Колдомедики

      Гарри молча следил за тем, как готовится кофе в кофемашине. Этот чудо-агрегат маггловской техники притащил кто-то из техников, и с тех пор в адрес оного не стихали дифирамбы любви и благодарности. Кофе был весьма неплохим, а порой только он и спасал. За этот месяц Гарри был уверен, что с такими темпами у него в жилах будет кофе и немного крови. Как говорится, пациент, в вашем кофе крови не обнаружено.       — О, кофе делаешь? — в комнату почти вбежал Драко. — И мне чашечку! — он стянул мокрый плащ и тряхнул волосами.       Неделю шёл непрекращающийся ливень. Один раз затопило метро, и Гарри пришлось два часа идти пешком до своей квартиры.       — Неужели ты возжелал кофе простолюдинов? — фыркнул Гарри. — Не боитесь заразиться, доктор Малфой? — однако поставил рядом второй стакан.       — Ой, брось. Я не смогу принять и одного пациента, если не выпью кофе, — Драко быстро провёл палочкой по волосам, и мокрые патлы превратились в знакомые платиновые волны. Он подошёл ближе, и Гарри опять обдал ненавязчивый парфюмерный аромат мужского одеколона.       — Мерзкий ливень, думаю, что смоет, — Драко взял стакан в руки, и Гарри в очередной раз, отворачиваясь, подумал, что пальцы у того слишком тонкие и длинные, музыкальные.       — Вдруг народу меньше привалит, — пожал плечами Гарри, обжигая губы кофе.       — Хорошо бы. Я сегодня дежурю, — они оба со вздохом покосились на график.       Месяц. Прошёл месяц с тех пор, как их всех зачислили в интернатуру и назначали руководителем Северуса Снейпа. И этот месяц оказался столь насыщенным на всевозможные человеческие глупости, что Гарри уже мог начать собирать все курьёзные случаи для сборника анекдотов: встречайте, человек-хвала Богу — три месяца лечил перелом молитвами, или волшебница — Чёрная вдова: шестой муж с тяжёлым отравлением — шесть попыток доказать, что умеешь готовить.       Больница Дайлис вносила свои правила в их жизни. И оставалось только наблюдать и принимать, ведь иного пути не было всё равно.       Гарри сделал большой глоток и украдкой посмотрел на Драко. Тот успел полностью высушиться и теперь искренне наслаждался кофе. На матовых гладких щеках был едва заметный лепесток румянца. И в комнате, где единственный источник света — это окно, за которым проливной ливень, — он казался почти хрупким.       Гарри с удивлением осознавал, что начал привыкать к его компании. Иногда они подкалывали друг друга. Но подкалывали совершенно иначе. Как… взрослые, интеллигентные люди, которые смогли перешагнуть ненависть и оставить детские обиды. Это даже мысленно звучало бредово.       — Почему решил проходить здесь? — спросил он неожиданно. Драко удивлённо приподнял бровь, взглянув на него.       — А почему нет?       — Ну, — замешкался Гарри, — у тебя было больше выбора.       — Было, — согласился Драко, поднося стакан ко рту, — вот я и выбрал Дайлис. Ничего особенного.       — Неправдоподобно, — Гарри допил кофе и со стуком убрал стакан в мойку.       — Ну и что, — Драко положил свой стакан рядом.       Дождь продолжал нещадно поливать землю. Он барабанил по стеклу и не смолкал ни на минуту. Гарри быстро ополоснул их стаканы и пожал плечами. Действительно, ну и что. Выбрал, так выбрал.       — Пойду я, не хочу, чтобы Снейп поймал здесь и назначил внеочередную смену, — Драко быстро надел форменную мантию. — Точнее, не назначил, — поправился он, поднимая указательный палец вверх, — а наградил!       — Иди уже отсюда, — усмехнулся Гарри. Ему тоже надо было сваливать.       В больнице Дайлис был свой особый порядок. Утром обычно приходили все те, кто должен был сдать анализы, и волшебницы с детьми. Иногда утро проходило совсем спокойно. Начиная с обеда и примерно до шести вечера был пик, а после начинался спад. Во время дежурства иногда удавалось урвать час, а то и два сна. А в другие ночи приходилось носиться до конца следующего дня. От случая к случаю.       Гарри это даже почти нравилось. Он так сильно умудрялся устать в течение дня, что дома засыпал моментально, и никакой шум соседей, тявканье, пение, да даже пальба из пушек в честь её величества королевы Англии не могла его разбудить.       Другое дело, что он не высыпался. И появлялись серьёзные опасения, что все эти мелкие недомогания перейдут в хроническую усталость. Вечно жить на бодрящем зелье грозило привыканием и зависимостью.       — Не видел Снейпа? — подошла Гермиона с очередной папкой.       — Нет. И, надеюсь, не увижу его ещё долго, — Гарри вздрогнул всем телом, пытаясь согнать усталость. Прошлая ночь выдалась из нервных, но не критических. — Мне надо лишь дожить до семи, и я смогу лечь и поспать.       — У меня есть вопрос к нему, — Гермиона выглядела хмурой. Между густыми, но ровными бровями пролегла морщинка. Гермиона была одной из немногих, кто не выглядел разбитым и усталым. Её мантия была исключительно белой, а глаза яркими. И лишь начинающие проступать круги под глазами говорили, что выдержка даётся ей непросто.       — Тяжёлый случай? — Гарри взглянул на папку, которую она продолжала прижимать к груди.       — Похоже на то.       — Что там?       — Субфибрильная температура, усталость, ломота в суставах, — Гарри недоумённо посмотрел на подругу, пока они шли к стойке регистратуры.       — Разве не просто простуда или что-то вроде того? — он кивнул медсестре и взял несколько папок.       — Да. Но не когда такое происходит месяц, — Гермиона схватила его за локоть свободной рукой. — Это серьёзно.       Гарри пожал плечами и неопределённо дёрнул головой.       — Возможно. Не знаю. Такие симптомы почти у всех известных и неизвестных человечеству заболеваний. Попробуй спросить, но я уверен, что он тебя пошлёт по нескольким адресам, и хорошо, если хотя бы какие-то из них есть в больнице, — он махнул ей рукой и вошёл в смотровую четыре, где, если верить папке, ждали мама с сыном, нос которого увеличился в шесть раз.       Гермиона окончила медицинскую школу с максимальными десятью баллами за каждый предмет. У неё не было маховика времени, чтобы посещать все элективные курсы, но она смогла выжать максимум из того, что ей могло дать образование.       До войны Гермиона хотела быть кем-то вроде магического адвоката. Защищать права домовиков, драконоводов, магглорождённых волшебников. Несправедливости в костном во многом обществе волшебников было предостаточно. Но после войны, смотря на то, как тяжело оправляется мир, как много страдают простых, обычных людей, она помогала Поппи после разрушения Хогвартса, а потом ухаживала за родителями, которые приходили в себя после тотального Обливейта. Перед ТРИТОНами она не сомневалась в своём выборе.       И сейчас тоже.       — Мэдисон, как вы себя сегодня чувствуете? — она вошла в палату, тихо прикрыв за собой дверь, и взглянула на волшебницу, которая сидела на кровати, укутавшись в тонкое покрывало.       — Если бы голова не звенела, как хрустальная люстра, была бы лучше, — Мэдисон попыталась улыбнуться, но только сильнее схватилась за голову.       — Это из-за температуры, — Гермиона сочувственно улыбнулась ей и принялась писать что-то на листочке для медсестры, — возьмём повторные анализы и обдумаем ваше лечение.       — С такими темпами я буду не интересна ни одному вампиру. Крови не останется, — пошутила Мэдисон, осторожно ложась на подушку. — Но берите. Хоть всю. Лишь бы это прекратилось.       Её привела вчера утром коллега, громко ругаясь, что когда температура держится месяц, даже тому, кто бесконечно далёк от медицины, станет ясно, что точно что-то не то. Гермиона сама проводила диагностику, помогала брать анализы. И… ничего. Всё или в норме или почти в пределах.       — Мы обязательно разберёмся, — заверила она волшебницу. — Я скоро вернусь, — Гермиона вышла из палаты и опять бросилась на поиски Снейпа.       Их руководитель хотел бы никогда не видеть каждого из них. Но работа заставляла его следить, курировать и даже… помогать. Своеобразно. Разумеется. Но иногда он пропадал так искусно и талантливо, что в огромной больнице никто не мог даже представить, где находится колдомедик.       — Я видела его в седьмой смотровой десять минут назад, — ответила Велма, не поднимая головы от компресса, который замораживала палочкой. — Посмотри там.       Но в седьмой смотровой его не было. А Луна убеждала, что видела его у стойки регистратуры примерно полминуты назад.       — Профессор Снейп! — закричала Гермиона, когда заметила, как мелькнули его волосы впереди. — Пожалуйста, подождите.       Северус Снейп обернулся и недовольно вздохнул, когда заметил бегущую к нему студентку.       — Если это не срочно-обморочно, то у меня перерыв.       — Это серьёзно, — Гермиона смотрела в упор. Северус окинул её неприязненным взглядом и согласно кивнул.       — Показывайте. И начинайте молиться. Время моего перерыва очень дорогое.       Мэдисон всё так же куталась в покрывало, когда Северус Снейп вошёл в палату. Он забрал папку и, бросив мимолётный взгляд на женщину, принялся просматривать записи.       — Температура, ломота в суставах, усталость, правильно? — чёрные глаза остановились на Мэдисон. Та согласно закивала. — Насморк, кашель?       — Ничего.       — Спите как?       — В целом неплохо. Как обычно.       — Давно температура? — он подошёл ближе и достал палочку из изящного чёрного чехла. Её кончик загорелся золотым, когда он нарисовал волну над головой волшебницы. И свечение не исчезало до тех пор, пока Снейп не провёл им по всему телу Мэдисон.       — Около месяца.       — Под проклятия не попадали?       — Диагностика Appara stigmata не выявила никакого тёмномагического воздействия, — быстро ответила Гермиона, замершая у края кровати. Её спина была прямой и жёсткой.       — В тёмной комнате под УФ-фонарём? — уточнил Снейп, пряча палочку и, держа пациентку пальцами за голову, вглядываясь в карие глаза.       — Разумеется, — с нажимом ответила Гермиона. — Как и прописано в правилах.       — Поднимите руку. Коснитесь мизинцем носа, — Снейп пристально следил за всем, что делала пациентка. — Хорошо, очень хорошо.       — Не вижу никаких патологий. А, значит, время было потрачено зря, — Северус быстро шёл по коридору, но Гермиона не отставала.       — Лейкоциты повышены! — она вытащила заключение по анализу крови.       — Но незначительно. Ломит из-за температуры, а такая температура может быть и при стрессах, — отмахнулся Северус. — её привела коллега, значит, неуёмная трудяга — живёт на работе, некогда заботиться о себе. К тому же одна. Температура может быть из-за перенапряжения, стресса. Пропишите ей отдых и успокаивающие отвары, — к ним подошла медсестра. Но Гермиона вышла вперёд и остановилась прямо перед ним, смотря в упор, нахмурившись.       — Это не стресс.       — Если у тебя есть прекрасная идея, то поторопись и озвучь её, — он смотрел на неё сверху вниз. Гермиона была ниже, но такое пренебрежение к себе её не смущало.       — Если бы знала, я бы не обратилась за помощью, — внятно проговорила каждое слово она.       — До утра, — выдохнул Снейп, закатывая глаза.       — Что? — Гермиона удивлённо заморгала.       — У тебя время до утра. Мы не будем её выписывать до утра, — он взглянул на часы из серебряного металла на руке. — Найди причину и докажи, что права. Это твой пациент.       — А если я… — Гермиона дёрнула головой. — Не смогу?       — Значит, это сделаю я, а ты будешь дежурить вместо Малфоя. Думаю, он будет только рад. Простая арифметика, правда? И это не отменяет всех остальных пациентов.       Гермиона возмущённо открыла рот, но, крепко сжав пальцы на папке, кивнула и вернулась обратно в палату. Проводив её взглядом, Снейп подошёл к стойке регистратуры.       — Когда придут анализы пациентки с палаты двадцать, прислать ко мне в кабинет вместе со всей историей болезни, — дождавшись, пока медсестра всё запишет стремительным пером, он скрылся в одном из коридоров.       Драко сидел в процедурной восемь и накладывал швы.       Швы можно было наложить двумя способы: с помощью палочки или вручную, как это делали магглы. Сейчас был первый. Светлые глаза внимательно наблюдали за тем, как серая нить, идущая из палочки, стягивает розоватые края раны на бедре. Они прижимались друг к другу так плотно, что не было видно никаких стыков. Не оставалось и нити — она превращалась в те самые клетки, которые прочно удерживали сомкнутые края, а рана исчезала. Такой способ Драко нравился больше всего.       — Вот. И никаких шрамов, — он провёл сверху ещё раз палочкой и удовлетворённо кивнул, не заметив ничего, кроме чуть розоватой, но совершенно здоровой кожи.       — Спасибо, — пятнадцатилетний Иен с интересом рассматривал свою ногу.       — Больше не смешивай опасные зелья. Не будет бумов и порезов, — Драко поставил росчерк в истории болезни и слегка ослабил ворот, когда парень ушёл.       Драко ещё не обедал. Обычно он приносил обед с собой, брезгуя что-то есть в общей столовой. Еда, говорили, была там почти сносная, но он же не стоял над душой каждого, смотря, как именно её готовят. А теперь, когда появилась — как там Гарри её называл — кофемашина? — отпала нужда отлучаться в небольшую кофейню недалеко от больницы.       Драко взглянул на часы, которые были видны на стене у регистратуры, через приоткрытые двери. Три. Только три. Он устало простонал и поднялся.       В комнате было пусто. На столе лежал чей-то учебник по волшебным инфекциям. Там же стояла кружка с рыжим львом. Кто-то прикрепил к шкафу заколдованную магнитную доску. И теперь на ней было множество разноцветных стикеров с указанием смотровых, пациентов и примерных диагнозов. Сейчас зелёным сверкающим маркером было прописано: «Длительная лихорадка». Драко запустил кофе-машину, а сам остановился возле доски, с любопытством изучая запись.       — У кого-то длительная лихорадка? — спросил он у Гарри, когда тот вошёл в комнату. Тот непонимающе покосился на доску, а потом подошёл к шкафчику с посудой и открыл холодильник.       — Это Гермиона написала, — Гарри принюхался к кебабу, который успел купить перед закрытием ресторанчика, — у неё какая-то странная пациентка. Месяц температурит.       — И всё? — Драко приподнял бровь, смотря на Гарри.       — Ага. Кажется, она хотела достать этим Снейпа, — Гарри схватил вилку и сел за стол. Запищала кофемашина.       — Будешь? — спросил Драко, поднимая свою кружку.       Дверь громко открылась, и появилась взлохмаченная Луна. Она тяжело дышала, а на лице был пятнами яркий румянец.       — Сейчас привезут, — она закашлялась и схватилась пальцами за дверную раму, — привезут команду по квиддичу и фанатов.       — Что? Прямо всех? — Гарри и Драко переглянулись.       — Нет. Но там что-то произошло. Всё отделение на ушах! Снейп сказал всех собрать, я побегу за Невиллом, — её волосы быстро мелькнули и исчезли.       — Да, я всё-таки буду кофе, — решил Гарри. — Без него мы сейчас не справимся.       — Я тоже так думаю, — ухмыльнулся Драко.       Когда интерны собрались у регистратуры, Снейп быстрым шагом подошёл к ним и окинул каждого внимательным взглядом.       — Такие ситуации не новинка. Хватаете любого, кто подвернётся. Как только убедитесь, что состояние стабильное, переходите к следующему, не задерживаетесь надолго, — он, прищурившись, наблюдал за тем, как сестры левитируют ящики костероста и рябинового отвара.       Невилл натянул перчатки, неловко расправляя слипшиеся концы. Чжоу нервно перебирала пальцами. Все смотрели на парадный вход, откуда должны были начать вносить или заводить пациентов.       — Готов? — Гарри вздрогнул, когда услышал рядом голос Драко. Он неопределённо кивнул. — И я.       Когда ты колдомедик, то твои привычки и образ жизни сильно меняются. Ты никогда не будешь лениться вымыть лишний раз руки или проверить этикетку на молоке. А ещё, слыша о массовых мероприятиях, будешь думать о том количестве травм, которых придётся принимать отделению.       Из коротких фраз между стенаниями и проклятьями Драко удалось понять лишь то, что без того напряжённый матч между Воронами и Гарпиями перешёл в такую же ожесточённую дуэль, когда ловец Ворон угодил прямиком в трибуны после некого подлого маневра защитника Гарпий.       Фанаты переругивались, кричали друг на друга из соседних смотровых и поливали искромётными проклятьями, увеличивая истории болезни.       — Я сращу вам неправильно кости, если вы не прекратите дёргаться! — рявкнул Драко, в пятый раз дёргая пациента и устраивая на кушетке исполосованную ногу. Мужчина, весь разрисованный символами Воронов, пробурчал, но присмирел.       Драко, закатав рукава мантии, накладывал одно заклинание за другим. Мантия скоро пропахла рябиновым отваром, но он, не отвлекаясь, вместе с сёстрами накладывал компрессы, примочки, сращивал сломанные большеберцовые и малоберцовые кости, вправлял носы и снимал отёки.       Стрелка часов в коридоре крутилась без конца. Так бесконечно и продолжался людской поток. Поток лил со лба. Тонкая рубашка, которая была под мантией, липла к спине, а пуговичка воротника неизменно больно впивалась в горло. Драко смахнул с лица волосы и быстро пальцами прощупывал припухлость на лице.       Все лица смешивались. Он уже не узнавал, кого осматривал, а кто только ждал своей очереди. Хлопали двери смотровых и мелькали кругами рядом розоватые мантии медсестёр.       — Этот последний, — сказала Велма, когда последний нос был вправлен.       Драко устало кивнул и вышел из смотровой, с удивлением понимания, что время было за одиннадцать ночи. Он протёр уставшие глаза и взъерошил волосы на макушке.       Приёмная, наконец-то, опустела. Недалеко сёстры собирали пустые пузырьки от зелий, которые потом передадут в отдел снабжения.       Из кабинета напротив вышел Поттер, и Драко удивлённо округлил глаза.       — Поттер! Ты чего тут забыл? — заметив его, Гарри застыл у двери. Он вяло улыбнулся и взглянул на медсестру, проходящую рядом.       — Не заметил, что смена закончилась.       — Мне бы так, — заулыбался Драко. Его дежурство только начиналось. Он смахнул опять упавшие на глаза волосы и прислонился к стене. Было лениво поднять просто руку, но впереди была вся ночь на ногах. — Не хочешь выпить кофе перед тем, как пойдёшь домой? — спросил Драко вдруг, удивляясь собственным словам. Он видел, как вытянулось лицо Поттера, и уже был готов к отказу. Но…       — Давай, — Гарри отлип от стены. — Самое то на ночь, — он улыбнулся.       Гермиона ополоснула лицо холодной водой и уставилась на своё измученное отражение. Смена закончилась, и она могла возвращаться домой.       Гермиона снимала небольшую квартиру в районе Риджентс-парк. Кругом красивые скверы и королевский парк. И на один из таких скверов выходили её окна. Квартира была небольшой, но удобной и опрятной. Она делала генеральную уборку каждое воскресенье. И соседи тихие. С этим ей повезло больше, чем Гарри. Она фыркнула, вспомнив, как распевается певичка и тявкает болонка, а ещё электростанция, из-за которой даже Люмос дрожит.       Быстро просушив руки и ещё раз взглянув на отражение, Гермиона вышла. Она редко задерживалась после смены дольше, чем на полчаса. Но Мэдисон всё так же оставалась в палате, а температура устойчиво показывала 37,5. Снейп не прав, так запросто отмахиваясь. Возможно, он и самый признанный колдомедик Соединённого Королевства, но он не всесильный.       До утра ещё было время. Стоило прийти домой, смыть тяжёлый день и, наконец-то, вытянув ноги, устроиться на кровати. Но острое, неуёмное чувство ответственности давило на плечи, как пушистая громадная мантикора.       Гермиона собрала волосы на одно плечо и шумно выдохнула. Когда она входила в палату к Мэдисон, то на лице была улыбка, а голос звучал бодро и спокойно:       — Анализы у вас хорошие.       — Значит, завтра могу уже вернуться? — уточнила волшебница. — А температура?       — С этим мы и разбираемся. Давайте поговорим подробнее, — Гермиона прикрыла за собой дверь в палату. Поспать она всегда успеет. Сейчас она колдомедик.