Две любви одного офицера

      Это был старый, ничем непримечательный особняк, расположенный в самом начале улицы «К». Его возраст можно было определить по возникшим от времени трещинам, гнилым ступенькам и обрывкам паутины, что заполонили собой щели проржавевшей трубы. Издали этот дом казался давно «мёртвым», но если пройти мимо него часов этак в семь вечера, то можно увидеть, как в окнах мерцает свет от парафиновых свеч, а на фоне тонкой тюли виднеются силуэты людей. И это могло означать, что дом по-прежнему жив и «умирать» явно не торопится.       Хозяином сего жилища был некий господин Спицын, отставной поручик, покинувший армию по состоянию здоровья. На упомянутой улице он объявился года два тому назад, изъявив желание проводить остаток дней именно здесь, объяснив это тем, что строение расположено рядом с парком, откуда веял приятный запах местной флоры и слышался всплеск воды мелкого озера. Как раз то, что прописал доктор. Его словам легко поверили местные жители, что соседствовали напротив особняка, и, без всякого сомнения, выдали ключ, который достался им от предыдущего хозяина, отошедшего в мир иной.       Господин Спицын оказался весьма почтительным человеком, очень обходительным и хорош собой. С его лица никогда не сходила лучезарная улыбка, серые глаза были наполнены добротой и искренностью. Несмотря на травмы, полученные во времена борьбы с Наполеоном, мужчина был жизнерадостным и никогда не пропускал важные мероприятия в светской жизни.       Но за всей этой привлекательной внешностью таилась очень тонкая и скрытная натура, которой было что скрывать. А именно — истинное назначение особняка. Это было весьма кстати, потому что документы, по которым оформлена купчая, были поддельными. Умело составлены грамотным гражданином в одной из юридических контор, с целью отвода глаз. А под фамилией Спицын значился ни кто иной, как подполковник Сергей Иванович Муравьёв-Апостол.       На эти тайные махинации он решился с того дня, как стало известно, что кто-то из товарищей выдаёт существование тайного общества властям. А несколько раз молодой человек замечал подозрительных людей, что крутились возле него, когда он приближался к дому госпожи Ермаковой, где проводилось собрание будущих мятежников.       Посоветовавшись с Пестелем, Сергей решил искать дополнительное убежище, где они могли бы проводить экстренные собрания, если в этом была нужда. У Кондратия собираться тоже стало опасно, в последнее время к нему очень часто наведывались полицейские, порой по самым мелочным делам: жалоба соседей, что Настенька иногда громко кричит, как будто её морят голодом; топот ног в три часа ночи и тому подобное.       Но, разумеется, всё это было лишь поводом, чтобы удостовериться в показаниях доносчиков.       Знакомый Рылеева из уголовной палаты рассказал тому про заброшенный особняк, где раньше обитал некий купец, а после него совсем пустующий. Дело оставалось за малым: оформить документы и придумать красивую легенду для местных сторожил, чтобы те не приставали с расспросами.       И судя по тому, что уже второй год подряд общество тайно собирается в доме на улице «К», план оказался весьма успешен.       По долгу службы, Муравьёв-Апостол не мог находиться в особняке постоянно, и поэтому вместо него здесь жил его слуга, оправдывая отсутствие хозяина посещением дальних родственников.       Но сегодняшнее прибытие Сергея Ивановича на конспиративную квартиру было намеренным. Сегодня должно было состояться собрание, о котором его просили друзья ещё месяц назад. Об этом он узнал из записки, оставленную ему однажды под ковриком квартиры. Судя по почерку, автором был Павел, и Сергей понял, что дело не требует отлагательств.       После ночи, проведённой с Анной, мужчина тут же помчался в город, где за несколько монет нанял извозчика, который и доставил его по нужному адресу. Остановившись за углом, Сергей незаметно прокрался к особняку, на всякий случай, проверяя вариант слежки. Но всё было тихо. Вставив в замок ключ и, стараясь не шуметь, он тихо вошёл в дом, плотно заперев за собой скрипучую дверь.       Внутри было пустынно и холодно. Взглянув на себя в зеркало, молодой человек схватился за голову. Военный мундир был испачкан липкой грязью, с сапог стекали капли луж, оставляя на полу грязные следы. Вдобавок ещё был слышен запах пота, что выдавал следы любовной страсти.       — Антип! — громко позвал он слугу. — Антип! — ответом ему была тишина. — Проклятье, — шептал он себе под нос, пытаясь отыскать денщика. — Никогда его нет на месте. — Но старик ещё рано утром отправился на рынок, чтобы запастись провизией на неделю вперёд и, соответственно, целый день предстояло провести в одиночестве.       Не став тратить напрасно драгоценные минуты до встречи с товарищами, Сергей решил взять хозяйство в свои руки. В отличии от типичных дворян, коими богата русская земля, Муравьёв-Апостол не был тем педантом, что боится лишний раз руки в земле замарать. В его походной жизни бывали условия и похуже, чем старый дом с отсутствием еды.       Затопив печку, мужчина стал рыться в шкафах, с целью найти хоть что-нибудь, лишь бы не выглядеть чумазым поросёнком. Ему повезло, когда в гардеробе обнаружились брюки из неплохой материи, рубашка с галстуком и бежевого оттенка фрак. В таком образе он обычно появлялся перед соседями сей улицы, дабы создать образ скромного господина, но сегодня все жители улицы «К» срочно отбыли на открытие очередного памятника в городе, поэтому риск, что его увидят в эполетах, да ещё в такое время, был минимален.       Когда вода, набранная из ближайшего колодца, полностью согрелась, он ловко сбросил с себя военное обмундирование, готовясь погрузиться в водные процедуры. Намылив голову, мужчина склонился над корытом, предварительно зажмурив глаза и на всякий случай задержав дыхание. Так он поступал, когда хотел уравновесить внутренний баланс, и взять на контроль нервную систему.       В последнее время в его мыслях творилось нечто странное и невиданное, чего он никак не мог ожидать. Едва не сорвавшаяся помолвка, приступ ревности со стороны любовницы и тайное свидание, которое смогло примирить его с возлюбленной. Он сам себе не верил, что за одни сутки смог пережить целую любовную эпопею, когда своего военного звания он добивался годами. Рискуя собственной жизнью.       — Умываетесь, барин? — В дверях послышался голос Антипа, что служил ему уже на протяжении пяти лет. — Как говорится — чистота залог здоровья. Она от любой хвори сможет уберечь.       — Только не от пули, — прошептал себе под нос Сергей, выливая на себя кувшин с водой. — Ты где был? Я тебя всё утро найти не мог.       — В город ездил, Сергей Иванович, — обыкновенным голосом ответил Антип, ставя мешки с продуктами на стол. — Вы ведь совсем скоро снова оставите меня здесь одного на произвол судьбы, так я вам вот на дорожку провизию собирал, дабы вы не голодали в пути. А то вон как исхудали за последнее время. Люди посмотрят и скажут, что Антип своего барина голодом сморил, а сам за его счёт живёт.       — Ну ладно не причитай, — резко оборвал его Сергей. — Лучше расскажи, что в городе делается?       Тяжело вздохнув, старик подошёл к хозяину и опорожнил на него ещё одну тару с водой. Пена обильными потоками лилась на паркет, образовав вокруг болото, отчего Антип удручённо покачал головой. Опять весь день сохнуть будет, да ещё этот запах.       — Ты чего носом вертишь? — насмешливо поинтересовался сероглазый, наблюдая, как слуга принюхивается к пене. — Не нравится? Аромат деревенского сена, поди, по приятней, чем парфюмерной химии? — Антип сделал вид, что не услышал, но Сергей понял, что слова его задели старика за живое.       — Я сегодня рано утром заезжал к вам на квартиру, барин, — робко прошептал слуга, укутывая хозяина полотенцем, — и застал одного из ваших приятелей. Он так хотел вас увидеть, что чуть не снёс дверь с петель, пока не осознал, что вас нет дома.       — Что за приятель? — осведомился Сергей, вытирая тыльной ладонью чуть не бритое лицо. — Ты его раньше видел?       — Да-с. Он к вам часто заходил, только вот имя его, простите, запамятовал. Помню, что молоденький, а как звать, не знаю.       — Наверно, Михаил. Я помню, он обещал прийти вечером, но были срочные дела, и мне пришлось ночевать в казарме. — Ловко уходить от ответа, Сергею было не привыкать. — А кроме него никого больше не видел?       — Нет-с, Ваше благородие, — отвечал слуга, убирая следы туалета. — Кроме него больше никого.       — Ну и славно. — Отбросив полотенце в сторону, Сергей натянул на себя рубашку с брюками и лаковые туфли. Образ, под стать столичному франту, напомнил ему об ушедшей юности в Париже, отчего молодой человек с сожалением вздохнул.       Поднявшись в гостиную, он окинул её в меру любопытным взглядом, проверяя наличие пыли и не нужных вещей. Комната блестела до неузнаваемости, и даже на столе был идеальный порядок. Документы были сложены отдельной стопкой, карты, завёрнутые в трубки, лежали в маленьких ящичках; в уголке наполненная свежая чернильница, рядом лежало несколько заточенных перьев.       Изучив каждую деталь, Сергей про себя усмехнулся:       — Антипка мой не зря свой хлеб ест. Вон как постарался.       Когда настольные часы пробили час дня, на ступеньках послышался скрип. Раздвинув шторы, молодой человек увидел, как в дом поднимались трое, поминутно оглядываясь по сторонам. Скрип двери, и знакомая группа людей уже стояла в прихожей, развешивая верхнюю одежду на петли гардероба.       — Рад вас видеть, господа. — Хозяин дружески пожал руки вошедшим, предлагая расположиться, где им удобно.       — Позвольте полюбопытствовать, почему на вас штатская одежда? — начал с порога Бестужев-Рюмин. Одетый в военный мундир, он с интересом разглядывал необычную одежду товарища, подмечая, что тот в ней совершенно не похож на себя.       — В свободное время в местном университете читаю лекции о падении Византии, — с улыбкой ответил Сергей, раздавая приятелям наполненные бокалы вина. — Приходится соответствовать. — Молодые люди негромко рассмеялись, но решили не вдаваться в подробности.       — А я уже подумал, что вы решили променять военную службу на должность секретаря по особым поручениям. — Кондратий со счастьем в глазах покосился на свой прикид, радуясь про себя, что он не единственная белая ворона в компании Пестеля и Бестужева-Рюмина, которые щеголяли в военной форме.       — Я думаю, чтобы не тратить время, уже стоит начать. — Сергей плотно задвинул шторы и запер двери. — Насколько я понял из вашей записки, Павел Иванович, дело весьма срочное, раз вы просили назначить сбор по данному адресу.       — Вы правы, Сергей Иванович. — Пестель несколько раз кашлянул, облокотившись спиной к стенке печи. — Месяц назад мне стало известно из доверенных польских друзей, что брат Его Императорского Величества, Константин Павлович, намерен отказаться от престола в пользу младшего брата, Николая. Человека крайне не популярного в армии, да и в обществе в целом. Не стоит говорить, что тому, с его инженерным образованием, до России не будет никакого дела. И равенство со свободой навряд ли наступят.       — А вы считаете, что равенство и свободу можно ждать от Константина, который бывает в России наездами и понятия не имеет, что творится в стране? — Рылеев обернулся по сторонам, надеясь услышать от товарищей поддержку, но те как будто воды в рот набрали.       — Я с вами полностью согласен, Кондратий Фёдорович, — шёпотом ответил Павел, делая шаг в сторону собеседника. — Но не стоит забывать, что Константин законный наследник и имеет все права на престол.       — Николай тоже имеет права на престол, и он такой же сын покойного императора, как и его братья.       — Допустим, это так! — От громкого голоса хозяина дома все разом подпрыгнули, а Михаил даже пролил на себя вино. — Однако если вы не знаете, Константин Павлович женат морганическим браком и у него нет прямых наследников. Не удивлюсь, если его заставит отказаться от престола родная матушка, лишь бы только скрыть этот ужасный позор.       — Вы зря горячитесь, Сергей Иванович, — Кондратий приподнялся с дивана и стал мерить комнату шагами, что обыкновенно обозначало его волнение. Поравнявшись с подполковником, он пристально заглянул ему в глаза, стараясь оправдать свои слова. — Константин Павлович такой же военный человек, как и вы, и он будет подчиняться голосу сердца, но никак не желаниям собственной матери.       — Она всё же императрица, пусть и вдовствующая, — спокойно ответил Михаил, пытаясь избавиться от капель янтарной жидкости на одежде. — И её воля для него закон.       — Но в таком случае, если власть перейдёт к Николаю, в стране будет нарушен указ императора Павла, о том, что трон должен переходить от отца к сыну или от старшего брата к следующему брату по старшинству. А не в обход последнему. Но судя по вашему рассказу, Павел Иванович, дело обстоит как раз наоборот. И… . — В голове Сергея начинала сгущаться каша. В такие моменты его начинали одолевать приступы боли и паники, отчего он становился крайне напряжённым.       — Прошу меня простить, но вы сейчас говорите, как наивный ребёнок. — Дослушав речь товарища до конца, Пестель снова взял слово. — Вы, верно, забыли из уроков истории, что Россия была полна событиями дворцовых переворотов. Когда законный наследник оказывался в крепости, а на престол вступал человек, не имеющий ни одного законного основания для власти. Поэтому, если подобная ситуация повторится и на этот раз, нам не стоит этому удивляться.       — Я не понимаю, к чему вы клоните? — Приспустив галстук, Сергей медленно глотнул воздух, стараясь уравновесить пульс, что от волнения перешёл в ускоренный темп.       — К тому, что с монархией в России должно быть покончено раз и навсегда, — твёрдо ответил Павел, стукнув кулаком по столу. — Пора избавиться от узурпации власти, которая тянет страну на дно, и дать народу право самому избирать правителя.       — Иными словами, вы в очередной раз доказываете, что идеальная форма правления — это республика. — Пестель заговорщицки усмехнулся, радуясь, что его мысли были услышаны.       — А не боитесь…       — Хватит бояться, Сергей, — холодно ответил полковник, бросая суровый взгляд на Муравьёва-Апостола, что был бледен как никогда раньше. — Мы столько земли истоптали, столько людей потеряли на поле боя. Теперь уже нет смысла бояться. — Мужчина выпрямился во весь свой рост, глаза его сверкали решимостью, смешанной с ярым напором, от которого захватывало дух. — Даже Кондратий Фёдорович полностью поддерживает нашу теорию, несмотря на то, что раньше был сторонником иного пути. — В поддержку полковника Рылеев согласно кивнул. — Пора идти к будущему, господа, — продолжал Пестель, сверля всех присутствующих своим фирменным взглядом. — Пора кончать со старой формой, что давно себя изжила. И тогда, поверьте мне, страна восстанет из пепла, вдохнёт новую жизнь. И мы сами будем диктовать ей свои условия.       Воцарилось молчание. Офицеры долго раздумывали над тем, что ими было услышано. Подобный вопрос уже не раз поднимался в их тесном кружке, но сейчас он особенно обострился.       Царь Александр уже долго не мог иметь долгожданного наследника. Константину Россия не нужна была и в помине, а от Николая долгожданных реформ ждать не приходилось. Он не церемонился с солдатами, и страшно было представить, что будет, если он возьмёт власть над страной в целом.       — Вы смелый человек, Павел Иванович, — Михаил с восхищением смотрел на старшего товарища, восхищаясь глубиной его мысли. — Только примет ли такую форму правления наш народ? И возьмёт ли он на себя ответственность избирать правителя своими силами?       Пестель хотел было в очередной раз высказаться, но в этот момент на улице послышался топот копыт. Насторожившись, Сергей сунул руку под подушку дивана, где лежал на всякий случай заряженный пистолет. На лестнице раздалась какая-то возня, и кто-то отчаянно забарабанил кулаком в дверь.       — Сидите здесь, господа. — Подняв руку с оружием, Муравьёв-Апостол тихой поступью вышел из комнаты, настороженно прислушиваясь. У входной двери стоял Антип, положа руку на засов. На лице были видны следы сомнения, мужчина явно был встревожен и не собирался впускать незнакомца в дом. Ведь тот мог оказаться агентом из тайной полиции.       Увидев сосредоточенный взгляд хозяина, слуга напрягся, но Сергей лишь показал пальцами, чтобы тот не совершал необдуманных действий.       — Кто?! — громко осведомился сероглазый, на всякий случай, сняв предохранитель с пистолета.       — Я. — Сергей резко выдохнул, отдавая распоряжение впустить гостя. На пороге возник, покрытый дорожной пылью, князь Оболенский. — Извините за вторжение, но у меня срочное дело, — отрапортовал он прямо с порога.       — За вами никто не следил? — настороженно поинтересовался подполковник, проверяя прочность засова.       — Никто, — твёрдо ответил Евгений, снимая дорожный плащ. — Я ехал по абсолютно безлюдному переулку, и никаких странных личностей за собой не замечал.       — Что за дело?       Князь несколько раз вдохнул и выдохнул. Заметив в руках товарища пистолет, он вопросительно поднял брови, но Сергей лишь молча спрятал оружие за спину.       — Я только что был в госпитале по срочной надобности и встретил там генерала Щербатова. — При упоминании знакомой фамилии Муравьёв-Апостол заметно напрягся.       — Что с ним, он болен?       — Нет, — ответил Евгений. — Алексей Григорьевич в полном здравии, но вот его племянница, Анна Николаевна… — Оболенский тут же умолк.       — Ну, говорите же, — начинал терять терпение Сергей. — Она неважно себя чувствует?       — Да… Т. е. — Набрав полную грудь воздуха и с опаской покосившись на руку с пистолетом, Евгений Петрович ответил вполголоса: — В неё стреляли. Она жива, но… без сознания…