Рысь

      От грохота выстрелов закладывало уши, но закрыть их не было возможности, так как одна рука просто не хотела слушаться, не восстановившись до конца, а вторая была занята пистолетом, как раз таки и добавляющим шума в общую канонаду. Роберт, в виду того, что калибр «Доджера» был на порядок выше «Гамбол Шрауда» или «Стормфауэра», старался бить Левиафана по глазам, в то время как Нора и Янг били по твари из всех стволов, даже не задумываясь о прицеливании. Собственно, у них даже не стояло цели навредить Левиафану — лишь отвлечь. К сожалению, или к счастью, у них получилось. Несмотря на то, что последний рубеж был прорван, чудовище остановилось, повернув голову в сторону одинокой потрёпанной «Манты», отбившейся от стаи. Остальные военные сейчас были заняты активным истреблением Сфинксов и Грифонов, прилетевших на зов более крупного собрата. А вот Мария, управляющая шаттлом, подвела машину чуть ближе, из-за чего попасть по длинной пасти стало ощутимо легче. Вайолет с трудом удерживался от желания закинуть в пасть Левиафана наиболее нестабильный кристалл, чтобы тот узнал, что такое настоящая изжога. Но они должны были не разозлить Гримм, а лишь временно отвлечь, чтобы выиграть немного времени для Руби, которая сейчас при помощи Проявления Вайсс быстро сближалась с гигантом. Роберт и раньше удивлялся тому, на что способно Проявление Шни, но сейчас он готов был прямо-таки восхищаться. Неуловимо хлопая крыльями и жужжа, над водой парил крупный Лансер, на спине которого и устроилась Руби, намеревающаяся применить против Левиафана знаменитую силу серебряных глаз, которую уже однажды использовала в Биконе против Синдер. План был самоубийственный, ведь девушка понятия не имела, как использовать силу, сокрытую в её глазах, однако всё равно пошла на этот риск. Роберт кивнул Марии, чтобы та не расслаблялась и готова была, в случае провала, дать по Левиафану залп из пулемёта, для которого эта атака могла бы стать последней.       — Грёбаное самоубийство! — выпалил Роберт, добавив сверху ещё парочку нелестных словечек, однако продолжил настойчиво опустошать обойму за обоймой, удерживая внимание Гримм прикованным к «Манте».       А вот Руби в этот самый момент встала прямо перед пастью монстра, закрыв глаза. Она вынула из уха гарнитуру, когда Жон пытался с ней связаться. Сложно было понять, что она чувствует в этот момент, но её руки била крупная дрожь, а потому она сжала их в кулаки. Глубокий вдох, за которым сразу последовал шумный выдох, неслышный за звуками боя, стал точкой невозврата — Левиафан переключился на другую цель.       — Реликвия! — сразу догадался Жон, смекнув, что именно привлекло внимание Гримм. — Поднажмите, ребят!       — От твоих криков пули быстрее не полетят! — огрызнулся Вайолет, не оборачиваясь. Сам парень сейчас с ужасом смотрел, как длинная пасть приоткрывается, поворачиваясь к Роуз. Как назло, именно в этот момент подошла к концу последняя обойма и пистолет Роберта оказался бесполезен, о чём он и решил сообщить: — Я пуст!       — Я подменю! — донеслось из глубины салона, после чего место Роберта поспешно заняла Блейк. И если выстрелы «Доджера» могли причинить существу хотя бы минимальные неудобства, то вот выстрела Блейк он даже не чувствовал. Пули просто сминались, не пробивая толстую шкуру, не говоря уже о костяных пластинах. Да и глаза Левиафана были покрыты какой-то вязкой субстанцией, в которой завязли почти все выпущенные Робертом пули.       Пасть Левиафана широко открылась, демонстрируя ужасающий частокол острейших зубов и длинный язык, уходящий вглубь пасти. Казалось, глотка Гримм вела прямо в бездну, даже смотреть в ту сторону было неприятно, не говоря уже о смрадном дыхании, от которого могло умереть всё живое вокруг. Даже на скотомогильнике пахнет приятнее, чем из пасти Левиафана. И эта самая пасть рванулась вперёд, готовая в любой момент схлопнуться, унеся с собой жизнь одной бравой сереброглазой воительницы. Янг вытянула руку вперёд, словно бы силясь дотянуться до сестры, но Роберт удержал её, чтобы дурочка ненароком не выпала. Он отвернулся, не в силах смотреть на происходящее, но слух его в последний момент уловил отчаянный крик:       — Джинн!       Казалось, всего мгновение прошло, но буквально всё тело Вайолета пробило неведомое ощущение неправильности. Словно в какой-то момент он прекратил существовать, застыв, после чего вновь ожил. Ощущение было сравнимо с тем, что испытывает человек, падая во сне или же неожиданно оступаясь на лестнице, — он вздрогнул всем телом. Это было очень странно, и всего на секунду Роберту показалось, что он увидел рядом с Руби силуэт девушки, висящий прямо в воздухе. Она исчезла, стоило лишь моргнуть, но вот голубоватая дымка в течение ещё пары мгновений продолжала клубиться в воздухе, прежде чем была унесена ветром, поднявшимся от рывка чудовища. Но Руби, недавно готовая свернуться в клубок от страха, сейчас стояла, гордо расправив плечи и глядя в лицо самой смерти. Её глаза по-прежнему были закрыты, но, когда девушка распахнула их, Роберт готов был поклясться, они засияли ярче тысячи солнц, опаляя своим светом чёрную плоть чудовища и согревая охотников. На какие-то жалкие мгновения у Вайолета появилось ощущение, что смотрит он не на маленькую и очень храбрую охотницу, а на что-то великое и бесконечно могущественное, через взгляд этих серебряных глаз обратившее крупицу своей силы против порождения тьмы.       Плоть твари каменела прямо на глазах, покрываясь тёмно-серой коркой породы. Это было что-то невероятное! Роберту ранее не доводилось видеть чего-то подобного, но увиденное вселило в него какое-то неведомое доселе чувство воодушевления, душевного подъёма. Казалось, абсолютно всё в этом мире было ему по плечу, и на сердце играла радость, и в глазах искрилась радость. Вернее, в единственном уцелевшем глазу. Но даже это сейчас не могло поколебать той радости и тепла, что даровал серебряный свет Руби, коснувшийся самой души парня, залечивая раны и скрывая мелкие рубцы. Этот прилив сил приятным теплом разливался по всему телу, а на лице сама собой застыла улыбка. За штурвалом облегчённо вздохнули Мария и Кроу. В эфире раздавались радостные выкрики солдат, да и со стороны города слышался синхронный крик ликования — все они были спасены.       — Постойте. Что это?! — Рен выглядел взволнованным, устремив взгляд на новообразованную статую. Вот только Гримм этот, как оказалось, так и не смог с гордостью принять свою смерть, грозно рыча и скалясь, освобождая себя из каменного плена. Всего за пару секунд он высвободил голову из камня, надрывно ревя. И когда все уже готовы были в очередной раз за день разменять радость на отчаяние, в эфире раздался знакомый голос:       — Теперь мой черёд! — уставший, чуть запыхавшийся, но не лишённый достоинства голос раздался в гарнитуре каждого. Шум воды и грохот металла привлекли внимание охотников к тому обрыву, где они совсем недавно собирались дождаться Вайсс и Марию. Именно оттуда, разгоняя воду мощными механическими ногами, двигался гигантский мех, ведомый лично Кордовин. Голос её пылал праведным гневом и даже отсутствие у меха одной руки не могло её остановить. Но не на охотников была направлена эта злоба. Гигант совершенно неожиданно переключился на быстрый для своих габаритов бег, а из его левого манипулятора показался массивный бур. — Я всё-таки… Дала клятву защищать людей! И пусть шаг вперёд сделает тот, кто с этим не согласен!       По иронии судьбы несогласным оказался именно Левиафан, явно привлечённый крупной целью. Верхняя часть его тела уже почти полностью освободилась от каменной тюрьмы, из-за чего он рвался к Кордовин всеми силами, с трудом преодолевая хватку каменной породы, сковавшей его лапы. Но как он ни старался, невозможно было воспротивиться решению самой смерти, воплощённой в металле. Кордовин направила своего меха прямо на Левиафана, после чего тот в прыжке вонзил крутящийся на сумасшедших оборотах бур прямо существу в грудь. Это не была битва двух титанов, это было избиение младенца. Даже не будь Гримм обездвижен, Кордовин сумела бы показать ему всё превосходство передовых технологий Атласа перед такими, как он, — гигантскими тварями из глубин. Никто в этом не сомневался.       Наконец-то Роберт смог облегчённо вздохнуть. Охотники отошли от откинутой аппарели, кто-то обессиленно попадал на пол. Роберт слегка придержал Вайсс, которая едва не повалилась из-за усталости, за что был вознаграждён благодарным взглядом. Её Проявление потребляет очень много Ауры, а ощущения от столь быстрого опустошения её запасов сложно назвать приятными. Здесь нужна была помощь Жона, о чём Вайолет и сообщил блондину. У Арка так же было не так много Ауры, но поддержка Шни сейчас бы точно не помешала.       — Благодарю, — кивнула девушка.       Роберт отошёл на пару шагов, после чего развернулся и собирался вновь взглянуть, как там Руби, однако неожиданно нос к носу столкнулся с очень хмурой Янг. Вид её был мрачнее тучи и в таком настроении с ней лучше было не спорить — этот урок Роб прекрасно усвоил, когда на свою голову позвал Шао Лонг в тренировочный зал после тяжёлой контрольной Ублека. Стоит ли говорить, что дерьмо она из него тогда выбивала с превеликим удовольствием? Впрочем, в свою защиту парень мог сказать, что тоже пару раз одержал над ней победу, однако после того, как блондинка начала использовать своё Проявление, он перестал за ней поспевать. Ему даже стало интересно, каков будет результат их спарринга сейчас, когда Роберт несколько месяцев провёл в бесконечных тренировках с отцом и в анализе собственных ошибок. Но подумать ему об этом не дали, блондинка на буксире оттащила парня в дальний угол шаттла, туда, где стояли байки, после чего бескомпромиссно потребовала:       — Снимай.       — Не хочу, — ответил Роб, решив испытать собственную удачу. Действительно не очень хотелось сейчас снимать повязку и показывать ей тот ужас, который наверняка вызовет у девушки отвращение.       — Роберт Дориан Вайолет, я говорю тебе снять эту чёртову повязку, чтобы я могла осмотреть твою рану, — этот тон очень сильно напомнил Роберту мать, когда та готовилась наказать его.       Стало одновременно смешно и слегка не по себе. Парень замялся, и Шао Лонг немного смягчилась, а взгляд фиалковых глаз заметно потеплел. — Роб, если ты переживаешь из-за того, что я за каким-то чёртом в тебе разочаруюсь, то ты очень ошибаешься. Вот для меня очень много значит, что ты принял мою руку так, словно ничего и не изменилось. Ты из-за неё ведь не стал хуже ко мне относиться. Если я не ошибаюсь, даже наоборот. Так почему ты считаешь, что я не могу поступить так же?       — Мгх! Ненавижу, когда вы, бабы, так делаете! — пробубнил парень, опустив взгляд. — Все от рождения манипуляторши, блин. Ла-адно, только хватит на меня так смотреть.       — Снимай уже, — усмехнулась она, но вопреки собственной просьбе сама решила развязать узел на затылке парня и стянуть с его лица обрывок рукава футболки, что давно пропитался кровью в том месте, где была рана. Роберт не видел, что под повязкой, однако старался понять это по выражению лица Янг. И судя по встревоженному вздоху, вывод был неутешительный. Глаза девушки едва заметно расширились в удивлении, а её большой палец нежно прошёлся вдоль рассечённой брови, на которой уже почти зажила рана, превратившись в рубец. — Надо обработать. Всё не так плохо, как я думала.       Роберт вытянул из кармана свиток, включил камеру и решился-таки взглянуть, что же скрывала повязка. Увиденное заставило его невнятно промычать что-то, после чего он спешно направился к «Молнии». Из отсека под сиденьем он извлёк простую пластиковую бутылку с водой, после чего из неё же полил кусок рукава, служивший ему повязкой. Влажной тканью он, морщась от пощипывания, прошёлся по ране, стирая кровь. Янг не могла долго смотреть на это издевательство, поэтому в какой-то момент просто выхватила у него ткань и воду, решив сделать всё сама. Ну а Роберт в освободившиеся руки вновь взял свиток, разглядывая отмытое от засохшей крови лицо. Хвала Ауре и всем богам за то, что шрам, оставленный ему ублюдком Редкроу, не тянулся через всё лицо. Внешне глаз выглядел практически здоровым, когда был закрыт. Аура сумела восстановить веко и повреждённые участки кожи, оставив заметный шрам. Однако глаз сила души восстановить, увы, была неспособна. Когда парень рукой приподнял веко на травмированном глазу, взгляду его предстало абсолютно белое глазное яблоко. Пелена практически полностью скрыла зрачок, но помимо этого отчётливо была видна и рваная борозда, оставленная мечом. Похоже, частично глазу всё же удалось зажить, однако критические повреждения убрать не удалось.       — Ну, хуже, чем хотелось, но лучше, чем ожидалось, — констатировал Роберт. И дёрнул его Гримм в этот самый момент отпустить едкую самоуничтожительную шутку, за которую он тут же получил тычок под рёбра. — Эй, Вайсс, а у меня теперь шрам покруче твоего есть.       — Придурок, — нехотя, но Янг всё же усмехнулась, оценив мрачный юмор своего возлюбленного. — Тебе бы врачу показаться, вдруг заражение или что-то вроде того.       — Не ВИЖУ проблемы, Янг, — Вайолет быстро чмокнул девушку в нос, после чего ловко ушёл от очередного тычка под рёбра.       В этот же самый момент в «Манту» со спины Лансера спрыгнула Руби, обессиленно упав на пол. Он раскинулась звездой на металлическом полу, закрыв глаза. И абсолютно все в этот момент понимали её чувства. Это её день! Руби Роуз сегодня стала настоящей охотницей, героем. Можно считать, что и сереброглазой воительницей она тоже стала полноценно, так как результат этого боевого крещения налицо. Никто не спешил тревожить девушку. Более того, Жон даже сложил руки лодочкой, показывая, что она, вроде как, уснула. Оно и понятно, после такого стресса отдых организму просто необходим. Да и всем остальным тоже не помешало бы отдохнуть, поэтому каждый из охотников расселся по салону «Манты», занявшись своими делами. Роберт, например, тоже решил немного вздремнуть, для чего и положил под голову свой рюкзак. Он уснул практически сразу, стоило ему закрыть глаза.

***

      Полёт шёл спокойно, на горизонте не было ни единого Гримм, способного поколебать гармонию одинокой «Манты», рассекающей воздух над необъятной водной гладью. Роберт задумчиво глядел в иллюминатор, наблюдая за движением облачных громад, подгоняемых ветром. Солнце вот уже час, как опустилось за горизонт, на Ремнант опустилась ночь, любимое для парня время суток. И мысли в этот самый момент его обуревали вполне себе хорошие. Даже больше, он до сих пор продолжал внутренне скакать и радоваться, словно маленький ребёнок, ведь им удалось! С помощью Руби они сумели обеспечить себе почти легальное окно в Атлас, благодаря которому сумеют в кротчайшие сроки доставить лампу Джеймсу.       Мысли парня плавно перетекли на генерала. В Биконе их связала не только общая тайна, но и расположение директора Айронвуда лично к Роберту. Не сказать, что он в нём души не чаял, но, как минимум, не относился к нему пренебрежительно или снисходительно просто из-за юного возраста. Да и Роберту сильно импонировало то, что Джеймс оценивал не его возраст, а навыки и мышление, которыми он и заслужил себе место в их рядах. «Исключительно одарённый молодой человек, если дело касается раскрытия чужих тайн» — так Роберта всем представил Озпин, когда вызвал парня к себе в кабинет в очередной раз. Именно после этого Роберт и познакомился с человеком по имени Джеймс Айронвуд. Они не так часто общались, но из этих разговоров Роберт умудрялся для себя извлекать какие-то уроки, как и в общении с любым уважаемым лично им человеком. Разумеется, исключая случай во время Турнира, когда Янг якобы сломала ногу Меркури Блэку. Однако же Вайолет мог с уверенностью сказать, что ждал встречи с генералом.       — Топлива у нас как раз, чтобы долететь, — сообщила Мария, потягиваясь за штурвалом.       — Спасибо, мисс Калавера, — сказала стоящая рядом Руби, точно так же, как и Роберт, наблюдавшая за небом в иллюминатор. Вайолет обратил внимание на завязавшийся разговор.       — Эй, Руби. Ты сегодня большая молодец, мелкая, — Кроу обратил на себя внимание, легонько коснувшись плеча племянницы. Рука его сама собой потянулась к фляжке, и мужчина уже собирался сделать пару глотков, но Роберт заметил, как что-то его остановило. Он в нерешительности посмотрел на серебристую фляжку с потёртой кожаной оплёткой, после чего спрятал её обратно в нагрудный карман. — Только не заставляй меня снова за сердце хвататься.       — Я тоже тебя люблю, — сразу за этими словами последовали короткие объятия, разорвав которые, Руби направилась к остальным.       Ну а на место девушки встал Роберт, с ухмылкой глядя на Бранвена. Чтобы Кроу, и решил завязать с выпивкой? За это нужно выпить! Впрочем, Роберт и сам подумывал хоть как-то ограничить потребление спиртного, а то медленно, но верно он начнёт превращаться в… Кого-то, кем становиться не хотел бы.       — Да и ты не подкачал, Кроу, — спокойно заявила Калавера, а Роберт согласно кивнул, так как ему уже рассказали, что произошло у обрыва, когда нагрянула Кордовин. Бранвен пытался откреститься от незаслуженной, по его мнению, похвалы, но Мария настояла на своём. — Ты был рядом, когда нужна была помощь. И вовремя протягивал руку, когда они падали.       — Буквально, — как бы невзначай добавил Роберт. — Ты молодец, Кроу. Первоклассный охотник, отличный дядя и без пяти минут трезвенник. Я мог бы на тебя равняться, ха?       — Спасибо, — коротко буркнул мужчина, лишь мазнув по Марии и Роберту быстрым взглядом.       — А всё-таки было здорово увидеть Жнеца Гримм в деле.       — Ха! Видел бы ты меня в твои годы! — усмехнулась женщина.       — И сколько ж вам лет, чтобы так спокойно говорить «Твои годы»? — поинтересовался Роб, не очень-то и надеясь на ответ. Скорее просто, чтобы поддержать разговор.       — У дамы неприлично спрашивать возраст, между прочим. Как жаль, что с собой я захватила кешью, а не лимоны, чтобы кидать их в тебя, — беззлобно пригрозила она. Роберт и Кроу негромко усмехнулись, после чего Роб вернулся к созерцанию звёздного неба. Здесь, над морем, не было засвета от городских мануфактур, машин и тому подобного, здесь небо было чистым, живым. Казалось, можно пересчитать все-все звёзды на этом тёмно-синем полотне.       Где-то за спиной оживлённо болтали остальные охотники: весёлая Янг, смущённая Руби, недовольная Вайсс и задумчивая Блейк. Им вторили и воодушевлённый Жон, мудрый Рен, а также вечно гиперактивная Нора. Оскар тоже участвовал в разговоре, но не очень активно. До тех пор, пока речь не зашла о вынужденной посадке. Вот тогда-то Роберт и удивился, узнав, что Озма был с Оскаром всё это время. Именно он помог ему успокоиться, направлял и указывал, что делать, когда шаттл начал падать, а парень поддался панике. Выходит, всё это время он приглядывал за ними, наблюдал. Озпин не оставил тех, кому, пусть и вынужденно, доверил многие свои тайны. Немного, но это оправдывало его в глазах Роберта и остальных, вселяло надежду, что всё наладится. В конце концов, бессмертие твоего врага ещё не значит, что он непобедим.       — Эй, если вы до этого никогда вживую не видели Атлас, то… Не щёлкайте клювом, — Кроу показался из-за спинки кресла штурмана и обратился к подросткам.       — Насколько мне известно, щёлкать клювом — это твоя прерогатива, Кроу, — усмехнулся Вайолет, несильно толкнув Бранвена в плечо. После этого он отошёл, уступая место всем остальным, желающим воочию увидеть величайшее королевство. Повезло же ему оказаться в первых рядах. Да ещё и Янг, кажется, руки ему на плечи сложила.       — Не странно ли, что я немного нервничаю? — спросила Руби, чуть втянув голову в плечи.       — Не-а. Сама поверю, что добрались, только когда увижу, — выдохнула сестра, сложив руки в замок перед Робертом, заключая его в, своего рода, объятия.       — Ну… Начинай верить, — с едва уловимым налётом гордости произнесла Вайсс, после чего все обратили своё внимание вперёд, на открывающийся вид.       Там из-за облаков выплывал громадный летающий остров, что своими размерами был несравним ни с чем. Величественный, гордый, сияющий в голубоватых отблесках твердосветного праха, Атлас был прекрасен, воплощая в себе всю подконтрольную людям мощь и вместе с этим рукотворную красоту. И на фоне этой прекрасной футуристичной громады совершенно невыгодно смотрелась бывшая столица королевства — Мантл. Половина бывшей столицы и являлась, по сути, нынешним Атласом, так как вместе с огромным количеством породы и частью гор была поднята в воздух при помощи Посоха Созидания — ещё одной Реликвии, оставленной Богами в этом мире. Ну а под Атласом сейчас расположился монструозных размеров кратер, теперь приспособленный под рудник, уходящий под землю в сторону, противоположную городу. Роберт не брался утверждать, но где-то читал, что тоннели в этом кратере ведут аж до самых гор. Тех самых, что сейчас виднеются вдали, своими снежными шапками отражая бледный свет луны.       — Знаете, сколько ни летай в Атлас, к этому виду всё равно не привыкнешь, — поделилась Мария, щёлкнув по глазному импланту, когда тот в очередной раз засбоил.       Все охотники в какой-то момент обратили внимание на деталь, сильно отличающуюся от того, что люди привыкли видеть в мирное время. Воздушный флот Атласа, множество крейсеров и кораблей поменьше выстроились перед островом, готовые низвергнуть до атомов любого, кто без спроса сунется на их территорию.       — Они выстроились так, как будто нападения ждут, — с неудовольствием констатировал Бранвен, и мысли его в данный момент разделяли все присутствующие. На праздничный парад это точно не было похоже. В радиоэфире раздался голос оператора, зафиксировавшего в воздушном пространстве дружественный корабль:       — Манта «пять-один»… Добро пожаловать домой.