Чарующая Венди

Венди вдруг вздрогнула и проснулась. Замешательство исказило черты лица. Она украдкой оглядела элегантную комнату, сбитая с толку, и ощутила, как сердце учащенно забилось. Затем ее взгляд скользнул на фигуру рядом. Хук лежал на животе, и его темные кудри, словно остывающая лава, спадали на гору подушек. И вместо мучительного замешательства вдруг наступила ясность. Джеймс... Он был здесь, рядом. Огромная радость нахлынула на Венди, и она наклонилась, чтобы погладить его по спине, убирая волосы, прежде чем запечатлеть нежнейший поцелуй на шрамах, пересекавших его твердую, упругую плоть. Хук пошевелился и с глубоким вздохом перевернулся на другой бок. А Венди так и продолжала целовать его торс, восхищенная набухшими загоревшими мышцами, так непохожими на бледную, почти прозрачную кожу мужа. И все эти новые потребности, эти ранее неизвестные желания казались теперь такими ясными и естественными. — Венди Дарлинг... моя дорогая Венди... — его все еще сонный голос казался полным какого-то нежного и ласкового восторга. Она продолжала целовать его, улыбаясь на ходу. — Мне нравится, когда ты меня так называешь... — Ты же упрекала меня за это тогда, в первый раз, в парке. — Я была обязана это сделать. Потому что пребывала в шоке. — Я рад это слышать. Всегда любил шокировать. И не успела Венди опомниться, как он перевернул ее, прижался всем телом и вошел во влагалище. С губ Венди невольно слетел выдох, выдох, наполненный удивлением и трепетом, она ощутила, что снова заполнена его плотью. Теперь Джеймс Хук двигался в ней медленно и осторожно, словно бы наслаждаясь каждым своим толчком и каждым медленным и сочным ответом ее гостеприимно принимающей его плоти. Он был так внимателен и заботлив, желая доставить ей удовольствие даже больше, чем собственное (редкая потребность в мужчине, надо заметить). Но когда Венди настиг оргазм, и он услышал его так же явно, как и почувствовал, то, слыша этот чудесный крик, кажущийся ему музыкой, он проник в нее с такой силой, которую помнил только с юности и которая закружила в наслаждении и самого Хука. Венди улыбнулась и погладила его по лицу. — Ты сделал меня такой счастливой, Джеймс. Не могу этого понять... Ты, который всегда олицетворял для меня зло. — О, милая моя сказочница, ты же знаешь, что нельзя недооценивать силу воображения. Оно отражает твои желания лучше, чем ожидания общества. И твои фантазии, моя Венди, всегда будут правдивы и хороши. — Но я видела, как ты убиваешь людей. — Что ж... я делал то, что должен был делать, — он невозмутимо надул губы. — И ты нужен мне злодеем, Джеймс, — Венди выгнулась, чтобы поцеловать его снова, и он ответил ей с таким болезненным обожанием, что она даже почувствовала, как под веками скапливаются слезы. Крюк скользнул по ее телу вниз и устроился у груди, взяв правый сосок губами и посасывая его. Она посмотрела куда-то поверх, пытаясь собраться с мыслями. — Неужели я так ошибалась в своей жизни? Думаю, что да... Я не живу той жизнью, для которой была создана. Утратила то ощущение чуда, утратила ту магию, которой так дорожила. Как я могу всего этого не видеть? Я всегда знала... всегда подозревала это. Но даже Питер не смог сбить меня с пути, по которому пошла. — Тогда ты еще не была готова, а он боялся того, во что ты превратишься. Ему было неизвестно это. Но теперь ты уже достаточно повзрослела, Венди. Только теперь ты можешь видеть какие-то вещи без всякого тумана идеалов. — А разве ты не мой идеал? Он ухмыльнулся, прежде чем снова вобрать ее сосок и перекатить его на языке. — Нет. Я — твоя реальность. Он все еще был внутри нее, и член его все еще не опадал, несмотря на его предыдущий оргазм. — Так не хочется, чтобы ты выходил из меня... — Венди снова обняла его. — Но мне нужно домой. Дети уже ждут. — Тогда иди. Мать не должна заставлять детей ждать, — и с эти словами Джеймс оторвался от груди, снова поцеловал ее и мягко отстранился. Венди умылась и оделась так медленно, как только могла, но время играло против них, и вскоре ей пришлось поспешить прочь. — Когда мы увидимся снова? — вопрос вырвался прежде, чем она успела остановить себя. Он улыбнулся, и возбуждение от ее желания отразилось какой-то искоркой в глазах. — Скоро. Очень скоро. Расставание причинило ей почти физическую боль, но с последним поцелуем она отвернулась, прошептав ему в губы: — Прощай, Джеймс. Но рука Хука тут-же поймала ее и удержала, а сам он прошептал с яростной потребностью: — Назови меня так еще раз. Скажи еще раз мое имя. Скажи его. Уже скучая по нему, Венди вздохнула, принявшись осыпать его лицо поцелуями. — Джеймс. Джеймс... мой дорогой Джеймс, мой прекрасный и любимый пират... — и ее поцелуи вместе со словами словно бы окутывали его каким-то целительным туманом, за несколько мгновений прогонявшим прочь годы сожалений и обид. — Все. Уходи, — и пока еще они были в здравом уме, Венди поспешила выйти из комнаты. Он мягко прикрыл за ней дверь. ______________________________________________________________________________ А вечером, за ужином, в доме Монтгомери состоялся разговор: — Как прошел концерт, на который ты ходила? — О... отлично. — Ты ходила одна? — Да. — Как дети? С ними все в порядке? — А разве ты их не видел? — Когда я вернулся, они уже спали. — У тебя был напряженный рабочий день? — Да. Между супругами повисла тишина. — Рыба хороша, правда? — Да, но я нашел кость. — О.... какая жалость. ______________________________________________________________________________ Венди заметила, что на следующий день ее преследовало скорее разочарование, чем стыд. Разве не должна была она мучиться чувством вины за собственную неверность? Джереми лежал рядом с ней, ворочаясь с боку на бок. И это просто раздражало ее. Он оказался не тем мужчиной, что был ей нужен. Но Хук обещал, что скоро они увидятся и, как знала Венди, пусть он и был злодеем, но всегда был злодеем, держащим слово. Всегда. Держащим. Свое. Слово. На следующий день муж вернулся с работы рано и привел с собой гостя. — Капитан Хук как раз был у нас в офисе и проводил меня домой. Сказал, что очень хочет чаю. Ты можешь сообщить миссис Пирсон? — Джереми повернулся и натянуто пригласил Хука, проследовавшего за ним в дом. Казалось, муж действует явно из чувства долга, а не из гостеприимства. Когда Венди увидела вошедшего капитана пиратов, ее лицо невольно расплылось в радостной улыбке. — Добрый день, Венди. Как приятно снова вас видеть. Джеймс взял ее руку и поцеловал. Но она помнила этот рот на своем лице и на других местах. Он был одет как любой другой джентльмен, но мысленно она представила его таким же голым, каким и оставила накануне. Заставив себя вернуться мыслями в настоящее, радостная, она практически побежала, чтобы найти экономку и быстро приготовить чай. Потом они втроем сидели в гостиной. И Венди оказалась даже ошеломлена тем, что может так спокойно сидеть за чаем в присутствии мужа и любовника. Возможно, именно это и делал с вами обман: он вынуждал ваш ум принять что-то совсем неприемлемое. — Венди интересовалась, не собираетесь ли вы купить в Лондоне дом, капитан? — спросил Джереми, заставляя голос звучать заинтересованно. — Я еще не знаю, что буду делать. В настоящее время рассматриваю какие-то различные варианты... Ее муж, похоже, не был так предрасположен к Хуку, как помнилось Венди, но, тем не менее, тот по-прежнему оставался важным клиентом, нуждающимся в заботе. В дверях появилась мисс Стоктон. — Мистер Монтгомери, простите, что беспокою вас, но Питер спрашивает, не могли бы вы уделить ему минутку. Его маленький поезд уже готов, и он очень хотел бы, чтобы вы его увидели. Джереми нахмурился. — Скажи ему, что я приду позже. Сейчас я очень занят. Венди коротко отмахнулась от него. — О, Джереми, он так хотел тебе показать его. И скоро наступит время ложиться спать. Пойди же, посмотри. Джереми со вздохом поднялся. — Капитан, извините, я скоро вернусь. — Неважно, Монтгомери. Ничто не должно стоять между отцом и сыном. Джереми бросил на своего клиента возмущенно-насмешливый взгляд и вышел из комнаты. Венди встала и подошла к двери, чтобы посмотреть, как ее муж поднимается по лестнице. И как только его шаги затихли вдали, тут же захлопнула дверь за собой, и прижалась к ней спиной. В следующую секунду Хук уже целовал ее. Пожирая друг друга в безумной встрече языков, губ и зубов, она невнятно произнесла: — Я мечтала о тебе, Джеймс, и ужасно тосковала. Хук оторвался от нее только для того, чтобы предостерегающе сверкнуть голубыми глазами и поднести палец к ее губам, призывая к молчанию. Он заменил крюк деревянной рукой и теперь использовал ее, чтобы упереться в дверь, в то время как другая его рука потянулась, чтобы поднять ее юбки. Он приподнял ногу Венди, согнув ее в колене, и потянулся к своим брюкам. Венди посмотрела вниз, перепуганная и взволнованная. "Что? Здесь? Здесь, в моей собственной гостиной? Стоя прямо у двери?" — что-то очень отдаленно кричало ей, чтобы она остановилась. Наверху был Джереми, наверху были дети, персонал ходил по коридору, а сама она стоит здесь, с задранной выше бедер юбкой, в то время как этот мужчина опускается, чтобы... И она видит все это. Далекие крики разума прекратились. На их место пришла жуткая потребность и желание, жутко возбуждающие ее, уговаривающие рискнуть. — О да, моя дорогая, пожалуйста, пожалуйста, да... — в его глазах мелькнуло страстное желание, а потом крупная мужская рука зажала ей рот. Хук уже делал это когда-то раньше, много лет назад, и даже тогда это вызывало у нее какие-то странные чувства. И сделал это снова, сильнее, чем когда-либо. Но вот вместо страха, сейчас Венди просто наслаждалась этим и втягивала воздух через нос, упиваясь ощущениями его силы, затыкающей ей рот, чтобы не кричала. "Боже, что же я делаю? Возможно ли это вообще?" Хук слегка согнул колени, потянул ее наверх, чтобы поднять на цыпочки, и Венди поняла, что да, да, это возможно! Его член прикоснулся ко входу во влагалище, и она инстинктивно опустилась на него. Венди хотела улыбнуться, поняв, что его рука удерживает ее. Ей хотелось рассмеяться от такого открытия. О, она же снова была наполнена им. Венди закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на этом невероятном ощущении. А потом он начал двигаться, осторожно, но уверенно, и не настолько, чтобы выскользнуть из нее. Прижав ее к стене, Хук двигался, трахая Венди прямо у двери собственной гостиной. Его рука опустилась, чтобы поддержать ее под бедра. И когда она почувствовала это, позволив своим инстинктам и желаниям руководить ею, Венди подняла другую ногу так, что теперь обе обхватывали его, и оказалась полностью прижатой к двери. Ее руки обвились вокруг шеи Хука, и она почувствовала, как он яростно двигается в ней, каждым своим толчком ловя тот сладкий бутон между ее ног. Венди не понадобилось много времени, чтобы понять, что уже балансирует на грани подступающего оргазма. Он снова с силой толкнулся в нее, позволив собственному стону тихо слететь с его губ, когда она наконец-то кончила. Пристально глядя на Хука, ее лицо беззвучно сморщилось. Рот Венди был приоткрыт, а глаза зажмурились от изумления и блаженства. Она пульсировала сейчас так сильно, что он даже не смог сделать ничего, кроме как немедленно последовать за ней, взорвавшись в Венди тремя выплесками чистейшего восторга. Хук тяжело дышал, положение их тел и общее напряжение из-за этого явно утомляли его. Он прижался лбом к ее лбу, прежде чем поцеловать, и осторожно вытащил и отдал ей носовой платок. Венди промокнула им между ног, где его семя настойчиво сочилось из нее, и быстро одернула одежду. Джеймс же уже повернулся и элегантно уселся на диван. За дверью послышались шаги, и она открылась как раз в тот момент, когда Венди отошла в глубину комнаты. В гостиную с суровым лицом вошел Джереми. — Почему дверь закрыта? — В коридоре был страшный сквозняк. В последнее время он такой сильный, а я просто не выношу холода. Что скажешь о поезде Питера? — она поразилась своему ловкому обману. — Хм-м... Он проделал отличную работу. У него задатки инженера, — Венди обрадовалась, увидев, что лицо мужа посветлело, и еще больше обрадовалась тому, что он оставил свои явные подозрения насчет того, что дверь была закрыта. Джереми подошел к Хуку. Заметив, что тот по-прежнему оставил чашку чая практически нетронутой, он поджал губы и сел, прочищая горло. — Как вам живется в "Клэридже", капитан? — Очень удобно, спасибо. Я бы хотел пригласить вас обоих на ужин... — О, мы не ужинаем в гостиницах... — Спасибо, капитан, это было бы очень приятно, — перебила его Венди. И муж бросил на нее свирепый взгляд. — Я слышал, вы на днях заходили к Лиззи Форбс? — быстро спросил Джереми. Услышав это имя, Венди обнаружила, что реагирует не прежним зеленым туманом ревности, а просто с любопытством глядя на реакцию Джеймса. — Я действительно заходил... — Очень красивая девушка, не правда ли? И совершенно восхитительная, — голос Джереми пронзал оптимизм сводника. — Да, довольно хорошенькая. — Настоящая находка, сказали бы некоторые. Сомневаюсь, что она долго останется незамужней. — Ну... если вы говорите так... — Нет... я не утверждаю, просто имею в виду... — Джереми был сбит с толку ответом Хука. Венди подавила ухмылку. — Ужин уже готов, Венди? — муж взглянул на часы. — Боюсь, мы не сможем пригласить вас, капитан. — А-а-а? — вскинулась Венди. — Это почему? Джереми начал заикаться. — Потому что у нас закончилась кое-какая провизия, миссис Парджетер сказала мне об этом сегодня утром. — Неужели? Но в одиннадцать же была доставка. Я сама видела, как подъехала повозка. — Да, но мы должны учитывать и другие... вещи... моя дорогая... вещи, которые... — Что, Джереми? — Ну, ты понимаешь... — он посмотрел на нее широко раскрытыми от отчаяния глазами, взглядом побуждая помочь себе. — Как-то не особенно. Хук переводил взгляд с одного на другую со все возрастающим весельем, но затем спокойно поднялся. — Это не имеет значения. Я встречаюсь за ужином со старым школьным другом, так что мне в любом случае пришлось бы отклонить ваше приглашение. Джереми быстро поднялся, явно испытывая облегчение от того, что его освободили от отчаянных извиваний. — Где вы учились, капитан? — В Итоне. Джереми поджал губы. А Хук продолжил: — А вы? — В Веллингтоне. — О-о-о... не повезло. Джереми ощетинился. — Это была очень хорошая школа. — Практически в глуши, не так ли? Слишком мало возможностей для каких-то... внеклассных мероприятий. — Я никогда не участвовал во внеклассных мероприятиях. Я всегда был страстным ученым. — О, в этом я не сомневаюсь. Как мило с вашей стороны. Венди наблюдала за этим небольшим обменом репликами со странной смесью эмоций. С одной стороны, ей нравились остроумные насмешки Хука над скромным образованием Джереми, но ведь она была замужем за этим человеком уже несколько лет, и ее веселье несколько смягчалось жалостью и смущением. И в конце концов пришло время увидеться с детьми. — Капитан Хук, я так рада, что вы смогли присоединиться к нам за чаем. Уверена, что скоро мы опять встретимся. Джереми фыркнул. — Я в этом не сомневаюсь. Спасибо за очень приятное времяпрепровождение. Было что-то такое в том, как он позволил слову "приятное" прокатиться у себя на языке, что мгновенно скрутило ее внутренности. "О, пожалуйста, пожалуйста, пусть он поскорее придет снова..." ______________________________________________________________________________ Ужин — которого, кстати, было предостаточно, начался с того же неприятного напряжения, что и накануне вечером. Неужели Джереми что-то заподозрил? Но даже если и так, Венди понимала, что особенно это ее не волнует. Она предполагала, что в какой-то момент чувство вины придет, но пока этого не происходило. Они молча ели суп, и только когда подали цыпленка, Джереми заговорил. — Думаю, что ты была права насчет Хука. Она подняла глаза. — Что ты имеешь в виду? — Какой-то он ненадежный... — Да? Значит, у тебя есть особые причины говорить это сейчас? — Ничего существенного, но я обнаружил, что больше не наслаждаюсь его обществом, как вначале. Венди решила, что лучше ничего не говорить. Она насадила на вилку картофелину. — И мне не нравится, как он смотрит на тебя... У Венди в животе что-то дрогнуло. Может, чувство вины? — Господи, не говори глупостей. Он не смотрит на меня никаким особенным взглядом. — Конечно, смотрит. — В каком смысле? Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Он свирепо посмотрел на нее, и нож впился в жесткий кусок грудки, будто он хотел уничтожить бедную курицу. — Все ты знаешь... Он смотрит на тебя так, будто хочет... — Хочет чего? — в каком-то извращенном смысле ей даже начало нравиться это. — Хочет... ну, ты знаешь... он находит тебя привлекательной, хочет тебя для себя... в своей постели. Венди громко и довольно непринужденно рассмеялась. Ее звонкий смех был совершенно спонтанным и естественным, но возник, скорее, из-за нелепой манеры, в которой выражался муж. К счастью, Джереми воспринял это как неверие и насмешку. Его лицо даже покраснело от смущения, но затем немного смягчилось. Венди сочла за лучшее разрядить обстановку. — Не замечаю, чтобы он смотрел на меня иначе, чем другие твои коллеги и друзья. Я думала, тебе нравится, когда я приветлива с твоими клиентами? Джереми выдавил из себя легкую улыбку. — Да, и я очень горжусь тобой, но... заметил... что и ты смотришь... — он вздохнул. Боль кувыркнулась в желудке Венди. — Что?! — Иногда мне кажется, что ты тоже слишком внимательно смотришь на него, — быстро проговорил он, не поднимая головы. И с легкостью и инстинктивным мастерством, удивившим даже ее саму, Венди прибегла к откровенной лжи. — Не говори глупостей, Джереми. Он — однорукий хам с самыми сомнительными манерами и прошлым. Как вообще я могу интересоваться кем-то вроде Джеймса Хука? Джереми посмотрел на нее, его лицо все еще было встревоженным. Венди тепло улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, его лицо расслабилось, и Джереми сделал большой глоток вина. Они перешли к разговору о его матери, к куда более устоявшейся теме для разговора. Ее муж успокоился. ______________________________________________________________________________ А ночью, сразу после полуночи, Венди встала с постели, оставив Джереми спящим. Она выглянула из окна и увидела в темноте искру. Поспешив в глубь сада, она нашла там Хука, и на мягкой росистой траве среди деревьев ее маленького леса пират любил и любил ее, пока в воздухе не появились первые лучи серого лондонского утра.