***
Саихара выходит из душа, сушит волосы, надевает чистую одежду. Почему-то в своем возбуждении он не такой омерзительный. Почему-то его хочется успокоить, выключить больное воображение. В этом мини-мире больного ублюдка существует лишь Рантаро Амами. Персональный алтарь. Он знает его рост, вес, размер обуви, группу крови, размер пальца. Он знает слишком многое. Помолимся же за душу грешную! Одержимость — грех, не правда ли? Шея Шуичи подозрительно чиста, хотя на его месте следовало бы оставить на ней следы от веревки. Жаль, что он не стал жертвой аборта. Жаль, что мама не видит его снов. Жаль, что он слишком доверчив. Тело лучшего друга уже остыло, что грустить-то! Комната Шуичи как обитель разврата. Он смеется, выходя из дома. Потому что все слишком хорошо. По крайней мере, у него. Плевать, что Тоджо в очередной раз оставляет порезы на худых запястьях. Плевать, что Момота почти прописался в полицейском участке. Плевать, что об Акамацу ничего не известно. Плевать, что Широганэ подозрительно притихла. Плевать, что Харукава постоянно посещает психолога. Плевать, что Шингуджи в этом мире больше нет. В конце концов, Шуичи Саихара близок к своей цели как никогда. Какая разница, что происходит во внешнем мире? Такси останавливается у дома Амами, и Саихара выскакивает из автомобиля. Он быстрым шагом идет к входной двери и находит ее открытой. Ах да! Его же ждут. — Амами-кун? — Шуичи вглядывается в темноту дома, закрывая тяжелую дверь. — Где ты? Саихара идет по коридору чужого дома, не решаясь включить свет. Просто потому что Королю может быть неприятно. Пора бы хозяину появиться! Не ждать же его целую вечность! Хотя Шуичи, наверное, был бы не против. Ожидание убивает, пугает, уничтожает. Но, верите или нет, сильнее может напугать внезапное прикосновение к шее. Ладонь Амами накрывает его кожу, поглаживая выступающие косточки. Рантаро слишком тяжело дышит, находясь сзади. Шуичи подписал себе смертельный приговор, переступив порог этого дома. Добро пожаловать в персональный Ад! Амами заталкивает его в ванную комнату и плотно закрывает дверь, хотя они одни дома. Он включает свет и толкает Саихару к раковине. Король прижимается сзади, наклоняясь к нему и касаясь горячими губами мочки уха Запретного Плода. Темноволосый прижимается к нему, сдерживая стон где-то в глотке. Хочется кричать, потому что больное воображение начинает работу. Перед глазами картинки: Рантаро берет его грубо, сжимая запястья до синяков одной ладонью, свободной же одаривает его пухлые щеки шлепками. Шуичи стонет, сильнее выгибаясь. Все лицо блестит, потому что слюны слишком много. Он стыдливо просит еще, просит быть грубее с ним, потому что он создан для такого. Амами ухмыляется, ускоряясь и сжимая его шею. Становится трудно дышать, и Шуичи краснеет сильнее. Стоны походят на скулеж собаки. Рантаро целует Саихару, кусая губы и всасывая его язык в свой рот. Темноволосый обнимает его за плечи, царапая их короткими ногтями. Рантаро шипит, потому что он не разрешал касаться. — Эй, ты меня слушаешь? — Амами говорит чуть громче, недовольно поднимая бровь. — Если бы знал, что ты молчать будешь, то предпочел бы остаться в одиночестве, а не проводить время со столь бесполезным человеком. Да, Рантаро, он определенно бесполезен. Кривит ебало в жалком подобии ахегао каждый раз, когда думает о тебе. Это сейчас он сдерживается, чтобы расположить к себе Короля. Все-таки Саихара не так прост, как кажется на первый взгляд. Есть в нем что-то таинственное, загадочное. Например, глупые фантазии об изнасиловании. А почему бы и да? — Ты все-таки решил использовать место. Когда-то я собирался закопать там труп Широганэ, но почему-то передумал. В конце концов, после ее смерти я бы остался в абсолютном одиночестве. Я не могу назвать ее подругой… У меня вообще нет друзей. Мне чуждо это понятие. Но, наверное, мне было бы грустно, если бы Цумуги-чан умерла. Еще и от моей руки. Я недостаточно жесток, а вот ты, Саихара-кун, — Рантаро снова болезненно улыбается, сжимая пальцы на его шее. — Ты способен на такое. Признайся, ты просто завидовал Шингуджи и Тоджо? Поэтому решил убить его? Ты просто хотел быть любимым? Хотел совершить что-то великое? Навсегда врезать себя в мою память? — он шумно выдыхает, прикрывая сияющие от перевозбуждения глаза. — Ч-что ты такое говоришь?! Я… Я не убивал Киё. Он был моим лучшим другом. Разве я способен на такое? — Шуичи испуганно вглядывается в собственное отражение, потом переводит взгляд на Рантаро. Его лицо выражает абсолютное спокойствие, что в такой ситуации нихуево напрягает. — Лучшим другом? И почему вы так стремитесь повесить друг на друга определенные ярлыки? Разве жить без них не проще? — Амами тихо смеется, чуть ослабляя хватку на шее. — Почему ты даже мне не можешь признаться? Тебе же определенно понравилось пронзать его тело ножом. У тебя же всегда с собой нож, ты же всегда выжидаешь момента. Жажда крови? Хочу наблюдать за реками крови, которые польются во славу Короля, — он смеется громче и резко прижимает Шуичи к холодной кафельной стене, из-за чего тот больно ударяется затылком. Рантаро наклоняется к нему, кривя губы в ухмылке. Ему же больно, Амами-кун. Вдруг он разобьет себе голову и умрет в твоей ванной от потери крови? Хозяин дома хватает гостя за подбородок, вынуждая смотреть только на него. Он наслаждается этим затравленным взглядом. Иллюзия превосходства. Он чувствует, что способен отнять у Шуичи весь его мир. Беда в том, что миром для Саихары является Рантаро Амами. Поэтому молодому ублюдку придется убить себя. Амами скалит зубы. Уличный пес, из которого еще не выбили остатки гордости. А Саихара выдавливает из себя страдальческую улыбку. От страданий не остается и следа, когда из легких выбиваются сдавленные стоны. Амами тянет Шуичи за волосы, сильнее толкаясь внутрь. Жарко и влажно… слишком приятно, и Рантаро хрипит от удовольствия. Саихара продолжает смотреть на свое отражение в зеркале. Сколько наслаждения! Они — единое целое, симбиоз во всей своей красе. Темноволосый впивается пальцами в холодную раковину, жмурясь и сводя брови. Будто старается убежать от удовольствия. Глухие шлепки тела о тело ласкают слух. Рантаро прикусывает его шею, оставляя алые следы на нежной шее. — Ты гребаный убийца, Саихара, — Амами тяжело дышит, цепляясь ногтями за кожу лица Шуичи. — Признай это. — Ты прав, — парнишка невесомо касается губами мужских пальцев. — Ты прав, я убийца! Рантаро сжимает его горло, царапая нежную кожу. Он признал! Оказывается, Саихара-кун не так уж и бесполезен! Амами сильно кусает его плечо — там останется синяк, на память о прекрасной ночи. Будучи единым целым они даже кончают вместе. Рантаро разворачивает его к себе, жадно впивается в пухлые влажные губы, хватая пальцами за взлохмаченные волосы. Шуичи скользит своим языком внутрь рта Амами, едва-едва касаясь ладонями его горячих щек. Свободной рукой Рантаро берет нож, ухмыляясь сквозь поцелуй. Он отстраняется и подносит лезвие к лицу Шуичи. Темноволосый завороженно смотрит на предмет, что идеально смотрится в руке Короля. Амами оставляет небольшой порез на щеке Шуичи, довольно улыбается и откидывает нож в сторону. — Хочу, чтобы ты почувствовал, каково это, — парень садится на край ванны, смешно болтая ногами в воздухе. — А теперь убирайся отсюда. Интересно, как долго ты продержишься на свободе? Эти слова, лживые и отвратительные, врезаются в память Шуичи. По щеке стекает одинокая слеза. Соленая жидкость смешивается с кровью и слюной, заставляя его жмуриться от неприятных ощущений. Саихара включает воду, приводит себя в порядок, медленно одевается. Амами смотрит сквозь него, курит сигарету, раскидывая пепел по полу. Шуичи выходит из дома, вызывает такси и уезжает домой. Это явно не тот конец, на который он рассчитывал. Им просто воспользовались, поиграли и бросили. Приятная музыка только раздражает, его лоб касается холодного стекла, и он закрывает глаза. А кровь все еще сочится из свежей раны…***
— Шуичи, где ты… — госпожа Саихара открывает сыну дверь и замирает, едва окинув его взглядом. — Что произошло? Шуичи молчит. Взгляд опущен, пальцы сжаты. Женщина хватает его за плечо, и он морщится от боли. Следы от укусов болят, Рантаро действительно ебаный пес. Госпожа Саихара провожает сына в комнату, обрабатывает его рану и заставляет снять верхнюю часть одежды. Она вздыхает, молча берет телефон сына, потому что вопросы ее он игнорирует. Темноволосая тщательно изучает маршрут, а затем кидает телефон на кровать. Она смотрит на сына с неким отвращением. — Собирайся. Это нельзя так оставлять! — она хлопает дверью, выходя из комнаты.***
Шуичи сидит на заднем сидении автомобиля своего отца и слушает разговор родителей. В их речи постоянно фигурирует название какого-то города, и Шуичи вырывает листок из блокнота, постоянно валявшегося в его рюкзаке, и наскоро записывает. Он прячет листок в карман. Автомобиль останавливается у знакомого дома. Саихара вздыхает, нехотя выходит на улицу. Воздух какой-то липкий, противный.***
Его родители что-то обсуждают с родителями Шуичи в столовой. Сам парнишка сидит в темном коридоре, пальцы себе выламывая. Как же так… как же так вышло? Почему мать все узнала? О чем они говорят? Он бьется головой о стену, всхлипывает. Очевидно, что они сменят место жительства. Вдруг в дом входит Рантаро, скидывает куртку и ботинки, вваливается в ванную и хрипло кашляет. Он снова сплевывает кровь на белый мрамор. Госпожа Саихара выходит в коридор в тот момент, когда Амами покидает ванную комнату. В этом слегка сутулом молодом человеке она узнает того самого парня с фотографий, что украшают стену в комнате ее сына. — Зачем ты сделал это с моим сыном? — женщина окидывает его презрительным взглядом. — Я просто развлекался. Он не имеет для меня никакого значения, — Амами проходит на кухню, виновато улыбается родителям, открывает холодильник и берет коробочку сока. — Уебывайте из этого дома. Сынка своего тоже заберите, видеть его не хочу, — бросает он через плечо перед тем, как закрыть дверь в свою комнату. — Я давно замечал, что с Шуичи что-то не так. Я и подумать не мог, по какой причине… — господин Саихара откидывается на спинку мягкого стула, сверля взглядом родителей Рантаро. — Мы приносим свои извинения, — господин Амами поправляет рукава рубашки. — Если вам необходимы средства для переезда, то мы можем предоставить… — Как будто в деньгах дело! — госпожа Саихара возвращается в столовую, едва сдерживаясь от рыданий. — Надеюсь, что я больше никогда не встречусь с таким отвратительным человеком как ваш сын. — Я ненавижу Рантаро, поэтому ему все сходит с рук. Может, так он побыстрее сдохнет? Эти слова вы от меня хотели услышать, не правда ли? — вдруг говорит госпожа Амами. — Да, может быть, мой сын сотворил что-то с вашим… Но разве не значит ли это, что Шуичи заслужил такое отношение? Саихара тихо-тихо проходит вдоль коридора, просовывает под дверь листок бумаги и возвращается обратно, чуть ли не врезаясь в своих родителей. Мать хватает его за руку и тащит за собой к двери. Отец обувается и выходит из дома, закуривая на улице. Разговор был тяжелым. Господин и госпожа Амами уверены: Рантаро ни в чем не виноват. Саихара просто захотел компенсацию за несуществующий ущерб. А если Шуичи и помешался, то это только его проблемы. — Мы уезжаем из этого города сегодня ночью. Никому не говори об этом, — слышит Шуичи уже сидя в машине.