Мальчик не плачет

23 сентября 2013 год

С началом седьмого учебного года Кирилл стабильно пропускает уроки. Обычно его не бывает на первых или последних занятиях. Одноклассники думали, что он просыпает или сбегает домой пораньше, пока не прознали, что он играет в фишки с ребятами из параллели на «курилке», пока нет старшеклассников. Некоторые девочки на это покрутили пальцем у виска, некоторые мальчики вскоре присоединились к ним. Играть с новыми людьми куда интересней, да и коллекция фишек так быстрей пополняется. Кто бы знал, что кругляшки из картона могут приносить радость. Чем больше фишек, тем уверенней себя чувствуешь, будто они имеют какую-то всемирную ценность. На уроке литературы Кирилл отсутствует. Когда Ольга Михайловна доходит до его фамилии, одноклассники с неким раздражением сообщают ей, что его нет. Саша не понимает их недовольства: будто от его присутствия что-то зависит. Наверное, так звучит зависть. Они сейчас торчат на нудном уроке, проходя литературу первой половины XIX века, а Кирилл сейчас развлекается. — А что с ним? — Прогуливает! — выкрикивает с места Ксюша и хмурит идеальные, кукольные брови. Идеальные по мнению одноклассниц, конечно же… Саша оборачивается: та с вызовом смотрит на него, будто он собирался ей заткнуть рот. С каждым годом она становится все более стервозной. Как девчонки с ней общаются? Она буквально же брызжет ядом на всех, распускает слухи и продает тайны за три копейки. Мама всегда говорила, что такие червивые люди притягивают. Будто многим нравится, что об них вытирают ноги. Саша усмехается собственным мыслям. К числу «многих» относится и он. Прощупывает через карман пачку коллекционных фишек. Сегодня он их подарит Кириллу, чтобы его задобрить и подружиться с ним. — Ладно, — с раздражением выдает Ольга Михайловна, — поговорю сегодня с вашим классным руководителем. Пусть она что-то решает с ним. — А что с ним решать?! — риторически. — Все равно неживым телом сидит на уроках. Вы даже его не спрашиваете. Ксюша никак не заткнется. Бесится, что кто-то прикладывает усилие, чтобы зарабатывать оценки, а кто-то получает «тройки» просто так: на второй год не оставляют в их школе. Отчасти, Саша понимает Ольгу Михайловну. Спросить Кирилла: это ждать от него ответ по несколько минут и получать все равно неверный, это чтение с особой трудностью (Кирилл читает чуть ли не по слогам, часто проглатывая окончания), это прочтение стихотворения на новый манер, что все в классе смеются до слез. Кирилл называет Пушкина — африканцем, который смог, а Гоголя — клиентом горе-парикмахера. Ни одному учителю по литературе это, конечно же, не понравится, поэтому Ольга Михайловна руководствуется правилом: не трогай какашку — вонять не будет. — Потому что его нет смысла спрашивать. Ему, как он говорит, литература в жизни не пригодится, как и все остальные предметы, как я понимаю. А ты учись, Ксюшенька. Только ты и Быков меня радуете. — Добродушно улыбается Ольга Михайловна, прикрывая глаза, отчего образуются гусиные лапки. — Вас ждет замечательное будущее! Будущее, которое выберут для него родители. У Саши не может быть по-другому. Но это его не особо расстраивает. Он все равно не знает, кем хочет стать. Ни одна профессия его не привлекает. Ему нравится рисовать (у него даже неплохо получается), но берет в руки карандаш не часто. Да и не хочет он единственное увлечение разбивать об скалы суровой работы. Интересно, а кем хочет стать Кирилл? Наверное, он не задумывался над этим вопросом, как и многие одноклассники. Только Ксюша знает, кем хочет стать. Журналистом! Поэтому она любимица Ольги Михайловны. В ней она видит себя в молодости. Сама в этом признавалась. «Интересно, а в этой «молодости» Ольга Михайловна была такой же противной, как Ксюша?» — задумывается Саша. Ольга Михайловна продолжает перекличку. Саша от скуки смотрит в сторону окна. Жаль, что он не сидит на первой парте у стены. Сейчас бы мог глядеть на металлическую сетку, что является условной границей между щелчком зажигалки и школьным звонком. Саша, должно быть, больной человек. Ненормально хотеть дружить с обидчиком. «Когда-то обидчиком» — поправляет себя Саша. Кирилл после ухода Славы больше его не трогает. Даже иногда здоровается с ним. Делает это, скорей всего, на автомате, но Саша верит, что Кирилл на самом деле добрый. И дружелюбный. Его тянет к нему. И это очень странно. — А ну, Быков, прочти нам выразительно стихотворение Пушкина «Деревня». Саша недовольно вздыхает. Ольга Михайловна почти каждый день его спрашивает. Он, конечно, не имеет проблем с литературой, но это его немного напрягает. «Приветствую тебя, пустынный уголок, Приют спокойствия, трудов И вдохновения…». Читает, а сам весь в мыслях. Как на него отреагирует Кирилл? Прогонит его или нет? Станет ли с ним играть? А разговаривать, вообще, будет? Биение сердца будто синхронизируется со звонким стуком часов, висящих над доской. До окончания урока еще тридцать пять минут, но волнение сковывает все тело. От переживания голос предательски дрожит, и его чтением не довольна Ольга Михайловна, но виду не подает. Терпеливо ждет, когда он дочитает строфу, чтобы попросить дальше продолжить Ксюшу. Та явно готовилась к своему выходу: сильно старается, чтобы удовлетворить жажду превосходством над Быковым — вечным ее соперником. «Дурочка» — заключает про себя Саша. Конкурировать с Ксюшей не станет. Ему еще есть чем заняться по жизни. К тому же, к русской классической литературе холоден. Ему больше нравятся фантастические, фэнтезийные книги. Сегодня вечером планирует завершить трилогию «Голодные игры». Четвертая бессонная ночь намечается. Жаль, ему не с кем обсудить великолепный сюжет. Звонок оглашает о окончании урока. Саша быстро собирает рюкзак и вылетает из класса, не записав домашнее задание и не попрощавшись с Ольгой Михайловной. Раньше такого он себе не позволял, но ему нужно спешить: перемена пусть и двадцатиминутная — самая большая, но игра может затянуться. Пусть мальчишки и Кирилл находятся на «курилке»! Они могли уже давно уйти. Могли отправиться в ближайший магазин, перебравшись через лаз в сетке, чтобы проигравший купил газировку победившему. Тогда все старания Саши пойдут насмарку! Он слезно умолял маму купить втайне от папы эти дурацкие фишки, весь вечер тренировался, учился играть, чтобы не быть легкой жертвой, чтобы не быть лохом! Саша докажет Кириллу, что не хуже Славы. Докажет, что он вовсе не скучный. Добегает до «курилки» и, благо, застает на месте нужную ему компанию. Кирилл и Паша, мальчик из параллели, с азартом играют один на один, что даже не замечают приблизившегося к ним Сашу. Идут ноздря в ноздрю. Фишек почти у каждого в наличие поровну: у Кирилла чуть больше, но в следующем ходе Паша возвращает свои проигравшие назад, и счет равняется. Другие участники молча, с замиранием сердца наблюдают за увлекательной партией. Два сильных соперника, как никак. А Саша не понимает, что интересного есть в этой игре. Фишки переворачивать, да и только. Но чтобы сблизиться с кем-то, приходится идти на жертвы. Надеется, что скоро Кириллу надоедят эти картонки. — Ура, я выиграл! — радостно восклицает Паша, подпрыгивает на месте и возносит кулак к небу. Чуть не падает. — Нога отекла! — хихикает. Все это время сидели на корточках. Саша, отчасти, рад, что Кирилл проиграл. Ему теперь пополнение фишек не помешает. А Саша ему редких подарит: сделанные из металла, красочные. Кирилл должен обрадоваться. Правда, видеть огорченного Анохина трудно. Так и хочется опуститься рядом с ним, успокоить его, сказать, что он купит столько фишек, сколько он пожелает. Главное, чтобы он не расстраивался. — Вот блин! — легко слетает с губ Кирилла. Хлопает себя ладонью по лицу. Проигрывать всегда неприятно. Хорошо, что не играли на вкусности. Убедил ребят, что нет у него сейчас денег. И так сотку, которую мать дала на «классный сбор средств», он потратил на них. Если маме позвонит классный руководитель, то ему крышка. Но возвращать долги необходимо — так папа учил. Кроме того, они каждый год закупают бумагу, обложки, тетради для контрольных работ, мел, но все остатки на следующий год магическим образом куда-то деваются. — А ты что здесь делаешь? — спрашивает у Саши, наконец-то обратив внимание на него. Что ему нужно? Училка просила его найти? — А можно я с вами сыграю? — Ты? — искренне удивляется. Оттягивает брови вверх, а губы уводит вниз, отчего получается смешное выражение лица, что некоторые мальчишки смеются с него. Это не нравится Кириллу, но ничего не говорит им. Они все равно скоро перестанут с ним общаться. Играть на фишки ребятам скоро надоест, а денег от родительницы Кириллу точно не видать, поэтому остается только наслаждаться днями, когда он еще видимый. — Да, у меня и фишки есть. — Достает из рюкзака целый пакет. Мама где-то на барахолке нашла старые за бесценок: тратить деньги на новые — «безрассудно». Полностью оправдывает свое образование экономиста. От слова «экономия». Как мама любит говорить: «по капле — и море собирается». — Ого, а откуда у тебя столько? — Выиграл. — Когда лжет, отводит взгляд в сторону и закидывает руку за голову, будто чешет затылок. Хочет, чтобы мальчишки считались с ним на равных. — Че пиздишь? — Холодный вопрос Кирилла окатывает Сашу ледяной водой. Сердце бьется с такой силой, что вот-вот и разорвет грудную клетку. Чувствует себя зайцем, загнанным в угол. И волки его окружают: ребята подвигаются ближе в ожидании представления. Вот же глупец! Сам же полез на территорию хищников. Кирилл встает, выпрямляется в спине и грозно идет на Сашу, выдвигая вперед грудь. Так делают петухи, когда с кем-то собираются затеять драку. Саша отступает на шаг. Дикая мысль проскальзывает в голове: «Беги!», но внезапно место страха занимает откуда-то взявшаяся смелость. И уверенность, что кулак Кирилла не встретится с его лицом. Он его не тронет. «Не тронет!» — подсказывает интуиция. Саша напрягает пальцы ног в кроссовках, будто цепляется за землю. Это чтобы не сбежать. Хмурит брови, чтобы казаться суровым. — Я не пизжу! Можем сыграть, и ты убедишься, что я не вру! — Я с тобой играть не буду! — Зато я буду! — говорит Паша и привлекает к себе внимание. Добродушно машет Саше рукой и взглядом приглашает сесть рядом. — А ты Кирилл, если не играешь, то можешь валить! Так вот кто в их компании главный. А Саша думал, что Кирилл, но он занимает чуть ли не самую низшую касту. С его мнением никто не считается. Замечает, что остальные после слов Паши негативно настроены к Кириллу. Походят на обозленную стаю шакалов, что косым тяжелым взглядом сверлят фигуру жертвы. Саша затаивает дыхание. Сейчас главное, что предпримет Кирилл. Если развернется и уйдет, то вероятность подружиться с ним крайне мала: он испытывает независимость, а если останется и прогнется под Пашей, то у Саши все шансы. И Кирилл остается, поджимая губы. Саше становится его жаль. Он настолько чувствует себя одиноко, что готов склонить голову перед таким придурком, как Паша. Главное, находиться хоть в какой-то компании. Саша сделает все, чтобы Кирилл не чувствовал себя уязвимо в их дружбе. Сделает все, чтобы он улыбался чаще. Со Славой улыбка не сходила с его лица. Саша не предаст Кирилла. И он больше не боится его. Не боится и его отца. Считает, что мама не права с ее поговоркой: «Яблоко от яблони не далеко падает». Кирилл — мнительный мальчик; подвергается плохой компании. Если он будет общаться с ним, то Кирилл не пойдет по кривой дорожке. Паша оказывается легкой добычей. Не понимает, как Кирилл мог ему проиграть. Он ведь, не задумываясь, лупит фишками по плиточной дорожке. Ему будто все равно, сколько перевернется. Самоуверенный индюк! Не рассчитывает количество фишек, силу удара, поток ветра. Но Саша не может сказать, что победа далась ему легко. Паша такой эмоциональный. Всю игру он ярко реагировал: кричал, ругался, хватался за голову и много, очень много говорил. У Саши мигрень от него началась. В любом случае Саша показал всем, что он — достойный соперник. Боковым зрением наблюдает за Кириллом: тот лишь фыркает и скрещивает руки на груди. — Ну что, сыграем с тобой? — Заводит Кирилла в тупик. Ему придется с ним сыграть или уходить. Навсегда. Кирилл должен грамотно оценить ситуацию и принять правильное решение. Саша уже радуется маленькой победе, но Кирилл отвечает ему четко, выделяя каждое слово: — Я! С тобой. Играть. Не. Буду! Закидывает фишки в рюкзак, звонко застегивает молнию. Хочет пожать руки мальчишкам на прощание, но те не протягивают ему ладони. Сжимает челюсть, что выступают желваки, обводит всех тяжелым взглядом и, ничего не говоря, уходит прочь. Саша хочет пойти за ним, но Паша дергает его за рукав, возвращая на место. — Я хочу отыграться! — Скоро звонок. — До урока еще десять минут. Сыграешь, после пойдешь. — Саша не видит Кирилла из-за ребят. Интересно, куда он пойдет? Надеется, что найдет его на уроке. Чертыхается. — Давай только быстрей! Даже поддаваясь, Саша выигрывает. Паша играет безрассудно. После второго поражения совсем взрывается. — Ты жульничаешь! — заявляет Паша, отчего Саша даже давится слюной. Откашливается. — Кидаешь на неровную плитку, и думаешь, что никто этого не заметит! — Что ты несешь? — Давай поменяемся местами, вот и узнаешь. Вот же черт! Этот Паша прилип к нему, как жевательная резинка к волосам. Но на этот раз Саша не может проиграть. Иначе ребята его изобьют. Ведь это, по их мнению, будет доказывать, что он жульничал, хоть это не так. Но его никто не станет слушать. Саша обращает внимание на наручные часы. Остается четыре минуты. — Только давай играть на двадцать фишек? — Хорошо. Третье тотальное поражение. Паша бледнеет от досады. Саша зачем-то извиняется перед ним, оставляет чертовый пакет с фишками (больше играть в эту игру не будет!) и убегает прочь. Чуть не сбивает младшеклассников в коридоре, чуть не слетает с лестницы (переступает через две ступени), чуть не срывает дверь с петель нужного кабинета, резко ее открыв. Казарина, учитель по математике, его долго отчитывает, только после этого позволяет сесть на место. Саша опускается на парту и переводит дикое дыхание. Легкие будто обжигаются, и в глазах темнеет. Первые пять минут Саша приходит в себя, после старательно делает вид, что внимательно слушает тему, но мысленно он не здесь. На «курилке». Рассчитывает больше не пересекаться с Пашей, иначе тот его заставит играть, а отказать ему он не сможет, если рядом будут ошиваться его приспешники. Не думал, что он такой азартный. Его ждет трудное будущее. Все деньги будут уходить на спортивные ставки или на донаты в игры. А если Паша посетит казино, то совсем без штанов останется. Сашу эта мысль смешит. Представляет, как его в одних трусах выкидывают из развлекательного заведения. Было бы комично. Оборачивается назад, застает Кирилла на месте. Вместо того, чтобы смотреть на доску, его взор прикован к голой стене. И что интересного он в ней нашел? Саша пытается понять, но ничего не видит. Ни трещины, ни скола. Саше придется нелегко: Кирилл для него загадка. Наверное, поэтому он и тянет, как магнит. Но не разочаруется ли он, когда узнает его? Совпадет ли образ в голове с его настоящим обликом? Не окажется ли воображаемая сущность: красочная, мягкая, обдающая ароматом цветов, Анохина — темной, колючей, пахнущей гнилью? Надеется, что не столкнется с ситуацией: «ожидание — реальность». Проверяет наличие особых фишек. На месте. — Можно выйти? — Просится Кирилл с поднятой рукой. Казарина смеряет его тягостным взглядом из-под очков, цыкает и кивает головой. От Анохина все равно нет никакого толку на уроке. Можно сказать, тело сидит, и все. Кирилл пружинистой походкой проходит к двери, чуть не запинается об рюкзак Саши. Ругается себе под нос, удаляется из кабинета. Сашу будто кто-то в спину толкает: интуиция или вселенная, но через мгновение он привлекает внимание Казариной: — Можно и мне выйти? — Вот придет Анохин, тогда и пойдешь. Ну уж нет, так не пойдет. Ему куда легче будет отдать подарок Кириллу один на один. На перемене будет много зевак: после неделю станут обсуждать их. Скажут еще, что он подлизывает задницу Кириллу. Этого допустить он не может. — У меня живот болит! — О Боже, иди Быков! Без Анохина только не приходи. Саша полагает найти Кирилла в уборной. Преодолевает длинный коридор, останавливается напротив нужной двери. Зачем-то прислушивается к звукам внутри. Немного переживает. Ломает нервно пальцы. Как же начать разговор? Как без дрожи в руках протянуть подарок? Как четко смотреть в глаза и улыбаться? Да плевать, нужно действовать! Только нервы себе портит. Резко открывает дверь, закрывая глаза, проходит в туалет. Журчит вода: Кирилл моет руки. Ржавая ручка крана опускается вниз со скрежетом. — Что встал в проходе? Дай пройду! — Саша рефлекторно отступает в сторону, освобождая путь Кириллу. Тот активно отряхивает мокрые руки: некоторые капли летят на Сашу. Тихое шлепанье истертых до дыр кед с отваливающейся подошвой об испачканную треснувшую плитку. Сейчас уйдет. Открывай глаза, трусливая скотина! — Это тебе! — восклицает Саша неожиданно даже для себя, протягивает зип-пакетик с яркими фишками — мечта каждого маленького коллекционера, и зачем-то кланяется перед Кириллом. Это все влияние аниме-сериалов. Уже невольно копирует движения главных героев и принимает их заразительные повадки. — Что это? — Подарок! Зачем этот придурок кричит? Совсем головой рехнулся? Забирает протянутый матовый пакетик, чтобы разглядеть его содержимое. Фишки. Дорогие. Даже очень дорогие! Издевается над ним? Мол, думает, дай подарю этому нищему нормальных фишек, пусть играет, а свои картонные, за пятнадцать рублей, выбросит. Этот «подарок» ровня подачке. Так протягивают еду бездомным псам, что находятся на грани жизни и смерти. Псам, которых заживо жрут клещи и блохи. Слава также милосердствовал, приручал, а после без надобности бросил. К тому же эти двое дружили когда-то. Наверное, те еще «два сапога пара». Не-а, такие подарки он принимать не будет. И, вообще, никакие не станет. Ни за два рубля, ни за пятьдесят тысяч. Особенно от таких людей, как Быков. Подаяние пусть раздает людям нуждающимся. Ему от него ничего не нужно! — Иди ты подобру-поздорову, пока тебя не искалечил! — грозно изрекает Кирилл, отдает пакетик обратно. — Но что я тебе сделал? — не понимает Саша. Страх уходит на второй план. — Я хочу только с тобой подружиться… — Саше хочется выдать все желания, выплеснуть все чувства, но только его грубо перебивает Кирилл: — Пошел вон! И Саша уходит. Даже не уходит, а убегает. Он долго находился под гипнозом ядовитой змеи, что медленно подбиралась к нему, окольцевала его шею. Все-таки Кирилл — урод! И лучше ему действительно с ним не возиться. Себе дороже обойдется такая дружба. Мама оказалась все же права, иначе бы Кирилл не стал пытаться нападать на человека, который с чистым сердцем хотел сделать ему приятное.