I C U (Я тебя вижу)

POV Рей Я просыпаюсь, пока Бен несёт меня на руках. Не успев даже испугаться, я ощущаю кокон его Силы, родной запах (кожа, озон, сладость, горечь) и бережную хватку под коленями и спиной. Я глажу грубую ткань кирасы слабой со сна ладонью и трусь носом о ворот рубашки. – Подожди, – поцелуй в макушку, движение пальцев у моей коленки, всплеск Силы, шуршание двери. Неяркий «ночной» свет знакомого блока. Бен бережно кладёт меня на уже застеленную кем-то постель. Снимает мою обувь, разувается сам. Я сонно улыбаюсь и тяну к нему руки. Ответная улыбка, он ложится рядом, опираясь на локоть – и начинает неторопливо меня раздевать. – Мы, кажется, получили благословение, – Бен ухмыляется совсем как отец – один уголок рта ползёт вверх. – От Леи? – я приподнимаюсь, нежусь под его касаниями. Одежда на мне медленно, но верно заканчивается. – От Люка, – его глаза блестят от сдерживаемого смеха. Пальцы уже скользят по лодыжкам, окончательно стягивая штаны. – Что? – подозрительно щурюсь я. – Он буквально велел кодексу джедаев гореть огнём… – не выдержав, Бен прыскает, утыкается носом в подушку и приглушенно хохочет. Бывший ситх, тёмный рыцарь Рен, великий и ужасный ученик архизлодея хихикает на одной кровати со мной, как мальчишка. И я начинаю смеяться вместе с ним, не выдержав абсурда ситуации – и переполнившего меня до краёв счастья. – Теперь мы официально можем нарушать правила? – спрашиваю я сквозь смех. – Не совсем, – Бен поднимается и смотрит на меня. Пристально, задумчиво. Глаза его вдруг загораются – и в них пополам решимости и робости. – Ты… тебе не нравится твоя настоящая фамилия, – вдруг произносит он. – К чему это ты? – сердце почему-то колотится, как ненормальное. – Рей… – он пододвигается и берёт мою руку в свою. И молчит. – Да скажи же, что… – Ты выйдешь за меня? – выпаливает Бен одновременно со мной. И тут же отводит взгляд: – Прости. Я зря спросил. Завтра вылет, мы можем и уме… – Замолчи! – я бросаюсь ему на шею. Обхватываю его руками и ногами, мы падаем на кровать, мои пальцы белеют, сцепленные в замок на его спине. – Да. Небо, ты ещё сомневаешься! Да, Бен. Я за тебя выйду. Мы выживем или умрём, но я буду с тобой, даже не надейся удрать от меня на тот свет! – Я тебя никому не отдам, – шепчет Бен, будто открывает страшную тайну. У меня есть похожая: я тоже его никому не отдам. – Тебе, наверное, неприятно, – он чуть отстраняется, проводя руками по своим бокам. Ну да, он же успел раздеть меня, его одежда трётся о мою кожу. Но мне внезапно становится жарко от этого сочетания: я обнажена, а он полностью одет. – Неправда, – я удерживаю его рядом за плечи. Веду ладонями от ключиц до бёдер. – Я тебя сквозь всю твою форму чувствую, – меня начинает трясти. – Даже через стену. Я теперь тебя и в другой Галактике смогу коснуться. – Так, будто на мне нет одежды? – его глаза горят. – Бен, не могу больше, – я падаю на него, в голодные объятия, к ненасытным губам, и жёсткая кираса уступает место мягкой рубашке, та – гладкой груди с тонким шрамом, а брюки мы успеваем стащить в четыре руки только частично – достаточно, чтобы добраться до самого важного. Бен лежит подо мной, потерявшись в желании, позволяя изучить себя. Я опускаюсь вниз и впервые рассматриваю его член (хватит краснеть, Рей!). Твёрдый, дрожащий, бархатная кожа, глянцевая головка. Я оборачиваю вокруг него пальцы и веду вниз, вверх, а потом провожу языком снизу доверху, Бен надрывно стонет, запрокинув голову. Я успеваю сделать ещё несколько движений – медленных, изучающих. А потом меня подхватывает и опрокидывает на спину вихрь из бледной кожи и чёрных волос. Бен оказывается сразу повсюду. Губы, руки, локоны, кончик языка ласкают всё на их пути: плечи, грудь, живот, внутреннюю сторону бедра. А потом я извиваюсь и схожу с ума, потому что его бесстыдный, длинный, горячий язык забирается между моих ног. Это невыносимо. Сладко. Развратно. Неприлично хорошо. – Иди сюда, – умоляю я спустя минуту, дрожа. И Бен сжаливается – или просто тоже больше не может терпеть. Он сдирает проклятую тряпку с ног, почти падает на меня, чуть медлит – и вонзается до основания, а пахнущие мускусом и травяным чаем губы находят мои. Это чертовски узкая кровать для двоих – но мы умудряемся перекатываться по ней, меняясь местами. Он теряет всякий стыд, стонет в голос, оставляет засосы на шее и груди, клеймит. Где-то на фоне раздаётся треск. Мне божественно, умопомрачительно всё равно. Бен поднимается с кровати со мной на руках, моими ногами на пояснице, моим лоном вокруг его плоти. Он прижимает меня к стене, я чувствую себя беззащитной перед ним. Защищённой им. А потом Бен врывается в меня снова и снова, вжимая в прохладную стену и в самого себя, и я лечу, срываюсь в пропасть, в безумие, в эйфорию, цепляясь за его литые плечи. – Прости, что пришлось встать, – сбитое дыхание, поднятый уголок рта. – Мы, похоже, всё-таки сломали и кровать… Я хохочу. Мне совсем не жаль. *** POV Бен Я просыпаюсь от того, что в бок вонзается осколок пластика. Треснувшая кровать была единственным местом, куда мы смогли добраться, чтобы поспать. Рей рядом со мной задумчиво водит пальцем по простыне. – Не может такого быть, чтобы мы могли только разрушать, – говорит она. Думает об этом с тех пор, как проснулась. Я тоже задумываюсь. – Диада – малоизученное явление, – я осторожно потягиваюсь, кладу ладонь поверх её пальцев. – Никто не знает всего, на что мы способны. Нам придётся выяснять самим. – Тогда я хочу кое-что попробовать, – Рей смотрит на меня, тянется ко мне Силой. – Знаешь, я привыкла чинить сломанное. – Знаю, – я с улыбкой смотрю на неё. Горло сжимается от приступа нелепой нежности. Меня она тоже починила, мне ли не знать… И я протягиваю потоки Силы к ней. Происходящее трудно описать словами. Не Тьма и не Свет рождаются вокруг нас – и то, и другое, и нечто новое. Оно разрастается, вибрирует на коже, забирается в каждую прореху. Помогает вещам вспомнить, какими они были до разрушения. Притягивает осколки друг к другу тонкими нитями. Сращивает их в одно. Со стороны, должно быть, странно выглядит: два сонных человека держатся за руки – а вокруг них в стенах зарастают трещины. Разлом в кровати с тихим щелчком смыкается, я блаженно выдыхаю. Сила гудит вокруг. Странная, непривычная, как мириады Связей. Мы лежим не шевелясь, пока она послушно сворачивается внутри нас. – Это поразительно, – Рей улыбается, в глазах её – такой же восторг, как, наверное, в моих. – Это – мы, Рей, – отвечаю я. Свет пронизывает Тьму, Тьма обнимает Свет. – Просто мы. POV Рей Времени совсем не осталось. Мы в спешке собираемся. Я успеваю чуть более конструктивно, чем вчера, поговорить с По и Финном у «Сокола», пока Бену что-то довольно мирно втолковывает Чуи. – Так ты теперь… с ним? – спрашивает Финн, кивая в сторону Бена. На лице – непередаваемая смесь страха, непонимания и отвращения. – Да, – я вспоминаю прошедшие сутки с небольшим. Улыбаюсь. – Как это вообще произошло? – недоумевает По. – Ты точно хочешь знать? – усмехаюсь я. Совсем как Бен. – Молчи! Молчи! – Финн поспешно вытягивает вперёд руки. – Остановись, я не желаю это слышать! – А я бы послушал, – взгляд Дэмерона не предвещает Бену ничего хорошего. Я фыркаю: тоже мне, угроза. – На самом деле, сложно рассказать, – я, всё ещё улыбаясь, задумываюсь. – Мы много общались... на расстоянии. Я поняла, что он – не то зло, каким пытается быть. (Понимаем ли мы на самом деле, что такое Тьма? Почему все, даже ситхи, считали, что она обязательно зла, жестока, разрушает, подавляет? Свет тоже не обязательно так хорош и добр, как мы привыкли считать. Может, дело всё-таки не в Силе, а в её носителе? Думать обо всём этом некогда.) – В общем, мы связаны. Я его люблю, он любит меня, и это не изменится. Смиритесь, – подвожу я итог, по-прежнему глядя на Бена. Тот поворачивается к нам и слегка разводит руками, наклоняя голову: мол, да, по-другому никак. Этот жест веселит меня половину пути на Ак-То. А потом я засыпаю. И вижу сон. *** Я иду по тёмным коридорам, похожим на трещины в коре планеты. Впереди – бледный свет: то вспыхивает, то гаснет. Я слышу шёпот: – Рей… Рей Палпатин… Прийди ко мне, моя кровь… Воцарись... Перед глазами мелькают обрывки прошлого. Испуганные мать и отец обнимают маленькую девочку; корабль поднимается с песчаной равнины; двое падают на пол странной пещеры, сражённые кинжалом; всё тот же корабль постепенно заносит песком в каньоне; в темноте огромного грота возвышается грубый, уродливый трон, на котором… – Нет! – кричу я – и просыпаюсь. Бен держит меня за плечи, с тревогой заглядывая в глаза. Ловит последние картинки из моего разума. Понимание проступает на его лице. Следом – мрачная решимость. – Я уже говорил тебе не сомневаться в себе? – строго спрашивает он. – Мы с ним разберёмся, Рей. – Я не сомневаюсь. Ни в себе, ни в нас, – кошмар отпускает меня, истаивает в руках Бена. Корабль посажен, снаружи высятся скалы и вздымаются волны. Мы прибыли.