокоссовский, на этих грузовиках приехало новое оружие, созданное специально для применения по Иным. И что это – лишь первая партия, потом будут ещё. Опытные экземпляры этого оружия уже испытаны сбросом на Край Теней, и судя по тому, что в месте сброса теперь всё вокруг выжжено до голого песка, испытания прошли успешно. Теперь предстояла проверка боем. *** СССР, Москва, 30 сентября 1942 года       Решение о переброске на помощь Северной группе войск ещё двух армий было принято Генеральным штабом на основе докладов о рассредоточении войск. Если бы отталкивались от исходного плана, то Третья армия размазывалась узкой полоской вдоль Стены и не могла прикрыть всю её длину. А так сосредоточение проходило на самом напряжённом центральном участке у Чёрного Замка, с флангов же прикрывали Первая и Двадцатая. Дальний западный участок закреплялся за Пятой армией, дальний восточный – за Двадцать третьей. Вторая армия составляла резерв группы.       В полосу действий Двадцатой армии пойдут на войсковые испытания реактивные истребители МиГ-9 – хотя их век, можно сказать сразу, будет недолгим, поскольку Микоян с Гуревичем уже работают над следующей модификацией со стреловидным крылом. Товарищ Сухой доделал свой лёгкий бомбардировщик Су-10 с двумя двигателями, базируясь на лётном прототипе «Хейнкель-280» – новые самолёты будут нужны там же. А товарищ Ильюшин проектирует уже самолёт более высокого класса – фронтовой двухдвигательный бомбардировщик, должный заменить на поле боя весь довоенный зоопарк из множества серий и типов самолётов. Да и товарищ Туполев свой конструкторский задор приложил к доводке Си-36, переделал кабину и поставил новые форсированные двигатели, должные увеличить грузоподъёмность и дальность полёта. Новая машина вместо индекса Си-36МФ получит название Ту-4 и тоже пойдёт на испытания в СГВ – доработанный носитель «изделия РДС» в тех краях будет весьма ценен.       Товарищ Сикорский, выполнивший государственный заказ, работает по бескрылым машинам, способным взлетать с места. Там работа ещё только начата, но первый опытный вертолёт уже пытаются оторвать от земли, и как сам товарищ Сикорский, так и Миль с Камовым трудятся, не покладая рук. В следующем году к Первомаю обещали что-то показать.       Но, судя по всему, эту войну Советской Армии заканчивать ещё с теми летательными аппаратами, что находятся в производстве сейчас и идут в войска, как на комплектование вновь созданных частей, так и для замены устаревшей и выходящей из строя техники. А её требуется немало – самолёты, что перелетели на нашу территорию в преддверии Конца Всему, уже во многих случаях требуют если не списания, то большого ремонта с модернизацией. Что-то делают, меняют, используют запас запчастей, перевезённый тогда же, где-то меняют на подходящий по габаритам аналог советского производства, но общий вывод неутешителен – «юнкерсы», «хейнкели», «мессершмитты» и «дорнье» довоенного выпуска летают последнюю кампанию. А потом что-то пойдёт в аэроклубы в качестве учебных машин, что-то в музей, а остальное на слом.       Союзники сообщали, что в прошлое вторжение нечисти, прозванное Долгой Ночью, Иных удалось остановить лишь у тех мест, где сейчас стоит Штормовой Предел. Но у них тогда не было Стены, построенной как раз для отражения подобных атак – и не стояли на Севере советские армии, только что завершившие кампанию по успокоению самозванцев и прочих подстрекателей, возомнивших себя богами, армии полностью отмобилизованные, боеготовые и укомплектованные современной техникой. Не было у них авиации – теперь же штурмовые и бомбардировочные полки встают на дежурство на полях неподалёку от Стены, готовые взлетать по команде. Много чего не было, но теперь это есть, а значит, есть повод для надежды на лучшее… *** Простор, окрестности Старого Дуба, 6 дня 10 луны 298 года       Землепашец по имени Виллам привычно шёл за плугом и размышлял о том, как же иногда внезапно переворачивается кверху ногами весь известный мир – и как порой переменчиво бывает расположение Богов.       Год тому назад он трудился на госпожу леди Окхарт, отдавая почти весь урожай на бесчисленные поборы, как самой леди, так и её арендатору, выжимавшим из жителей окрестных земель последние соки. Раз в год нужно было отдать на мясо телёнка. Дважды в год – поросят. А ещё сверх того отработать четыре дня из семи на господских полях, за что никто и никогда до пятой луны этого года награды не видел.       И вдруг всё перевернулось! Откуда-то с полуденной стороны, где, как говаривали соседи, находится Хайгарден, проехало большое войско на рычащих и дымящих железных черепахах, шкуру которых не брали ни меч, ни копьё. Но, против ожидания, воины, приехавшие на этих черепахах – «руски», как они сами себя называли – оказались вполне себе дружелюбными, и дали как Вилламу, так и его односельчанам по буханке хлеба и миске необычно вкусной каши. Господского же арендатора, не говоря ни слова, взяли и повесили на воротах его же дома, а его амбар открыли для всех – берите, кто сколько желает. А домашнюю гвардию Окхартов «руски» просто втоптали в землю, пройдя через строй воинов, как нож сквозь масло.       В тот же день все узнали, ради чего всё затевалось. Наездники на черепахах приехали к замку Старый Дуб и показали госпоже леди пробитый насквозь и подпаленный щит с дубовыми листьями – наследник замка попал в плен где-то за Хайгарденом, на дорнийской границе. А войско это шло оттуда и на Утёс Кастерли, воевать с самозванцами из рода Ланнистеров. Окхарты же, поскольку перешли на сторону присягнувшего самозванцам Рэндилла Тарли, считались враждебным домом, а потому подлежали уничтожению.       Воины-наездники на черепахах ушли дальше вдоль моря. По их следам приехали другие воины, на повозках, что ехали сами по себе, без лошадей, и снова напомнили леди госпоже, чтобы та не думала играть в заговор с самозванцем, и что одного такого, изменника Тарли, они уже разбили – разобьют и других. И вообще, земля должна принадлежать тем, кто может обработать её собственными силами, без помощи чужого труда.       Поначалу Виллам счёл такое заявление чем-то не от мира сего, как были и все «руски», прошедшие Простор насквозь всего-то за десять дней. Однако именно так и было объявлено во всеуслышание на Великом Совете в Харренхолле – первом за много лет и последнем, ибо Железного Трона больше не стало. Как не стало и владетелей, и леди госпожа Окхарт лишилась всего, что имел их род – земель, замка, деревень и землепашцев, в этих деревнях живших. Земли подлежали переделу между хозяйствами землепашцев, а леса объявлялись собственностью нового государства Простор.       Господские земли переделили в первую же неделю. Землемер «руски», так и стоявших близ Старого Дуба, помогал размечать межи и распределять наделы по новым хозяйствам. И сам Виллам неожиданно для себя узнал, что ему по его пятерым детям полагается надел чуть ли не вчетверо больше прежнего, а также два коня, три коровы и несколько десятков голов мелкого скота и птицы из бывших господских владений. И с этим добром Виллам вправе делать всё, что пожелает, поскольку земельный надел рассчитан по нормам, действовавшим у самих «руски».       Благодетели из-за моря помогли парой дельных советов, так что Виллам договорился с соседями, Джоном и Гаредом, что свои наделы они будут обрабатывать вместе, втроём – для начала, а урожай делить на все три семьи по едокам. Вот сейчас и пашут в три коня, и так получается куда как быстрее и сподручнее. И вообще легче работать, когда знаешь, что не придёт господский стражник да не отнимет твой урожай. Вместо множества поборов, оставлявших хлеборобу в лучшем случае один мешок зерна из десяти, один налог остался, и всего-то десятина. Один мешок урожая из каждых десяти нужно отдать в казну, а с остальными можно делать, что угодно. И на посев остаётся, и на то, чтобы хлеб испечь, и на то, чтобы на базаре продать. Виллам так часть своего зерна недавно «руски» сторговал, и внакладе не остался – и обувку новую купил, и лопаты да грабли себе в хозяйство.       Теперь всё село в баню ходит, новую, недавно срубленную. И сразу заразные хвори как сгинули. А как было тепло, так «руски» научили всех в море купаться, благо до него недалеко идти, всего-то полчаса. И как приятно оказалось, отработав целый день, окунуться в тёплую воду и смыть тяжесть прошедшего дня!       Ещё «руски» собрали грамотных людей и открыли школу, и больница при их лагере тоже появилась, так что когда свалилась вдруг жена Джона, Анья, занедужила, так посмотрел её «фельшер», лекарство выписал и ни гроша не взял. Выздоровела соседка, и детей в школу записала, грамоте учиться, а септону больше не верила, как тот не увещевал. Мейстера же в замке не стало вовсе – говаривали, что «руски» озлились на выходцев из Цитадели, и перехватали их всех, да осудили на Великом Совете, за то, что учили людей мейстеры не мудростям жизненным, но ересям зловредным. Сейчас же вместо мейстеров будут школы, где любой сможет обучиться грамоте, письму, счёту да естествознанию, а кто захочет – и другим наукам. И не нужно проходить посвящений и давать обетов, просто идёшь и учишься. Так и взрослые люди учиться пойдут – во всяком случае, даже нового верховного лорда Простора, Уилласа Тирелла, «руски» убедили, что неграмотный всё равно что слепой, а Семеро ещё никого и ни к чему толковому не привели, судя по событиям недавней войны.       Так что для Виллама и его односельчан, их жён и детей начиналась новая жизнь – жизнь без господ и их прислуги, без оброков и податей, без невежды-мейстера и ханжи-септона. Берётся нынче от каждого по способностям его, а даётся каждому по труду его. И эта жизнь казалась куда лучше прежней. *** Полуночный Край, Винтерфелл, 14 дня 10 луны 298 года (14 октября 1942 года)       - Милорд Старк! Товарищ генерал! Леди Кейтилин рожает! – в покои Эддарда вбежал ординарец.       - Мой вездеход к подъезду! Я еду в госпиталь! – глава Полуночного Края подскочил из-за стола и кинулся к выходу, на ходу нахлобучивая форменную шубу и едва вспомнив о необходимости закрыть двери кабинета на ключ.       Он успел вовремя – медсестра в приёмном покое родильного отделения встретила его с улыбкой и словами:       - Роды прошли успешно, товарищ Старк. Ваша жена родила здоровую двойню, оба мальчики. Поздравляю Вас!       - Сп…пасибо, - не веря только что услышанному, произнёс Эддард. – Я могу взглянуть на мою жену и детей?       - Пожалуйста, немного подождите, товарищ Старк, пока Ваша супруга немного придёт в чувство.       Ждать пришлось долго, не меньше двух часов, и за это время нервничающий Эддард исходил весь больничный коридор и, кажется, выучил наизусть все вывешенные там плакаты на медицинскую тему. Но в конце концов его пропустили в палату к жене.       - Нед, посмотри на наших мальчиков! – слабым голосом сказала Кейтилин, подняв на руках завёрнутых в пелёнки новорожденных. – Они замечательны!       - Как и ты, Кэт…       - Ох, Нед… Ты уже решил, как мы назовём их?       - Одного, наверное, назовём Криганом – в честь того моего предка, что был Десницей короля и объявил Час Волка, который запомнили надолго. А второго… второго назовём Хостером, в честь твоего отца. Чтобы сохранилась в веках память о роде Талли.       - Нед… - Кейтилин слегка приподнялась, чтобы поцеловать мужа. Но она была ещё слаба после родов, шестых за её жизнь, потому долго побыть наедине с женой Эддарду не дали. Медсестра принялась выпроваживать главу Севера, словно и не был он властителем всех окрестных земель ближних и дальних.       Уже выйдя из родильного отделения, Эддард всё ещё пребывал в мыслях, как же ему повезло с Кэт – они вместе уже больше пятнадцати лет, и Старые Боги даровали им большую семью, где уже не пятеро, а семеро детей. Да, Криган и Хостер Старки пришли в этот мир, и теперь им предстоит пройти всё то же, что прошёл уже Робб, что проходят сейчас Санса, Бран и Арья, и что только начинает Рикон. Пусть будут Боги к ним милостивы…       Ход мыслей прервал крик, раздавшийся как будто бы откуда-то издали:       - ...Старк? Срочно разыщите генерал-лейтенанта Старка!       Оглянувшись, Эддард внезапно увидел советского ординарца, препирающегося с дежурной медсестрой.       - Я понимаю, что здесь госпиталь! Но у меня приказ самого командующего, товарища маршала Рокоссовского – срочно разыскать командующего войсками Полуночного Края генерал-лейтенанта Старка! Где бы он ни был!       - Искать никого не нужно, - Эддард подошёл к спорщикам. - Я генерал Старк.       - Товарищ генерал-лейтенант! - козырнул ординарец. - Вас срочно ждут в штабе! Приказ товарища командующего!       Штаб Северной группы войск гудел, словно потревоженный улей, даже сильнее, чем в дни перед выступлением на самозванцев из львиного рода. Последние несколько месяцев штабные несколько притихли – для строительства линии обороны хватало текущей работы – но сейчас, уже даже подъезжая к зданию штаба СГВ, Эддард видел, что автостоянка просто уставлена вездеходами и бронемашинами, а ординарцы бегают все в мыле, словно рыцарские кони после хорошего марша. Что стряслось?       В кабинете командующего было полно людей, и Эддард с удивлением узнавал командующих как всех пяти армий, что стояли на Севере ранее, так и обоих прибывших недавно. Тут же находились и все начальники штабов, в том числе и свой, полуночный, генерал-майор Вендел Мандерли, были тут и лётчики, и даже моряки в чёрных мундирах.       - Товарищ командующий… - попытался доложиться Эддард, но Рокоссовский остановил его жестом.       - Здравия желаю, товарищ Старк! Проходите. Чего так долго?       - Я был в окружном госпитале, товарищ маршал. Моя супруга Кейтилин сегодня родила мне двоих сыновей, которых мы нарекли Хостером и Криганом.       - Поздравляю с прибавлением в семействе, товарищ Старк! Не забудьте пригласить на крестины! - улыбнулся Рокоссовский, тут же помрачневший. - Только это, боюсь, единственная приятная новость за сегодня.       - Что-то стряслось?       - Да, товарищ Старк. Стряслось. Воздушная разведка Третьей армии передала сообщение по категории «Воздух». В трёхстах километрах от Стены замечены большие толпы мертвецов. Они идут на юг. Они идут к Стене. Считайте, что с этого дня началась война – война за жизнь.