Leverage

В аудитории шумно, студенты громко переговариваются, обсуждая студенческие новости. Чонгук вопреки привычке сидит в стороне от общего веселья, ждёт лучшего друга. Тэхен заходит в аудиторию, и младший порывисто встаёт с места, как вдруг замечает, что вслед за хёном заходит и Чимин. Юноши беззаботно болтают и смеются. — Хён! — Гук машет рукой, привлекая внимание. Ким поворачивает голову в его сторону и, бросив прощальную фразу Паку, подходит к Чону. Последний неловко улыбается, а потом хватает Тэхёна за рукав и уводит его вглубь аудитории. — Хён, знаю, ты всё ещё сердишься на меня… — начинает Гук, но Тэ прерывает его монолог, ерошит чёрные волосы младшего, морща нос и улыбаясь. — Эй, всё нормально. Знаю, ты не привык, что кто-то может быть равен тебе по силе, но помни, их совсем не обязательно при этом уничтожать, хорошо? — Ким заливается смехом, видя, как Чон состраивает шутливо-недовольное выражение на лице. — Не жди, что я подружусь с ним, — ворчит Гук. — Ты можешь для начала пообещать не пытаться его убить, — хохочет Тэ, и младший смеётся в ответ. Чимину кажется, что он уже привык к шумной жизни вечно куда-то опаздывающих студентов, к безумному и не всегда логичному расписанию. Ну вот кто поставил физические упражнения первой парой, где они наматывают круги по залу под пристальным взглядом профессора Чхве Субина? Чимин даже обрел первых друзей, в список которых на первое место записался Ким-я-буду дружить-с-тобой-даже-если-ты-этого-не-хочешь Тэхен. Паку безумно нравится его общество, а также его способность окружать себя весёлостью и беспечностью. Вот и сейчас он шёл вместе с ним на пару по естествознанию и рассказывал, как в последний раз они закосячили практикум с Чоном, испугались лягушек, часть которых разбежалась по кабинету, а другая вообще выпрыгнула в окно. *** Чимин смотрит на удаляющуюся спину Тэхена и тихо посмеивается с недовольного и замкнутого выражения лица Чона, тот сидит за партой и дуется, как лягушка, которая проглотила муху, а отдавать не хочет. И ведь не поверишь россказням Кима, что младший — главный проказник в их парочке. В голове ярко проносятся образы, как эти двое накосячили с практикумом по естествознанию. Дверь в класс открывается, входит молодой мужчина, он строго осматривает студентов, а потом им по-доброму улыбается. — Добрый день, класс! — преподаватель присаживается на стол и вытаскивает из кармана лягушонка. Чимин фыркает про себя и встречается взглядом с Кимом. — В том году, — Кай посылает строгий взгляд в сторону всем известных людей, что голову чуть опустили, пряча свои улыбки, — практикум у нас сорвался. Поэтому мы сделаем его сегодня, а мистер Чон, — преподаватель выделяет голосом фамилию, — в этом нам поможет. — Ох профессор, вы же знаете, лягушки меня как огня боятся, — Чонгук озорно ухмыляется, а студенты в аудитории прыскают в ответ на его шутку. — Вы должны научиться с ними работать, а не поджаривать на костре, у нас всё-таки не урок кулинарии, — Кай улыбается, но недвусмысленно даёт понять, что отшутиться не выйдет. Гук неохотно встаёт с места и подходит к преподавателю. — Итак, до того как Вы снова распугаете мне всех лягушек, прошу, покажите, как с помощью ваших способностей эта милая квакша обретёт способность парить. Чон нехотя вспоминает слова заклинания, и земноводное приподнимается над ладонью профессора. Чимин чуть ли не закатывает глаза и показательно фыркает, ерошит волосы и откидывается на стуле. И это весь практикум? Поднять лягушечку? Профессор переводит взгляд на Пака и выразительно вскидывает бровь. — Вы хотите что-то сказать, мистер Пак? Чимин слегка выпрямляется, у него всё внутри прямо зудит показать свои способности. Но он только выдает уверенное: — Думаю, я могу выше, при этом никого не пугая. — А ещё быстрее и сильнее, — бубнит под нос Чон. — Что же, прошу, подойдите к нам, — улыбается Кай. Чимин приподнимается и подмигивает Тэхену. Поначалу Пак боялся, что не будет справляться с заданиями на уроках, но, похоже, его способностей хватает и на большее. Голова юноши чуть склоняется в бок, и лягушка дергается на ладони профессора, смотрит на него, глупо моргая. Пак протягивает руку, живой экспонат кабинета естествознания прыгает, чтобы очутиться уже на его пальцах. Чимин победно улыбается, совершает пас свободной рукой, сплетая вокруг лягушки водную лодочку, и приподнимает над своей ладонью, достаточно высоко. Самодовольная усмешка тут же расцветает на его губах. Чонгук щурит глаза и пытается придумать, как бы ему сбить эту улыбочку со смазливого лица рыжеволосого парня. Он аккуратно выдувает из лёгких тёплый воздух, нагревая лодочку. Температура воды растёт, Квакше неуютно, она вертится поисках убежища. Гук протягивает ладонь, и лягушка прыгает к нему. В классе раздаются смешки, студенты предвкушают очередное шоу. — Ты совсем с ума сошел? А если ей больно? — громко возмущается Пак, и его творение расплёскивается, вода падает на лицо Чона. Обжигающая. Гук от неожиданности вскрикивает, вода почти превратилась в кипяток, и на его щеке остаётся красный след. Огненный мальчик вспыхивает за секунду, но зелёная малютка вовремя успевает перепрыгнуть в раскрытую ладонь профессора. Юноша сжимает кулаки и нависает над Паком. — Вы оба, прекратите немедленно! — грохочет профессор. Парни недобро косятся друг на друга. — Я наслышан о ваших стычках, но на моём уроке этого не позволю, — в голосе Кая слышатся стальные нотки, что быстро охлаждает пыл обоих студентов. — Пак Чимин, Чон Чонгук, покиньте аудиторию. Вы оба наказаны. Чимин пытается открыть рот и хоть что-то сказать, потому что как минимум не он чуть не сварил живое существо. Но взгляд Кая дает понять, что никто разбираться не будет. Он ловит одновременно два взгляда: один сочувствующий от Тэхена и рассерженный Чонгука. Тяжело вздохнув, Пак хватает свою сумку, запихивает в неё принадлежности и выходит, громко хлопая дверью. Аудитория притихла, все внимательно смотрят на Чона. Он опускает взгляд, стиснув зубы и поигрывая желваками, молча собирает сумку и также уходит. У кабинета директора он ожидаемо сталкивается с Чимином. Тот стоит, облокотившись спиной о косяк, понуро опустив голову. Не обращая внимания на юношу, Гук стучится и открывает дверь, как только слышит «Войдите», но перед тем как зайти, бросает короткий взгляд на Пака, ведь к директору вызвали обоих. Чимин следует за Чоном и мысленно сгорает от стыда. Ещё недавно Джин сказал ему, что он на него надеется. А Пак что? Пары прогулял, профессору Мину язвил, на уроке вспылил и сделал своему одногруппнику больно. Джин поворачивается лицом к посетителям, из открытого окна дует свежий осенней воздух. Ким поджимает губы и долго молчит. Парни тоже. — Господин Ким, я не должен был резко реагировать и так глупо себя вести, прошу меня простить, — Чонгук нарушает тишину. Директор пристально всматривается в лицо одного из лучших студентов и произносит: — Да, не должен был. Однако полагаю, просить прощение ты должен не у меня, — он переводит взгляд на Чимина. — Впрочем, Вас, студент Пак, на этот раз это также касается. Чимин хмурится и внутренне не соглашается с тем, что ему сказали. С чего он должен? — Я извиняюсь, что некорректно повел себя на уроке, профессор. Не мог стерпеть безалаберного отношения к живому существу. — Безалаберного? — Чонгук резко разворачивается в сторону одногруппника, — Лягушка не пострадала, я не позволил бы ей свариться! — Именно поэтому ты обжог свою щеку! — Она спасла свою жизнь раньше, чем ты плеснул в меня кипяток, который, ожидаемо, стал таким. Или тебя до этого не информировали, как работает магия огня? — юноша повышает голос. — Я прекрасно знаю, как работает любая магия, Чон. А вот ты не можешь понять, каково было лягушке. Её поднять нужно было, а не подогреть, чтобы сама подпрыгнула. — Чертовы водяные, — цедит сквозь зубы Гук, — Всегда самые умные. — Тебя это задевает, маленькая звезда? — Это ты мне? — хохочет Чонгук, смотря на рыжеволосого сверху вниз. Его взгляд не предвещает ничего хорошего. Дверцы шкафов, что стоят ближе к дверям с грохотом хлопают за спинами парней, и они оба подпрыгивают от неожиданности, оборачиваясь. Затем их взгляды возвращаются к декану, по спинам пробегает холодок. Сокджин упирается руками в стол, хмуро смотрит на студентов. Затем за мгновение его лоб разглаживается, на лице появляется лёгкая улыбка, и он произносит: — Не нужно портить мне настроение, ребята, — не смотря на спокойное выражение, в глазах декана таится предупреждение о том, что не стоит забываться. — Простите, господин Ким, — мямлят оба парня. — Итак, вижу, что по-хорошему вы не понимаете, — директор глубоко вздыхает, а затем резко выдыхает, бумажки на столе разлетаются в стороны. — Дисциплина у нас в академии строгая, так что будьте добры понести наказание! Братья наши меньшие нуждаются в вашей помощи. Немедленно отправляйтесь в загоны — там не убирались пару дней, — Джин складывает руки на груди, давая понять, что разговор окончен. — Но… — начинает было Чон, а в ответ получает настолько выразительный взгляд от Сокджина, что моментально замолкает. Дверь кабинета радушно распахивается, и декан с нежной улыбкой провожает обескураженных студентов. Чимин не сильно понимает, о чём конкретно идет речь и, спрятав руки в карманы, пытается поспеть за быстро летящим Чоном. Тот на всех парах мчит по коридору, а Паку дико стыдно за инцидент в кабинете, но этот мелкий бесит его до дрожи. Чонгук несется по коридору, не подозревая, что за ним плетётся Чимин. Он ощущает, как от злости в его венах вместо крови кипит огонь. Свернув из галереи направо, он попадает в закуток, вокруг стен стоит пара скамеек, а в центре разместился небольшой, почти крохотный фонтан из камня. Обычно огненный мальчик тушит здесь свои порывы, но сейчас фонтан выключен, и Чон пару мгновений растерянно стоит, соображая, как ему выпустить пар. Чимин заворачивает следом, пытаясь отдышаться, его волосы падают на лоб, а по лицу катится пот. Как же душно и жарко. Гук не замечает, что воздух вокруг него нагрелся, он стоит с закрытыми глазами и пытается ровно дышать. Вся эта ситуация не даёт ему покоя. Да, он всегда был взрывным, но так реагировать на кого-то почти незнакомого ему ещё не доводилось. Конфликты в его жизни с другими студентами конечно же тоже возникали, но чтобы они приводили в кабинет декана, да ещё и продолжались там? Такого не было никогда! С директором он виделся разве что в компании Тэ и то за какую-нибудь шалость, вышедшую из-под контроля. Так что же, черт возьми, не так с этим Пак Чимином?! Огненный мальчик издаёт тихий рык, не открывая глаз и не замечая, как в руках растёт яркий рыжий шар. В таком состоянии его восприятие всегда обостряется, он отчётливо слышит тихий шорох шагов позади. Чонгук резко оборачивается, всё ещё держа в руках огненную сферу, но натыкается на запыхавшегося и испуганного неожиданным зрелищем Чимина. Юноша вздрагивает и быстрым движением сжимает ладонь в кулак, что заставляет пламя резко потухнуть. Его глаза всё ещё сохраняют красноватый отблеск, но во взгляде можно прочесть удивление. Он ошарашен. — Хочешь еще кого-то подпалить? — выдает не менее ошарашенный рыжий мальчик и крутит головой. — Это как-то не похоже на конюшни… Пак стряхивает пылинки с мантии и поправляет её, одаривая взъерошенного юношу перед собой строгим взглядом. Пак его не понимает. Как можно быть таким одновременно заносчивым и, по словам Тэхёна, очаровательным милашкой? Кажется, что пока к нему поворачиваются другой стороной монеты.  — Нет, я… — Чон всё ещё приходит в себя после того, как снова чуть не прибил новенького, в этот раз, правда, не намеренно. — Я не ожидал, что ты пойдёшь за мной, я ведь очень быстро шёл, — он замолкает на секунду, а потом тихо и быстро бросает: — Извини. Пак смягчает взгляд и опускает напряжённые плечи, подходит к пустому фонтану, присаживается на бортик. Он поднимает руку и заполняет чашу водой, пенящей и бурлящей. — Я не должен был тебя провоцировать. Но твое заклинание — Пак корчит мину, — мягко говоря, такое себе. Чонгук непроизвольно опускает в фонтан ладонь, над которой ещё минуту назад горел яркий огонь, и чувствует облегчение. — Я художник, я так вижу, — бурчит Чон, пряча хитрую улыбку. Пак глубоко вздыхает и профессионально закатывает глаза, поднимается с бортика и запускает одну волну побольше, брызгая Чону на лицо. — Что ж…- юноша легко улыбается. — Показывай где конюшни. Раньше встанем, раньше ляжем. — Эй! — Гук притворно возмущается, но ему приятны прохладные капли на лице. Однако заслышав про наказание, он морщится: — Не хочу этим заниматься — Я тоже. Но надо. Не хочется ещё раз выслушивать выговор от профессора Кима. Пойдем. Чонгук словно ребёнок дергает плечами, строя гримасу, но делает шаг вперёд, жестом приглашая Пака следовать за ним. Они подходят к конюшне с высокими потолками и каменными стенами. Запах сена и навоза прошибает нос уже на подходе, до слуха доносится ржание лошадей. Они идут мимо вольеров, в воздухе витает мелкая пыль и солома. В дверях появляется профессор Кай с соколом на плече. -Так-так. Наслышан о вашем наказании, господа студенты. Мужчина щелкает пальцем, в его руках появляются две железные лопаты, которые он кидает парням. У Чимина чуть подкашиваются ноги, когда он ловит полезный агрегат, а Чон задумчиво вертит орудие в руках. — Двенадцать денников и вас двое. К ужину должно быть всё готово. Мужчина улыбается студентам, которые ошалело переглядываются, подмигивает радушно и исчезает. Пак растирает шею и прикидывает, откуда начать. А главное как? — И что делать? — Не имею ни малейшего понятия, — убитым голосом отвечает Чон, — Я сейчас задохнусь, моё тонкое обоняние этого не вынесет, серьёзно. — Ну и кто бы сомневался, — хмыкает Пак и крутит в руках лопату. — Раз их двенадцать, давай тогда пополам. Мне эту сторону, тебе ту? — Нет, погоди, ты же пожалеешь меня? Я правда задыхаюсь тут, — Чон делает вид будто вот-вот упадёт в обморок, — У тебя так хорошо с лягушкой вышло, может, заколдуешь коней, пусть сами как-то? — озорная улыбка на миг проскальзывает на его губах. Пак кидает взгляд аля «есть ли у тебя мозг?» и вздыхает. — Драму мне тут не разыгрывай. Кони воды не послушают. Но… Чимин чешет затылок и осматривает стены помещения. — Но.? — воодушевляется Чонгук. Новенький начинает его забавлять. — Если что, это твоя вина. Но можно почистить водой, — бросает ещё один взгляд, — а не лошадьми. — Отойди в сторону, нужно попробовать с одним. — Хэй, водный мальчик, а ты шаришь, — Чон ухмыляется и отходит, а про себя думает, что каждый сам должен отвечать за свою магию, на его лице тут же расплывается довольная улыбка. Пак недобро косится на слишком радостного Чона. Но и дерьмо вычищать лопата тоже не горит. Чимин засучивает рукава и сосредотачивается, такими галлонами воды он еще не управлял. Он запускает первую волну, которая омывает стены и поднимает сено и остальной мусор. Он пытается удержать его в рамках денника, пока размышляет, куда его можно деть. Аккуратно выходит в коридор и добавляет магии в водную тучу, запускает её в следующий вольер, цвет воды совсем темнеет. Чон подпирает стенку и с ухмылкой наблюдает за картиной: рыжий мальчик и куб воды над его головой с лошадиным навозом и сеном. Гуку любопытно, до каких размеров может дойти это недоудобрение. Пак приближается к Чону, вот только водный мальчик этого не знает, когда делает шаг назад и натыкается на знаменитость академии. Он врезается спиной в чью-то широкую грудь, и когда понимает, что это Чон просто ошивается там, где не надо, его концентрация рушится, он едва удерживает равновесие, машет руками, тонна воды обрушивается на проход и двух парней. Вода льёт в глаза и уши, Чимин вскрикивает и отскакивает вперед, поворачивается и сердито смотрит на младшего. Тот стоит столбом, таким намокшим столбом с куском грязи и сена на голове. Пак скорее всего выглядит не лучше… а ещё запах. Пак мысленно задыхается, он открывает рот, чтобы хоть что-то сказать, но не знает что. В нём борется столько эмоций, от гнева до нервного смеха. И побеждает последний, Чимин склоняется, упираясь руками в колени и заливается смехом. — Твою ж.! ПАК ЧИМИН! Какого хрена?!!! — Чонгуксжимает руки в кулаки и собирается продолжить гневную тираду, но тут одинокая соломинка сползает с чёлки на лицо. Гук отчаянно и агрессивно пытается её сдуть, выдвигая нижнюю губу вперёд, но вдруг замечает, как Пак, смотря на него, буквально задыхается от смеха. Этот смех настолько заразительный, а его обладатель настолько забавно щурит глаза, хохоча на всю конюшню, что Чонгук не выдерживает и тоже разражается хохотом Пока Пак отсмеивается, господин Кай прибегает на шум смеха его горе-работников. — Что тут происходит? — мужчина повышает голос и затыкает нос. — Мы почистить пытались… — мямлит Пак, убирая с волос ком грязи. — И как получается? Кто вам разрешал пользоваться магией? Мне что ещё сено новое завозить? Парни переглядываются и пытаются сдержать смешинки. — Что смешного? Кай трёт лицо ладонью и машет на нерадивых студентов. — Вон! Парни пятятся, оставляя грязные следы, и скрываются в дверях, всё ещё тихо похрюкивая. *** Чимин сидит на лавочке во внешнем коридоре и сытно зевает, глядя, как закатные лучи окрашивают небо в последний раз. С ужина он уходил в странных чувствах, когда смотрел на знаменитую парочку, что громко смеялась, привлекая к себе всеобщее внимание. Ему неуютно, а еще чуть-чуть завидно, ведь Пак Чимин сам ничем не хуже знаменитого и популярного Чона. И пусть он подружился с парой ребят со своей башни, но никто ему не был так искренне и по-настоящему рад, никто не ждал его после пар, пока он соберется, никто не занимал ему место в столовой и не откладывал лучший кусочек. Среди толпы Пак Чимину было ужасно одиноко. — Эй, ты, кажется, мастер исчезать, — рядом плюхается не кто иной, как Ким Тэхен и одаривает своей теплой улыбкой. Мин нервное хихикает, потирая лицо рукой. — Думаю, я больше незаметный. Тэхен скептически смотрит и тыкает его в маленький нос. — Ага, как же. Какое-то время они сидят тихо, и Чимин боится, что последний сейчас уйдет. — Так, я хочу услышать в мельчайших подробностях, как так получилось, что Чон пришел в … эм животных экскрементах? — Я думал, об этом уже все знают, — смущено бормочет Пак, водя пальцем по своей ноге. — Неа, Гук молчит, будто воды в рот набрал. Пак смеётся, реагируя на два слова в одном предложении, и образ мокрого и грязного парня всплывает перед глазами. Тэхён дует губы, и Чимин сдаётся, в красках описывая исполнение наказания, размахивает руками и понижает голос, копируя Чона. Ким заливисто смеётся и громко заявляет, что с пополнением Пак Чимина в их рядах академия вздрогнет. Мин не хочет, чтобы академия вздрагивала, но от дружбы не отказывается. — Тебе сложно, да? — уже перед башней спрашивает Ким. — Это трудно объяснить, — Мин молчит, закусывая губу, его глаза бегают по каменному полу, пока он пытается сформулировать мысль. — Учиться — нет. Иногда даже легко. А вот жить здесь… — Почему? Здесь же почти свобода. — Ты давно расписание видел? — Ой, правила созданы, чтобы их нарушали, — отмахивается Тэ и подмигивает. — Дома у меня было больше свободы, если честно. Там было просто. Возможно, нудно, но просто. Преемником семьи будет младший брат, поэтому я был сам по себе. Ким смотрит внимательно и даже слегка въедливо, будто из-под маски забавного парнишки прорывается другой, совсем незнакомый человек. — Зато сейчас ты не сам по себе, ты с нами. — Пака щёлкают по носу, — Поэтому прекращай строить буку. — Я не… Ким ведёт бровями, а после выписывает щелбан в лоб. — Пора спать. Отдохни хорошенько. Чимина на миг стискивают в крепких объятиях, а затем растворяются в темноте. Чимин потирает лоб и счастливо улыбается. Не один.