Ранним утром, когда дневной свет начал пробиваться сквозь темноту, Донна проснулась от своего легкого сна, не засыпая достаточно долго, чтобы это можно было квалифицировать как отдых. Она скрестила ноги и тут же вспомнила их ночное рандеву, боль между ног и общее физическое истощение-прекрасное напоминание о том, как она и Харви снова стали одним целым; слияние их тел означало новую главу в их жизни.
Тело Харви было прижато к ней так, что трудно было сказать, где начинается ее и его другое. Она почувствовала, как он глубоко вздохнул, зарывшись лицом в ее волосы. — Доброе утро, красавица, — сказал он низким и хриплым голосом, притягивая ее к себе еще сильнее в собственнических объятиях.
Наслаждаясь ей, Харви не мог поверить в свою удачу. Так долго он привык просыпаться один, каждый день желая, чтобы она была рядом. Потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть снова, прежде чем он поверит этому правда.
Донна повернулась в его объятиях, сохраняя их близость, уткнувшись лицом в его шею, определенно не готовая вставать с постели. — Ты все еще пахнешь так же, — пробормотала она на выдохе, когда ее лоб коснулся его, покрытого щетиной, подбородка, любуясь шероховатостью.
Наверное, он побреется позже, подумала она, втайне желая, чтобы он этого не делал.
Запах ее шампуня заполнил его нос, и Харви замурлыкал в ответ, отстраняясь, чтобы встретиться с ней взглядом. — Ты тоже, — после томного поцелуя в ее губы, который он быстро углубил, он добавил: — И на вкус.
— Что? А ты откуда знаешь? — поддразнила она меня. — Вчера вечером была только закуска, — как только эти слова слетели с ее губ, она почувствовала, как он упирается нее, когда он перекатился на ее обнаженное тело, сила его пристального взгляда только добавила к ее уже горящему желанию.
— Ты хочешь, чтобы я попробовал тебя на вкус? — спросил он, вдавливая свое возбуждение в ее таз. Донна покачивалась под ним, давая ответ, если он когда-нибудь в нем нуждался. Но он все равно хотел, чтобы она это сказала.
Когда Харви остался неподвижным, Донна наконец сказала, — Да, пожалуйста.
Ему не нужно было повторять дважды. Медленно скользя вниз по ее телу, он сначала остановился на ее грудях, уделяя каждой из них более чем достаточно внимания, целуя и облизывая ее розовые соски, которые, как он видел, затвердели под его прикосновением. Подняв голову и встретившись с ней взглядом, он убедился, что она наблюдает за ним, обожая каждый дюйм ее тела. Ее бледная кожа была как свет в темноте, мягкая, идеальная и знакомая. Целуя свой путь вниз мимо ее пупка, он устроился между ее приветливыми ногами, оставляя легкие, как перышко, поцелуи вдоль внутренней стороны ее бедер, пока он не оказался около ее центра, глядя на ее блестящие складки. Но он даже не пошевелился. Он ждал ответа.
Изо всех сил стараясь держать глаза открытыми, она, наконец, сдалась и закрыла их, чувствуя, что Харви был на всем ее теле слишком подавляющим первым делом утром. Донна напряглась в ожидании прикосновения его языка к ней, больше всего на свете соскучившись по этому ощущению. Но когда ничего не произошло, она медленно открыла глаза и посмотрела вниз на мужчину, сидящего у нее между ног, и встретила его затуманенный взгляд и широкую ухмылку. В тот момент, когда их глаза встретились, его язык прошелся по ее комочку нервов, и она невольно откинула голову назад, пока он лизал, сосал и покусывал. — Черт Возьми, Харви! Да!
Ее ногти впились в его голову, желая убедиться, что он остался там, где был, пока он поднимал ее все выше и выше. Он был чертовски хорош в этом, особенно когда просунул два пальца внутрь и выгнул их, чтобы попасть точно в нужное место, снова и снова, в то время как другая его рука массировала ее грудь. Его тело стало машиной наслаждения, каждая часть его тела работала в идеальной синхронизации, чтобы довести ее до экстаза. Она кончила через несколько мгновений, ее тело покалывало с головы до ног, когда она взорвалась под ним.
Вытирая рот, Харви медленно пополз вверх по ее дрожащей фигуре, целуя ее блестящую кожу по пути, наслаждаясь теплом, исходящим от нее, когда он наконец накрыл ее тело своим собственным. Накрыв ее рот своими губами, он дал ей немного попробовать себя, ее сущность все еще оставалась на его языке. — Все то же самое и самое лучшее основное блюдо, которое я ел, — улыбнулся он, извиваясь у ее бедра, его собственная эрекция кричала о своем внимании. — Боже, Донна. Я хочу тебя, — прошептал он ей на ухо, надеясь, что она облегчит его давление.
— Неужели? Насколько сильно? — насмешливо спросила она, проводя пальцами вверх по его руке и вниз по спине.
Склонившись над ней, их лица почти не соприкасались, когда их дыхание смешалось, Харви взял ее руку и медленно направил ее к своему члену. Обхватив себя ладонью, он не смог сдержать стон, сорвавшийся с его губ в тот момент, когда почувствовал, как ее рука накрыла его.
— Ты хочешь, чтобы я что-то с этим сделала? — спросила она, проводя пальцами по горящей плоти его твердой длины.
Он прикусил ее нижнюю губу. — Пожалуйста, — взмолился он.
Она позволила ему поцеловать себя, начав поглаживать его, в конечном счете толкнув его на спину, чтобы освободить больше места для выполнения поставленной задачи.
Мурлыча ей в ухо, он притянул ее верхнюю часть тела к себе, погрузив руки в ее волосы, когда ее грудь прижалась к его груди, и она пробежала носком вверх по внутренней стороне его ноги. Он был на небесах. Потому что Донна все еще точно знала, что ему нравится больше всего, что ему нужно. Она провела рукой вверх и вниз по его члену, сжимая кончик достаточно сильно, прежде чем взять его в рот и постепенно набирать скорость, пока гортанный стон не покинул его на выдохе. От этого ощущения у него закружилась голова. — Черт, я уже близко, — простонал он, вцепившись в простыни и готовясь к раю.
Донна наблюдала, как он растекается по всему своему прекрасному животу, чувствуя, как его тело дергается с каждым последним толчком. Это была самая красивая вещь, которую она когда-либо видела, этот человек и ничего кроме.
Харви опустился на матрас, все его тело гудело от чистого удовольствия и ошеломляющей усталости. Он не мог вспомнить, когда в последний раз проводил такую ночь или утро, занимаясь любовью несколько раз. По правде говоря, он ни с кем не занимался любовью с тех пор, как она ушла. Все, что он делал-это трахался. И даже тогда, это никогда не длилось всю ночь. Больше нет. Он даже был убежден, что больше не сможет этого делать. Донна всегда пробуждала в нем все самое лучшее.
— Ты так чертовски горяча, — выдохнул он, целуя ее без устали, стараясь не испачкать постель или ее саму. — Ты всегда была такой? — спросил он с ноткой недоверия в голосе.
— Нет. Это все тот Калифорнийский воздух, — размышляла она, ее глаза путешествовали по его ошеломляющей фигуре, не торопясь любоваться им. Когда ее глаза снова встретились с его взглядом, она смерила его озорным взглядом, который он бросил на нее. — Ты ждешь, что я скажу что-нибудь о тебе, не так ли?
— Ну, это просто вежливо. Плюс. Я тоже очень горяч.
Не в силах сдержать смех, она наконец выдавила. — Ты дурачок.
— Истинный…
Улыбаясь сквозь очередной поцелуй, она смягчилась, признав. — Очень горячий дурачок. Самый горячий из всех, кого я знаю, — тут ей пришла в голову одна мысль. — Эй, а тебе разве не надо боксировать, или бегать, или еще что-нибудь? Ты тренируешься каждый день с тех пор, как приехала в Санта-Монику?
— А следовало бы. Я скучаю по тренировкам, но не хочу выходить на снег. Я пойду в спортзал, как только мы вернемся. А сейчас я собираюсь привести себя в порядок, — он чмокнул ее в губы, и скрылся в ванной. Он, возможно, был более усталым, чем когда-либо прежде, даже Харви чувствовал натиск их ночи в каждом мускуле своего тела, когда он покидал кровать. Это точно будет один адский день.
Донна схватила несколько салфеток с ночного столика и, взяв телефон, откинулась на подушки, чтобы проверить сообщения. Там было только одно письмо от Мэри, в котором она спрашивала, как идут дела. Она представила себе лицо Мэри, увидевшей новости, и у нее мелькнула мысль пригласить ее на ужин, как только они вернутся в Санта-Монику. Мысль о том, что ее хороший друг и ее мужчина узнают друг друга, согрела ее сердце.
Поскольку от Майка не было никаких новостей, она написала ему, проверяя, как идут дела. Услышав, как включился душ, она отложила телефон в сторону. Несколько мгновений спустя Донна собрала свои волосы вместе и шагнула под теплую струю воды, присоединившись к Харви. Не интересуясь тем, насколько чистым он стал, она обняла его и снова поцеловала.
У них определенно было время наверстать упущенное, и желание сделать это только увеличивалось по мере того, как они проводили больше времени вместе. Быть обнаженной рядом с ним всегда казалось ей самой естественной вещью в мире, и она никогда не сможет насытиться такими утрами, как эти.
Харви отступил первым. — Донна, как бы мне ни хотелось, я не думаю, что у меня получится еще раз, — признался он немного смущенно.
— Я здесь не поэтому, Харви, — быстро проговорила она, пытаясь успокоить его. — Я просто соскучилась по тебе.
— За те две минуты, что мы не виделись?
— Пусть будет два года.
Он поцеловал ее в ответ чуть более страстно. — Я тоже скучал по тебе, — искренне ответил он, глядя глубоко в ее обожающие глаза. — И как же мне так повезло? — он шептал больше сам себе, чем кому-либо еще.
— Ну, они говорят, что ты получаешь то, что заслуживаешь, — ответила она с улыбкой. Донна провела пальцем по его губам, вниз по мускулистым складкам на животе к тонким волосам над промежностью, наслаждаясь его божественным телом, в то время как вода лилась каскадом по его коже.
Может быть, это ей повезло.
Поскольку от Майка по-прежнему не было никаких известий, кроме того, что все идет хорошо, Харви и Донна решили остаться и подождать. Смотря какой-то дурацкий повтор старого рождественского фильма, они удобно устроились на диване и уже около часа не двигались. Но время близилось к обеду, и Харви предложил приготовить им обоим несколько бутербродов из остатков еды.
Когда он возвращался в гостиную с тарелками в руках, голос Донны эхом разнесся по всему дому.
— Харви! Рейчел родила здорового ребенка-девочку. Эдит Роберта Росс, но они называют ее Бобби, — она протянула ему телефон, чтобы он увидел фотографию, прикрепленную Майком, на которой был изображен сморщенный пучок конечностей с густой черной шевелюрой.
Харви внимательно прочел сообщение, откладывая еду в сторону. — А разве не так звали бабушку Майка? — спросил он, присаживаясь.
— Да. Как здорово, что они могут почтить ее таким образом?
— И они тоже назвали ее в твою честь? — Если так, то Донна была гораздо ближе к Россам, чем он первоначально предполагал. Он не ревновал, но на мгновение это безжалостное чувство чужака поднялось с сильным ударом в живот.
Не обращая внимания на беспокойство, ползущее вокруг него, Донна не дрогнула от волнения. — Даже не знаю. Может быть, это все из-за его отца. Билли или Бобби. Это звучит так очаровательно! Мне не терпится попасть в больницу. Может возьмем машину Рейчел? — Донна была на седьмом небе от счастья. Еще один крошечный Росс, с которым можно было обниматься, был лучшим, что случилось в этом году, кроме того, что Харви ворвался в ее жизнь. Это принесло с собой желание попасть туда прямо сейчас. Однако молчание, исходившее от мужчины рядом с ней, и искаженная улыбка, которой он щеголял, свидетельствовали о том, что у него было что-то на уме, чего он не разделял. Взвешивая ситуацию, она хорошо представляла себе, что это может быть. Поэтому она немного подождала, не заговорит ли он сам, но когда этого не произошло, Донна мягко спросила. — Ты когда-нибудь хотел, чтобы это был ты?
Немного ошарашенный ее вопросом, Харви был потрясен и вышел из транса. Вид этой картины и радости, которую Донна, казалось, испытывала, конечно, что-то сделал с ним, но он не был уверен, что именно. Пока он обдумывал свой ответ, Донна продолжала. — Я имею в виду, что было уже слишком поздно для меня, но ты мог бы… — Донна позволила невысказанным словам повиснуть между ними. Закончить эту фразу было легко в ее голове, но когда она попыталась озвучить эту мысль, ее язык заплетался, а горло сжималось. Одна только мысль о том, что у Харви будет ребенок от кого-то еще, вызывала у нее желание выпрыгнуть из своей кожи, лакомый кусочек, который она будет держать при себе.
— Донна, — он схватил ее за руку, прежде чем продолжить, видя, как уголки ее рта слегка опустились, едва заметные, возможно даже невидимые для тех, кто не знал ее так хорошо, как он. — Если бы у меня когда-нибудь и была семья, то только с тобой. И кроме того, не похоже, что любые другие мои отношения когда-либо доходили до этого момента.
— Это не ответ на мой вопрос, — Донна отвела глаза, чувствуя, как по спине у нее поползли мурашки нервозности.
— Но разве это не относится и к тебе тоже? — Он дал ей немного времени, зная, что был прав насчет этого. Он также знал, что должен чувствовать себя плохо из-за этого, но он эгоистично не делал этого. — Ты знаешь, что мы всегда должны были закончить вместе, с детьми или нет.
— И все же это не ответ.
Он попытался прочесть ее мысли, но не нашел ничего, кроме беспокойства там, где только что было счастье, теперь смешанного с разочарованием, потому что он явно уклонялся от ответа. — Честно говоря, я не знаю ответа, Донна. Но разве это имеет значение? Это ничего не изменит ни в нашей нынешней ситуации, ни в будущем. Я счастлив там, где я просто с тобой. И я уверен, что Майк и Рэйчел позволят нам смотреть на детей, когда мы захотим, если мы почувствуем желание быть рядом с ними. И кроме того, Билли определенно нужен кто-то, чтобы научить его больше о машинах, и это не будет Майк.
Наблюдая за тем, как ее лицо немного расслабилось, он увидел, как сквозь туго натянутую кожу, которая сама собой вплелась в ее черты, пробилась легкая улыбка. — Пойдем, покончим с бутербродами и встретимся с Бобби, — сказал он, надеясь уговорить ее оставить эту тему. Однако Донна не двинулась с места, явно погрузившись в свои мысли, и это выбило его из колеи, заставив задуматься о том, что еще могло бы ее беспокоить. Приподняв ее подбородок, чтобы заставить смотреть на себя, он без колебаний прижался губами к ее губам. Нуждаясь в том, чтобы она не сомневалась в нем или в них, он попытается убедить ее самым лучшим способом, который он знал.
Сила, с которой Харви атаковал ее рот, заставила ее отшатнуться, если бы не его руки, удерживающие ее на месте. Она чувствовала себя подвешенной в воздухе, позволяя ему поцелуями прогнать ее неуверенность. После всех этих лет в глубине ее души все еще жило чувство вины за то, что она не смогла дать ему потомство. Это было единственное, в чем она потерпела неудачу, как партнер и как женщина. И все же, когда она наклонилась к нему, страстность, с которой язык Харви сейчас боролся с ее языком, заставила ее задуматься о том, как рождаются дети, а не само материнство.
В конце концов они отстранились и кислород наполнил их легкие. Харви прижался губами к ее губам в последний раз, глядя на Донну сверху вниз. — Никаких сожалений, — заявил он, облизывая губы и одновременно высвобождая руку, запутавшуюся в ее волосах.
Посмотрев в его настойчивые глаза, Донна решила, что пришло время отпустить его. Отпусти все это. То, что было в прошлом, должно остаться именно там. Тем не менее, она почувствовала внезапную потребность прояснить некоторые другие моменты их истории, некоторые вещи, которые были у нее на уме в течение некоторого времени, вещи, которые она никогда не находила подходящего момента, чтобы поднять. — Харви, ты можешь мне сказать, почему раньше скрывал приступы паники?
Застигнутый врасплох ее неожиданным требованием, Харви сосредоточился на телевизоре, пытаясь собраться с мыслями. Выключив телевизор, он уперся локтями в колени и уставился в незажженный камин, размышляя о том времени, которое предпочел бы забыть совсем. — Наверное, у меня просто не хватило духу сказать тебе об этом. Я был… смущен, потому что ты ушла из фирмы, а я не знал, как с этим справиться. Новая фирма терпела крах, и я не хотел обременять тебя, когда у тебя было достаточно забот с твоим отцом.
— Мне очень жаль, Харви, — когда он отвернулся от нее, Донна придвинулась чуть ближе. — Но я все понимаю. Есть еще кое-что, о чем я тебе никогда не говорила.
Его голова резко повернулась к ней, неуверенный, хочет ли он услышать то, что она должна сказать, но не было никакого способа остановить ее, не показавшись равнодушным или, хуже того, испуганным. Он почувствовал себя в ловушке, и его тело напряглось. — Что такое?
— Ты помнишь Стива Карригана, помощника Дэниела в фирме «Бертон и Хау»?
— Да, конечно. Разве он не был тем парнем, который влюбился в тебя с первого дня?
— Да, это он. Он поцеловал меня всего один раз, — ее признание было встречено зловещим молчанием, поэтому она объяснила дальше. — Не знаю, почему я никогда не говорила тебе об этом. Я думаю, что не хотела расстраивать тебя по пустякам.
— И когда?
— Харви. Это не имеет значения.
— Когда, Донна, — строго спросил он. В их отношениях было много препятствий, и он должен был знать, где Стив вписывается, если вообще вписывается.
— После смерти моего отца. После Парижа.
Париж. Проклятый Париж. Ну, по крайней мере, к тому времени их отношения уже были в руинах.
Интересно, подумал он,
стало ли от этого лучше или хуже? — Что-то еще случилось? Так вот почему ты меня бросила?
На секунду мысль о том, что Донна может перейти к другому человеку, показалась не такой страшной, как ее собственный уход. Люди все время теряют любовь, решил он. И он мог бы обвинить Стива в том, что тот заставил ее принять решение, как будто это была не только ее идея.
— Харви! Нет! — Ее голос был громче, чем она намеревалась, но внезапная волна раздражения ударила ее, как тонна кирпичей, напоминая о том, каким иррациональным и бессмысленным мог быть Харви временами. — Это был всего лишь поцелуй. Он просто застал меня врасплох, вот и все.
— Господи Иисусе, Донна. Почему ты мне не сказала?
— Потому что у нас было так много общего. Я не была уверен, как ты отреагируешь, — и судя по его реакции сейчас, годы спустя, она, вероятно, сделала правильный выбор.
Харви слишком хорошо знал, что поцелуй на ровном месте может сделать с человеком. Но хотя он тоже был в отношениях, когда Донна сделала это с ним, у него были чувства к ней, которые все усложняли. — А почему ты говоришь мне об этом сейчас?
— Потому что я думала о нас и о том, где мы допустили ошибку. Я не хочу снова совершать те же ошибки.
— Я тоже не хочу, Донна, но между нами было не только это. Это была кульминация различных событий. Я всегда ненавидел, что ты ушла работать в Бертон и Хау. С Алексом было в лучшем случае тяжело. И в тот вечер, когда я собирался сделать тебе предложение, тебе позвонили насчет твоего отца. Нам просто никогда не удавалось сделать перерыв, — его тон изменился в конце на более торжественный. Он играл в игру «что, если» больше раз, чем мог сосчитать, всегда приходя к реальности, отличной от той, в которой он был, разрывая его изнутри.
— В тот вечер ты собирался сделать мне предложение? Почему я этого не знала?
— Потому что я могу быть действительно хорош в том, чтобы сбить тебя с толку, если придется, — он был чертовым золотым призером в этом, зная ее слепые пятна, как никто другой.
— Обещай мне одну вещь, Харви, — она ждала, что он встретится с ней взглядом. — Больше никаких секретов, — Донна знала, что ей нужно будет выполнить свою часть сделки, несмотря на то, что она уже пообещала ему, что будет говорить с ним больше. Но старые привычки умирают с трудом, и после года с Джереми, где она в значительной степени лгала всем здесь все время, пока они были вместе, это будет новый вызов. Но первоначальная сила, в которой она нуждалась, была найдена в том, как он смотрел на нее; его красивые карие глаза ярко сияли надеждой на совместное будущее.
Медленно повернув его лицо к себе, она встретила его на полпути запечатлевшего поцелуй. — Я тебе обещаю.
***
Они приехали в ресторан после короткой поездки через весь город. «Дель посто» был их любимым рестораном уже больше десяти лет, и Харви подумал, что теперь, когда они работали в разных фирмах и их ежегодный ужин в честь того дня, когда она подошла к его столу, он больше не будет прежним.
Это была ее первая неделя на новой работе, и хотя он скучал по ней больше, чем готов был признать, он поклялся себе поддерживать ее так, как только мог. Но расстояние пугало его, и он решил, что сейчас самое подходящее время, чтобы привязать ее к себе раз и навсегда.
— Итак, Стив влюблен в тебя, — усмехнулся Харви, откладывая меню. Он заметил, как этот человек смотрел на его девушку, когда он забирал ее раньше. Он почувствовал жалость к этому парню, слишком хорошо зная, что любовь Донны Полсен на расстоянии может сделать с человеком.
— Нет, это не так, — солгала Донна, прекрасно сознавая, что хотя это была ее первая неделя в офисе, Стив подавал ей все знаки внимания. — Он просто очень милый.
— Он влюблен в тебя.
-Ты что, ревнуешь? — Приподняв бровь, она подалась вперед в своем кресле. Приятно было сознавать, что на этот раз от него не будет таких банальностей, как «я рад за тебя».
— Вовсе нет, — ладно, значит, теперь он лгал.
Донна только ухмыльнулась ему, сознавая, что в глубине души он действительно был таким, и она хотела, чтобы он был таким. — Все нормально. Я рада, что ты ревнуешь, — потянувшись через стол, она вложила свою руку в его. — Потому что у нас могла бы быть большая проблема, если бы ты не не ревновал… А так он знает, что я уже занята и очень сильно влюблена.
Улыбка, которой она одарила его, заставила всех остальных в этом месте исчезнуть. — Хорошо, — улыбнулся он в ответ. Он планировал сделать ей предложение позже вечером, когда они будут одни в номере для новобрачных отеля «Плаза», который он забронировал на выходные. Но сейчас, глядя на нее и говоря о своей любви к нему, он понял, что этот момент настал раньше, чем он ожидал. Это была она. Так было всегда. И так будет всегда. Любовь, которую он испытывал к ней, убедила его, что он не просто просил ее выйти за него замуж, потому что боялся потерять ее, даже если этот страх всегда будет бродить по краям его души.
Сжимая бархатную коробочку в кармане, Харви почувствовал, как его сердце заколотилось в груди, и в ушах зазвенел мягкий звон, когда на него обрушилось то, что он собирался сделать. И хотя он был почти уверен, что она скажет «Да», ему все равно казалось, что он бросается с обрыва без страховочной сетки.
Наклонившись вперед, он провел большим пальцем по тыльной стороне ее ладони. — Донна, я…
Телефон Донны зазвонил, и Харви тихо выругался, немедленно потеряв свою решимость, так как этот момент был прерван. Когда она проверила, кто это был, он позволил себе откинуться на спинку стула и сделал глоток своего напитка, чтобы успокоить нервы.
— Это моя мама. Я должна ответить. Сегодня она взяла моего отца на несколько тестов.
Это объяснение мало утешало. — Отвечай, — пробормотал он, глядя, как она встает и уходит, чтобы найти более тихое место для разговора. Глубоко вздохнув, он позволил напряжению медленно спасть с него. Придя вот так он был близок к тому, чтобы сделать предложение, но теперь ему снова придется найти подходящий момент. Но ночь еще не закончилась, и что бы ни случилось, утром они будут помолвлены, сказал он себе. Так продолжалось до тех пор, пока несколько минут спустя Донна не подошла к их столику, бледная как полотно, изо всех сил стараясь сдержать слезы на глазах. Ее руки дрожали, и Харви подскочил вверх, инстинктивно обхватив ее руками.
Донна уткнулась лицом в его шею, позволяя боли омыть ее от новости, что у ее отца была масса в голове. Неоперабельная. Конечно, смертельная.
Чувствуя, как ее тело обнимает его, он понял, что должен отвезти ее домой.
— Черт возьми.
***
Ближе к вечеру Харви и Донна вошли в вестибюль Северо-Западной больницы и медицинского центра. После обеда они решили еще немного пошататься по дому, и желание поговорить и провести какое-то время в одиночестве вдруг оказалось более настоятельным, чем визит в больницу.
— Ненавижу больницы, — пробормотал Харви себе под нос, как только они вошли во вращающуюся дверь и в ноздри ему ударил слишком знакомый запах дезинфицирующего средства. Это принесло с собой множество недавних воспоминаний, которые он хотел бы просто запереть навсегда.
Лили была госпитализирована в течение двух недель, прежде чем она умерла, и Харви бодрствовал у постели больной по крайней мере половину этого времени. Если бы это зависело от него, он бы еще какое-то время избегал этого отвратительного места. Пусть это будет надолго. Может быть, даже навсегда.
Донна сжала его руку, сняла перчатки и переплела свои пальцы с его, когда они вошли в лифт. — Иногда хорошие вещи случаются в больницах, — уговаривала она, надеясь, что это облегчит его воспоминания.
Утонув в ее ликующих глазах, Харви почувствовал, что мгновенно расслабился. Он гадал, имеет ли она хоть малейшее представление о том, какую власть она отдает ему, просто находясь рядом с ним. — Так оно и есть, — согласился он, чувствуя, что снова влюбляется в нее. Да, конечно, они это сделали.
Через несколько минут Донне пришлось отпустить руку Харви, когда она поднялась и вошла в комнату с табличкой «Рэйчел Росс», чтобы найти Майка рядом с кроватью, наблюдающего, как его жена заканчивает кормить их новорожденную дочь. Одарив Майка самой широкой улыбкой, она прошептала: «поздравляю», прежде чем отойти к противоположной стороне кровати.
— Рэйчел! Милая! Ты это сделала! — Тихо закричала Донна, пытаясь сдержать свое возбуждение, не желая испугать маленького ребенка, лежащего на руках у ее подруги, но она ничего не могла с собой поделать. Гордость, любовь, радость-все это было всеобъемлюще и требовало выхода.
Харви обнял Майка и добавил, как он гордится этим человеком.
— Ты хочешь обнять ее? — Предложила Рэйчел, зная, что Донне до смерти этого хочется.
Донна наклонилась и осторожно притянула маленькую Бобби к своей груди, нежно покачивая ее и вдыхая этот чудесный новый детский запах. Она не могла не посмотреть на Харви, который присоединился к ней, полностью очарованный самой маленькой мисс Росс.
Чары рассеялись, когда вошли Роберт, Лора и Уильям. Однако Харви не мог оторвать от нее глаз, проводя пальцем по пухлой щечке ребенка.
Пока Донна держала Бобби, успокаивающе разговаривая с маленькой девочкой, спящей у нее на руках, Харви боялся, что его грудь не сможет вместить его сердце. Когда шум в комнате усилился, его глаза нашли ее, и ему показалось, что он увидел проблеск вины, намек на воспоминание, или скорее сожаление, о том, что они упустили его. Не колеблясь, он нежно поцеловал ее в висок, прошептав так, чтобы только она могла услышать. — Эй. Не жалеть.
От этих слов по ее спине пробежала дрожь, усиливая то, что она уже чувствовала глубоко внутри. В этот момент Донна раз и навсегда избавилась от чувства вины.
Маленький Билли был счастлив снова оказаться в больнице после своего визита ранее в этот день. Он обнял маму, проигнорировал отца и направился прямо к Донне и своей новой сестре. Стоя между двумя взрослыми, он чувствовал себя крошечным и нуждался в некоторой дополнительной высоте, поэтому он потянул Харви за куртку, чтобы привлечь его внимание. Встретившись с ним взглядом, Билли ничего не сказал, все еще немного нервничая из-за высокого темноволосого незнакомца, но вскоре он понял, что не нуждается в словах, потому что Харви поднял его в воздух.
Харви позволил Билли сесть себе на руку, а другой рукой обвил талию Донны, чтобы немного сблизить обоих детей. — Она красивая, — сказал Харви, ни к кому конкретно не обращаясь и ни разу не оторвав взгляда от Бобби. — Боже мой, ты только посмотри на эти волосы.
Уильям протянул руку к своей сестре, касаясь черных локонов, торчащих во все стороны. — У нее такие же волосы, как у нас с мамой, — гордо сказал он.
Лежа на кровати, Рейчел наблюдала за разворачивающейся сценой и велела мужу сделать снимок.
— Ну и как тебе нравится быть старшим братом? — Спросил Харви у Билли, но тот лишь молча пожал плечами, увидев, что коротышка молчит. — Ты же знаешь, что я тоже старший брат? — Это, казалось, привлекло его внимание, когда Уильям на мгновение изучил Харви. — Да, у меня есть младший брат, его зовут Маркус. Я был примерно в твоем возрасте, когда он родился.
Билли не знал, что ответить, потому что понятия не имел, что такое быть старшим братом. — Может быть, ей понравятся машины, и мы сможем играть вместе, — заявил он, насколько ему было известно.
Не в силах сдержать смех, Харви взъерошил волосы молодого Росса. — Ты будешь великим старшим братом. Просто не забывай быть нежным. Девочки не всегда любят играть так, как мальчики.
— Ты сейчас даешь моему внуку советы? — Голос Роберта прогрохотал где-то рядом, отойдя в сторону, чтобы поприветствовать своих друзей.
— Поздравляю, Роберт, — Харви опустил Билли на пол и протянул ему руку.
Донна одними губами произнесла «поздравляю» бывшему управляющему партнеру и отошла от разговора, чувствуя, как ребенок начинает беспокоиться от всего этого шума. Майк разговаривал с Лорой около двери, поэтому она подошла к другой стороне кровати, где никто не стоял, и вернула Бобби ее подруге.
— Вы ведь это сделали, не так ли? — Прошептала Рейчел, не сомневаясь, что ее гостья видела какое-то действие прошлой ночью. То, что она видела вчера между своими друзьями, не шло ни в какое сравнение с атмосферой похоти и любви, окружавшей их сейчас.
Желая, чтобы ее щеки не выдавали ее, Донна просто улыбнулась и одарила подругу понимающим взглядом, прежде чем взглянуть на своего любовника, который был глубоко погружен в разговор со своим старым партнером.
— Донна Полсен, ты вся сияешь! — Воскликнула Рэйчел приглушенным голосом. — И насколько это было хорошо? Мне нужны подробности позже.
— Это было действительно здорово. Боже, я так сильно люблю его, Рэйчел, это ужасно, — призналась Донна. Ее голос был достаточно тихим, чтобы его услышала только Рэйчел, но каким-то образом Харви поймал ее взгляд, как будто слышал каждое слово.
— О, милая, я так счастлива за тебя, — всхлипнула Рейчел, сжимая руку Донны, переполненная всей той радостью, которую она испытывала, когда ее новорожденная дочь прижималась к ее груди.
Донна плакала вместе с ней этими счастливыми слезами, чувствуя, как ее охватывает такая же радость.
Давно уже жизнь не была так хороша, как сейчас.
