Возвращаясь к истокам

      Сильная боль молнией прорезала сознание. Росанна медленно открыла глаза, и вокруг затанцевали белые круги. Она попыталась осмотреться, но картинка расплывалась. Девушка поняла только, что находится в своей комнате. Прямо перед собой она увидела какое-то фиолетовое пятно. После нескольких безуспешных попыток девушка смогла наконец сконцентрироваться. Мутная пелена с глаз изчезла, и пятно превратилось в Меркуцио. Он сидел на стуле рядом с ней, уронив голову на кровать, и, кажется, спал. Росанна улыбнулась, протянула руку и запустила тонкие пальцы в длинные кудри спящего, разметавшиеся по покрывалу. — Меркуцио? Доброе утро, — тихо сказала она, — или день… Что там сейчас у природы по плану? — юноша от неожиданности подорвался с кровати и чуть не упал, ошарашенно уставившись на девушку: — Росанна! Ты… Жива! — Скаллигер представлял собой какую-то дикую смесь шока и радости, — Ты не умираешь! — Думаю, нет, — улыбнулась девушка, — а что, должна? — Нет, нет, нет… Росанна, — Меркуцио вдруг как-то поник, и улыбка исчезла с его лица, — прости. Я не хотел… Всего этого, — сперва девушка хотела отчитать родственничка за бессмысленную дуэль, но его расстроенный и виноватый вид заставил её забыть об этом. — Мерк, — её голос звучал как никогда нежно, — все хорошо. Не вини себя. — Но я же виноват… Я сам нарвался… А ты… Ты спасла меня. Зачем? — Потому что ты мой брат, — спокойно улыбнулась девушка, — Ну, почти брат.       На эти её слова Меркуцио ничего не ответил. Он только отвёл в сторону глаза и молча проглотил комок в горле. Росанна попыталась подняться, но резкая боль, полыхнувшая в животе, заставила её упасть обратно на подушку. — Эй, а ну иди сюда, — протянула руки девушка. Меркуцио нагнулся к ней, и Росанна охватила его шею руками и прижала к себе, — да, ты мой брат, ясно? Пообещай больше не нарываться на кинжал. — Обещаю, — прошептал Меркуцио ей в ухо горячим дыханием.       Вдруг дверь в комнату распахнулась. За спиной Меркуцио выросла фигура в красном. Росанна почувствовала, как кончики её пальцев быстро онемели от нахлынувшей паники. — Меркуцио! Осторожно! Берегись, сзади! — вскрикнула девушка, отпрянув к спинке кровати, — Не тронь его! — крикнула она вошедшему. Однако Меркуцио, к удивлению девушки, крайне спокойно обернулся, посмотрел на гостя и обратился к ней: — Росс, не беспокойся. Мы временно заключили перемирие. Так что убить друг друга пока не пытаемся.       Тибальт прошёл в дверной проем и приблизился к кровати раненой. Девушка не могла поверить, что два непримиримых врага вдруг прекратили свои распри, и ошарашенно переводила взгляд с одного на другого. — Тибальт? Меркуцио? Вы это серьёзно? — Абсолютно, — подтвердил вновь вошедший, — я готов был убить его, — Тибальт указал на Скаллигера, — но… Ты оказалась между нами так внезапно… Прости, я не успел остановить кинжал, — он замолк, и девушка пристально взглянула на него. Потускневшие глаза и осунувшееся лицо говорили о том, что последнюю ночь Тибальт провел без сна. На нем лежала печать сильного измождения. — Тибальт… Прежде, чем ты начал извиняться, — произнесла девушка, — ты не виноват. И не спорь со мной! — заявила она, заметив, что юноша собирается возразить. Он грустно улыбнулся. — Ладно… Тогда… Я сделаю так, — Тибальт вдруг отвязал от пояса ножны, из которых виделась рукоять слишком хорошо знакомого Росанне кинжала, и положил их на край кровати, — оставь его себе. В знак того, что я больше никогда не подниму оружие ни на тебя, ни на Меркуцио, — Скаллигер на этих словах Тибальта вдруг посмотрел на него с таким безумным удивлением в глазах, что девушка счастливо рассмеялась. — Так… Подожди… То есть… Ты… — Меркуцио потерял дар речи. — Не подниму на тебя оружие. Повторяю для особо одарённых, — с дергающимися от сдерживаемого смеха уголками губ кивнул Тибальт. Росанна продолжила заливаться довольным смехом, не обращая внимания на разгоравшуюся боль от раны. Меркуцио пребывал в таком ступоре, будто ему сказали, что трава голубая, а небо зелёное. — Росс, ты тоже это слышишь, или я окончательно сошёл с ума? — Скаллигер перевёл ошарашенный взгляд на девушку. — С ума ты сошёл уже давно, но к словам Тибальта это никакого отношения не имеет. Либо я на небесах, либо гроза Вероны решил сменить гнев на милость. — С каких это пор я гроза Вероны? — Тибальт, казалось, и сам не мог до конца поверить в то, что только что сказал. Но сейчас он искренне наслаждался происходящим. — Действительно… Ты не гроза Вероны. Ты… Мерк, как ты его…? А, кошачий царь! — Понятия не имею, откуда пошла эта фраза, — рассмеялся Тибальт, — Это придумка Меркуцио. — Ты себя со стороны видел? — Скаллигер отошёл от шока, — Вылитый кошачий царь.       Росанна смерила Тибальта изучающим взглядом. Тот обречённо пожал плечами и позволил себя изучать. Под насмешливым взглядом Скаллигера девушка подтвердила, что в этом Родетти-Капулетти все же есть что-то от кота: — Ладно, ты прав. Ему только длинных усов не хватает. — И хвоста! — прыснул Меркуцио. Все трое рассмеялись. — Погодите, — отсмеявшись, начала Росанна, — а Мерк? Он тогда кто? — теперь изучающие взгляды были переведены на Скаллигера. — Он не «кто». Он «что», — уверенно заявил Тибальт, — молния. Шаровая молния. Та, что внезапно ворвётся в комнату во время грозы, а дальше — как пойдет. Может спалить половину вещей в доме, может сжечь человека заживо, а может покружить сумасшедшим вихрем по комнате и навсегда исчезнуть. — Точно! — воскликнула девушка, — Ты и есть молния, — и рассмеялась, увидев скептически приподнятую бровь Скаллигера, — Ну, а я тогда кто? — Ты просто сумасшедшая! — вскрикнул вдруг Тибальт и рванулся к девушке, которая в процессе разговора уже поднялась-таки с кровати и теперь сидела на ней, опершись о подушку, — ложись обратно. У тебя снова кровь!       Росанна перевела взгляд на свою рубашку — «кто это, интересно, переодел меня в рубашку?!!» — и увидела алое пятно, расползающееся по ткани. — Проклятие! Да ничего страшного. Что вы переполошились? — спросила она, свалившись назад в постель, — Всё со мной будет нормально. Просто раны, бывает, открываются. Никаких проблем. — Угу, абсолютно никаких, — снова поднял бровь Меркуцио и встал со стула, — я за лекарем. Сейчас вернусь, — и мгновенно исчез за дверью. — За лекарем? Вы позвали лекаря? — А ты думала, это мы тебе рану зашивали? — добродушно улыбнулся Тибальт, — Конечно позвали. Пока Меркуцио нёс тебя в замок герцога, я привёл сюда нашего лекаря. Кстати, рана у тебя не опасная. И жизни не угрожает. Но если ты будешь постоянно так срываться с кровати — умрёшь от потери крови. — Вот не надо меня пугать. Буду осторожнее. Может быть, — девушка снова рассмеялась, увидев, как юноша сложил на груди руки, — Ты как строгий надзиратель. Сам, между прочим, виноват, — сказала она, и тут же пожалела об этом, заметив, как Тибальт изменился в лице, — Эй… Прекрати себя винить. Пожалуйста. Прости… Я не подумала… — Знаешь, когда я понял, что вонзил в тебя кинжал… Мой мир рухнул. В прямом смысле. Без романтических изящных элегий. Я понял — кроме тебя у меня никого нет. Твои глаза, твои руки тогда, у замка Капулетти… Твоё уверенное «мы»… Я не хочу терять это «мы». Потому что «мы» у меня может быть только одно. С тобой. Когда я увидел, в кого вонзил кинжал… Увидел свои руки в твоей крови… Я почти обезумел. Не мог поверить, что это совершил я. Хотел отрубить эти руки, только бы не чувствовать на них твою кровь… Росанна… Клянусь тебе, это больше никогда не повторится. Я отрекаюсь от вражды. От войны с Меркуцио и Монтекки. Отрекаюсь от Капулетти. Я никогда больше не выступлю на их стороне, если завяжется очередная дуэль. Прости меня. Прошу… — Тибальт проговорил все это так тихо, словно громче говорить у него не было сил. Глаза его снова потускнели, а уголки губ дрогнули уже не от смеха. Он умолк и ожидал ответа. Даже Росанна слышала, как сильно бьётся в застывшей тишине его сердце. — Тибальт… — начала она, — наше «мы» не останется в прошлом никогда. Это я тебе обещаю. Я не виню тебя ни в чем. И никогда не оттолкну. Что бы ни случилось. Клянусь.       Девушка протянула к нему руку, и Тибальт нежно сжал её ледяные пальцы своими горячими ладонями. Его взгляд потеплел, и глаза снова приняли ореховый оттенок. Девушка ласково улыбнулась. Неожиданно в комнату вихрем ворвался Меркуцио, и Росанна ещё раз уверилась в его сходстве с шаровой молнией. Судя по тому, что Тибальт тоже усмехнулся — он решил так же. Вслед за Скаллигером вошёл мужчина лет пятидесяти, седой, но энергичный и моложавый, — по-видимому, лекарь. Он прошёл к кровати, поздоровался с девушкой и быстро разложил на кровати кожаный чемоданчик, в котором сверкнули хирургические инструменты вперемешку с бинтами и нитками. Представив, как все это сейчас будет испытываться на ней, Росанна поморщилась. — Не беспокойтесь, я только заново перевяжу рану, — успокоил её мужчина.       Он быстро вытолкал из комнаты обоих слишком сильно беспокоившихся юношей, перевязал девушке рану, попросил больше не делать резких движений и ушёл, пожелав скорейшего выздоровления. Через полчаса после прихода лекаря Росанна уже без кровавого пятна в новой рубашке сидела в кровати и снова беседовала с Меркуцио и Тибальтом. Всем троим до сих пор не верилось в возможность существования такой странной компании. Дуэль на площади положила начало новой дружбе, поверить в которую не мог пока ещё никто. Меркуцио и Тибальт… Вчера два врага, а сегодня… Друзья?       Вдруг дверь комнаты снова распахнулась. На этот раз на пороге стоял сам герцог веронский. Он покидал город по делам, но теперь вернулся. До него, видимо, уже успели дойти слухи о дуэли и о ранении его племянницы. И теперь он с волнением ворвался в комнату, ожидая увидеть там умирающую Росанну. Однако на него смотрели три улыбающиеся и счастливые физиономии: совсем не умирающей Росанны, Меркуцио и… Тибальта?! Эскал замер на пороге в лёгком шоке. Меркуцио и Тибальт? В одной комнате и не пытаются друг друга убить? Это что, божья милость или происки сатаны? — Вы…? Что…? Все нормально?! — Эскал даже не знал, что спросить. В голове крутился ураган вопросов. — Добрый день, герцог, — с улыбкой ответил ему совсем не рвущийся изрубить его племянника на кусочки Тибальт. — Всё просто великолепно, — ответил довольный Скаллигер. Росанна зашлась приступом беззвучного смеха. — Кажется, мне надо выпить... — заявил медленно приходящий в себя Эскал.