Две любви одного офицера

      Он бездумно смотрел на плотные серые шторы, что прятали за собой обыденную жизнь Петербурга. На стене от дрожащего пламени свечи играли тёплые тени цветов, что стояли на столе, скрашивая своим присутствием невзрачную обстановку комнаты. Он молчал. Он мысленно погружался туда, где осталась его прежняя жизнь. Где скрывался самый милый и желанный для него образ…       Он думал о ней…       Кожа до сих пор ощущала на себе холодное прикосновение родных для него рук. В ушах звучал нежный голос — ставший для него эхом совести. Он прежде не чувствовал себя так ужасно, как в эти тревожные минуты. Она была здесь. Она всё знает.       Уже не первый поступок, который заставляет невинное создание разочароваться в своём выборе. Она корит его. Может, даже осуждает. Но он не мог поступить иначе.       Перевернувшись на левый бок по направлению к закрытой двери, мужчина резко сдвинул брови к переносице, замечая на полу разбитую вазу. Он слышал этот звук и сразу догадался, кем был вызван столь неприятный звук разбитого стекла. Анна ушла, оставив за собой след. Не без усилий поднявшись с кровати, он молча собрал с пола осколки, перебирая пальцами их прозрачные частицы. Её запах — очень тонкий с благоуханьем цветов — приятно ворвался в его организм, заставив ненадолго прикрыть глаза.       Она вновь напомнила о себе. Несмотря на расставание.       Осколки плавно переливались при свете канделябра, и Сергею казалось, что в этих хрусталиках он держит её хрупкую душу, которую сам же и разбил.       — Она уже ушла. Ещё вечером. — Мария уже несколько минут наблюдала за ним из чуть приоткрытой двери. Его напряжённое выражение лица на миг лишило дара речи, заставив немного помолчать. Она редко когда видела его таким задумчивым, без тени знакомой улыбки. Но, тем не менее, тайно отметила про себя, что образ задумчивого романтика ему идёт более всего. — Анна Николаевна сказала, что ваши отношения закончились, — продолжила молодая дворянка, начиная приводить в порядок стол, на котором до этого стоял таз с водой. — Но мне почему-то кажется, что в её словах было больше лжи, нежели правды.       — К сожалению, вам так не кажется, — глухо ответил мужчина, кладя осколки на комод с различным женским атрибутом. — Я действительно разорвал помолвку с Анной Николаевной. Но только прошу вас никому об этом не сообщать. Придёт время, и все непременно об этом узнают.       Выражение лица девушки значительно переменилось. Руки, что до этого легко проходили по столешнице, начисто избавляя её от ненужной влаги, замерли в нескольких сантиметрах от края. Мария медленно подняла голову. На губах расцвела та самая ядовитая усмешка, словно это был знак того, что судьба вновь обратила на девушку свои очи.       — Вы разорвали помолвку? Но почему? — Она отложила материю в сторону, медленно становясь за спиной мужчины. Сергей невольно вздохнул, когда на плечи легли влажные руки нежеланного человека в его жизни.       — Я слишком сильно её люблю, — ответил он, стараясь сдержать очередной порыв беспричинной злости. — Господин Пестель оказался прав. Анна не заслужила такой участи как предательство. Поэтому я счёл нужным дать ей свободу.       — И вы считаете это благородным поступком?       Мария нежно провела ладонью по открытой груди мужчины, отчего тот яростно зашипел, сбрасывая с себя «тягостную» ношу.       — На мой взгляд — это самый благородный поступок, который я совершал когда-либо.       Он отошёл к окну, опираясь руками на раму. За окном занимался рассвет. Кровавое солнце чётко вырисовывалось на горизонте, готовясь затмить собой красоту неба. Сергей внимательно следил, как красный шар поднимался всё выше и выше, а под ним начинала просыпаться природа.       — «Не к добру это», — отметил он про себя. Внезапно позади раздался кашель. Обернувшись, он увидел Марию, что стояла, склонившись, над тазом. — Вам не хорошо? — зачем-то спросил мужчина, хотя понимал, что ему совершенно всё равно на состояние девушки.       — Нет, всё в порядке, — хрипло ответила та, прикладывая руку к животу. Он с интересом наклонил голову. Марии удалось сохранить плод. Она носит в себе его ребёнка, его крохотную частичку. Он обошёл стол, становясь по левую руку от девушки. Она была бледна, губы сухие и все в трещинах. Видимо, ей с трудом приходится переживать моменты будущей матери. Сергей стоял и молча наблюдал за её состоянием. В какую-то секунду в душе что-то дёрнуло, и, немного подумав, он ответил:       — Вы можете сейчас не верить мне, но, — он волновался, с трудом подбирая слова, — если вы родите, я обещаю помогать нашему с вами ребёнку. Я клянусь вам.       Ермакова слабо обратила на него своё внимание, пытаясь поверить в искренность его слов, но выражение лица молодого человека было неприкаянным. Он ясно отдавал отчёт своим словам.       — А я надеялась на то, что вы женитесь на мне, — печально ответила молодая революционерка, не спуская глаз с благородных черт подполковника.       — Моё решение неоспоримо, — словно очнувшись, Сергей стремительно застегнул мундир, беря в руки кивер. — И сколько раз напоминать вам — наша свадьба никогда не состоится.       Мария яростно ударила рукой по дну таза, расплескав немного воды. От отчаяния она зачем-то полезла в карман платья, словно пытаясь найти спасительный круг. Нащупав тот самый клочок бумаги, который часами ранее читала Бельская, она со злостью его скомкала, пытаясь выплеснуть на него всю боль.       — В таком случае я прошу вас больше не приходить сюда. — Эти слова она почти прошипела, повернувшись к мужчине спиной. — Будет лучше, если вы вообще забудете о моём существовании и никогда не напомните о себе.       — С превеликим удовольствием, Мария Петровна.       Бросив равнодушный взгляд в спину девушки, Сергей стремительно покинул дом, хлопнув напоследок дверью. Он впервые позволил себе такую дерзость в отношении с женщинами. Всегда мягкий и учтив, сегодня он превратился в совсем иного человека.       Его жизнь была разделена на две стороны — и обе были предательски им уничтожены. Мария, Анна — две женщины, которые остались позади, и теперь уже ничто не держит его перед свершением исторического события. Любовь — это слабость. Он знал это всегда. Но теперь она сдалась, разбудив в нём равнодушие.       — На улицу «К», пожалуйста, — крикнул он извозчику, которого остановил в нескольких кварталах от дома графини Ермаковой. Мария ошибалась, когда считала свой дом единственным местом, где никто не станет искать Сергея. У молодого подполковника был дополнительный вариант о котором знали лишь доверенные лица.       Лошади стремительно мчались вдоль оживлённых улиц, разбавляя звуком копыт его дурные мысли. Прислонившись головой к ограждению фаэтона, Сергей молча смотрел на свои пальцы, что плотно впились в ткань одежды. От утреннего происшествия они были покрыты частицами грязи, под ногтями были частицы крови — кровь Верестова. И как он мог опуститься до такого — совершить убийство да ещё в поместье, где живёт его возлюбленная.       Бывшая возлюбленная…       Он не мог отделаться от ужасного слова «бывшая». В его глазах Анна до сих пор была самым близким и родным для него человеком. Своей любовью и лаской она смогла заменить ему мать и сестру — так рано покинувшие этот мир. А вот он так и не смог стать для неё тем самым, кого она заслуживала.       Он понимал это, но исправить уже ничего не мог…       — Приехали, барин. — От голоса возницы Сергей резко вздрогнул. Дорожная тряска слегка утомила, отчего молодой человек понемногу стал засыпать. Придя в себя, он с осторожностью выглянул из фаэтона, проверяя, нет ли на улице хотя бы одного случайного свидетеля. Поездка в особняк была спонтанной, поэтому ему и в голову не пришло преобразиться в образ господина Спицына. И поэтому риск, что его могут уличить в мошенничестве, увеличился вдвое.       Но это мало занимало его мысли. Удостоверившись, что никого нет, Муравьёв-Апостол ловко сошёл с подножья экипажа.       — Держи. — Извозчик с благодарностью снял шляпу, принимая заслуженное вознаграждение. Не без усилий развернув на каменистой местности повозку со ржавыми колёсами, он тронулся в обратный путь, что-то напевая себе под нос.       Минута прошла в томительном ожидании. Сергей молча отчитывал про себя время, которое понадобится экипажу, чтобы скрыться за поворотом. Никто из соседей не должен видеть его, особенно сейчас, когда в городе разыскивают убийцу одного из тайных агентов императора. Сергей мало был знаком с Верестовым, но мысль, что он убил своего товарища по службе, не давала свободно дышать.       Когда фаэтон скрылся из виду, он чуть ли ни бегом направился к крыльцу тайного убежища, напрочь позабыв об осторожности. Но к счастью ни одна живая душа так и не осмелилась покинуть своего уютного жилья, дабы насладиться майским солнцем.       Добежав до намеченной цели, он остановился, с трудом переводя дыхание. Пальцы дрожали, сердце билось с неимоверной скоростью. Превозмогая дрожь, он достал из кармана ключ, не с первого раза вставив его в замочную скважину. Щёлкнул замок. Дверь слегка приоткрылась. Но в момент, когда он уже собирался переступить порог, чья-то незнакомая рука легла ему на плечо, отчего сердце ухнуло в самый низ.       — Что вам нужно? — Схватив неизвестного за рукав, он резко рванул его на себя, но с ужасом заметил, что сделал это напрасно.       — Сергей Иванович, это я. — Михаил виновато взглянул на старшего товарища, как бы извиняясь, что застал последнего врасплох.       — Простите, Мишель. Я просто думал, что…       — Не извиняйтесь, — Бестужев-Рюмин резко прервал его, переводя взгляд на старушку, которая неожиданно вышла из здания напротив. — Будет лучше, если мы всё же зайдём в дом и продолжим беседу за надёжными засовами.       Сергею оставалось лишь согласиться, ибо он чувствовал, что товарищ пришёл к нему не ради бокала шампанского. В особняке, несмотря на жаркую погоду поздней весны, было достаточно прохладно. Антип, живший в господских комнатах почти месяц, отбыл на неделю к себе в деревню, но Сергея это ничуть не огорчило. Лишний свидетель был сейчас ни кстати.       Оказавшись в прихожей, Муравьёв-Апостол тщательно запер за ними дверь, Михаил опустил плотные шторы, погружая особняк в холодную тьму. Несколько минут в комнатах царило молчание. И лишь частые шаги подпоручика навевали на мысль, что в доме кто-то есть.       — Что произошло, Мишель? — Молодой солдат с волнением расхаживал по столовой, наблюдая, как хозяин заваривает горячий чай, дабы немного успокоить нервы. — Неприятности по службе?       — Если бы это было так, Сергей Иванович, я бы навряд ли пришёл бы сюда. — Михаил с усталостью опустился на стул, подпирая рукой светлую голову. На его ответ подполковник немного усмехнулся, ставя перед ним прибор с горячей жидкостью. Он всегда знал, что юный повеса привязан к нему. Что он единственный человек, кому подпоручик раскроет все свои секреты, при этом ни капли не соврав. И где-то в глубине души ему даже было приятно. — Есть вещи намного страшнее, чем ярость командира, — продолжил будущий мятежник, лениво вращая чашку.       — Да, и какие же, дружище?       Михаил слегка откашлялся, принимая ровное сидячее положение.       — Сегодня утром в имении генерала Щербатова нашли труп адъютанта Верестова. — Глоток попал Муравьёву-Апостолу не в то горло, отчего мужчина резко закашлялся, прикрывая свободной рукой рот. — Кто-то добил его прямо у ворот барского дома.       — Что? По дому Алексея Григорьевича вновь бродит убийца? — Он решил надеть маску талантливого актёра, дабы товарищ ничего не заподозрил. — Что с Анной Николаевной? Она жива?       — Не извольте беспокоиться, — мягко ответил Михаил, вновь кладя руку на плечо подполковника. — Барышня жива, здорова. Правда, очередной кошмарный случай испортил ей немного настроение, но сейчас ей, вероятно, уже лучше.       — Ну и славно, — театрально произнёс Сергей, скрывая волнение под чертами притворства. — Но кто, по вашему, мог осмелиться на столь дерзкое злодеяние?       — Не знаю. Может быть, воры, а может… — молодой подпоручик слегка наклонил голову, с умным видом изучая костяшки хозяина дома. Заметив его интерес, последний спешил убрать травмированную руку под стол, устремляя на собеседника равнодушный взгляд.       — Вы думаете, это деяние совершил кто-то из недоброжелателей Дмитрия Петровича? — Бестужев-Рюмин внимательно следил за ним. От зоркого взгляда не ускользнула внезапно возникшая бледность, а также сгустки крови, что в момент речи мужчины начали немного кровоточить.       — Мне кажется, что совершить это мог тот, кто не особо доверял адъютанту, — Михаил сделал несколько глотков, чувствуя как чай плавно растекается по горлу. — Вы, верно, не знаете, Сергей Иванович, но за господином Верестовым закреплена не менее дурная слава, нежели за другим известным Вам человеком.       Последние слова он тщательно выделил, желая посмотреть на реакцию подполковника. Но вместо ответа Сергей зло искривил губы, давая понять, что догадывается о Ком идёт речь.       — И, тем не менее, Михаил Павлович, у вас есть хотя бы предположение о том, кто мог это сделать? Или… — он внезапно осёкся. В его голове внезапно родилась, казалось бы, на вид, безумная идея. А что если попытаться повесить своё преступление на плечи того, кто стрелял в Анну? Ведь преступницу, если это и в самом деле была женщина, о которой так уверенно заявляла девушка, до сих пор не нашли. А если и найдут, то наверняка уже мёртвую. И тогда никто особо не будет проверять её причастность или непричастность к данному делу.       — Это может показаться бредом, Сергей Иванович, но… — Мишель вновь слегка откашлялся, — мне почему-то кажется, что нападение на Анну Николаевну и убийство Дмитрия Петровича как-то связаны между собой. — Муравьёв-Апостол слегка вскинул брови, делая вид, что удивлён. — Видимо, они что-то знали и для кого-то представляли угрозу. Поэтому на них и была объявлена, так сказать, охота.       — Охота? — мужчина попытался улыбнуться, но получилось изобразить лишь нелепую гримасу. — Они что селезни, чтобы на них охотиться?       — О нет, что вы. Просто я хотел сказать, что кто-то очень сильно хотел от них избавиться, как от нежелательных свидетелей. И если Анне Николаевне, как мы знаем, очень сильно повезло, то Дмитрию Петровичу… к сожалению, нет.       Сергей нервно потёр переносицу между глаз. Ему стало казаться, что товарищ не особо верит в свои же предположения, но всем сердцем подозревает… его. Только пытается это умело скрыть. Лишь одно успокаивало подполковника — у Михаила не было против него никаких доказательств. А свежие ссадины мало, что доказывали.       Часы за напряжённой беседой протекли незаметно. Остальную часть чаепития товарищи снова провели в полной тишине: Михаил размышлял о предстоящем восстании, что может случиться не сегодня-завтра; Сергей же наоборот думал о совершенно противоположных вещах — он думал о Верестове. Пытаясь найти ответ для самого себя — можно ли было избежать убийства.       Внезапно на часах пробило одиннадцать часов утра.       — Надо ехать. Пестель назначил на сегодня общий сбор.       Сергей уверенно кивнул. Дурные мысли тотчас прошли сами собой. Затушив огонь в печке, он осторожно приоткрыл входную дверь, выпуская наружу товарища. Улица вновь была пуста. И Михаил не видел повода для беспокойства. Закрыв особняк, друзья направились к дороге, чтобы нанять экипаж. На своих лошадях ездить было опасно — животные могли нечаянно выдать их присутствие в таинственном особняке.       Пробравшись в очередной раз через колючие заросли, Сергей увидел знакомую колесницу, что ни раз подвозила его на улицу «К». Кучер радостно улыбнулся, учтиво снимая головной убор перед щедрым офицером. Назвав ему адрес полковника, господа расположились на заднем сидении, скрывая лица под крышей фаэтона.       Дорога до дома Пестеля заняла не более пятнадцати минут, но Муравьёву-Апостолу казалось, что она длится вечно. Очередной страх вновь ворвался в сердце, вновь напомнив о содеянном. Но он успокаивал себя тем, что жертва была не напрасной. Что своим кровавым поступком он спас не только себя, но и своих товарищей, чья жизнь была в руках адъютанта.       Расплатившись с добродушным кучером, мужчины лёгкой поступью ступили на мокрый асфальт, молча направляясь к знакомому подъезду. Со стороны Невы дул приятный майский ветерок, облегчая состояние духоты. Неожиданно в душе проснулось дикое желание осушить горло стаканом холодной воды, которая ждала их в кухне угрюмого полковника. Но едва Сергей открыл тяжёлую металлическую дверь в подъезд, дабы осуществить эту мечту, как сзади к ним кто-то подошёл.       — Здравия желаю, господин подполковник. — Муравьёв-Апостол резко обернулся, замечая трёх мужчин в униформе Семёновского полка. Он лично знал этих солдат, но по телу почему-то пробежался холодок. Они пришли сюда ни спроста. Впереди стоящий капитан резко вытянулся по струнке, уверенно отдавая старшему по званию честь.       — Вольно, — ответил Сергей, повторив жест молодого человека. — Чем обязаны вашему визиту, господа?       — Я прошу прощения, господин подполковник, — извиняющимся тоном начал капитан, — но у меня приказ доставить вас немедленно в штаб. — Михаил подозрительно покосился на незваных гостей, а затем перевёл взгляд на товарища. — Дело касается убийства адъютанта Верестова Дмитрия Петровича. — Сергей беспомощно прикрыл глаза. Придя в себя, он нечаянно взглянул за спины солдат, замечая за углом здания девушку, удивительным образом похожую на Марию. В её взгляде читалось равнодушие и отсутствие всякого сожаления.       Ему всё стало ясно…