***
Пламя жадно пожирало сухие сосновые поленья, наполняя комнату еловым запахом, треском обугливающегося дерева и теплым оранжевым светом, скачущим по стенам тенями, но нисколько не согревающим сгорбившуюся на полу девушку. Совершенно проигнорировав наличие в комнате дивана, Хината села у камина на ковер, обхватив руками колени и оперевшись спиной о невостребованный предмет мебели. Она неотрывно смотрела на то, как языки пламени медленно уничтожают крупные поленья. Спать не хотелось. В груди бурлила непонятная для девушки звериная сила, а мысли путались отчасти из-за усталости, но больше от новых ощущений силы и обострённой чувствительности к звукам и запахам. Камин в ее комнате разожгли через несколько минут после того, как новоявленная Учиха распрощалась с мужем у дверей своей комнаты. Диковатого вида растрёпанный парень постучался в дверь, и когда Хината открыла, сообщил ей о том, что Лорд Итачи распорядился зажечь огонь в камине. Хината тут же отступила в сторону, пропуская криво улыбнувшегося слугу в комнату, и понаблюдав за тем, как ловко он разжёг огонь, сухо поблагодарила, попросив оставить оставшиеся дрова в корзине. Он был ненамного старше неё и пока он улыбался, она заметила острые верхние клыки, которые не могли скрыть младшие вампиры. Ноздри слуги трепетали, а Хината сразу поняла, что он учуял её и Итачи кровь, оставшуюся на её платье, а так же и на запястьях. Она не боялась его. Парень знал, кому на самом деле она принадлежит, поэтому не посмел бы напасть, даже если бы являлся её врагом. — Как тебя зовут? — Неясно зачем, задала вопрос бывшая Хьюга. Она сама не понимала, для чего именно ей понадобилось имя этого слуги, но вопрос уже сорвался с её губ. Слуга поднялся, оперся о колени ладонями и, отряхнув руки о мешковатые штаны, со вздохом, будто ему было невероятно тяжело назвать своё имя, обернулся к Хинате. — Неужели не помните меня, Леди Хината? В Ваш последний визит, до тех жутких событий, я приглядывал за Вами… Плохо, что всё так обернулось в ту ночь. — Он выждал небольшую паузу, глядя прямо в глаз. — Вижу, что не помните. Ну, это и не мудрено, ведь Вы были очень малы… Я — Инузука Киба. Хината и правда не помнила, но была уверенна, что имя было ей знакомым. Вампир только пожал плечами, когда увидел её замешательство, и криво усмехнувшись, пожелал госпоже спокойной ночи, выйдя из её спальни, не произнеся больше ни слова. Охотница только в последний момент заметила в глазах парня промелькнувшую грусть. Совесть кольнуло, но Хината не остановила слугу, закрывшего за собой двери. Пройдя к двери и заперев её на ключ, (Хинате вовсе не хотелось вновь увидеть в своей комнате незваного гостя, как это было с Орочимару), девушка вернулась к камину, в котором весело потрескивал огонь. Настроение было странное. Никакой радости от факта замужества или же противоположной этому чувству грусти не было. Полное безразличие и даже какое-то приятное опустошение заполонило сознание. Шевелиться не хотелось, хоть она и помнила о том, что ещё совсем недавно хотела принять ванну, сменить одежду и выспаться, но сейчас все эти желания куда-то исчезли, а девушка просто опустилась на ковёр перед камином, наблюдая за весёлым танцем пламени.***
Запах гари заполнил лёгкие. Хината открыла глаза и огляделась, заполошно пытаясь понять, что же происходит на самом деле, и где она находится. Место было ей незнакомо. За плотно зашторенными окнами раздавались злые крики и тяжёлые шаги. Лязг метала заставлял вздрагивать каждый раз, неосознанно сжимая ладонями простыню. Звуки битвы были всё ближе, а в дверь кто-то отчаянно стучал, умоляя открыть. Окончательно не понимая ситуации и того, где она оказалась, Хината инстинктивно откинула одеяло и ринулась открывать дверь, подмечая при этом, что находится не в своей одежде. К тому же, жемчужно-белые волосы, отросшие ниже коленей были полной противоположностью её — угольно-черным. Тонкие руки с белой, кажущейся прозрачным кружевом кожей, на пальцах и ладонях старые мозоли, но уже столь незаметные, что становится понятно — девушка уже давно не знала физического труда. Чужой рукой Хината открыла дверь, и вбежавшая в комнату заплаканная девушка, тут же поторопилась закрыть её и задвинуть щеколду. — Госпожа, Вам нужно бежать! В поместье повсюду войны короля. Он воспользовался отсутствием Вашего мужа, чтобы захватить власть в западных землях, я слышала разговоры рыцарей. Забирайте детей! Бегите! — Я не уйду. Забирай Хагоромо, Хамуру и уходи из поместья через сад. Мне не хватит сил убежать далеко. Кроме того, меня легко узнают. — Мы спрячем ваши волосы, а я помогу Вам… — Нет, Айно, ты должна идти одна. Они не посмеют навредить мне, ведь я нужна для того, чтобы заставить моего мужа сдаться без боя, но они без промедления убьют моих детей, чтобы не было угроз в будущем. Служанка больше не спорила. Слёзы застилали ей глаза когда она, с большой корзиной в одной руке и с младенцем, завёрнутым в простыню во второй, выбежала через заднюю дверь в сад. Дети тоже чувствовали волнение женщин и начинали хныкать. Сначала тот, который был в корзине, а затем к нему присоединился и его брат. Айно попыталась успокоить младенцев, но было уже поздно. Солдаты услышали детский плач, а Айно услышала их. В панике служанка побежала, что оказалось её фатальной ошибкой. Пущеная стрела попала в цель и девушка упала навзничь. Мёртвая. Хината, а вернее та, кем она была сейчас, учуяв запах знакомой крови и услышав плачь детей, ринулась вслед за служанкой. Когда она настигла их, воин уже вознёс клинок, намереваясь убить невинных детей и у Хинаты помутилось в голове. Глаза затянуло красной дымкой. Кажется, она зарычала, прежде чем броситься на война, вгрызаясь ему в шею. Она с ним не церемонились. Буквально вырвав кусок плоти, беловолосая тут же потеряла к мужчине интерес, посмотрев на служанку. Скорбь накрыла волной, когда женщина завыла белугой, перевернув Айно и прижав её к груди, даже не сразу обратив внимание на своего заходящегося в рыданиях сына. Хамура, уже успокоившийся в корзине, захныкал тоже, вторя брату. Беловолосой девушке пришлось взять себя в руки, уложив мёртвое тело на землю, достать из перевязи Хагоромо, подхватить корзину и тяжело подняться на дрожащие ноги. Она представляла собой жёсткое зрелище: белокожая, беловолосая, с бесцветными глазами, которые сверкали в лунном свете, залитая чужой кровью. Она неспешно шла мимо воинов, а они не смели к ней приближаться… Больше никто не смел к ней приближаться, ведь это было равно мгновенной смерти. И всё же с каждым её шагом воины падали замертво. Она шла вперёд не глядя по сторонам, когда лёгкая улыбка с каждым шагом превращалась в оскал. Тонкие, словно иглы клыки, блеснули в свете вышедшей из-за туч луны, а и без того белая кожа стала кипейной, волосы отрасли и уже тянулись за девушкой шлейфом. Последний упавший навзничь лицом вниз воин и Кагуя так же падает, не дойдя несколько шагов до главных ворот поместья, продолжая прижимать к себе одного сына и обнимая корзину с другим рукою. Через несколько часов в поместье вернётся её муж и увидит горы трупов, а рядом с ними и свою любимую, лежащую у ворот поместья без сознания и всю в крови. Сначала он испугается, но увидев сумасшедший взгляд очнувшейся вампирши, сразу всё поймёт. Через несколько дней он вынесет ей смертный приговор, после которого она и его сыновья исчезнут, а все будут обвинять в этом его, когда ещё через неделю страна, которую он пытался защитить, даже если бы пришлось пожертвовать ради этого той, что была для него дороже, чем Луна и звёзды, будет уничтожена, а он перед смертью увидит лишь её беспощадные глаза, в которых будут плескаться разочарование и обида. После этого о ней никто и никогда не слышал, но все помнили...***
Хината глубоко вздохнула, будто вынырнув из-под воды. В комнате было сумрачно и тихо. Сосновые поленья в камине почти полностью догорели, и даже слабая дымка рассвета не разгоняла надвигающийся с тлением углей мрак. Только тяжёлое дыхание развеивало тишину вокруг. Волосы прилипли к вспотевшему лбу, руки охотницы мелко дрожали, а перед глазами до сих пор проносились жуткие картины прошлого... Её прошлого, которое настигало быстрее, чем она того хотела, и ужаснее, чем могла себе представить.