Четырёхкомпонентная теория любви

«Слушай, ты можешь не приходить» отправляет смс-ку Тэён, однако уже слишком поздно для отговоров — вывеска кафе щекочет кожу неоновой подсветкой, переливается в лужах красным, фиолетовым. И только стоя напротив парадной меня начинает дико пошатывать, будто-бы землятресение не в земле, как обычно это бывает, а в голове. — Заходишь или так и будешь стоять? — я вздрагиваю. Юта. Он стоит неподалёку, облокотившись к обшарпанной стене абсолютно другого заведения, я бы даже сказал, другого переулка — в руках у него почти докуренная сигарета по самый фильтр, а на полу валяются еще два окурка. Значит, стоит здесь прилично времени. Сейчас он не похож на самого себя, если не счесть всё тот же непристрастный ни к чему взгляд, правда, теперь он с легким тоном задумчивости. Я пожимаю плечи. — Уже все собрались? — спрашиваю я как можно спокойно, переводя щуримый взгляд на стеклянные окна. — Все тебя только и ждут, — усмехается японец, напоследок затягивается и отталкивается от стены. Окурок летит на землю медленно, точнее, в лужу, а сам парень направляется без слов обратно в заведение. Безусловно, он ещё страннее, чем казался до этого. — Так ты идёшь? — киваю, под напором чужого пристального взгляда, и мы вместе заходим в кафе. Сейчас оно наполненное людьми и совсем не похоже, что здесь могут происходить какие-то странные вещи. Например, незаконная контрабанда. Меня это даже слегка удивило. Неужели мы будем разговаривать, как мирные граждане, при этом спокойно попивая чай? И смех и грех. — Что, непривычно? — Накомото обернулся ко мне, вопросительно выгнув бровь. — Слегка… — отвечаю, неоднократно высовывая голову на худощавого парня. И это правда. Непривычно. Пробравшись сквозь разговоры посетителей, Накомото повёл меня на кухню, — оттуда на склад. И всё-таки, я был прав. Нет в этих людях ничего хорошего, никакого чая мне не видать, разве что шиповник — ито наполовину кровяной. — Ну, наконец-то. — Пожалуй, Джонни ждал дольше всех. Стоит отметить, не только он. Все ребята уставились на нас с японцем во все глаза, прожигая чуть ли не до дыр. — Не ной, — огрызается в ответ на раздраженного американца Юта, а я становлюсь в селёдке их перепалки слегка удивлённым. Тен спешит оттолкнуть парней за шиворот. — Вы что, дети? — взаправду. — Ладно, давайте прождём до закрытия и перейдём в хол. — Ранее усиженный на том самом железобетоне, где валялся не при жизни — Минхён, Чону свесил ноги. Я сглотнул; ему что, совсем похуй? Ещё больше под вопросом встал Тэён. Красноволосый поник с головой, стоя в стороне с Сычёном. Они оба выглядят так, словно нажрались стекла и порезали ими щеки — их кислые рожи меня не волнуют, конечно, ведь я всё еще обижен на Тэёна за его предательство, но чёрт… это так раздражает. — До закрытия ещё целых двадцать минут, — оглашает Лукас, вглядываясь в часы, а потом переводит взгляд на всех нас. — Что будем делать? «Ну, мы можем обсудить дела с Юно, а вы делайте что хотите» — это вариант Хендери. — Что с твоей рукой? — Наверное, мне не стоило этого спрашивать, судя по всему. Аж коленки подкосились от такого количества ненависти в глазах… Хендери ещё несколько минут молча смотрел, чуть ли не скалясь. Фактически, его стоит сторониться. — Ударился. Разве может человек быть настолько ненавистен ко всему? Наверное, всё-таки, может. Хендери тому пример. Подобравшись ко мне со спины, так что я даже не заметил, — Тен схватил меня под локоть и уволок в сторону Тэёна и Сычёна, оставляя Хендери наедине с Минхёном, Джонни и остальными. Кроме одного. — А где Юта? — Я не успел подумать, прежде чем вопрос сам вырвался наружу. Мрачный Сычён привлек внимание больше остальных. — Там, где ему место. Хорошо, окей. Сычёну не до шуток, я это понял. С ними явно со всеми что-то не так. Я могу спросить у Тэёна, но, конечно же, делать этого не собираюсь. Тен прокашливается и пихает меня под бок, стараясь остаться незамеченным у остальных. Я уставился на него. — Что? — шепчу ему на ухо. — Нужно найти Юту, пока не стало слишком поздно. Пока не стало поздно. Всё, что я делаю, — это под многочисленные взгляды парней хватаю Тена под локоть, волочась в самую даль, в уборную. Под размеренный ритм сердцебиения, я вталкиваю тайца вовнутрь туалета, захлопывая дверь за ним. Убедившись в отсутствии посторонних, я обратился к Тену. — Рассказывай! *** — Минхён, проверь, где они так долго. — взвинчивает Юно на взволнованного Минхёна, у которого глаза воткнуты в пол и ладошки потные. Посетители давно ушли и на дверце теперь преспокойно фигурирует табличка «закрыто». — Не нужно, — сообщаю я, как только Минхён послушно встаёт на ноги и тянется в нашу сторону. Тен также выходит из-за угла и останавливается рядом со мной. — Что вы там делали? — вставляет свой нос в разговор Тэиль, но остаётся проигнорированным. — Так, ладно, — заключает Юно, хлопая в ладоши и предлагает нам всем присесть. В следующий миг, беседу прерывает неожиданно появившийся в дверях Юта с видом подбитой собачки, и мы все дружно переводим взгляд на него. — Чего стоишь, Юта? Проходи, —выкрикивает таец и мы переглядываемся на Хендери: он с оскалом наподобие звериного сидит в самом конце стола, перебирая клочья порванной салфетки под локтями. — Он не может, — чеканит до ужаса встревоженным тоном Сычён, уставившись носом в эту самую салфетку. Джонни и Лукас ежом колотят бедного японца, хоть и виду не подают, но смотрят с таким отвращением, что мне самому становится неприятно. И мне жаль Накомото, потому я тянусь из-за стола и кладу руку к стулу-соседу — отодвигаю и жестом прошу присесть. Все остальные ошарашено перевели взгляд, а Минхён попытался стянуть вниз, обратно на стул, рыком. Но меня это абсолютно не волнует, меня волнует только Хендери: — Я разрешаю. — Кто ты такой? — звереет на глазах китаец, бросаясь на ноги. Остальные поднимаются следом. — Закрой рот, Донхёк, — шипит Юта, оставаясь при всем своём спокойствии. Мне бы хоть капельку его, но нет же. — Сядь, — требует Минхён, но я не слушаюсь. Подхожу вплотную к японцу под одобрительный взгляд Тена. — А я не имею права? Я теперь команда, — перевожу взгляд на Сычёна, — Ты сам это сказал. Тем более в чём он виноват? — Замолчи, Донхёк, — настаивает Юта. Но я лишь толкаю его в самый центр. — Что, хотите выбросить его как позорную собачку за то, что он не совершал? Такие вы друзья? Смотрите с отвращением как мусор, — Лукас ёжится. — Команда? Кому нахуй нужна такая команда? — Донхёк! — Что?! Почему ты молчишь? Почему не скажешь? — вот теперь я не на шутку взбешен. — Просто скажи им, Юта. Но он упорно молчит. Чёрт его побрал. — Здесь глава я, — тыкает в свою грудь Хендери, а я откровенно забавляюсь. — И решения принимаю тоже я. Если бы не я, то вас бы здесь не было! Но я готов простить тебе твою глупость, ведь ты новенький, не знаешь правил. — Да мне твои правила до пизды, слушай, — спешно добавляю я, распаляясь всё больше и больше. — Ты слишком много берёшь на себя. Слишком много «я». Теперь, когда Хендери исказился в лице от гнева, он попытался ударить меня по лицу перебинтованной рукой, но удара не последовало. — Убери руки от пацана, Гуаньхэн, — змеей прошептал Юта, перехватывая кулак и перегораживая меня собой. Ого… он бывает и таким. Тэён и я переглянулись — он попытался в свою очередь нагнать меня, но тяжелая рука Джэхёна на плече остановила, приказывая сесть обратно. Я еще несколько секунд неотрывно глядел на красноволосого, но согласился — и он уселся обратно на свое место. Глаза Хендери пугают, он точно не в себе, он невменяемый. Больной ублюдок. — Что, Юта, и его потянешь за собой? — рявкает уродец, что мне хочется раскрошить ему хлебало. Но Юта не отодвигается, демонстрируя стойкое сопротивление. Они как две скалы обрушились друг на друга, испепеляя глазами. В комнате висит дикое напряжение, все наготове наброситься друг на друга, а мне смешно. Смешно до боли в грудках, до боли в животе и лёгких. Потому что не Юта виновник торжества, а Хендери. Тридцати минутами ранее. — Рассказывай! — требую я, прежде чем Тен раскроет кран с водой и свой рот: — Накомото, какой сукой он не был с нами, тут вообще не при делах, — отвечает Тен, бурно размахивая руками и добавляя дальше: — У Хендери не поперли дела с переправкой товара на Запад и теперь он готов разорвать каждого. Я хмурюсь и недовольно перевожу взгляд на Тена. — А Юта здесь причём? — Тен, кажется, уловил мое недовольство. — Юта попался под руку, когда того поймали пограничники, — Тен жмёт рукой на кран больше, а потом шепотом добавляет: — Хендери подставил Юту. Подкинул ему наркотики под сидение, когда тот вышел предоставить документы. Мне Джонни рассказал, что самолично видел, как китайцу было всё равно на Юту. Благо пограничники оказались не суровыми, как в прошлые разы… — И? Что дальше? — А дальше… — он вздохнул, нервно оттянув пряди волос. — Юта подсунул взятку, пришлось отдать все свои деньги. Потом… Потом Юта и Хендери сцепились, как кошка с собакой и после этого китаец решил вытеснить из команды Накомото, подставив перед всеми так, что все деньги слил именно он. И товар тоже. Хотя товар находится под его попечением в каморке, в какой — не знаю, даже не спрашивай. — Вот урод… — фырчу. — А Джонни? Джонни же всё знает, тогда почему молчит? — Тен пожал плечами. — У Хендери куча связей, даже если его вытеснят остальные, у него есть куда сунуться.  Ну пиздец. — И что нам делать? Доказательств нет, без них мы непригодный товар… — Кхм… — таец прокашлялся, доставая из кармана мобильник. — Вообще-то есть… Я спёр у Джонни мобилу, когда тот спал… — Что вы делали вместе? — удивленно поинтересовался я, но Тен лишь хихикнул и протянул свой телефон мне в руки. — Долгая история… Наше время. — А как ты объяснишь нам это? — я достал из кармана телефон, уже готовый к пламенной речи. — Что с товаром? Его серьезно посеял Юта? Конечно нет, я что похож на такого уебыша? Товар со мной, а этому сраному японцу нужно поменьше махать руками, тогда и не напоролся бы на неприятности. Ебаный наруто. В воздухе повисла гробовая тишина — никто не смел даже шелохнуться, кроме меня, конечно. Я вижу как каждый меняется в лице, и, в конце концов, до них начинают доходить мои слова. Меня это радует, но одновременно пугают стеклянные хрусталики китайца. Стрёмно. — А, забыл, — протягиваю я чуть громче. — Отправитель Хендери, получатель — Джонни. Ну, как на это ответишь? В следующий миг, я показываю экран телефона, на котором чётко виден скрин переписки с телефона Джонни. Будет, довольно-таки, смешно, если китаец начнёт отрицать очевидное. Джонни тоже НЕ жаль, на него осуждающий взгляд направили. Но хуже всего Сычёну — я вижу по глазам, как сильно он ошибся, что не поверил Юте. Как трудно Лукасу, в конце-то концов, он тоже не поверил другу. Вот так все в один момент лишись друга, когда тот даже был невиновен и никто не спешил ни в чем разбираться. Вот так всё легко и просто, аж смешно до бесятинки. — Ах ты мелкий сукин сын… — А вот тут уже реально стрёмно, хуй поймешь, что с тобой сделает этот бес. И оттолкнуть Юту ему не составит никакого труда, что он и делает. Пыжится и замахивается в который раз, но снова удара не следует… — Убери руки от него, ушлёпок, — расслабленно выдыхаю. Минхён. Тут как тут, заламывает руку Хендери, который, кажется, в истеричном припадке бьётся. Завязывается не то, что драка, — настоящая битва. Доён и Лукас помогают разозленному Минхёну скрутить китайца на пол и нанести удар в челюсть. Мне кажется она хрустнула. При других обстоятельствах, я бы сказал «оу» с сожалением, но сейчас мое сожаление направлено лишь на одну простую вещь: — Минхён, не забывай про рану. Чувствую себя самым настоящим доктором, но получая лишь едва заметную полуулыбку. Далее всё смутно: Тэён и Тен уводят меня в сторону и усаживают за стол, Сычён же наоборот, встаёт из-за него и пытается подкрасться к Юте, но последний отталкивает от себя китайца и спешит покинуть заведение вообще. Если можно было бы подумать, что я пойду на такие риски из-за Юты, то себе бы я точно не поверил. Главный дилер и простой студент лечфака, серьезно? Господь бы рассмеялся мне в лицо. — Ты сделал всё правильно, — под локоть ободряюще бьёт Тен. Я благодарен ему больше, чем он мне. Юта теперь не только их товарищ, как никак. — Я сделал это, будучи теперь одним из вас. Команда из предателей — не команда. — Думаешь, он оставит всех? — Тэён кивает головой на Хендери. Я поджимаю губы. Может быть? — Не думаю, — вздыхаю. — Я очень хочу спать… Появившийся из ниоткуда Минхён, расставляет руки на бока, расслабленно подтягивая носом воздух. — Юно займётся Хендери, а тебе, — он тыкает в меня, — Стоит не оставаться одному. Я прыскаю от смеха. Он это сейчас серьезно? — Я тоже так считаю, — говорит Тэён серьёзно. — Этот псих неизвестно, что может сделать. Одному оставаться дома не вариант. Я бы тебя с радостью, но у меня дома… кавардак ужасный… А у Тена… — У меня тоже, — незамедлительно отвечает Тен. Суки. — Тебе придётся согласиться, — «В который раз» думается мне и я все же неохотно киваю. Во что я вляпался?