Чарующая Венди

Венди была одета в бледно-голубое шифоновое платье, в котором, по словам Лиззи Форбс, та выглядела очень мило. Семья Форбсов, все трое, прибыла как раз вовремя. Хьюберт Форбс по-отечески обнял ее. — Добрый вечер, моя дорогая Венди. Как хорошо ты выглядишь. Мне жаль, что мы разминулись с тобой на днях. — Жаль, Хьюберт, но, по крайней мере, ты смог прийти сегодня. — Привет, Венди, милая, — Имоджин Форбс, жена Хьюберта, была лишена той красоты, которой обладала собственная мать Венди, но все еще сохраняла ту грацию, что и напоминала о миссис Дарлинг. Венди крепко обняла женщину. — Проходите же в гостиную. Пока Джереми вел старших Форбсов, Лиззи быстро подхватила Венди и потащила ее в угол холла. — Ты можешь поверить, что меня пригласили сразу после нашего разговора? Он уже здесь? — Кто? — с таким же успехом Венди могла бы притвориться абсолютно незнающей. — Ну он, морской капитан. Капитан Хук, так же его зовут? Странное имя, должна признать. Но очень любопытный. Хотя все равно красивый, по твоим словам. В дверь позвонили. Пирсон пошла открывать дверь. Лиззи осталась стоять на цыпочках, вытянув шею, чтобы лучше видеть. — Добрый вечер. Меня зовут Джеймс Хук. Меня ждут... Когда Венди услышала этот голос, сердце пустилось в какой-то странный танец. Пирсон широко распахнула дверь, и Джеймс Хук, выпрямившись во весь рост, вошел в дом. На нем было черное шерстяное пальто, накинутое поверх фрака, а волосы по-прежнему были стянуты лентой. На голове сидела шелковая вычурная шляпа, но он быстро снял ее и протянул Пирсон вместе с пальто, которые та элегантно бросила на вешалку. С лукавой улыбкой он подошел к дамам. — Миссис Монтгомери. Увидеть вас снова настоящее наслаждение. И поцеловал ей руку. Венди не спешила выдергивать ее. Но тут Хук перевел взгляд на Лиззи, которая стояла с широкой, как у кошки над сливками, улыбкой. Его ухмылка стала еще шире. У Венди скрутило живот, как бывало в воскресной школе, когда Генри Брукс предпочитал разговаривать с Эмили Грегсон, всей в кудряшках и ямочках, а не с ней. — Пока не имел удовольствия познакомиться с вами... — промурлыкал Хук. Лиззи буквально швырнула ему руку, прежде чем он успел ее схватить. Слова Венди застряли в горле. — Капитан Хук. Позвольте представить вам мисс Элизабет Форбс. — Лиззи, — быстро поправила ее подруга. — Я не помню, когда в последний раз встречала морского капитана, сэр. — Мисс Форбс... надеюсь, я вас не разочарую, — он поцеловал ей руку, дразняще подняв глаза. Венди не думала, что он задержится на подруге так же долго, как на ней. — Какие у вас очаровательные подруги, миссис Монтгомери. — Может, пройдем? Вам, без сомнения, пора что-нибудь выпить, капитан, — схватив Лиззи за руку, она потянула подругу прочь, зная, что та все еще до сих пор смотрит на пирата. Беседа за ужином была довольно приятной и непринужденной. Она заметила, что они с Джереми совсем забыли о своей ссоре, и тот тщательно подготовился к предстоящему вечеру. Хук и Лиззи, казалось, поладили, хотя это и смотрелось довольно легкомысленно: рассеянно с ее стороны и с лукавым бормотанием с его. Венди старалась не обращать на них внимания. Хотя ей и не нравилось это. Они сидели вдвоем, по другую сторону стола от хозяйки. Он часто наклонялся к Лиззи и понижал голос, чтобы только она могла его услышать. А Лиззи же тихонько хихикала и поворачивалась, чтобы вперить в него взгляд, более глупый, чем Венди когда-либо видела. Венди старалась не поднимать головы и не втягивать Хьюберта в разговор, но постоянно ловила на себе пристальное внимание Хука, пытаясь понять, что происходит между ними, а когда ей это удавалось, он отрывался от Лиззи и бросал в ее сторону кривую ухмылку или сверкающий взгляд. "Черт бы его побрал. Черт бы его побрал!" Если Джереми Монтгомери и боялся, что жена снова поставит его в неловкое положение перед новым клиентом, то ему нечего было опасаться. Сегодня вечером та казалась странно лишенной разговорчивости. Наконец, Форбсам пришло время уходить. И снова Лиззи удалось быстро поговорить с Венди. — О, моя дорогая, что за мужчина! Он просто... — она не смогла закончить фразу и стояла, глядя на этого человека, прижав руку к дрожащей груди. Венди пришлось отвести взгляд. — Я думаю, что он великолепен, не так ли? И не может отвести от меня глаз, — Хук, несомненно, сейчас смотрел на них, хотя Венди и подумала, что, возможно, его взгляд направлен скорее на нее. — А как насчет Уильяма Бартлетта? — коротко спросила она у Лиззи. — Кого? Имоджин подошла, чтобы прервать ее. — Элизабет, нам пора идти. Большое спасибо, дорогая Венди. Чудесный вечер, как всегда. Джереми придержал для них дверь. — Какой сегодня прекрасный вечер. Мне очень хочется проводить вас домой. Что скажешь, Венди? Не прогуляться ли нам всем вдоль реки? Хук еще не успел надеть пальто. Венди отступила назад. — О, думаю, не сегодня. Я уже порядком устала. Ты иди, во что бы то ни стало иди. — Ты не возражаешь? Просто такой чудесный вечер. Мне бы не помешал свежий воздух, чтобы прочистить мозги после всего этого бренди, — фыркнул он. — Вы идете, капитан? Хук держал свое пальто, делая вид, что хочет его надеть. — Увы, я направляюсь в другую сторону. — О, черт возьми. Ничего страшного, старина. Вы ведь во вторник будете в банке, не так ли? Тогда я разберусь с всеми налоговыми вопросами вместе с вами. Хук наклонил голову. — Спасибо за чудесный вечер. И очень приятно познакомиться со всеми вами, мистер и миссис Форбс и... мисс Форбс, — он снова поцеловал Лиззи руку, задержав на ней взгляд гораздо дольше, чем Венди считала нужным. Лиззи улыбнулась, но не своей обычной слабой улыбкой девичьего ликования, а гораздо более глубокой и многозначительной. У Венди возникло странное желание пнуть ее в коленку. Тем временем муж вывел всех на тротуар, рассеянно прикрыв за собой дверь. Хук остался в доме с его женой. Возможно, у него и был такой вид, будто он собирается надеть пальто, но он этого не сделал. Пират и его бывшая пленница остались одни в коридоре. Венди держалась напряженно, судорожно ломая руки. — Вы с Лиззи, кажется, наслаждались обществом друг друга. — Да, она — очаровательная девушка... — Да. — И отчаянно красивая, — он пристально посмотрел на нее внимательным взглядом. — Для некоторых... — Вы же знаете, что это так. — Ну, я должна сказать, что вы действительно много с ней разговаривали. — А почему бы и нет? — Если бы она знала, кто вы на самом деле, она бы и близко к вам не подошла. — Разве? — Конечно нет. — Ну... вы знаете, кто я на самом деле, и все же стоите рядом. Она осмелилась поднять на него глаза. И внутри что-то мгновенно проснулось, какое-то странное волнующее ощущение, не проходившее, когда он рядом. — Я хочу, чтобы вы оставили ее в покое. Вы больше никогда ее не увидите. — А вы как-то очень быстро начали мне приказывать, Венди Дарлинг. Обычно я не прислушиваюсь к приказам. И вообще, почему вы хотите, чтобы я держался подальше от восхитительной малышки Лиззи Форбс? Венди с трудом сглотнула. — Я просто не хочу, чтобы она пострадала. Вы последний человек на земле, который подошел бы ей. — О, так вот в чем причина? Вы защищаете ее от меня? — его лицо тут же приняло надуманно озабоченное выражение. — Конечно. — И никаких других причин? — Какая еще может быть причина? Губы Хука перешли от надутого выражения к ухмылке, и он сделал два медленных шага к ней. Венди ждала ответа. И тут с верхней площадки лестницы донеслись рыдания. Венди подняла глаза и увидела, что Джейн стоит рядом, а по ее щекам текут слезы. Ее маленькая девочка, пошатываясь, спускалась по лестнице. — О, Джейни! В чем дело? А где няня? Разве она не видела, что ты расстроена? — она бросилась к дочери и крепко обняла ее, поглаживая влажный, разгоряченный ночью лобик. — Тебе приснился кошмар, дорогая? О, я должна позвать мисс Стоктон. — Ребенку не нужна няня. Она хочет, чтобы ее обняла мать. Венди в полном изумлении повернулась к Хуку, не в силах поверить, что он произнес эти слова. Ей следовало бы обидеться, что он дает ей советы по воспитанию детей, но ответа не последовало. Хук кивнул в сторону гостиной. — Возьмите ее и утешьте. Она скоро успокоится. "Как он посмел так быстро превратиться из дьявольского соблазнителя в заботливого воспитателя?" — инстинкты Венди пришли в замешательство. — Спасибо, капитан Хук. Я прекрасно знаю, как обходиться с собственными детьми. Он улыбнулся мягкой, понимающей улыбкой, и неожиданный прилив теплой ностальгии проник прямо в ее сущность. Она уже была матерью очень многих детей, больших и маленьких, в Неверленде, и оба они это знали. Венди отнесла все еще всхлипывающую Джейн в гостиную и усадила на диван. Она знала, что Хук следует за ней. Он сел в кресле напротив и молча наблюдал за происходящим. Огонь в камине начал гаснуть, и комната осветилась какой-то янтарной благостью. Венди укачивала дочь, гладила ее по лбу и целовала в макушку маленькой головки. Казалось, все это мало утешает ее девочку. — Когда я бывал расстроен, мать пела мне, — глубокий голос Хука легко вписался в густую, тусклую теплоту комнаты. Она редко слышала его таким мягким и сладкозвучным. Так подходящим к ситуации. Венди взглянула на него. Она никогда не думала, что у него вообще была мать. Теперь, глядя на него, она увидела в глазах Хука печаль и тоску. И это причиняло ей почти такую же боль, как и плач ребенка у нее на руках. — Я часто пою для них... — Тогда пойте и сейчас, — ей это понравилось. Исчез тот почти макиавеллиевский замысел, какая-то зловещая грань злодейства. Он говорил с такой болезненной искренностью, что ей стало почти стыдно за то, что когда-то боялась его. И вот, сделав глубокий вдох, вцепившись в своего ребенка с такой же страстью, с какой ребенок вцепился в нее, Венди приготовилась. Она часто пела эту колыбельную, ее красивая, медленная, горько-сладкая мелодия всегда усыпляла детей. Ее глаза были устремлены в пол за головой дочери, и, прижавшись к мягким волосикам на макушке, щекочущим ее щеки, она начала с хрипловатой сладостью: Тише, моя крошка, спи моя малышка, Твой отец плывет по бездне, Но тепла твоя постелька, красавица, Лежи спокойно, моя дорогая, и спи. Холодный ветер дует, и сердится море, Охраняйте, святые, его путь, И верните его ко мне. Тише, моя крошка, моя малышка., Твой отец плывет по бездне., Но тепла твоя постель, красавица., Лежи спокойно, моя дорогая, и спи. Когда снова наступит утро, Над холмами и землей, Тогда любовь моя проснется снова, Чтоб танцевать на коленях у папы. Тише, моя крошка, моя малышка, Твой отец плывет по бездне, Но тепла твоя постель, красавица, Лежи спокойно, моя дорогая, и спи. Когда она закончила, было тихо. Джейн уснула. Венди поняла это, хотя и смотрела со второго куплета только на Джеймса. И когда песня закончилась и наступила тишина, она все равно продолжала смотреть на него. Держа на руках спящего ребенка и глядя на него, она ощутила такое ошеломляющее спокойствие, исходившее сейчас от этого человека, что почти поверила в него, время внезапно остановилось, она почти поверила, что они так и останутся втроем, пока все не закончится. — Верните мне... — пробормотала она, ничего не понимая. Джейн пошевелилась, все еще спящая, но уже лежащая тяжело и неловко, ее нужно было отнести в постель. Неохотно, но вынужденно Венди попыталась встать со спящим ребенком на руках, но вес полуторагодовалого младенца был слишком велик, и она обнаружила, что падает обратно, даже не успев выпрямиться. Она позволила себе улыбнуться при виде такого глупого зрелища. Хук тотчас же приблизился к ней. — Позвольте мне, — Джеймс наклонился и протянул руки, приглашая ее положить в них дочь. Она инстинктивно крепче сжала Джейн. Как она могла отдать свою дочь этому человеку? Но потом вспомнила, как он обращался с ней, когда она была еще девочкой, как подталкивал ее вперед на доске. Но как же и жаждал тогда ее воображения, ее преданности и заботы — лучшего из всего, что есть в женщине — а она отвергла его. Неужели это все было бы так неправильно? Неужели так ужасно было бы присоединиться к нему в море, рассказывать ему истории, петь песни и?.. Джеймс ждал, по-прежнему не отводя от нее глаз. И Венди протянула ему свою дочь. Он нежно и осторожно взял ребенка на руки, и Венди поняла, что может ему доверять. Джейн смогла превратить силу этого мужчины в какое-то тепло, и теперь сама оказалась в безопасности. Мягко и по-прежнему нежно Джеймс Хук вынес спящую девочку из комнаты и направился к лестнице, Венди последовала за ним. — О... Что здесь происходит? Они обернулись и увидели Джереми Монтгомери, стоящего в дверях дома и все еще придерживающего дверь, через которую он только что вошел, открытой. Его глаза метались между женой, Хуком и спящей дочерью, которую тот держал на руках. Живот Венди дернулся, и она поспешила к нему с преувеличенной улыбкой, делая вид, что целует его в обе щеки. — О... ты вернулся! А у Джейн случились ночные кошмары, вот и все. Должно быть, она вылезла из кроватки, потому что спустилась вниз сама. Капитан любезно предложил мне отнести ее, ты же знаешь, какая она тяжелая, когда спит. — Правильно. Я думал, вы ушли вместе с нами, Хук. Тогда я возьму ее, хорошо? — и двигаясь быстрее, чем обычно Венди могла увидеть, Джереми подошел к Джеймсу и практически выхватил Джейн из его объятий. Дочка открыла глаза от такого грубого пробуждения и отчаянно зарыдала от потрясения. Зашипев, Венди бросилась к нему с легким вскриком, но быстро успокоила ребенка, кидая на мужа яростный взгляд. — Не смей больше будить ее! А теперь быстро поднимай в постель — она должна как следует выспаться. Лицо Джереми посерьезнело. — Очень хорошо. Хук, я думаю, вам пора. Уже поздно. Пирсон проводит вас. Доброго вечера. Увидимся в офисе во вторник. Хук умудрился хитро ухмыльнуться, услышав, насколько резко выпроваживают его. — Монтгомери, — он повернулся к Венди. — Благодарю вас за такой чудесный вечер, миссис Монтгомери. А маленькая Джейн, — прошептал он девочке, поглаживая ее по волосам правой рукой, — видит сны о каких-то далеких землях, сказочных королевствах ... и пиратах, — он еще раз взглянул на Венди, потом повернулся и вышел. Некоторое время спустя, когда Венди уложила Джейн в кроватку, убедившись, что девочка теперь тихо и безмятежно спит, она посмотрела в сторону леса в глубине сада. И как раз перед тем, как плотно задернуть шторы, снова увидела вспышку света, блеснувшую в полумраке...