О ворах и наемниках

      –Не поплыву я тебе говорю! – воскликнул Гьялунд, с гулким стуком поставив оловянную кружку на стол, –в такие шторма никто не ходит, если не собирается совершить самоубийство, конечно. Как все уляжется, так сразу, а пока – только ждать.       Телдрин, опершись плечом о деревянную стойку, удрученно выдохнул и понурил голову – капитан ни за какие деньги не собирался возвращаться обратно на остров, а любое промедление сейчас было нежелательно. Если Руне была отведена неделя, то три дня из семи уже прошло – почти половина срока. Едва слышное ругательство слетело с губ.       Хозяйка таверны «Очаг и свеча» до последнего не хотела впускать меров, осыпая их проклятиями и оскорблениями – привычное дело для знаменитого города Исграмора. Спас ситуацию незнакомый бородатый норд, вставший на их сторону – видно было, что среди горожан он пользовался немалым авторитетом. Данмера при виде Виндхельма же бросило в холодный пот – с искренним ужасом он понимал, что ему для ночлега не светит ничего лучше, чем грязный клуб в Квартале серых. Несмотря на капюшон и красный шарф, натянутый до самых глаз, люди на верхних улицах города смотрели на него с презрением и отвращением; мужчина смотрел на них так же в ответ. И все бы ничего, но к этому всему примешивались ужасные воспоминания о жизни здесь и темная холодная комната, которую он снимал у Амбариса.       Писклявый голос хозяйки таверны раздался над самым ухом, заставив данмера и его спутницу вздрогнуть:       –Пошли вон отсюда! Катитесь в свой клуб в Квартале серых, вы нарушаете покой моих постояльцев! – Галатил закатила глаза, но ничего не ответила, уверенно направившись к выходу. Опомнившись, он последовал за ней, мысленно проклиная этот город и его жителей.       На улице бушевала вьюга и зверский мороз – север не радовал погодой, из-за которой приходилось кутаться как можно теплее в меховые плащи и толстые одежды, чтобы не превратиться в ледышку. Мужчина понял и уже смирился с тем, что им ничего не осталось, кроме как спуститься в бывший Снежный квартал и остановиться на ночь в «Новом Гнисисе» – в городской таверне двум эльфам были, мягко говоря, не рады. Дорогу он знал почти наизусть и брел по кривым улочкам вслепую, изредка поглядывая на свою спутницу.       –Ну и мерзкий город, – простонала босмерка, пытаясь согреться от тонкой льняной накидки.       –И не говори... в юности я жил здесь, – с горькой усмешкой ответил ей он, спускаясь по скользким заснеженным ступенькам вниз.       Пронзительный женский вскрик заставил обоих вздрогнуть и насторожиться – такое происшествие не сулило ничего хорошего. Переглянувшись, они ускорили шаг, будто прочитав мысли друг друга, и уже через пару секунд остановились у тяжёлых деревянных дверей с невзрачной вывеской. Крик принадлежал нордке или бретонке, но никак не данмерке, поэтому эльф решил, что лучше в это дело не вмешиваться как когда-то давно никто и пальцем не пошевелил, чтобы расследовать убийство в их квартале. Пусть люди сами разбираются со своими проблемами.       Кабак встретил их гнетущей тишиной и запахом чего-то скисшего. Амбарис дремал за прилавком, не глядя на дверь, и очень увидивился, когда понял, что он больше не один. Только наемник сбросил с головы капюшон и поправил шарф, как данмер хлопнул ладонью по столу и вскрикнул:       –Серо! Телдрин, это ты! Рад тебя видеть, дружище. Чем обязаны?       Тот сел на высокий стул и пожал протянутую ему руку, попутно принимая оловянную кружку. Осторожная Галатил, наблюдавшая за встречей старых знакомых, присела за столик в углу, не желая привлекать к себе излишнее внимание. Тем временем на ее спутника обрушился целый шквал вопросов, на которые он едва успевал отвечать.       –Так ты сейчас на Солстейме поселился? Домой возвращаться не думал? – он пожал плечами, не зная, что и ответить на это. Наконец, хозяин клуба заметил ещё одну посетительницу. –Это с тобой? – после слабого кивка со стороны Серо он загадочно улыбнулся, –а я-то думал, что тебе никогда не нравились босмерки...       –О, нет. Это одно... небольшое дело моей нанимательницы, – Амбарис, готовый слушать ещё одну долгую историю, негромко присвистнул, подперев щеку рукой.       Ещё несколько часов вечера пролетело незаметно – сонный и слегка опьяневший от дешёвого вина Телдрин клевал носом и спал на ходу, изредка выражая свою заинтересованность в жалобах и рассказах о бытовухе короткими фразами. Когда он почти уронил голову на стол, трактирщик понял, что окончательно заговорил его и совсем забыл о причинах визита, поэтому поспешил извиниться и проводить гостей наверх.       Телдрин разбирал вещи в сумке, погружённый в свои мысли, когда сидящая на кресле в углу Галатил окликнула его:       –Эй, наемник, – он обернулся, вопросительно глядя на нее, –ты не похож на того, кто пойдет на все ради денег. Сколько Руна тебе заплатила за такую работу? За ее голову нынче дают немало, а тут... – промолчав, данмер вернулся к своему занятию, разворачивая припасенные на потом ломоти хлеба, –уж не надеешься ли ты, что она относится к тебе как-то... особенно?       –Тебе-то какое дело? – босмерка засмеялась, прикрыв рот рукой.       –Значит, всё-таки надеешься. Только ты пойми, что для нее никто ничего не значит. Ты – либо источник проблемы, либо ее решение. Либо Бриньольф, – она снова слабо хихикнула, когда заметила его сжатые кулаки. –Да и если так... человек она ненадежный, сбежала даже со своей свадьбы.       Последнее заставило того обернуться. А Галатил окончательно поняла, в чем тут дело и на что нужно давить. Откинувшись на спинку кресла, она не без удовольствия добавила:       –Даже не надейся. Советую тебе поскорее уносить ноги при первой же возможности. Хоть денег у нее и много, но в любую секунду ты можешь стать той самой проблемой вместо ее решения, – данмер был ей симпатичен, поэтому женщине хотелось расположить его к себе, заверив, что его нанимательница вовсе не такая, какой он себе представляет.       –Что там про свадьбу? – улыбка на ее лице расплывалась все шире и шире. В этой уроженке Валенвуда саммерсеткой гордости, наверное, было больше, чем снега в Истмарке.       Скрестив руки, Серо оперся на старый комод и вопросительно вскинул брови, готовый слушать. Скрипнуло кресло – «скульптор лиц» поднялась и медленно подошла ближе к нему, с интересом проводя тонким пальцами по хининовым пластинам на доспехе.       –Ну, ты ведь знаешь, они с Бриньольфом были вместе... или ещё вместе, понятия не имею, что у них там происходит. Так вот, вся Гильдия поженила их ещё давным-давно: страстная любовь, воровская романтика, все такое, – на лице ее собеседника заходили желваки, –вот только в храм Мары никто из них, похоже, не собирался. Но однажды Бриньольф твердо решил, что они обвенчаются: раструбил об этом по всей округе, начал приготовления к свадьбе. Они оба выглядели самыми счастливыми людьми на свете. Но знаешь, что в итоге? – она сделала долгую паузу. С губ мужчины почти машинально слетел вопрос:       –Что? – где-то внизу упало что-то тяжёлое, заставив обоих повернуться на источник звука. Когда стало понятно, что все спокойно, босмерка продолжила:       –Ни жених, ни нивеста не явились на церемонию. После этого у них и начался-то разлад в отношениях, – по необъяснимой причине на сердце у наемника стало легче. –Ну, и теперь никто толком не знает, что между ними. Однако в последнее время Бриньольф начал пить больше обычного, так что могу предложить, что он видел ее, верно? – осторожный кивок, –даю тысячу септимов, что они переспали. О, только не говори, что это тебя задело, ведь ты понимаешь, что у вас ничего не получится, – увидев его перекошенное гримасой злости лицо, она поняла, что отравленная стрела попала прямо в яблочко – так оно и было.       Последнее окончательно вывело его из себя – меру не хотелось больше слушать свою вынужденную спутницу. Та хищно улыбалась и продолжала обследовать пальцами его плечо, ненароком коснувшись щеки тыльной стороной ладони. Отдернув от себя ее руку, он холодно ответил:       –Знаешь, а мне никто не платит за разговоры с тобой. В деле нужны твои руки, а не язык, поэтому советую тебе следить за ним, а то ненароком кто-то может его оторвать.       Однако сомнения уже успели закрасться в сердце: мужчина твердо решил для себя, что ему нужно серьезно поговорить со своей нанимательницей по приезду на остров – слабая надежда продолжала теплиться где-то глубоко внутри, согревая лучше чая из горноцвета в стенах северной столицы Скайрима.