Сказка о том, как Герда бежит за Каем

Гермиона проснулась, ощутив, как солнечный луч падает ей на лицо, заставляя щуриться. Она попыталась закрыться одеялом, не желая расставаться с дрёмой, и повернулась на бок, когда почувствовала тупую тянущую боль внизу живота. Тянущую. Боль. Внизу. Живота. Гермиона подскочила с кровати практически в истерике. Она была одета в школьную блузку, которая за ночь трансфигурировалась обратно. Мерлин, сколько времени? Она спала до половины двенадцатого. В ужасе Гермиона натянула на себя вещи, осматриваясь по сторонам и понимая, что Малфоя и след простыл. Всё, что она помнила последним, так это то, как ждала, что он выйдет из ванной. Морально готовилась к тому, что парень ей скажет. Боже. У стойки регистрации её ждала та самая Минди, взгляд которой при виде гриффиндорки тут же сменился и стал... ох, у Гермионы не было сил разбираться в этом. Она хотела расплатиться за свой ужин, но Минди заявила, что парень, разделивший с ней номер, покрыл все расходы. Гермиона только кивнула и выбежала на улицу, в желании избавиться от этой пары глаз, которые будто что-то знали. Мороз всё ещё был беспощаден, как и сугробы, но солнце делало погоду приятной. Практически невозможным казалось то, что ещё вчера на улице творился апокалипсис. Вбежав в Хогвартс, Гермиона быстро повернула на кратчайший путь к гостиной, когда из-за угла вышла Макгонагалл с большими свитками в руках. — Профессор, извините, я... — попыталась произнести запыхавшаяся девушка, когда Минерва остановилась напротив. — О, мисс Грейнджер, вы вчера успели добраться до наступления бури? — спросила она. — Я не хотела тревожить вас в поздний час, надеясь, что мистер Бэгмен проявил ответственность и пришёл вовремя. Гермиона уставилась на профессора, обрабатывая информацию. Она не знала. Годрик, спасибо тебе. — Эмм, да, конечно... Да, мы отдали ему всё и... вернулись в замок, — кивнула Гермиона, прилепив к лицу улыбку. Девушка изо всех сил надеялась, что голос не звучит виновато. — Я решила прогуляться днём, — махнула она в сторону входных дверей в замок. — Мистер Малфой вёл себя подобающе, я полагаю? — профессор немного сдвинула очки, и кровь в жилах Гермионы на секунду застыла, но потом она сообразила, что Макгонагалл говорила о его сопровождении. Паранойя делала с ней ужасные вещи. — Конечно! — воскликнула она слишком громко, и женщина подняла одну бровь, замечая нервозность ученицы. — Он... Мы поладили, — наконец произнесла Гермиона, выдыхая. — Ну что ж, я благодарю вас ещё раз за содействие, мисс Грейнджер, — сказала декан, по-прежнему странно осматривая её. — Думаю, вам лучше погреться у камина после прогулки. — Да, наверное, да. Хорошего дня, профессор! Гермиона едва сдержалась, чтобы не побежать. Когда лестница вывела её в другую часть замка, она всё же сорвалась на бег. Ей пришлось повторить пароль для Полной Дамы дважды из-за одышки, когда та, наконец, впустила девушку внутрь. Гриффиндорка сняла верхнюю одежду, понимая, что та вся сырая из-за бега. — Гермиона! — услышала она обеспокоенный возглас. Только что приобретённое спокойствие от того, что ей не придётся объясняться перед Минервой, испарилось, сменившись нечеловеческим ужасом. — Гермиона, где ты была? Мерлин, я всю ночь места себе не... Гермиона? — Джин, секунду! Дай мне секундочку! Я сейчас, — она захлопнула дверь в ванную прямо перед лицом подруги, не поворачиваясь к ней. Боже правый. Джинни. Она узнает. Джинни узнает. Гермионы не было ночью. Джинни умеет читать её, как открытую книгу. Гермиона открыла кран. Полилась вода, девушка слышала, как бушует напор, пока она панически вдыхала и выдыхала воздух из легких. Ей нужно принять душ, ей нужно... Чёрт. Её шея была... вещественным доказательством в преступлении. Сняв с себя блузку, Гермиона поняла, что бордовые пятна спускались прямо до груди, хотя она не могла вспомнить конкретный момент, когда Малфой это сделал. Девушка вообще мало что помнила. Только свои ощущения, которые всё ещё курсировали по капиллярам, отказываясь умирать, отказываясь принимать реальность. Их и ещё его взгляд, каждое из движений, очертания тела Малфоя. Гермиона выдохнула, понимая, что за дверью стоит Джинни. Джинни, ждущая объяснений. — Господи... — прошептала Грейнджер, снимая с себя одежду. Её руки быстро намылили тело, смывая с себя остатки крови, спермы и пота. Она чувствовала, что между ног болит всё отчетливее, и, казалось, что вчера боль была не такой резкой, хотя это совершенно нелогично. Будто все слова Малфоя, то, что он делал, притупляли боль, отвлекали от неё. Гермиона прислушалась к запаху и у своих плеч уловила едва заметный аромат вишни и самого Драко, несмотря на то, что уже прошлась по телу гелем для душа. Словно он правда никогда из неё не вымоется, не испарится, останется там, в ране немного ниже груди, где сейчас действует обезболивающее, и она чувствует, будто её там нет. Гермиона вышла из душа и, закрыв глаза, выдохнула. Ей нужно это сделать. Просто заклинание. Лёгкий взмах руки, и все его засосы исчезли, оставив на своём месте только ровный кожный покров. Даже ранка на губе и та выровнялась, покрывшись новым слоем эпидермиса. Будто ничего и не было. Ручка двери клацнула, привлекая внимание рыжей, что села в кресло в комнате, листая какой-то журнал, оставленный девочками прошлым вечером. — Гермиона, где ты была? — её голос сочился беспокойством. Джинни отбросила журнал, а глаза подруги стали быстро блуждать по телу Грейнджер, пытаясь найти то ли ушибы, то ли что-то, что могло бы рассказать ей о происходящем. Что-то, что было стёрто движением палочки две минуты назад. — Спокойно, Джин, я выполняла задание Макгонагалл, — Гермиона говорила вполголоса, хотя в комнате они были одни. Студенты явно не тратили один из выходных на протирание штанов на диванах. — Что? — скривилась девушка. — Какое к чёрту задание? Тебя Гарри с Роном ищут по всему Хогвартсу. — Мерлин, Джинни! — воскликнула Грейнджер, представляя масштабы катастрофы. — Где они?.. Я их... — Да стой ты! — Уизли схватила её за руку, когда Гермиона уже развернулась, готовая броситься к портрету. — Они придут минут через десять. Мы договорились встретиться здесь, если они не выяснят, где ты, и пойти к Макгонагалл. Почему ничего не сказала? — Прости, всё просто произошло неожиданно. Она пришла и попросила сходить в Хогсмид, чтобы передать важное письмо Бэгмену. Когда я забежала за верхней одеждой, вас не было в гостиной, да я и не предполагала, что задержусь из-за вьюги. — Подожди, ты шла поздно вечером аж к Хогсмиду? — Джинни вытаращилась на Гермиону в ужасе. — Ты с ума сошла? Почему ты не попросила?.. — Нет, она послала со мной ещё ученика, в общем, я была... в безопасности, — расплывчато объяснила Гермиона, избегая врать подруге. Просто недоговаривать. — Мерлин, я думала, что сойду с ума. Честное слово, ни секунды не спала ночью, — Джинни опустилась на диван, и Грейнджер последовала её примеру. — Если бы это был кто-то другой, я бы предположила, что у него слишком затянулось свидание, но ты... — рыжая зевнула. — За тобой я не замечала необдуманных поступков. Если бы ты знала, Джинни. — Я знаю, всё так глупо произошло. Прости, — Гермиона погладила подругу по тыльной стороне руки. — Надеюсь, мальчики и правда вернутся сюда, прежде чем пойти к Макгонагалл. Она закусила губу. Совершенно не хотелось, чтобы они побежали к Минерве, вещая о пропаже подруги, когда та буквально полчаса назад заверила профессора, что добралась до замка ещё вчера. Кажется, за это утро Гермиона успела соврать больше, чем за всю свою жизнь. — Что с тобой? — прищурилась Уизлетта. — Ты выглядишь странно. Гермиона нервно пригладила волосы на голове, которые высохли во сне и теперь были уложены ещё хуже, чем обычно. Она принялась делать косу, чтобы придать им нормальный вид и занять руки. — Да? Мне пришлось переночевать в отеле, думаю, я просто тревожно спала, — пожала плечами Гермиона. Кажется, Джинни хватило этих объяснений, потому что когда вернулись мальчики, и Грейнджер пересказала им ту же историю, рыжая сказала, что пойдёт в спальню и немного подремлет. Гермиона ещё несколько раз извинилась перед ней, но подруга была так рада увидеть её живой и невредимой, что просто махнула рукой и скрылась за дверью. Мальчики потащили Грейнджер в библиотеку, и, наверное, такое случилось в первый раз. Им нужно было разгадать вой яйца, и Гермиона не могла отказать, потому что на протяжении всего месяца неустанно напоминала Поттеру о важности этого пункта. Она изо всех сил пыталась сосредоточиться на предложениях, но предательские буквы разбегались. Девушка лишь тратила силы на излишнюю концентрацию. Ей казалось, что она сидит на пороховой бочке и делает вид, что всё хорошо. — Гермиона, — Гарри дотронулся до её плеча, и гриффиндорка подскочила, словив удивлённые взгляды девушек за ближайшим столиком, — что с тобой такое? Ты не заболела? — Я? Нет, вряд ли, — покачала она головой, запоздало понимая, что это могло послужить отличным оправданием её поведению. — Просто сосредоточена. — Ты смотришь на эту страницу уже минут двадцать, а здесь на половине листа изображён рисунок, — скептически заметил Рон. — Что-то произошло? — Мерлин, вы сегодня будто сговорились! — Гермиона подняла на них взгляд, приказывая себе собраться. — Всё со мной отлично. Уизли выдохнул, безошибочно определяя тот самый тон подруги, когда добиваться чего-то становилось абсолютно бессмысленным занятием. — Я по-прежнему считаю, что это было безответственно со стороны Макгонагалл — отправить тебя в такую погоду, да ещё и к Бэгмену! — Рон закрыл книгу, лежавшую на его коленях, явно не найдя там ничего полезного. — Нет, он мужик, вроде, нормальный, но блин... Я не удивился, если бы он вообще забыл об этой встрече. С его то навыками тайм-менеджмента я в шоке от того, что он вовремя явился на первый тур Турнира! — Рон, это было важное задание, — надавила Гермиона. — К тому же, вряд ли мы можем ставить под сомнение компетентность нашего декана. — Всё равно я согласен с Роном. Ты должна была нас позвать, — сказал Гарри. — Погоди, ты говорила, она с тобой отправила кого-то. Кто это был? Грейнджер покачала головой, пытаясь отвлечь их внимание на возмущение недостатком информации в книгах и надеясь, что это навсегда закроет тему её ночного отсутствия. — Малфой, — произнёс Рон, и Гермиона подняла голову так резко, что услышала, как заболел нерв. Её рот открылся от шока, и она уже готовила миллион объяснений, когда заметила, что взгляд друга устремлён ей за спину, выше головы девушки. — Что тебе нужно? — голос Рона тут же стал вражески настроенным, но Гермиона едва ли это слышала, напрягшись так, будто ей в спину кто-то вставил острую спицу. — Вислый, открывай рот только в тех случаях, когда обращаются непосредственно к тебе, и тогда меньше людей будет знать, какой ты идиот, — тон Малфоя был ленивым, кто-то мог даже подумать, что расслабленным, но она чётко чувствовала в нём предупреждение. Гермиона медленно подняла голову. Он был одет в джинсы и светлый свитер, и она лишний раз вспомнила, что сегодня выходной. Гермиона ощутила что-то странное. Малфой не смотрел на неё, но девушка чувствовала его присутствие, как будто к той бочке с порохом, на которой она сидела, кто-то поднёс зажигалку. — Что ты тут забыл? — Гарри встрял в перепалку, пытаясь как можно быстрее избавиться от слизеринца. — Грейнджер, — сказал Малфой, и она заставила себя что-то произнести. Хоть что-то. — На два слова. — Чего? — фыркнул Гарри, даже не обращая внимания на подругу. Они все стали вести себя так, будто её тут вовсе нет. — Говори здесь. — Твоё мнение по поводу моих действий — это последнее, что меня ебёт в жизни, Поттер. Грейнджер, — он грубо обвил свои пальцы вокруг запястья девушки, — иди сюда. — Не смей её трогать! — тут же поднялся на ноги Рон. Смех Драко отскочил от светлых стен библиотеки. Искренний и ненатужный. — Я бы не был так уверен, — произнёс он. В его голосе даже не слышалось обычной попытки поддеть. Он звучал удовлетворённо. Так, будто что-то, что он знал, даже не нуждалось быть высказанным, чтобы насытить его чувство превосходства. Мерлин. — Гарри, Рон, пожалуйста, давайте без сцен, — произнесла Гермиона тише, чтобы не привлечь внимание мадам Пинс. — Я на секунду. У нас общее задание по Зельям, помните? — В чём проблема решить это здесь? — не унимался Рон. — Чтоб твой мозг не опух от чрезмерного количества умных слов, которые он не в состоянии переварить, — бросил Драко и, развернувшись, пошёл в другую часть библиотеки, закрытую плотными стеллажами. Гермиона закатила глаза, повернувшись к мальчикам, будто говоря: «забудьте, не придавайте значения», потому что внутренне едва справлялась. Что ему нужно? Она не была готова с ним разговаривать. О чём-либо. — У твоих ущербных мозговая регрессия? — спросил Малфой, засовывая руки в карманы, когда она догнала его у третьего стеллажа, возле которого никого не было. — Все развиваются со временем, а они становятся всё тупее? — Не надо их трогать, — спокойно произнесла Гермиона, наконец, посмотрев ему в лицо. Кажется, в дни без формы волосы Малфоя ложились ещё более небрежно, напоминая ей о том, как она притягивала его ближе, зарываясь в них пальцами, создавая бесконечный беспорядок, который, впрочем, никогда не портил парня. Ничего никогда не могло его испортить. Малфой слегка склонил голову, и как всегда в такие моменты ей стало мучительно интересно, о чём он думал. Потому что она думала о том, что... соскучилась. Ей хотелось отмахнуться от себя, но это правда: со вчерашнего дня прошло всего несколько десятков часов, а что-то в ней стало ещё сильнее нуждаться в его присутствии. Теперь Гермиона стояла здесь, чувствуя, как эта потребность восполняется. Малфой мог даже ничего не говорить, просто быть где-то поблизости. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Наконец он перестал её исследовать и, вытащив из кармана нечто небольшое, бросил ей. Гермиона автоматически поймала. — Выпей это, — велел Малфой. Гермиона разжала руку, и её глаза расширились в паническом удивлении. Она вновь плотно сжала пальцы вокруг маленького пузырька. Зелье аквамаринового цвета невозможно было спутать ни с чем другим. — Ты с ума сошёл отдавать его здесь? — прошипела Гермиона, оборачиваясь, и этот шок затмил собой чувство неловкости. — Выпей, Грейнджер, я сказал, — его голос стал твёрже. — Мне сейчас не нужны дети. Она вновь подняла на него глаза. Построение последнего предложения было странным. Так, будто вся суть проблемы заключалась просто в неподходящем времени. А не в том, кто она такая. — Я поняла, — огрызнулась Гермиона, на самом деле радуясь, что Малфой об этом подумал. Совершенно всё вылетело у неё из головы из-за собственных нервов. Он вздохнул, опять сунув руку в карман. — Это тоже, — Малфой протянул пузырёк побольше с бледно-зелёной жидкостью. — Что это? — нахмурилась девушка, изучая флакон и перебирая в голове отвары, которые могли быть зелёного цвета, но зелий с таким оттенком существовало невероятное множество, чтобы догадаться точно. — Просто выпей, — нетерпеливо ответил он. Их «разговор» зашёл в тупик, и она уже хотела уйти, когда Малфой опять посмотрел на неё. Алмазные глаза парня скользнули вниз к её вырезу, осматривая шею. Гермиона буквально услышала щелчок. Его глаза превратились в две чёрные дыры, а линия челюсти тут же стала жёстче. — Я надеюсь, ты ничего не успела себе придумать, — насмешливо проговорил Малфой, ухмыляясь. — Знаешь, Грейнджер, ты даже меня удивила: трах в гостинице, так пошло, что почти классика. — Не волнуйся, у меня нет лишних мыслей по поводу... — нас? — произошедшего. Она попыталась незаметно вдохнуть глубже, чтобы пустить кислород внутрь организма. Нелогично, но Гермиона чувствовала стыд. Естественно, произошедшее между ними — ничто для него. Было бы удивительно, если бы Малфой запомнил, что для неё это вообще произошло впервые. — Хотя ты оказалась не такой фригидной, как я думал, но всё равно, — он посмотрел на девушку сверху вниз, — ниже ожидаемого. Гермиона непроизвольно сделала шаг назад, чувствуя, как горчит во рту. Ну вот, та рана, которая была залатана, заштопана, прикрыта от посторонних глаз, снова заболела. Малфой резко сдёрнул латку и, раздвинув ребра руками, вырвал оттуда часть мяса, убеждаясь, что точно будет болеть. — Прости, что разочаровала, — Гермионе хотелось наполнить слова издевкой, но всё равно получилось как-то жалко. На его лице что-то промелькнуло, но неуловимо, так как маска вновь плотно защёлкнулась. — Выпей зелья одно за другим, — приказал он ледяным тоном, — и держи рот на замке, потому... — Да я поняла, Малфой, хватит уже! — едва не вскрикнула Гермиона, желая, чтобы слизеринец ушёл. Чтобы оставил её одну. Он выдержал паузу, а затем равнодушно хмыкнул: — Люблю понятливых. Через мгновение поток воздуха пронёсся мимо неё, оставляя за собой запах сигарет, который был более концентрированным и почти перебивал аромат одеколона. Гермиона простояла ещё чуть-чуть, отмеряя стук его шагов. Первый, второй... примерно на пятом, когда ковёр поглотил их шум, она зажмурилась, прислоняя лоб к полке. Это было ожидаемо, Гермиона. Он тебя обо всём предупредил. Это была честная... сделка. Она грустно усмехнулась, выпрямляясь. Грейнджер была лучшей по части построений логических цепей, да вот только это ничуть не облегчало ситуацию. Впервые её разум оказался бессилен, как бы правильно она себе это ни объясняла. Гермиона ещё раз посмотрела на зелёный пузырек в руке, взболтав его. Может, это усиливающее эффект противозачаточного зелья? Хотя вряд ли оно должно понадобиться, ведь его вполне достаточно принять в течение суток. Решив, что Малфой маловероятно будет рисковать настолько, что решит убить её прямо в секции магической арифметики, она проглотила жидкость из ёмкости в пару глотков. У неё был лёгкий травяной привкус, как у слишком настоявшегося зелёного чая. Гермиона замерла, подождав двадцать секунд, — обычное время для действия магических зелий, и вдруг, тянущая боль внизу живота, к которой она уже успела привыкнуть, задвинув неприятные ощущения подальше, исчезла. Только когда раздражитель пропал, девушка почувствовала, насколько ей стало легче. Это было специальное обезболивающее зелье. Гриффиндорка нахмурилась, всё ещё вертя флакончик в руках с парой капель остатков жидкости. Малфой принёс ей зелье, зная, что будет болеть? Это полностью шло вразрез с его словами. Она приложила руку к виску. Малфой чертовски путал, и каждый раз, когда Гермиона пыталась что-то понять, находила всё новые и новые узлы. Аквамариновое зелье было практически безвкусным, но девушка всё равно наколдовала стакан воды, чтобы избавиться от слабого привкуса. Она вернулась к мальчикам, которые уже крайне напряжённо рыскали глазами по зоне видимости. — Ты где пропала? — спросил Гарри, наконец, расслабляясь, когда Гермиона села напротив. — Спросила у Пинс о ещё одной книжке, — кивнула она в сторону стола библиотекаря, которого не было видно. — Что хотел слизняк? — вскинул брови Рон, и Гермиона перевела на него уставший взгляд. — Уточнил пару моментов по поводу Зелий, как я и говорила. Он просто выводит вас из себя. Гермиона прервала любые обсуждения, связанные с Малфоем, и перевела тему на второй тур Турнира, чувствуя, как мысленно отодвигает все тревоги на задний план, поставив на первое место Гарри. Это важнее. Это всегда будет важнее.

***

— Поттер, Уизли! Будьте добры, выслушайте объявление! — возмущённый голос профессора Макгонагалл будто кнутом рассёк воздух. — Долбоёбы, — прошептал Забини, наблюдая за тем, как эти двое сражались на игрушечных волшебных палочках. Как раз в эту секунду голова резиновой курицы Поттера шлёпнулась на пол со звонким звуком — жестяной попугай Уизли отрубил её. Грейнджер толкнула этих двоих в спины, привлекая внимание к профессору. — Как вы знаете, в школе проходит Турнир Трёх Волшебников... — Малфой почувствовал резкий толчок в лопатку и обернулся на выпученные глаза Теодора. — В смысле? Ты был в курсе? — ошарашенно спросил он, и Драко закатил глаза, возвращая внимание Макгонагалл, которая отдала последние минуты своего драгоценного предмета на объявление. — Святочный бал — это традиционная часть Турнира. Таким образом мы завязываем с нашими гостями культурные и дружественные связи, — Драко с Блейзом переглянулись, думая о связях совершенно другого характера. — Бал для старшекурсников, начиная с четвёртого курса. Форма одежды — парадная. Бал начнётся в восемь вечера в первый Рождественский день и закончится в полночь. Слизеринки зашевелились, активно шушукаясь, несмотря на то, что профессор продолжала вещать. — Чемпионы, вы здесь как раз вдвоем. Поттер, Малфой, вам нужно задуматься о партнёршах, — сказала женщина. — Каких партнёршах? — поражённо спросил Гарри, и Забини не удержался. — Половых, Поттер, пора уже и задуматься, — все вокруг плотно прижали ладони ко рту, понимая, что сейчас слизеринца ожидает гневная тирада, но смех было сдержать невозможно. — Мистер Забини, если вы полагаете... — Профессор, он имел в виду половых в плане паркетных, речь ведь шла о партнёршах для танца? — невинно спросил Тео, поднимая руки в воздух и имитируя позу для вальса. Малфой сжал губы, чтобы не засмеяться с остальными. Два кретина. Старуха прищурилась и явно стояла на пороге нелёгкого выбора между справедливым нагоняем и пустой тратой времени на разговоры. — Да, нашим чемпионам нужно обзавестись партнёршами для танца, — строго произнёсла она. — В Хогвартсе существует традиция: бал открывают чемпионы в паре с выбранным партнёром. — Мне кажется, у Драко уже есть партнёрша, — довольно протянула Пэнси вполголоса, шагая двумя пальцами по плечу Малфоя, спускаясь к локтю. Он незаметно одёрнул руку. Через пару секунд прозвенел звонок, и студенты вышли из душного класса. Драко услышал, как Поттер ныл о том, что не танцует, а Грейнджер, вздохнув, начала талдычить своим фирменным тоном: «Но, Гарри, традиция есть традиция, и ты должен чтить...» Что там он должен чтить Малфою расслышать не удалось, так как его догнали Тео с Блейзом, которые в итоге получили несколько малоприятных приватных слов от Макгонагалл, но, впрочем, это не повлияло на их настроение. — Так ты идёшь с Пэнси? — хлопнул его по плечу Нотт. — Ага, — безынициативно ответил Драко. — Попробовал бы он пойти не с Пэнси, — фыркнул Блейз. — Она бы девчонке лицо обглодала, даже глазных яблок бы не оставила. — Сто процентов, — покивал Тео. — Ну, с тобой всё ясно, ты пойдёшь с Дафной, если вы восстановили свои кроличьи игрища, а если нет, то выберешь любую попавшуюся, чтоб ей насолить. Но имея второй вариант, я бы выбрал Асторию, — он наклонился к мулату с заговорщической улыбочкой. — Родственнички всегда жалят больней всего. Драко улыбнулся, увидев, как Забини показывает Нотту средний палец. — А сам? — спросил Малфой. — Пригласи Трелони, у вас на двоих как раз будет один полноценный айкью взрослого человека. — Нет, — протянул Нотт, — я хочу Делакур. Блейз многозначительно посмотрел на Драко, и Теодор цокнул языком. — Блять, скажи, что ты не присунул ей. — Не успел, — усмехнулся Драко. — Помнишь мы заходили в больничное крыло, и там была она вся в фурункулах? — повернулся Забини. — Пэнси, — произнёс он имя девушки так, будто это всё объясняло. — Святой Салазар, нет, чувак, это помешательство реально переходит все грани, — покачал головой Тео, а потом прыснул. — Я уж был готов расклеивать брошюры с предупреждением, что член Малфоя обладает побочными эффектами. — Если бы так было, то в замке не осталось бы ни одной хорошенькой, да? — заржал Забини, толкая Драко в плечо. — Ну, кроме младшеньких, конечно же. — О, ну зато если бы проклятие было на твоем члене, Блейзи, то ни одна живая душа не оказалась бы в опасности, — нарочито понимающе кивнул Малфой. Они веселились по дороге в Большой зал, а Забини всё подбрасывал дровишек к этой шутке, хотя, конечно же, это не являлось правдой. Блейз был верным. Это всегда отличало их с Драко. Когда Забини встречался с Дафной, мулата выводила её постоянная ревность, хотя бы потому что он никого не касался, будучи в отношениях с ней. Честно сказать, Драко даже сейчас не был уверен, что Забини с кем-то зажимается. Для этого парня верхняя левая и нижняя части тела — слишком связаны. Просто отвратительная мутация. Паркинсон подскочила к ним и специально села рядом с Малфоем, чтобы обсуждать с окружившими её девочками приготовления к балу. Он равнодушно положил к себе на тарелку еду и потянулся к вилке, подняв взгляд вверх. Порой ему казалось, что его зрачки заколдованы, потому что если существовала хоть малейшая вероятность того, что Грейнджер могла оказаться в зоне видимости, они всегда находили её. Как сейчас. Грейнджер стояла у стены и разговаривала с Крамом, игриво заправляя кудряшку за ухо, возможно, ту кудряшку, которую Драко убирал у неё с лица, пока она спала. Болгарин что-то сказал ей, после чего девушка засмеялась и кивнула. Он взял её ладонь в руку и, поднеся к губам, поцеловал, заставив ту засмущаться. Засмущаться, чёрт возьми. Желание переломать ему пальцы стало таким осязаемым, что Малфой почувствовал, как гнётся в его руке вилка. Аппетит полностью пропал.

***

Гермиона подогнула под себя ноги, сидя рядом с мальчиками и чертя график подготовки к экзаменам, пока они играли во взрывные карты, буквально наглядно демонстрируя противоположность их приоритетов. Все вокруг в последние дни только и делали, что говорили о Святочном бале. Девушки сходили с ума, будто никогда в жизни не танцевали, а парни ходили мрачнее тучи. Только что на глазах Гарри и Рона Фред по щелчку пальцев пригласил Анджелину, чем практически растоптал чувство уверенности каждого из них. — Это какой-то кошмар, — вздохнул Поттер. — Сразиться с хвосторогой было реально проще. Гермиона закатила глаза, делая очередную пометку на расширенном пергаменте, и Рон обратил внимание на её жест. — Что? — спросил он с защитно-обвиняющей интонацией. — Тебя Крам пригласил, ты даже не успела выйти из класса! Да и вообще, ты — девчонка, вам только сиди и жди, пока подойдут. — Не скажи, Рон, — усмехнулась Гермиона, потешаясь над их муками. — Для девочки прийти на бал без пары — тот ещё удар. — В любом случае, — закруглил он бессмысленный спор, — нужно что-то решать, а то останутся одни тролли. — Кто останется, простите? — вспыхнула Гермиона. — Ну, знаешь, я лучше пойду один, чем с этой... — Рон вздрогнул, как от холода, — Элоизой Миджен. — У неё уже даже почти нет прыщей! И она хорошая! — встала на защиту гриффиндорской девочки Гермиона. — И вообще, мне казалось, что у вас что-то намечается с Лавандой. — Кстати, да, — щёлкнул пальцами Гарри, отрываясь от карт. Рон сразу заёрзал на кресле под пристальным вниманием двух друзей. — Ну, мы виделись пару раз, но ничего серьёзного... — пробормотал он, резко заинтересовавшись узором рубашки игральных карт. — Мне всё равно нужно её пригласить! Вдруг, она уже с кем-то решила пойти, я же не знаю... — А ты ещё дольше посиди и пойдёшь под ручку с Крэббом, — фыркнула Гермиона. — Что насчёт тебя, Гарри? — Ну, у меня есть кое-кто на примете, но... — он стушевался. — Я ещё не пригласил её. Гриффиндорка покачала головой, сворачивая свитки с недоделанным расписанием, решив, что займётся этим позже. Так как у них завтра первой парой была ЗОТИ, она предпочла выспаться перед уроком с Грюмом. Велев мальчикам не засиживаться, Гермиона прошла в спальню и переоделась в пижаму под разговоры девочек, которые последнюю неделю не отходили от обсуждения бала даже на пару предложений. — Думаю, я сделаю пучок. Низкий, элегантный... — ответила Уизли на чей-то вопрос, пока Гермиона заплетала волосы в косу для сна. — Хотя это, в конечном итоге, будет зависеть от платья. — А ты разве идёшь? — Парвати отодвинула балдахин, чтобы посмотреть в её сторону. — Бал не для учеников старше четвёртого курса? — Меня пригласил Невилл, — ответила рыжая, пожав плечами. — Можно позвать кого-то с курса помладше. — Я думала, ты пойдёшь с Дином, — произнесла Лаванда, стреляя глазами. — Мы с Дином уже давно не вместе, я говорила вам сто раз, — устало сказала Джин, взбивая подушку. — Надеюсь, что Терри догадается меня пригласить, — Парвати встала у зеркала, нанося что-то на лицо. — Вы можете сами подойти к ним и спросить. Этого никто не запрещал, — сказала Гермиона, доставая из сумки завтрашнее расписание и проверяя в уме, всё ли готово. — Хорошо говорить, когда открываешь Святочный бал с Крамом, который волочится за тобой, как собачка, — ответила Лаванда стальным голосом. — Не волочится никто за мной! — задохнулась Гермиона и с другой стороны услышала сдавленный смех Джинни. — Не прибедняйся, Грейнджер, — протянула Лаванда, но её голос перестал быть таким осуждающим. — Все знают, что чем более статусный человек с тобой в паре, тем лучше. Говорят, там будут министерские шишки вместе с судьями Турнира... На такие мероприятия нужно идти с кем-то вроде Поттера, Шафик, Малфоя. Гермиона ощутила себя так, будто Лаванда ударила ей кулаком по горлу, и ошарашенно повернула к девушке голову. — Ты что такое говоришь? — захихикала Парвати, оборачиваясь на подружку. — Думать о Малфое почти грешно. — Да, он козёл, но никто не будет отрицать, что на него приятно смотреть, — они с Парвати смущенно захохотали, а Гермиона пыталась заново обрести дар речи. — Молчи, ты проклянёшь нашу башню! — всё ещё веселилась Патил, пискнув и закрыв себе ладонями рот. — О, судя по разговорам, это стоило бы того, — уже во весь голос засмеялась девушка, бросая подушкой в подругу у зеркала. Грейнджер чувствовала, как паника и ужас поднимаются в ней прямо от самых пяток, застревая где-то в горле. — Мерлин, вы две потаскушки, — вынесла вердикт Джинни, хотя явно не придавала серьёзного значения этим разговорам. — Я... — Гермиона прочистила горло. — Я думала, что ты планировала пойти с Роном. — Я и планирую! — тут же воскликнула Лаванда, поворачиваясь к Гермионе. — Если он меня пригласит, буду совсем не против, — она явно говорила это с надеждой, что Грейнджер передаст её слова своему лучшему другу. — Он милый, и всё такое... Я просто говорю, что появиться с Малфоем на балу было бы действительно впечатляюще, вот и всё. — Осторожно, Браун, а то Паркинсон прознает о твоих разговорах, и мы найдём в темницах твой бездыханный труп, — притворно серьёзно сказала Уизли. Гермиона понимала, что всё это — пустой трёп, но почему-то у неё похолодело внутри. — Пошла она, — отмахнулась Лаванда, заканчивая втирать в руки крем. — Малфой просто скотина, — произнесла напоследок Джинни. — Что бы вы там ни видели внешне, внутренняя гниль отравляет всё остальное. Мне даже мерзко подумать, — судя по тому, как рыжая поёжилась, она не шутила. Гермиона опомнилась, когда график её уроков превратился в прожёванную тряпку, проколотую ногтями в двух местах. Блин. У неё на спине выступил пот, и она приложила титанические усилия, чтобы просто бросить испорченный пергамент на тумбу рядом и выглядеть непринужденной. Насколько это было возможно. «Думать о Малфое почти грешно». Мысль о том, что она натворила, въедалась в тело, отравляя все нервные окончания, запрещая им действовать как положено, подобно вирусу. Страшнее всего было то, что это всё ещё не вызывало отвращения. Внутренняя гниль отравляет всё остальное. Да. Это так. Должно быть так. Но уговоры не помогали. Чёртов мозг просто отказывался видеть в Малфое кого-то ужасного, будто кто-то приварил к ней розовые очки. Гермиона изо всех сил пыталась их отодрать, но в итоге лишь стёрла до крови кончики пальцев. Она закрыла глаза, готовая сделать все, что угодно, даже помолиться, лишь бы Малфой ушёл из её головы.

***

— Это будет лучший день за последние полгода! — торжественно воскликнула Джинни, щипая Гермиону за щёки и делая их ещё более красными. Она подняла лицо вверх, чувствуя, как снег падает на веки. В субботний день девушкам разрешили посетить Косой переулок, чтобы они могли найти платья для Святочного бала. Парадная одежда значилась в первоначальном списке нужных для обучения в этом году вещей, но так как заранее было неизвестно о масштабе мероприятия, никто не уделил должного внимания наряду. Поэтому после двух недель уговоров и давления на администрацию школы, которая всеми силами пыталась впечатлить гостей, Макгонагалл дала разрешение и позаботилась о Хогвартс-экспрессе, сказав, что тот, кто посмеет пренебречь правилами отправления домой, тут же будет исключён. Гермиона сомневалась, что в конечном итоге подобный проступок был бы наказан настолько жёстко, но, судя по тому, как росла нервозность декана с приближением праздника, ей не хотелось это проверять. Джинни с самого утра чуть ли не подпрыгивала от ожидания свободного дня вне стен школы, тем более за выбором нарядов. Такой возможностью решили воспользоваться даже волшебницы, которые были вполне довольны уже приготовленным платьем. Им тоже хотелось немного отвлечься от учебного процесса. Парни что-то бурчали по поводу сексизма, потому что им такой роскоши не предоставили — костюмы никогда не отличались особым разнообразием, а все уж точно захватили по одному, сверяясь со списком. — По этой стороне находятся все приличные магазины платьев, — произнесла Джинни, смотря на улицу со снующими по ней волшебниками. — Мы должны зайти во все! — Мерлин, их больше семи! — простонала Гермиона, оценивая площадь и предположительное количество платьев, в которые её принудит втиснуться Джинни. — Да, могло быть больше, но все остальные преимущественно специализируются на мантиях, — вздохнула рыжая, явно неправильно истолковав восклицание подруги. Они зашли в первый магазин, который больше походил на театральную гримёрку. При том, что здесь явно раздевались актёры, участвующие в сказочном представлении. Пышные юбки, объёмные рукава и километры фатина. — Боже, посмотри, какое оно волшебное, — произнесла Джин с придыханием, смотря на голубое платье со шлейфом протяжностью в несколько метров. — Джин, оно больше похоже на трёхъярусный торт, — скептически отозвалась Гермиона и тут же получила осуждающий взгляд от тучной ведьмы, которая возникла будто из ниоткуда, хотя с таким количеством огромных юбок легко можно было потерять из виду даже Хагрида. — Не все могут оценить настоящее искусство, — женщина задрала нос, но всё равно едва доставала Гермионе до плеча. Она подошла к Джинни. — Милочка, желаете примерить? В следующие полчаса Джин примерила несколько платьев. Одно из них, расшитое бабочками, летающими в пределах пары сантиметров от одеяния, даже понравилось Гермионе, но они обе согласились, что это слишком вычурно даже для Святочного бала. Распрощавшись с женщиной, которая до последнего общалась с Грейнджер сквозь зубы после её неосторожного замечания, подруги отправились в следующий магазин.

***

— Джин, я не могу дышать, — прохрипела Гермиона. — О, прости, — захохотала Уизли, ослабляя шнуровку на корсете. — Вот так нормально? Грейнджер повернулась к большому зеркалу, смотря на жёлтое струящееся платье, которое красиво подчёркивало тон её кожи. — Под этот корсет явно нужна грудь побольше, — вынесла она свой вердикт. — Мне не нравится, что оно такое закрытое, — покачала головой Джинни, разравнивая юбку руками. — Ну, кроме выреза, конечно. Тебе нужно показать больше тела, — усмехнулась она и принялась расшнуровывать свои десятиминутные труды над корсетом.

***

Уизли таскала её от одного магазина к другому, в которых они проводили просто безумное количество времени. Если бы этот поход не был организован именно ради выбора платьев, Гермиона просто не выдержала бы такого временного расточительства. Сейчас же, смотря на то, как Джинни после расставания с Дином искренне отлично проводит время, она не могла порушить настроение подруги. — Я думаю, что выбирать платья не так интересно, если не для кого наряжаться, — заметила Уизли. Они остановились в небольшой кофейне, решив перекусить хотя бы булочкой, потому что если сесть обедать нормально, был риск не успеть просмотреть желаемые магазины или опоздать на обратный поезд. — Наряжайся для себя! — игриво ткнула её локтем Гермиона, откусывая рогалик с корицей. — Сказала та, которая, сжав зубы, стоически выдерживает шоппинг, — фыркнула Джинни, и Грейнджер расплылась в улыбке. — Я не против шоппинга, но это уже превращается в манию. В жизни не мерила такое количество платьев. Через десять минут Гермиона взяла с подруги слово, что на остальные магазины они потратят не больше двадцати пяти минут в каждом. Когда они поднялись наверх по лестнице в очередную лавку с нарядами, где на первом этаже располагалось ателье, волшебниц поприветствовала приятная девушка в форменной одежде магазина. Пройдя к специально отведённому примерочному месту, она уточнила их вкусы и параметры, чтобы «сделать ваше времяпровождение у нас продуктивным и комфортным одновременно!» Спустя пару минут девушка взмахнула палочкой, и на напольной вешалке возле них показалось по пять вариантов платьев. Гермиона сразу же отмела насыщенно-зелёный и надела на себя лёгкое белое платье с открытой спиной. — Грейнджер? Поверить не могу, что стою в одном магазине с ней и Уизли, — слишком высокий для человеческих перепонок голос Паркинсон пронёсся по магазину, когда она оглянулась на своих подруг. Дафна с Асторией фыркнули и сразу же отвлеклись на платья. Просто прелестно. — Повернись, — потребовала Джинни. — О, спина круто смотрится, но в целом... — В целом ты не подходишь этим платьям, грязнокровка, — язвительно произнесла Пэнси. — Возможно, но ты, главное, не забудь попросить девушку расшнуровать вон то платье, которое я мерила до тебя, потому что вряд ли ты в него влезешь, — улыбнулась ей Гермиона и с удовольствием понаблюдала, как та начала кипятиться от возмущения. На самом деле гриффиндорка вообще не думала, что параметры — это важно, но при таком отношении любые средства хороши. Что может задеть Паркинсон больше, чем напоминание о том, что Гермиона носит размер меньше. Было удивительно, что слизеринка ещё не сбросилась с астрономической башни из-за этого факта. — Зато у меня есть формы, — фыркнула Пэнси, покрываясь красными пятнами и складывая руки на груди, выгодно её приподнимая. — Ты просто костлявая сельдь, Грейнджер. Паркинсон резко отвернулась, принявшись рассматривать одежду, а Гермиона увидела, как смеётся Джинни. — Эта сука заслужила большего, — сказала она ей и ещё раз взглянула на платье. — Тебе нравится? — Оно выглядит как свадебное, — ответила Гермиона, зашториваясь. Девушка скинула бретели с плеч, слыша, как за тонкой стенкой трещит Пэнси, недовольная выбором. — Старуха слишком долго думала, все нормальные платья к Рождеству уже разобрали. — В крайнем случае, я просто надену то, которое прислала мама, — ответила ей Дафна, и Гермиона услышала резкий звук скрежета металлической вешалки. — Вот это хорошее, Пэнс, глянь. — Ну, это что-то. Розовый мне идёт, — недовольно вздохнула слизеринка. — Любимый цвет Драко — чёрный, но, блин, я не хочу быть в чёрном, мне кажется, он меня старит. — Пэнси, в семнадцать не существует вещи, которая может тебя состарить, — залилась смехом Астория. — И всё равно, на этом классные оборки. У них есть мой размер? Где она шляется вообще?.. Грейнджер услышала отдаляющиеся шаги, видимо, Паркинсон соизволила отправиться на поиски консультанта. Гермиона вышла из-за ширмы, ловя свою челюсть на лету. — Джинни! — ахнула она. — Мерлин, оно... — Нереальное, правда? — расплылась в улыбке девушка, вертясь на небольшом подиуме перед зеркалом. Это было шёлковое платье немного ниже колена, на металлических завязках насыщенного красного цвета, который делал волосы Джинни ещё более яркими. — Это фантастика, серьёзно, — кивнула Гермиона, осматривая подругу со всех сторон. — Немного выше той цены, на которую я рассчитывала, но... — Джин закусила губу, однако по блеску в глазах девушки было видно, что платье полностью её покорило. — Но, думаю, переживу. К тому же, я этим летом практически не тратилась. — Это совершенно точно твоё платье, — сказала Гермиона, полностью уверенная в своих словах. — Тебе нравится? Правда? Тогда отлично, я его беру! — Джинни спрыгнула на пол. — Но мы ещё ничего не нашли тебе! Марш к стенду, пока я переодеваюсь! Грейнджер покорно вздохнула, отправившись к дальней стене. Её и так дышащее на ладан настроение оказалось окончательно испорчено. И дело было не в едком языке Пэнси. Чёртова Паркинсон. Неважно, насколько она ядовитая, у неё всегда будет то, чего Гермиона никогда не сможет себе позволить. Она сглотнула, проводя рукой по ткани платьев автоматически, даже не вдумываясь, когда её пальцы остановились на самой тёмной материи. Любимый цвет Драко — чёрный. Почему-то такое простое знание о его вкусах показалось ей таким интимным, что это всадило ещё одну занозу в пресловутый ушиб. Совсем маленькую, по сравнению с предыдущим уроном, но всё же. Они росли вместе, вместе проводили время на каникулах, их семьи общались, конечно Паркинсон знала его любимый цвет. И ещё миллион личных вещей. Разве они не были идеальной парой? Гермиона хмыкнула себе под нос, пытаясь прогнать мысли прочь, но пальцы сжались на чёрной ткани. Она всё равно не могла найти что-то лучше, так что решила примерить его. До того момента, когда Джинни вернётся и примется за Гермиону сама. То, что это платье — плохой вариант, девушка поняла, когда была на полпути к натягиванию его на себя. Гермиона уже успела подумать, что Мерлин наказал её за ту фразу в адрес Пэнси, если бы не святая уверенность в том, что она точно посмотрела на бирку перед тем, как забрать платье в примерочную. На ней значился нужный размер. У платья не было замка и, наверное, существовало какое-то заклинание, которое делало процесс натягивания проще, но Гермиона его не знала. — Мне даже страшно подумать, как я буду его снимать, — произнесла она, выходя к зеркалу и ловя улыбку девушки-консультанта, которая вернулась проверить, всё ли у них хорошо, и предложить напитки. — Суть в том, что благодаря плотной ткани и отсутствию различных швов и застежёк, платье идеально садится по фигуре, придерживая и подчеркивая всё там, где нужно, видите? — сказала консультантка, взмахом палочки поворачивая к Гермионе позолоченное зеркало. Гриффиндорка поняла, что процесс надевания — не самая большая проблема. Консультант говорила что-то о подчёркивании? Да, оно подчёркивало. Ткань выглядела так, будто её по меньшей мере намочили — так сильно она прилегала к телу. Платье было простым: вообще никаких дополнительных элементов, только две тонкие бретельки, вырез, поддерживающий грудь, и длина гораздо выше колена. Гораздо. — Боже, как долго я переодевалась? — воскликнула Джинни, выходя и передавая свою будущую покупку мужчине, который предложил упаковать её и отнести за стойку. — Посмотри на себя! — Я смотрю! И выгляжу так, будто мне не хватило денег на нормальное платье, а это сшили из обрезков. — Замолчи и не смей оскорблять его! — Джинни дурашливо погладила ткань в районе бока Гермионы. — Твои ноги — они должны быть на виду у мира. — Джин, в этом платье все желающие могут пересчитать количество моих рёбер, — запротестовала она. — И оценить, насколько кругленькая у тебя задница, — заговорщически парировала рыжая, ничуть не стесняясь работницы магазина. — Не волнуйтесь, у нас есть вторая часть к этому платью, дайте мне секунду! — девушка удалилась и через пару минут пришла, протягивая Гермионе нечто странное. — Надевайте это через голову, да, прямо сверху. Данная штука была достаточно тяжёлой для своего небольшого объёма, но, надев её, гриффиндорка тут же поняла в чём дело. Это оказалась накидка, что-то вроде сетки из прочной тонкой серебристой нити волоса единорога, и каждое пересечение нитей украшал камушек, который при искусственном освещении переливался всеми цветами радуги. Накидка была всего лишь на ладонь длиннее самого платья и, естественно, прозрачной, ничуть не прикрывала кожу. Каждый из камушков создавал эффект перелива десятков мелких бриллиантиков по телу Гермионы. — Мы берём это платье! — воскликнула Джинни. — Нет, Грейнджер, мы его берём! Посмотри на него! Ты выглядишь, будто тебя осыпали волшебной пыльцой! И всё ещё видно, насколько кругленькая задница! Платье идеально, чёрт возьми! Гермиона рассмеялась от того, насколько серьёзно Уизлетта проговорила такую нелепицу. Она вновь перевела на себя взгляд. Платье было красивым. Очень красивым. Чёрное, но покрыто этой блестящей прозрачной кольчугой, не разбавленное никаким цветом и одновременно разбавленное всеми переливами цветов. — Пожалуйста, возьми его, — прохныкала Джин. — Люди должны видеть твои ноги чаще! Иначе я подарю тебе на Рождество убийственно короткую юбку и буду обижаться, если ты не станешь носить её хотя бы раз в неделю! — Это удар ниже пояса! — шутливо возмутилась Гермиона и посмотрела на ценник. Она написала родителям о планах, и они сказали, что пусть платье на такое важное мероприятие будет одним из их подарков на Рождество, поэтому цена её устраивала. Девушку не устраивала длина, но... — Ладно, ладно, уговорила. — Чудесно! — Джинни произнесла это в один голос с девушкой-консультантом. — Он будет в восторге, я точно тебе говорю. У них в Болгарии вряд ли есть такие красавицы. Гермиона провела руками по бёдрам, ещё раз оценивая себя. — Да, я надеюсь, что он будет, — ответила она еле слышно, не подумав о Викторе за этот вечер ни разу.