***
В следующие несколько дней история о том, как Фред с Джорджем вырвались на свободу, пересказывалась так часто, что нам стало ясно: она войдет в золотой фонд хогвартских преданий. Спустя неделю даже очевидцы этого события были почти убеждены, что своими глазами видели, как близнецы, оседлавшие метлы, сначала спикировали на Амбридж и забросали ее навозными бомбами, а уж потом вылетели из дверей на волю. Сразу после отбытия близнецов было много разговоров о том, что их поступок достоин подражания. Мы частенько слышали от учеников фразы вроде «Честно, иногда мне страсть как хочется вскочить на метлу да и махнуть отсюда подальше» или «Еще один такой урок, и я тоже исполню номер «прощание Уизли». Фред с Джорджем позаботились о том, чтобы память о них осталась в школе надолго. Во-первых, они никому не объяснили, как убрать болото, образовавшееся в коридоре на шестом этаже восточного крыла. Амбридж и Филч пробовали осушить его самыми разными способами, но безрезультатно. В конце концов болото огородили веревками, а Филчу поручили переправлять учеников в классные комнаты на плоскодонке, что он и делал, скрипя зубами от злости. Не было сомнений, что МакГонагалл или Флитвик могли бы удалить болото без всякого труда, однако, как и в случае с устроенным близнецами фейерверком, они явно предпочитали наблюдать за усилиями Амбридж со стороны. Кроме того, в двери кабинета Амбридж теперь зияли две большие дыры в форме метел, пробитые «Чистометами» Фреда и Джорджа, спешившими на зов своих хозяев. Филч приладил на место старой двери новую, а «Молнию» Поттера перенес в подземелье, где Амбридж, по слухам, поставила при ней вооруженного тролля-охранника. Но ее заботы на этом отнюдь не кончились. Вдохновленные примером Фреда и Джорджа, многие ученики вступили в борьбу за право занять освободившиеся места Главных Бузотеров Хогвартса. Несмотря на новую дверь, кто-то умудрился подсунуть в кабинет Амбридж нюхлера с волосатым рыльцем — тот перевернул всю мебель в поисках блестящих предметов, а когда вошла Амбридж, прыгнул на нее и попытался сгрызть кольца с ее толстых пальцев. Навозными бомбами и вонючей дробью теперь швырялись в коридорах так часто, что среди учеников стало модно перед уходом с урока накладывать на себя Заклятие пузыреголовости — это обеспечивало им приток свежего воздуха, хотя выглядели они при этом весьма экстравагантно, будто щеголяли в надетых на голову аквариумах. Филч, крадучись, ходил по коридорам с хлыстом в руке, надеясь поймать виноватых, но вся трудность заключалась в том, что их стало чересчур много и он никак не мог решить, куда ему броситься в первую очередь. Инспекционная дружина пыталась помочь ему, но с ее членами то и дело происходили странные вещи. Уоррингтона из слизеринской команды по квиддичу отправили в больницу с ужасным кожным недугом, из-за которого он словно покрылся кукурузными хлопьями. На следующий день Пэнси Паркинсон пропустила все уроки, поскольку у нее вдруг прорезались рожки. Тем временем стало ясно, что перед тем, как покинуть Хогвартс, Фред и Джордж успели распродать уйму Забастовочных завтраков. Стоило Амбридж войти в классную комнату, как собравшихся там учеников начинало тошнить и лихорадить. Одни падали в обморок, у других шла кровь из обеих ноздрей. Вопя от ярости и бессилия, она пыталась определить источник загадочных симптомов, но ученики упрямо твердили ей, что страдают от «амбриджита». Оставив после уроков четыре класса подряд и ровно ничего этим не добившись, она была вынуждена отказаться от репрессий и позволить мокрым от пота, мертвенно-бледным и окровавленным ученикам покидать ее занятия целыми толпами. Но даже потребители Забастовочных завтраков не могли сравниться с Пивзом, этим непревзойденным мастером сеять разрушение и хаос: похоже, полтергейст принял прощальный завет Фреда очень близко к сердцу. С безумным хихиканьем он носился по всей школе, переворачивал столы, выскакивал из-за классных досок, опрокидывал вазы и статуи; дважды он запихивал Миссис Норрис в пустые рыцарские доспехи в коридоре, и разъяренный смотритель замка извлекал ее оттуда истошно кричавшей, но живой и невредимой. Пивз разбивал фонари и тушил свечи, жонглировал горящими факелами над головой у перепуганных учеников, заставлял аккуратно сложенные стопки пергамента обрушиваться в огонь или за окно; он устроил на третьем этаже наводнение, открыв краны во всех умывальнях, набрал полную сумку тарантулов и выпустил их посреди вестибюля во время завтрака, а если ему хотелось передохнуть, часами парил над Амбридж, сопровождая ее повсюду, куда бы она ни пошла, и издавая громкие непристойные звуки всякий раз, как она открывала рот. Если не считать Филча, никто из обслуживающего персонала даже не пытался помочь директору. Хогвартс восстал против своего директора.***
Заключительный матч сезона — Гриффиндор против Когтеврана — должен был состояться в последние майские выходные. Хотя пуффендуйцам удалось-таки выиграть у Слизерина с минимальным перевесом, гриффиндорцы почти не надеялись на победу, в основном из-за обескураживающей игры Рона в прошлых матчах. Стояла замечательная ясная погода — то что нужно для квиддича. Мы с Терри довольные вышли на поле, у нас обоих были «Молнии» для такой важной игры. Как всегда, комментаторскую кабинку занял Ли Джордан, который после ухода близнецов из школы ходил точно в воду опущенный. Когда команды появились на поле, он стал называть игроков, хотя в голосе его не слышалось привычного оживления. — Гай Вилкис… Терри Бут… Джимми Фэрроу. Ловец Юстус Эйн. Я внимательно посмотрел на сосредоточенную Джинни Уизли, недооценивать ее я не собирался. — Итак, матч начался! — сказал Ли. — Бут немедленно завладел квоффлом… квоффл у охотника когтевранцев Бута, он уворачивается от Джонсон, уходит от Белл, потом от Спиннет… он направляется прямо к воротам! Готовится к броску, и… и… — Ли громко выругался. — Счет открыт! Гриффиндорцы застонали от разочарования, я же хлопнул по руке подлетевшего Бута. Естественно, слизеринцы на противоположной трибуне тут же затянули свою духоупадническую для Рона песню: Квоффл Рон поймать не может, Победить он нам поможет… — Пожалуй теперь эта песня пригодилась нам как нельзя кстати. Я усмехнулся Джинни Уизли которая посмотрела на меня, и которая вспыхнув отвернулась. Наша команда забила еще два мяча, я же искал снитч. Гриффиндорцы немного отойдя от нашего стартового натиска ответили тремя мячами и счет стал равным. После этого наш загонщик вывел из строя грифиндорского и игра пошла поживей, через полчаса счет был семьдесят на шестьдесят в нашу пользу когда я заметил снитч и рванул к нему, рванула за ним и Джинни отчаянно пытаясь догнать «Молнию», но вскоре я догнал и схватил снитч. Слизеринцы и когтевранцы ответили победным ревом, похоже змеи были счастливы что львы не получат кубок. Обратно в школу нас несли на руках и это было замечательно.***
Окрестности замка сияли на солнце, как чисто вымытые; безоблачное небо улыбалось своему собственному отражению в искрящейся глади озера; по шелковым зеленым лужайкам изредка пробегала рябь от легкого ветерка. Наступил июнь, но для пятикурсников это означало одно: экзамены наконец придвинулись к ним вплотную. Нам больше не задавали ничего на дом; все уроки были посвящены повторению вопросов, которые, по мнению преподавателей, почти наверняка должны были встретиться им на экзаменах. Тем временем торговля из-под полы различными средствами, способствующими повышению концентрации, живости ума и внимательности, которая и раньше процветала среди пяти- и семикурсников, достигла своего апогея. На следующем уроке заклинаний мы получили расписание экзаменов и ознакомились с правилами их проведения. — Как видите, — сказал профессор Флитвик, когда ученики переписали с доски даты и время всех экзаменов, — вы будете сдавать СОВ в течение двух недель. Утренние часы отведены под письменные работы, послеобеденные — под проверку практических навыков. Практический экзамен по астрономии, разумеется, будет проходить ночью. Далее, я должен предупредить вас, что на ваши экзаменационные принадлежности наложены исключительно жесткие Антиобманные заклятия. Использование напоминалок, а также самоотвечающих перьев, накладных манжет-шпаргалок и самоправящихся чернил запрещено. К сожалению, практически ежегодно в школе находится, как минимум, один ученик, считающий, что ему по силам обвести Волшебную экзаменационную комиссию вокруг пальца. Могу только выразить надежду, что среди моего факультета, стремящегося к знаниям таких не окажется. Наш новый… директор, — Флитвик запнулся, — попросила деканов факультетов предупредить своих учеников, что мошенничество будет караться строжайшим образом — поскольку, как вы сами понимаете, ваши результаты могут бросить тень на новые порядки, установленные директором… — Тем не менее у вас нет причин не показать все, на что вы способны. Вам необходимо думать о будущем. — А когда нам выдадут результаты? — спросил Терри — В июле каждому из вас отправят сову с оценками, — ответил Флитвик За ужином накануне экзамена царила атмосфера легкой подавленности. Неудивительно, ведь все нервничали, даже когтевранцы. — Неужели это они? Экзаменаторы? — слабым голосом сказал Майкл Мы повернулись ко входу. В вестибюле стояла Амбридж, а рядом с ней — группа очень древних на вид магов и волшебниц. И судя по виду наш дражайший директор нервничала. Мы решив посмотреть на экзаменаторов поближе встали и пошли к распахнутым дверям, заметив, как встал Поттер с друзьями. Переступив порог, мы замедлили шаг и чинно прошествовали мимо экзаменаторов. Крошечная сутулая ведунья с морщинистым, словно затянутым паутиной лицом видимо и есть профессор Марчбэнкс; Амбридж обращалась к ней с большим почтением. Видимо, профессор Марчбэнкс была глуховата: она отвечала Амбридж очень громко, хотя их разделяло не больше двух шагов. — Прекрасно, прекрасно добрались, мы приезжаем сюда уже далеко не в первый раз! — нетерпеливо сказала она. — Кстати, что-то я давненько не получала вестей от Дамблдора! — добавила она, оглядывая зал, точно надеялась, что бывший директор вот-вот появится из чулана для метел. — Где он сейчас, не знаете? — Не имею понятия, — ответила Амбридж, бросая злобный взгляд на Поттера и его друзей после чего перевела его на нас оценив не менее недружелюбно. — Но осмелюсь предположить, что Министерство магии вскоре его отыщет. — Вряд ли! — гаркнула крошечная Марчбэнкс. — Разве только Дамблдор сам захочет, чтобы его отыскали! Уж я-то знаю… сама принимала у него ЖАБА по трансфигурации и заклинаниям… Что он вытворял своей палочкой — я такого в жизни не видела! — М-м… да… — промямлила Амбридж. — Позвольте проводить вас в учительскую. Вы ведь не откажетесь от чашечки чаю после такого путешествия?