***
Между тем капитан вышел на палубу и привычным жестом встряхнул сложённую подзорную трубу. Небо было ясным. Ветер — крепким и свежим. Однако ровная линия горизонта имела изъян, будто рука, ведущая грифельную горизонталь, вдруг дрогнула и продолжила путь как ни в чем не бывало. На маршруте следования с материка на Тир-Фради не предполагалось никаких попутчиков, кроме состава эскадры «Морского Конька», фрегатов «Лентяй», «Фурия» и «Золотые Пески». В противном случае Гильдия Навтов снабдила бы уведомлением их борт. Васко закусил губу и нахмурился. Пираты. Они же — «крысиные бригады». Встречи с ними частыми не были, но всегда заканчивались грабежом, пламенем и кровью с таким трудом собранной команды. При любой расстановке сил страдали и люди, и корабли, ведь так просто отдавать доверенное имущество Васко считал делом недостойным, а потому стоящим яростного отпора. В последнюю их встречу с крысиными бригадами бедняга Жан лишился руки, а затраты на ремонт бортов и паруса свели на нет весь заработок «Морского Конька». Но невзирая на полученный урон груз не пострадал, а репутация надёжного перевозчика утвердилась за Васко окончательно. Воспоминания предсмертных криков команды, братьев-навтов, болезненными струнами впились в его память. И теперь он стоял и мучительно размышлял: сдаваться или принять бой? Направление ветра, увы, других вариантов не предоставляло. Рядом образовался Фаусто, квартирмейстер. С нарочито-спокойным видом Васко передал ему трубу. Как и всегда накануне стычек, тот нервничал и до боли в глазах, обрамленных густыми угольно-чёрными ресницами, и вглядывался в горизонт. Фаусто проговорил сквозь стучащие зубы: — Бочки надёжно подвязаны. Груз заперт и запечатан. Готовы расчехлиться по первому приказу, капитан. Васко кивнул. — Ледей, полагаю, закрыли в первую очередь? — Закрыли-закрыли. Армеец сразу сообразил, что к чему, и вызвался на оборону. Парня и не пришлось долго уговаривать. А вот с мадмуазелью для верности чуть схитрили. В лучших наших традициях. Капитан усмехнулся. Его голос вдруг стал деланно-высоким, а выражение на лице — глупым и капризным: — Разбитый фарфор?! Фи! Фляга с ромом?! Фи! Стычка с пиратами?! Трижды фи, капитан!!! Фаусто было расхохотался, но тут же взял себя в руки и нервно переложил трубу к другому глазу: — Зато при ней армеец этот очень пригодится. Ты видел его клеймор? Да и аристократишки эти вроде как стрельбе и фехтованию обучены… Васко лишь фыркнул. — Не хватало, чтобы их ранили или пленили… Сколько за эту фифу, например, выкупа потребуют? Страховая спишет на риски, это да… — …но как у нас водится, потом тебя сожрут, — заключил Фаусто. — Я «Конька» ни под каким предлогом не заложу. — Не дешевле ли её убить?.. Нечто во взгляде Васко заставило квартирмейстера резко посерьёзнеть и уставиться в подзорную трубу. — Чужая бригада. Ишь, черти, идут кильватерной колонной. Скорей бы раздвинулись, хоть сосчитаемся… У нас кстати белый флаг заплесневел. Всё забываю сказать… — Оружие к бою! Только когда Фаусто покинул верхнюю палубу, а по всему кораблю поднялся топот, Васко выдохнул и потер лоб под треуголкой. В висках стучало. Поднесённые к лицу пальцы предательски дрожали. Капитан нахмурился и проверил оружие, закрепленное на кушаке.***
Де Сарде вышагивала по каюте и задыхалась от негодования. Да как они посмели! Поступать так с дипломатическим лицом… Какой скандал! Да что о себе возомнила команда «Морского Конька»?! Пусть готовятся расхлебывать последствия невиданного скандала и платить колоссальные штрафы после её рапорта! О, она не будет стесняться в выражениях! Полетят головы! Селин поправила ворот своей безупречно белой рубашки, решительно распустила волосы и собрала прическу. Истинной леди даже в гневе следует иметь надлежащий вид. Она со злым торжеством уселась за грубо сделанный туалетный столик с чернильницей-непроливайкой и принялась писать, когда пол подпрыгнул и на листе образовалась большая чернильная клякса. Неприятное предчувствие заставило её схватить мушкет на комоде и заткнуть за пояс брюк. До слуха донёсся странный шум, как если бы под ней, палубой ниже, перекатывалось нечто тяжёлое. — Зелень, ты там? — послышался хриплый голос за дверью. — Курт! Выпусти меня! Немедленно! — завопила Селин, — И я же запретила меня так называть! — Нет-нет! Так надо! Сидите с Константином в каютах! И не высовывайтесь! Сейчас начнется бой! Пушки уже готовы… Послышался удаляющийся топот. — Открой, я сказала! Это приказ! — крикнула испуганная де Сарде и отчаянно стала колотить кулаками и ногами по двери.***
Соринка на горизонте выросла до фрегата. И действительно, из-за флагмана показались носы других судов. Всего пять штук. Армада стремительно приближалась. Бледный как смерть Фаусто вдруг перестал чеканить отчёт и заглянул капитану в глаза: — Васко. Поклянись, что мы напьёмся как черти, если переживём это… — Выше нос!.. Тебе же не впервой проходить наши стычки. Всё не возьму в толк, как ты до сих пор не привык… Квартирмейстер прерывисто выдохнул и умолк, тоскливо уставившись на драконью голову на носу вражеского флагмана, видневшуюся в подзорной трубе. — И да, Фаусто, когда выйдем на сушу, нас с тобой поглотит беспробудное пьянство. Разве когда-то было иначе? Обещаю. Глаза Фаусто на мгновение вспыхнули: — Кстати, капитан, в трюмах «Конька» достаточно места для добычи… — Вот таким ты мне нравишься гораздо больше! Квартирмейстер кивнул на хищную улыбку и бросился к нижним палубам. Ветер крепчал и уносил с собой тревоги, оставляя только холодную решимость отбиться любой ценой. Васко бросил взгляд на дверь в каюты пассажиров. Присутствие на борту «Морского Конька» изнеженной спесивой аристократки с лицом его Уны заставляло нервничать. Верхняя палуба наполнилась вооружёнными моряками. Быстро и твёрдо капитан зарядил мушкетон, извлёк из ножен саблю, по которой струились полосы вязкой жидкости, отливающей синим, и гаркнул: — Расчехляй! Спустя минуту синхронно распахнулись оружейные порты. Вдоль бортов пробежал громкий стук, и над водой показались тупые носы орудий. «Морской Конёк» пошёл на резкий разворот и дал сильный крен. Васко усмехнулся: квартирмейстер знал своё дело.***
Корабли в составе экспедиции «Морского Конька», рискуя перевернуться, выстроились в боевую линию, ощетинились чёрными дулами орудий и закрыли собой «Золотые пески». На них на всех парусах шли линейные корабли противника, не ниже второго ранга, что не сулило их эскадре ничего хорошего. Вцепившись в подзорную трубу, Фаусто считал пушки на вражеских бортах и завистливо цокал языком, изучая новейшую геометрию вражеских парусов. — Нам бы такие кливера!.. Пару, а то и тройку узлов сразу выдадут… Погоди-ка! Это же… Венсан? Венсанов же флаг?! — Почему не на Морском Шёлковом Пути, а в мирных водах… Васко нахмурился. Это имя знали все навты. Когда-то давно, почти с дюжину лет назад, Венсан ходил на их «Фурии» и слыл мастером мореходного дела. Инженер, морской офицер, всецело преданный делу Гильдии Навтов. Близкий друг и один из наставников Васко. Именно по его запросу наконец начали долго и муторно высчитывать квоты на улучшения судов для Гаканской акватории. Из Гильдии же его исключили по сущему пустяку с огромным скандалом, и теперь он — враг. Враг. — Васко, пора! — Рано! На «Коньке» и соседних судах, где мгновения назад навты перекрикивались, двигая орудия, воцарилась непривычная зловещая тишина, в которой пару раз прозвучало имя Венсана. — Васко, они уже на расстоянии — голос Фаусто дрогнул, — Пушечного ядра… — Отставить! Ждать! Еще ждем… С каждым вдохом сердце капитана замедляло удары. В последний раз он направил подзорную трубу на флагман наступающей на них армады и тихо произнёс: «Огонь!». Команда разошлась эхом, утонувшем в грохоте пушек. Все орудия дали одновременный залп, и вражеские корабли поглотило огромное облако густого дыма. — Флагману осталось не меньше получаса, но абордажа не избежать, — сухо проговорил Васко, силясь разглядеть знакомую фигуру в пламени, взмывшим над вражеским судном, — Подготовить всех! Ты знаешь, что делать. — Так точно! Между тем палубы эскадры «Конька» начали рваться под ответным обстрелом. Свистящие ядра дырявили паруса. Дождь из щепы заколотил по палубе. Капитан вместе с Лауро подхватили кричащего от боли раненного и спешно покинули палубу. Трясущимися руками Фаусто подвязал тугие чёрные волосы косынкой и выхватил из ножен кривой ятаган. Правый борт «Морского Конька» загремел от абордажных крючьев, и вот уже он скрипел под напором вражеской швартовки. — К бортам! — заорал квартирмейстер. — Дадим бой крысам! Маркиз, на изготовку! — Так точно! — отозвался нестройный хор палубной команды. Плотники побежали вниз латать пробоины. Пальба из орудий не стихала. Гремели мушкеты. Эскадра рассредоточилась по флангам вокруг нападавших судов и расстреливала их на полном ходу. Акваторию затянуло дымом. Солнце слепило и делало надводную мглу непроглядной.***
Судно ходило ходуном. В воздухе стоял тяжёлый запах гари. Из-за взрывов и криков Селин почти ничего не слышала. Она забилась в угол и пыталась унять бешеный пульс, головокружение и приступы дурноты. Вдруг дверь каюты распахнулась. Де Сарде вскочила и вскинула заряженный мушкет на человека, стоящего в тёмном проходе. Она едва не нажала курок, когда во вспышке очередного залпа вдруг различила статную фигуру в длинном черном бушлате. В мужчине, с характерной внешностью смуглого выходца из Хикмета, Селин узнала приближенного капитана Васко, не относящегося к обычной матросне. Из-за шума снаружи она не услышала, что именно он проговорил, но увидела взмах руки, — и хикметец исчез за дверью. Вцепившись в шпагу и мешочек боеприпасов, Селин выскочила за ним. Каюта Константина была открыта настежь. Кузена нигде не было. Рывок за локоть потащил куда-то в сторону. Не поспевая за широким шагом хитметца, она только придерживала высоко поднятый ворот камзола и затравленно озиралась в полумраке затянутого пороховой вонью коридора. Судя по доносящимся с верхней палубы звукам, происходило страшное. Вдруг чужие руки грубо стиснули её плечи. Перекрикивая шум, хикметец заговорил: — Сударыня. На нас напали пираты. Вероятно, заметив отчаяние на лице де Сарде, он ощутимо встряхнул её: — Ваша задача — спрятаться внизу. Приказ капитана. Ваш долг — выжить. Об остальном мы позаботимся. Бедная Селин едва успела кивнуть в ответ, как раздался грохот, и судно сильно качнуло. Чудовищного ругательства из уст своего спасителя она не расслышала. Сверху донеслись крики «полундра!», и хитметец рванул назад. Жгучей ртутью по венам де Сарде разлилась ледяная решимость, и она побежала. Мимо неслись вооружённые до зубов навты, обвешанные боеприпасами. Словно против течения, Селин двигалась между моряками. Бряцание оружия и блеск зубов встречных отдавались глухими ударами пульса в висках. — Нет-нет-нет! Назад! У нас пробоина! — окликнул её кто-то. Но Селин уже распахнула дверь и обмерла. В темноте у ног происходило движение. В тусклых отсветах коридора …кипела пена. Бочки и ящики позабытыми посудинами покачивались и вращались в грозно прибывающей воде. Натужный плеск тонул в шипении и стуке. Пробоина. Ей бы расплакаться от беспомощности, однако картина скорого потопления вызвала такой первобытный ужас, что перепуганная Селин сообразила: спасти от смерти может только дорога наверх. Топот сапог. Лестницы. Чей-то пот. Крики. Снова топот ног. Лестницы. Искаженные страшные лица навтов. Гарь. Она бежала, старалась смотреть только под ноги. Дневной свет и безумие вокруг ослепляли. На верхней палубе, затянутой плотным дымом, царила полная неразбериха. Крики боли и ярости тонули в грохоте орудий. Повсюду носились вооружённые тени и коротко перекрикивались на языке навтов. Растерянная, Селин озиралась в тщетной попытке сориентироваться и увидеть знакомые лица. Над ухом раздался громкий металлический щелчок. Она отпрянула и пригляделась. Сонный рябой калека с железной ногой преобразился: он сноровисто заряжал арбалет и ловко выпускал в толпу заряды один за другим, осклабив уродливое лицо… Однорукий верзила-полотёр, которого вот только недавно звал мыться жуткий старик, легко взмахивал громадным топором, прорубая путь к капитанскому мостику… Безволосая желтоглазая крошка-навтка с татуированными глазами и подбородком тенью скользила в толпе, оставляя за собой хрипящие тела, а обе её руки, вооружённые длинными ножами, темнели от крови по локоть… Кто-то из пиратов было замахнулся на того самого черноволосого моряка, открывшего дверь каюты де Сарде, но вдруг из груди негодяя выскочило лезвие и спряталось обратно. Из раны мгновенно хлынула кровь. Хикметец обернулся и добил врага, резко выдернув кривой ятаган из его горла. — Зелень! Сейчас же убирайся отсюда! Берегись повязок! — проорал рядом Курт, сбивая с ног хмыря, протянувшего было к Селин лапы. Телохранитель махнул в сторону. — Бегом на корму, прячься! Дважды повторять де Сарде не пришлось. Она побежала сквозь бой, уворачиваясь от атакующих, и напряжённо высматривала людей с повязками. Татуированные лица навтов, точно такие же татуированные лица нападавших, мелькание клинков в дыму, крики, взрывающиеся брызгами щепы борта — палуба превратилась в филиал Преисподней. От похожести «своих» и «чужих» казалось, что на корабле случился бунт, и единая команда воюет сама против себя. Оглушительные звуки пальбы, удары металла о металл и крики почти уже не достигали слуха. В голове стучал только собственный бешеный пульс. Де Курсийон когда-то рассказывал об опасностях для благородных дам попасть в руки пиратов и об их особой ценности как добычи. Константин тогда ещё зашёлся мерзким хихиканьем и всё предлагал «поиграть в пиратов». Селин готова была кусать локти и ненавидеть себя за то, что вообще покинула каюту, — но на сожаления не было времени. Уворачиваясь от мелькавшего оружия и искажённых злобой страшных лиц, она шаг за шагом продвигалась к спасительному закутку у расколотой пушечным ядром шлюпки. Но едва попыталась спрятаться, как упала на спину, сбитая с ног ухмыляющимся бандитом. Он мгновенно набросил на неё веревку и поволок к борту. Де Сарде закричала и заскользила ногами по палубе. И вот уже другой пират со знанием дела давал указания третьему… Громыхнуло. Тащивший её мужлан вдруг ослабил хватку и рухнул. На месте его лица зияла отвратительная кровавая дыра. Селин спряталась наконец в укрытии и стала судорожно заряжать мушкет. Пули выпадали из дрожащих рук и то и дело укатывались прочь. Вдруг прямо перед ними словно из ниоткуда возник капитан. И движения его были слишком точны и выверены. Как если бы он только и делал, что воевал. Пинком он отправил под ноги пиратов пустой ящик, и сбил двоих с ног. Третий приготовился было зайти сзади капитана, когда Селин выстрелила из укрытия и попала в грудь нападавшего, едва не задев рядом стоящего капитана. Тот вытер лицо рукавом бушлата: — Впечатляет! Вы прицелились? Или просто это я сегодня такой везучий? Де Сарде только досыпала в мушкет пороха из рожка и поджала губы. Пуля всё норовила выскочить из трясущихся пальцев и никак не хотела отправляться в ствол. Васко тем временем вырвал из рук одного из бандитов ружье и ударил прикладом в голову. Выстрел из него же отбросил нависшего над Селин очередного пирата. Тот дрогнул и, потеряв равновесие, рухнул за борт. Перехватив ружьё, капитан, словно булавой, оглушил ещё одного и ринулся дальше. Де Сарде же из укрытия добила того, что ближе, выстрелом в лоб. Заворожённая и оглушённая ужасом происходящего, Селин не сводила глаз с капитана, который словно в танце уклонялся, парировал, сталкивался с бандитами в смертельных па. Вот он взбегает по такелажу, чтобы спрыгнуть и снести чью-то голову. Вот нарушает законы физики в прогибе, уклоняясь от чьего-то клеймора. Вот за одно мгновение отправляет за борт очередного чужака. Разгорячённый, будто пьяный от запаха крови, Васко сейчас меньше всего напоминал того интеллигентного капитана, подавшего ей руку, чтобы помочь взойти на трап. Он скорее был воплощением некой стихии. «Какого же цвета его глаза?» — вдруг подумалось Селин. — Почему вы не на нижних палубах?! — рявкнул капитан. Не дожидаясь ответа, Васко схватил торчащий в ком-то топор, перерубил им канат на абордажном крюке и сейчас же оставил его в хрустнувшем черепе крадущегося бандита. Селин пролепетала: — В судне пробоина! Он коротко кивнул. Дочерна насурьмлённые холодные глаза хищно выискивали очередного врага. Заметив неподалеку окружённого хикметца, капитан бросился на помощь. Де Сарде побежала следом: рядом с ним было куда как безопаснее. Смуглый чернобородный мужчина сверкал оскаленными зубами. Ятаган рассекал воздух и не позволял приблизиться ни одному из обступивших его шестерых бандитов. Но их плотное кольцо всё сжималось вокруг. Не сговариваясь, капитан и вдруг осмелевшая де Сарде бросились на них. Тенью обойдя их сзади и странно вдохновлённая, Селин дала себе волю. Будто повторяя партитуру для заучивания, она решилась вынуть свой клинок из ножен. Поначалу робко отбивая удары, но с каждым мгновением будто подхватывая заданный капитаном тон, шпага девушки начинала свистеть и колоть, и удары её давались куда как легче, чем во время изнурительных занятий с Куртом. Втроём с его черноволосым помощником они оставили на палубе стонущих и корчащихся врагов. Когда последний верзила с повязкой чужака рухнул замертво к ее ногам, Селин будто вынырнула из наваждения и с изумлением посмотрела на окровавленное лезвие своей шпаги. Померещилось ли это странное беззаботное безумие, превратившее огненно-дымное месиво боя в некую жуткую, но вполне себе обычную… игру? Улыбнувшись уголком рта, чернобородый помощник капитана коротко стукнул себя кулаком в грудь и убежал.