Цель архимага

      В кабинете премьер-министра Великобритании, не считая самого министра, находилось трое людей. Мистер Колин Бадд, председатель объединённого разведывательного комитета, генерал-майор Сазерелл, директор сил спецназначения, и сэр Чисхольм, глава оборонного агентства по оценке и исследованиям. Они были не слишком частыми гостями в этом кабинете, и премьер-министр поначалу удивился этому неожиданному визиту.       – ...Антарктида, значит, – нейтрально повторил он. Было понятно, что ход разговора ему не слишком нравится. – А с чего вы вообще решили, что можете там проводить какие-то операции?       – Это была научно-исследовательская экспедиция, – мягко ответил сэр Чисхольм, интиллигентный человек в очках. – Подобное не запрещено.       – Послушайте, – серьёзно сказал премьер-министр, – мы с вами взрослые люди. Если бы у вас получилось – замечательно, я бы вам слова не сказал. Но у вас не получилось, и теперь кто-то должен отвечать за пропавших без вести парней из специальной авиадесантной службы. Я за это отвечать не собираюсь.       – Это понятно, – кивнул сэр Чисхольм. – Разумеется, вы были не в курсе. Речь о другом: цели экспедиции не достигнуты. Нам всё ещё надо туда попасть.       – Нам?       – В конечном счёте это в интересах всего мира. Мы не имеем права оставить без внимания то, что там находится.       Премьер-министр поморщился. Разумеется, он представлял, что там находится – представлял, может быть, лучше стоявших перед ним. Он занимал свой пост уже шесть лет, он уже более-менее разбирался во всех этих потусторонних штучках и излишне по этому поводу не рефлексировал.       А ведь ещё года два назад он порой задумывался над тем, как же странно всерьёз прикидывать вероятность вторжения демонов и вообще всерьёз употреблять слова «демоны» и «магия». Поди ж ты, как времена изменились.       Но то он. А стоящая перед ним троица хотя и была по должности посвящена в такие секреты, эти самые должности занимала от силы год. Ладно ещё Чисхольм – он был исполнительным директором, по сути высокопоставленным менеджером, которого пригласило Минобороны. Со своей задачей он справлялся, но по сути к правительству отношения не имел. Другие двое же были вообще временщиками, занявшими эти должности лишь потому, что кого-то поставить было надо. В прежнее время их бы вообще не посвящали в эти тайны – по крайней мере, стёрли бы потом память, – но сейчас смысла в том было немного.       О подземельях в Антарктиде правительствам стран Совета Безопасности ООН стало известно полвека назад, после экспедиции Бэрда и захваченных в плен нацистов. Волшебникам и лично Дамблдору было, конечно, известно больше, и, конечно, знаниями они делиться не спешили. Отправившаяся туда группа знала расположение нескольких точек входа в этот подземный комплекс, и в общем-то ничего сверх.       Однако оставлять без внимания это действительно нельзя. Насколько премьер-министр понимал, там, подо льдом, осталось нечто вроде законсервированной базы этих демонов. Тех, к войне с которыми и готовились волшебники. И базу эту было бы неплохо как следует изучить... или, в крайнем случае, уничтожить.       И кстати, она ведь не одна. Есть ещё затопленный город в Тихом океане... собственно, американцы обнаружили его ещё в двадцатых, даже сбросили туда несколько глубинных бомб, но большого успеха не добились. Техника тогда не позволяла достать до батиальных глубин материкового склона... да и сейчас не слишком-то позволяет. Так что тогда все решили сделать вид, что никакого глубоководного города и нет. Не трогай дерьмо, как говорится, вонять и не будет.       Но сейчас, имея в распоряжении плонетские технологии, а главное, имея перед собой конкретную угрозу... впрочем, охладил себя премьер-министр, это забота будущего. Ему бы пока с Антарктикой разобраться.       – А с волшебниками вы консультировались? – вздохнул он.       – Они сообщили нам, что, по их мнению, всё это подземелье надо уничтожить сразу, без каких-либо исследований. Мы довольно ясно дали понять, что считаем подобные меры чересчур радикальными, и тогда они отказались помогать нам.       – Ох-хо, – сказал премьер-министр, прижав ладонь к лицу. Вот что-то такое он и подозревал с самого начала. – А вам не приходило в голову, что они могут быть правы?       – Мы считаем, – довольно уверенно ответил председатель разведывательного комитета, оглядываясь на остальных, – что врага прежде всего надо понять. Кроме того нам кажется, что волшебники и сами не представляют себе, что именно там, подо льдом, находится.       – Предположим, я согласен, – сказал премьер-министр таким тоном, что только глухой не понял бы – ни черта он не согласен. – Что вы предлагаете делать?       – Мы послали туда два взвода, – сообщил генерал-майор. – Это были отличные парни. Лучшие в нашей стране, а значит – одни из лучших во всём мире. И они там пропали. Вошли – и не вернулись.       – А чего вы ожидали? – хмыкнул премьер-министр. – Если даже волшебники говорят, что не надо туда соваться. Если бы всё было так просто...       – Нам нужны те ребята, которые сейчас проходят переподготовку в Сибири, – прямо заявил генерал-майор. – У них более совершенное оружие, техника, они, наконец, будут знать, с чем имеют дело.       – Всё это хорошо, всё это важно, – пробормотал премьер-министр, – но вы ведь не можете гарантировать успех второй... экспедиции. Может быть, нам стоит проявить разумную осторожность и согласиться с волшебниками?       Сэр Чисхольм шагнул вперёд; стёкла очков его блестели.       – Мы не должны бояться неизвестности, – непреклонно сказал он. – Мы должны неизвестное делать известным. Взорвать там ядерные заряды можно в любой момент, но это крайняя мера. Мы в лучшем положении, чем были плонетцы сто лет назад: у нас есть знание и у нас есть специалисты, умеющие пользоваться этим знанием.       Премьер-министр скептически смотрел на него. Соображение было резонным, да – но ведь мнение волшебников тоже на чём-то основывалось? А вот кстати...       – Кто именно вам посоветовал уничтожить подземелье?       – Я связывался с Конфедерацией через Министерство, по официальному каналу, – сэр Чисхольм пожал плечами. – Ответы приходили по почте, в письмах стояла печать комитета по связям с не-магами. Кто конкретно их писал, я не знаю.       Хорошенькое взаимодействие, злобно подумал премьер-министр. Как Статут-то отменять будем с такой бюрократией? Комитет, очевидно, сортировал и перенаправлял подобные письма компетентным инстанциям и лицам... только вот каким? Кто именно там в Конфедерации был специалистом по Антарктиде и погибшим цивилизациям? Был ли это вообще специалист? Неужели нельзя было указать какой-нибудь там контактный номер?       Всё это, конечно, можно выяснить... не так уж сложно связаться если не с Синклитом, то снова с Конфедерацией, спросить хотя бы того же Дамблдора... но на всё это тоже нужно время, согласовывать, договариваться о встрече. К завтрашнему дню вопрос не решить, а премьер-министру очень хотелось закрыть его поскорей.       Погодите-ка. Если уж говорить о встречах...       – Через два часа у меня телемост с Америкой, – решительно ответил премьер-министр. К нему вдруг пришла идея. – Я сообщу Клинтону, что мы готовим экспедицию, и надеюсь, что они захотят принять в ней участие. Даже нет, я надеюсь, что они заинтересуются в достаточной степени, чтобы нам не пришлось рисковать своими людьми.       Трое людей в кабинете замялись, посмотрели друг на друга. В основном на главу оборонного агентства – это ведь была его идея. Конечно, человек, возглавлявший крупнейшую научно-техническую организацию в Великобритании, не особо хотел делиться секретами с кем бы то ни было.       – Напоминаю, – скучным тоном напомнил премьер-министр, – что у нас сейчас нет секретов от наших союзников, а у них нет секретов от нас. По крайней мере в том, что касается технических разработок. И я сильно сомневаюсь, что мы найдём в Антарктиде что-то стоящее, тем более такое, ради чего стоило бы соблюдать секретность.       – Там технологии тех, кто царил на Земле до нас, – мягко возразил сэр Чисхольм, сверкая очками. – Технологии, которые могут превосходить даже те, что есть у плонетцев. Это знания с иных звёзд, иных миров, иных времён. Мистер Мейджор, вы уверены в своём решении?..       – Если они были такими развитыми, почему они сейчас такие мёртвые? – ехидно отозвался премьер-министр. – Да, я уверен. Мы и на плонетские технологии сколько ресурсов тратим, а с этим, думаете, проще будет? Или вы надеетесь найти готовый склад волшебных штучек, которые нужно только включить?       – Простите, сэр, то есть вы предлагаете нам самоустраниться от этой экспедиции и отдать всё американцам? – с тревогой в голосе спросил председатель разведывательного комитета.       – Не совсем. Я не вижу смысла рисковать нашими солдатами из-за призрачной угрозы и не менее призрачных выгод, особенно когда рискнуть может кто-то другой. Однако в стороне оставить их тоже неразумно. Разумеется, наши люди должны там присутствовать, но, я полагаю... – премьер-министр помедлил, – будет достаточно и одного человека. Одного достаточно компетентного специалиста.       – Сэр, вы говорите о...       – Да. Привлечём к операции Деннитсона.       Это был конусообразный африканский дом – подобные постройки распространены в местных деревушках. Глинобитный цилиндр стен, сверху – крыша из соломы и веток. Не самое подходящее место для степенного британского чародея.       Однако на самом деле всё это уже не имело никакого значения. Люциус Малфой, не колеблясь, отодвинул занавеску, закрывавшую вход, и вошёл. Внутри, как и следовало ожидать, хижина оказалось гораздо больше, да и на хижину-то она уже мало походила.       Там был Рабастан, дремал на кровати. Или делал вид – при появлении Люциуса он открыл глаза и встал.       – Всё в порядке? – хрипло спросил он. Люциус кивнул.       Вокруг хижины были небрежно наложенные отслеживающие заклинания, почти нарочито грубые. Было не вполне понятно, на что рассчитывает Лорд: Люциус не скрывался, но при желании мог бы зайти в хижину незамеченным. У Рабастана наверняка был амулет Побега, но такая неосторожность всё равно казалась странной.       Люциус взял у него свиток портала, раскрыл – и исчез. Судя по длительности переноса и ощущениям, его аппарировало по меньшей мере через полконтинента. Это, или свиток делал кто-то совсем неумелый.       Местом прибытия была маленькая каменная камера с каменной же дверью; дверь была открыта. Люциус не сомневался, что захлопнуться она может в любой момент, и стоящему внутри будет плохо. Камера была пронизана мощной Гибелью Воров, сбрасывающей любую маскирующую магию. Это было хорошее заклинание, и Люциус не знал способа его превзойти.       За дверью был небольшой коридор, ещё одна дверь и знакомые личности – Макнейр, Яксли, Крэбб с сыном... Кто-то сидел у деревянного стола, кто-то ходил взад-вперёд по полу серого камня. Но их почему-то было немного, гораздо меньше, чем он ожидал. Может быть, другим было назначено другое время?..       Люциус не знал, где они находятся. Уагаду, скорее всего, но вдруг расчёт на то, что он должен так думать.       Стена раздвинулась, из неё показалась Беллатрикс Лестрейндж. Она с кривой усмешкой обвела взглядом всех.       – Яксли, пошли, – позвала она и вновь скрылась за стеной. Корбан вскочил с места.       Ну да, вот уж кому бояться нечего, подумал Люциус. Корбан Яксли всегда был среди самых преданных, и в Азкабане не оказался лишь по случайности. Он и правда верил в то, что Лорд мёртв – но теперь, вновь призванный им, будет вновь служить ему.       Ждать своей очереди пришлось недолго: минут через шесть дверь распахнулась вновь, Беллатрикс всё с той же улыбкой позвала Крэббов, отца и сына. Назад они не выходят, понял Люциус. После того как ты предстал перед Лордом, у тебя только два пути – либо за ним, либо в могилу, но не назад.       Интересно, отстранённо подумал он, сколько же в конечном итоге отправятся в могилу? Он знал, что несколько погибло ещё в Англии, при первой встрече с воскресшим Лордом. Был убит Торфинн Роули – Лорд явился к нему, и что-то в ответах Роули ему не понравилось. Погиб Гойл вместе со своей семьёй – зная их, Люциус мог предположить, что они не захотели отправляться в Африку. Умер Эйвери – тут, правда, неясно, от руки ли Волдеморта он умер, или то было нечто иное.       А теперь предстояло умереть и ему, Люциусу Малфою.       – Идём, – сказала Беллатрикс, смотря на него со злорадством. – Он тебя ждёт.       Прежде чем зайти, Люциус успел заметить, как сзади хлопнуло, и из коридора в помещение вошёл Снейп вместе с ещё кем-то. Потом стена сомкнулась.       – Где мой племянник, Люциус? – спросила Беллатрикс. – Где Драко?       – Где он – это его дело, – холодно ответил Малфой, и волшебница усмехнулась.       – Лорд убьёт тебя. Непременно убьёт.       – Это моё дело, – так же холодно сказал Малфой. – Не твоё.       – Ты всегда умел строить хорошую мину при плохой игре, Люциус. Но в этот раз тебе не отвертеться.       Они шли по каменной галерее; шаги звучали глухо. Почему-то именно на это Люциус обратил внимание – шаги звучат глухо. По дереву или полированному мрамору звучали бы звончей, но здесь всюду был простой серый камень, выщербленный многими поколениями ступавших по нему волшебников. В Уагаду (он уже не сомневался, что находится здесь) всё делали из этого камня – точнее, всё делали в камне. Нужда в других строительных материалах тут была небольшой.       Галерея вывела их в анфиладу больших залов. На стенах висели ярко светящиеся шары, кое-где светились сами стены. Воздух был свеж и пах какими-то цветами. Тут кипела жизнь, в основном школьная. Мимо носились ребятишки, чинно шествовали парни постарше, свысока поглядывая на мелких и шугаясь от преподавателей. Всё-таки Дамблдор был прав, угрюмо думал Люциус, всё-таки Лорд работает вместе с Акинбаде... и как только последнему удаётся скрывать это?..       Была и пара знакомых ему лиц – они обменялись сдержанными кивками. У них явно было дело, они куда-то спешили. Люциус не был уверен, чем они занимаются, но серьёзность их лиц от него укрыться не могла. Как и то, что никого в школе, кажется, не смущало присутствие посторонних.       Они остановились перед массивной двустворчатой дверью. Каменными вратами. Врата как раз были открыты: оттуда выходили двое. Одного из них Люциус знал – это был Фенрир, оборотень; второго видел первый раз. Должно быть, машинально решил он, кто-то из новеньких, из местных...       Беллатрикс приглашающе махнула рукой; Люциус придержал рукой каменную створку – та была прекрасно сбалансирована, отворилась почти без напряжения.       В зале по ту сторону стены стоял полумрак; после того как глаза привыкли, Люциус разглядел двоих. Рядом на одинаковых креслах сидели глава Уагаду Акинбаде и сам Лорд Волдеморт. Люциус встал перед ними; Волдеморт пристально разглядывал его и молчал.       Беллатрикс Лестрейндж – Люциус чувствовал – скалилась ему в спину: она непременно сказала бы что-нибудь, но не осмеливалась нарушить молчание в присутствии двух могучих чародеев. Хотя одному из них, кажется, было всё равно: Акинбаде сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла, и вроде бы спал.       – Ты явился без сына, – тихо произнёс наконец Лорд Волдеморт. – Это означает неповиновение, Люциус?       У Люциуса Малфоя в голове вертелись десятки разных ответов, но иные из них были сейчас глупы, а иные могли подставить под удар Драко. Он деревянно, отрывисто кивнул и сказал резче, чем хотел того сам:       – Полагаю, так, мой Лорд.       – Жаль, – промолвил тот. В его голосе на самом деле было небольшое сожаление. – Ты был мне полезен, Люциус... тогда, в семидесятых. Но я всегда знал, что семья для тебя важнее служения мне. Почему же ты тогда посмел вернуться ко мне?.. Хотя нет, это неважно.       Ну почему он так тянет, думал Люциус Малфой, стискивая зубы и до боли в кисти сжимая набалдашник трости, зачем говорит так долго?.. Стоять и ждать смерти было тяжело, даром что прошло всего секунд пятнадцать; хотелось закрыть глаза, попробовать сбежать, ударить первым – всё что угодно, лишь бы не стоять просто так в гнетущей тишине! Ну когда, когда же это всё кончится?!       Мелькнула зелёная вспышка, и для Люциуса Малфоя всё кончилось.       ...Следующим в дверь зашёл Северус Снейп. Тела на полу он, конечно, увидеть не мог – его уже не было. Зайдя, Снейп молча поклонился.       – Северус, – тихо изрёк Лорд. И чуть повернулся к чернокожему волшебнику, сидящему рядом.       Тот открыл глаза.       Северус Снейп был хорошим окклюментом. Очень хорошим. Но всё же не превосходным. А чтобы устоять перед архидемоном-менталистом, окклюмент должен был быть не то что превосходным, а наилучшим, специалистом сверхвысокого класса.       И Северус Снейп даже не понял, что с ним произошло.       Волдеморт с некоторым удивлением смотрел, как тело одного из его Пожирателей безвольно падает на пол. Носящий Жёлтую Маску за секунду прочитал всё в его мыслях и вытянул из волшебника душу.       – Он работал на Дамблдора, причём давно, – негромко сказал архидемон. – Он был уверен, что обманет тебя.       – Не получилось, – равнодушно пожал плечами Тёмный Лорд, вновь поднимая палочку.       – Подожди, – остановил его Носящий Жёлтую Маску и чуть помедлил, сканируя пространство. – У него под кожей плонетский датчик... причём он о нём не знал. Будет подозрительно, если сигнал вдруг прекратится.       – Что ты предлагаешь?       Носящий Жёлтую Маску встал, подошёл к телу. Две пары глаз следили за ним.       – Обмануть датчик несложно, – пробормотал он, сводя пальцы. Крохотного паучка, в принципе, можно было заметить даже невооружённым глазом. – Да и Дамблдора тоже. Я начну контригру.       Тёмный Лорд ещё раз пожал плечами.       – Лишнее прикрытие не повредит, – согласился он, – Беллатрикс, зови следующего!..       Декабрь 1996 года. Россия, Красноярский край, Сибирский анклав.       Бетонный постамент был массивен, но невысок – всего три ступеньки высотой. Два противоположных края его были скошены, опускаясь пандусом до уровня почвы – для колёсной и гусеничной техники. А на постаменте стояла огромная круглая арка из стали и железобетона, здорово смахивавшая на сент-луисскую.       Правда, размеры поменьше. Сорок метров в ширину и столько же – в высоту. Но для транспортного канала достаточно, даже более чем.       Вокруг постамента стояла небольшая толпа: собрались волшебники, плонетцы, учёные, рабочие – все, кому было интересно. Интересно было не очень многим – в конце концов, необычное и так совершалось в этом месте каждый день.       – Мы строили, строили... и наконец построили, – говорил Элджернон Мэтлок, усилив голос магией. – Это – первые межмировые врата. Теперь Земля и Плонет связаны друг с другом напрямую, путешествовать в другой мир будет не сложнее, чем в соседнюю страну. В будущем, вероятно, подобных врат будет больше, в разных точках мира. Врата двусторонние, то есть переход возможен с обеих сторон плоскости, э, перехода.       Элджернон Мэтлок речи произносить не умел, да ему по работе то было и не нужно. Хотя от него многого и не ждали – ни журналистов, ни прочих посторонних людей тут, разумеется, не было. Что там произносить – просто отчитаться о проделанной работе, и всё.       – На данный момент планируется, что врата станут работать круглосуточно, дальше будут смотреть по трафику и рентабельности. По технике безопасности: ничего особенного, переход безопасен, если не случится неожиданного отключения. Его случиться не должно. Бактерии, вирусы, сконь сами по себе сквозь врата не проникнут (для преодоления плоскости нужно некое минимальное усилие), но вместе с вами – могут. Рекомендуется, по крайней мере на первых порах, медицинский контроль. Вот и... всё, пожалуй.       Невыразимец отошёл в сторону и неловко взмахнул рукой. Низко загудело, земля под ногами еле заметно задрожала – заработали манаформаторы, пропуская через себя десятки мегаватт электрической мощности. В сорокаметровой арке неярко засветилась ровная белая завеса, и в толпе захлопали. Особенно старались плонетцы, одни составлявшие больше половины той толпы.       Дело было и в самом деле значительное. Тема иных миров в исследовательском дискурсе волшебного сообщества до совсем недавнего времени маячила где-то на заднем плане, не заявляя о себе и не требуя особого интереса. С одной стороны, миры эти были, о чём интересующимся темой было прекрасно известно; с другой, соседство с маглами давало о себе знать, и потому направление исследований как-то само собой сдвигалось в сторону космоса.       И всё же другие миры не оставались совсем неохваченными: их тоже немножко исследовали, отправляли экспедиции. В отделе тайн была небольшая группа невыразимцев, занимавшихся именно лежащим за Кромкой. Так что волшебники не были так уж неготовы к контактам с иномирянами.       Но до прошлого года ни о чём подобном этому огромному порталу речи и не шло.       ...От земли оторвались транспортные катера, на самом малом ходу нырнули в завесу один за другим и исчезли. К Элджернону подбежал улыбающийся Лакласторос, выразить своё восхищение. Тот дежурно отвечал, что он был лишь руководителем группы, и профессор принялся поздравлять и его сотрудников.       – Это начало новой эры! – воодушевлённо говорил он. – Теперь в-всё переменится для обоих наших м-миров!..       Чуть поодаль стояла небольшая группка людей во главе с Владимиром, администратором Сибирского объекта. Военные эксперты, представители разных стран терпеливо ждали британского волшебника. Сегодня должна была состояться ещё одна презентация, но уже не для всех.       Элджернон наконец разобрался с поздравляющими, вежливо откланялся и повёл международную военную комиссию прямо к своему эллингу. То, что было быть лишь временным помещением, в котором они разместились за неимением лучшего, как-то незаметно приобрело статус постоянного. Переезжать из этого огромного бетонного ангара уже никто особо не хотел.       Но сейчас тут почти никого не было. Элджернон с парой невыразимцев провели гостей куда-то в дальний угол, отгороженный высокими стеллажами и силовыми экранами. Там стояли два геродерма, но геродерма не совсем обычных – гости достаточно разбирались в военной технике Плонета, чтобы понять это.       Геродерм – экипировка «солдата будущего» – серьёзно повышал на поле боя эффективность отдельно взятого бойца. Внутри геродерма был экзоскелет, слой амортизирующего геля, компьютер, интегрированный в общую систему управления, и, разумеется, энергетик. Небольшая такая батарейка, работающая на холодном ядерном синтезе. В тяжёлых, пятиметровых геродермах ходила бронепехота; лёгкие, напоминающие костюм Железного Человека, использовались в авиапехоте.       Те два, что стояли здесь, были скорее лёгкими, в рост человека. В целом выглядели они довольно неказисто – невооружённым глазом было видно, что их неоднократно разбирали и переделывали, заменяя родные детали каким-то своим хэндмэйдом.       – Проект «Антимаг», – сообщил Элджернон, указывая на геродермы. – Изначальной его целью было создание артефактной системы, позволившей бы маглу сражаться на равных с волшебником. Мы, как волшебники, конечно, не очень хотели заниматься подобным проектом, но наше британское правительство и партнёры из Организации были в нём очень заинтересованы. В то время в нашей стране действовал небезызвестный Волдеморт, так что... вы понимаете.       Он внимательно посмотрел на военных экспертов. Кто-то согласно покивал, а кто-то был человеком тёртым и не стеснялся демонстрировать непонимание.       – Разработку мы начали в восьмидесятом году и закончили в девяносто третьем. Но к тому моменту политический курс серьёзно изменился. В общем, мы решили сделать две вещи: ознакомиться с плонетскими военными технологиями и сделать в наших разработках упор на борьбу не с магами, а с демонами. Эти костюмы – конечный результат, сочетание передовых технологий и передовой магии.       Элджернон сделал паузу, переводя дух, и сделал приглашающий жест.       – Кто-нибудь хочет попробовать примерить?       Международные гости переглянулись.       – Я могу попросить Ирму, – Элджернон кивнул в сторону своих спутников-невыразимцев, – или залезть внутрь сам, но эксперимент не будет чистым. Мы волшебники, мы можем и привыкли управлять костюмом при помощи магии.       Вперёд, отодвинув других, вышел Владимир.       – Если никто не хочет, я попробую? Как его открыть?       Геродерм надевался по частям. Оригинальные плонетские можно было как-то хитро раскрыть и буквально накинуть на себя одним куском, но у этого конструкция не предусматривала. Впрочем, частей было немного. Поножи, объединённые с ботинками в одно целое, наручи с перчатками, большая кираса и шлем. Будучи надетыми, они автоматически склеивались меж собой, а места стыков прикрывались бронепластовой чешуёй.       Снаряжение рыцарей двадцать первого века. Техногенный доспех.       Владимир надел шлем, и костюм тут же включился. Перед глазами появился интерфейс дополненной реальности с различными надписями и индикаторами. Надписи, как ни странно, были на русском.       – При работе с плонетским оборудованием нельзя было обойтись без техномагов, – говорил Элджернон. – Мы привлекли специалистов из Америки. По умолчанию программная оболочка взаимодействует с пользователем на наиболее подходящем ему языке из всех установленных. Но это только небольшой бонус. Самое главное скрыто вот здесь, – маг постучал по нагруднику. – Маховик Времени.       Усовершенствованный и серьёзно видоизменённый, конечно, не в виде песочных часов. Но поскольку никто и без того не знал, что такое Маховик Времени, Элджернон не стал пояснять.       – Выберите функцию «ускорение».       Владимир, хмыкнув, быстро нашёл её в списке. Он уже пару раз примерял геродермы, базовое управление ему было не в новинку – а оно как раз осталось прежним.       Едва заметно прищурившись, он выбрал. Перед глазами появилась зелёно-красная шкала; указатель стоял на минимуме. Мир вокруг будто бы начал прокручиваться в замедленном воспроизведении. Чтобы разобрать слова, требовалось приложить сознательное усилие.       – Минимальное ускорение, в полтора раза, костюм может поддерживать почти неограниченно долго. Максимальное, в красной зоне – форсажный режим, позволяющий двигаться на сверхзвуковой скорости, но через две-три секунды форсажа Маховик выйдет из строя. Пожалуйста, сдвиньте указатель на середину.       Владимир сдвинул и сделал несколько шагов в геродерме. Он не почувствовал ровным счётом никаких измерений, но всех остальных как будто окунули в патоку. Воздух стал плотен, густ – и двигаться в нём было непросто.       И всё же легче, чем ожидалось. Вероятно, на геродерм были наложены заклинания, облегчающие передвижения. Он неспешно шагал по бетонному полу – но зрачки глаз остальных не успевали за его шагами. Мимо пролетела муха – и Владимир мог разобрать каждое её движение.       Да, на такой скорости можно потягаться и с магом, и с демоном. Даже с Двурогим... если форсажный режим не сломается. Владимир лихо взбежал вверх по стене и мягко приземлился, упав с пятиметровой высоты. По ощущениям можно забраться и выше, пять метров явно не были пределом.       – ...Кроме того, броня, – слегка усталым тоном продолжил Элджернон, вручив всем папки с подробными ТТХ его разработки. – Не силовая – она тут, естественно, тоже есть, но я не о ней. На этом костюме под слоем бронепласта скрыт тончайший слой адамантия, прикрывающий самые важные места. Человек внутри почти неуязвим... но костюм стоит дороже своего веса в золоте.       Элджернон сказал это без всякой рисовки, и военные эксперты недоумённо посмотрели на него.       – И какой в нём тогда смысл? – спросил кто-то. – Что толку, если мы нацепим его на двоих или троих человек?       – Есть и другая версия. Ирма, будь добра... да, спасибо. Вот этот экземпляр – непосредственно антимагический. У него броня из зачарованного мифрила и корония; пластины съёмные, одно легко заменяется другим. Отсюда, с запястий, выстреливаются лезвия – тоже из корония. На спине расположен магнитный захват – там крепится электрохлыст. Есть возможность установки дополнительного оружия.       – Почему мифрил? – спросил ещё кто-то, листая страницы в папке. – Это же просто титано-танталовый сплав, если я не путаю? Разве бронепласт не будет дешевле при сравнимых прочностных характеристиках?       – Мифрил лучше поддаётся зачарованию, – скучным тоном пояснил Элджернон, глядя, как Владимир аккуратно выбирается из геродерма. – Если мы говорим о бойцах спецподразделений, то деньги на зачаровании экономить не надо.       – Зачарований тут много, я гляжу, – скептически отозвался всё тот же голос. – Прочность, лёгкость, амортизация... манаформаторы вот стоят. Да, результат замечательный – но оправдано ли это всё по цене-качеству? Сколько времени вам понадобится на производство одного такого геродерма?       – Самая сложная и дорогая часть – Маховик Времени, без него всё прочее бессмысленно, – начальник отдела тайн глядел на эксперта грустными усталыми глазами. – Остальное можно без проблем поставить на конвейер, но для Маховиков у нас пока нет производственной линии. Так что я не могу назвать точное время и цену.       – Меня больше интересует адамантиевая броня, – сказал Владимир. – В чём сложность её создания?       – Время, – Элджернон пожал плечами. – Нужно два месяца на то, чтобы произвести адамантий, и месяц – на изготовление листов нужной формы. С этим костюмом я попросил помочь Дамблдора, и он сделал всё это за три часа... но у нас даже близко нет трансфигураторов, подобных ему. Кроме того, адамантий очень скверно зачаровывается, обладает хорошей теплопроводностью и очень плохими амортизирующими свойствами.       – То есть вы не рекомендуете использовать его?       – Не рекомендую, – согласился невыразимец. – Цена возрастёт совершенно непропорционально качеству. В девяноста пяти случаях из ста обычный бронепласт будет как минимум не хуже.       – Ну что же, – звучно подытожила глава группы, технический специалист из DARPA. – Подобная экипировка безусловно будет очень полезна для солдат. В целом мы одобряем. Составляйте смету проекта, мы включим траты в бюджет на следующий год...       Все обменялись заверениями и рукопожатиями. Владимир сообщил, что он проводит гостей до ближайшего портального круга, и тем самым как бы избавил Элджернона от необходимости делать то же самое. Глава отдела тайн был этому только рад.       – Вот я так и знал... – пробормотал он после их ухода, повернувшись назад, к своим сотрудникам. – Видите, на «Антимага»-то они быстренько согласились. Хочется им иметь управу на волшебников, хочется... Ну, впрочем, деньги они нам дают, а это самое главное.       ...Горы Роусон. Горы Ла-Горс. Горы Гросвенор. Все они – лишь небольшая часть обширной горной системы, названной именем Мод, королевы Норвегии. Все они лежат за восемьдесят пятой параллелью южной широты, близкие к географическому полюсу.       Однако и сами горы Королевы Мод являются, в свою очередь, лишь небольшой частью Трансантарктической горной цепи, великого хребта, что протянулся через весь континент, деля его на две неравные части. Он образовался десятки миллионов лет назад, задолго до того как Антарктида покрылась льдом, и вершины его – парадокс! – остались ото льда свободны.       Над этими вершинами сейчас летели, грохоча лопастями, два грузовых «Чинука», взлетевшие с аэродрома в Мак-Мердо. В «Чинуках» была рота «морских котиков», спецснаряжение и один тип, который не нравился лейтенант-коммандеру Райту. Типа ему представили как Хантера, и на этом представление закончилось. Формально операцией руководил он, лейтенант-коммандер Райт, но неформально ему сказали прислушиваться ко всему, что этот тип скажет.       На самом деле Райт помнил его, хотя тот, вероятно, не помнил Райта. В Сибирском анклаве Хантер какое-то время вёл один спецкурс для таких как он, солдат специального назначения. Солдат там было много, со всех стран, а спецкурс короткий – близкими знакомыми они, конечно, стать не могли. Райт, однако, составил о нём некоторое впечатление, и сейчас в нём укреплялся.       Форма на этом Хантере (лейтенант-коммандер сомневался, что это его настоящее имя) была такая же, как на всех остальных, но сидела иначе. Как новенькая сидела, как выходной костюм какой-нибудь, а не повседневная одежда. Чувствовалось, что этот человек военному делу не чужд, но не военный, тем более не «котик». И не требовалось ломать голову, чтобы понять, из каких примерно ведомств он явился. Райт не раз сталкивался по работе с людьми из таких ведомств... и общение нечасто выходило приятным.       «Чинуки» приземлились через полтора часа, в точке, что находилась на восемьдесят шестой параллели. На точке была подготовлена импровизированная посадочная площадка, и за неделю её, по счастью, не замело. Рота «котиков» – сорок человек – быстро выгрузила из вертолётов всё, поставила несколько больших палаток.       Здесь было чуть больше четырёх тысяч метров над уровнем моря и чуть больше полутора тысяч – над бескрайней белой равниной. Полмесяца назад сюда прибыла английская экспедиция, которая... не добилась успеха, мягко говоря.       Но эта не добиться успеха не могла.       Они расположились на небольшом плато, скрытом между вершинами гор. Снега здесь было немного, ветер – по крайней мере, сейчас – дул умеренный, терпимый. Отсюда им предстояло проникнуть в подземелья Антарктики, один из входов в которые находился в здешних пещерах.       Впрочем, подземельями это сложно было назвать, учитывая, что находились они в километрах выше уровня моря. Во всяком случае, немалая их часть. Но всё важное располагалось гораздо ниже, у подножия гор. Вот если бы не было этого ледяного покрова...       Со стороны побережья войти было бы проще, так сделали немцы пятьдесят лет назад. Только лёгкий вход не означает лёгкой дороги, а отсюда до побережья не одна сотня километров. Им нужен был центр всего этого подземного комплекса, а центр как раз находится где-то здесь... по крайней мере, так считалось.       Рота состояла из штаба, подразделения службы боевой поддержки и двух взводов по шестнадцать человек. Обычно на отдельную миссию больше взвода «котиков» не посылают, взвод – это уже достаточно крупная тактическая единица. Однако эту миссию ни по каким стандартам нельзя было назвать обычной.       Сперва в пещеру запустили маленьких и шустрых разведывательных роботов – или, по-плонетски, киберов – на антигравитационных дисках. В роботах стояли нейтринные приёмопередатчики, для которых толща камня и льда большим препятствием не являлась. Непосредственное управление также не требовалось: снабжённые достаточно продвинутым интеллектом, роботы сами могли находить дорогу и составлять карту местности. И всё было бы ничего, если б...       – Мало их! – с досадой сказал технический специалист из службы боевой поддержки. – Нам всего десять штук выдали, и те со скрипом. А с десятью роботами тут месяц можно сидеть и результата не будет, если туннели реально до самого побережья идут.       Роботы могли двигаться на скорости до ста километров в час, но на такой скорости врезаться в стену им ничего не стоило. Какими бы они умными ни были, но назначением их была не работа в пещерах, а картографирование открытой местности.       – И ничего интересного не обнаружили? – уточнил Райт, хотя ответ был ему прекрасно известен. Если бы роботы что-то нашли, он бы узнал об этом первым.       – Прошло всего тридцать часов, – пожал плечами технический специалист. – Многие полости имеют явно искусственное происхождение, иногда на стенах встречаются следы от... деятельности разумных существ, отпечатки, рисунки, но и всё.       Что было бесполезно, конечно, все и без того знали, что следы разумных тут быть должны. Вопрос был в том, чтобы отыскать самый центр. Четверо или пятеро солдат, имевшие квалификацию связистов и инженеров, лежали рядом на спальных мешках и, казалось, смотрели в никуда. Камеры роботов передавали им информацию прямо на контактные линзы-визоры.       Интересного там было мало. Здешний участок подземелий – во многом естественного происхождения – представлял из себя отнюдь не сеть ровных туннелей. Собственно, определить, где кончалось естественное и начиналось искусственное, было довольно сложно. Когда-то, вероятно, большая часть этих проходов и каверн использовалась жителями подлёдного города, какую-то часть они создали сами; но с тех пор прошли многие тысячи лет, и время стёрло различия. Профессиональные спелеологи могли бы сказать больше, но для профессиональных спелеологов тут сейчас было не место.       Под «временем» стоило понимать в основном подземные толчки и прочую сейсмическую активность. Здешней области она была не свойственна, но если этот город действительно так стар, как предполагали... что ж, ничего удивительного.       Райт покосился на Хантера – тот, как и следовало ожидать, молчал, но, заметив взгляд, посмотрел в ответ на него.       – У вас есть что сказать? – слегка вызывающе спросил лейтенант-коммандер. Хантер на секунду задумался:       – Райт, вы не думаете, что камеры могут обманывать нас?       Райт был так удивлён вопросом, что даже не обратил внимания на тон Хантера, обычно бесящий его. Запанибратское обращение простить было можно – в конце концов, Хантер не был частью его группы, – но тут не только обращение, сам тон был каким-то вопиюще несерьёзным. Не подходящим к времени и месту.       Однако сейчас мысли занимало другое.       – Вы не доверяете плонетскому оборудованию?       Удивление было резонным: техника Плонета намного опережала земную, и... не то что она не могла сбоить, но одно дело сбоить, а другое – не видеть существующего.       – Роботов обмануть не сложнее, чем человека, – Хантер пожал плечами. – Предыдущей группе же как-то удалось проникнуть вглубь.       – Или нет, – мрачно заметил Райт. – Мы не знаем, как далеко они проникли, не нашли их следов. Мы знаем, что они ушли... и не вернулись.       Перед его глазами медленно крутилась трёхмерная модель, схема обследованных роботами подземелий. Вроде бы немало, но стоило сравнить с размером уходившей под лёд горы, и масштаб проблемы становился очевиден. Снести бы эту гору тяжёлым дезинтегратором, тоскливо подумал он. Тогда в его группе вообще не было бы нужды.       – Ждём, – наконец принял решение Райт. – Ограничений по времени у нас нет, на рожон лезть я не собираюсь. Всё.       Его подчинённым было в общем-то всё равно. Лежать в обогреваемой палатке всяко приятнее, чем гулять на антарктическом морозе. Пусть сейчас лето, но в центре материка даже о минус двадцати по Цельсию оставалось только мечтать. По лицу Хантера же – он заметил – пробежала лёгкая тень неудовольствия. Видно, тот неограниченным временем располагать не мог.       Ну что ж, равнодушно подумал Райт, его проблемы.       ...Однако ответ нашёлся быстрее, чем он ожидал, всего часов через десять. Схема подземелий успела вырасти раза в полтора, и Райта, задремавшего в спальном мешке, разбудил начальник разведки отряда, лейтенант.       – Сэр, – обратился к нему он, – кажется, мы поняли, в чём штука. Включите линзы.       Райт сделал сложное движение зрачками, и перед ним тотчас зажёгся визуальный интерфейс, а следом – и карта.       – Мы поняли принцип, по которому они прокладывали эти туннели, – объяснил лейтенант. – И если бы некоторые из них не обвалились, мы поняли бы это раньше. Смотрите, – он указал на схему. Визоры были объединены в единую сеть, и допреальные элементы выглядели для обоих одинаково. – Тут есть множество ответвлений, ведущих в широкие каверны, некоторые из каверн имеют выход на горный склон – около одного такого мы сейчас и находимся. А вот эти туннели ведут вниз – здесь обвал, но по другому, насколько мы поняли, можно пройти.       – Отлично, – кивнул Райт. – Через пятнадцать минут выступаем.       ...Комбинезоны были сделаны из тонкой и очень прочной полимерной ткани с пластинами силовой брони – её можно было перевести в режим невидимости, и тогда комбинезон становился прозрачным. Имелась уйма возможностей и помимо того: молекулярные липучки на ладонях, позволяющие взобраться по отвесной стене; диагност со множеством инъекторов; система климат-контроля и ещё всякое.       На голове – гермошлемы со встроенными респираторами (на спину можно повесить баллон со сжатым воздухом и перейти на замкнутый цикл), камерами и рациями. У бедра, на поясе – виброрезак, плазмер, два баллона со сжатой смесью. В глазах – мягкие контактные линзы, одновременно бинокль, прицел, целеуказатель, прибор ночного видения и тактический планшет.       За спиной – разное, у кого что, в зависимости от специальности бойца. Вещмешок с пайком и коробочкой нейтринной связи был, однако, у всех; также были магнитные крепления для оружия. Оружие было разнообразным и всё же похожим на земные образцы. Вместо штурмовых винтовок – автоплазмеры, вместо ручных пулемётов – ручные плазмомёты; у снайперов – плазменники, у операторов тяжёлого оружия – тяжёлые же плазмометатели, у инженеров – магнаторы.       Вряд ли, конечно, магнаторы здесь будут полезны... но мало ли.       Ещё были антигравитационные платформы – для быстрого передвижения и транспортировки всякого. На двух из них стояли мощные автоматические плазмопушки. По сути это тоже были киберы, которыми не требовалось управлять напрямую, лишь отдать общий приказ.       Всё это вкупе составляло снаряжение плонетского спецназа – то, каким оно было до Судного Часа. Это во многом были передовые технологии даже по меркам футуристического, опережающего Землю мира. Лакласторос восстанавливал их буквально по нескольким чудом уцелевшим образцам.       А теперь это было снаряжение «морских котиков».       ...Два дня назад вход в пещеру расчистили, но снег успел занести его вновь. Не доверху, но человеку пришлось бы согнуться вдвое, чтобы протиснуться. На расчистку время тратить не пришлось: один выстрел из плазмометателя, и снег испарился в страшном шипении. Пришлось подождать полминуты, пока ветер не унёс большую часть пара, и группа вошла.       Пещера была скорее велика, чем мала, но совершенно ничем не примечательна. В здешних климатических условиях не могло быть ни сталактитов, ни прочих подобных наслоений. Даже для образования простейшей сосульки необходима температура выше нуля по Цельсию – а в этой области температур выше нуля не было уже миллионы лет. На каменном полу лежал твёрдый плотный снег, и чем дальше уходили они от входа, тем слой его делался тоньше.       Конца у пещеры как такового не было, просто в какой-то момент все обнаружили, что идут скорее по длинному извилистому проходу, а не по пещере. Проход под небольшим углом уходил вниз, время от времени от него отделялись другие проходы, поуже и пошире. Время от времени сам проход делился на два или три. Однако схема у всех была перед глазами, и все знали, по какой дороге им идти.       Путь сложным не был, путь был скучным. Иногда приходилось пробиваться сквозь завалы, иногда пол под ногами становился слишком крутым и неровным, иногда проход чересчур сужался, но в целом проблем не было. В мёртвой тишине разносился стук шагов: солдаты негромко переговаривались по рации, но за пределы гермошлема звуки не выходили.       ...Через несколько часов, когда ход в очередной раз расширился, образовав небольшую каверну, группа остановилась на короткий отдых, и к Райту тихо подошёл Хантер.       – Вы не заметили по дороге сюда ничего странного? – с лёгкой вкрадчивостью спросил он. Райт только пожал плечами.       – Что я должен был заметить?       – Давайте отойдём чуть-чуть назад, – сказал Хантер. – Мы недалеко ушли, тут две минуты ходьбы.       Они отошли. На всякий случай, подумал лейтенант-коммандер, и одна из платформ с плазмопушкой бесшумно скользнула за ними. Он обшаривал взглядом стены и потолок и никак не мог понять, что же хочет показать ему Хантер.       И тут Хантер остановился.       – Посмотрите сюда, – произнёс он, и в тоне его было что-то непонятное. Райт развернулся и в первый момент даже не понял, на что ему указывают.       А затем увидел. И почувствовал беспокойство.       В стене была дырка. Провал, зияющий чернотой. Конечно, лейтенант-коммандер прекрасно видел сквозь эту черноту, видел, что эта дырка ведёт не просто в полость, а в какой-то вертикальный колодец... но беспокойство вызывало другое.       Согласно схеме, здесь не должно было быть никакого провала и уж тем более – колодца за ним. Поведя глазами, он вновь вызвал схему и убедился – да, ничего нет. Всё-таки ошибка плонетских киберов?.. Или...       И тут до него дошла вторая мысль. Их тут было почти сорок человек, и все они были не случайными людьми. Конечно, несколько часов монотонной ходьбы не могли не притупить бдительность... и всё же дырку в стене не заметил никто. И даже больше того, вдруг сообразил Райт. Даже после того как ему указали на неё, он заметил её не сразу!       Стоило ему понять это, как он тут же почувствовал лёгкое, почти неощутимое воздействие на разум. На провал не хотелось смотреть, о нём не хотелось думать. Воздействие преодолеть было несложно, но стоило отвлечься – и мысли упорно начинали сбиваться вновь.       Райт помотал головой. Хантер наблюдал за ним с лёгкой понимающей улыбкой.       – Мы же все учились противодействовать магии, – пробормотал он, – все проходили обучение. И никто из нас не заметил?..       – Да, – кивнул Хантер. – Но вашей вины тут нет, скрывающие чары на то и скрывающие, чтобы прятать само своё наличие. И если уж на то пошло... это не совсем чары.       Последнее замечание Райт пропустил мимо ушей, сочтя неважным. Его уязвляло то, что попутчик, которого он считал почти лишним, внезапно оказался прав.       – Но вы же как-то заметили?..       – Если вы не забыли, Хью Райт, тот курс вам преподавал я. У меня намного больше опыта в таких делах.       – Вы помните меня?       – Я всех помню, – рассеянно ответил Хантер, кидая в провал камешек.       Звука падения они не услышали. Райт, встряхнувшись, заглянул внутрь провала. Это действительно был колодец с практически отвесными ровными стенами, шириной футов пятнадцать. Дна там, как и следовало ожидать, видно не было. Потолка тоже.       – Вентиляция?.. – предположил он и замер. По позвоночнику пробежали мурашки.       Лейтенант-коммандер Райт впервые с момента прибытия в Антарктиду почувствовал страх. Секунду спустя лейтенант-коммандер понял, что страх тоже был наведённым, иррациональным, и подавил его волевым усилием, заставив себя не обращать на него внимания. В конце концов, они три месяца учились этому.       Он кинул сообщение о скрытом колодце в общую сеть и перенаправил сюда троих роботов – они должны были исследовать, как глубоко он уходит. Возможно, разумнее было бы не идти пешком, а спуститься по нему вниз на антигравах.       Что ж, отдых затянулся. Киберов пришлось ждать с полчаса, потом ещё столько же ждать, когда они обследуют колодец. Их камеры действительно не видели провала – по крайней мере, пока не оказались по другую его сторону, и Райт невольно подумал о том, сколько ещё всего может прятаться от их взгляда в тени.       При этой мысли страх стал чуть сильнее, и ему вновь пришлось прилагать сознательное усилие. Спросив других, Райт выяснил, что все, подошедшие к провалу близко, испытывали то же самое – повышенное чувство опасности, беспричинная тревога. На людей более слабых такое бы могло ещё подействовать, но они были профессионалами.       Киберы почти закончили; Райт наблюдал, как на схеме вырастает длинная вертикальная черта колодца. Вверх он уходил практически до самой вершины горы; вниз – до самого подножия.       И тут сигнал одного из киберов, самого нижнего, пропал. Связь прервалась – мгновенно, без каких-либо помех.       Райт моргнул, перенаправляя туда ещё трёх роботов. Мгновенно оборваться, как им говорили, связь может только в случае мгновенного же выхода из строя приёмопередатчика. То есть при уничтожении кибера.       Но плонетские техники, говорившие им это, о магии знали немного.       Три летучих шарика размером с апельсин медленно опускались вниз, один за другим с сохранением дистанции. Если там стоят какие-то чары – что ж, по крайней мере они не отключатся все сразу.       Вот только чар не было. На этот раз все роботы спустились спокойно, без помех – и вылетели в гигантскую полость. Полость, расположенную между поверхностью материка и Антарктическим ледяным щитом. Словно бы полусфера, выдолбленная под двумя с половиной километрами миллионолетней толщи льда.       Или, может быть, не такой уж миллионолетней.       Пропавший робот тоже нашёлся – лежал на полу без видимых повреждений и вроде бы даже работал. Огоньки на корпусе, во всяком случае, светились. Может, просто о камень ударился, и передатчик из строя вышел?.. Теоретически возможно, конечно...       После недолгих колебаний Райт всё же решил спустить вниз одну платформу с плазмопушкой. С платформой не случилось решительно ничего.       – Будем спускаться здесь? – спросил он. – У нас четыре свободные платформы, за три раза всех можно перенести. Кто что думает?       – Конечно, сэр, – сказал один из солдат. – По этой дороге мы не один день будем топать, сэр.       – Передатчик действительно мог просто выйти из строя, – неуверенно произнёс технический специалист. – Даже для Плонета это не совсем отработанная технология.       Райт обвёл взглядом своих людей. В общем-то все были согласны – если есть простой и короткий путь, чего ради идти по длинному? Он кивнул:       – Значит, спускаемся здесь.       ...А внизу был город. Огромный нечеловеческий город, построенный из камня, простирающийся во всех направлениях. Угловатые здания странной несимметричной архитектуры соединялись друг с другом переходами и мостами, образуя единую циклопическую конструкцию. Город-дом.       Беспорядочное множество шпилей, конусов и колонн вздымалось вверх, уходя в нависший над ними ледяной свод. Многие из них были разрушены, обломаны, многие превратились в груды выщербленных камней, но многие были почти целыми. Время, казалось, остановило здесь свой ход: низкие температуры на сотни тысяч лет законсервировали это место, и ни вода, ни ветер, ни бактерии не могли потревожить сон додревнего города.       Группа стояла в молчании, рассматривая последний, чудом уцелевший оплот некогда величественной цивилизации. Линзы в глазах показывали однотонно-серую картинку (в условиях полного отсутствия света они работали по принципу тепловизора; а здесь всё, кроме них самих, имело одинаковую температуру), и всё же зрелище было потрясающим. Маленькие круглые киберы, почти бесшумно рассекая воздух, вылетели у них из-за спины и тут же исчезли из вида, затерявшись в каменном лабиринте.       – Сколько ж этому лет?.. – наконец пробормотал кто-то.       – Нетающий ледяной покров образовался здесь примерно тридцать миллионов лет назад, – уверенно сообщил командир первого взвода, лейтенант. – Я от геологов слышал. Но ни город, ни полость такого возраста быть не могут. Никакое здание столько не простоит.       Лейтенант-коммандер Хью Райт молчал. В этот момент лейтенант-коммандер Хью Райт отчётливо почувствовал на себе чей-то недобрый взгляд. Он прекрасно знал это ощущение – он был опытным военным. Но вокруг не было решительно никого, кроме солдат его группы, и от того ощущение делалось ещё тревожней.       Судя по тому, как некоторые оглянулись по сторонам, не один он это чувствовал.       – Итак, мы нашли то, что искали, – сказал Райт по общей связи. – Чего мы не нашли, так это следов предыдущей группы. Если кто-то ещё не понял – мы здесь не одни. Здесь есть что-то живое и недружелюбное, и нам надо это недружелюбное найти и уничтожить.       Спустя несколько секунд ощущение присутствия ослабело, отошло на задний план, но не исчезло. Враг как будто перестал рассматривать его в прицел, но никуда не ушёл.       Группа разделилась на два отряда. Город был слишком велик, двух отрядов было слишком мало для нормального осмотра, но делиться дальше никто не хотел. Взвод американских «морских котиков» – шестнадцать отлично подготовленных человек с плазменным оружием – это сила. Большая сила.       Есть ли здесь что-то, что может ей противостоять?..       Американцы были здесь не первыми гостями, но безусловно самыми подготовленными. Этих людей было не напугать завываниями ветра или странными видениями, они умели бороться с галлюцинациями и своими страхами. Они чётко знали, когда надо стрелять, и стрелять они умели хорошо. Для обычных людей визит в эту подлёдную каверну, заполненную вечной темнотой, был бы воплощённым ужасом, но для них?.. Тьма не страшит, если у тебя есть ноктовизор. Одиночество не пугает, если ты можешь связаться с любой точкой планеты.       Да, наверное, парни из SAS и нацисты в сороковых годах тоже были не мальчиками, но их оборудование рядом с плонетским выглядело примерно так же, как ружьё девятнадцатого века рядом с перспективным стрелково-гранатомётным комплексом.       Комплексам этим, кстати, теперь уж не суждено пойти в серию и быть принятыми на вооружение. Не успев толком родиться, они уже устарели.       Два взвода направились в противоположные стороны. Неутомимые киберы успели составить примерную карту города, поднявшись к верху ледяного купола. Размеры города как минимум не уступали (а скорее всего, и превосходили) размерам земных мегаполисов, но немалая часть его скрылась подо льдом, а немалая – превратилась в развалины. Тем не менее, это всё равно была тысяча квадратных километров, и чуждая, непривычная планировка отнюдь не облегчала задачу. Здесь не было улиц как таковых; здания смыкались очень тесно, и полная карта города должна была быть не дву-, а трёхмерной.       ...Тем же днём пропали двое человек из второго взвода. Один чуть отошёл от группы по естественной надобности; был момент, когда никто не держал его в поле зрения – и сигнал его исчез, сразу и вдруг. Ни тела, ни частей снаряжения обнаружить не удалось.       Второй провалился сквозь тонкий потрескавшийся пол в одном из домов. Пол когда-то был деревянным: за бездну лет дерево обратилось в камень, но веса человека не выдержало, и тот ухнул вниз. Почти сразу же исчез и сигнал; никаких следов внизу тоже не обнаружилось.       – Оно нас изучает, – злобно цедил Райт, – следит за нами, хочет прикончить поодиночке. Хорошая новость: это значит, мы сильнее его. Плохая новость: если не будем бдительны, живыми отсюда не уйдём.       На ночь расположились на нижнем этаже домов; спали прямо в комбинезонах, тревожно. Покой охраняли киберы и автоматические плазмопушки; были, конечно, и часовые. Райту показалось, что Хантер бодрствовал всю ночь; вероятно, он ошибся, потому что на следующий день тот не выказывал ни малейших признаков усталости.       Группа пробыла в городе ещё несколько дней. У них были пайки на полмесяца, безвкусные, но питательные, и не было недостатка в воде – в конце концов, они находились подо льдом. Передатчики позволяли поддерживать связь не то что с лагерем, а даже с начальством в Вирджинии. Два разведывательных робота пропало, ещё один вышел из строя, но люди больше не исчезали. Может быть, их бдительности было достаточно; может быть, зло этих развалин выжидало.       Теперь проблема была иной. Этот город мог представлять немалый интерес для археологов, архитекторов и кучи прочего народа, но «морские котики» плохо подходят для археологических экспедиций. А ничего, кроме унылых каменных развалин, они тут пока не нашли.       В фильмах про Индиану Джонса всё выглядело просто. Бродишь по древним коридорам, натыкаешься на ловушки, но все дороги в итоге обязательно ведут к каким-нибудь драгоценным или мистическим артефактам. В реальности же дела обстояли куда скучней, и многие вообще стали сомневаться, что здесь впрямь есть что-то полезное. А даже если и было, то давным-давно испортилось и рассыпалось.       Потом в одном из крупных, высоких зданий всё же удалось найти нечто: широкий зубчатый пандус уходил спиралью вниз, под землю; уходил, как сообщили роботы, довольно глубоко, так что вряд ли это был просто спуск в подвал или канализацию.       Вот с этого момента обнаружения всё и началось.       Спускались они повзводно, сперва один взвод, через пятнадцать минут – второй. Пандус плавно перешёл в коридор, так же полого спускавшийся вниз. Становилось теплее – температура потихоньку поднялась до нуля и продолжила расти.       На стенах были полустёртые барельефы и фигурные орнаменты; это, как минимум, значило, что коридор был не технический. Улетевшие далеко вперёд киберы нашли большую подземную каверну с озером в центре; озеро было горячим или по крайней мере тёплым, не остывшим ниже точки замерзания. Видно, на дне были горячие ключи... что, в свою очередь, указывало на возможную вулканическую активность.       Или на какие-то неведомые древние технологии.       Первый взвод отправился к полости, второй начал осматривать боковые проходы. Из тут тоже было немало; ходы соединялись меж собой, вели вверх, в другие точки города, и вниз, к... куда-то. Многие из них были завалены, многие кончались тупиками.       Хью Райт шёл со вторым отрядом. Все были настороже, все чувствовали чуждость и опасность этого места, и никто толком не понимал, что же они здесь ищут, кроме неприятностей. Райт тоже не понимал: он ежедневно докладывал о результатах наверх, и ответ не менялся – продолжайте разведку.       Поскольку разведку таким составом можно было продолжать не один месяц, оставалось рассчитывать только на то, что, так сказать, их найдут раньше, чем найдут они. А это во всех смыслах означало неприятности.       И неприятности последовали. Второй взвод, вытянувшись в цепочку по одному, спокойно двигался по подземному ходу, когда в наушниках заорало и зашипели выстрелы.       – Бегом! – заорал лейтенант-коммандер Райт, разворачиваясь. Вряд ли бы они успели на помощь, но не пытаться было нельзя.       Первый взвод имел огневой контакт с противником. Райт поглядывал на картинку с их дронов – «котики» вышли в полость, рассредоточились, начали осматривать берега озера... и из воды вдруг полезло!       Сначала это были какие-то многорукие и многоногие твари – огонь плазмопушки сметал их обратно, откидывал в воду. Спустя секунду заговорили автоплазмеры – лезущим из озера тварям были не по зубам бойцы, оснащённые оружием будущего. Но следом из воздуха высунулись две или три морды – здоровенных вытянутых морды с уймой острейших зубов.       Щёлкнули челюсти, перекусывая полимер с силовой бронёй. Раздались крики.       Плазма летела во все стороны, линзы-визоры автоматически понизили яркость, перешли в компенсирующий режим. Одну пасть удалось накрыть огнём, вторая исчезла в тенях. Целеуказание в линзах не очень помогало с полупризрачным противником, и всегда был шанс задеть своих.       Один из бойцов прижался к стене: миг, и огромные зубы, высунувшись сзади, перекусили ему шею. Командир взвода заорал матом, призывая бойцов не стоять столбами. Здесь не было нужды ни соблюдать радиомолчание, ни искать прицелом противника, замерев в укрытии, но старые привычки не умирали легко.       Их этому не то что не обучали... нет, они знали, что такие твари существуют и что в будущем они с ними могут столкнуться. В принципе знали, но знание было теоретическим. На уровне «а вот есть ещё и такое». Оружие имелось, тактика – нет.       И ведь уже и это было немало. Как бы всё выглядело для кого-то не обладающего таким совершенным снаряжением? Чудовища из темноты, секунда трепыхания – и смерть. Даже с автоматами и ноктовизорами двадцатого века... нет, было понятно, почему парни из SAS сгинули бесследно. Ведение боя с нечеловеческим противником в условиях замкнутого пространства и абсолютной темноты – не совсем то, к чему готовят спецназовцев.       ...Однако из озера уже пёрло невообразимое! Тугая чёрная масса взметнулась стеной, выплеснулась из воды, вспучила десятки глаз! Очередь автоплазмера заставила её местами вскипеть, образовала дыры... но те тут же затянулись.       Несколько солдат уже лежали на земле. Пасти из ниоткуда вроде больше не высовывались, и взвод перевёл огонь в сторону новой угрозы. Та взметнулась ещё выше, выбираясь на берег, давя собой тех уродов, что выползали из озера до этого.       Если всю эту чёрную массу собрать в шар, он вышел бы футов двадцать пять в диаметре. Огонь ручного оружия не приносил ей существенного вреда; плазмопушке нужна была перезарядка – всего две или три секунды, но эти секунды требовали человеческого вмешательства. Можно было попробовать из плазмометателя, но гранатомётчик погиб одним из первых, и снаряжение его уже было погребено под тестообразным монстром.       И взвод «морских котиков» едва ли бы успел почти в упор расстрелять эту тварь. И, очень может быть, остался бы здесь целиком. Очень может быть.       Когда б не Джеймс Хантер, прикомандированный агент.       Остальные пятились к выходу из каверны; он сорвал с пояса два тяжёлых цилиндра, и, крутанувшись вокруг оси, один за другим швырнул их в чёрный шар, на котором ежесекундно вспухали и гасли глаза.       – Вспышка с фронта!!       Две плазм-гранаты повышенной мощности разорвались одновременно – и монстра буквально разодрало на капли!..       Капли, впрочем, тут же начали сползаться вновь. Поднявшийся с земли Хантер снял со спины автоплазмер и без затей принялся их выжигать.       – Это кто был? – спросил кто-то.       – Вроде бы шоггот, – неуверенно ответил специалист из службы поддержки; они остались наверху, в лагере, но внимательно наблюдали за происходящим. – Хотя нам шогготов представляли иначе...       В проходе раздался топот: наконец-то подоспел второй взвод. Джеймс Хантер, задумчиво крутящий головой по сторонам, отвлёкся. Здесь, очевидно, всё было не совсем так, как представлялось вначале.       Солдаты продолжали дожигать оставшиеся лужи пузырящейся слизи; из озера больше никто не лез. Стоило бы внутрь запустить кибера – они, в принципе, могли и под водой, если неглубоко, но здесь и с глубиной непонятно было, и киберы следовало поберечь.       ...И тут над озером, перед всеми ними возник человек без лица. Он не успел ничего сделать – кто-то надавил на спуск, и очередь автоплазмера разорвала его на клочки.       То есть она должна была разорвать. Но очередь прошла просто сквозь него.       «Пожалуйста, не надо стрелять, – вежливо сказал голос у каждого в голове. – Это всего лишь иллюзия».       – Телепат, – сказал Хантер, выходя вперёд, заслоняя фигуру от взявших её на прицел «котиков». Он успел снять гермошлем, но даже и в нём разницы не было никакой. Этот тип слышал не только слова, но и мысли. – Ты что здесь делаешь?       Телепат. Да, Хью Райт слышал об этом загадочном волшебнике. Все они слышали, да; все они проходили обучение.       Телепат был самым загадочным из всех Великих волшебников. В Конфедерации он представлял Австралию, но даже немногочисленные австралийские маги не знали, как он выглядит на самом деле. Перед всеми он представал в виде твёрдой иллюзии, безликого человека в чёрном костюме-тройке, с галстуком и рубашкой. И сейчас безликий человек стоял здесь, в подлёдном антарктическом городе.       «Вам надо отсюда уйти, – продолжил мысленный голос. – Этих тварей здесь намного больше. Многие из них спят, но ваше присутствие разбудило их».       – Ты откуда знаешь? – недоверчиво спросил Райт, озвучивая общее сомнение.       «Оттуда же, откуда знаю и о вас, – мыслеголос стал раздражённым. – Я советовал вашему начальству не соваться сюда, но вы сунулись и разбудили древних тварей».       – У нас приказ – обследовать развалины, – отрезал Райт. – С этими мы справились, справимся и с остальными.       «Вам лучше уйти, – сказал Телепат. – Или вы пожалеете. Это не угроза, а предупреждение – первое и последнее».       В «голосе» его, тем не менее, отчётливо слышалась именно угроза, и лейтенант-коммандер помедлил. Никакой волшебник не имел права приказывать американским спецназовцам, но Телепату стоило захотеть – и все они застрелились бы из своего же оружия.       Выбор ему, по счастью, делать не пришлось. За него это сделал Хантер.       – Меня тоже выгонишь? – спросил он без малейшего пиетета. – Довольно тайн, волшебник. Нам нужны ответы.       Судя по тому, насколько недовольным стало... общее ощущение, даже Великие волшебники уважали агентов из соответствующих служб. Или, может, дело было ещё в чём-то...       «Что тебе надо?»       – Кто это был? В озере?       «Древний шоггот, один из самых продвинутых, – неохотно сообщил ему – и заодно всем остальным – Телепат. – Вы, конечно, не знаете, но даже два миллиона назад здесь было куда теплее и процветала жизнь. И даже сотню тысяч лет назад... так, было кое-что».       – Ага, – кивнул Хантер. – Значит, эти шогготы спят уже сотню тысяч лет, но спят как-то чутко – как придёт кто, так сразу вылезают, чтобы съесть вторженца.       «Именно так, – согласился Телепат. – Знаешь, сколько их тут ещё?.. Не надо сюда соваться».       Джеймс Хантер (это действительно было лишь одно из его имён) помолчал, глядя на безликого человека. Телепат очевидно врал ему, но было непонятно, сколько из скрываемого им можно было знать ему и тем более американцам. Тут, похоже, уже не просто древние магические тайны, а вполне конкретные секреты Конфедерации и самого Синклита. И если бы там, в высоких кабинетах, заранее потрудились разобраться с этими вопросами, то этой ситуации не возникло бы. И вообще не было бы нужды в их здесь присутствии.       Конфликт ведомственных интересов. Правая рука не знает, что делает левая. Ладно, пусть его, такое случается.       – Ладно, – произнёс он, обращаясь уже к Райту. – Как видно, первопроходцами нам не стать, и наше присутствие здесь – результат того, что кто-то с кем-то вовремя не поделился информацией.       Тот кивнул. Лейтенант-коммандер уже успел запросить своё начальство, и то лишь развело руками. Они тоже понятия не имели, что волшебникам уже известно про все эти антарктические подземелья.       Хантер сказал ему пару слов по закрытой линии, и Райт обратился уже ко всем.       – Двигаемся назад, в город, – сказал он. – Там разберёмся.       А Хантер остался стоять, выжидающе глядя на Телепата.       – Объясниться бы надо. Я, видишь ли, чувствую всякое. В том числе и то, что ужас этого места связан не только с его прежними обитателями. Не буду утверждать, что ты пробуждал здешних тварей, но ты определённо успел тут похозяйничать. Здесь твои чары.       Телепат молча согласился.       – Какой смысл охранять это место?       «Я предупредил вас, что оно должно быть уничтожено, – безмолвно сообщил ему маг. – Я, действуя от имени Синклита, не пущу сюда никого, пришедшего с иными целями. Вы хотите использовать технологии и знания Старших, забывая, что эти технологии и знания стали причиной их падения».       – Глупо запрещать исследования на основании того, что в будущем они могут принести вред, – заметил Хантер. – Человечество могло погибнуть в атомной войне, но ведь не погибло. И сейчас никто не скажет, что атомная энергия не нужна.       «Атомная энергия – это ничто, примитивнейшая технология, – мысль Телепата окрасилась мрачными тонами. – Вы расщепили атом и думаете, что проникли в тайны мироздания? Ха! Спросите хотя бы плонетцев – они знают, какой вред может принести чрезмерная жажда познания!»       – А может и не принести, – терпеливо возразил Хантер. Он знал, что у этого мага не всё в порядке с головой, и не хотел ссориться с ним раньше времени.       «Старшие проникли в глубочайшие тайны вселенной, изучили мироздание от начала его и до конца и стали перекраивать реальность по своему желанию! Они сотворили живые механизмы, что выворачивали наизнанку души, и существ, что могли поглощать планеты! Они создали машины, что гасили звёзды и уничтожали миры, свергли богов и сами стали как боги! Но прозрев всё до последнего предела, они избавились от света – блаженного света незнания! – и увидели перед собой вечный мрак и тех, кто живёт в нём! В своей гордыне они решили, что их техногенное могущество сможет покорить и его, подчинить себе то, что было до всех и будет после!»       «Нельзя сказать, что у них не вышло, – уже спокойнее сообщил Телепат. – Они погрузились в Тьму и стали использовать её. Но чем дальше они погружались в Тьму, тем глубже Тьма погружалась в них. Нельзя использовать стихию и быть от неё свободным. Тьмой может владеть только Тьма, и чем лучше Старшие овладевали ей, тем меньше в них оставалось от того, кем они когда-то были.       – А они не знали об этом? – перебил его заинтересовавшийся Хантер. – Это же элементарное соображение.       «Как я уже сказал, они были горды. Они верили в науку, механизмы и себя; думали, что смогут подчинить, но не подчиниться. По крайней мере, сначала думали так. А потом... потом их это уже не заботило».       Телепат ненадолго замолчал. Когда он продолжил беседу, в его мыслях была печаль.       «По-своему они были неплохи, вряд ли хуже людей. Да, они уничтожали миры – но и создавали их; они стирали одни цивилизации с лица вселенной – но несли свет другим. А потом они решили править мирозданием с помощью великих живых машин, питаемых Тьмой, и это стало концом всего.       Ты видел город. Это был последний из их городов. Он был построен миллион лет назад, в дни величия Старших, и единственный из всех пережил их упадок. Последние из них ещё живы, но что они теперь? Слуги предвечной Тьмы, ютящиеся на том промёрзлом куске льда, что вы зовёте Лэнгом».       – Миллион лет? – хмыкнул Хантер. – Ты знаешь точное время?       «Зачем тебе точные числа? Когда речь идёт о миллионе лет, разве важно, было ли это на тысячелетие раньше или позже?.. Это было давно, невероятно давно – до Потопов, до богов, до титанов и, конечно, до человека. Человеку ещё предстояло эволюционировать сотни тысяч лет, но здесь были другие разумные существа, о которых ныне не осталось даже легенд – иные также из космоса, иные из иных миров. Никто из них не мог сравниться со Старшими, но Старшим не было дела до них – к счастью, наша планета никогда не была в центре их внимания. Они построили несколько городов в разных её точках, в том числе и этот – им было несложно проплавить антарктические льды, но не более того. Другие разрушились после их ухода, но этот...»       – Да?       «А впрочем, какое дело? – нетерпеливо ответил чародей. – Наш мир не должен повторить их судьбу; если эта судьба неизбежна, то пусть она наступит через много тысяч лет. Никто не должен изучать то, что осталось от их наследия; я не позволю этого никому».       – Ты, кажется, многое о них знаешь, – сказал Хантер, мало впечатлённый горячей речью чародея. – И уж наверное ты изучал их наследие. Разве это не противоречит твоим собственным словам?       «Кто-то в Конфедерации должен этим заниматься. Но будь моя воля, я бы этого не сделал никогда! – торжественно-мрачно ответил безликий Телепат. – Я не должен был знать – но случилось так, что узнал. Я не хотел подчинять Тьму, я пытался бороться с ней – но борясь, я отдал ей свою жизнь и едва не сошёл с ума, уйдя слишком далеко по этой дороге. Меня уже не спасти – но я ещё могу спасти других. Никто не войдёт в эти подземелья без моего позволения, Хантер, Деннитсон или как там тебя в этот раз. Принесите сюда тяжёлые дезинтеграторы или термоядерные бомбы, уничтожьте это место вместе со всем его содержимым, со всеми демонами, что спят тут с последнего визита Старших».       Хантер вздохнул.       – О'кей, я так и доложу руководству.