Инициация

У хорошей подрастающей аристократки должны быть заколоты волосы. Всегда. И это часто вызывало проблемы... Право, мне помогали служанки. Сейчас я приучила себя к самостоятельности: прическу делала сама. В основном, в поместье, хвост. На выход в свет — косу, либо пучок... Большой пучок. Сейчас, стоя перед зеркалом, я доделывала толстую косу. После надела линзы и, глянув на часы вновь, вышла из комнаты. — Госпожа Мария! Госпожа Мария! — тотчас услышала я визгливый голос служанки Милы. Я остановилась и подождала, пока она добежит до меня. — Госпожа Мария! Ваша мать просила передать, что завтрак состоится во второй гостиной, и чтобы были вы в достойном одеянии. Я тихо выдохнула и сказала: — Я уже иду, спасибо. После, развернувшись, направилась в другую сторону. В поместье было несколько гостиных. Вторая находилась в левой части дома. Аккуратно закрыв дверь, я прошла к столу. — Доброе утро, сёстры. — отчеканила я с безразличным видом. Близняшки ехидно улыбнулись и по очереди поговорили: — Доброе утро, сестра. — Доброе утро, Мария. Знают же, что я не люблю это имя. Через несколько минут вошла мама Натали. Так ее звали. На ней было длинное чёрное платье, светлые волосы убраны, на руках перчатки. Мы с сестрами поприветствовали маму. Она ответила нам тем же. Скучно. Пресно. Однообразно. Каждодневно. Я рада лишь потому, что мама нелюдима сейчас. Она не ездит на званные ужины, обеды, в театры, в цирки... В общем туда, где идёт светская жизнь. Конечно, за это нас в пределах нормы презирали, но меня мало интересовало мнение того общества. Я бы не выдержала эти светские беседы каждый день. Нет, конечно мне пришлось бы, да и держусь я не плохо. Отец всегда был доволен мной в обществе — часть сдержанности, холодности к особо заносчивым мужчинам, понимание и контроль речи, поддерживание беседы почти всегда. Все это далось мне с рождения... Но я всей душой не любила такую манеру речи. Слуги принесли еду. Завтрак прошел в полном молчании, лишь изредка слышался аккуратный стук и смена столовых приборов. Мама закончила быстро. Она поднялась и, сказав, что у нее множество дел, удалилась. Этим она показала, чтобы ее не отвлекали. Она точно идёт в свою комнату... Ей нужно делать... Разные дела. Все равно, что сегодня среда... Я тихо выдохнула. В душе оставалось предчувствие чего-то нехорошего... Хотя, что может быть хорошо в этом доме? Разве что, среда — свободный от уроков день. Я не знала, почему мама так решила. Я совсем не знала и не имела понятия. Но этот день мне никогда не нравится. Хотя тут мне совсем ничего не нравилось... О-о, это поместье было ужасными. Когда-то тут был расцвет: рождение новых детей, частые пышные балы, хороший доход от работы... Сейчас это мрачное тёмное поместье, где от былого остались лишь стены. И те осыпа́лись, создавая по ночам иллюзию присутствия кого-то... Половина дома как бы замерла во времени, там никого не было. Комнаты стояли закрытыми, с вещами и слоями пыли. Зачастую, в холодные времена года, ветер разгуливал по коридорам. Часом идёшь, и будто ты одна во всем доме, настолько тихо было тут. Отец скончался внезапно, попав в аварию, где лошади на полном ходу въехали в чужую повозку. Он не был молодым, но он один из немногих, кто вызывал у меня приятные воспоминания... Отец всегда верил в меня, иногда невзирая на неравенство. Хм... Отчасти и из-за него мать меня терпит. *** Скинув темное платье, я сменила его на более длинное и совсем чёрное. Оно как раз отлично подходит для места, куда я сейчас пойду. На левом чулке я крепко закрепила ремень, после всунула в специальное отверстие нож. Сейчас на улицах совсем не спокойно, преступления случаются одно за другим. (Я часто интересуюсь новостями в газетах, в отличие от сестер. Конечно, ради этого приходится тайно выходить в город, но это того стоит) Полиция, как всегда, не может толком ничего раскрыть... Но некоторые преступники пропадают. Просто я, читая что-то, запоминаю почти каждую деталь подсознательно. Это вошло в привычку, а если учесть то, что светской даме читать почти нечего, особенно в опустевшем поместье, газеты для меня это окно в свет. Очень часто бывает, что является опасный преступник... И через несколько дней о нем не видно, не слышно. Будто его и не было. Об раскрытии таких преступлений не пишут в газетах почти ничего, будто нарочно умалчивают информацию... А вот ножом меня научил пользоваться мой учитель по фехтованию. Каких же трудов стоило его уговорить... Но после того, как он узнал, что я тайно хожу в город, то выбора не было. Самозащита подручными средствами жизненно важна. И на мое счастье, учитель ничего не сказал родителям. И если кто-то узнает об этом, меня ждёт строгое наказание. Очень строгое... Я вынырнула из мыслей и продолжила собираться. Сапоги, лёгкий плащ... Также я распустила волосы. Быстро сделала себе чуть лохматую прическу, после, осмотрев себя в зеркало, с удовлетворением кивнула. Быстро собрала кое-что в сумку. Дело оставалось за малым — выйти из поместья незамеченной. Я аккуратно приоткрыла дверь и осмотрелась. Пустой коридор уходил далеко в обе стороны, справа он заканчивался окном, слева — поворотом. Совсем рядом тут находятся комнаты сестриц, нужно быть осторожной. Стараясь издавать как можно меньше шума, я на носочках пошла влево. Странно, как старинный деревянный пол не скрипел подо мной. Дойдя до поворота, я открыла ближнюю дверь. Это была лестница для слуг. Сейчас она пустовала, никто из аристократок не нуждался в помощи... Быстро спустившись, я прошла несколько узких коридоров и, спрятавшись за колонной, стала ждать. Через несколько томительных минут в коридоре показалась девушка лет тридцати пяти. — Скарлетт!! — девушка вздрогнула, чуть не выронив корзину с бельем, обернулась ко мне. Лицо ее просветлело, но тут же удивлённо вытянулось. — Госпожа! Ах, это вы! Что вы тут делаете, да ещё и в таком виде? — Скарлетт, пожалуйста!! — в мольбе сказала я. — Мне очень нужно уйти в город! Сегодня среда, свободный день, мое отсутствие могут заметить... Прошу, прикрой меня! Скарлетт — моя няня. Так как у родителей не было времени воспитывать детей, они нанимали кормилиц и нянь. У нас с сестрами были три разные няни. Скарлетт в то время была молодой и бойкой девушкой. Она часто рассказывала о себе, о людях за стенами поместья, о городе... Я мечтала познать ее мир. Она и приучила меня ко многому... Например к литературе. Скарлетт читала мне вслух, а когда я сама научилась, доставала мне разные книги, которые я не нашла бы в нашей библиотеке. Да, у нас есть библиотека, хоть в основном для показа. Моя семья мало читает... Когда я выросла, Скарлетт попросила мать оставить ее в роли служанки. Но я всё равно не прекращала с ней общения, она была для меня ещё одним дорогим человеком. — Вы снова в город?.. — как-то обречённо, но с небольшой улыбкой спросила Скарлетт. — Так и есть!! — Ладно, если что скажу, что вы гуляете. — Спасибо, Скарлетт!! — улыбнулась я и чмокнула ее в щеку. — Я обязательно тебе что-нибудь куплю! С этими словами я вновь помчалась по коридорам. Скарлетт — прачка, я заранее знала, в какое время она ходит полоскать белье. А сегодня мне особенно нужно прикрытие... В этот свободный день. *** Тихо приоткрыла дверь, вошла. Звякнул колокольчик. Мрак окутал меня. Везде находились гробы, пахло чем-то старым, но приятным, на поверхностях стояли свечи, которые не очень хорошо освещали помещение. — Г-г-гробовщик?.. — тихо спросила я. Из-за угла вышел он. Гробовщик. Чёрное одеяние, шляпа, длинные серые волосы, закрывающие глаза. Я на секунду замерла. И радостно крикнула: — Фуф, это ты! Я боюсь все, что ты найдешь помощника. И я войду с криком: "Гробовщик!". И выйдет незнакомый человек! — хихикнула я. — Я же имени даже не знаю твоего.. — Здра-авствуй, хе-хе, Рия. — протянул Гробовщик, улыбаясь. Гробовщик — третий человек, которому я доверяла и любила. Помню, я впервые убежала в город. Мне было всего лет восемь. И маленькая девочка в незнакомом огромном городе конечно заблудилась. По иронии судьбы я попала в лавку Гробовщика. Смеркалось, мне нужно было хоть какое-то убежище. Вначале для Гробовщика я была как игрушка. Маленький ребенок, не знавший многого, нашел приют в похоронной лавке. Просто мне некуда было в тот момент идти, богатые люди прогоняли меня, видимо думая, что я нищенка... Иронично, ведь тогда я была дочерью богатейших аристократов. Гробовщик будто знал мое происхождение, впустил, разговаривал, как подобает говорить джентльмену с леди... Шутя. Он сам мне об этом после сказал. Гробовщик играл с маленьким ребенком по своим правилам. Так же он пытался напугать меня. А именно, показывал гробы, рассказывал страшные истории о трупах... Но почему-то я не боялась. Совсем. Наоборот, мне нравилось, что хоть кто-то из этого мира хочет со мной общаться, и не важно, на какие темы ему хочется говорить... Гробы вызвали во мне материальный интерес: насколько большие, мягкие ли, кому они посвящены. А после первой истории о трупах я попросила ещё. Может я не понимала, что это мертвые люди... Я уже плохо помню. Гробовщик показался мне хорошим дядей, шутником, может быть немного странным. И он меня не прогонял. Тогда я осталась на ночь в похоронной лавке, спя, правда, на полу, не в гробу... На утро Гробовщик проводил меня до ворот в поместье. А через несколько дней я пришла к нему вновь. Через месяц он уже спокойно относился к моим визитам, иногда давал печенья, в виде косточек, которых не увидишь ни в одном магазине. Если бы мама узнала, что я тайно общаюсь с простолюдином, тем более с гробовщиком, ее хватил бы удар. Я начала делиться с ним рассказами про себя и семью. Сейчас он знает меня лучше, чем кто-либо другой. Гробовщику я могу доверить любую тайну, он не предает меня. Он сам об этом заявил, после рассказа, что он даёт сведения людям за смех. Гробовщик сказал, что никому не даст сведения обо мне, так как никто их недостоин... Я тоже знаю кое-что о Гробовщике, о чем не знает никто. Ну, во-первых, у него длинный красивый шрам, пересекающий лицо. При всей своей холодности и сдержанности я не удержалась и попросила дотронуться. Это было тяжело, ведь хихикая, Гробовщик слегка дёргался. Так как черная с длинными полями шляпа и волосы закрывают лицо и глаза, посетители не знали о шраме. Во-вторых, это глаза Гробовщика... Зелено-желтые. Я думаю, именно это сильней всего сблизило нас. Ведь после этого я показала Гробовщику свои кровавые глаза...