Фунбари Онсен, вперед!

      Вновь незаметно пролетела еще парочка пока наполненных спокойствием деньков, чередовались друг за другом тренировки и бои, рутина процветала с черепашьей скоростью… Но Асакуре Йо подобное казалось только на руку. Несмотря на возросшие старания и силу, он всё равно имел возможность отдохнуть и даже выспаться, как никогда, за свою жизнь. Если случится что-то из разряда чрезвычайной ситуации, он знал, что может положиться на своих друзей или, по большей части, на Фунбари Онсен, что всегда были начеку и охраняли его сон, будто сторожевые псы.       Конечно же, это его очень смущало поначалу. Как-то неправильно, эгоистично было бы возлагать всю ответственность на них. Ребята были к нему слишком уж добры… Но сколько бы Йо не пытался их отговорить (и одновременно понять, что же такого сделал он, чтобы заслуживать всё это обращение), что Рю, что Фауст были сами по себе крайне уперты. Никто из них ни разу не сказал ему, мол «Сколько можно спать?!» или «Ты слишком уж беспечен, слишком мало тренируешься»… Наоборот, Йо слышал фразы в духе: «Спите Наставник, не беспокойтесь», «Если тебе что-то понадобится, то попроси меня, Йо-кун». Даже Амидамару начал постепенно следовать их примеру, хотя, по крайней мере, с ним Йо знал, как стоит обращаться! Даже для Анны они нашли свой подход и если не могли уговорить, то отрабатывали всё её терпение вдвоем!       Пришлось смириться с положением вещей. Принять его и быть за это благодарным. Очередным приятным утром Йо просыпался вновь не от чьего-то приказания или «будильника-паралича», подаренного Амидамару, а сам. Он еще некоторое время лежал неподвижно, давая сладкому ощущению лени разливаться по рукам и ногам, а затем томно потянулся, стараясь отыскать вокруг признаки жизни. Футоны ребят были, как всегда, заправлены, но даже в других частях комнаты не замечалось их присутствие: видимо, вновь решили его не тревожить и пойти заниматься каждый чем-то своим. Йо мог еще пролежать долго или, ко всему прочему, опять заснуть, распоряжаясь щедро предоставленной свободой как заблагорассудиться, но поразительно-приподнятое настроение зарядило всё его тело кипучей энергией. Он вновь почувствовал себя тем самым беспечным мальчишкой, что попытался «побороть жару» при Манте год с лишним назад. И было, в общем-то, ужасно любопытно, чем занимаются ребята вдали от него. Хотелось улыбнуться им, о чём угодно поболтать, благодарить — они ведь такие хорошие люди!       Но для начала, нужно было привести себя в порядок. Юный шаман шустро вскочил на ноги и побрел в то место хижины, где у стены рядком располагались три раковины. Он ожидал оказаться там совсем один и под трек Боба был готов, не беспокоясь, чистить зубы (ведь он не мог проснуться также рано, как просыпаются все остальные), но два знакомых, чуть согнувшихся над раковинами силуэта, заставили его затормозить.       — Ха! Вот так! Как всегда, пр-р-росто великолепно! — эту манеру говорить и вечно громкий, энергичный голос не узнать было нельзя. Рю горделиво смотрел в зеркало, начесывая свой (вероятно, уже полностью собранный) помпадур и стоя в одних фиолетовых боксерах. Уперев руки в боки, он резко втянул воздух в легкие, — Эй, Фауст. А вот твоих волос расческа-то когда в жизни последний раз касалась?       Верно. Вторым силуэтом был Фауст и он, пожалуй, удивил своим видом Асакуру больше всего. Йо полагал, что со своим халатом, этими странными кольцами и наколенниками на ногах, некромант никогда (за исключением, разве что, душа и онсена) не расстаётся, а тут к нему спиной он стоял в пижамных штанах в желто-черную клеточку. Сказать, что это… мило? — означало признать очевидный факт.       — Я не нуждаюсь в каких-либо прическах, Рю-кун, и мое состояние волос меня устраивает.       — Хах, ну и очень зря! — Умэмия задумчиво прищурился, оглядывая свой помпадур в зеркале со всех сторон и выдавил какую-то белую массу на ладонь, — Хотя, с другой стороны, это значит, что я так и останусь самым великолепны- Э? Ва-а-а, Данна-а-а, неужели! Вы проснулись!       Похоже, Йо настолько загляделся, что и забыл, для чего сюда шел, а Рю заметить его отражение в зеркале не составляло никакого труда.       Фауст же, не имеющий такой возможности, удивленно обернулся, и его белое, чуть ли не мраморное лицо мгновенно просияло самыми искренними, приветственными красками.       — Доброе утро, Йо-кун! — Йо не мог не заметить, что в этот момент от прежнего Фауста на лице оставались только синие круги. Помаду доктор уже держал наготове.       И Йо бы мог смутиться этой очередной волне внимания, да радости, словно к ним заглянуло само Солнце, а не его довольно скромная и блеклая фигура, но он был все еще в жутко прекрасном настроении. Юный шаман слегка неловко рассмеялся и бодро поспешил к своим соратникам.       — Доброе утро! Извините, что подглядел, ребята! Не часто я сталкиваюсь с вами по утрам, хе-хе!       Всё в Йо говорило о том, что ему очень сейчас хорошо и честно говоря, он не жалел о столь внезапной встрече в этой будничной, ранее недоступной для него обстановке. Рю с Фаустом даже слегка недоуменно, но, одновременно, с улыбкой, переглянулись, начав наблюдать за тем, как их молодой лидер умывается. Их души согревал его счастливый, энергичный, чуть детский видок.       И каждый начал постепенно заниматься своими делами, но даже несмотря на занятость, не создавалось ощущения, что им просто не о чем разговаривать. Когда Умэмия, к примеру, закончил укреплять свой помпадур каким-то очень даже приятно-пахнущим гелем для волос, он сразу же обернулся к Наставнику, тем временем, чистящим свои зубы.       — Вам хорошо спалось?       — Угу! — Йо отложил зубную щетку в сторону и улыбнулся полным пеной ртом. Немного погодя, он взял стакашек с водой в руки и, только прополоскав рот, хихикнул, — Я и не думал, что проснусь так рано… Или это проспали вы?       Хотя им «просыпать», собственно, было нечего.       — Вот именно, что нет! — Рю снова упер руки в бока и даже с некой гордостью выпятил грудь. Его уложенные волосы как-то особенно блеснули на свету, — Наверное, нам было суждено сегодня всем проснуться вместе! Разве не приятно чувствовать себя таким энергичным, Наставник? Вы не представляете, как я лично рад, что вы к нам присоединились! Это вселяет веру в светлый день!       — Да я установил личный рекорд, чего уж там!       Оптимистичные слова теперь еще быстрее доходили до сердца Йо. Переполненный теплыми эмоциями, он оглянулся на Фауста, который к этому моменту (к сожалению) каким-то волшебным образом успел закончить красить губы. Только сейчас юный шаман смог приглядеться к нему еще лучше и обнаружил черные, «с хирургической точностью» накрашенные ногти. Он в первый раз видел Фауста без его длиннющих перчаток. Некромант почувствовал на себе взгляд и чуть потерев поверхности губ друг о друга (видимо, чтобы ровнее распределить помаду), снова коротко ему улыбнулся. Йо сразу же вспомнился их не столь давний разговор, где он открыл для себя множество связанных с этим доктором маленьких тайн.       — М… Йохан? А ты разве мне не рассказывал, что эта помада у тебя не стирается?       Он даже чуть прищурился, подозревая, что некромант ему приврал, и Фауста это заставило смутиться.       — Ой, да он каждое утро красится, Наставник! — словно, подтверждая теорию шамана, усмехнулся Рю.       — . . .Я сам её стираю ночью — я не врал тебе, Йо-кун, — в конце концов, сухо проговорил загнанный в угол Иоганн.       Странностям Фауста Йо уже не удивлялся. Кто знает, может быть, ему просто так нравится? Или он делает это, чтобы казаться более нормальным? Или ради Элайзы? Каждый вариант был возможен и всё, что мог подросток — это слегка посмеяться. Фауст безумный гайдзин, но Йо ни в коем случае не станет напрягать его вопросами.       — Если ты каждый день красишься утром, то получается, что ты проделываешь впечатляющую работу! Вы вообще такие старательные, парни, так о себе заботитесь! А мне иногда лень просто волосы расчесать, хе-хе…       — О-о-о! Хотите я вам буду их расчесывать, Наставник?! Уж я-то знаю в этом толк!       Только услышав о возможности помочь, Рю, казалось, буквально загорелся ярким пламенем. Он даже чуть нагнулся, чтобы посмотреть лидеру в глаза и ничего в своей затее не видел превратного.       Йо только успел с легкими смешками произнести фразу: «Ой, ну…», как тут же Фауст подоспел, явно с негодованием приподняв одну бровь и положив ладонь к нему на голову.       — Я тоже мог бы, Йо-кун, — при этом говорил он, прожигая взглядом чуть приподнявшегося Рю, — Меня просила когда-то об этом Элайза… И не то чтобы это сложное и требующее сноровки дело.       И вот теперь Йо ощущал себя неловко. Нужно было срочно что-то придумать, пока эти двое не передрались за него, как за какой-то особенный приз. Кто тут вообще взрослый: они или он?!       — Ребят, ну что вы, это уже наглость с моей стороны! Я же сказал просто так, вы чего! — Йо снова улыбнулся, чтобы отогнать их неугасающий дух соперничества, а потом чуть задумался, — Хотя, ты знаешь, Рю, у тебя правда очень здорово получается следить за волосами! Я даже не могу представить, сколько терпения это требует… И ты, Фауст, очень красив со своим макияжем, маникюром и прочим! Так хорошо, что вы имеете нечто общее и преуспели в своем хобби! Может быть, у меня и не слишком длинные волосы для помпадура или не европейское лицо, но я бы все равно хотел быть в чем-то похожим на вас…       И это искреннее, по правде грустное признание, мигом убило на корню любой конфликт. Йо чуть неловко почесал затылок, а Фауст с Рю обеспокоенно перевели взгляд от него друг на друга.       Всё это могло бы закончиться чем-то простым: чуть умиленной благодарностью, объятием… Но неожиданно какая-то идея поразила всех троих. Их лица приняли то выражение лица, какое было лишь однажды — еще при просьбе Микихисы придумать тактику против духа Хао. Только протяжное комическое «хм-м-м…» звучало в полной тишине.       — Ой-ой! — Йо даже слегка подскочил между двумя огромными, словно высотки, силуэтами, да улыбнулся во все тридцать два зуба. В его глазах искрился такой блеск, а грудь заполнило таким энтузиазмом, что он и сам не понимал, откуда всё это взялось, — А что если мы в самом деле попробуем применить на практике все эти ваши навыки, но не на себе, а друг на друге? Просто ради забавы! Чтобы провести время вместе весело, при этом не выходя куда-либо! Конечно, я вряд ли смогу чем-то помочь, у меня нет таких талантов… Но все равно это отличный способ сблизиться, не так ли? Самое главное, чтобы все остальные вдруг не стали нас искать…       Рю воссиял уже на том самом моменте, как Йо произнес «не на себе, а друг на друге».       — Данна-а-а! Значит вы все-таки хотите быть похожим на меня?! — правда, воспринял это очень по-своему, — П-правда?! Ну если так, то вам не стоит беспокоиться насчет длины ваших волос! «Бокуто, но Рю» сделает всё, чтобы вы остались довольны!       Юный шаман и моргнуть не успел, как тот вооружился гребешком, продолжая дрожать от радости. На самом деле, он думал, что они просто накрасятся и накрутят друг другу помпадуры (вот же было бы зрелище!), но чтобы перевоплощаться в чужой образ…       Фауст, который до сих пор держал руку на его голове, слегка пригнулся и приобнял Йо с лукавой улыбкой.       — Ну, если Йо-кун хочет быть похожим на тебя… То я хотел бы быть похожим на Йо-куна.       — Чего?! — Умэмия и Асакура поперхнулись одновременно, на что некромант лишь довольно усмехнулся.       — П-подожди, это же что получается..?! МНЕ придется изображать ТЕБЯ???       У Рю готовилась вот-вот отвиснуть челюсть. Фауст пожал плечами, мол «Ну, а что я могу поделать?». Наблюдая за ними, Йо даже вдруг передумал возражать, всем нутром чувствуя, что вот сейчас начнется самое веселье.       — Давайте пробовать? — задорным тоном сказал он, и это стало для них стартовой точкой.

***

      Даже любительский «косплей» становится проблемой, когда живешь на отшибе мира. Первым делом, ребята спрятались в одну из самых дальних комнат и начали думать о том, где им достать достаточно необходимых вещей хотя бы для маломальского «грима». Начать решили с самого легкого — с Фауста (Рю настоял, что делать помпадур намного сложнее, чем превратить волосы доктора в прическу Наставника), который не возражал даже против того, чтобы покраситься в каштановый.       — Ты думаешь, что патчи продают краску для волос, Фауст? — как бы между прочим поинтересовался Йо, расслабленно валяясь на футоне.       — Если я куплю краску, Йо-кун, я точно не смою её в ближайшее время и это может стать проблемой. Гораздо легче с помощью химических растворов вывести то, что было получено природным путем. Насколько мне известно, для более безопасной покраски люди пользуются хной… Но чтобы добиться такого же цвета, что и у тебя, возможно, мне ещё понадобится кофе.       — Ну вот и шуруй тогда сам в магазин на другом конце деревни! — насмешливо хмыкнул Рю, — И раз у тебя на теле столько всяких отметин, то захвати маркеры разных цветов. Других идей, как это повторить, мне в голову не приходит.       Пусть эта фраза и звучала так, словно Умэмия бухтит, ропща на свою тяжкую судьбу, на самом деле, смысл в том, чтобы посылать именно Фауста еще как был. Он мог спокойно проскочить мимо команды Рена или Анны с Тамао и не быть ни в чем заподозренным. Никто бы даже не подумал спрашивать, а что несет он там в своем белом мешке....       И вот, когда куча фиксаторов для волос, натуральная хна и банка с кофе были куплены; когда прошло еще, по меньшей мере, два часа возни с покраской… Фауст вышел из ванной совершенно преображенный. Рю позаботился о том, чтобы заставить его волосы блестеть и зачесал со всех сторон их абсолютно схожим, доставшимся от природы Наставнику, образом. А Элайза (к наслаждению некроманта), как могла позаботилась о том, чтобы тональным кремом скрыть татуировку и мешки, а еще придать коже может быть и не смуглый, как у Йо, но хоть намного более здоровый оттенок. Чтобы не заморачиваться с одеждой (и не проводить чрезвычайных операций по извлечению пришитой к груди кожи), Фауст отрыл какую-ту рубашку и полностью её на себе застегнул.       — . . .Ну так не интересно, Фауст! — вдруг рассмеялся Йо, осматривая Доктора со всех сторон с азартом, — Даже изобразив меня, ты смотришься очень красиво!       — Не говорите, Данна… Вот даже поржать не над чем, — на лице Рю отразилась еле заметная досада.       — Мне очень приятно, Йо-кун, — не обращая внимания на это скрытое негодование, проговорил Иоганн и даже попытался улыбнуться так, как улыбнулся бы сам Йо от комплимента, — И я уверен – это доказательство того, что ты и сам довольно симпатичный ребенок~       — Ох, ну… Спасибо, наверное, хе-хе? И вот не знаю даже, одному ли мне кажется… Или чего-то тебе еще не хватает?       Позабыв о своих терзаниях, Рю присмотрелся к Фаусту, надеясь, что поможет своему Наставнику разгадать эту сложную загадку.       — Ой, ну конечно! — юный шаман неловко захихикал, вновь обращая все внимание напарников на себя, — Я могу одолжить тебе свои наушники, если хочешь. Без них я бываю довольно-таки редко, так что, наверное, можно сказать, что это немаловажная часть меня…       С секундным колебанием Йо снял наушники и протянул их Фаусту, стараясь не выдать засевшую где-то внутри тревогу. Лицо Доктора вытянулось в робком изумлении: он смотрел в глаза мальчика, словно желая убедиться, а правда ли он разрешает.       — Спасибо… Й-йо-кун… — голос Иоганна чуть дрогнул и смело принимая, казалось бы, столь простую вещь, он с безграничной теплотой прижал её к груди, словно самый дорогой дар.       — . . .       Йо ощутимо смутился и начал — как обычно, при стрессе — почесывать свой затылок.       — Хватит смущать Данна, Фауст! — не выдержал Рю и резко приобнял рукой сбитого с толку подростка, — Твой образ завершили, а значит теперь наша очередь! И уж поверьте мне – как только мы закончим, на вас посыплется намного больше комплиментов!       — Я доверяю тебе, Рю!       Второй косплей был уже чуть более бодрым — если «Бокуто но Рю» обещал, что выполнит свою работу на все сто, тем более, когда это касалось чьих бы то ни было волос — значит, так оно и будет. Фауст мог только с изумлением наблюдать (да мысленно подсчитывать), сколько отлетает в сторону пустых банок из-под геля. Ребята условились, что пока все образы не будут готовы — они не взглянут в зеркало — и это слегка удручало сладко прищурившегося в процессе перевоплощения Йо. Многих друзей, да и самого юного шамана, при первой встрече помпадур весьма смущал… Но с тех пор прошло много времени — и Йо не мог не ощущать гордость за то, что будет хотя бы немного схож с таким вдохновляющим человеком, как Рю. Чем больше он был с ним, тем больше бывший «бандюган» восхищал.       Так что, по итогу, они оба были в нереальном восторге и даже забавно стукнулись восхитительными прическами, громко смеясь. Последний штрих образа был за Фаустом, который позаботился о том, чтобы маркером пририсовать бакенбарды и козлиную бородку. Даже от этого мальчик слегка хихикал и дергался, будучи в безумно приподнятом расположении духа. В качестве пародии боевого костюма Рю, Йо максимально поднял воротник рубашки и застегнул лишь пару пуговиц на груди, дабы живот и верхняя часть оставались открытыми.       — Я так люблю проводить с вами время, ребята! — Йо весь светился от радости, заставляя довольно вспыльчивого Рю, чуть ли не всхлипывать — настолько тот был тронут.       — И мы тоже, Йо-кун, — мягко улыбнулся Фауст, при этом понимающе похлопывая, уткнувшегося в его плечо Рю по спине, — Результат правда вышел очень впечатляющим… Но вместе с тем, нам остается самый сложный этап.       Умэмия даже «очнулся», подняв голову.       — Ургх, уже..? — стараясь снова принять свой привычный вид, он гордо выпрямился, — Мое единственное условие – не портить волосы. Вообще.       — Ну красить их никто и не собрался, если ты об этом… — хмыкнул Фауст, — Я полагаю, их придется просто слегка подстричь и уложи…       — Н Е Т.       Йо очень старался удерживать смех. Слово «подстричь» вообще больное для Умэмии — за все историю турнира и даже до него это проделывали слишком много раз. И он сам в этом участвовал тоже.       — Хм, ну… Мы можем просто их собрать и стянуть сзади? А впереди, так уж и быть, ты сам уложишь их как надо, Рю!       Фауст пожал плечами.       — Данна. Вы, как и всегда, гениальны.       Но кто же знал, что этап с волосами будет фактически самым легким? Не этого нужно было бояться Рю… Ох, совсем не этого.       Когда настало время макияжа, Фауст решил, что это также идеальный шанс припомнить другу и напарнику все его колкие слова. Он бы мог сам прекрасно справиться с тем, чтобы подвести ему глаза — создать иллюзию глубоких болезненных мешков… Он бы мог сам накрасить ярко-синим цветом ему губы. Он мог бы сам нарисовать татуировку на шее и изобразить шов на груди… Но для чего так напрягаться, когда во всем, что выше перечислено, будет талантлива… Элайза?       Кто знает его лучше всех, даже после одиннадцати лет трагической разлуки. И кто поддержит всех его друзей («насколько бы безумными не были их затеи…»)       — Я знаю, Рю-кун, что ты ждал, будто бы я тебя сейчас быстро накрашу… — уже на этих словах, Умэмия насторожился, — Но, хм… Элайза?       Прекрасная жена мгновенно проявилась в воздухе. Фауст аккуратно взял её за руку и умоляюще взглянул в глаза, похоже, даже покраснев.       — Возможно, я прошу от тебя слишком многого… Прости меня, если это, на самом деле, так. Но я же знаю, что никто не справится с этим лучше, чем ты. Только ты, милая, можешь хотя бы в малой степени, но помочь Рю-куну стать мной!       Элайза медленно повернулась к застывшему на месте Рю, а когда вновь перевела взгляд на Фауста, в её обычно серьезном лице читался намек на вопрос и саркастичность.       — Э-э-э… Ч-ч-ч… Ты уверен, что это хорошая идея, Фауст, ахах? — некромант и не сомневался, что Умэмия заробеет, — Я не хочу заставлять тебя ревновать или что-то такое!       Также наблюдавший за этим Йо, почувствовав что-то неладное, неловко подошел поближе к Фаусту.       — Ох, что ты, Рю-кун, я не стану ревновать по такому глупому поводу! Это невежество по отношению к Элайзе и абсурд! — казалось, что даже безмолвная Элайза в этом сомневалась, не то что юный шаман, который все еще помнил первую вспышку гнева Фауста, — Пожалуйста, милая.       Похоже, будь у Элайзы легкие, она бы тяжело вздохнула, но как уже не просто жена, а хранитель-дух, даже такую просьбу она должна была выполнять. Вооружившись маркером, помадой и карандашом для век, она спокойно направилась к Рю, а Фауст чуть ли не вспорхнул ему за спину, улыбаясь.       Смотреть на бедного Рю было тяжко. Йо ничего не мог поделать с этой привычкой Фауста то ли дело что-то чудить, но в общем-то, для самого себя, Умэмия держался весьма впечатляюще. Он мог быть очень падким на красивых дам (а красота Элайзы и её аура были ну просто колдовскими), но в данном случае, нервно проговорив «Здравствуйте, Элайза-сан», ни разу лишний раз в глаза ей не взглянул, если она сама не давала ему понять, что так надо для макияжа. Все, что ему хотелось в этот момент — врезать маячившему Фауст, что «наблюдал» за продвижением, ухмыляясь.       Но что поделаешь – испытание кончилось, и за ним, как ни странно, рассыпались в пыль все обиды. Умэмия даже сердечно поклонился и пожал тонкую ручку Элайзы, благодаря её за то, что та приложила немало сил ради его перевоплощения. Йо улыбался, видя, что его друзья, даже какие-то конфликты разрешали без него и никогда не разжигали лишних драк.       …Хотя, смотреть на Рю, по итогу, спокойно он не мог. Не то чтобы Элайза плохо постаралась над макияжем (даже думать об этом не желательно, а то, кто знает, что Фауст ему сделает), но видимо, готическая эстетика — это фишка для избранных. Когда Рю встал и был уверен, что на нем всё смотрится просто прекрасно — они с Фаустом нервно улыбались.       — Д-давайте, просто найдем зеркало побольше и… пхпахп, посмотрим там все в-вместе..?       Доктор палился слишком сильно, но ничего с собой поделать не мог.       — Ну вместе так вместе, чего уж! — хмыкнул Рю, гордо упираясь руками в бока, — Как раз Наставник убедится лишний раз, каким великолепным он вышел!       И вот — самый последний шаг. Это была безумная затея и каждый из Фунбари Онсен, видя друг друга, это понимал… Но всё равно они, как никогда весело провели вместе время. Никакой вид из зеркала не изменит этот прекрасный факт. Ничто не разорвет их уз, ведь каждый образ — плод совместного усилия. Столько часов было потрачено. Столько воспоминаний загнездилось в их душе.       Они шли гордо и с достоинством, словно самые-самые красивые мужчины на земле. Осталось лишь открыть глаза....       Одно. Мгновение.       …Хижина резко затряслась от истерического смеха. Всего одно мгновение — и в унисон послышались абсолютно три разных, но одновременно сорвавшихся голоса. Ребята дико тряслись, опирались и били по стенам, падали на колени, склонив голову к полу, смывали с себя макияж слезами и сморкались в плечи друг друга.       — Давайте больше никогда так не делать.       — Согласен. Кошмар.       Все это продолжалось лишь пару секунд и лица Рю с Фаустом также быстро приняли каменное выражение, как скривились от неудержимого смеха. Они синхронно развернулись, намереваясь пойти смывать все, что было с таким трудом накрашено и слеплено, и уже хотели позвать с собой Йо…       — Ну, а мне нравится, знаете ли!       Юный шаман восторженно улыбался, позируя то так, то сяк — пытаясь рассмотреть свой милый помпадур со всех сторон. Парни невольно усмехнулись, но все-таки решили подождать, пока тот не закончит самолюбование.       И все было бы прекрасно… Это была бы чудная концовка... Если бы в пространстве не раздалось тонкое пиликанье. Как по рефлексу, каждый оттянул рукав и посмотрел на свой оракул.       — Битва. Через час на главной арене.       Хижина затряслась во второй раз.       — БИ-И-И-ИТВА?! ЧЕРЕЗ ЧАС? НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ЭТО!

***

      — Ну же, ребята-а-а! Скорее! У нас всего двадцать минут, а еще надо добежать! Анна убьет нас, убьет!!       — АХ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Фауст, почему ты сделал татуировку именно на шее?! И что за маркер ты взял?! Знаешь, как больно стирать?? Гребанный лак для волос!       — У меня и своих проблем полно, Рю-кун! Что бы я не делал, этот каштановый цвет, НЕ ХОЧЕТ до конца смываться! Verdammt!       — Ну почему эти Великие духи постоянно так поступа-а-ают!?       За всю историю Битвы Шаманов такого больше никогда не повторялось.