***
Одёргивая платье, Т/и шла по бесконечным коридорам. Дворец был настоящим произведением искусства: что ни комната — то красота. Витиеватые лестницы, гобелены на стенах, позолоченные статуэтки, живописные картины в рамах: всё вызывало неподдельный восторг. Прусский король — её отец — вышагивая рядом, смотрел на убранство невнимательно, иногда с критикой во взгляде, но Т/и знала, что и он в тайне восхищался российским дворцом. Т/и сразу увидела его, когда они вступили в большой зал. Ники стоял позади своего брата императора Александра и государыни, но его взгляд ясных голубых глаз тут же привлёк внимание прусской принцессы. Она вздрогнула, когда швейцар объявил их приход, но тут же опомнилась и мягко улыбнулась. Николай так же не сводил с неё глаз, и нервно поправил ленту на своём мундире. Позже он записал в своём дневнике: «в залу впорхнуло прелестное существо. Эта молодая дама была одета в голубое платье, розы украшали ее маленькую головку. Она не шла, а как будто плыла по паркету. На секунду из моей груди исчез весь воздух: я не видел Т/и несколько лет, и она так успела измениться…». Две императорские семьи подошли к друг другу для приветствия. — Рада видеть вас, Ваше императорское величество, — сильно волнуюсь сказала Т/и на русском и склонила голову перед российскими монархами. Повисла тишина, и девушка медленно подняла растерянный и испуганный взгляд. — Я что-то неправильно сказала? Вдовствующая мать императора нежно засмеялась первой, её смех подхватили все приближённые, и император Александр улыбнулся. — Так ты на русском говоришь? Какая прелесть! — воскликнула Мария Фёдоровна и обняла прусскую принцессу как родную. Этот жест немного успокоил Т/и, и государыня покорила её сердце — страх перед ней ушёл. — Вы всё правильно сказали, — выступил вперёд Николай, заметив смятение Т/и, и, мягко улыбнувшись ей, поцеловал руку. — И мы рады видеть вас при дворе. По окончании знакомства прусскую царствующую семью отправили в покои, дабы они успели приготовиться к вечерней трапезе. Всю дорогу до своих комнат Т/и вспоминала знакомство с императорской семьёй (ведь до этого она видела только трёх братьев Романовых), взгляды придворных людей, и их шёпот. Приезд прусского короля, несомненно, вызвал разговоры в Петербурге, а молодую дочь его — Т/и хотели разглядеть получше. Сборы заняли не так много времени: прусской принцессе хотелось выглядеть просто и не вычурно. Одна из её фрейлин, заметив, что Т/и часто и подолгу смотрится в зеркало, думая, скорее всего, о чём-то любовном, ибо щёчки её горели румянцем, подтрунивала над нею, и обещала, что сердце молодого Николая уже покорено. Ужин решено было сделать семейным, как сказала сама государыня, и пиршество в честь её дня рождения было решено отложить и отметить в, подаренном ей покойным мужем, дворце. Но Т/и была поражена и этому «тихому ужину»: посреди комнаты, отделанной полированным деревом и бархатом, стоял длинный стол с белоснежными скатертями. Он, казалось, ломился от всевозможных явств. Императорская семья уже была на месте, и когда Т/и зашла в помещение с отцом и матушкой, все расселись по своим местам. Молодой Николай сидел против Т/и, и дыхание прусской принцессы сбивалось каждый раз, когда она ловила на себе его заинтересованный взгляд. — Я прочитаю молитву, — по-французски, чтобы всем присутствующим было понятно, сказала российская государыня Мария Фёдоровна, привлекая к себе внимание. Она поднялась, и её примеру последовали все остальные члены семьи. Перед молитвой государыня обратилась к отцу принцессы: — А затем вы можете прочитать свою. Т/и слушала слова молитвы, и в её груди появлялось неизвестное трепетание. Она силилась понять слова, но русский язык на слух тяжело ей давался. В созвучии лившихся слов Т/и чувствовала невероятную силу, то, что и ей доселе не было известно: молодая принцесса не была сильно верующей, да и к тому же не была православной. Она посмотрела на Николая: тот выглядел серьёзным, но лицо его было спокойно, молодой человек шёпотом, еле шевеля губами, повторял слова молитвы за своей матерью. Почувствовав на себе взгляд принцессы, он на секунду взглянул на неё и мягко улыбнулся.***
Т/И прижилась в дворцовых палатах, зная теперь каждую слугу по имени. Многим из них девушка была симпатична, и русских очень забавляло и умиляло её пылкое желание узнать «суть русскую», как она сама выражались. Всякий раз при удобном случае Т/и говорила исключительно по-русски. День рождения вдовствующей Марии Фёдоровны отложилось на целую неделю, и наконец, когда было известно о поездке, Т/и обрадовалась: до дворца государыни нужно было ехать какое-то время, и за этот путь Т/и желала увидеть Россию, её столицу, и то, что из себя в самом деле представляет эта удивительная страна. Петербург поражал своею красотой и архитектурой. Но первой остановкой на пути к дворцу стала небольшая деревня загородом, стоявшая прямо у берегов Невы. Жители вышли с поклонами к императорским каретам, их одежда, отметила Т/и, была особенно колоритна. Но надолго повозки здесь останавливаться не стали, и совсем скоро продолжили свой ход. Спустя несколько часов, когда солнце начало клониться к закату, бросая от людей и лошадей длинные тени, перед повозками выросла очередная деревня. Экипажи встали. Т/и, немного задремавшая от каретной качки, проснулась от звука знакомого голоса и резкой остановки. За окнами кареты отчётливо слышался Николай. Он, в отличие от них, ехал верхом. — Was ist los? — спросил прусский король, отправляя своего слугу узнать, в чём же дело. Мать Т/и боязливо сжала его руку: она в русском крае, в отличие от своей дочери, прелестей видела немного. Экипажи остановились у небольшой русской деревушки, хотя назвать её таковой было трудно: маленькое пространство было покрыто обломками и чёрными обгорелыми брёвнами, рядом с пепелищами прямо на земле сидели люди, которые завидев кареты императора шатко поднимались на ноги. Лишь на окраине поселения дома остались почти целы, не считая только их обгорелых боков. Т/и, не слушая взволнованную свою мать, вышла на улицу. Николай, спешившись со своего красивого ретивого коня, стоял неподалёку и разговаривал с братом-императором. — Вам лучше сесть обратно в экипаж, — обратился он по-французски к ней с озабоченным, но решительным видом. — Сейчас найдут объезд, чтобы кареты беспрепятственно проехали мимо. — Что здесь случилось? — спросила Т/и, заглядывая ему поверх плеча. Вид этих бедных людей заставлял с болью сжиматься её мягкое сердце, на глазах вот-вот готовы были появиться слёзы. — Погорельцы, — поджал губы молодой государь и с какой-то болью посмотрел на крестьян. — Можно ли им чем-то помочь? — Т/и подняла на Ники взгляд ясных своих глаз, и Николай, поколебавшись пару мгновений, кивнул головой. Прусская принцесса задумалась, и, не медля больше ни минуты, подозвала свою фрейлину. Вернувшись к своей повозке вместе с нею, она распорядилась открыть сундуки с одеждой. Достав охапку простых рубах своих, Т/и подошла к русским людям, которые опасливо воззарились на неё. Принцесса, мягко улыбнувшись, положила рядом свою одежду. Обернувшись к столпившимся неподалеку жителям, она громко и по-русски, не успевая подбирать слова, сказала: «Возьмите ради Бога эти вещи! Больше я ничем помочь вам не могу, люди добрые». Этот её поступок вызвал одобрение при дворе. Прусская королева плакала, и долго обнимала свою дочь. Весь остальной путь, не взирая ни на чьи слова и взгляды, Т/и преодолела верхом. Рядом ехал Николай. — Мне очень жаль, — после долгого молчания начал говорить он, с нежностью и восхищением поглядывая на Т/и, — что вам пришлось столкнуться и увидеть такое чудовищное зрелище. Думаю, вы ожидали от России совсем другого. Вы так хотели её увидеть, я помню все ваши письма… — Я увидела народ, — уверенно улыбнулась ему Т/и. Эта встреча с неприятным обстоятельством ещё больше пробудило в ней любовь к этой стране. — И я хочу познать вашу душу, душу русских… Она не успела закончить свою мысль: конь под нею чуть споткнулся, и принцессу накренило, и она, сидя на седле, покачнулась. Николай быстро наклонился к ней и обвил рукою её гибкую талию. — Всё в порядке, я держу вас! — сказал он. — Ваш конь просто оступился… — Он крепче обвил ее нежный мягкий стан; его щека почти касалась её щеки; от Николая веяло пламенем. Т/и почувствовала трепет и смущение; она вздрогнула от такой близости, но ничего не сказала. Его губы мягко коснулись её пылающей щёчки. Они ехали позади; никто их не видал. Когда конь её снова твёрдо стоял на ногах, Ники тихо сказал: — Я восхищаюсь вами… Полтора месяца, прожитых в петербургском дворце, и встречи с Николаем оказались достаточным временем для того, чтобы понять: Т/и встретила свою половинку. Молодые люди часто бывали вместе, подолгу разговаривали, Николай смеялся над её акцентом, но всегда мягко поправлял ошибки.***
«Молиться за тебя — моя отрада, когда мы разлучены. Не могу привыкнуть даже самый короткий срок быть без тебя»летело письмо из Пруссии.
«Разлука многому научает! Когда так часто отсутствуешь, начинаешь ценить то, что происходит незамеченным или чего не чувствуешь так сильно, живя спокойно дома! …Сердечно благодарю за дорогие письма — моё сердце сильнее бьется каждый раз, когда я их читаю»ответом было из России.
Т/и надели на голову корону и кроме того бесчисленное множество крупных коронных украшений, под тяжестью которых она была едва жива. Посреди всех этих уборов принцесса приколола к поясу одну белую розу. Она почувствовала себя очень, очень счастливой, когда их с Николаем руки наконец соединились; с полным доверием отдавала она свою жизнь в руки Ники, и он никогда не обманул этой надежды. — Я люблю тебя, Ники, — сказала она мужу с еле заметным, и так умилявшим его, немецким акцентом.