Чужак

— Ну и зачем?! — Ты ещё спрашиваешь? Джон устало уронил лицо в ладони. При уже имеющийся кипе проблем только ареста друга ему не хватало. Энакин даже в кандалах выглядел так, словно держал ситуацию под полным контролем. По крайней мере, для всех остальных. Джон, в свое время научившийся понимать чужестранца по одним только жестам, все же разглядел смутную тревогу за привычно прямой спиной и таким же ровным тоном. — Ты хоть понимаешь, что можешь отправиться на его место? Сам Джон, бросаясь за луком, тоже ни о чем таком не думал. Был порыв, и желание поступить правильно настолько, насколько это вообще возможно в такой чудовищной ситуации. Собственное спонтанное решение объяснялось легко. Но Энакин, бывший воплощением сдержанности? Да и не питает ведь он теплых чувств к одичалым. — Тебя это разве остановило? — тут же озвучил его мысль собеседник. — Это другое, — тяжело выдохнул Сноу. — Горят все одинаково. От его тона Джона пробрало. Он поднял глаза, ожидая снова увидеть что-то прямо-таки жуткое, сидевшее дальше и глубже, чем самые темные закутки крипты Винтерфелла. Но напоролся лишь на болезненную тяжёлую усталость и застарелую боль. «Он не смог на это смотреть?» — вдруг подумалось северянину. Но спросил он другое: — Ты знал, что я хочу остановить это безумие? Наконец напряжение спало, и Энакин тонко и как-то невесело улыбнулся ему: — Да все, похоже, знали. Только гадали, решишься ли. — А ты, выходит, ждать моего решения не хотел? — У меня есть свое мнение по поводу казни через сожжение. Джон встал и прошёлся по камере, устало заложив руки за спину. — Подозреваю, Станниса не интересует, что ты об этом думаешь. Боги, так было сложно оставить все на меня?! — Это не в моих правилах. К тому же, думаешь, Станнис был бы к тебе милосерднее? Джон промолчал, не отрывая взгляда от упрямых голубых глаз. Энакин напрягся, едва заметно подаваясь вперёд. — Что он тебе предложил? Новоизбранный лорд-командующий снова опустился напротив заключённого и вдруг полушепотом проговорил: — Он сказал, что может узаконить меня как Старка, когда станет королём. — И отдаст тебе Север, освободив от присяги, — понимающе кивнул Энакин. — Ну да, а кому же ещё. Джон вспыхнул: — Я не… — Ты Старк, — отрезал южанин. — И как любят здесь повторять, Север помнит уже восемь тысяч лет, если я не ошибаюсь. Сколько хочешь повторяй, что я не понимаю Север, но уж это я могу сообразить. Джон промолчал, рассеянно разминая пальцы. — Больше того, он сказал, что может пустить вольный народ за Стену и дать им земли. Но… — А чего он хочет взамен? Подобные блага ведь просто так с неба не падают. — Хочет, чтобы они сражались за него. Чужестранец вдруг весело хмыкнул. — А Иных он в свои ряды не хочет? Джон невольно прыснул, давясь странным непроизвольным смехом. — Я бы на это посмотрел. Армия синеглазых тварей на ледяных пауках произвела бы отличное впечатление. Правда, это, вероятно, будет последнее, что мы увидим. — Ну, а если серьезно. Что будешь делать со всем этим? — Вольный народ не пойдет за ним. — А за тобой? Джон пожал плечами. — Зависит от того, что скажет человек в соседней камере.

***

Давос Сиворт устал ловить себя на мысли о том, что слишком уж часто это стало повторяться. И с каждым разом отговорить Станниса обрекать кого-то на откровенно жуткую мучительную смерть было все сложнее. — Теперь это не мой родственник и даже не чей-то бастард. — Король уже не был так зол, но не выставил его за дверь, наверное, лишь потому, что хорошо помнил конец предыдущего подобного инцидента. — Почему ты так печешься о человеке, проявившем открытое неповиновение? «Потому что ему хватило духу вырвать из лап красной ведьмы очередную жертву. Потому что в окружении Джона Сноу не помешал бы человек, понимающий, что жрицу к парню подпускать нельзя. Потому что дальше так продолжаться не может…» — Полагаю, он сделал это потому, что хотел помочь другу… — Очень странный довод. — Речь не о Мансе. И вы и я видели, как Джон Сноу реагировал на происходящее. Станнис сжал губы в тонкую полоску. Не только дозорным не нравилось чересчур дружелюбное отношение Джона к людям из-за Стены. — Многие здесь любят его, но и врагов у бастарда Неда Старка не счесть. И, боюсь, если он уговорит своих одичалых товарищей сражаться за вас и проведет их через ворота, врагов у него только прибавится. В такой нестабильной ситуации человек, заслуживший безоговорочное доверие, дорогого стоит. Король прошелся по комнате, заложив за спину руки. Давос не отрываясь следил за ним и все пытался понять, правильно ли делает ставки. Но даже из тех крох информации, что удалось добыть, однозначно вытекало, что он может найти в замкнутом иностранце хорошего союзника в борьбе с этой туманящей разум огненной хворью. — Этот человек не знает толком Севера. — И мы не знаем… — Именно поэтому хранителем этих земель должен стать Джон Сноу. И в его окружении найдутся более достойные люди, знающие местные нравы и порядки. — Нравы и порядки, для которых провести одичалых за Стену не что иное как преступление. Все меняется, Ваше Величество. И в эпоху перемен, возможно, ему бы пригодился кто-то, чей разум не заполнен типичными для этих мест понятиями и предрассудками.

***

— Полагалось бы сжечь тебя сразу. Начало обнадёживает. Не сказать, что Станнис Баратеон производил приятное впечатление. Симпатизировать человеку, желающему отправить тебя на костер, закономерно было нелегко. Но за эти несколько недель сложно было и не проникнуться неким уважением. — Как думаешь, почему я этого не сделал? — Если бы вы решали все проблемы сожжением, управляли бы сейчас лишь выжженной пустыней. Он в свое время, вопреки распространенному мнению, тоже не душил за каждую провинность. Надо было сильно постараться, чтоб такое заслужить. Например, вмешаться в исполнение приговора для важного преступника. — Подобные выходки как раз лучше всего пресекаются демонстративной казнью, от которой ты так стремился избавить короля одичалых, — Станнис Баратеон еще раз прошелся по нему своими жесткими внимательными глазами. — Ты ведь нездешний? Откуда ты тут взялся? — Не помню, Ваше Величество. — Не мог же ты с неба свалиться. — Так и было, вероятнее всего. — Севера в тебе не больше, чем чести в Яносе Слинте. Значит, личных счетов к одичалым тоже нет? — Не больше, чем у остальных братьев, переживших штурм Стены. — Но никто из них не бросился оказывать Мансу Налетчику последнюю милость. Кандалы оттягивали руки. С дюрастиловыми протезами не сравниться, но неприятно, тем более, что запястья уже стерлись до крови. Впрочем, есть шансы не дожить до гангрены. — Хотя это не совсем так, — как бы невзначай бросил Станнис. Недолго они выжидающе смотрели друг другу в глаза. Палпатин уже счел бы оскорблением столь откровенную наглость человека из низов. Что за глупости в голову лезут? Император запытал бы его молнией Силы еще на предыдущем эпизоде. Прелюдия кончилась, они подошли к главному вопросу. — Ты давно знаком с Джоном Сноу? — С первого дня в Дозоре. Он нашел меня на снегу без сознания. А после научил всему, чтобы выжить на Севере. Король хмыкнул. В этой серой комнате, в неброской, но добротной серой одежде он казался высеченным из цельного камня монолитом. — Очевидно, хорошо научил, раз ты отбился от отряда и смог нагнать их в одиночку по едва знакомой местности. Любой другой на этом месте уже перестал бы задавать вопросы. Но не сам Энакин. И не Станнис. — Мне помог Призрак, лютоволк Джона. — Зверь тебя признаёт? Что ж, значит, вы с его хозяином действительно очень близки. — Джон спас мне жизнь. Я пойду за ним куда угодно. — И в огонь и в воду? — намек был недвусмысленен. — Да. — Что ж… Хорошо. Значит, ты решил избавить его от необходимости помочь Мансу Налетчику избежать мук в огне? Лицо Энакина окаменело. Лишь волевым усилием он не сжал руки в кулаки. Боль в запястьях бы отрезвила, но звон металла выдаст. — Нет. Это было личной инициативой. — Меньше трех минут назад мы говорили о счетах. Разве не стоило заставлять Короля за Стеной платить по ним? — Не таким образом. Жуткая смерть. — Милосердие, — король усмехнулся. — Иногда оно проникает даже в самые узкие щели. А Джону Сноу ты пустил бы стрелу в сердце? — Да. Не раздумывая.