Таблетки кораллового цвета

      В клубе все с нетерпением ожидали возвращения Серафима. Парень должен был вернуть Дашу, в этом дилеры не сомневались. Но в Питере уже давно царил вечер, улицы и фасады освещались желтоватыми огнями, дороги были забиты машинами, а тротуары — людьми. И где черти носили Сидорина только этим самым чертям и было известно. Правда, ровно до тех пор, пока не открылась дверь дилерской гостиной.       Мукка вошел в комнату с Шихановой на руках и направился к свободному дивану, игнорируя вопросительные взгляды друзей. Челюсть буквально всех присутствующих в комнате чуть ли не валялась на полу от увиденного. Андрей, не сдержавшись, вскочил с кресла, где прежде сидел и подлетел к девушке, которую Сидорин уже успел усадить на мягкую поверхность. Пирокинезис молча обнял Дору, наконец-то почувствовавшую облегчение.       Неужели она…дома?       За короткое время этот клуб самой обычной, но дружной шайки стал родным, а теплые объятия Андрея только подтверждали ее мысли. — Как ты, сестренка? — Наконец, спросил мужчина, отстранившись. — Теперь хорошо, — улыбнулась Шиханова, переводя взгляд на остальных дилеров. — Давайте вы потом потрепетесь, у меня важный разговор, — прервал идиллию Серафим.       Его грозный взгляд не предвещал ничего хорошего. Парень разминал затекшие руки. Дилеры, желавшие поприветствовать Дору, переглянулись, тем самым единогласно решив, что всем стоит оставаться на своих местах. — Когда вы уже успели посраться? — Обреченно выдохнул Кашин, осмелившийся заговорить. — Вот ты мне скажи, нахуя это было делать? — Сидорин проигнорировал друга, вцепившись в Дашу взглядом. — Вдруг нам пришлось бы бегать по зданию? Ты об этом подумал? Каблуки громко стучат по бетону, — попыталась оправдаться она, разведя руки, — если тебе было лень меня нести, мог оставить там, я бы что-нибудь придумала. — Ты уже, блять, придумала. Решила, что лучше босиком ходить по холодному бетону. Я еще молчу про все строительное говно, которое там валялось, — фыркнул Серафим. — Так оставил бы меня там, раз я такая тупая! — Вскрикнула Шиханова. — Я задницей ради тебя рисковал не для того, чтобы оставить мужикам, которые хотели пустить тебя по кругу, — отрезал Мукка. — Зачем тогда вообще ты пошел за мной? Сами бы разобрались и с делом и со всем остальным, — недоумевала девушка. — Да потому что я волнуюсь за тебя! — Рявкнул Сидорин, а затем подошел к Даше. Порывшись в карманах своей куртки, что до сих пор была на ней, он выудил сигареты и зажигалку и направился к выходу из гостиной, — она на что-то наступила, посмотрите кто-нибудь, что там.       А затем послышался хлопок двери. Шиханова сверлила ее взглядом, пока мозг пытался обработать то, что только что сказал дилер. Он? Волнуется за нее? Бред, блять. Просто бред сивой кобылы. — Что ж вы сразу не сказали? — Подскочила Катя, тут же направившись на поиски какой-никакой аптечки. — Я вообще только сейчас заметил, что ты без обуви, — почесал затылок Бледный, задумавшись. — А зачем тогда он ее на руках нес, дупло? — Съехидничал Юра, — вообще, мы все рады, что с тобой все хорошо, — он обратился к Доре. Девушка улыбнулась. — Срач, бешеный Серафим и измученная Даша, — протянул Алишер, откинувшись на стуле, — дом, милый дом!       Вскоре Кищук вернулась с круглой коробкой из-под каких-то печенек, в которой хранились непонятные таблетки, бинты, пластыри и прочая фигня. Девушка приказала Шихановой вытянуть ногу, дабы начать осмотр. Как выяснилось, Даша успела наступить на осколок стекла, пока убегала от одного из громил. Серебро изрядно потрудилась, чтобы вытащить его из ноги Доры, а когда «операция» была окончена, мигом отправила свою пациентку в душ.       Девушка с наслаждением провела добрые полчаса, занимаясь водными процедурами, натираясь разными гелями, скрабами и пенками. Правда в ее голове царили не столь веселые мысли. К Шихановой, кажется, только сейчас пришло осознание того, что она в безопасности, пусть, возможно, ненадолго.       Что же дальше будет делать Музыченко? Ему ведь ничего не стоило накрыть их шарашкину контору, да и отправить всех на тот свет. От этой мысли мороз пробегал по коже. Видимо, долгожданное чувство полной безопасности Даша ощутит теперь не скоро. И действительно, Юра был просто всемогущим, по сравнению с бандой Серафима. Клуб Музыченко поражал, а сколько ловкости и хитрости было в этом человеке?       Стоило Доре подумать о притоне Юры, как в голове возникли воспоминания о днях, что она провела там. Тяжелые и едкие. Шиханова уже сомневалась, что она когда-нибудь сможет стереть их из памяти.       А сможет ли она забыть о Сидорине?       Вот уж вопрос на миллион. Дора уже ни в чем не была уверена. Девушка четко осознавала, что ее тянет к тому человеку, который буквально растоптал ее. И после всего, что он сделал, Даша еще и думает о нем, волнуется. Она целует его, обнимает и это еще не конец списка. Вдуматься только. Кажется, из-за стресса у нее поехала крыша, ведь ни один нормальный человек не будет контактировать с тем, кто принес столько боли.       И сейчас Шиханова, смотрясь в запотевшее зеркало ванной комнаты, начала понимать, что сопротивляться действительно бесполезно. Пусть все будет, как жизнь решит. Рано или поздно судьба расставит все на свои места. Ей лучше знать.       Вздохнув, девушка надела новое белье, а затем натянула обычные шортики и толстовку Серафима. Нахуя? Лучше не спрашивать. Она была большой и теплой, вещь пахла парнем, что еще нужно для счастья после тех тряпок, которые она носила на протяжении нескольких дней?       Хотя, какое тут счастье может быть, тоже хороший вопрос.       И на него Даша когда-нибудь найдет ответ, но сейчас она направлялась к дилерам в гостиную, ведь они уже наверняка ждали ее, чтобы узнать все подробности. Нужно было непременно решить, как действовать в дальнейшем.       И девушка не ошиблась, когда подумала, что друзья Мукки уже давно жаждут услышать ее историю, потому что стоило ей открыть дверь в комнату, как несколько пар глаз с неподдельным интересом уставилось на ее маленькое тельце. Дора молча прошла к свободному креслу, игнорируя Серафима, который не отрывал взгляд от ее открытых ног.       Лишь бы присунуть. Молодец, Даша, вот о ком ты думаешь чуть ли не сутки напролет! — С легким паром, епта! — Воскликнул Алишер, взмахнув руками, пытаясь разрядить обстановку. — Спасибо, подружаня, — Шиханова расплылась в улыбке. — Мы хотим знать все, — не церемонясь, сказал Кашин, не замечая злой взгляд Кати. — Никаких манер, — фыркнула Кищук, устраиваясь поудобнее в объятиях Кирилла. — Да ладно, я бы тоже в лоб спросила, — пожала плечами Дора, закинув ногу на ногу. — Ты бы еще поинтересовался, какого цвета белье у нее, — закатил глаза Пирокинезис. — Это я у Серафима могу спросить, — прыснул Данила. Сидорин проигнорировал подкол друга, замечая лишь то, как покраснела девушка, сидевшая почти прямо напротив него.       В другой ситуации он бы уже давно отвесил подзатыльник шутнику, но сейчас все его внимание было сконцентрировано на красивых женских ногах. Кожа Доры казалась такой нежной, отчего парень сдерживался из последних сил, чтобы не повалить ее прямо на игральный стол, возле которого она сидела. Так хотелось прикоснуться к ней вновь.       Но вместе с этим ему безумно хотелось заставить Шиханову переодеться. Никто не должен смотреть. — Так, с вами все понятно, — пробурчал Перфилов, наблюдая за Муккой и смущавшейся Дашей, — давайте лучше дела обсудим. — Ничего полезного мне выяснить не удалось, кроме того, как работает их система, — начала Шиханова, — я пыталась узнать все о клубе, предполагая, что мне возможно придется выбираться самостоятельно. Я и не рассчитывала особо, что за мной придут да еще и так быстро, — она впервые посмотрела на Серафима.       Девушка увидела в его глазах неподдельное огорчение. Парню было больно от того, что она недооценила его способности. Дору кольнула совесть. — Мы тоже на это не рассчитывали, — как бы невзначай сказал Андрей, покосившись на Сидорина. — Но с тобой же все в порядке? — Еще раз уточнил Кирилл. — Да, мне повезло, — Шиханова запнулась, опустив взгляд. Ее пальцы нервно теребили рукава толстовки, — меня особо не трогали. — Я рада, что все в порядке, — Кищук ободряюще улыбнулась. Конечно, кому, как не ей знать, что происходит в притонах Музыченко. Даша кивком головы поблагодарила женщину, — давайте подумаем, что нам теперь делать, — Серебро поспешила увести разговор в другое русло, заметив смущение девушки, сидевшей в кресле. И за это ей Дора была не менее благодарна. — Мне нужно будет отправиться в отделение, — сказала Даша, — много всего произошло, я обязана переговорить с Терновым. — Верно, — наконец, заговорил Серафим. Шиханова вздрогнула, услышав его голос, что не укрылось от его обладателя, — но мы разозлили Музыченко, а это хуево. — Да, ты не только спиздил его сотрудницу, но еще вы чуть не убили его головореза, — поддакнул Валеев, нахмурившись, — представляете, как у него задница горит? — Ответ не заставит себя ждать, — кивнул Юра, — вопрос в том, каким именно он будет. — Мы еще не знаем, зачем он сидит в городе, — напомнил Данила, — а как нам это выяснить? — Потом разберемся, — отмахнулся Алишер, — сейчас мы должны решить, как быть нам. — Музыченко не тупой, я думаю, что он знает, что мы тут, а значит, ему ничего не стоит прихлопнуть нас, как тараканов, — заметил Бледный. — Значит, нужно сваливать отсюда, — сделал вывод Андрей, оглядев всех присутствующих в комнате. — Есть варианты? — Спросила Катя, — нам еще торговать придется. Возможно, так мы сможем выбить отсрочку. — Да какая нахуй отсрочка? — Фыркнул Сидорин, — деньги нам нужны. Будем отдавать часть Юре, а часть забирать себе, но где жить, я не знаю. — Нужно держаться вместе, по одиночке нас быстро грохнут, — высказался Юра. — Был план, — вклинилась в разговор Дора, — Терновой хотел расселить вас по квартирам, чтобы вы всегда были в поле зрения. Тут оставаться действительно нельзя, но если мы будем торговать и каждый вечер устраивать вечеринки, то Музыченко не полезет. Я не думаю, что он будет убивать своих же клиентов в разгар прибыльной тусовки только потому что ему нужно убрать нас. Поэтому тут будем появляться во время работы клуба. — Нужно вернуть барменов и поваров, но их всех распустили менты, — сказал Кувшин. — Займемся этим вопросом, — дипломатично отозвалась Шиханова, — я скажу об этом Олегу Николаевичу, он разберется. Поставим сюда доверенных лиц. — А что ты про жилье говорила? — Спросил Ангел. — Вам в свои квартиры возвращаться нельзя, — покачала головой девушка, — но согласно предложению начальника, вы будете жить вместе с нашими сотрудниками. На каждого выделят по одному-два человека. Как пойдет. — А можно уже забронировать мента? — Алишер расплылся в хитрой улыбке. — Ты не будешь с Высоковой, успокойся, — закатила глаза Даша. Моргенштерн состроил грустную мордочку. — А остальные? — Задал вопрос Мукка. — Радует тебя это или нет, но ты будешь жить у меня, — ответила Шиханова. А сама то? Девушка так и не разобралась, хорошо это или плохо. — Поверь, он рад, просто скрывает, — хихикнул Бледный. — Если мне не изменяет память, то Даня будет с Лизой, — задумчиво начала Дора. Валеев и тут внес свою лепту, «поиграв» бровями, — Катя к Клаве переедет. — Я буду заглядывать в гости, — Алишер в предвкушении потер ладони. — Ага, разбежался, — усмехнулась девушка, — ты с Эльдаром жить будешь, он тебя никуда не выпустит. — Чилипиздрик что-ли? — Взвыл Моргенштерн. — Он самый, — кивнула Даша. — Вот там срач будет, я уже завидую, — рассмеялся Перфилов. — Не завидуй, ты с Поперечным будешь, — Дора улыбнулась, — это рыжий который. — Лисичка, — прыснул Кирилл. — Попробуй ему это сказать, он тебе эту лисичку в задницу вставит, — хохотнула Шиханова, — ты, кстати, будешь с Егором. — Он мутный тип какой-то, — хмыкнул Тимошенко, недовольный тем, что его разделили с Катей, так еще и поселят к блондину. — Славный малый, — пожала плечами Даша. Серафим фыркнул, — не ревнуй, пупсик, он походу гей, — Сидорин не сдержался и раздраженно вздохнул. Послышался глухой смешок Юры, которого Мукка тут же попытался уничтожить взглядом. — Еб твою мать, он еще и гей. Спасите меня кто-нибудь, — взмолился Бледный. — Он тебя трогать не будет, успокойся, — протянула Шиханова. — Ну спасибо, мамаша, — буркнул парень. — А про меня не забыла? — Подал голос Андрей, обращая внимание Доры на себя. — Конечно, нет. Ты с Васей и Женей, — ответила девушка, которая, кажется, наконец смогла отвлечься от грустных мыслей. — Сразу двое? А с чего мне такая честь? — Возмутился Пирокинезис. — Ты просто страшный очень, — съязвил Кирилл, Данила хихикнул. — Угомонись уже, а, — устало сказал Перфилов, поднимаясь с дивана, дабы налить воды. — Да как тут угомониться вообще? — Взбрыкнул Бледный. — Андрею вообще на гей порно смотреть придется, — Даша невинно улыбнулась. — Вот же блять, — захныкал мужчина, — жизнь меня к этому не готовила. — Так ладно, — прервал гомон Серафим, — с этим мы решили. Когда будем разъезжаться? — Я переговорю с Олегом Николаевичем и скажу вам, — ответила Дора, — думаю, что через пару дней можно будет выдвигаться. — Постарайся поторопить их, нам надо свалить отсюда и как можно скорее, — произнес Сидорин, поднимаясь с насиженного места, — торговать начинаем завтра. — У нас ничего не конфисковали? — Удивился Алишер. — Все на месте, я проверил уже, — ответил Мукка, — это и понятно, я так и думал, что у нас ничего не отберут. — Как быть с баром и кухней? — Спросила Катя. — Завтра Даня будет на баре. Простые коктейли и обычные напитки. Випки не работают, кухни пока нет. Так гостям и объясняйте, — дал указания Серафим. — А не рано ли мы начинаем? — Задумался Алишер. — Пусть лучше думают, что мы поджали хвост и теперь стараемся выслужиться, — уверенно сказала Шиханова. — Вот именно, — согласился Сидорин, словно ставя точку в их долгом командном разговоре.

***

      На следующее утро Даша на крыльях ветра помчалась в отделение. Шиханова старалась игнорировать разбушевавшиеся нервы, чтобы все четко и ясно изложить начальнику. Как бы девушка не хотела поболтать о случившемся с коллегами, она решила, что не будет лишний раз волновать товарищей, да и стыдно как-то говорить о том, что пришлось какое-то время работать шлюхой, пусть и не по своей воле.       Дора почувствовала облегчение, стоило ей вбежать в родное здание. Вот тут она точно могла чувствовать себя защищенной. На девушку тут же налетел Даня Бурцев, задавая кучу вопросов, на которые она даже не успевала ответить. Правдоподобно солгав о том, что дилеры просто боялись показаться на улице, Шиханова сказала заведующему архивами, что он подробно все узнает у Тернового и, подмигнув, направилась к кабинету начальника. По дороге она успела несколько раз повторить ту же историю, поочередно обнимаясь с товарищами.       На душе было паршиво, ведь врать друзьям не хотелось. Но выбора не было, стыд побеждал совесть, а поэтому Даша быстро убежала, оставив коллег в легком недоумении. Девушка была готова поставить всю свою зарплату на то, что они поняли, что с ней что-то не так. Однако сейчас ей было не до этого, потому что за дверью кабинета после осторожного стука послышалось громкое «прошу».       Вздохнув, Шиханова вошла в помещение, тут же натыкаясь на радостную улыбку Олега Николаевича. Мужчина был рад видеть молоденькую сотрудницу, поэтому даже не пытался скрывать свои эмоции. Терновой пригласил девушку к столу, приготовившись к разговору.       Как только обмен любезностями закончился, Дора начала свой долгий рассказ. Терновой внимательно слушал, уточняя некоторые моменты. Даша периодически сбивалась, но старалась максимально понятно передать события, опуская подробности своей личной жизни. Но, к сожалению, она не могла утаить тот факт, что она работала в клубе Музыченко на протяжении пары дней. — Я бы хотела, чтобы это осталось между нами, — смущаясь, сказала Шиханова, — я надеюсь, что Вы меня поймете. Незачем тревожить остальных. — Конечно, можешь на меня рассчитывать, — кивнул Олег Николаевич, — с тобой все хорошо, а это самое главное.       Удостоверившись в том, что начальник не выдаст ее тайну, Даша продолжила рассказ, не забыв упомянуть о том, что во время побега они с Серафимом чуть не убили одного из сотрудников Юры. Терновой, естественно, недовольно нахмурился, но мужчина прекрасно понимал, что выхода у молодых людей не было. Шиханова также рассказала о том, что накануне она сообщила дилерам об их плане. — Все верно, вам оставаться там нельзя, — согласился подполковник, — я расскажу всем, чтобы подготовились. Подождите дня три. — Отлично, — улыбнулась Дора.       Девушка, как и обещала, попросила начальника озаботиться вопросом, касающимся сотрудников клуба. Олег Николаевич вновь недовольно подметил, что он против торговли, однако пообещал найти новых работников в ближайшее время.       После этого Шиханова еще немного поболтала с Терновым, а затем быстро засобиралась обратно в клуб, дабы помочь остальным подготовить заведение к новой вечеринке. Олег Николаевич с пониманием отнесся к девушке, тут же отпустив ее, наградив обеспокоенным взглядом и просьбой сообщать обо всех чрезвычайных ситуациях. Он, как и все, прекрасно понимал, какая опасность грозит дилерам и самой Даше.       Дора вернулась в клуб, когда подготовка шла полным ходом. Сообщив Сидорину о результатах разговора с подполковником, она принялась натирать стаканы, пытаясь облегчить и без этого тяжелое положение Кашина, который отроду на баре не стоял, предпочитая выпивку диджейскому пульту. Но в этот вечер, согласно указаниям Серафима, за музыку отвечал Бледный. Катя с удовольствием вызвалась убирать столы за клиентами и приносить напитки. Неизменная троица из Мукки, Ангела и Пиро следила за порядком, а Даша решила, что станет помогать Дане, в то время, как Алишер занялся наркотиками.       Вечеринка прошла гладко, хоть гостей было не так много, как обычно. Все боялись появиться в клубе, который еще недавно накрыли менты. В следующий вечер клиентов было больше, в третий еще больше. Дела вроде налаживались, дилеры медленно входили в привычную жизнь, полную тусовок, но чувство некого страха все же не покидало никого.       Как и обещал Терновой, уже на третий день все собрали свои вещи и ночью разъехались по новым квартирам. Шиханова верила, что все у всех будет более-менее гладко, а вот за свою шкурку она была не так уверена. Девушка же будет жить с чертовым Серафимом, а куда он потянет свои загребущие руки было неизвестно.       С этими тяжелыми мыслями Даша открывала дверь своей родной квартиры, мельком осознавая, как соскучилась по хоромам. Стоило Шихановой войти в прихожую, как в нос ударил запах пыли. Вот черт, ну конечно, тут не убирались уже кучу лет. Не то, чтобы Дора была грязнулей, но долгое отсутствие и тяжелые рабочие будни сделали свое дело.       Девушка, поспешив, убрала всю раскиданную обувь в ящик и прошла в гостиную, оставляя Серафима одного в коридоре. Сидорин тихо посмеялся, наблюдая за Дашей, старавшейся прибрать все, что не так лежит.       Шиханова быстро раскидала подушки по мягкому бежевому дивану и, захватила пару толстовок, валявшихся на стуле, что стоял возле небольшого комода, на котором красовалась плазма. Дора помчалась в свою комнату и забросила вещи в шкаф, поправив покрывало на двуспальной кровати.       Серафим с усмешкой смотрел за тем, как девушка металась по комнатам, а теперь побежала на кухню, гремя тарелками. Парень облокотился на стену, скрестив руки на груди. Шиханова заглянула в ванную комнату. — Я могу проходить, Золушка? — Крикнул Мукка.       Даша тут же выскочила из ванной и уставилась на нового сожителя, пытаясь отдышаться. — Что? — Спросила она, шмыгнув носом. — Хватит бегать тут и прятать все, — рука парня потянулась к лицу Доры, чтобы убрать прядь волос, выбившуюся из прически, — твои трусики я уже видел.       Даша чуть ли не задохнулась от возмущения. Он сказал это таким спокойным тоном, словно передал прогноз погоды. — Бессовестный, — девушка откинула руку наглеца, чувствуя, как щеки предательски розовеют. — Кое-кто, кажется, покраснел, — Серафим наклонился к хозяйке квартиры, опаляя ее теплым дыханием, — ну чего же ты смущаешься? В моем кабинете и в клубе ты вела себя совсем по-другому, — Даша молчала, продолжая слушать монолог дилера, — мы уже с тобой не чужие люди, малышка Дора, — он наклонился к ее уху, — я помню, как ты стонала, когда я тебя касался, как ты хотела, чтобы я не останавливался, — девушка сглотнула, — я помню твой теплый рот.       Сука. Серафим ебучий волшебник? Если нет, то тогда как он может делать вещи мокрыми, даже не касаясь их? Даша чувствовала, как возбуждение медленно подкрадывалось, затуманивая разум. Теплое дыхание Сидорина почти сбивало с ног. — Да пошел ты, — только и фыркнула Шиханова, отходя от молодого человека.       Парню только и осталось, что смотреть ей вслед, ухмыляясь. Но он то знал, что только что довел до грани не только Дашу, но и самого себя. И если бы девушка напомнила ему о том, как он чуть ли не в бреду бормотал ее имя в комнатушке клуба Музыченко, держать себя в руках было бы практически невозможно. — Пойду, только скажи, куда, — пробормотал Мукка, поднимая свой рюкзак с деревянного пола. — Нахер! — Бодро ответила хозяйка квартиры, вытирая руки белым полотенцем. — Ну нет, только если ты на мой, — Серафим самодовольно улыбнулся, разглядывая закипавшую девушку. — Ты спишь на диване, — отрезала она, игнорируя тупой подкат. — Это пока, — пожал плечами дилер, заходя в уютную гостиную, плюхаясь на диван, — через неделю я уже буду спать с тобой. — Удачи, — Шиханова приползла в комнату, кидая в парня постельное белье, посылая к черту правила приличия. — Поаккуратнее можно? — Буркнул Серафим, — я все-таки гость. — Хуесть, — огрызнулась Даша, покидая комнату. — На что поспорим? — Кинул ей вслед Сидорин. — Ни на что, — недовольно отозвалась девушка. — Тогда если я выиграю, а я выиграю, то ты исполняешь мое желание, — он помедлил, — любое.       Тишина ему была ответом. Ну, а как известно, молчание — знак согласия, поэтому Серафим принял его за нечто положительное и, поднявшись с дивана, начал разбирать свои вещи.       Через некоторое время хозяйка квартиры вновь зашла в комнату, окидывая парня, который уже уютненько разлегся на расстеленном одеяле, скептичным взглядом. — Курить на балконе, — начала Даша, — полотенца я дам, посуду мой либо сам, либо оставляй в раковине, чтобы я потом помыла, — дилер кивнул, — есть нечего, надо что-то заказать или сходить в магазин. Вопросы есть? — Нет, мэм, — Серафим отдал ей честь, — я закажу что-нибудь. — Если ты что-то хочешь, скажи мне, — Шиханова взяла в руки телефон парня, лежавший на комоде. — Хочу тебя.       Дашу пригвоздило к полу. Блять, почему же она так реагирует на каждое слово этого козла? Это не норма.       Это какая-то страшная, жуткая и ужасная болезнь.       Дора почувствовала, как покраснела в который раз за день. Сжав телефон, она швырнула его в Серафима, попав в ногу. Сидорин шикнул. — Хули ты в меня постоянно кидаешься то? — Возмутился тот, наблюдая за тем, как девушка, одернув майку, скрылась из виду, — я закажу пиццу. — Хорошо, — пробурчала Шиханова.       Парень, улыбнувшись, разблокировал телефон в поисках ближайшей пиццерии.

***

      Прошло два дня с того момента, как дилеры разъехались по квартирам полицейских. Друзья виделись вечером, когда приходили в клуб на очередную вечеринку. Теперь, когда на работу вышли новые доверенные сотрудники, услужливо найденные Олегом Николаевичем, хозяева заведения проводили тусовки за разговорами и распитием алкоголя.       Новый день начался для Доры как обычно: ранний подъем, приготовление незамысловатого завтрака для себя и сони Серафима, душ, хлопоты по дому. Сидорин вел себя на удивление прилично, даже мыл за собой посуду, лишь иногда отпуская пошлые шуточки. Дашу все больше напрягало бездействие парня, а слова о том, что он через неделю будет спать у нее в постели все не выходили из головы.       Шиханова уже дала себе слово, что не позволит ему выиграть.       Ближе к вечеру бытовуха сменилась сборами в клуб, а Даше пришла в голову, как ей казалось, гениальная идея. Вроде как ей удается использовать тактику «возбудим и не дадим», так почему бы не сделать поражение Серафима еще более унизительным? Почему бы каждый раз не обламывать Сидорина, когда ему будет казаться, что он близок к победе?       И поэтому девушка с уверенностью откинула привычные штаны, отдав предпочтение короткой джинсовой юбке и шелковой сиреневой рубашке. Макияж, пара украшений, сумочка и черные кроссовки, и вот Даша уже богиня.       Ну что, Серафим, теперь тебе будет не так весело?       Шиханова мысленно погладила себя по голове, потому что описать выражение лица Мукки, когда он увидел ее, просто невозможно. Затуманенные глаза говорили сами за себя, поэтому девушка уже окрестила себя победительницей.       Дилеры собрались в общей гостиной, обсуждая бытовуху, дела и прочую фигню. Дора услужливо вызвалась налить всем выпить, а поэтому поднялась с дивана, на котором сидела. Она модельной походкой подошла к столику с алкоголем. И только дурак мог бы не заметить, как сильно она старалась. — Мы выйдем покурить, — сказал Бледный. — А я отлить, — Моргенштерн тоже встал с дивана, отчего скрипнула кожа. — Ты как всегда, — закатил глаза Даня, — я тут останусь. — Как хочешь, — пожала плечами Катя, покидая комнату.       А Даше полной картины оставалось пару раз соблазнительно нагнуться, что она, собственно, и сделала, наливая напитки в стаканы.       Реакция Серафима, также оставшегося в гостиной, не заставила себя ждать: парень подскочил к Шихановой и, дождавшись, когда она закроет очередную бутылку, схватил за локоть, уводя не особо сопротивляющуюся девушку в свой кабинет. Озорной взгляд Кашина сопровождал заведенного Сидорина.       Мукка завел Дору в комнатушку, прижимая к стене, тут же перекрывая все пути отступления. Хотя, куда ей было деваться? Словно она вообще была против этих действий.       Даша сразу вспомнила те моменты, когда Серафим прижимал ее к этой же стене, в отделении. И опять его взгляд не предвещал ничего хорошего. — Ты что творишь? — Шикнул он. — А что я творю? — Дора решилась поднять голову, смотря ему прямо в глаза. Как бы эта смелость ей очень дорого не обошлась. — Хватит строить из себя дурочку, я все прекрасно вижу. — Я не знаю, что ты видишь, — покачала головой Шиханова. — Прекрати соблазнять меня, маленькая стерва, — твердо сказал Серафим, не отрывая взгляда от осмелевшей девушки. — Или что? — Она вздернула подбородок.       Сидорин усмехнулся и, убрав одну руку от стены, поднес ее к лицу Доры. Большой палец коснулся губ, слегка размазывая вишневую помаду. Даша тяжело сглотнула. — А ты так хочешь узнать? — Может быть.       Слова вылетели быстрее, чем девушка успела подумать. А Мукке много и не надо, его рука уже привычно обхватила Шиханову за талию, прижимая к теплому телу парня, а губы впились в девичьи хозяйским поцелуем.       Даша не стала оставаться в стороне, ее ладонь легла на щеку дилера, поглаживая, пальчики правой руки запутались в волосах, немного оттягивая.       Мягкий, чуть ли не бархатный мужской стон разнесся по кабинету, губы Серафима приоткрылись, пропуская язык Доры. У девушки подкашивались ноги, но рука Сидорина уверенно и даже властно удерживала Шиханову.       Лопатки Даши больно вжимались в стену, но это было абсолютно не важно, потому что она не чувствовала ничего, кроме губ дилера, его дыхания и запаха.       Господи, да такими темпами она сама проебет все споры к чертям собачим.       Ладонь парня уже недвусмысленно спустилась, привычно ощупывая женскую попу. И ее обладательница была вовсе, блин, не против!       И кто знает, что могло бы произойти дальше, если бы не Даня, чуть ли не с разбегу влетевший в кабинет. — Серафим! — Воскликнул Кашин, тут же стушевавшись, — ой, извините. — Что стряслось? — Мукка оторвался от Доры, недовольно осматривая смущенного друга. Шиханова, покраснев, отвернулась в другую сторону, утыкаясь в черную рубашку парня, чья рука все еще покоилась на ее заднице. — Соломона стряслась, — выпалил Даня. — Блять, — рыкнул Сидорин, — Даша, не вздумай высовывать свой любознательный нос, поняла? — Поняла, — мяукнула девушка, все еще смущаясь.       Серафим выбежал из кабинета вслед за Кувшином, прикрыв дверь. Дора выдохнула, только осознав, что произошло. Черт, зачем эта блондинка вновь появилась тут?       Шиханова, облизнув губы, кинулась к рабочему столу, на котором валялся ее рюкзачок. И в каждой женской сумке должен быть пистолет, в этом Даша себя шутливо убеждала, будучи полицейским. Но в этот раз его там не было, поэтому она обошла стол, заглядывая в шкафчики. Видимо, чудеса случаются, потому что в одном из них оказался забытый Серафимом кольт. Когда оружие удобно легло в руку девушки, ее кольнуло беспокойство.       Она прислонилась к прикрытой двери, принявшись подслушивать разговор.

***

      Стоило Серафиму выйти из кабинета, как все его мысли о Даше улетучились, потому что он увидел перед собой Соломону, а это не предвещало ничего хорошего. — Мукка, — голос девушки нарушил тишину, образовавшуюся в гостиной. Кроме них в помещении никого не было. — Соломона, какой приятный сюрприз, — парень едва сдержался, чтобы не акцентировать внимание на слове «приятный», — не ожидал тебя здесь увидеть. — Почему не ожидал, я постоянно прихожу за деньгами, — она сложила руки на груди. — Да, но мы торгуем далеко не месяц, — заметил Сидорин, — ты пришла только за этим? — Нет, — девушка усмехнулась, склонив голову. Серафим нервно дернул плечом. — А за чем еще ты пришла? — Соскучилась, хотела увидеть тебя, — Мукка неосознанно отступил назад, — я от чего-то тебя отвлекла? — От кого-то, — поправил он, мельком вспоминая, что он только что целовался с Дашей, наверняка измазавшись в помаде. Его ладонь на всякий случай провела по губам, стирая яркую косметику. — Вот оно как, — дилер скривилась, проследив за движением собеседника, — быстро же ты меня забыл. — Я тебя сразу забыл, — отрезал хозяин клуба, пытаясь прервать эти «сопли». — А когда-то ты говорил, что я особенная. — Когда-то и говорил. Мало ли что я говорю, — Серафим пожал плечами, — все в прошлом. Я забыл и тебе того же советую. — А если я не хочу забывать? — Девушка вспыхнула. — Твои проблемы. Я никогда не вернусь, пора тебе уже уяснить. Я дам тебе деньги, и ты можешь идти. — Это не ты решаешь, когда и куда мне идти, — фыркнула Соломона. — Ты хотя бы себе не ври. Если я скажу, то ты побежишь, как миленькая и сделаешь то, что я хочу. — В твоих мечтах, — она раздраженно поправила волосы, а парень понял, что попал в цель, ударил по самому больному, — ты кого-то нашел? — Нашел, — помедлив, сказал дилер. — И кто она? — Тебя ебет? — Грубо ответил Серафим, которого уже начала бесить сложившаяся ситуация. — Это та шлюха, которую ты притащил к нам? — Она не шлюха, — рыкнул парень, — и она принадлежит мне, поэтому советую тебе заткнуться. — А то что? А то что?! — Повторяла блондинка, — я тоже тебе принадлежу! — Нет, ты уже давно не моя и никогда ей не будешь. — Быстро же она тебя оприходовала. Или тебе такое менты втюхали? — Никто мне ничего не втюхивал, — покачал головой Мукка, — и ты ей даже в подметки не годишься, Мона. — Мона, — грустно улыбнулась девушка, — ты так всегда меня звал. — Я знаю. — Зачем ты это делаешь? — Может, это потому, что я не хочу тебя тут видеть? Может, это потому, что меня бесит то, что ты говоришь? — Настойчиво задавал вопросы Сидорин, размахивая руками, — может, потому, что мне похуй?! — А мне не похуй! — Крикнула Соломона, — мне не похуй, как ты живешь, кого ты ебешь, о чем думаешь. — Я живу с ней, ебу ее и думаю о ней, не о тебе, слышишь, не о тебе. И больше никогда о тебе не подумаю. — Знаешь, я пришла не только за деньгами и не только потому, что соскучилась, — подозрительно спокойно начала девушка, — я пришла потому, что ты мешаешься у нас под ногами. Ты и твои шавки, — она выхватила пистолет из сумки, наставляя его на хозяина клуба. — Музыченко пообещал тебе красивую жизнь, если ты меня убьешь?       Серафим даже не дрогнул, не смотря на то, что на него смотрела гневная Соломона и дуло пистолета, что он безоружен, а за дверью кабинета Даша, которая точно подслушивала. — Я пообещала, что сделаю это, — зашипела девушка, — и избавлю себя от тебя. — Ну убьешь ты меня, что дальше? Как ты дальше будешь жить? Ты же любишь меня. — Люблю, — не стала отрицать блондинка. — А как ты изменишь ситуацию, убив меня? — Спросил Серафим, тут же отвечая на свой вопрос, — правильно, никак. Ты думаешь, что за меня никто не будет мстить? Ну сдохну я наконец, а вам это никак не поможет. — И кому ты нужен, кроме меня? За тебя твоя новая кукла драться придет? Она хоть пистолет в руках держать умеет? — Умеет, и лучше тебе не знать, как хорошо, — усмехнулся Сидорин, явно не сомневаясь в способностях Шихановой, — поэтому давай ты просто опустишь пушку, я отдам тебе деньги, и мы мирно разойдемся, — парень сделал шаг навстречу девушке. — Стоять, — Соломона опустила палец на курок, предупреждая о том, что в любой момент может выстрелить. — Хорошо, я тебя слушаю, — Мукка отошел назад. — Знаешь, Серафим, ты сволочь, — начала блондинка, — ты последняя гнилая сволочь. Ни один уважающий себя мужчина не будет унижать любящую его женщину. Он не будет относиться к своим близким, как к слугам. Кто ты, блять, такой, чтобы цацкать другими, как тебе вздумается? Кто ты, а? Царь, Бог? — А ты кто такая, чтобы высказывать мне всю эту хуйню? Ты никто, Соломона. И ты это знаешь и без меня. Всю жизнь ты валяешься в чужих ногах и так же умрешь в попытках выслужиться перед теми, кому срать на тебя с высокой колокольни, — твердо ответил Мукка, словно и не переживая о том, что его в любой момент могут пристрелить. — Я та, кто тебя убьет. Я твоя кара, Серафим. За все говно, которое ты сотворил. — А ты белая и пушистая? — Таких людей нет, — усмехнулась дилер, однако ее рука дрогнула, что не укрылось от парня, стоявшего напротив, — но я искуплю свои грехи, избавившись от тебя. Я устала любить тебя, устала волноваться и терпеть. Я не позволю так с собой обращаться! — Ты позволяешь и будешь позволять, — покачал головой Сидорин, — потому что это в твоем характере. Ты слабая, Илона. И именно поэтому ты меня не убьешь.

RAY-D — Сияние Prod.by Cyberwwway

      Мукка видел, какими влажными были глаза девушки. И будь у него хоть что-то живое в душе, он бы давно перестал издеваться над ней. Но он с каждым словом выводил ее все больше и больше. — Я не слабая! — Крикнула блондинка, не в силах сдерживать горькие слезы, хлынувшие из глаз. Яркий макияж тут же потек, но ее это не смущало, она покрепче сжала пистолет в руках. — Ты слабая, — вторил Сидорин, — слабая, слабая маленькая Мона. — Это неправда, — рыкнула она, — и я это докажу. — Ты не сможешь, признайся себе в этом и закончи этот цирк. — Смогу, — отрезала девушка, — я люблю тебя, Серафим. — А я тебя не любил и никогда не буду, — парень вновь прервал Соломону. — Прощай.       С этим словами блондинка опустила палец на курок, намереваясь нажать на него.       Но нажать она не успела.       Дверь кабинета с грохотом раскрылась, открывая Даше обзор на комнату. Мукка обернулся, как по команде. Пуля вылетела из кольта Шихановой, попадая прямо в сердце блондинки. Дора, не медля, выстрелила еще раз.       Соломона выронила оружие, рот раскрылся в немом крике, а по ее белой майке растекалось багровое пятно. Ноги девушки подогнулись, и она «мешком» упала на деревянный пол.       Даша смотрела на труп, опустив пистолет. Ее глаза округлились, она тяжело задышала, руки задрожали. Серафим подлетел к Шихановой, тут же заключая ее в объятья. Дора выронила оружие и только Сидорин удерживал ее саму от падения.

И я кричу: «Не дай застыть мне этой зимой» Или укрой меня от вьюги, моя звезда Но подари мне сияние, своё последнее сияние

— Все сюда. Быстро! — Заорал дилер, принявшись шептать что-то девушке на ухо.       Уже через минуту дверь гостиной распахнулась, в нее влетел обеспокоенный Юра. Перфилов вытаращился на труп Соломоны, а затем уставился на кольт, валявшийся в ногах Шихановой. — Чего ты стоишь, зови всех, избавьтесь от этого! — Гаркнул Мукка. Ангел, кивнув, поспешно ретировался, — Даш? — Что я только что сделала? — Прошептала она. — Ты спасла меня, — Серафим немного отстранился, замечая, что Дора не отводит взгляда от мертвого тела, — не смотри, — он осторожно повернул ее голову, закрывая собой обзор, — спасибо.       Он уткнулся носом в ее волосы, поглаживая их свободной рукой. Парень смотрел в пустоту, а в голове гудела лишь одна мысль:       Она убила за него. И убила кого-то, судя по всему, впервые. Все было так, как он и предсказывал когда-то.       Он не знает, что руки девушки уже были в крови, но только во сне.       А теперь все наяву.

Ты разъедаешь во мне всё внутри Моя великая чернота И я останусь совсем один Но я останусь любить тебя