Сезон 2: Игра плюс

      — Баквит же… защищал его. Позже, — услышав одобрительный хмык босса и ошарашенные вздохи товарищей, быстро продолжил Ларсен, не дав никому вставить комментарий, — он понял, что не справится со мной, и…       — Ты забыл упомянуть, что успел стереть парочку локаций, — услужливо подсказал Баквит. Создатель крепче сжал меч и рванул было в атаку, но пятый игрок надёжно придержал его за плечи, и пришлось продолжить:       — …и затеял охоту на читерский кубик, чтобы стать сильнее. Он докопался до информации, как управлять марионетками: ничто не мешало беспрепятственно хозяйничать в замке Моргарта. Теперь, оставшись один против целой армии, имея почти безграничное влияние на игру, я начал проигрывать. — Моргарт не сдержал злорадной ухмылки, но тут же взял себя в руки. — И наконец упустил Куб. Баквит получил власть, заняв место финального босса.       Создатель попятился, стараясь не встречаться с осуждающими взглядами Игоря, Андрея и Коли, и попытался сбежать, но красиво впечатался в янтарную стену.       — Стоять, ты не закончил, — издевательски ласково протянул пятый игрок, заслужив солидарный кивок немой от шока Вэл.       — Масштабы войны возросли, — нехотя повёл Ларсен. — В ответ на действия Баквита я… — не сразу подобрал слово создатель, — втянул в неё NPS. Это вывело игру из строя и привело к опустошению Энвелла. Начался голод. Я огляделся по сторонам и увидел жуткую картину. Тогда я решил — пора остановиться, понял, что никогда бы не смог удалить игру. И залёг на дно… Опасаясь, что я вернусь, Баквит изъял остатки ресурсов на снабжение армии. И продолжал делать это регулярно, пока марионетки, питаясь жалкими крохами энергии, разыскивали меня по всем закоулкам Энвелла на протяжении трёх лет.       Воцарилась давящая тишина. Такая невыносимая, что хотелось оглохнуть, лишь бы не слышать её. Ветер покружил песок, обдувая всех сильным холодным потоком, и успокоился. Так же рассказанное Ларсом постепенно улеглось в головах игроков, и последовала соответствующая реакция. Не совсем ожидаемая, но соответствующая.       — Надеюсь, теперь-то ты всё честно сказал. Если да, то картина примерно такая: обманутые NPS пошли за тобой, думая, что сражаются за добро, а когда до тебя дошло, насколько гнусный это был поступок, ты солгал ребятам, чтобы они разгребали последствия. — У Моргарта на лице было написано вселенское презрение, в глубине бездонных глаз искрился тщательно сдерживаемый гнев.       Ларсен покрылся холодным потом, и, как ни парадоксально, ему стало жарко. Что-то нематериальное, несмываемое ни водой, ни извинениями, мешало свободно дышать. Липкое, противное, злое. Как же низко создатель поступил с тем, чем, сам не подозревая, когда-то дорожил сильнее всего в жизни.       — Как отвратительно, Ларс, — процедил Игорь, не глядя, отбрасывая гитару в сторону. Он знал, что сам хорош, и винить друга не стоило бы. Но промолчать… Серьёзно, не делать же вид, что ничего не было. Создатель не отвечал. Просто не знал, как ответить.       Всё сошлось. Белые пятна окрасились в цвет. Например, пытайся Баквит убить ребят на самом деле, давно бы сделал это. Но он не хотел. Если обратить внимание, в бою всегда целился в ногу, плечо, бок, руку, но никогда — в сердце, голову и другие жизненно важные точки. Да, порой Баквит играл подло, но разве кто-то мог осудить его теперь? Вика и Вэл он только неопасно ранил, жажда силы и власти — отмашка. И та ссора — попытка остановить войну с обманутыми ребятами и даже с Моргартом. Это не их дело.       — Позвольте мне кое-что добавить, — тихо вставил босс, обращая на себя всеобщее внимание. Никто не возразил. — Вы, наверное, хотите знать, почему я сразу ничего не рассказал? Отвечу вопросом на вопрос: а кто бы мне поверил после такой лаконичной лжи? — он окинул игроков пристальным, цепким взглядом. Те молчали. — Ты оклеветал меня, Ларсен. Я захотел показать, что могу противопоставить тебе что-то, что ты — не всесилен. Но впутывать в это ребят — не самое приятное дело.       Вэл казалось, что она сейчас расплачется. Ну надо же, чтобы всё кончилось так? Игорь, Андрей и Коля понуро переглянулись.       Баквит слишком сильно сжал пистолет, случайно спуская курок. Прогрохотал выстрел, заставив всех вздрогнуть. Пуля угодила в землю, поднимая пыль. На душе было мерзко.       — Всё улеглось, ты вроде даже начал заботиться о жителях игры. Но я знал, что ты не успокоишься. И оказался прав. Ты ведь обманывал жителей, мол, «Баквит позарился на трон и творит беспредел, а я — ваш защитник». Верно говорю? Дальше — больше. Ты сбежал в реальный мир, наплёл ребятам обо мне несусветную чушь и подговорил их пойти против меня. Ведь знал, что иначе правда рано или поздно раскроется. Это заложено в твоей природе: обвинить во всех смертных грехах финального босса, свалить на него ответственность за собственные ошибки. Что ещё мне оставалось, кроме как развязать с ребятами войну? Я просто хотел отпугнуть их, чтобы наш мир наконец никто не трогал. Я ненавижу тебя, Ларсен. И не желаю больше ни о чём говорить. Если ещё раз ступите на земли Энвелла, целители умрут. Лучше бы… вы нас не создавали, чем так издеваться. Но теперь мы хотим жить, и жить спокойно, без вот этого всего! — босс замолчал, глубоко вздохнул и покачал головой; у него в глазах осталась только беспомощность, но всё было так искренне. Словно Баквит стал прежним. Да он, выходит, особо и не менялся — это всё лишь исполнение навязанных ролей. Босс сделал широкий шаг назад, предупреждающе сощуривая глаза, оставляя хищные щёлочки.       — Уходите, — еле слышно произнёс он и принял привычный бесстрастный вид. Но внутри всё рушилось, рвалось, ходило ходуном, будто ржавый механизм.

***

      Игроки воспользовались благосклонностью босса и, казалось, в секунду добрались до ближайшего чекпоинта — границы леса, чтобы спрятать там целителей.       — Пока мы не придумаем, как помочь твоим подданным снова стать нормальными, они скроются в лесах, среди сородичей, — объяснил Моргарт потерянной Вэл. Принцесса и представить не могла, что затея кончится… никак. Ларс протянул к ней руку, намереваясь утешить, но мигом отдёрнул, словно обжёгся. Она напомнила Валю. Лучница круто развернулась к создателю спиной и с сожалением провела рукой по металлической поверхности одного из ботов: может, внутри её мать или отец?       — Мне… жаль… — пробормотал создатель, пытаясь как-то сгладить углы, но прекрасно понимал, что это мало чем поможет, да и сожаления почти не чувствуя. Только страх. Нет, не так — ужас от осознания того, что он сотворил со своей жизнью и судьбами тех, кто был ему хоть немного дорог. На него устремилось множество красноречивых взглядов.       — Не сомневаюсь, — с саркастичной усмешкой заверил Моргарт. Его действительно ни капли не удивила открывшаяся правда. Он всего-навсего расставила недостающие детали паззла по местам. — Но сожаления ничего не исправят. Ты хоть представляешь, что с тобой сделают жители Энвелла и остальные игроки, если узнают правду? Держу пари, по головке не погладят. — Пятый игрок титаническими усилиями подавил желание наградить Ларсена затрещиной. Ну что за человек? И ведь не бросишь на произвол судьбы. Надо бы, конечно. Но не сейчас: целители на краю пропасти, опять переругаться — значит, бросить их на смерть. — Они тебя убьют. Ну, ребята вряд ли, по себе знаю: пожалеют дурака, да и они только школьники, — Моргарт сделал на последнем словосочетании особое ударение, вкладывая в простые слова гораздо более глубокий подтекст. Создатель оказался сообразительным: уловил. И почувствовал вину ещё острее. — Но NPS — точно. Так и быть, мы скроем от них эту маленькую деталь твоей биографии. — Он ядовито сузил глаза, отслеживая реакцию. Ларсен резко вскинул голову, глядя на Моргарта с недоверием и надеждой. — Пока будет возможно. Докатились, — буркнул он, — я спасаю твою… тебя от неприятностей, причём их виновник — ты сам. Знай, только ради ребят. — Моргарт понимал: если они узнают, то поймут, что всё было зря, что они — пешки. Чего-чего, а этого пятый игрок точно не желал ребятам. До Ларсена же ему теперь особого дела не было. Игорь не поверил своим ушам.       — То есть мы просто скроем всё это?! — Он неопределённо махнул рукой, будто подразумеваемое «это» сейчас находилось там, куда он указал. — Просто… помолчим?! Ларс! — переключился на товарища Игорь. — Ты соображал, что делал?       — Нет, — искренне ответил создатель.       — Спасибо за честность, — пренебрежительно фыркнул Игорь. — То есть мы рисковали своими силами жизнями, чтобы отмазать тебя от ответственности?       Ларсен молчал. По сути, он думал, что становится лучше, что успешно создал новое «Я» и стоит доиграть этот маленький спектакль, как жизнь начнётся с чистого листа. В реальности — ничего не сдвинулось с мёртвой точки, разве что в худшую сторону.       — Пойдёмте, — прервал его самокопание Моргарт, отчётливо чувствуя липкую усталость. У игроков остался неприятный осадок, он разъедал изнутри, нагонял мрачные мысли. Боевой настрой, нечего сказать. Их доверие друг к другу и раньше болталось на волоске, а после недавних событий совсем оборвалось. — Сохраниться и…       Прежде чем бывший босс успел нажать грань Куба, его прервали.       — Моргарт. Спасибо. Ты же мою шкуру спас, — поддавшись внезапному душевному порыву, пробормотал Игорь, не веря, что говорит это бос… нет, пятому игроку. Но твёрдо решил пересмотреть своё к нему отношение. Да и к Ларсу, под влиянием интересных подробностей, тоже. Всё переворачивалось вверх грёбаным дном — и на душе, и в жизни. — Я, если честно, ещё многое хочу сказать…       — С меня и этого хватит, — усмехнулся Моргарт и добавил, озорно сверкнув глазами: — На сегодня потрясений предостаточно. Если ты ещё раз извинишься или поблагодаришь кого-нибудь, у меня случится сердечный приступ. Будете откачивать, — без тени улыбки пригрозил он, наслаждаясь произведённым эффектом — игроки облегчённо рассмеялись.       Вэл, несмотря на прескверное настроение, тоже издала тихий смешок, что не укрылось от пятого игрока. От сердца отлегло — отношения налаживались. Тяжёлое напряжение между ними постепенно начинало таять.

***

      Игроки дружно откинулись на спинку дивана, который в ответ на такую наглость возмущённо скрипнул, и расслабленно прикрыли глаза, усердно притворяясь, что всё прошло как по маслу. Все, кроме Ларсена и Игоря. Первый сидел, как на огне, часто дышал, старался не встретиться ни с кем взглядом. Второй — всем видом давал понять: «Тебе не жить». Моргарт мысленно стукнул себя по лбу, наблюдая, как «виртуозно» создатели делают вид, что ничего из ряда вон выходящего не случилось. Да у вас же всё на лице написано, гении! Впрочем, оказалось, что попытка сохранить «подвиги» Ларса в тайне с самого начала была обречена на провал. По возвращении Моргарта, Вэл и создателей не последовало никаких вопросов в стиле «как всё прошло?», «что с целителями?», «узнали ли вы, что задумал Баквит?» Ничего. Ребята держались непривычно отстранённо, молчаливо, сухо. Елена не отводила от пятого игрока глаз, полных тоски и сочувствия. В груди тревожно кольнуло.       — Мы что-то пропустили? — наконец не выдержал Моргарт, снова ощущая раздражающую тяжесть в воздухе. Сменкин в ответ коротко выдохнул и, полностью игнорируя пятого игрока, впился в Ларса острым, испытующим взглядом исподлобья.       — Какая-то часть меня не доверяла тебе с самого начала. Было много белых пятен и странностей, я не мог уловить логику. Но теперь всё встало на места. Проверь карманы, Ларсен, — радуясь, что принял своевременные меры, потребовал Вик. Создатель, как в трансе, медленно ощупал брюки и почувствовал подушечкой пальца лёгкий холодок металла. Он аккуратно вытащил найденный предмет и, разглядев, чуть его не выронил.       Подслушивающее устройство.       — В-вы всё… слышали, — констатировал Ларсен. Внутри что-то треснуло.       — Да, — кивнул Арт, не меняясь в лице. — Но я не понял, зачем ты это сделал, в чём был смысл? — не сдержавшись и повысив голос, с нажимом спросил Мещеряков. Сейчас он походил на бомбу замедленного действия. Дай повод — взорвётся. Создатель обречённо закатил глаза под предупреждающим взглядом Моргарта и снова пустился в объяснения, с трудом шевеля губами:       — Чтобы никто не узнал о моей попытке уничтожить Энвелл. Случись это, и я бы крупно попал… — он еле сдержал судорожный вздох, а пятый игрок — истерический смех. Вердикт: подвернулся удобный козёл отпущения, и Ларсен решил выехать на вершину, мокнув Баквита — настоящего защитника Энвелла — в грязь. Неудобная правда, не так ли?       — Мы возвращаем целителей и забываем обо всём этом, — настолько тихо проронил Вик, что вышло до мурашек пугающе. Глухо, холодно, резко. — Никаких игр.       — Мы тебе не живые щиты, — присоединилась Кира, готовая рвать и метать от досады. Напряжение в комнате подскочило где-то до тысячи вольт. Красивое девичье лицо исказила гримаса ненависти. Фил вообще не вставил ни слова, даже не взглянул в сторону создателя. Мария, казалось, вот-вот прикончит Ларсена, и только железная выдержка учителя со стажем помогла ей взять себя в руки.       Мужчина признал, что партия проиграна, мало того, наступил момент, который Ларс так долго оттягивал. Он — вне игры. Создатель решительно развернулся и направился к выходу. В плотной тишине звуки его шагов гулко разносились по гостиной.       — Что? — опешил Моргарт, разочарованный таким поворотом. — Ты просто… уйдёшь от ответственности?       — Да, — отмахнулся от своих ошибок Ларсен, колеблясь всего лишь секунду, и переступил порог, даже не удосужившись закрыть за собой злосчастную дверь. И в который раз повесив проблемы на плечи других. Мурашки по коже, так обидно.

***

      Вэл на прощание слегка-слегка поцеловала Вика и вымученно улыбнулась. Сменкин ответил тем же. Против кого они воевали всё это время? Против… своих же? Получается так. Лучница справедливо решила, что её отсутствие затянулось, а здесь больше нечего делать. Рядом, пребывая в какой-то прострации, стоял Фермер, тоже решивший уйти подальше от Ларса. Принцесса и игроки договорились связаться друг с другом, когда будут готовы завершить начатое и освободить лесной народ. А что дальше — боялись и думать.       — Держи нас в курсе, — напутствовал Моргарт, покрепче запирая эмоции на замок, как в старые недобрые времена. Вэл ободряюще — ну, она пыталась — кивнула и растворилась в мягком голубом свете. Лучница больше ни в чём не обвиняла пятого игрока. И не могла утверждать, что поступила бы иначе. О его ситуации можно было спорить бесконечно и не прийти к единому мнению. Но одно ясно точно: чёрный и белый давно смешались во всевозможные оттенки серого.

***

      — Я в шоке, — честно призналась Елена, негромко включая какой-то рандомный фильм. Просто чтобы заполнить тишину. Моргарт медленно потягивал горячий кофе. За окном уже горели звёзды, изредка игриво прячась за чёрно-синими тучами и снова гурьбой высыпая на небо. Женщина и пятый игрок не ложились спать, яро желая поговорить о произошедшем, но в то же время затрагивать эту тему в десятый раз было противно. Так что они затеяли нечто вроде совместного ужина, хотя тут скорее пахло апатией, чем романтикой. Прошептав: «Сочувствую», Елена прижалась Моргарту, а тот усмехнулся про себя. Она и не подозревала, что нет причин сочувствовать. Он вполне счастлив. Он — дома. Жителям игры ничего не угрожает, а разборки Баквита и Ларсена — теперь не его проблема. Пятый игрок собирался освободить народ Вэл, тем самым окончательно порвав с прошлым, и начать с нуля. Распробовать на вкус мирную жизнь. Впрочем, постоянные бои априори нельзя назвать жизнью.       Последовали приятная немая сцена, ласки и хаотичные мысли. Понимание, уединение, расслабление и доверие — вот всё необходимое, чтобы боль в груди утихла. Женщина обвила шею Моргарта руками, а он выдохнул ей в губы: «Наконец-то я могу любить». Елена впервые за долгие годы чётко понимала, что нашла своё место в мире.