Душа

После всей этой суматохи прошла неделя. У Инка началась настоящая депрессия... после того, как Эррор ушел, на следующий же день Чернилка с Мечтой направились к доктору, чтобы тот сказал, сколько недель малышу. Дриму же пришлось силой тащить радужного, ведь он не мог отойти от того, что Эррор бросил его одного с ребенком. Ему просто хотелось остаться дома, смотреть Андерновеллу, заедая горе мороженным, и вспоминать Ошибку, даже если бы это заставляло его чувствовать боль. Он все равно хотел думать о нем, ведь каждый раз, вспоминая эту глючную мордашку, ему на душе становилось теплее, но даже если бы он всеми силами пытался его не вспоминать, все равно эта странная штука, под названием "любовь", заставляла бы его думать об этом странно, и глупом Глюке, Ошибке Мультивселенной... Но Звездочка оказался более упертым, и когда Инк не захотел идти, он не оставил для Мечтателя другого выбора, кроме как привязать художника к своему гастер-бластеру и потащить того силой. Врач сказал, что ребенку две недели и два дня (то есть, он забеременел в тот самый первый раз, когда переспал с Глючным.) После похода к врачу, Инк поспешил побыстрее вернуться домой, после чего он больше не выходил на улицу и неделю просидел дома. Так же его часто навещал Дрим. Мечта распаковывал пакеты с продуктами, которые принес Инку, чтобы немного порадовать и взбодрить того, и за одно хоть как то накормить будущую "мамочку". Выглянув из-за стены кухни, чтобы проверить, как там художник, Звездочка наложил в два раза больше мороженого, потому что увидел, что настроение Кисточки еще больше упало. Взяв мороженое в руки, он поспешил в зал, чтобы подбодрить друга; тот же, в свою очередь, спрятав свой нос в шарф, смотрел телевизор. Нет, даже не телевизор - его взгляд был скорее направлен в никуда, чем в ящик. - Хей, Инк, смотри, что я тебе принес! - произнес Дрим и, садясь на диван рядом с Чернилкой и улыбаясь, подставил мороженое в его поле зрения. Инк же в ответ просто выхватил из его рук вкусняшку и со слезами на глазах начал есть. - Не уж то так вкусно, что аж слезы потекли? - разноглазый промолчал и продолжил смотреть телевизор. Через час Дрим ушел: уже было темно, и единственным источником света был мигающий экран телевизор, чей свет падал на пол, заползал на стол, опять сползал на пол и заканчивался на прижатых ногах художника. До сих пор мокрые от слез скулы чуть блестели.

• • •

Вроде еще только утро следующего дня, а кажется, будто уже две недели прошло, подумывал Чернильница, доставая из холодильника ингредиенты для бутерброда. Что-то готовить совсем не хотелось, а кушать то хочется. Да и в принципе не только кушать - Чернилке до безумия хотелось тепла... тепла знакомого Глюка. Чтобы тот обнял художника, сжимая руками его одежду. Хотелось чувствовать его теплые, мокрые, и до неприличия глубокие поцелуи, со всеми его языками. От этих мыслей Инк покрылся радужным румянцем и потихоньку помотал головой, дабы отогнать эти пошлые, как ему показалось мысли. Вот уже на столе лежит хлеб, сыр и колбаса, осталось только нарезать. Рука разноглазого потянулась к ножу, который, уже приготовленный, лежит и ждет, пока им воспользуются. Вдруг его тело застыло, а круглые от страха глаза еще около минуты смотрели на нож. Тело дрожало, по лбу стекали капли пота, но вдруг рука понемногу начала двигаться в сторону ножа, и вот холодное оружие лежит в руке светлого скелета. Какие только бредовые мысли не посетили его черепушку... но самое ужасное было то, что они остановились на самой абсурдной... Чернильный медленно достал свою душу, вместе с душой и ребенка внутри. - *Ребенок... Если бы его не было...* - зрачки превратились из разноцветных и больших, в маленькие подрагивающие белые точки, а рука с ножом поднялась немного выше, готовясь к удару. Руки очень сильно тряслись, а ладошки вспотели, зрение стало мутным, в голове был гул тишины. - Все из-за тебя... - рука вместе с лезвием, поднималась все выше, и выше, и выше... - ИЗ-ЗА ТЕБЯ! - взбесившись, захлебываясь морем слез, проорал тот и со всей силы замахнулся на душу.