Для своего мира вот уж какой звездой я не была, автографы фанаты не брали, не просились сфотографировать. Фан-базы у меня не имелось, проверяла в интернете. В основном исследователи, любители и создатели всяких передач, специализирующихся на мистических историях, докапывались до истины.
Скептики считали меня чокнутой. Я обмолвилась на интервью «Загадок человечества» о параллельных мирах. Пусть их теория подтвердилась. Подбрасывала им информацию по крупицам.
Все телеканалы что ли связаны между собой? Таскали с одной передачи на другую, совсем не давали увидеться с родителями и друзьями. Времени на личные дела не оставалось. Как Тони успевал всё сразу? Еще вечеринки грандиозные закатывал. Но были и свои плюсы: организаторы предоставляли для меня номера в отеле, оплачивали перелеты. Я не потратила ни копейки.
Физически не уставала, организм приспосабливался к любым экстремальным ситуациям. Не было прежней усталости в мышцах, шея и голова не болели, ноги не сводило, когда их отсиживала. Мне не грозили никакие вирусные, генетические и хронические заболевания. А про возможные проблемы с головой предпочитала не думать. Как раз-таки поездки по студиям отвлекали.
Внушала людям мысль, что провалы в памяти и спутанность сознания были связаны с наркотическим опьянением. В противном случае решили бы, что я вру. В таком состоянии мне могли привидеться не только пришельцы. Я пыталась быть максимально бесполезной.
«Тур» затянулся почти на неделю.
Владелец квартиры уехал на месяц в другой город и взял полную плату. Внезапных визитов можно было не ожидать. В период моего отсутствия с Уэйдом бывали то Соня, то кто-то из родителей. Я надеялась, папа перестанет относиться к нему предвзято и у них наладятся отношения.
Уэйд был для меня как ребенок, за которым приходилось присматривать. Демо-версия перед рождением настоящего. Но он заботится обо мне. Я делаю это в ответку не из чувства долга или того, что обязана была отплатить добром на добро. Он мой друг и напарник. Только Уэйд может меня понять.
По дороге домой слушаю музыку и смотрю в окно. Снова надвинула кепку на глаза, чтобы лишний раз никто не узнал. Мысли утекали словно вода сквозь пальцы. Не хотелось ни о чем заморачиваться до приезда домой. Но отдохнуть мозгам не дало сообщение от Уэйда.
«Паниковать рано, солнышко. Я мог всё неправильно понять, но, похоже, за твоими родителями следят».
Набираю его номер телефона. После второго гудка Уэйд принимает вызов.
— С чего ты это взял?
— Они прямо не говорили. Я по интонации определил, что твои родители чем-то обеспокоены. В разговоре упоминалось знакомое мне слово — папарацци. Наш адрес засекречен, а твоих родителей могли отыскать.
— Спасибо, что сказал. Я к ним заеду. Буду дома чуть позже.
— Надеюсь, тревога ложная.
Я тоже.
Интуиция его не подвела. Родители признались, что к ним ломились подозрительные личности. Свидетели Иеговы? Только по версии Уэйда папарацци не были похожи на папарацци, они пришли не делать снимки или получить информацию.
Судя по поведению и высказываниям о моем чудесном возвращении, наведались члены религиозного сообщества. Они кричали через дверь, убеждали моих родителей сводить меня в церковь помолиться. Что, мол, их дочь умерла и в нее вселился демон, нужно провести отряд изгнанения. Мое возвращение — это предвестие апокалипсиса. Весь подъезд всполошился.
Впервые в истории существования сумасшедших фанатиков их предсказания не были далеки от истины. Они имеют право на собственное мнение, я за свободу слова. Помешанные на какой-то идее всегда орут громче всех, доказывая свою точку зрения. Но это не распространяется на тех, кто не дает спокойно жить моим родителям. Их выходки не пройдут без последствий.
Мы с Уэйдом сошлись во мнении, что фанатиков нужно было припугнуть. А иначе от них никак не отделаться, так и будут приходить. Не всё же решать убийством. Страх действует эффективнее, чем дипломатия, потому как сытый голодного не разумеет.
В интернете вычитала, что крайний срок медикаментозного прерывания беременности — девятая неделя. У меня подходил третий месяц. Момент проворонила. Откуда мне было знать точную информацию? А оно подействовало бы? Если никакие лекарства на мой организм не дают должного эффекта, как и алкоголь. Необходимую лошадиную дозу ни один врач не выпишет. Придется хирургическим способом. Ну и как всё пройдет в моем случае?
Оставить ребенка или избавиться — исключительно мое решение. Никто не вправе распоряжаться моим телом. Я понимаю, что аборт — это убийство, грех. Вечно мне гореть в аду. Но жизнь ребенка уже испорчена. Его зачали не в любви, а в насилии. После родов малышу потребуются уход, забота, должное воспитание. Только мать с отцом несут ответственность за него всю оставшуюся жизнь. Собаку взять из приюта — важное дело, стоит всё обдумать. А здесь речь идет о человеке.
Мне давать новую жизнь, мне ее и забирать. Иван Грозный, привет.
Не хочу, чтобы малыш рос в семье, где отсутствует любовь, где придется бесконечно врать об отце, видеть в нем/ней его черты. Испортить ребенку всю жизнь? Милосерднее убить в утробе. Я сейчас занята работой. Не до материнства. Ребенок, скажем прямо, мешает. Минусом нашей с Уэйдом «работы» было отсутствие заработка. Мы сидим на шее у моих родителей. Доучиться я не могла, диплом светит только через год.
О-о-о. Села подумать о своей жизни, и началось. Проблемы заваливают по горло. Не продохнуть.
У меня не поднимется рука бросить ребенка, оставив его в приюте. Та же судьба была у моего двойника. Так рисковать я не готова. Род Лебедевых оборвется на мне. Уэйд скажет, что это поступок трусливый девочки и все его уроки пошли насмарку. Он меня понимает, но не в плане рождения ребенка. Мужику легко рассуждать и судить.
Благоразумие — не синоним трусости.
Днями напролет шарила по сайтам с вакансиями в поисках временной работы. На постоянную беременную девицу никто не возьмет. Не целесообразно. Не имея высшего образования, я бы пошла работать официанткой или администратором в салон красоты. На любую работу соглашусь, только бы взяли и не пришлось дармоедом жить на деньги родителей.
Я была у них дома, когда блаженные снова наведались. Они зачитывали молитву, махали крестиками. Святой водой почему-то не облили. Непорядок.
О политических взглядах, о религии, о вере да и о вкусах: обо всём этом не спорят. Я вытерпела до окончания разыгранного спектакля и попросила этих людей больше не приходить, если они не хотели, чтобы я наслала на них проклятье. Суеверные, конечно, испугались и поверили угрозам. Жалко, для достоверности колпак не надела, не села на метлу и не улетела под ведьминский смех.
Так как никто, кроме Уэйда, не знал о моем «интересном» положении, поговорить я могла только с ним. Без всякого сомнения он станет отговаривать делать аборт, и тем не менее поговорить стоило перед поездкой в клинику. Он досматривает Эру Альтрона. Вместе смотреть не стала. Не могу видеть Тони даже в кино. Ни как персонажа, ни самого Роберта.
— Что стряслось? — Уэйд ставит фильм на паузу, вынимает наушники и внимательно смотрит на меня. — С ребенком всё нормально?
Он будто и не растет у меня под сердцем. Не чувствую дискомфорта. Организм не перестраивается, гормоны не шалят, на сладкое или соленое не тянет. По внешним признакам можно будет определить беременность, когда живот округлится. Тогда скрывать правду ото всех будет всё тяжелее. Скоро подойдет и срок для хирургического вмешательства.
— Я собираюсь пойти в клинику.
— На осмотр к врачу? Верное решение. В твоем случае вряд ли могут быть какие-то осложнения, чего не скажешь о ребенке. Если я правильно понял из твоего рассказа, сыворотка была введена тебе до зачатия, но активировалась она несколькими днями позже, после выстрела… — затрагивает он отрывок самого неприятного момента из моей жизни. Стараюсь не вспоминать те мучительно долгие дни, напоминающие о том, какой я была слабой и беззащитной; дни, напоминающие о том, что могло бы быть, если бы ступила на темную дорожку. — Ребенку не передастся по наследству регенерация. Твой образ жизни может негативно сказаться на плоде.
Умничает. Как будто я тупая и не разбираюсь в элементарном. Он до сих пор не врубается, что меня действительно пугает.
— Я не хочу думать, что поступила неправильно. Надоело.
— Ты отталкиваешь от себя тех, кто тебе дорог. У вас это со Старком общее.
— И кого же я отталкиваю? Ребенка? Ты не был в моей ситуации, Уэйд, — бросаю мимолетный взгляд на стоп-кадр, где Тони созерцает свое очередное творение.
С Альтроном задумка не вышла, так он на пару с Беннером создал Вижена, будучи уверенным, что на сей раз удастся создать робота, который не вздумает уничтожать человечество. Тони делал всё на благо своего мира, но не задумывался о последствиях. Рисковый и бесстрашный.
— Когда впервые возьмешь ребенка на руки и посмотришь ему в глаза, тогда ты…
— Тогда будет поздно.
— Солнышко, это старая песня о главном. Хватит всего бояться. Иди сюда, — он сгребает меня в охапку и сажает себе на колени. Наушники отправляются в ящик стола. Уэйд включает продолжение фильма через динамик. — Посмотри на него. Вспомни Старка таким, каким ты его знала до встречи с двойником.
— Не могу.
— Ты обязана. Борьба — это путь обретения силы.
Я не чувствую того, что было раньше, но… мой Тони ни в чем не виноват.
Вбей в свою тупую голову, Вика.
Он все тяготы миры взвалил на себя, каждый раз спасал планету, рискуя своей жизнью, еще и хвост за мной таскал. Из какого чувства Тони? Долга? Самонадеянности? Желания всех и вся контролировать? С последним он не особо преуспел. Если бы он вел наблюдения за всеми подозрительными личностями, он бы в туалет бегать не успевал. Серьезно. Ему было на меня не плевать с самого начала. Когда Пеппер еще была жива.
Что Тони почувствовал, когда мы встретились? Эта связь между соулмейтами неразрывная? Он сам не понимал, что делал, но какая-то мистическая сила тянула его быть рядом со мной. Какой же я была слабохарактерной тварью. До сих пор ею остаюсь.
Бросаю тоскливый взгляд на экран ноутбука. Проигрывается сцена, где Мстители собираются дать отпор Альтрону. Робот терпеть не может своего творца и стремится его убить. Между создателем и творением есть что-то общее, они оба не видят разницы между спасением и уничтожением мира. Тони умен, нет, он гениален, поэтому в списке опаснейших героев он занимает почетное первое место. Силен не тот, кто умеет махать руками.
Возможности Тони Старка безграничны. Живой пример — его двойник из параллельной реальности. В комиксах он тоже бывал монстром. Но для меня важен всего один Тони. В
него я влюбилась.
— В нас обоих есть тьма. Каким будет наш ребенок? С непутевыми родителями.
— Поделюсь с тобой великой тайной — в каждом человеке есть темная и светлая сторона. Даже ангелы не безгрешны. Не возводи всё в абсолют. Это не означает, что ты всю жизнь должна бояться принимать решения. Ты путевая, солнышко, и Старк тоже. Из вас вышла бы очень красивая пара. Говорю с завистью, но всерьез. Я не знаком с его двойником из иной реальности, но исходя их твоих рассказов, исходя из того, что я видел на экране, этот Старк стремится помогать людям. Он рискует своей жизнью снова и снова, защищая свой мир от угроз.
— Я убийца. Тебя не насторожило то, с какой легкостью…
— Все герои по-своему убийцы. Ты защищаешь свой город, верно? Ты делаешь его лучше?
— Пожалуй.
— Вспомни свои подвиги в другом мире, что ты сделала для спасения той вселенной. Детка, самопожертвование — это поступок настоящего героя. Если бы у тебя было больше времени побыть со Старком, он бы тебе сказал то же самое, — внезапно Уэйд закрывает вкладку с проигрывателем, и на экране высвечивается моя папка со всеми скаченными фильмами КВМ. Он щелкает дважды по значку, названному «Мстители: Война бесконечности». — Прочувствуй всё заново. Посмотри, что случилось бы, если бы ты не спасла этот не выдуманный мир. Другие люди остаются в неведении, но ты-то знаешь, что супергерои существуют.
— Перестань. Не надо включать. Я помню.
— Смотри.
— Уэйд, хватит.
— Тебя мучают угрызения совести за то, что ты не совершала. Старк узнал, что его двойник сделал с тобой, и отныне чувство вины не покинет его. Не одной тебе хуево, солнышко. В данной ситуации мне жалко вас обоих. Порознь вы более несчастны. В ваших отношениях есть баланс, — он пододвигает полупустую тарелку с черешней для просмотра фильма. Заразные они. Хуже семечек.
Говоря о балансе. Танос. Он считал себя спасителем и не бухтел о жертвах, рассыпавшихся от его щелчка. Монстр не испытывал угрызения совести за содеянное преступление. За геноцид. На его душе наступило умиротворение. От руки титана пострадали обычные люди: женщины, дети и старики. А я не пожалела двух человек, хладнокровно их убила. Но хороший противостоит плохому. Герой против злодея. В этом была разница?
Краем уха улавливаю слова из фильма: «…Сегодня мне снится: у нас ребенок. И всё так четко. Назвали в честь твоего дядюшки. Как бишь его? Морган».
Тони потерял Пеппер, потерял меня. Мы обе беременны от него. Как можно было так поступить? Как я могла? Мы бы вместе всё преодолели, он бы помог. Любовь сильнее всего, да? Он — лучшее, что со мной случалось. Почему я была глуха к его мольбам остаться?
— Я неисправимая дура, Уэйд, если ты не заметил.
За все мои страдания бог мне послал его в благословение?
— Это лечится с возрастом.
— Не у всех. Но я… — исподлобья гляжу на экран ноутбука. Через пару минут герои встретятся с Эбони Мо и остальными "детьми" Таноса. Мы с Тони подумали одинаково насчет камня Времени. Его следовало уничтожить, а не заливать про клятвенное обещание сберечь. Кому это нужно было, Стрэндж? Не я одна дура. Нас таких много.
— Но ты что, солнышко?
— Я буду рожать.
***
Популярность приелась. Мне надоедало быть в центре внимания и событий. Всё, что можно, голодные гиены обсудили, кости перемыли, но меня никак не оставляли в покое. Словно гниющий труп клоуна продолжали пинать, чтобы он дальше развлекал народ. Кто как принимает популярность. Если человек чего-то добился, он заслуживал быть центром вселенной. Для своего мира я была никем, простой исчезнувшей девушкой при загадочных обстоятельствах. Особенной эту ситуацию делала ее уникальность.
За мои достижения в убийствах хвалить не станут, хотя пользу это, очевидно, приносило. Количество правонарушений сократилось почти вдвое — если верить предоставленному отчету генерала полиции.
Приближалась зима. Дни становились всё короче и холоднее.
Сегодня двадцатое октября — день моего рождения. С самого утра телефон разрывался от количества уведомлений. Всем знакомым хотелось встретиться со мной, прийти на празднование, вручить подарки. Я была уже в возрасте, когда предпочитаешь шумным вечеринкам тихий семейный вечер. Приедут родители и самая близкая подруга.
Двадцать три года. Роковое число, окутанное по сей день мистикой. Судьбоносная цифра и опасный год. Что-то ждет меня. Опасность назревает. Тони явится не один, за ним последует смерть. Он придет в этот мир, и тогда нужно будет быть готовой ко всему.
Подарком Уэйда была наша следующая вылазка. С каждым разом он проявлял всё меньше энтузиазма. Клещами приходилось вытаскивать из дома. Я уже перестала пытаться понять, что творится у него в голове. Поди волновался за ребенка.
Родители ничего мне не подарили, до посинения уговаривала их не тратить деньги. Уже хорошо потратились. А вот от подарков Сони отказаться было невозможно. Она бы обиделась. Мне хотелось рассказать ей, почему кружку с Железным человеком я бы спрятала, а не выставляла на видное место, как бы сделала это раньше. Выговориться могу пока только перед Уэйдом. Он всё знает.
***
Новый год встречала в кругу близких людей. Мне было спокойно в уютной атмосфере рядом с теми, кому я доверяла. Хозяин квартиры разрешил украсить его жилище, как мне вздумается, опять-таки из-за статуса известности, но попросил потом всё убрать. Вчетвером мы нарядили двухметровую искусственную ель. Живую родители купили к нам домой. Я могла заезжать к ним и насладиться хвойным запахом. Обожаю этот запах: он ассоциируется с беззаботным детством, с подарками, мандаринами, пузырьками шампанского, бьющими в нос. Пить в те годы, разумеется, родители мне не разрешали. Сначала нюхала. В семнадцать впервые попробовала. Я бы спилась, если бы вовремя не остановилась.
Притащила из дома все новогодние игрушки, купленные с Алика. Полки были заставлены различными фигурками и домиками. Стены украсили мишурой, мигающими разноцветными огоньками гирляндами. Люблю зимнее время года за сказочную атмосферу, ожидание чудес. Не люблю, что приходится навьючиваться в тридцать три слоя, как капуста, и грязные дороги. Ранним утром, когда природа и люди еще спали, можно было насладиться белыми сугробами, поблескивающими под лучами восходящего солнца. И свежим морозным запахом.
Общественность затихла. В преддверии долгих выходных все были заняты подготовкой к грандиозному празднованию. Пить страна по традиции начала в тридцатых числах.
Родители оставались гостить у нас на все праздники, они только ночевать уезжали домой. Мама первой заметила, что я набрала вес и располнела в области живота. Скрывать беременность было уже бесполезно. В день приезда Сони второго января я попросила ее и родителей сесть для важного разговора. Они приняли весть бурно. Сильнее остальных радовалась подруга. Папу парализовал шок, он долго потом отходил. Пришлось даже принять валидол. Мама хоть и была удивлена, но пообещала помочь с ребенком. Их будущим внуком. Не думали они, что это случится через пару месяцев. Мне так жалко было родителей. Они столько нервов потрепали с непутевой дочерью.
Имя отца ребенка не назвала. Я дала понять, что забеременела от человека, которого знала и доверяла, но мы никогда не сможем быть вместе.
***
Март. Природа расцветала после затяжной зимы. Со дня на день наступят роды. Все маялись от ожидания, вели подготовку, перебирали подходящие имена для ребенка. На меня накатила апатия. Люди же умеют считать. Они поймут, что я от кого-то залетела в период исчезновения. Только успокоились, и всё скоро начнется по-новой.
Чуть больше чем через месяц нам с Соней предстоит поездка в Америку. Она подрабатывала этот год, накопила деньги, а мне родители преподнесли сюрприз — запоздалый подарок на день рождения. Они откладывали деньги, прекрасно зная, как сильно я мечтала попасть на премьеру Мстителей. Больше такая возможность не представилась бы.
Мелкие раны от порезов ножа, ожоги, ушибы приходилось скрывать то пластырями, то бинтами, чтобы никто не видел, как быстро затягивались полученные травмы. Родители боялись, что я чем-нибудь заболею во время беременности и это отразится на ребенке.
Роды наступили седьмого числа — за день до Международного женского дня. В фильмах женщины во время родов обычно надрываются, словно их режут изнутри. В первый раз, а особенно с низким болевым пороком тяжко, я слышала, как в соседней палате кричала девушка. Ей было страшно и больно. Бывают роды с осложнениями. Не знаю, может, это был ее случай.
Ребенок родился здоровым. Мальчик. Врачи много всего наговорили, я не слушала, пребывая во фрустрации. Мне давали подержать малыша на руках, покормить грудью. Уэйд что-то там говорил про связь между матерью и новорожденным. Между прочим, он не подумал, что у меня после родов может поехать кукуха? Послеродовая депрессия наступает. С некоторыми матерями такое случается, и они убивают своих детей. Где чего образовалось? Во мне не всколыхнулись никакие чувства. Даже плакать не тянуло. Как будто попросили подержать чужое дитя.
На третий день меня выписали из роддома. Уэйд возился с утра до вечера с ребенком, менял подгузники, пеленал и делал это мастерски. Когда-то научился. Я не заметила. С кормлением на фоне расстройства пропало молоко. Мне было плевать. Ребенок пил смеси из бутылочек. Родители тоже таскались с ним, уделяли внимание, тепло и заботу. Это был чей угодно ребенок, но не мой.
Выстроился ментальный барьер. Беременность протекала незаметно, после рождения всё было то же самое. Он не доставлял мне проблем и плакал редко. Мальчик спокойный. Мама сказала, что такое явление случается, когда будущая мать находится в стадии отрицания и не принимает перемены в своей жизни. Теперь нас двое. Но я чувствую, что мы с ребенком не родные. Это не моя кровинка. Признать, что младенец мой, — значит держаться за прошлое.
Он напоминал мне Тони. Те же большие карие глаза. Уэйд захлебывался восторженными возгласами о том, насколько малыш умен. Что он может? Неделя от роду. Родители за компанию с ним посходили с ума. Мама видела в мальчике мои черты лица. У меня в памяти застряли только его глаза — отцовские. Папа справедливо заметил, что мои глаза тоже карие. После его слов я подошла к зеркалу и пристально разглядела себя.
Когда родители уехали домой, а Уэйд прилег поспать, утомившись от укладывания ребенка, я подошла к колыбельке. Выбрали ее родители. Они и одежду покупали для малыша. Всё делают для него.
На простынках лежали погремушка и соска. Ребенок сладко спал с пальцем во рту. Я присела рядом с колыбелькой. «Ты жизнь подарила» — промелькнули слова моей мамы. В малыше живет частичка меня и Тони. Темный двойник виноват был лишь в том, что любил. Я должна простить его и попрощаться с прошлым. Иначе это тупик…
Уэйд тревожно дергается во сне и просыпается.
— Ребенок, — хрипит он спросонок, путаясь в пледе. Спешу уложить няньку обратно. — Нужно проверить, всё ли с ним хорошо!
— Он спит. Ты тоже отдыхай.
— Я так еще не выматывался, — Уэйд откидывается на подушку, изо всех сил борясь с усталостью. — Солнце, у тебя родился прелестный малыш. Мы все придумали ему имя, но выбор за тобой.
— Антон.
Самое созвучное русское имя с иностранным — Тони. Энтони.
— Антон, — повторяет Уэйд и продолжает на ломаном русском. — Твое маленькое счастье.
— Наше. Ты участвуешь в его жизни. Вы все. Это наш общий ребенок, — переплетаю пальцы одной руки с пальцами Уэйда, другой бережно беру крохотную ручку. — Я постараюсь быть частью семьи.
