You're my tear

Слёзы тоже являются молитвой. Они доходят до Бога, Когда у нас не остаётся сил на слова. Псалтырь 56:8

Тэхён POV       Тэхён не помнит, как уснул на холодном каменном полу, окутанный тьмой и отделённый от мира металлической дверью, но ясно помнит своё пробуждение. Откуда-то сверху раздался грохот, вырвавший его из беспокойного сна, и вскоре к этим звукам добавились гулкие шаги — кто-то спускается по лестнице подвала. Тэхён вжался всем телом в дальний угол маленькой комнаты и уставился в пол, надеясь исчезнуть прежде, чем некто войдёт сюда. Снаружи камеры послышались голоса, которые он узнал бы из тысячи. Парень зажмурился, тихо молясь всем богам, которые могли его услышать, чтобы это были последние секунды его жизни. Устал; он не знал, как долго ещё сможет выносить всё это. Металлическая дверь распахнулась, шаги всё приближались, и вдруг кто-то схватил его под руки, грубо поднимая с пола. Тэхён распахнул глаза, глядя прямо на Зевса, когда парня вытащили из камеры под свет флуоресцентных ламп подвала. Сон Су и Дури стояли снаружи с оружием наготове, будто поджидали момента, чтобы прибить его. Времени подумать о том, почему его вдруг освободили, не было, потому как Тэхёна уже тащили по лестнице наверх, в холл церкви. Все скамьи были заняты белыми ангелами*, которые смотрели на Тэхёна так, будто он не заслужил дышать с ними одним воздухом. Парень пробежался глазами по помещению, выискивая в толпе своего брата, но тут его внимание привлёк лунный свет, сочившийся через витражные окна. Почему они так поздно устроили богослужение? Наконец Тэхён отыскал Сокджина и Ин Хе среди всех этих людей. Глаза брата широко раскрылись, в уголках собрались слёзы, и сердце в груди младшего больно сжалось. Он почувствовал, как хватка Зевса усилилась, когда мужчина силком затащил его на сцену, швырнув на пол, и парень больно ударился головой о кафедру. Тэхён испуганно вздохнул, завидев ухмылку проповедника, который занял своё место на сцене, не сводя глаз со скрюченного на полу парня. — Приветствую вас, дети мои. Сегодня у меня для вас особенное объявление, связанное с нашем пророком-предателем, — громко начал Зевс, и его глубокий голос эхом разнёсся по церкви, отчего у Тэхёна разболелась голова. — Как вы знаете, мой ученик и преемник нашей божественной армии предался греху с чужаком, сделав выбор в сторону зла, — звучный голос заполнил помещение, и люди, которых Тэхён знал всю свою жизнь, теперь испепеляли его взглядами. Он поднял голову, глядя в ответ сквозь струйку крови, стекающей из рассечённой брови. Гнев, предательство, душевная боль — каждая эмоция, которая приходила на ум и которую он ощутил на себе, теперь испытывали они. Его люди, семья — он так сильно досадил им всем просто потому что влюбился. — Но есть и другая причина, по которой я собрал вас всех здесь, — громко прервал начавших шептаться людей Зевс. Тэхён обернулся, глядя на мужчину, и быстро пожалел об этом, потому что в тот же момент на его спину опустилась нога в тяжёлой обуви, пригвоздив парня к доскам. — Этот парень не только посмел возлежать с врагом, но и планировал уничтожить всё, что вы когда-либо знали, полностью разрушив наш уклад жизни. Он отправлял личную информацию во внешний мир, и теперь сеульская полиция собирается во второй раз напасть на нашу общину. Только вот в этот раз мы готовы. — Чт… — попытался возмутиться Тэхён, но проповедник лишь сильнее надавил на спину парня, выбивая остаток воздуха из лёгких. — Прихожане нашей церкви следили за полицией Сеула и выяснили дату рейда — сегодня, — Зевс ухмыльнулся, когда по помещению пронеслись разговоры напуганных людей, которые быстро прекратились, стоило мужчине взмахнуть рукой. — Но не бойтесь, наши разведчики разместились по всему Олимпу и готовы умереть, чтобы защитить нас. Всё, что от вас требуется — оставаться в церкви, пока ваши ангелы-хранители сражаются за вас. Что же до предателя, мы должны наказать его, не так ли? Сердце на секунду замерло, когда чужая нога перестала давить на спину Тэхёна, а его самого грубо подняли с пола. Зевс обошёл его, повернувшись спиной к прихожанам, самодовольно ухмыльнулся младшему, а затем подался вперёд, хватая его за лицо и заставляя смотреть прямо в глаза. Звонкая пощёчина отпечаталась на лице парня. Толпа зашлась возгласами одобрения, Тэхён попытался сделать вдох, но дыхание снова сбилось от удара по лицу, на этот раз по тому месту, которым он ударился при падении. Парень вскрикнул от жгучей боли, будто кожу разрывали на куски, отчего ухмылка Зевса стала лишь шире. Подняв руку, он обхватил лицо Тэхёна, на котором брызнувшие из глаз слёзы смешались с кровью. Проповедник провёл ладонью по волосам и больно оттянул их, вынуждая ещё один крик сорваться с губ парня. Снаружи церкви послышался крик, сопровождаемый звуками выстрелов и звоном битого стекла. Зевс криво усмехнулся, отпуская волосы Тэхёна. Он наклонился вперёд, оставив поцелуй на лбу парня, слизнул кровь с его губ, а затем развернулся к прихожанам. — Нам пора, — воскликнул Зевс, — все вы, оставайтесь в стенах церкви, и Бог защитит вас. Все эти люди снаружи пришли разрушить вашу жизнь. Но мои дети и Я защитим вас во что бы то ни стало.       Тэхён едва ли слушал, кто там что говорил, позволив какому-то безликому солдату в белом подхватить себя под руки. Зевс развернулся, жестом приказывая следовать за ним, и поспешно покинул комнату с большими витражными окнами. Парня тащили за проповедником вверх по лестнице абсолютно белой церкви, прямо в кабинет лидера, вход в который охраняла куча людей с прижатым к груди оружием, готовых умереть за идеи церкви. Человек, державший Тэхёна, распахнул дверь в кабинет и отшвырнул его на пол. Тэхён поднял взгляд опухших и застланных кровью глаз на Зевса, злобно уставившегося на него. — Ты будешь сидеть и гнить здесь, пока мы будем разбираться с этим ёбаным беспорядком, а когда всё закончится, ты пожалеешь, что не сдох, — выплюнул лидер, разворачиваясь, и с грохотом захлопнул дверь из красного дерева, оставляя Тэхёна в полном одиночестве. Он закашлялся, пытаясь отдышаться, а затем с огромным усилием дополз до окна на другом конце кабинета, распахивая его настежь, и выглянул наружу, глядя на разрушающийся город. Это место теперь походило на поле боя: мужчины и женщины по обе стороны с оружием наперевес, половина которых пыталась спасти тех, кого видят впервые, пока вторая половина надеялась спасти то, к чему так привыкла за эти годы. И, чёрт возьми, Тэхён надеялся, что Чонгука среди них не было. Он надеялся и молился Богу, чтобы тот остался дома в Сеуле и забыл о каком-то там парне из культа, как и должен был. Тэхён прищурился, вглядываясь в темноту в надежде найти путь для побега, а затем, наконец, увидел. Сначала какие-то чёрно-белые пятна, которые постепенно превратились в двух мужчин, перебегающих от дома к дому, подбираясь к самой церкви. На мгновение Тэхён перестал дышать, всем телом оперевшись на деревянную оконную раму. Один из мужчин выстрелил куда-то в сторону, за выстрелом последовал крик. Они подходили всё ближе и ближе, и когда глаза Тэхёна окончательно привыкли к темноте, сердце в груди забилось с бешеной скоростью. — Чонгук… — прошептал он, когда луна осветила высокого бледного мужчину. Он выглядел и напуганным, и невероятно злым одновременно, будто был готов убить любого, кто встанет на пути, при этом совершенно неважно, на чьей стороне будет жертва. Тэхёну совершенно в это не верилось, но вот Чонгук, который несётся прямо к церкви, будто от этого зависела его жизнь. Руки Тэхёна ужасно тряслись, пока он возился с окном, стараясь его открыть. Наконец, рама скользнула вверх, открывая путь для побега. Дыхание в груди спёрло, когда он аккуратно забрался на подоконник и свесил ноги с окна. — Чонгук… Мужчины сбавили шаг, когда один из них, беловолосый, заметил силуэт паренька, свесившего ноги из окна второго этажа церкви. Чонгук широко распахнул глаза, встречаясь взглядом с Тэхёном. Младший улыбнулся ему, обернувшись, чтобы убедиться, что никто не успел войти в кабинет, а затем оттолкнулся от деревянной поверхности и полетел вниз. На секунду он закрыл глаза, медленно вдыхая свежий воздух, пока его тело падало всё ниже, ниже, ниже. Он представил, будто парит в небе, будто весь этот мир — сущая выдумка, а сам Тэхён не спрыгнул только что со второго этажа. Он наконец принял внешний мир и необходимость в свободе. Пусть даже было темно, пусть даже в этом было никакого, чёрт возьми, смысла, но в этот самый момент Тэхён почувствовал, что за всю свою жизнь никогда не был свободнее. Но всё это длилось совсем недолго, потому как ноги уже коснулись земли, а тело рухнуло вниз, на пыль и камни. Он шумно вдохнул, когда разряд нестерпимой боли прошёлся по всему телу, но Тэхён всё так же улыбался. Он жив и как никогда близок к свободе. — Тэхён! — вскрикнул Чонгук, рванув к раскинувшемуся в облаке пыли парню, кровь медленно сочилась из его ран, окрашивая землю под ним. Тэхён поднял взгляд, с трудом улыбаясь подбежавшим к нему мужчинам. — А я думал, что ты уже забыл обо мне, — прохрипел младший, шумно вдыхая от боли, когда он попытался сдвинуться с места. — Не чувствую ног. — Мда, скорее всего, они сломаны, — пробубнил мужчина поменьше, а затем перевёл взгляд на Чонгука. — Надо отнести его к остальным, пока… — Да, да, я понял, — ответил тот, отмахиваясь от напарника, и наклонился к Тэхёну, мягка беря его за руку. — Тэхён, я вытащу тебя отсюда, хорошо? Нам нужно выбираться как можно скорее. — Не нужно было приходить, оставь меня умирать, — прошептал Тэхён, вновь шумно втягивая воздух, когда его поставили на ноги. С его губ срывались тихие стоны от боли, пока они медленно шли по каменной дороге. — Ты явно хотел спастись, иначе бы не выпрыгнул из окна, — Чонгук издал тихий смешок, ведя парня за церковь, чтобы вновь скрыться в тени. — Надо поторопиться, ладно? Нам нужно вытащить вас с Сокджином отсюда. — Он…он в церкви, — прошептал парень в ответ, прижимаясь к старшему и вдыхая его запах, пока все трое пробирались к деревьям. — Он… он знал о рейде. Всё распланировал. — Да, мы предполагали, что к нашему приходу всё будет готово, — пробубнил Чонгук, оттаскивая парня к деревьям за одним из старых магазинчиков. Как раз в тот момент, когда он собирался сказать что-то ещё, раздались звуки выстрелов, кто-то приближался. Чонгук кивнул напарнику, который уже держал пистолет наготове, стоя впереди пары, и был готов выстрелить в любого, кто попадётся на глаза. Некто высокий с чёрными волосами, одетый во всё белое, привлёк внимание Тэхёна, когда вышел из-за угла. Человек крепко держал пистолет в руке, лицо его было в крови, а спина явно пострадала. — Стойте! — вскрикнул Тэхён прежде, чем полицейский успел выстрелить. Он всеми силами попытался вырваться из хватки Чонгука и подобраться к мужчине, готовому в любой момент нажать на курок. — Дури? — Т…Тэхён? — с долей замешательства в голосе промямлил тот в ответ, направив оружие на беловолосого полицейского. — Что ты… мы же оставили тебя в кабинете… — Окно, — выдохнул парень. — Тебе нужно пойти с нами, Дури… — Ты же знаешь, Тэхён, я не могу. Всё…всё это лишь для того, чтобы удержать тебя. Ему плевать на людей, он просто хочет держать тебя при себе. Дело…дело в силе, а не в прихожанах, и я…я не могу дать тебе уйти, — заикаясь, сказал Дури. — Лучше уж убейте меня… — С удовольствием, — прорычал беловолосый. — У нас нет времени, нужно вытащить Тэхёна… — Пожалуйста, Дури, ты можешь пойти с нами! Необязательно жить так, быть рабом какого-то шизанутого маньяка, который отобрал у тебя шанс на нормальную жизнь. Ты не обязан так жить. Опусти оружие, — попросил Тэхён. — Я… — начал было тот, но отбросил пистолет в сторону, развернувшись в том направлении, откуда пришёл. — Я помогу вам, но…это мой дом, и я не могу уйти… — От дома почти ничего не останется, — заявил Тэхён. — Ты не сможешь собрать его по кусочкам. — Давайте как-нибудь в другой раз, пожалуйста, — прервал их Чонгук и метнул холодный взгляд в Дури, прижимая Тэхёна к себе. — Либо помоги нам, либо свали. Дури кивнул и жестом показал идти следом. Они мелькали в тени, огибая старые деревянные дома и уже павших полицейских и разведчиков. Тэхён затаил дыхание, проходя по месту, в котором провёл всю свою жизнь и которое теперь было самым настоящим полем боя. Забавно, но он всё ещё в какой-то мере мог назвать этот полуразрушенный город домом. Завернув за очередной угол, Дури застыл. Перед ними стоял один из разведчиков, который опустил пистолет, когда безликий полицейский упал к его ногам. Взгляд мужчины метнулся вверх, задержавшись на Чонгуке и Тэхёне. Он прищурился, подняв оружие, и ночь пронзил звук выстрела. Дури принял удар на себя, подставляя грудь под пулю, которая предназначалась Тэхёну. Вскрикнув, парень оттолкнул Чонгука, падая на землю рядом с Дури. Прозвучал ещё один выстрел, но теперь уже разведчик упал на землю, поражённый прямо в голову. — Дури? — глухо позвал Тэхён. На глаза навернулись слёзы, когда он увидел, как его первая любовь и лучший друг кашляет кровью, угасая прямо на глазах. — Тэ…я… — Дури поперхнулся кровью, которая уже окрасила зубы в красный и теперь капала с подбородка. — Прости, я… — Не…ничего не говори, хорошо? Мы…мы спасём тебя, — едва проговорил младший, подняв взгляд сначала на Чонгука, который смотрел куда угодно, только не на него, затем на другого полицейского, который обыскивал мёртвого разведчика. — Тэхён, нам пора, — начал было Чонгук, но тут же замолчал, когда увидел слёзы, блестящие в уголках глаз парня. — Мы…мы не можем просто оставить его, он же… он же тоже человек, — крикнул Тэхён, и слёзы, которые он так долго сдерживал, ручьями хлынули из глаз. — Прошу, я… — Тэ, иди, — прошептал ему Дури. — Прости. Прости за всё, что тогда случилось, я…я всегда любил тебя. — Тэхён, пойдём, — рыкнул Чонгук, и младший кивнул, протягивая ему руку, чтобы вновь подняться и в последний раз попрощаться со старым другом. Чонгук, не мешкая, подхватил Тэхёна на руки, и они вновь скрылись во тьме, пробираясь к выходу. — Мы почти на месте. Обещаю, мы скоро вернёмся в Сеул и… И прежде чем старший успел закончить, сзади раздался грохот, и когда Тэхён это понял, он уже выскользнул из рук Чонгука и упал на землю, откатываясь к соседнему зданию. До его ушей доносились крики и выстрелы, но всё, на чём он мог сосредоточиться — как сильно кружилась голова и как холодно вдруг стало без объятий Чонгука. Откуда-то сверху доносились голоса, но всё, что парень видел — нечто ярко-красное, рассекавшее темноту. Чьи-то сильные руки вновь подхватили Тэхёна, но всё вдруг исчезло, и темнота взяла верх. Он чувствовал, как всё больше и больше проваливается в небытие, хватаясь лишь за держащие его руки. Всё что он ощущал — боль. Болели ноги, голова, сердце. Тэхён попытался вдохнуть родной запах Чонгука, но больше не чувствовал старшего рядом. Всё стало таким чужим, и он остался совершенно один.